уэн. - Ты не можешь так поступить.
     - Вообще-то это не лишено смысла, - вмешался Артур, который теперь рассматривал балки на потолке. - Ведь Рис и Мэдок там больше не будут спать.
     От его слов, таких простых и логичных, все замолкли. Даже Уинн сразила мысль, что теперь их кроватки на чердаке Раднорского замка будут пусты. Тут Бронуэн заметила. Уинн, кинулась к ней и вцепилась в ее юбки.
     - Неужели им придется здесь остаться? Разве они не могут вернуться с нами домой и спать в своих старых кроватках? - она недовольным взглядом окинула просторную комнату. - Ненавижу этот старый замок. Он... он слишком большой. И уродливый. Надеюсь, он разрушится.
     - Он очень хорошо построен, - заметил Артур. - Думаю, его ничто не сможет разрушить.
     - Ох помолчи, пожалуйста, Артур, - огрызнулась Изольда, встряхивая спутанными после сна волосами. - Вечно ты все перепутаешь.
     - Он никогда не разрушится, - заверил Мэдок и принялся подпрыгивать на кровати, словно в доказательство своего утверждения, но стоило Уинн бросить в его сторону хмурый взгляд, как он сразу успокоился.
     - Спускайтесь, вы двое. И прежде чем вы вздумаете командовать другими, мы, не торопясь, побеседуем с лордом Уильямом, вашим отцом, - уточнила она. - Судя по моему с ним разговору сегодня утром, у вас останется слишком мало времени, чтобы отдавать распоряжения. - Ребятишки совсем притихли, и Уинн, сжалившись, улыбнулась. - А теперь начнем день как положено. Лорд Уильям пообещал устроить праздник. Скорее всего, он захочет провести немного времени наедине со своими новыми сыновьями.
     Когда они наконец спустились в холл, чтобы подкрепиться, за ними следило множество глаз. Слуги кудахтали и шептались, как похожи близнецы, которых только что нашли и которым достанется все огромное богатство хозяина. Разгневанные обделенные зятья и их не менее сердитые жены, казалось, за ночь слегка отошли, и, как отметила с облегчением Уинн, их лица теперь выражали смирение вперемешку с раздражением.
     Разговор за трапезой был негромким, голоса то чуть усиливались, то затихали. Когда же по лестнице спустился лорд Уильям, опираясь на палку и источая благодушие и хорошее настроение, беседа сразу прекратилась. Здесь, на виду у всех, отцу и его сыновьям предстояло наконец обрести друг друга.
     Хотя Бронуэн и Изольда вздрогнули при виде человека, который, как они поняли, забирал у них братьев, Рис и Мэдок уставились на лорда с неподдельным любопытством. Ночной отдых, без сомнения, вернул им природную живость. Лорд Уильям разглядывал их не менее пристально, и широкая улыбка смягчила его грозный вид. Поблекшие голубые глаза зажглись теперь новым светом, а походка казалась легкой, несмотря на грузность фигуры и хромоту.
     - Ну что, ребятки, как вы хотите отпраздновать первый день в своем новом доме? - начал лорд Уильям, медленно выговаривая слова, чтобы его сыновья легче поняли иностранную речь. - На кухне приготовят ваши любимые блюда, Менестрели и жонглеры будут развлекать вас, когда пожелаете. Хотите покататься верхом? Или поиграть?
     Уинн заметила, как Рис и Мэдок переглянулись, и, несмотря на глубокую печаль в сердце, не смогла не улыбнуться. Эта парочка все прекрасно поняла. Лорд Уильям еще узнает с ними, почем фунт лиха. Он, безусловно, начнет им потакать, и к тому времени, как поймет, что этого больше делать нельзя, они научатся командовать отцом и каждым взрослым, которому вздумается обуздать их врожденное озорство. Боже, пожалей их бедных учителей.
     - Мы могли бы посмотреть рыцарский поединок....
     - ...и соколиную охоту?
     - У тебя есть охотничьи собаки?
     - А можно нам иметь собственных гончих...
     - ...и собственных лошадей?
     Лорд Уильям переводил взгляд с одного парнишки на другого, и постепенно его улыбка меркла.
     - Как же я буду вас различать? - - Я Рис...
     - ...а я Мэдок, - ответила парочка после секундной паузы.
     Но даже краткой заминки было достаточно, чтобы Уинн встревожилась. Она поднялась со стула, чтобы подойти к близнецам. Но то же самое проделал Клив, и Уинн, споткнувшись, замерла. Он окинул ее взглядом, одновременно и жадным и обвиняющим, заставив ее сердце неровно забиться. Ну почему она никак не может выбросить его из головы и из своего сердца?
     Клив отвел от нее холодный взгляд и, взяв близнецов за подбородки, повернул их личики к себе.
     - Это Рис, - сказал он лорду Уильяму, утверждая прямо противоположное тому, что заявили мальчики. - Соблаговолите заметить, милорд, у него над левой бровью шрам. Здесь. Шрам маленький, но заметный.
     Лорд Уильям досадливо нахмурился, но, стоило темноглазым сорванцам смиренно посмотреть на него, как он тут же растаял.
     - Умные мальчики, мои сыновья. Храбрые, верные и сообразительные. - Он расхохотался и ласково потрепал мальчишек по головам. - Значит, вы говорите, поединок. Соколы и гончие. Ладно. Так тому и быть. Гарольд. Томас. Реджинальд, - обратился он к своим зятьям. - Проследите за этим. Организуйте турнир и другие рыцарские игры. Энн, Бертильда, Кэтрин. Позаботьтесь об угощении для всех и каждого. На нижнем лугу, возле реки, устроим ярмарку.
     - А Эделин ты разве ничего не поручишь? - пожаловалась Бертильда, дергая отца за рукав, но он отмахнулся от нее.
     - Сегодня мы официально объявим о помолвке Эделин. Весь люд будет чествовать ее и сэра Клива. - Лорд Уильям широко развел руками, и недовольная Бертильда была вынуждена подхватить его палку, чтобы та не упала. - Да, жизнь ко мне благосклонна, - объявил лорд, обводя взглядом толпу в зале. - Бог ко мне благосклонен, и я хочу, чтобы все разделили мою удачу.
     Если бы не присутствие Клива, Уинн могла бы присоединиться к общему веселью. В конце концов, она устроила своих сыновей так, как пожелала бы любая мать, если не считать того, что ей не придется видеть каждый день, как они растут. И теперь даже она вынуждена признать, что покровительство лорда Уильма принесет близнецам множество благ, гораздо больше того, что могла им дать она.
     Но Клив был рядом, и именно его помолвкой хвастался лорд Уильям почти так же счастливо, как и сыновьями. В данной ситуации Уинн с трудом сохраняла вежливое выражение лица. Она упорно избегала смотреть на Клива. Но видеть серьезное лицо Эделин было почти так же тяжело. Эделин посмотрела широко распахнутыми глазами на Клива, затем перевела взгляд на другого, а когда Уинн проследила, куда она смотрит, то увидела столь же ошеломленного Дрюса.
     Жизнь была благосклонна к лорду Уильяму, мысленно согласилась Уинн, глядя как он уводит своих сыновей осматривать замок и окрестности. Запоздало спохватившись, он жестом позвал Артура присоединиться к ним. Жизнь была благосклонна к лорду Уильяму, но по отношению к остальным, кто был в этом зале, она поступала несправедливо.
     Эделин, побледневшая как полотно, ушла к себе в комнату. Дрюс отшвырнул стул и тоже удалился с расстроенным видом. Клив повернулся, чтобы перехватить Уинн, но не успел. Она уже вела двух девочек к Баррису, не ответив на его зов и не замедлив шаг. Баррис пытливо смотрел на нее, а Артур жалобно оглядывался на Клива, но она никого не замечала.
     - День сегодня ясный, - объявила она. - Давайте прогуляемся и посмотрим, какие травы растут на этой английской земле.
     Возможно, она найдет волшебную траву, что сама дастся ей в руки. Из той травы готовят любовное зелье, которым можно навеки приворожить любимого, подчинив себе его волю.
     Да. И возможно, сегодня в небесах солнце столкнется с луной. Такая же дикая идея, как и первая.

Глава 22

     За узким подъемным мостом, немного на север от замка, там, где река отбрасывала свой рукав в ров, луга уступали место сырому лесу. Именно сюда и привела Уинн своих маленьких подопечных. В замке кипела работа, шум и суета вылились на луг. До берега реки, там, где расположилась Уинн с ребятишками, долетали крики и смех.
     Челядь замка в отличном настроении готовилась к неожиданному празднику. Косари удивительно слаженными взмахами кос расчищали шаг за шагом площадку для игр, которые пожелает видеть лорд Уильям, или точнее, которые пожелают видеть Рис и Мэдок. Из замка бесконечным потоком выезжали повозки с навесами от солнца, досками для столов, огромными бочками с пивом и красным вином, корзинами всевозможных яств, которые сумели приготовить за такое короткое время.
     Даже Уинн заразилась всеобщим возбуждением и то и дело посматривала в сторону луга. Ей до сих пор не доводилось бывать на такой ярмарке. Она была только на трех городских ярмарках - дважды ездила туда с родителями и сестрой и только один раз в последние годы. У нее не было времени на трехдневную поездку в Брикон, туда и обратно. А скудный базар в Радноре вряд ли стоило брать в расчет. Но это... это было совсем иное. Ярмарка, которую устраивали не для торговли, а только для гуляния. Жаль, что событие, которое отмечалось в этот день, не могло ее порадовать,
     - Ой, глядите. Здесь тоже растет папоротник. Совсем, как у нас дома! - закричала Изольда.
     - И стрекозы тоже. Всех цветов и... ой, смотрите, какая большая! Зеленая с красным! - воскликнула Бронуэн, весело хлопая в ладоши.
     - А вон королевская цапля, - прошептал Баррис, показывая на величавую птицу, которая застыла как изваяние, обеспокоенная шумными гостями.
     Уинн стояла по колено в какой-то колючей неизвестной ей траве. Но деревья, высоко поднявшиеся над ее головой, были старыми знакомыми - такие же дубы росли у нее дома, а низкие растения с остроконечными листьями, что окружали темно-серые стволы, были обыкновенной лесной земляникой. Уинн проделала долгий путь, чтобы попасть в эту страну с чужим языком и чужими обычаями, но все же лес и его обитатели не были ей в новинку, как она предполагала. Даже горластые птицы, взметнувшиеся к облакам при их приближении, оказались темнокрылыми воронами из ее родных лесов.
     - Я вижу гнездо канюка, - помахала она девочкам. - Вон там, над второй веткой этого дерева. Справа. Справа. - Уинн похлопала Бронуэн по правому плечу.
     - Да, - выдохнула Бронуэн, как только повернула голову в нужном направлении. - Такое большое. А в нем есть птенцы?
     - В это время года - нет, - ответил чужой голос. Ко всеобщему удивлению, из чащи падуба появилась Эделин. - В этом гнезде птицы выводят птенцов уже несколько лет. Последний выводок улетел недели две назад, может больше.
     Первой пришла в себя Бронуэн.
     - Вы любите птиц? Артур тоже. Он хочет научиться летать, как они.
     Девочка присела на корточки, и ее светлые волосы коснулись высокой травы. Пока она разглядывала Эделин, Уинн поразило, какая типично английская внешность у Бронуэн - такой же цвет волос и хрупкость, как у дочери Сомервилла. Эделин улыбнулась малышке.
     - Летать. Это было бы чудесно. Возможно, если он научится, то сможет научить и всех нас. - Затем она перевела взгляд на Уинн, и от ее непринужденности не осталось и следа. - Можно мне с вами поговорить?
     - Я не могу вам помочь, - ответила Уинн. - Как уже сказала. Поговорите с отцом.
     - Поговорю. Обязательно. Но мне нужно кое-что другое, а вы ведь, как мне сказали, вещунья.
     - Что за напасть такая! - пробормотала досадливо Уинн, сухо взглянув на Эделин. - Ладно, давайте сюда руку. Я скажу вам, что вас ждет впереди. - Когда девушка покорно протянула сначала одну, а потом, занервничав, и вторую ладошку, Уинн презрительно фыркнула. - Я могла бы и не смотреть на вашу беленькую холеную ручку, не знающую, что такое мозоли, чтобы предсказать вам будущее. Вы выйдете замуж за высокомерного, хотя и красивого, рыцаря и родите трех или четырех детей. Может, пять или шесть. И у вас все будет.
     - Все, кроме счастья! - воскликнула Эделин, сцепив руки. - А мне, как и вам, хочется счастья.
     - Да, Уинн, она говорит дело, - вмешался Баррис. - Вы с ней, да и Дрюс тоже, так хандрите, будто над всеми нами нависло тяжелое облако. Ради Бога, помоги девушке. Дрюс ведь твой друг. Неужели ты останешься равнодушной к его несчастью?
     Уинн досадливо провела рукой по густым волосам.
     - Ну и чего ты ждешь от меня? Я не могу повлиять ни на лорда Уильяма, ни на сэра Клива, а эти двое ни за что не сойдут с выбранного пути.
     - Но Клив любит вас, а не меня! - воскликнула Эделин. - Я уверена.
     Уинн начала было отвечать, но сразу замолчала. Как она могла возразить, когда ей так хотелось поверить этому невероятному заявлению?
     - Он действительно любит тебя, - серьезно вторила англичанке Бронуэн своим детским голоском. - Я знаю, что любит.
     - Я могу приготовить для тебя любовное зелье, - добавила Изольда, мотнув головой. - Думаю, оно подействует лучше, если это сделаю я, а не ты для самой себя.
     Уинн помолчала в печальном раздумье.
     - Да, моя маленькая, наверное, ты права. А сейчас погуляйте с Баррисом, пока мы с Эделин закончим разговор.
     Не успели девочки отойти далеко вместе с ухмылявшимся Баррисом, на лугу появился всадник, мчавшийся к ним галопом. Когда Дрюс заметил двух женщин, он направил скакуна прямо к ним и, прежде чем животное остановилось, уже спрыгнул с седла.
     - Эделин... - страдальчески начал он. Потом повернулся к Уинн. - Уинн, ты должна помочь нам!
     От расстройства Уинн даже подняла руки к небу.
     - Так что же мне делать? Почему ты обращаешься ко мне, когда ясно, причем уже две недели, что я менее всех способна добиться чего-нибудь! Я не желала ехать в Англию, и вот я здесь. Я не желала отдавать сына... или двух... лорду Уильяму, но такова моя судьба. Почему ты теперь считаешь, что я могу как-то помочь тебе в твоем безнадежном деле?
     - Оно вовсе не безнадежное, - возмутился Дрюс, и лицо его потемнело.
     Он с отчаянием притянул к себе Эделин и, несмотря на грубость, в этом жесте безошибочно угадывалась нежность. Он и англичанка смотрели друг на друга глазами, сияющими от счастья и в то же время очень печальными, так что Уинн даже потупилась. Не смогла вынести этого зрелища. Но если бы ей удалось отбросить в сторону гнев, досаду, да и зависть тоже... чем, в самом деле, она могла бы помочь этим двоим? Влюбленные по-прежнему не сводили друг с друга жадных взоров, и Уинн откашлялась.
     - А вы не думали вместе пойти к лорду Уильяму и поговорить с ним?
     Дрюс покачал головой.
     - Вначале нам нужно убедить Клива. Если он согласится, тогда нам легче будет уговорить лорда Уильяма.
     - С лордом Уильямом все равно будет трудно сговориться, - возразила Уинн и поддала ногой семенную коробочку кошачьей лапки. - Неужели ты и вправду думаешь, что он примет бедного валлийца в зятья, когда так много аристократов обхаживают его, желая породниться с таким могущественным и богатым лордом? Даже Кливу пришлось заслужить право на руку Эделин тем, что он нашел Риса и Мэдока.
     Но Дрюс упорствовал.
     - Предоставь это мне, Уинн. Все, что я прошу, это устранить Клива как препятствие на пути к нашему счастью.
     - И как же я должна это сделать?
     - Ты уже один раз это сделала, - ответил Дрюс, многозначительно взглянув на нее.
     Услышав подобную дерзость, Уинн широко раскрыла глаза от возмущения, а лицо ее ярко запылало. Как он мог ей сказать такую ужасную вещь? Неужели он имел в виду, что она должна предложить себя Кливу, как какая-то... какая-то... У нее перехватило дыхание. Предложить себя, как в тот первый раз, подобно распутнице?
     Уинн с силой прикусила нижнюю губу и быстро заморгала, пытаясь справиться с переполнявшими ее эмоциями, грозившими вылиться наружу.
     - Ничего не выйдет, - невнятно пробормотала она и нехотя посмотрела на влюбленных.
     На Эделин, видимо, не произвело впечатление откровение Дрюса - скорее всего, она ничего не поняла. Но следующая фраза девушки развеяла эту надежду.
     - Я не чувствую к сэру Кливу то... что чувствуете вы. - Эделин посмотрела на Дрюса, и настала ее очередь покраснеть. - А вот к Дрюсу...
     Она замолчала, но Уинн поняла. Даже, наверное, лучше, чем сама Эделин. Когда сердце ноет от желания и ему греховно вторит плоть, надежда противостоять этим двум сильным противникам невелика. Глас рассудка терпит поражение перед лицом их превосходящей мощи.
     Она проглотила ком в горле и снова прокашлялась.
     - Я попытаюсь урезонить сэра Клива. Но не больше, - хмуро добавила она. - Хотя мне непонятно, почему бы вам двоим не поговорить с ним.
     - У тебя на него больше влияния, - сказал Дрюс.
     Уинн покачала головой.
     - Ты заблуждаешься, Дрюс. И вы тоже, Эделин. Ему нужно только одно. Власть и земли. Земли и власть.
     - Это уже две вещи, - заметила Эделин.
     - Это одно и то же, - отрезала Уинн. - А теперь оставьте меня. Просто оставьте и дайте мне подумать.
     Она повернулась и зашагала к реке, затем остановилась на берегу, сложив руки на груди и выпрямив спину.
     - Тогда ладно. Мы уходим, Уинн. Но помни, ты согласилась. Сегодня как раз подходящий день, - добавил Дрюс.
     Она бросила на него холодный взгляд.
     - Если ты ждешь чуда, то лучше сходи в часовню и помолись.
     - Но если отец объявит о помолвке сегодня, тогда все станет намного сложнее, - захныкала Эделин.
     - А, чтоб вас обоих! - выругалась Уинн. - Эделин, в таком случае запритесь у себя в спальне. Скажитесь больной. Или еще что-нибудь. Вашему отцу вряд ли захочется объявлять хорошую новость в отсутствие невесты. А что касается жениха... - Она замолкла, пораженная мстительной мыслью, пришедшей на ум, и чуть скривила губы в горькой улыбке. - Если жених несколько переберет и не сможет присутствовать на празднике, ну что ж поделать... - Она пожала плечами и многозначительно взглянула на Дрюса.
     - Что ты хочешь сказать... о-о, - Дрюс выпрямился, начав догадываться. - Ты подсыпешь ему что-нибудь?
     - О нет. Не я, - возразила Уинн. - На этот раз сей подвиг совершишь ты. - Она снова отвернулась от них. - А теперь ступайте.
     - Дрюс, что она замышляет? - услышала Уинн голос англичанки, когда влюбленная пара направилась к замку.
     - Тебе это не нужно знать, милая. Но она все устроит. Уинн можно верить.
     Резкая боль пульсировала в груди Уинн, пока она стояла одна на крутом берегу. Они считают, что ей можно верить. Ну и ну! Когда дело касается Клива Фицуэрина, она сама себе не верит. Но они все же ждут от нее, что она решит их проблемы с этим человеком. Как глупы молодые влюбленные.
     А она поступила глупее всех.
     Все ее усилия приведут лишь к тому, что она выиграет немного времени для этой помешанной пары. Они проведут вместе день, другой, но в конце концов... В конце концов Клив женится на Эделин. Это было его самое заветное желание, и никакие уговоры, мольбы и даже соблазны тут не помогут.
     Уинн оставалось надеяться, что короткий роман Эделин с Дрюсом пустил не очень глубокие корни. Что касается Дрюса, то он перебрал много женщин и, безусловно, сумеет оправиться от этой потери без особых страданий. Она тоже скоро придет в себя. Что еще им остается делать?
     Ровно в полдень начали звонить колокола часовни Святого Питера, созывая обитателей замка и деревенских жителей собраться на лугу, где шли спешные приготовления к ярмарке. Уинн увидела Клива издалека, но сразу свернула в другую сторону. Она пришла на праздник с единственной целью - отдать Дрюсу маленький пакетик с травой, которую тот должен будет подсыпать в вино Клива. За детьми обещал присмотреть Баррис, к которому позже присоединится Дрюс. Эделин уже лежала в кровати с компрессом на голове.
     Уинн мудро держалась от лорда Уильяма подальше, когда услышала, как он сердито выругался, узнав о внезапной болезни дочери. Как же он воспримет, что его будущий зять в такой день не смог удержаться и напился до беспамятства? Он, несомненно, придет в ярость, но Уинн успокаивала себя, что гнев лорда вскоре утихнет. В конце концов, его мысли сейчас больше заняты двумя маленькими сыновьями.
     Несмотря на то, что праздник был устроен впопыхах, на нем царило веселье. Начались соревнования. Бег. Борьба. Даже, кто больше съест и выпьет. Самые меткие лучники лорда Уильяма боролись за приз - золотую