ась с Киприаном душой, а не только телесно, хотя даже последнее с ее стороны было глупостью, так как она действительно могла забеременеть. Сердечная же привязанность вообще могла привести ее к катастрофе. Киприан явно не горел желанием жениться - для него брак был лишь нелепой данью условностям, в особенности брак с такой женщиной, из такого общества, как она. Пожалуй, ее социальное положение и было тем главным, что привлекло к ней его внимание. Через нее он мог сильнее уязвить и ее дядю, и весь высший свет. Погубив и растоптав ее, он в очередной раз плюнет всем им в лицо.
     Мысль эта была непереносима, и Элиза с трудом подавила подступившие к горлу рыдания. Глупо оставаться здесь. Ей необходимо вернуться к прежней жизни. Ничего другого Элизе просто не оставалось. Но расстаться с Киприаном ей было бы так тяжело!

***

     Обри, сидя на кровати в своей комнате, внимательно разглядывал свои ноги, обутые в грубые матросские башмаки, которые принес ему Оливер.
     - В них так странно себя чувствуешь, после того как две недели ходил босиком. - Он улыбнулся Оливеру и, поднявшись на ноги, попробовал пройтись. - Смотри-ка, хромота уже не так заметна.
     - Думаю, со временем ты совсем перестанешь хромать, - ответил молодой моряк, вытягиваясь в плетеном кресле из тростника.
     - Мой отец будет так рад, что сделает для меня все, что я ни захочу! - объявил Обри. - Первым делом попрошу у него корабль.
     Оливер поднял брови:
     - Он что, так богат?
     - У него множество кораблей, которые ходят по всему миру, - пожал плечами Обри. - А ты, если захочешь, можешь стать капитаном на одном из них. Я буду твоим первым помощником, и ты научишь меня всему, что касается мореплавания. - Мальчик запрыгал по отведенной ему спальне, с удовольствием слушая скрип новеньких кожаных подметок на деревянном полу. - А где Элиза? Я хочу показать ей, как здорово я хожу в ботинках.
     На лбу Оливера появилась легкая морщинка.
     - Она с Киприаном.
     Обри умерил свои прыжки:
     - Она... она собирается выйти за него замуж?
     Оливер беспокойно шевельнулся в кресле:
     - У меня и мысли такой не было.
     Обри взглянул на него пристальнее:
     - Если он ее попросит, я думаю, она согласится.
     - Согласится на что? - спросил вошедший Ксавье.
     - Выйти замуж за Киприана, - пояснил Обри. - Думаю, Элиза согласится, если он ее попросит.
     - Я тоже так думаю, - согласился Ксавье и испытующе взглянул на Оливера. - А ты как считаешь?
     Оливер ответил ему сальной ухмылкой:
     - Вряд ли он ее попросит, так что мне нет смысла тебе отвечать.
     Обри остановился перед помрачневшим Оливером:
     - Ты можешь жениться на одной из моих сестер. Джессике нужен муж, по крайней мере, я слышал, как отец говорил об этом с одним из своих друзей. А все эти молодые лорды считают ее красивой.
     Оливер ласково взъерошил волосы мальчика.
     - А ты думаешь, твой отец так уж мечтает заполучить в зятья простого моряка без единого пенни за душой вроде меня?
     - Ты же будешь капитаном, ты не забыл? Капитаном на моем корабле, как Киприан - на своем. - Мальчик серьезно кивнул. - Я думаю, это очень хорошая идея, Оливер. Правда, Ксавье?
     - Видывал я и более странные парочки. И они были очень счастливы. - Ксавье хлопнул Оливера по плечу своей огромной ручищей. - Разве ты не можешь порадоваться за Киприана и Элизу, Оливер?
     Оливер поднял глаза на своего старого друга.
     - Если Элиза будет счастлива с Киприаном, я за них порадуюсь. Я знаю, что до меня ей никогда не было дела, - признался юноша. - Но я не допущу, чтобы он обидел ее! - с неожиданной силой добавил он. - А мне кажется, что именно это он и собирается сделать.
     - Я тоже не дам ему обижать Элизу, - пообещал Ксавье. - Но в отличие от тебя я не теряю надежды. Нашему капитану нужно время, чтобы понять, как она ему дорога, но, если мы начнем вмешиваться в их дела сейчас, от этого никто не выиграет. Давайте пока просто радоваться тому, что целы и невредимы вернулись домой, ладно? А там посмотрим, как все сложится.

***

     В конце концов Киприан решил на время предоставить Элизу самой себе. Наверняка, рассудил он, она успокоится быстрее, если он не станет навязывать ей свою волю и даст возможность как следует обо всем подумать и примириться со своим положением в его доме. Пока же Киприан планировал заняться кое-какими неотложными делами.
     Был час обеда, когда в особняк прибыл поверенный Киприана. Киприан принял его в своем обшитом тиковыми панелями кабинете, где на столе уже стояли хрустальный графин с барбадосским ромом и два низеньких хрустальных бокала. Распорядившись, чтобы их не беспокоили ни при каких обстоятельствах, Киприан плотно закрыл двери и повернулся к гостю.
     - Итак? - спросил он, хрустнув костяшками пальцев.
     - Им удалось кое-что разузнать, Киприан, - сказал юрист. - И гораздо быстрее, чем мы ожидали. Из Портсмутской гавани был отправлен в Лондон верховой. Он потратил на дорогу всего четыре дня, и теперь Хэбертон знает, что вы - капитан ?Хамелеона?. Теперь он вместе с отцом и женихом мисс Фороугуд выслеживает вас.
     Киприан налил рома в стаканы, но сам пить не стал. Итак, жених Элизы разыскивает ее. Но почему? Ведь он не может не понимать, что теперь ее репутация безнадежно загублена!..
     Пальцы Киприана стиснули стакан. Неужели этот тип так безумно любит Элизу, что готов принять ее обратно, несмотря ни на что?
     - Что вы собираетесь делать?
     - Пустить в ход свой главный козырь, вот что, - проворчал Киприан, сердито прихлебывая ром.
     - Вы говорили, что не причините мальчику вреда! - Поверенный даже вскочил. - Вы обещали...
     - Я не собираюсь причинять вред мальчику! - рявкнул Киприан.
     - Но вы только что сказали...
     - Я говорил вовсе не о мальчике! - Киприан постарался справиться с раздражением. - Я имел в виду кое-что другое. У меня нет намерения повредить юному Обри Хэбертону.
     Поверенный снова сел, несколько успокоенный, хотя и не убежденный до конца.
     - Так что же все-таки вы собираетесь делать с мальчиком?
     Киприан вздохнул. Пришло время приводить его план в исполнение.
     - Я напишу Хэбертону еще одно письмо. Пусть думает, что его сын служит юнгой на корабле работорговца. Или что его продали вербовщикам.
     - Но я слышал, что он калека. Поверит ли вам его отец?
     - Он уже не калека - просто немного хромает.
     И потом, это не особенно важно. Получив такое письмо, Ллойд Хэбертон бросится разыскивать сына по всем морям, а это главное.
     - А что с девушкой?
     На этот вопрос Киприан так и не ответил. Он стал писать письмо, которое поверенный должен будет доставить в дом Ллойда Хэбертона в Лондоне. После ухода поверенного Киприан остался наедине со своими мрачными мыслями.
     Игра началась. Но это не принесло ему удовлетворения, какого он ожидал. Да, он заставил Ллойда Хэбертона плясать под свою дудку, и теперь его враг сходит с ума от тревоги. Но мысли Киприана, вращавшиеся вокруг Элизы, а вовсе не вокруг его подонка отца, мешали ему в полной мере насладиться своим триумфом.
     Он никак не мог понять теперешнего настроения Элизы. Пока они занимались любовью, никаких проблем не возникало, ибо, отдаваясь ему, Элиза отбрасывала всякую сдержанность и стыдливость. Чопорная английская мисс исчезала, и ее место занимала восхитительно страстная любовница. Но ее упорное сопротивление во всех остальных вопросах обескураживало и злило его.
     Не иначе, думал он порой, Элиза все еще надеется вернуться к своей семье - и к своему жениху. С какой радостью он своими руками задушил бы этого ублюдка! Задушил, разрезал на куски, стер бы в порошок - все годилось, лишь бы вытравить память о нем из ее мыслей. Увы, Киприан слишком хорошо понимал, что это только еще сильнее отдалило бы ее от него.
     Допустить это он, разумеется, не мог, поэтому ему, по-видимому, оставалось только одно - сделать так, чтобы у них появился их общий ребенок. Похоже, это вообще был единственный способ завладеть ею навсегда, хотя Киприан, безусловно, предпочел бы, чтобы Элиза безраздельно принадлежала лишь ему одному. Если она забеременеет, рассуждал Киприан, семья от нее откажется, и из близких людей у нее останется только он. В этом случае Элиза будет просто вынуждена выйти за него замуж, хотя пока она боялась одной мысли о беременности.
     Киприан уставился в свой пустой стакан. Вряд ли Элиза когда-нибудь представляла себя женой такого человека, как он, но ему почему-то казалось, что он сумеет ее уговорить. Элиза боялась забеременеть от него. Не хотела жить в его комнате. Не хотела даже, чтобы он присоединился к ней в ванне. Но он настоял, и вскоре страстная натура Элизы одержала верх над осторожностью. Вся ее стыдливость бесследно испарялась, стоило ему только прикоснуться к ней...
     Сидя в одиночестве в своем кабинете, Киприан налил себе еще рома. Он должен будет постоянно ублажать несговорчивую мисс Фороугуд всеми возможными способами. Он станет заниматься с ней любовью утром, днем и ночью, невзирая на ее возражения. Он сделает ей ребенка, а потом потащит ее к ближайшему пастору или викарию - да хоть к шаману, если понадобится!
     Как только она забеременеет, у нее не останется выбора, подумал он. Ведь тогда она уже не сможет надеяться выйти замуж за своего Майкла, да и семья наверняка от нее отвернется. В этих условиях Элизе просто придется выйти за него замуж, пусть даже не из-за него, а только из-за ребенка.
     Их ребенка...
     Впервые с того момента, как он оставил Элизу одну в своей комнате, Киприан почувствовал, как его отпускает внутреннее напряжение. Их ребенок... Сама мысль о том, что у них будет сын или дочь, наполнила его душу неожиданным удовлетворением.
     Их ребенок.
     Его ребенок...
     Киприан улыбнулся и закрыл графин пробкой. Нет сомнений, Элиза будет замечательной матерью. Что касалось его самого, то Киприан давно поклялся, что, если у него когда-нибудь будут дети, он станет для них таким отцом, о каком всегда мечтал сам. В отличие от Ллойда Хэбертона он всегда будет рядом, когда его дитя будет в нем нуждаться. Он будет всюду брать его с собой, отвечать на все его - или ее - вопросы. Они с Элизой устроят прекрасный дом для своего ребенка, чтобы он был счастлив. ?Чтобы мы были счастливы все вместе...? - тут же поправился он, не замечая, как по его лицу блуждает улыбка.
     С этой радостной мыслью он отправился разыскивать Элизу.

18.

     Комната, которую нашла для себя Элиза в задней части дома, значительно уступала размерами спальне Киприана, но была очень уютной и светлой. Кроме того, дверь в нее запиралась изнутри, что также было немаловажно.
     Лежа в темноте на удобной и мягкой кровати, Элиза долго смотрела в сторону двери. Будет ли Киприан искать близости с ней? Ответ на этот вопрос она знала очень хорошо. Будет, и еще как! Именно поэтому, желая уберечь Обри от неприятной сцены, которая, несомненно, разыграется между ней и Киприаном, Элиза не стала переселяться в комнату кузена. Она даже подумывала попросить помощи у Аны и Ксавье, но отказалась и от этой мысли. Было бы нечестно с ее стороны заставлять их действовать против хозяина, кроме того, им надо было отпраздновать долгожданную встречу друг с другом. А Оливер...
     Она повернулась на бок и решительно закрыла глаза. Не стоило подливать масла в огонь - Киприан и так относился к Оливеру достаточно подозрительно. Нет, она справится сама. Ведь сумела же она совершенно самостоятельно отыскать в глубине большого дома эту пустующую комнату, которую - как и хотела - она намеревалась превратить в собственную спальню и тем самым соблюсти хотя бы видимость приличия. Правда, сам Киприан пока не подозревал об этом ее своевольстве. Обычно от его глаз мало что ускользало, однако в последнее время он был настолько занят какими-то своими таинственными делами, что она почти не видела его.
     Интересно, задумалась Элиза, как долго она еще пробудет здесь на положении не то пленницы, не то содержанки? Она надеялась, что не очень долго. Быть может, отец и Майкл скоро спасут ее, однако сидеть сложа руки Элиза тоже не собиралась. Нужно попытаться найти способ сбежать отсюда, решила она, но эта мысль каждый раз вызывала в ней глухой протест и наполняла ее нестерпимой печалью. Как же она будет без Киприана, без его ласк, без его Долгих и страстных поцелуев? Но другого выхода она не видела.
     Где-то в глубине дома пробили часы, и, прежде чем стих последний удар, она услышала в коридоре шаги Киприана, сопровождавшиеся стуком открываемых и закрываемых дверей.
     - Элиза! - Удар дверью. - Черт возьми, женщина! - Еще один хлопок.
     Элиза села на кровати, поджав под себя ноги и прислонившись к высокому изголовью. Он шел за ней, и сердце ее забилось в испуге - или, может быть, в предвкушении?
     - Нет, - пробормотала Элиза вслух. Он должен понять, что она не может и не хочет продолжать интимные отношения с ним на глазах у всех. Киприан ясно дал понять, что женится на ней, только если она забеременеет, а Элизе претило положение любовницы или черт знает кого... Нет, им просто необходимо объясниться!
     Совсем близко хлопнула еще одна дверь, и Элиза невольно вздрогнула. Отец никогда не позволит ей разорвать помолвку, особенно ради столь явно не подходящего ей человека, каким был Киприан Дэйр. Но если она действительно забеременеет от него, не взглянет ли ее отец на ситуацию другими глазами? Не потребует ли, чтобы она приняла предложение, которое Киприан вынужден будет ей сделать?
     Но... Выйти замуж за Киприана при таких обстоятельствах казалось ей даже худшим злом, чем быть его любовницей. Не таким путем хотела бы она связать с Киприаном свою жизнь.
     Внезапно ее дверь содрогнулась, и у Элизы перехватило дыхание. К счастью, прочный засов устоял перед натиском Киприана.- Открой дверь, Элиза! Сейчас же. Она судорожно сглотнула, быстро взвешивая в уме все возможности. Она не сможет избегать его вечно. Но она и не собирается. Главное - делать это ночью.
     Дверь затряслась.
     - Элиза! - Не получив ответа, Киприан всем телом бросился на толстую дубовую панель. - Проклятье! Я знаю, что ты здесь.
     - Уходи, - потребовала Элиза, но ее голосу явно не хватало твердости.
     - Открой дверь, Элиза. Открой сейчас же!
     - Я хочу побыть одна.
     Наступила пауза.
     - Именно сегодня ночью?
     Прижав к груди подушку, Элиза соображала, как лучше ответить.
     - Я не буду спать с тобой в одной спальне, Киприан. Это неправильно, и я так не хочу.
     В тишине, наступившей после этого заявления, ей послышался вздох.
     - Не годится разговаривать о таких вещах через дверь. Впусти меня, пожалуйста, - примирительным тоном добавил Киприан.
     Поразмыслив, Элиза сочла за лучшее уступить. Он ведь не отступится, в этом она была совершенно уверена. А если разозлить его как следует, он, пожалуй, выломает дверь. Тогда с ним вообще невозможно будет сладить.
     - Элиза!!!
     - Ну хорошо!.. Хорошо, Киприан, я открою. - У самой двери она, однако, заколебалась. - Имей в виду, мы будем только разговаривать!
     Ее рука, коснувшаяся железной щеколды, сильно дрожала, стук сердца отдавался в ушах грохотом, напоминающим рокот прибоя у скал, а воздух вырывался из легких с таким звуком, что Элиза испугалась, как бы с ней не случился приступ астмы, о которой она успела благополучно забыть. Отодвигая засов, она очень старалась не задумываться об истинной причине своего волнения. Они только поговорят, как двое разумных людей, успокаивала себя Элиза, и она еще раз постарается как-то объяснить ему, насколько неприемлемо для нее то положение, в которое он ее поставит, если будет настаивать.
     Под напором извне дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену, чуть не задев Элизу, и Киприан ворвался в комнату, словно ураган. Выражение его лица свидетельствовало, что он вне себя от бешенства, и Элиза в ужасе попятилась.
     - Никогда не запирай от меня дверь, - медленно произнес он неестественно спокойным тоном, от которого ей стало еще страшнее.
     - А ты не угрожай мне, - испуганно огрызнулась Элиза. Продолжая пятиться, она наткнулась на край кровати и покачнулась, еле удержав равновесие.
     В мгновение ока Киприан оказался перед ней, огромный и разъяренный. Не успела она вымолвить слова, как он опрокинул ее на кровать и прижал к матрацу.
     - Это мой дом! Мое слово здесь - закон.
     Элиза попыталась ударить его, но он перехватил ее руку и придавил ее всем своим весом.
     - Я никогда не сделаю тебе больно - клянусь! Тебе нечего бояться. Но ты не должна так поступать!
     Элиза продолжала смотреть на него в немом ужасе. Она ничего не могла поделать. Ее собственное тело предавало ее. И сердце тоже.
     - Ты делаешь мне больно сейчас, - прошептала она, каждой клеточкой ощущая жар и силу его твердых мускулов.
     Он ослабил хватку и слегка приподнялся на локтях. На губах Элизы показалась горькая усмешка.
     - Я не имела в виду физическую боль.
     Киприан нахмурился:
     - Не пытайся убедить меня - или себя, - что тебе противно то, что мы с тобой делаем.
     - Ты ничего не понимаешь! - Она еще раз попробовала избавиться от объятий, лишающих ее воли, но он только крепче прижал ее к подушкам. - Пусти меня! - закричала она в совершенном расстройстве чувств.
     - Если ты будешь со мной спорить...
     - А ты перестань командовать мной - командовать всеми!
     Он прервал ее поцелуем, который можно было бы назвать почти грубым, если бы Элиза не поняла сразу, что из всех возможных способов заставить ее замолчать Киприан выбрал самый действенный. Более того, когда их губы соединились, колокола тревоги, звучавшие у нее в мозгу, тут же начали стихать. Она уже почти не думала о том, что вряд ли ей удастся настоять на своем, если она будет сдавать позиции при первой же ласке. Киприан никогда не примет ее возражения всерьез, если она будет с такой готовностью раскрывать губы навстречу его поцелуям и обвивать руками его шею, требуя новых ласк.
     Но Элиза ничего не могла с собой поделать. Она действительно горячо желала его. Чувствуя, как внутри ее все кипит, жарко клубится и бурлит, требуя выхода, она наслаждалась придавившей ее тяжестью его тела и предвкушала момент, когда Киприан даст этому выход.
     Рассудок продолжал твердить ей, что она поддается, что совершает ошибку, о которой, возможно, впоследствии очень и очень пожалеет, но голос его звучал все тише по мере того, как слабела воля Элизы к сопротивлению.
     - Нет, Киприан... - Она увернулась от его губ и уперлась руками в его плечи. - Отпусти меня.
     - Нет.
     Элиза снова попыталась уклониться от его ищущих губ, но Киприан, грубо схватив ее за волосы, заставил ее повернуть голову так, что они снова оказались лицом к лицу.
     - Не надо воевать со мной, сердце мое. Ты все равно не сможешь победить.
     Элиза всматривалась в его лицо сквозь темноту ночи, царившую в комнате, сквозь темноту безысходности, накрывшую ее душу своим покрывалом.
     - Между нами не должно быть ни споров, ни войны, - прошептала она, и Киприан нагнул голову, по-видимому снова намереваясь завладеть ее ртом. Вряд ли Элиза смогла бы противостоять желаниям своей плоти, если бы он так и сделал, но Киприан остановился на полпути, и она испытала некоторое облегчение, смешанное с разочарованием.
     - Я не хочу воевать с тобой, Элиза. Я не понимаю только, почему ты воюешь со мной?!
     - Потому что ты считаешь, что можешь брать все, что захочешь! - выкрикнула Элиза, вложив в этот крик все свое отчаяние. - Меня. Обри. Ты капитан на своем корабле, и твое слово там - закон. Ты хозяин этого дома и считаешь, что здесь твое слово тоже должно быть законом. А ты думаешь о нас? О том, чего мы хотим?
     Она почувствовала, как он застыл.
     - Но ведь ты сама хочешь быть со мной, Элиза. Не пытайся этого отрицать.
     - Нет. - Она покачала головой, стараясь найти слова, чтобы он наконец понял. - Не хочу! Ты умеешь вызвать во мне желание, только и всего. Ты можешь заставить мое те