л вино и задал новый вопрос.
     Кто за меня заплатил?
     Какой-то человек по имени Назар.
     А как я вообще оказался у реки?
     Честно говоря, я сам этого  не понял, я удил рыбу,  никого не  было,  а
потом поднял  глаза,  даже испугался, ты лежишь без  памяти,  а  рядом стоит
человек,  говорит: "Меня  зовут  Назар, помоги  моему товарищу, я дам десять
дирхамов за беспокойство. Я говорю, почему  сам  не поможешь, он говорит, не
могу, тороплюсь очень.
     А он вернется за мной?
     Нет, сказал, чтобы ты, когда поправишься, позаботился о себе сам.
     Очень  мило с  его  стороны,  -  сказал Имран,  -  честно  говоря, меня
начинает беспокоить его настойчивая забота обо мне.
     Петр  непонимающе уставился  на  него.  За  спиной  хозяина  показалась
хозяйка и сказала
     -Рыба готова,подавать?
     Пусть подаст туда, - показал Имран, - под навес.  И сам поднялся, вышел
наружу. Петр  последовал за  ним, неся вино и чаши. Сели  под навесом, Имран
лицом к  крепости. Отсюда она  была хорошо видна. Над ней поднимался  черный
туман. Имран пытался вспомнить, что  там именно могло исходить таким  дымом.
Петр, поймав его взгляд, сказал
     Все, кажется, взяли крепость.  Ох,  и страху мы тут натерпелись. А этот
махди бросился в пропасть и погиб.
     Вот как, - как можно равнодушно сказал Имран.
     Но  что-то было  в  его голосе,  что-то от чего  рыбак, вдруг осененный
догадкой, с трепетом произнес: "Уж не ты ли, господин?
     Имран сделал предостерегающий жест.
     Мальчик  принес хлеб и сковороду,  в которой лежали развалившиеся куски
рыбы. Имран взял один и осторожно принялся есть. Закончив, сказал:
     Позови хозяйку.
     Зачем,- спросил Петр ?
     Поблагодарить хочу,за рыбу, вкусная.
     Шутишь,-  спросил  хозяин,- за такую  жарку, надо сковороду  на  голову
одевать.Пять лет бьюсь,бесполезно.
     Все равно позови,- сказал Имран.
     Петр Ключник крикнул жену.
     Появилась  хозяйка, и  приветливо улыбаясь, подошла к столу.Петр смерил
ее взглядом и женщина отступила на шаг.
     Спасибо милая,- сказал Имран, любуясь красотой женщины,-рыба была очень
вкусной.
     На  здоровье господин,- сказала хозяйка,- и обращаясь к мужу добавила,-
видишь, что порядочные люди говорят, а тебе никогда не угодишь..
     Хозяин криво улыбнулся и сказал :
     Хорошо иди.
     Имран сказал:
     Все ли погибли в крепости, может, кто-то жив, остался, или пленен?
     Я могу сходить узнать, - предложил Петр.
     Ты христианин?
     Мусульманин, - ответил рыбак.
     Твое имя? - вопросительно сказал Имран.
     Мусульмане освобождаются от джизьи, - сказал Петр, -  поэтому я  принял
ислам.
     Понятно, - кивнул Имран.
     Так сходить? - повторил Петр.
     Имран колебался, расспросы могут вызвать подозрения. Его не ищут только
потому, что никому не может придти  в голову, что он спасся. Кроме того, ему
не нравилось, что хозяин сам предложил то, о чем он хотел просить.
     Меня там знают в  крепости, - сказал Петр, рассеивая подозрения, - я им
часто носил рыбу на продажу.
     Но рыбы уже нет, - Имран показал на сковороду.
     Я еще мелюзги наловил, с ладонь величиной, отнесу им.
     Хорошо, - сказал Имран, - сходи.
     А ты можешь отдохнуть в доме.
     Это будет кстати.
     Полученные в  ночном  бою  раны затянулись,  но слабость  усилилась.  И
теперь,когда  Петр предложил отдохнуть.  Имран сразу ощутил навалившуюся  на
него усталость.  Он поднялся вслед за  хозяином, пошел к  дому,  где лег  на
указанную Петром лежанку и мгновенно погрузился в сон. Все то время,  что он
спал,  его внутреннему  взору был виден только черный дым, поднимающийся над
крепостью.
     Этот дым беспокоил его, так как он никак не мог понять его причину. Это
беспокойство пересилило  чувство самосохранения  и Имран не смог проснуться,
когда за ним пришли.
     Несмотря  на  то, что  Петр,  поднимаясь по ступенькам  своего крыльца,
специально, подвернул себе ногу и упал, наделав немало шуму.
     Неудача заключалась в том,  что первым,  кого  встретил Петр, подойдя к
крепости, был Меджкем. Снискавший доверие Муниса, он с  важностью расхаживал
по двору среди солдат и офицеров и коршуном бросился, увидев новое лицо.
     Я, господин, рыбу принес, - в ужасе сказал Петр.
     Ужас был вызван не внешностью Меджкема, хотя  и она не  вызывала добрых
чувств, а тем что из костра пылающего в середине двора торчали чьи-то ноги.
     Меджкем заглянул в холщовую сумку и поморщился.
     Мелковата.
     Зато свежая, господин, - совладав с собой, произнес Петр.
     А ты вообще, откуда взялся? - с внезапным подозрением спросил Меджкем.
     Я сюда всегда рыбу приносил, - отчаянно сказал Петр.
     И бунтовщикам тоже?
     Нет. Им не носил, боялся.
     А где ты живешь?
     Внизу у реки.
     Покажи.
     Отсюда не видно, господин.
     С какой стороны?
     С той.
     Тут Меджкем схватил рыбака  за  плечо и  потащил на  крепостную  стену.
Тяжело дыша, Петр  показал домик у реки, казавшийся отсюда игрушечным. Домик
находился  на  одной зрительной  линии с  каменным желобом,  обрывающимся  в
пропасть. Именно поэтому Меджкем спросил
     А не встречал ли ты рыбак, подозрительных людей сегодня?
     Задав вопрос, Меджкем пристально посмотрел в лицо рыбака.
     Нет, господин, - быстро ответил Петр.
     Но  прожженный  царедворец, мастер  интриг, Меджкем  сразу почувствовал
фальшь в его голосе. Порядочные люди, увы, не умеют врать, даже во спасение.
     Пойдем,  -  тихо,  боясь  спугнуть  удачу, приказал  Меджкем, -  пойдем
покажешь мне свое жилище.
     Когда Имрана выволокли из хижины, Меджкем спросил хозяина:
     -Это кто ?
     Петр пожал плечами и сказал:
     -Не знаю.
     Меджкем повторил вопрос.
     Не знаю, - повторил Петр,- первый раз вижу.
     - Но он же находится в твоем доме,- пояснил Меджкем.
     -. Вор, наверное, - ответил Петр,- забрался в дом, выпил вина и заснул.
Я здесь не причем

        "Медина. Месяц спустя."

     Имран слабо удивился, увидев в тюремной камере еще одного заключенного,
ибо он был уверен, что его поместят в одиночку.  Имран тут же решил, что это
шпион, Тем  более  что он  был без цепей,  поздоровался и подошел  к  стене,
которую венчало крошечное вентиляционное окно. Он поднял руку, но дотянуться
до окна не было никакой возможности, мешали цепи.
     Помочь? - спросил сосед по камере.
     Помоги.
     Сосед  подошел,  наклонил  спину и уперся руками в стену. Имран кое-как
взобрался на него и дотянулся до окошка.
     За тюремной стеной  были  видны оливковые рощи,  скалы  и холмы  вдали.
Имран  слез  с  доброхота,  подобрал  цепи  пошел  и  сел у  стены,  в своей
излюбленной позе.
     Что-нибудь увидел?
     Имран   покачал  головой,  разглядывая  сокамерника.  В  помещении  был
полумрак, но  Имран  разглядел  его  светлые  волосы и  сверкающие  здоровым
любопытством глаза.
     Как тебя зовут? - спросил Имран.
     Назар.
     Имран кивнул.
     Ты христианин?
     Назар неопределенно пожал плечами.
     Имран задал новый вопрос.
     Это камера смертников?
     Назар вновь пожал плечами.
     Наверное.
     Имран удивился.
     Ты что же не знаешь, за что сидишь?
     Назар почесал в голове.
     Я вообще-то здесь по-другому делу.
     Понятно, - сказал Имран, хотя ничего на самом деле не понял.
     Я давно здесь?
     Второй  день,  ты  был  без  памяти,  когда  я зашел  сюда, били  тебя,
наверное, не один час. Я даже поспорил,  выживешь  ты или  нет? Проиграл. Ты
удивительно быстро пришел в себя.
     С кем поспорил?
     Ты его не знаешь, - махнул Назар, - раны  на тебе заживают быстрее, чем
на собаке.
     Имрану не понравилось сравнение с собакой, и он сказал:
     Попридержи язык, - потом добавил, - Где-то я тебя видел.
     Твоя судьба решится в  течение месяца,  - продолжал  Назар, не  обратив
внимания на последнее замечание, - Мунис отправил донесение халифу, но вслед
за донесением  сам  отправился  в Багдад, все это продлит твою жизнь, но  не
надолго, тебя ждет смертная казнь.
     Жаль,  - сказал Имран,  -  ничего  у  меня не получилось столько  людей
погибло из-за меня и все напрасно.
     Неудачи одних  людей  дают  миру  больше чем удачи  других,  - возразил
Назар.
     Имран  тяжело  вздохнул.  Снаружи  донесся  протяжный  крик   муэдзина,
призывающий верующих к молитве.
     Имран сказал:
     -Человек  по  имени  Назар, два раза спасал меня,  таинственным образом
вынося с поля боя. Не имеешь ли ты к нему отношения.
     Насчет первого  утверждать не берусь, - ответил Назар, - но спасал тебя
действительно я.
     А кто же ты, ангел? - спросил Имран.
     Ну, кто про себя такое скажет, - скромно заметил Назар, - скажем так, я
посредник или лучше сказать порученец.
     А разве ты не можешь спасти меня еще раз? - спросил Имран.
     Нет.
     Почему?
     Я  не  знаю  почему,  не посвящен,  просто у  меня больше нет  подобных
поручений. Между нами,  говоря, ты и  так перебрал. Это  справедливо,  я так
считаю. Вернее это несправедливо по отношению  к другим, чем ты лучше их, да
ничем. На тебя обратили внимание только благодаря твоему удивительному, я бы
даже  сказал  возмутительному везению. А после того, как  ты, выпутавшись из
всех передряг,  вновь  добровольно  напросился на  неприятности, было решено
оказать тебе покровительство. Но теперь твое время вышло.
     А может, ты еще раз спросишь? - с надеждой спросил Имран.
     У  меня  нет  такого  права.  Они   сами  приказывают,   когда   сочтут
необходимым.
     Назар помолчал, затем добавил.
     Впрочем, тебе никто не может запретить использовать свое необыкновенное
везение и попробовать спастись еще раз.
     Спасибо и на этом, - усмехнулся Имран.  Он поднялся и  стал расхаживать
по камере. Назар с улыбкой наблюдал за ним.
     А чему ты радуешься? - не глядя на него, спросил Имран.
     Назар пожал плечами.
     Зачем ты здесь,  если у тебя нет поручения, или ты пришел  полюбоваться
на мою казнь?
     Ну,  можно  так расценить мой  визит,  а можно сказать,  что  я  пришел
проводить тебя в последний путь. Все зависит от точки зрения и от характера,
который эту точку определяет. Но ты уже высказал свою точку зрения и в связи
с этим я должен определить ее,  как редкое  свинство, учитывая все то, что я
для тебя сделал. Или ты думаешь, что тот лаз в скале выводил к реке, нет, ты
ошибаешься.  Он заканчивался  змеиной  ямой.  Прежний  владелец очень  любил
отпускать  провинившихся крестьян  на  волю по  этому каменному  желобу. Они
подобно тебе,  радовались, попав в этот лаз, думали, что избежали неминуемой
смерти. Я поймал тебя  в самом  конце, затем  мне  пришлось прогрызть  скалу
зубами.  Я теперь  долго не  смогу грызть баранью  лопатку,  а ведь  это мое
любимое блюдо...
     Ну ладно, извини, - сказал пристыженный Имран.
     Возмущенный  Назар  поднялся  и  шумно  дыша,  принялся расхаживать  по
камере.
     Ну, хорошо, я свинья неблагодарная, - воскликнул Имран, разведя руками,
- удовлетворит тебя это извинение.
     Назар остановился, довольно кашляя.
     Ну, учитывая то, что ты мусульманин, да.
     Назар удовлетворенно опустился на корточки.
     Имран  подошел,  сел, прямо напротив него и, заглянув  ему  в глаза,  с
изумлением обнаружил, что у Назара нет зрачков. В глазных  яблоках светилась
небесная  синева,  сквозь которую  был виден  какой-то  дворец сотканный  из
облаков. У Имрана заслезились глаза. Он вытер слезы, отодвинулся и попросил:
     Сделай для меня одно одолжение, я буду тебе обязан.
     Какое одолжение? - настороженно спросил Назар.
     Сообщи одному человеку о моем положении.
     А  ты  знаешь,  что со мной сделают, если  узнают об этом?  Меня  лишат
света.
     Имран развел руками.
     Подумаешь, меня лишили свободы, и  вот - вот, лишат жизни, а ты боишься
лишиться света. Да в темноте по нынешней жаре,  даже приятней, прохладней во
всяком случае.
     Ты не понимаешь, - со знанием дела, сказал Назар, - темнота - это нечто
большее, чем  простое отсутствие света, это  тоже  материя,  но иная, та  от
которой отказались.
     Имран тяжело вздохнул, пошел и лег на земляной пол лицом к стене. Назар
вновь поднялся и стал нервно ходить по камере, бормоча  что-то себе под нос.
Имрану показалось,  что  он слышит  такие  слова,  как  "неблагодарность"  и
"против правил".  Продолжалось это довольно долго.  Имран  даже успел слегка
задремать, когда Назар остановился за его спиной и глухо спросил:
     Имя?
     Ахмад Башир. - не оборачиваясь,  ответил Имран, -  последний раз  я его
видел на борту торгового судна отправляющегося в Сицилию.
     Я ничего не обещаю, - сказал Назар.
     Когда  Имран  обернулся, в  камере уже никого  не  было.  Имран  улегся
поудобней и  закрыл  глаза, намереваясь заснуть. Но снаружи загремел  засов,
дверь отворилась, и в камеру вошли люди. Имран  услышал голос, от которого у
него  холодок  побежал  по  спине,  он испытал чувство,  которое  испытывает
человек, когда слышит шипение змеи. Насмешливый голос:
     Кажется, о "Махди" ты, наконец, таки обрел достойные тебя стены.
     Имран медленно  поднялся на ноги и, растянув лицо в  улыбчивой гримасе,
повернулся к говорящему.
     Меджкем стоял, вдев большие  пальцы одной  руки за пояс, перетягивающий
его  рваный  местами,  халат, в  другой  он  держал  четки  Имрана.  Он  был
безоружен, но  у  двух  стражников,  стоявших  по  бокам от него  имелись  и
алебарды и табарзины.
     Имран  перебрал  в  уме несколько  вариантов ответа, но  остановился на
простом вопросе:
     Ворота ты открыл?
     Я, - с гордостью сказал Меджкем.
     Продолжая улыбаться, Имран сказал:
     -  Я  раньше  думал, что подлость  и  предательство -  это  вынужденные
человеческие   поступки.  Обстоятельства  складываются  так,   что   человек
проявляет слабость. Я даже сам, когда-то оказался в подобной ситуации.
     Но  потом  выяснилось, что мой поступок  не оказался решающим. То  есть
даже вынужденное предательство порядочного человека  не  приводит  к тяжелым
последствиям,  в то время как, негодяй,  я имею в виду тебя Меджкем, в любой
ситуации будет поступать в соответствии со своими порочными склонностями.
     По  мере того,  как Имран говорил, Меджкем  все более  мрачнел, и когда
наступила пауза, он сказал:
     - Ты стал не в меру болтлив.
     Имран молчал, размышляя над причиной визита Меджкема.
     - Мунис получил приказ халифа,-продолжал Меджкем, - не медля ни секунды
вернуться в Багдад. Там началась заварушка, айары зарезали начальника тайной
службы, когда арестовали зачинщиков, начался бунт. Так что пока  его нет, ты
в моей власти.
     -. Айары отомстили Абу-л-Хасану,- понял Имран,-  и в этом тоже была его
вина.
     Спокойная задумчивость заключенного ввела  Меджкема в заблуждение и он,
потеряв   бдительность,  неосторожно  приблизился   к  Имрану.   Наш   герой
молниеносно  накинул на шею негодяя цепь и, повалив на пол, принялся душить.
Меджкем захрипел, вцепился Имрану в лицо,  раздирая  его в  кровь. Стражники
бросились их растаскивать, но сделать это  было не просто. И поскольку глаза
Меджкема уже вылезли из орбит, им  пришлось треснуть заключенного  по голове
тупым концом  алебарды  и только после этого, Меджкема удалось освободить от
цепи. Имран лежал без чувств. Меджкем отдышался и стал бить бездыханное тело
ногами. Один из стражников  оказался совестливым и помешал ему. Тяжело дыша,
Меджкем  вышел  из  камеры,  за ним последовали  стражники.  Лязгнул  засов.
Наступила тишина.

     Две женщины сидели на ступеньках Мединской  Соборной мечети в окружении
нищих. Одна из них, держась двумя руками за выпуклый живот, сказала:
     Вот опять толкнул. Кажется ногой.
     А как там мои дети? - отозвалась вторая, - Сначала отца не было, теперь
вот матери лишились. Ох, и дура  же  я. На  что рассчитывала. Соседка стерва
надоумила, мол,  жену  другую завел,  а  он  оказывается,  рассудка лишился,
мессией себя вообразил.
     Может  это  не  он.  Мало  ли пророков бродит по  земле, ловят их бьют,
казнят. Даже еще и лучше, если это не он, потому что этого должны казнить. И
кому ты поверила, разбойнику. Вот, опять толкнул.
     Мне бы увидеть его, - сказала Фарида, рассеянно глядя на людскую толпу,
- хотя я чувствую, что это он. А ты не чувствуешь, Анна?
     Анна пожала плечами.
     Но ты все-таки скажи, если это не его ребенок, зачем ты последовала  за
мной?
     Я не могу этого объяснить, - призналась Анна, - но я клянусь тебе всеми
святыми, что это ребенок Абу-л-Хасана.
     Людей все больше и больше, - заметила Фарида, - паломники прибывают.
     Посмотри, какой щедрый господин, - толкнула ее Анна.
     Фарида повернула голову.  Некий  паломник в белых одеяниях щедро оделял
нищих звонкой монетой.
     Может  и нам перепадет, -  загадала Анна, -  ведь на ужин у нас  ничего
нет.
     Не  беспокойся  милая, - сказал нищий, сидевший  неподалеку, - в Медине
еще  ни  одна  нищенка не умерла  с  голоду. Жертвенного мяса, здесь  всегда
вдоволь.
     Щедрый господин поравнялся с ними, бросил перед Анной серебряный динар,
повернулся к Фариде и неожиданно расплылся в улыбке.
     Мир тесен! - воскликнул он.
     Тесен, - согласилась Фарида, - но не так, как хотелось бы. А ты что  же
теперь в ислам подался.
     Нет, - ответил Назар, - я как был несторианцем, так и  остался, но  мой
пытливый  ум ученого  требует  знакомства  со  всеми конфессиями.  И  должен
признаться,  что я нахожу  истину  во  всех религиях мира. А как  твои дела,
женщина нашла своего беспутного мужа?
     - Эй,  полегче  в выражениях,  -  грозно нахмурилась Фарида, - какой ни
есть, а это мой муж и не тебе судить о нем.
     - Ну, прости, - смиренно сказал Назар, - ты, по-моему,  сама его в этом
подозревала
     -  Тебя это не  касается, - отрезала Фарида, -  а  если ты такой умный,
господин - всезнайка, скажи, как мне увидеть лжепророка сидящего в Мединской
тюрьме.
     Назар вместо ответа перевел взгляд на Анну и сказал:
     - А у тебя, я смотрю, попутчица появилась, да прехорошенькая. К тому же
она скоро мальчика должна родить.
     - Ты что же, врач? - насмешливо спросила Анна, - То же, мне повитуха.
     - Ну, в некотором роде, врач,  - признался Назар, и Анна вдруг поверила
ему.
     - А нельзя ли девочку? - попросила она.
     -  Нельзя,  -  категорически  сказал  Назар,  и  посмотрев  на  Фариду,
слушавшую их диалог с мрачным видом, добавил:
     - Ты правильно здесь села. Не уходи  отсюда, потому что никто не  может
пройти мимо церкви, то есть мечети.
     Он поклонился, отступил назад и смешался с толпой паломников.
     - Это кто? - с любопытством спросила Анна.
     - Монах, третий раз попадается мне на глаза, очень странный человек.
     - Это неспроста, -  задумчиво сказала Анна,  - видимо, он что-то знает,
зря ты его  так  легко отпустила. Теперь  то и захочешь, не отыщешь  в  этой
толпе.
     Анна долго  вглядывалась в людской поток  паломников, и вдруг подхватив
живот со словами: "Я сейчас" бросилась в толпу. Фарида, не медля ни секунды,
бросилась  за ней. Некоторое время  Анна пробиралась сквозь  толпу, очевидно
преследуя какого-то человека. Фарида следовала за ней  отставая на несколько
шагов, пока, наконец, Анна не вцепилась в руку какого-то паломника.


     Меджкем жил рядом с тюрьмой. По  распоряжению Муниса ему отвели комнату
в караульном  помещении. Задача  его  была выполнена,  но  он решил, воочию,
убедиться  в том, что  Имран казнен, и лишь после этого вернуться в Кайруан.
Несмотря  на  все  просьбы, Мунис не отдал ему Имрана. Сам Меджкем  явился к
Мунису под видом кровника Имрана, а после того, как он помог взять крепость,
Мунис  вовсе  проникся  к  нему  доверием.  Поскольку  Мунис  получил приказ
немедленно  возвращаться, то  он  заключил Имрана в  тюрьму  Медины,  а  сам
вернулся в Багдад.
     В этот  день, дорожив