авно - друзья.
   Что-нибудь не так?
   - Видите ли.., это очень личное. Может, напрасно я вас тревожу...
   - Да нет же, все в порядке. Так в чем дело?
   - По телефону не скажешь. Может, встретимся завтра?
   - Разумеется, - с притворным энтузиазмом откликнулась Стефани. - Где?
За обедом?
   - Вообще-то мне хотелось бы найти местечко,  где  мы  были  бы  одни.
Дело, у меня, понимаете ли.., щекотливое.
   - В половине третьего у меня  собеседование  по  поводу  работы.  Как
насчет того, чтобы встретиться, скажем, на  Приморском  бульваре  или  у
Музея изящных искусств?
   - А если на Сиклиффе? Я люблю смотреть, как там котики резвятся.
   - Отлично. Вам когда удобнее?
   - До пяти у Алекса пациенты. Так что в  любое  время  между  часом  и
пятью.
   - Скажем, в половине второго. Годится?
   -  Буду  ждать  вас,  и  спасибо  огромное.  Ни  за  что  бы  вас  не
побеспокоила, будь у меня еще с кем поговорить.
   Интересно, подумала Стефани, повесив  трубку,  как  это  может  быть,
чтобы больше некому, кроме случайной знакомой, было довериться. Но разве
у  нее  самой  иначе?  Большинство  пар,  с  которыми  они  поддерживали
отношения, друзья Дэвида. Или его же деловые партнеры. И  среди  их  жен
вряд ли найдется хоть одна, с кем можно было бы поговорить по душам.
   Что касается мальчиков, то они  еще  слишком  молоды,  ну  а  Дэвида,
который всему виной, уже нельзя считать другом.
   Остаются еще родители, только они теперь стали ей  почти  чужими.  По
правде говоря, предвидя их реакцию, Стефани еще и не сказала им, что они
с Дэвидом разводятся.
   - И что же ты такого  натворила?  -  спросит  мать,  готовая  с  ходу
обвинить во всем ее, Стефани.
   - В нашей семье не бывает  разводов,  -  так  заявит  отец,  сводя  в
полоску седеющие брови.
   Вот и выходит, что они с Ариэль в одинаковом положении.
   Стефани не смогла вспомнить ни единого человека,  которому  могла  бы
полностью довериться. А это кое-что говорит и о ней самой, верно?
 
Глава 21 
 
   Наутро, проводив детей в школу, Стефани занялась  стиркой  и  другими
домашними делами, затем приготовила ужин, на случай если  задержится  на
собеседовании или еще что случится. Надев серую в полоску блузку и  юбку
в тон, Стефани завела машину и поехала в центр.
   Около половины первого она притормозила на стоянке рядом  со  старым,
почтенным  рестораном  "Клиф-Хаус",  представлявшим  собой  нечто  вроде
фирменного знака Сан-Франциско. На  удивление  -  приехала-то  она  чуть
раньше оговоренного времени, - Ариэль уже ее  поджидала.  Она  поднялась
навстречу с улыбкой такой робкой, что Стефани даже засомневалась, уж  не
придется ли вытягивать из Ариэль, что она там собиралась ей поведать.
   Некоторое время они шагали вдоль стены, поддерживающей  накренившийся
утес, который и дал этому месту свое имя.
   Пренебрегая  расставленными  повсюду  знаками,   предупреждающими   о
штормовой волне и камнепаде, двое подростков? карабкались по скалам,  и,
глядя на них, Стефани, подумала,. что и ее  мальчики,  должно  быть,  не
обращают  внимания  ни  на   такие   знаки,   ни   на   собственные   ее
предостережения.
   Для котиков, забиравшихся  обычно  на  скалы,  время  года  было  уже
позднее, но один старый боец с израненной мощной спиной и посеревшей  от
возраста шкурой гордо и одиноко царил  над  округой,  издавая  время  от
времени трубные звуки на виду у нескольких зевак, собравшихся на берегу.
   - Думаете, он слишком стар, чтобы уйти на юг вместе со всем стадом? -
рассеянно спросила Стефани.
   Ариэль грустно посмотрела на ветерана:
   - Может, он был такой самодур, что жены оставили его?
   Они нашли местечко поудобнее, и  едва  уселись,  как  Ариэль,  словно
давая выход рвущимся наружу словам, разразилась целой тирадой.
   - Не надо бы мне, конечно, досаждать вам  своими  бедами,  да  больше
обратиться не к кому. Я подумала было о Дженис - ведь она любой  из  нас
предлагала подставить плечо, если надо выплакаться, -  потом  о  Шанель,
она такая опытная, что ее ничто не смутит, и все-таки с вами мне проще.
   - Спасибо за доверие, - сказала Стефани, мысленно  уговаривая  Ариэль
посмотреть ей в глаза, вместо того чтобы шарить взглядом по воде. -  Так
о чем вы хотели поговорить?
   - Даже не знаю, как  начать.  В  общем,  кое-что  меня  по-настоящему
беспокоит, и мне нужен совет.
   - Если все упирается в секс.., то, наверное, от меня помощи ждать  не
приходится. Я замужняя женщина, но в этих делах не особенно разбираюсь.
   - Все равно больше, чем я. Видите ли, я все еще невинна.
   Если бы Ариэль сказала, что она  оборотень,  и  то  Стефани  была  бы
поражена не так сильно. "Уж не смеется ли она надо мной?" - мелькнуло  у
нее в голове, но она тут же отбросила эту  мысль:  слишком  уж  серьезно
говорит Ариэль. Тем не  менее  ей  понадобилось  какое-то  время,  чтобы
прийти в себя и спросить:
   - А что, у вашего мужа какие-то проблемы с потенцией?
   - Да нет. В этом смысле у Алекса все в порядке. Просто он..,  никогда
не доводит дело до конца. Сначала мне казалось, что  он  просто  бережет
меня, но... - Ариэль остановилась.
   Вид у нее был такой несчастный, что Стефани захотелось  погладить  ее
по плечу и сказать, что все будет в порядке.
   А еще лучше было бы, подумала Стефани, если бы ей самой  не  пришлось
выслушивать подобные откровения. Ариэль продолжила:
   - Время шло и шло, а он все.., все останавливался на полпути. Ну я  и
поняла: что-то не так. - Ариэль залилась краской и по-прежнему  смотрела
куда-то в сторону.
   - Вы хотите сказать, что не интересуете его как  женщина?  Может,  он
"голубой"?
   Ариэль искоса посмотрела на Стефани:
   - Нет-нет. Он проделывает разные штуки и меня заставляет.  Он..,  ну,
можно  сказать,  что  у  него  какой-то  пунктик  насчет  девственности.
Наверное, поэтому он и оставляет меня нетронутой. Но во  всем  остальном
удержу не знает.
   И снова Стефани с  трудом  удалось  никак  не  проявить  изумления  и
растерянности.  Что  Ариэль  от  нее  нужно?  Подтверждения  того,   что
сексуальные наклонности ее мужа не выходят за  пределы  нормы?  Но  если
верить Ариэль, то муж ее извращенец, а что он по профессии психиатр, так
это только  хуже,  потому  что  кому,  как  не  ему,  знать,  что  такое
извращение. Что же касается  совета,  то  худшего  поверенного  в  делах
такого рода Ариэль не могла бы найти.
   Ее собственная сексуальная жизнь тоже оставляла желать  лучшего.  Два
ее  любовника-однокашника  были  ребятами  совсем   земными,   так   что
неудивительно, что ничего, кроме разочарования, она с ними не  испытала.
Но от Дэвида она ожидала куда большего, ведь он старше, опытнее. О,  то,
что в книгах называют любовной игрой - ласки, поцелуи, - ей нравилось Но
сам акт наслаждения ей не  приносил,  скорее  она  просто  терпела.  Она
достигала оргазма, и возбуждение проходило, после  этого  она  только  и
ждала,  пока  Дэвид  кончит  и  можно  будет  уснуть.  Разве  она  может
кому-нибудь давать советы?
   - А вы к сексопатологу не пробовали обратиться? - спросила Стефани.
   Ариэль покачала головой:
   - Алекс не хочет. Он считает, что ничего такого особенного в том, что
он.., в том, что мы делаем, нет.
   - Никакого другого совета я вам дать не могу. Ясно, что  Всему  виною
ваш муж, что он... - Стефани не смогла заставить себя выговорить  нужное
слово.
   - Ненормален? Я прочитала кучу книг по сексу, но ничего  не  нашла  о
мужчине, который.., который занимается этим с девственницей.
   О, как же хотелось Стефани помочь  этой  несчастной  женщине...  Нет,
Ариэль трудно назвать женщиной. Эмоционально она все еще была  ребенком,
к тому же  обратившимся  за  помощью  не  по  адресу.  Сама-то  Стефани,
сталкиваясь с чем-нибудь непонятным в супружеской  жизни,  обращалась  к
Дэвиду. И в данном случае она просто передала бы его мнение  Ариэль.  Но
теперь это невозможно. И все же ей от  души  хотелось  помочь  бедняжке.
Была в ней какая-то совершенная беззащитность,  будто  родилась  она  на
этот свет без кожного покрова, даже самого тонкого. Но как дать совет по
делу, в котором сама не разбираешься?
   - Право, мне очень хотелось бы быть вам полезной, -  сказала  она.  -
Но, видите ли, хотя и прожила я в замужестве пятнадцать  лет,  по  части
секса все было слишком обычно.
   Может, вам лучше поговорить с Дженис?  Вы  знаете,  что  у  нее  есть
научная степень по социологии? Так что она должна  разбираться  в  таких
делах, по крайней мере знать, что нормально, а что нет.
   Ариэль промолчала. Глаза у нее затуманились, словно она ушла  куда-то
глубоко в самое себя, и Стефани вдруг почувствовала прилив  раздражения.
В конце концов у нее полно своих проблем, с ними бы справиться. А Ариэль
пусть обращается с этими вопросами к мужу. Даром, что ли, он психиатр?
   - Ариэль, а с мужем вы на эту тему когда-нибудь разговаривали?
   - Нет-нет. - Ариэль так и отпрянула. - Да он до неба взовьется,  если
поймет, что меня не удовлетворяет.., наш брак.
   - Тогда все-таки вам придется пойти к сексопатологу, хотя бы одной.
   Ариэль посмотрела на нее своими голубыми глазами:
   - А вы с мужем ходили?
   Стефани  закусила  губу.  Ну  как  объяснить   Ариэль,   почему   она
разводится? Да и не только Ариэль -  любому.  Если  Ариэль  узнает,  что
Стефани, прожив в замужестве долгие и счастливые годы,  обнаружила,  что
муж занимается любовью со своим лучшим другом, и все  окончилось,  разве
это ей поможет? Она вдруг содрогнулась. Как омерзительно звучат сами эти
слова, как трудно - даже сейчас, по прошествии времени - думать о Дэвиде
как о гомосексуалисте.
   - Я прогнала Дэвида, увидев  его  в  постели  с  мужчиной,  -  кратко
сказала она, увидев, что Ариэль ждет ответа.  -  И  никакая  медицинская
консультация не помогла бы мне примириться с этим. А самое скверное  то,
что они занимались любовью в той же самой постели, в которой мы спали  с
Дэвидом с нашей первой брачной ночи.
   - Очень сочувствую вам, Стефани, честное слово, очень-очень. Думаете,
вам удастся с этим справиться?
   - Наверняка. Но это  потребует  времени.  А  сейчас  все  болит,  как
незажившая рана. Впрочем, не будем говорить о моих проблемах.  Повторяю,
мне очень хотелось бы помочь вам, но  в  таких  делах  я  слишком  плохо
разбираюсь. Если совсем  уж  мочи  нет  терпеть,  тогда  лучше  поскорее
развестись.
   Или все же ничего страшного?
   Ариэль опустила взгляд.
   - Иногда мне кажется, что стоит ему только еще  раз  прикоснуться  ко
мне, как я умру... - Голос у Ариэль задрожал, и она замолчала.
   - Вы вовсе не обязаны  все  мне  рассказывать,  -  поспешно  вставила
Стефани и поднялась на ноги. -  Мне  пора  -  собеседование  в  половине
третьего. - Почувствовав неловкость оттого,  что  столь  резко  обрывает
свидание, она добавила:
   - Понимаю, что пользы от меня оказалось немного,  никакого  толкового
совета дать я не смогла, и все же, когда вам понадобится друг, я в вашем
распоряжении.
   Прозвучало это как-то  неловко,  так  что  Ариэль  немало  удивилась,
увидев, как глаза Стефани наполняются слезами.
   -  Спасибо  вам  большое,  -  проговорила  она.  -  Иногда  и  просто
поговорить хоть с кем-нибудь бывает так важно.
   Ариэль и Стефани, каждая погруженная в  собственные  мысли,  медленно
пошли к стоянке. Стефани не удержалась от  улыбки,  увидев,  что  Ариэль
остановилась у длинной, приземистой машины - насколько  она  знала,  это
была одна из классических моделей. Машина точь-в-точь,  как  хозяйка,  -
славная, немного старомодная и совершенно непрактичная.
   Повинуясь какому-то порыву, она  расцеловала  Ариэль  в  обе  щеки  и
тронулась к своей машине, удобному и как раз вполне практичному фургону.
Отъезжая, Стефани почувствовала, что настроение у нее улучшается.  Пусть
Ариэль ей помочь не удалось, то есть не удалось дать конкретного совета,
но все же встреча их пустой не была: в свете того, что  она  только  что
узнала, собственные проблемы казались не такими  уж  страшными.  Стефани
даже почувствовала себя слегка польщенной оттого, что Ариэль  обратилась
именно к ней, а не к кому другому. Ведь теперь уж и не припомнишь, когда
к ней в последний раз обращались за советом.
 
*** 
 
   На следующий день позвонила мать.  Поскольку  по  межгороду  родители
Стефани звонили только в случае  крайней  необходимости,  первой  мыслью
было, что что-то случилось,  второй  -  что  родители  каким-то  образом
узнали о разводе.
   - От тебя уже несколько недель ничего не слышно, - начала мать.
   Голос у нее был такой  тоненький  и  писклявый,  что  Стефани  всегда
хотелось самой откашляться и прочистить горло.
   - Извини, мама. Я и  не  заметила,  что  столько  времени  пролетело.
Занята была...
   - Какие планы на Рождество? Приедете?  У  твоего  брата  сейчас  свое
дело, он очень занят и все же время выкроит.
   Правда, нам не хватит кроватей, но я думаю, вы с  тетей  Мэри  можете
спать на раскладушке, знаешь, на той, что  стоит  на  веранде,  мальчики
возьмут с собой спальные мешки, а Дэвид наверняка не  откажется  поспать
пару ночей с твоим братом.
   У Стефани что-то булькнуло в горле. Сначала  она  просто  захихикала,
потом разразилась оглушительным хохотом. Понимая, что это истерика,  она
прижала руку ко рту. Но ничего не помогло, и  Стефани,  поспешно  бросив
трубку на рычаг, пошла на кухню и плеснула в лицо холодной воды.
   Когда телефон зазвонил вновь, истерика уже прошла,  и  Стефани  почти
нормальным голосом сказала что-то вроде того, что связь  оборвалась.  Не
давая матери начать новый монолог, Стефани извинилась и сказала,  что  в
этом году приехать не удастся. На праздники в  Сан-Франциско  собирается
один важный клиент, и Дэвид пригласил его домой на Рождество.
   - Скоро напишу, - прервала она разговор под тем предлогом, что кто-то
звонит в дверь, и таким образом не дала матери  выговориться,  что  есть
же, мол, люди, которые о семье думают в последнюю очередь.
   Пообещав себе во что  бы  то  ни  стало  написать  как  можно  скорее
родителям, что разводится, Стефани подумала, как же научилась она  врать
и избегать всяческих стрессов. Может, она наконец становится как все,  а
если так, То чего же нервничать по поводу  каких-то  там  собеседований?
Что может быть унизительнее зависимости от какого-то одного человека, да
еще такой неизбывной, что буквально в растение превращаешься?
 
*** 
 
   Мисс Эдварде позвонила в полдень, когда  Стефани  готовила  обещанную
детям  на  ужин  пиццу.  Хоть  и  остерегала  себя   Стефани   со   всей
решительностью от излишне радужных  упований,  последовать  собственному
внутреннему голосу явно не удалось - у нее только что живот не  подвело,
когда мисс Эдварде с откровенным сожалением сообщила ей,  что  начальник
отдела кадров мистер Соммерс отдал предпочтение женщине помоложе.
   Чуть не плача, Стефани все же справилась с собой  и,  почти  спокойно
поблагодарив мисс Эдварде, собиралась  уже  повесить  трубку,  когда  та
заговорила вновь:
   - Очень жаль, что все так вышло. Не  надо  бы,  наверное,  вам  этого
говорить, но лично я предпочла бы вас. Тем не менее не все потеряно Одна
моя знакомая, она работает в отделе кадров в "Мейсиз", сказала на  днях,
что у них открывается  вакансия  в  секции  дамского  белья.  Заниматься
придется продажами, но еще  и  канцелярской  работой  да  и  покупателям
советы давать. Вообще-то им нужен человек  с  опытом,  но  у  вас  такая
располагающая внешность... В общем, если хотите, дам вам  телефон  своей
знакомой.
   - Спасибо, это очень любезно с вашей стороны.  Право,  я  очень  ценю
вашу заботу.
   - Ничего обещать, конечно, не могу. Вы сами пойдете к нанимателям.  И
держитесь поувереннее, миссис Корнуолл.
   Нацарапав на бумажке продиктованный ей номер, Стефани вытерла глаза и
высморкалась. Настроение у нее удивительным образом поднялось. Об успехе
говорить было еще рано, но надежда  какая-то  появилась.  Стефани  снова
принялась за пиццу, но мысли ее были далеко, она переваривала разговор с
мисс  Эдварде.  В  этот  момент  снова  зазвонил  телефон,   и   Стефани
встрепенулась.
   - Стефани? - раздался в трубке голос Дженис.
   - Привет.
   - Просто хочу узнать, ждать ли вас на очередной встрече.
   - Вообще-то собираюсь - разве что работать начну.
   Мне только что как раз сказали, что открывается вакансия,  и  если  я
получу эту должность, то отныне по субботам буду занята.
   - Правда? И что же это за работа?
   - В "Мейсиз".
   И она рассказала Дженис о звонке мисс  Эдварде.  Убедившись,  что  та
слушает с явным интересом, Стефани под конец добавила:
   -  Боюсь  только,  что  не  особенно-то  у  меня  эти   собеседования
получаются. Наверное, чересчур нервничаю.
   - Надо научиться вести себя раскованно. Знаете, когда-то  я  работала
на одной фирме,  и  в  мои  обязанности  входил  подбор  кадров.  Может,
расскажете  поподробнее  про  то,  как  проходят   ваши   собеседования?
Возможно, мне удастся понять, в чем ваша ошибка.
   Стефани почти слово в слово пересказала свой разговор с мисс Эдварде.
Сделать это было нетрудно, потому что последние дни она ни о чем  другом
не думала.
   Дождавшись конца, Дженис немного помолчала, потом спросила:
   - На откровенность не обидитесь?
   - Ну что вы, - откликнулась Стефани, но вся так и подобралась.
   - Почему вы подали заявку именно туда?
   Захваченная вопросом врасплох, Стефани растерянно заморгала.
   - Ну как почему... Просто мне казалось, что я могу справиться с  этой
работой.
   - А если так, то что заставило вас извиняться, мол, только  отнимаете
время у занятых людей?
   - Да вовсе не извинялась я!
   - Нет, извинялись, хотя и не прямо. Зачем вы говорили, что у вас  нет
диплома? Надо было, наоборот, подчеркнуть, что у вас за спиной три курса
колледжа и что оценки были отличные - ведь они были отличными, верно?  -
и что факультативно вы прослушали курс гуманитарных наук, а  это,  между
прочим, очень помогает  ориентироваться  на  постоянно  меняющемся  ныне
рынке труда, а уж в торговле тем более - Легко сказать - помогает.  Ведь
у меня действительно нет никакого опыта.
   -  Все  равно  следовало  эти  вещи  подчеркнуть  Что   же   касается
профессионального опыта, то вы ответили на этот вопрос даже до того, как
вам его задали. Далее, вашей собеседнице - как бишь ее, мисс Эдварде?  -
пришлось буквально вытягивать из  вас  другую  информацию,  например,  о
вашей работе на общественных началах. Вы что же, не понимаете, как важно
было сказать, что  вы  занимались  сбором  средств  на  строительство  в
гильдии,  с  которой  был  связан  ваш  муж?  По  сути  дела,  вы   были
вице-президентом комитета, из чего следует, что, собственно, всю  работу
именно вы и выполняли.
   Я знаю это по собственному опыту - собирала средства  на  реставрацию
университетского клуба. Наконец, если я правильно поняла, на  протяжении
нескольких лет вы писали в студенческие  газеты,  были  вице-президентом
спортивных клубов в двух  школах  и  до  сих  пор  состоите  а  каком-то
комитете в больнице Леттермана. Неужели вам не приходит  в  голову,  что
это тоже работа, хотя и неоплачиваемая?
   - Нет, - искренне удивилась Стефани.
   - Ну так вы ошибаетесь. Надо было бы подчеркнуть, как все это важно и
ответственно. Когда входишь куда-то, самое главное  -  сунуть  монету  в
нужную щель. Если уж на то пошло, в формальном смысле опыт работы не так
существен.
   А вот готовность  учиться  -  необходима.  Надо  выглядеть  человеком
гибким,  надо  показать,  что  тяжелой  работы  вы  не  боитесь,  умеете
чувствовать перемены и  приспосабливаться  к  ним.  Допустим  даже,  для
новичка  вам  слишком  много  лет,  но  все  остальное   искупает   этот
недостаток.  Постарайтесь  не  забыть  все  это,  когда  отправитесь  на
очередное собеседование.
   - Не забуду, - сказала Стефани, - и большое вам спасибо. Вы настоящий
друг. Жаль, что вы не сможете