рое  требуется   самым   тщательным   образом
просчитать и обо всем договориться.  Шанель  наверняка  смотрит  на  это
таким же образом.
   Правда, одно все-таки смущает. Она  уже  дважды  была  замужем.  Один
развод - куда ни шло, но два? Конечно, первое  замужество  можно  счесть
просто ошибкой молодости, которую всякий может совершить, включая и  его
самого. В свое  время,  будучи  еще  наивным  молокососом,  он  едва  не
отправился в Рино с одной совершенно не подходящей ему женщиной.
   К счастью, вовремя опомнился, поняв, что ее больше интересуют  деньги
Ферментов, чем он сам.
   Но вот что касается второго замужества Шанель - даже поверить трудно,
что она вышла за  этого  недоумка  Жака  Деверю.  Лэйрд  ни  секунды  не
сомневался, что сделано это было исключительно  ради  ребенка  -  а  кто
бросит в мать камень?
   В какой-то степени это даже облетало его положение: иллюзий не питает
ни одна из сторон.
   Так что предложение руки и сердца было тщательно и даже  хладнокровно
продумано. Он был абсолютно искренен с Шанель. Ему нужны  дети  и  нужна
жена,  разделяющая  его  интересы  и  взгляды.  Шанель  была  совершенно
согласна - это и ее позиция.  И  у  Лэйрда  не  было  никаких  оснований
сомневаться в ее словах.
   Словом, ударили по рукам. Он подарил ей бриллиантовое кольцо, которое
Шанель наденет в тот день, когда будет объявлено о помолвке.  Это  будет
сделано на приеме, который он дает в апреле,  раз  в  год,  разделываясь
таким  образом  со  своими  светскими  обязанностями.  А  пока  помолвка
держится в тайне: и Лэйрд, и Шанель решили, что лучше  дать  знать  всем
разом.
   Прием, как обычно, состоится у него дома, и Шанель будет играть  роль
хозяйки. Зная Шанель, можно не сомневаться, что это будет одно из  самых
громких событий весеннего сезона.
   Да, пока все идет  гладко,  так  отчего  же  предстоящее  событие  не
вызывает у него ни малейшего энтузиазма? Может,  все  дело  в  том,  что
вскоре он перестанет быть свободным человеком,  делающим,  что  и  когда
хочет?
   Лэйрд сидел за послеобеденной рюмкой коньяку, думая, где бы  провести
медовый месяц, когда  внизу  забренчал  звонок.  Звонок  был  бронзовый,
старый, еще девяностых годов прошлого века, и Мэри,  обслуживавшая  дом,
частенько драила его до блеска, чтобы, по ее словам, видно  было,  какую
роль семья Ферментов играет в Сан-Франциско. Лэйрд так и  не  удосужился
сказать ей, что изначально дом принадлежал Клингам -  семье  бабушки,  а
вовсе не Ферментам.
   Лэйрд лениво отхлебнул коньяка, задержав его немного  во  рту,  чтобы
согрелся. Звонок задребезжал  снова,  и  только  тут  он  вспомнил,  что
отпустил  сегодня  Роберта  и  Мэри,  они  поехали  в  Окленд  навестить
заболевшего родственника.
   Кому это не сидится дома в такую мерзкую погоду, раздраженно  подумал
Лэйрд. Дождь лил целые сутки, то утихая, то набирая новую  силу.  Сейчас
косые струи неустанно хлестали по окнам. На  улице,  должно  быть,  черт
знает что творится, погода для визитов явно неподходящая.
   А может, и открывать не  стоит,  мелькнуло  у  него  на  мгновение  в
голове, но все  же,  пожав  плечами,  встал  и  направился  к  двери.  И
правильно сделал - на пороге стояла Ариэль.
   На ней был старый дождевик. Внизу он прилип к ногам, и там, где влага
проникла насквозь, проступили темные пятна.
   В первый момент  Лэйрду  показалось,  что  Ариэль  похожа  на  кошку,
которую только что вытащили из воды, потом - на  Ундину:  бледное  лицо,
волосы рассыпались по плечам, ресницы слиплись - то ли от дождя,  то  ли
от слез.
   - Привет. - Лэйрду явно не удалось скрыть изумления.
   Ариэль попыталась было  что-то  произнести,  но  из  горла  вырвались
только какие-то нечленораздельные звуки. Она так и  рухнула  к  нему  на
грудь, словно ноги отказывались держать.
   Обхватив ее  за  плечи,  Лэйрд  почувствовал,  что  все  тело  Ариэль
сотрясается от рыданий. Его пронзила острая жалость, что и неудивительно
- кузину он любил с тех самых пор,  как  учил  ее  в  детстве  запускать
бумажных змеев.
   Лишь проводив, а точнее, втащив Ариэль в дом и сняв  с  нее  насквозь
промокший плащ, Лэйрд обнаружил, что под ним ничего нет.
   - О Боже милосердный, - только и выговорил он.
   Но Ариэль  промолчала,  то  ли  не  расслышала,  то  ли  не  захотела
объясняться, отчего явилась к нему в грозу, да еще  в  таком  виде.  Она
рассеянно обвела взглядом гостиную, задержавшись на портрете танцовщицы,
висевшем над камином.
   - Вижу, и у тебя Дега есть, - заметила она.
   Лэйрд пристально посмотрел на нее. Неужели она не знает, что семейная
свара разгорелась в свое время именно из-за этого полотна?
   - Разве родители тебе не рассказывали, почему  началась  вендетта?  -
спросил он, давая ей время прийти в себя, в чем Ариэль явно нуждалась.
   - Да нет. Я думала, там что-то с поместьем связано.
   - Только отчасти. Твой дед был человеком  дальновидным.  Он  заставил
нашего общего прадеда назначить его управляющим своим  поместьем.  После
смерти прадедушки Фермонта твой дед заложил поместье и  в  конце  концов
распродал его по частям,  включая  семейную  коллекцию  картин.  Остался
только этот Дега. Может, оно и к лучшему, потому что  мой  дед  в  делах
мало что смыслил. К счастью, он женился на девушке из семьи Клингов, так
что достались ему и дом, и деньги, да в таком количестве,  что  работать
не надо.
   Лэйрд провел Ариэль в библиотеку, усадил на  диван,  налил  коньяк  и
насильно вложил бокал в ее холодные ладони.
   - Ладно, а теперь давай начистоту. С чего это тебя  принесло  сюда  в
дождь и без одежды? Сколько раз приглашал, а ты и порог  этого  дома  не
переступала.
   Словно не решаясь посмотреть ему  в  лицо,  Ариэль  опустила  голову,
вглядываясь в янтарные глубины бокала с коньком. Любопытно,  что  начала
она с ответа на последнее его замечание.
   -  Знаешь,  мне  всегда  казалось,  что  не  стоит  приходить   сюда.
Получится, словно я предаю родителей.
   - Понятно, - сказал Лэйрд и солгал: ничего не понятно. - Ну а сегодня
почему явилась?
   - Потому что нуждаюсь в помощи, а ты живешь совсем рядом. Не хотелось
обременять тебя своими проблемами, но у меня ни копейки денег,  даже  из
автоката позвонить не на что.
   Наверное, надо  было  послушать  своих  приятельниц,  они  советовали
вернуться домой, но мне хотелось самой себе доказать, что не такая уж  я
беспомощная, сама могу справиться...
   - Справиться - с чем? Ты о муже, что ли?
   Ариэль наконец подняла  голову,  и  тоска,  застывшая  в  ее  глазах,
буквально заставила Лэйрда содрогнуться.
   - Я думала, если сказать Алексу, что лучше бы он  ушел  из  дому,  он
поймет. Но все оказалось не так. Он.., он запер меня в комнате и  забрал
всю одежду. И если бы не этот старый дождевик,  который  я  разыскала  в
будке у садовника, не знаю, что и делала бы.
   - А как из спальни выбралась?
   - Вылезла в окно и спустилась по водосточной трубе.
   Лицо у Лэйрда окаменело.
   - Этот ублюдок, он что, тиранит тебя? В этом все дело?
   - Физически - нет, - покачала головой Ариэль. - Он и пальцем  ко  мне
ни разу не притронулся, но... Не хочу говорить об этом!
   - Но как же я могу помочь тебе, если не знаю, что происходит?
   - Я.., не знаю, как и сказать. Так стыдно .
   - Слушай, перед тобой же твой старый приятель Лэйрд.
   С ним  обо  всем  можно  толковать.  Да  и  тебе  легче  будет,  если
выговоришься.
   - Сейчас все это уже не имеет значения, - тяжело вздохнула Ариэль.  -
С Алексом у меня  покончено.  Буду  разводиться,  -  закончила  она  так
бесстрастно, что Лэйрда это спокойствие даже обмануло. Впрочем,  он  тут
же заметил, что пальцы у Ариэль так и бегают по коленям.
   Он взял ее за руки.  Они  совершенно  закоченели,  и  Лэйрд  принялся
растирать их.
   - Что я могу для тебя сделать?
   - Да просто.., просто будь  мне  другом,  -  едва  слышно  прошептала
Ариэль.
   - А я и есть твой друг. Ну а сейчас тебе нужны душ,  сухая  одежда  и
чашка горячего чаю. - Ариэль вдруг расхохоталась, и Лэйрд  осекся.  -  Я
сказал что-нибудь смешное?
   Ариэль покачала головой, и смех постепенно перешел в рыдания.  Отнюдь
не считая себя специалистом по части обращения  с  плачущими  женщинами,
Лэйрд тем не менее догадался отыскать  бумажную  салфетку,  заставил  ее
вытереть слезы и молча сел рядом. Рыдания постепенно утихли.
   - Извини,  -  высморкавшись,  сказала  наконец  Ариэль.  -  Просто  я
вспомнила, что Стефани, это моя приятельница, вчера сказала то же самое,
когда я примчалась к ней: надо принять душ, переодеться в сухое и выпить
горячего чаю.
   Потому я и рассмеялась.
   - Ну что ж, со мной недавно тоже произошло нечто в этом роде, -  сухо
заметил Лэйрд, имея в виду появление  Ферн.  -  Ладно,  оставим  это.  А
теперь отправляйся-ка наверх и...
   - Знаешь, я передумала. Пожалуй, все-таки лучше тебе все  рассказать!
Только погоди немного, храбрости надо набраться.
   Лэйрд  не  стал  спорить,  хоть  и  беспокоился,  как  бы  Ариэль  не
простудилась. Он устроился рядом  с  ней  на  диване  и,  не  перебивая,
выслушал всю историю. Похоже, Ариэль ожидала скептической реакции, но  в
таком случае она сильно ошибалась. Лэйрд поверил каждому ее слову, более
того, заподозрил, что о худшем она умолчала.  Только  прослышав  в  свое
время, что кузина выходит замуж за Алекса, он решил разузнать  все,  что
можно, об этом человеке, и результаты расследования его не порадовали. А
когда Ариэль пренебрегла его предупреждением и все же вышла  за  Алекса,
он  решил,  что,  наверное,  был  недостаточно  деликатен,  хотя   вроде
старался. Но потом, убедившись,  что  Ариэль  ни  на  что  не  жалуется,
подумал, что опасения его были напрасны. Вот дурак-то...
   Закончив, Ариэль выжидательно посмотрела на кузена.
   Словно надеется, подумал Лэйрд, что он сотворит какое-нибудь  чудо  и
все проблемы решатся сами по себе. Чудо не чудо, но надо сделать все что
возможно.
   - Прежде всего марш в душ.  Дальше  наденешь  что-нибудь  потеплее  и
вернешься сюда - попьем чая с сандвичами.
   А потом позвонишь этому ублюдку и скажешь, что с тобой все в порядке.
   Ариэль открыла было рот, но Лэйрд не дал ей перебить себя:
   - Подожди, дай кончить. Я вовсе не прошу тебя говорить ему,  где  ты.
Скажешь просто, что звонишь от приятельницы и что подаешь на развод, как
только переговоришь с адвокатом, и еще - чтобы убирался из твоего  дома.
А в конце не забудь сказать, что у этого разговора есть свидетели.
   Это на тот случай, если ему придет в голову  позвонить  в  полицию  и
заявить, что ты пропала или, уходя из  дому,  была  в  опасном  душевном
состоянии - как там психиатры в таких случаях выражаются?
   - Стресс. Суицидальные наклонности, - с отвращением сказала она.
   - Потом я позвоню своему адвокату...
   - Так у  меня  же  свой  есть.  Ты  сам  мне  рекомендовал  -  мистер
Уотерфорд. Забыл, что ли?
   - А, ну да, конечно. И непременно расскажи Уотерфорду все.
   Все - это значит все, до мельчайших подробностей, как бы  неловко  ни
было. Если тебе так  будет  удобнее,  я  выйду,  но  от  тебя  требуется
предельная откровенность. Понятно, почему?
   - Потому что адвокату, чтобы наилучшим образом защитить  твои  права,
надо знать, не было ли совершено чего противозаконного?
   Лэйрд подивился - он и сам бы не смог  сформулировать  это  положение
точнее.
   - Вот именно. И пусть действует как можно скорее. Начать надо с того,
чтобы по распоряжению суда Алекс оставил твой дом. А еще лучше, если суд
запретит ему  даже  встречаться  с  тобой.  Общественным  мнением  Алекс
дорожит - такая уж профессия. И скандал ему совсем не с руки.
   - Это верно. Его клиентура - молодые женщины, знаешь?
   - Да так, слышал кое-что, - осторожно ответил Лэйрд.
   - А что он.., как он с ними обращается, тоже слышал?
   - Сплетни какие-то ходили. Но тебе-то что до этого?  Теперь  Алекс  -
это прошлое или, во всяком случае, скоро будет прошлым.
   - Глаза бы мои его не видели, - прошептала Ариэль.
   Волосы у Ариэль высохли и золотыми прядями рассыпались по лицу. Лэйрд
неожиданно вспомнил  ее  девочкой.  Ранимая,  застенчивая,  поразительно
красивая. Ему было тогда  восемнадцать,  ей  -  шесть,  и  он  буквально
страдал из-за этой семейной вражды, которая не позволяла ему  заботиться
о маленькой сестренке - родной-то не было. Но этот поезд ушел.
   Ариэль давно уже не ребенок, так отчего же так трудно  думать  о  ней
как о женщине, попавшей в беду?
   Ариэль внезапно вздрогнула. Лэйрд поднялся и потянул ее с дивана:
   - Иди в ванную -  моя  спальня  на  втором  этаже,  сразу  справа  от
лестницы. Найди там в шкафу, что надеть. Может,  мой  спортивный  костюм
подойдет, если закатаешь рукава и брюки. Когда будешь готова,  спускайся
вниз. Я пойду на кухню чай вскипячу. Мать от всего им лечила - от занозы
до сердца.
   Ариэль пристально посмотрела  на  Лэйрда:  в  глазах  ее  на  секунду
зажглась какая-то искорка, выразилось некое чувство, которому он не  мог
найти имени. Но не успел Лэйрд сказать и слова, как  она  повернулась  и
вышла из комнаты.
   Звонок Арнольду Уотерфорду, судя по улыбке, с которой  через  полчаса
Ариэль спустилась в кухню, получился удачным. И  действительно,  адвокат
взялся немедленно уладить все дела в суде.
   Лэйрд с облегчением отметил, что щеки у Ариэль порозовели. Видно,  ей
нужен был беспристрастный совет, совет человека, который лично никак  не
вовлечен во всю эту историю.
   Лэйрд  хотел  было  спросить,  позвонила  ли  она  мужу,  но  вовремя
остановился.
   - Сейчас выпьем чая и перекусим чего-нибудь,  а  потом  -  спать.  Ты
выглядишь усталой, что и неудивительно - столько пережила.
   - Да, вчерашнюю ночь я почти не спала, - призналась Ариэль,  и  опять
что-то мелькнуло у нее в глазах. - Днем  я  пошла  к  приятельнице.  Она
оставила меня на ночь, но уснуть я так и  не  смогла.  Кошмары  снились.
Сегодня утром я позавтракала со своей группой  поддержки.  Двое,  в  том
числе и Шанель, предложили мне остановиться на некоторое  время  у  них,
но... - Но ты вернулась к Алексу.
   - Да, но вовсе не потому, что перерешила насчет развода.  Дом  -  вот
главное. Я всегда спала только там, Я думала, что мы с Алексом поговорим
спокойно и придем к какому-нибудь согласию,  но  ничего  не  получилось.
Впрочем, пора бы понять, что никогда он меня миром не отпустит.
   - Ну и в конце концов ты пришла ко мне, - улыбнулся Лэйрд.  -  Родная
кровь как-никак, а? Короче, оставайся здесь, сколько захочешь.
   - А что люди скажут?
   - Да кто узнает-то? Друзья - а недруги тем более - ни  с  того  ни  с
сего ко мне не приходят. А Алекс пусть думает, что ты в тысяче  миль  от
Сан-Франциско.  Если  тебе   нужен   уход,   завтра   возвращается   моя
домоправительница с мужем. - Алекс вдруг нахмурился. - Слушай, а  больше
ты никому не звонила? Пожалуй, лучше всего, если никто не узнает, что ты
здесь. Трепачей повсюду полно, а Сан-Франциско - город в каком-то смысле
совсем небольшой.
   - Нет, я никому ничего не говорила. Можешь не  волноваться  -  Шанель
ничего не узнает, разве что от тебя самого.
   - Почему именно Шанель?
   - Ну, я думала... Тебя же с ней видят.
   Стало быть, в группе поддержки ничего не известно об их помолвке.  Из
чего следует, что Шанель - птица редкая, не болтунья.
   - Пожалуй, мне лучше остановиться в гостинице, - сказала Ариэль.  Она
явно не так  истолковала  его  молчание.  -  Собственно,  я  и  зашла-то
одолжить немного денег. Мои кредитные карточки остались в сумке,  а  она
дома...
   - Что за чушь. Ты  останешься  здесь.  Пока  Уотерфорд  не  запасется
необходимыми документами, лучше, чтобы тебя никто не видел. К тому же, -
улыбнулся Лэйрд, - в такую погоду хороший хозяин и собаку  на  улицу  не
выгонит.
   Засмеялась Ариэль так натужно, что стало ясно: она вот-вот  сорвется.
Лэйрд взял у нее чашку и помог подняться. Тело у нее было словно  совсем
без костей, и вообще вся она такая хрупкая,  что  Лэйрд  снова  невольно
вспомнил ее детские годы.
   Его всегда удивляло, как она словно плывет, устремляясь за запущенным
змеем, и лицо такое сосредоточенное, будто ничего на свете, кроме  этого
змея, не существует. Трогательна была и ее способность радоваться всяким
мелочам вроде карамелек, которые он покупал ей у уличных продавцов.  Как
несправедливо, что в жизни ей выпало так мало радости.  И  как  хотелось
устранить эту несправедливость.
 
*** 
 
   Лэйрда разбудил пронзительный женский крик. Для этого старого  тихого
дома  такой  звук  был  столь  непривычен,  что  в  первый  момент   ему
показалось, что это просто сон. Но крик повторился, и  стало  ясно:  это
Ариэль. Лэйрд мгновенно  соскочил  с  кровати  и  устремился  к  спальне
Ариэль, тяжело топая босыми ногами по деревянному полу.
   Распахнув дверь, он остановился на пороге, вглядываясь  в  темноту  и
пытаясь собраться с мыслями. Послышался стон.
   Лэйрд ощупью нашел кнопку и зажег ночник.
   Ярко вспыхнувшая лампа осветила кровать, посреди которой,  согнувшись
в три погибели, сидела Ариэль. Глаза у нее  сверкали  так  безумно,  что
Лэйрд сразу понял: опять кошмар.
   - Все в порядке, девочка, - мягко сказал он. -  Просто  страшный  сон
приснился.
   При звуке его голоса Ариэль резко подалась  назад.  Он,  не  сходя  с
места, продолжал что-то говорить, и постепенно взгляд у Ариэль  сделался
более осмысленным.
   - Да, сон... Мне приснилось... -  Она  задрожала  всем  телом.  Лэйрд
присел рядом,  стараясь  не  касаться  кузины.  Она  вот-вот  в  обморок
грохнется -  что  же  этот  подонок  сделал  с  ней?  И  зачем  ему  это
понадобилось? Чтобы держать ее  при  себе?  Наверняка  она  ему  не  все
рассказала.
   - Прости, что разбудила, - прошептала Ариэль. - Ты, должно быть,  уже
жалеешь, что предложил мне остаться.
   - Ну о чем ты говоришь? Да и вообще это не твоя вина.
   Это все твой мерзавец-муж.
   - А ведь ты пытался отговорить меня от замужества,  да  только  я  не
послушала.
   - Забудь об этом. Ну как, сможешь заснуть?
   - Боюсь, снова будет то же самое. - Она подняла на Лэйрда  измученный
взгляд. Ариэль заплакала,  и,  хотя  Лэйрда  всегда  раздражали  женские
слезы, он инстинктивно обнял кузину. Она прижалась лицом  к  его  груди.
Удивительно, какими привычными кажутся его руки -  словно  не  в  первый
раз.
   Лэйрд услышал внутренний сигнал и попытался отстраниться.  Но  Ариэль
не отпустила его:
   - Пожалуйста, побудь со мной немного. Пока не усну.
   Сигнал превратился в настоящую сирену, но он уже не слышал  ее.  Ведь
это Ариэль, пусть уже не ребенок, но все равно - главная и единственная.
И он ей нужен. И Лэйрду это  нравилось  -  чтобы  в  нем  нуждались.  Он
откинул одеяло, и простыню, поправил подушку и скользнул в кровать рядом
с Ариэль. Она свернулась калачиком, обхватив его талию. Несколько  минут
спустя она уже спала.
   Боясь пошевелиться, чтобы не разбудить ее, Лэйрд решил  полежать  еще
немного - вдруг опять проснется. Но, наверное, и сам заснул.  Во  всяком
случае, он неожиданно рывком сел в  кровати,  видно,  что-то  разбудило.
Где-то у бедра  ощущалась  некая  помеха,  совсем  близко  чувствовалось
чье-то теплое дыхание.  Только  сейчас  Лэйрд  обнаружил,  что  все  еще
обнимает Ариэль. Открыв глаза, он увидел при тусклом свете  занимающейся
зари, что она тоже не спит и, не сводя глаз, смотрит на него.
   Лэйрд открыл было рот, но Ариэль заговорила первой.
   - Иди ко мне, - еле слышно прошептала она. - Я хочу тебя.
   Он знал: надо бы прикинуться, что не расслышал или не так  понял.  Но
было нечто сильнее его самого,  некий  инстинкт,  полностью  заглушивший
разум, поработил его волю. Помеха снова дала о себе знать,  на  сей  раз
более настойчиво, и теперь он понял, что это: восставшая плоть. О  Боже,
он хочет ее, как же он ее хочет...
   Лэйрд боролся с соблазном. Потом он даже будет гордиться тем, с каким
упорством боролся. Но е