я дальше.
   - Слушай, Леха, - Баянов возобновил прерванный  появлением  Опоросова
разговор и попытался  сфокусировать  взгляд  на  изрытом  оспинами  лице
Погорельцева. - А что б ты выбрал: один раз заняться любовью с Машкой из
канцелярии или два раза - с Пасюком?
   - С Пасюком? - немного удивился сержант, представив себя  в  объятиях
грузного усатого старшины.
   - Да! - Баянов с пьяной настойчивостью мотнул головой.
   - Ну-у..., - протянул Погорельцев. - Даже не зна-а-аю...
   - Нет, ты ответь! Ведь ты мне друг?
   - Друг, - подтвердил сержант.
   - Тогда ответь!
   - Знаешь, Ро-о-ома, - задумался Погорельцев. -  Машка  это,  конечно,
кру-у-уто, но два раза - это два раза!
   - Вот! - Баянов погрозил товарищу пальцем. - А в баню  со  мной  идти
отказываешься...
   Опоросов не стал  дослушивать  содержательную  беседу  пэпээсников  и
потопал вверх по лестнице. Личная жизнь сержантов его волновала  гораздо
меньше,  чем  предстоящий  долгий  рабочий   день   и   назначенное   на
послеобеденное   время    плановое    медицинское    освидетельствование
сотрудников РОВД.
   В  коридоре  второго  этажа,  где  располагались  десяток   кабинетов
дознавателей и оперативников местного ОУРа , было относительно тихо.
   Лишь из комнатки, поделенной между Яичко, Землеройко и Палиндромовым,
доносились невнятные крики Глухаридзе, запертого вчера вечером в стенном
шкафу и теперь рвавшегося наружу, и  визгливая  ругань  его  соседей  по
кабинету, разыскивавших ключ от шкафа и обвинявших друг друга  в  потере
этого маленького, но столь нужного кусочка металла.
   Геннадий Андреевич добрел до  двери  с  криво  прикрученной  шурупами
эмалированной табличкой,  на  которой  значилось  "кап.  Опоросов  Г.А.,
старш. лейт. Самобытный К.Г.", и попытался войти.
   Но безуспешно.
   Хотя, судя по доносившимся звукам, в кабинете кто-то был.
   Из-за двери раздавались невнятный шепот и  музыка  из  стоявшей,  как
помнил Опоросов, на сейфе, огромной ярко-красной магнитолы  "Panasonic",
проходившей как вещественное доказательство по делу о  квартирной  краже
трехлетней давности.  Материал  давно  списали  в  архив,  не  обнаружив
"события преступления" и потеряв две трети документов из папки с  делом,
а вот вещдок остался.
   - Киря! - капитан пару раз  стукнул  кулаком  по  гулко  отозвавшейся
филенке и сморщился от приступа головной боли, вызванной слишком громким
звуком. - Киря! Открывай! Я знаю, что ты там!
   Шепот за дверью на секунду стих, но тут же возобновился.
   - Кириллушка! - проникновенно сказал Опоросов. - Если ты сейчас же не
откроешь, я тебе пасть порву...
   Недовольство  капитана  было  объяснимо  и  понятно  любому  русскому
человеку.
   В кабинете, за наваленной в углу  кучей  ржавых  стволов,  изъятых  у
"черных  следопытов  ,  ждала  своего  часа  маленькая  заначка  в  виде
двухсотпятидесятимиллилитровой  бутылочки  жидкости  для   обезжиривания
поверхностей,  прозванной  в   народе   "Красной   шапочкой"   за   цвет
пластмассовой крышечки.
   Единственная надежда страдающего от жажды опера,  отрада  измученного
ментовского организма в целом и услада вздувшейся печени в частности.
   Несчастный Опоросов еще раз поскребся в дверь:
   - Ну, Киря! Ну, открывай!
   - Не нукай, не запряг! - неожиданно громко  и  четко  произнес  голос
старшего лейтенанта Кирилла Самобытного.
   Капитан поискал источник  звука  и  понял,  что  голос  доносится  из
широкой десятисантиметровой щели между нижним  обрезом  косяка  двери  и
полом.
   - Киря! - Опоросов бухнулся на  колени,  просунул  в  щель  пальцы  и
попытался схватить за нос лежавшего с другой стороны двери  Самобытного.
- Не вынуждай!
   Старлей проворно отодвинулся, прищурился, глядя  на  шевелящиеся  аки
щупальца осьминога в щели пальцы, и со  всего  размаха  треснул  по  ним
отломанной от стула ножкой.
   Визг капитана Опоросова пронизал здание РОВД сверху донизу,  заставил
дежурного пролить кипяток из чайника себе на ногу, согнал пристроившихся
на ближайшем дереве ворон и сильно напугал присевшего, дабы  облегчиться
под крыльцом райотдела, младшего сержанта Червяковского. Через мгновение
к воплям оперативника присоединились крики дежурного,  ошпарившего  себе
полбедра, и матюги Червяковского,  навалившего  в  не  до  конца  снятые
форменные галифе.
   - Ах, ты, скотина! - заорал опер, поднялся  во  весь  рост  и  смачно
влепил носком сапога по двери.
   Расхлябанный замок не выдержал удара, дверь  распахнулась  и  заехала
точно по носу не успевшего увернуться Самобытного.
   Старлей заверещал, откатился на  середину  кабинета  и  схватился  за
лицо.
   Опоросов, как разъяренный  коршун,  с  клекотом  влетел  в  служебное
помещение и первым делом изо всех  оставшихся  сил  треснул  сокамерника
ногой под ребра.
   Самобытный разверещался еще пуще.
   Капитан  ринулся  в  угол,  разгреб  груду  запчастей  к  ППШ  ППШ-41
(Пистолет-Пулемет конструкции Шпагина) - калибр: 7, 62 мм; вес: 5, 45 кг
с барабаном на 71 патрон; 4, 3 кг с рожком на 35 патронов; 3, 63 кг  без
магазина; длина: 843 мм,  длина  ствола:  269  мм;  темп  стрельбы:  900
выстрелов в минуту, емкость магазина: 71 патрон  в  барабанном  магазине
или 35 патронов в рожковом (коробчатом) магазине; эффективная  дальность
стрельбы: 200 метров.> и винтовкам  Мосина,  кучу  ржавых  штык-ножей  и
пустых магазинов к немецким автоматам, и тут ему стало понятно нежелание
коллеги открывать дверь.
   Заначка исчезла.
   Белый как мел Опоросов внятно сказал "Сука!", повернулся к притихшему
старлею, рванул воротник несвежей рубахи, недобро прищурился и полез  за
пистолетом.
   Но Самобытный не стал дожидаться суда  Линча  в  исполнении  старшего
товарища и на четвереньках рванул через открытую дверь в коридор.
   - Куда?! Стоять! - страшным голосом возопил  капитан  и  погнался  за
улепетывавшим воришкой, своротив по пути магнитолу с сейфа.
   Старший лейтенант выкатился в коридор, в три прыжка достиг лестницы и
помчался вниз. В спину ему дышал  неопохмеленный  Опоросов,  разборка  с
которым грозила обернуться для  Самобытного  минимум  разбитой  рожей  и
пулей в ноге.
   Расхитителей спиртосодержащей собственности капитан не жалел...
 
*** 
 
   Михаил Грызлов, широко  известный  в  оперативно-следственных  кругах
Северной столицы, да и всей России в  целом  как  весьма  асоциальный  и
склонный к оказанию сопротивления при задержании тип по кличке  Ортопед,
забросил последнюю лопату цемента в урчащую  бетономешалку,  расчитанную
на полтонны раствора, с удовольствием пощупал  свои  налитые  недюжинной
силушкой бицепсы, объемами более всего смахивающие на  бедра  годовалого
бычка, отер тыльной стороной ладони выступивший на лбу  трудовой  пот  и
подсел к  раскладному  походному  столику,  за  которым  Денис,  Глюк  и
Комбижирик  расправлялись  с   привезенными   заботливым   Клюгенштейном
пиццами, запивая их апельсиновым соком прямо из пакетов.
   - Эх, - молвил бетонщик-энтузиаст, отламывая себе нехилый кусочек  от
"блина  с   колбасой",   как   гордость   итальянской   кухни   именовал
прославившийся далеко за пределами своей Родины брателло Циолковский.  -
На природе, блин, лепота. Свежий воздух, птицы орут, зелень... В  городе
киснешь. Не то, что здесь...
   - Надо чаще на природу выезжать, - согласился Глюк, в последнее время
сильно  занятый  приведением  в  чувство  разболтавшихся  за  время  его
вынужденной отлучки коммерсантов , и потому днями напролет не вылезавший
из душных прокуренных офисов и сырых подвалов, куда  свозили  совсем  уж
обнаглевших барыг, посчитавших Аркадия пропавшим  навсегда  и  заимевших
себе новые "крыши"  в  лице  малолетних  отморозков  или  корыстолюбивых
районных ментов. - Например, на речку...
   -  На  речку  не  надо,  -  пробасил  Комбижирик,  отрывая  уголок  у
очередного тетрапакета с соком. - Там, блин, непредсказуемо всё...
   - Это почему? - заинтересовался Денис.
   - Да был я осенью в круизе, - насупился браток. - По Волге...
   - И что? - осведомился Ортопед, открывая очередную  коробку  с  яркой
крупной надписью "Пицца-экспресс". - О, а эта с анчоусами и оливками!
   - Я каждого сорта по две взял, - запасливый Глюк ткнул пальцем в свой
джип "Acura MDX" цвета червонного золота, стоявший у  крыльца  фанерного
домишки, должного сыграть одну из  главных  ролей  в  предстоящей  через
несколько дней операции. - В багажнике лежат.
   - В общем, еды нам хватит,  -  резюмировал  Рыбаков  и  повернулся  к
Комбижирику. - Ну, так что там, Гоша, в круизе-то случилось?
   - Так, ничего особенного, конечно... Но поучительно, - браток влил  в
пасть полпакета сока, похлопал  себя  по  пузу  и  откинулся  на  спинку
собранного из титановых трубок стула. - Мы тогда в Астрахань ходили... А
в устье Волги есть райончик,  где  калмыцкие  рыбаки  бомбят  проходящие
теплоходы.
   - Бомбят ? - удивился Глюк.
   - Не в том смысле, - Комбижирик махнул широкой мозолистой ладонью.  -
Икру  по  дешевке  толкают.  Набраконьерят,  блин,  осетров  набьют,   и
продают...
   - А-а, - успокоился Аркадий.
   - Ага, - рассказчик неторопливо закурил тонкую вишневую сигариллу.  -
На полном ходу, блин, подходят на моторках к пароходам и лезут в  нижние
иллюминаторы с банками икры и осетриной. У меня  там  как  раз  каюта  и
была... Сдвоенная, - уточнил педантичный браток. - И  никто  ж  меня  не
предупредил об этом народном  обряде!  Ну,  выпили  мы  под  вечер,  как
водится, я спать пошел... Сплю и  вижу  дивный  сон:  кто-то  ломится  в
иллюминатор! Открываю - а оттуда на меня харя узкоглазая смотрит,  типа,
японец... Всё, думаю, доигрался, уже  рожи  самурайские  мерещатся...  А
харя на ломаном русском меня и спрашивает - "Икра надо?".  Ну,  прикинул
я, это ж всё равно сон, чего ж не взять-то? "Надо, - говорю. - Давай..."
Тот опять по-русски - "Сколько надо?". "Давай всё, чо есть", -  отвечаю.
Сон же! Этот штрих желтомордый сует мне трехлитровую  банку,  потом  еще
одну, и еще... Я ставлю их под стол, принимаю еще парочку осетров, кидаю
в угол, закрываю иллюминатор и заваливаюсь на шконку ... Тут опять  стук
в окно, уже понастойчивее, чем в первый  раз.  Открываю,  а  там,  блин,
вместо будки самурайской  -  ствол  обреза.  Двадцаточка,  вертикалка  ,
ижевского  завода,  -  многоопытный  Комбижирик,  навидавшийся  за  свою
насыщенную  разными  событиями  жизнь   тысячи   стволов   и   навскидку
определявший марку и модель, поднял палец. - И голос - "Дэнги давай  или
икра назад!". Ну, думаю, наглый какой черт попался! Во сне  с  меня  еще
бабки требует! Хотя всё равно ж сон... Ладно, думаю, дам ему в  морду  и
икру выкину. Пусть, блин, подавится, животное... Так,  типа,  и  сделал.
Обрез вырвал, в харю двинул, банку метнул, потом вторую... Снизу  крики,
звон стекла, матюги, стрельба началась! Я иллюминатор закрыл и больше на
шум не реагировал... Утром просыпаюсь - на столе  обрез,  под  столом  -
икра, у двери рыбины валяются... Поспал, блин!
   - А браконьеры что? - осведомился Денис. - Так всё и проглотили?
   - Не знаю, - браток пожал плечами. - Может, их  менты  повязали,  или
рыбнадзор. Они ж такой фейерверк устроили ночью, что  только  слепой  не
увидит.
   - Со мной был аналогичный случай, - вспомнил Глюк.
   - Тоже в круиз ходил? - поинтересовался Ортопед.
   - Не,  дома  у  себя...  Помните,  год  назад  я  с  наркодилерами  с
Некрасовского сцепился?
   - Как не помнить! - улыбнулся Денис. - Тебя ж потом ОБНОН разыскивал.
Дабы отблагодарить за разгром лаборатории по производству экстази...
   - Это позже было, - хмыкнул Аркадий Клюгенштейн. -  А  тот  случай  -
чутка раньше, в самом начале.
   - Ну, поведай, - предложил Грызлов.
   - Мне  тогда  семена  конопли  под  видом  орегана  вручили,  -  Глюк
пошевелил густыми бровями, вспоминая  прошедшие  денечки.  -  Перепутали
коробки,  типа.  Я  травкой  шашлычок  на  даче  и  обсыпал...  Вкус   -
специфический! Но плохо потом - не передать!
   - Само собой, - согласился Комбижирик,  однажды  принявший  на  грудь
литр настоенной на анаше чачи и затем  два  дня  вспоминавший,  как  его
зовут, и зачем какие-то незнакомые крепкие ребята,  представлявшиеся,  к
тому же, его друзьями, предлагают ему съездить на непонятную "стрелку ".
   - Поехал разбираться, -  продолжил  двухметровый  борец  за  здоровый
образ жизни. - Нашел, блин, торгаша  давешнего,  что  коноплю  подсунул,
дал, соответственно, в дыню... Тут  кореша  его  набежали,  во  главе  с
папиком ихним. Ну, слово за слово, жопой по столу... Те вообще оборзели,
орут, что травка дороже орегана будет, и я, типа, им еще должен! Это они
мне! Прикидываете?
   - Прикидываем, - за всех ответил Ортопед.
   - Конечно, я не стерпел, - суровый, но справедливый Клюгенштейн  всем
своим видом выразил презрение к наглому барыге-наркоторговцу, посмевшему
хамить уважаемому братану.
   - Верим, - кивнул Рыбаков.
   - Разумеется, -  Аркадий  засунул  в  рот  очередной  кусок  пиццы  и
пожевал, - я дал ему в фанеру ...  Но!  У  этого  чудика  во  внутреннем
кармане клифта лежал пакет кокса  эдак  на  полкило...  В  общем,  через
секунду всё вокруг покрыто тонким слоем белого порошка...
   - Душераздирающее зрелище, - согласился Денис.
   - Дядя Ася приехал, - хмыкнул себе под нос развеселившийся Ортопед. -
Вернее, дядя Изя.
   - Барыга лежит, его кореша - врассыпную, мусора, что рядом случились,
рты пораззявили, я весь в коксе,  торчки  местные  уже  нацелились  меня
нюхать, на халяву, - Глюк отпил сока. - Картина Репина  "Приплыли"!  Ну,
ОМОНа ждать я не стал, дал дёру. Кое-как до дома добрался, шмотье всё на
помойку вынес, сам отдраился под душем  и  спать  бухнулся...  Три  часа
ночи, тишина, - браток понизил голос  и  немного  наклонился  вперед.  -
Вдруг - звонок в дверь... Открываю... Бли-и-ин! На  лестничной  площадке
стоят хомячок, небольшой такой жираф  и  здоровенный  синий  попугай.  И
хомячок  мне  говорит  -  "К  нам  поступила   информация,   что   здесь
злоупотребляют галлюциногенами!"...
   Рыбаков подавил смешок и сжал зубы.
   Идея подшутить над Глюком принадлежала ему.
   Вместе с Гоблином , Мизинчиком  и  Нефтяником  он  заехал  в  магазин
игрушек, где были приобретены прекрасно изготовленные французские  куклы
трех вышеперечисленных представителей фауны. Хомячка, жирафа  и  попугая
разместили перед дверью  одной  из  квартир  Аркадия,  где  тот  остался
ночевать,  позвонили,  и,   когда   сонный   хозяин   распахнул   дверь,
спрятавшийся в закутке возле лифта Денис тонким голосом произнес заранее
подготовленную фразу.
   Реакция Клюгенштейна оказалась непредсказуемой.
   Вместо того, чтобы вступить в разговор  со  зверюшками  или  хотя  бы
попытаться пнуть их ногой, браток захлопнул  дверь  и  более  к  ней  не
подходил, несмотря на настойчивый стук в нее и звонки  по  телефону,  на
которые Глюк тоже не отвечал.
   Так, спустя полчаса, четверка шутников и убыла, несолоно хлебавши,  а
Аркадий в тайне от друзей месяц посещал психоаналитика...
   - Да, блин, дела-а, - протянул не знавший о розыгрыше Комбижирик.
   Но долго ли, коротко  ли  текла  беседа,  однако,  так  как  в  числе
собеседников был гражданин Ортопед, разговор в конце концов  коснулся  и
еврейского вопроса.
   - Я тут кой-чего почитал, - Михаил вытащил из заднего кармана джинсов
перетянутую резинкой потрепанную  записную  книжку  в  кожаной  обложке,
весьма похожую на ту, что постоянно  таскал  с  собой  Харрисон  Форд  в
киноэпопее про Индиану  Джонса.  -  Мне  чувак  один  статейку  перевел.
Амеровского конгрессмена,  от  Луизианы.  Дэвидом  Дюком  кличут...  Наш
человек, надо будет как-нибудь познакомиться,  в  Россию  пригласить,  -
браток прочистил горло. - И нашел я в ней сильно интересные местечки  из
талмуда ...
   - Изложи, - предложил Денис, поудобнее устраиваясь на стуле.
   - Вот,  -  Ортопед  послюнявил  палец  и  нашел  нужную  страницу.  -
Слушайте... "Только евреи являются людьми, неевреи - это животные "...
   - Это как так? - возмутился Клюгенштейн, с презрением  относящийся  к
любым националистическим и расовым предрассудкам.
   - А так, - бесстрастно сказал Рыбаков. - Мишель просто зачитывает то,
что в синагогах по сто раз на дню повторяется.
   - Слушайте дальше, - Ортопед  воздел  вверх  сжатый  кулак.  -  "Даже
лучшие из неевреев должны быть  убиты  "...  "Если  еврей  найдет  вещь,
потерянную неевреем, то нет необходимости ее возвращать  "...  "То,  что
еврей получает воровством от нееврея, он  может  сохранить  "...  "Евреи
должны уничтожить книги христиан "... И далее, блин, в  том  же  духе...
Или вот еще: "Еврейские  священники  воскресили  Валаама  из  мертвых  и
казнили его "... Вот тут я не совсем въехал... Какого-то Валаама казнили
четырьмя разными способами...
   - Валаам - это Иисус, - объяснил Денис.
   - Какой? - тупо спросил Глюк.
   - Христос, разумеется...
   - Не понял, - помрачнел Клюгенштейн.  -  Они  что  ж,  нашего  Иисуса
четыре раза мочили?
   - Угу, - Рыбаков  прикурил  от  поданной  Комбижириком  зажигалки.  -
Согласно существующим в традиционном иудаизме  описаниям,  после  смерти
Христа его  по  указке  тогдашних  раввинов  оживил  какой-то  еврейский
фокусник, и пейсатые всласть над ним еще поизмывались. Типа, на  кресте,
с их точки зрения,  он  маловато  мучений  принял...  Варили  в  дерьме,
душили, еще там  чего-то  делали.  И  это  официальная  позиция  и  даже
гордость ортодоксов. У них там даже до сих пор  религиозный  спор  идет,
какая  из  хасидских  сект  больше  усилий   приложила,   чтобы   Христу
максимальные страдания доставить. Причем, на  полном  серьёзе.  Вот  так
то...
   - А почему его тогда Валаамом называют? - хмуро осведомился Ортопед.
   - Это типа псевдонима для нас,  гоев.  Чтобы  такие,  как  ты,  после
прочтения талмуда не пошли убивать всех жидов  подряд.  Аркаша,  к  тебе
это, естественно, не относится, - спокойно выдал Денис.
   Глюк понимающе кивнул.
   Определение  "жид"  Клюгенштейна  никак  не  задевало,  ибо  он   сам
ненавидел тех соплеменников, кто играл на теме  "еврейского  вопроса"  и
использовал   национальную   принадлежность   для    оправдания    своих
неблаговидных поступков.
   - Ибо самая первая реакция любого нормального человека - дать в башню
тем, кто придерживается таких уродливых принципов, - продолжил  Рыбаков.
- Кстати, потому талмуд ты нигде и не купишь, в отличие от тех же Библии
или  Корана.  Его  вообще  крайне   неохотно   показывают   необрезанным
посторонним. Интереснейшая книженция, если  вдумчиво  прочесть...  Сразу
многое на свои места становится. На месте  наших  горе-патриотов  я  бы,
вместо занудных призывов к еврейским погромам и выпуска тупых  листовок,
просто собрал бы деньги и издал  хороший  перевод  талмуда  на  русский.
Причем можно с минимальными комментариями, только чтоб  объяснить,  кого
каким именем в этой книжке называют, и что  слово  "кьютин",  которое  в
настоящее время обычно переводится как "язычник", это просто "нееврей" и
не более того. Тираж надо было бы  сделать  массовым,  миллиончик-другой
экземпляров,  и  очень  дешевым,  в   простой   мягкой   обложке.   Дабы
допечатывать по мере необходимости, если братья-пархатые начнут  скупать
свой талмуд партиями и где-нибудь потихоньку  сжигать...  А  они  будут,
можете мне поверить!  В  принципе,  это  элементарное  и  очень  здравое
решение так называемой "еврейской проблемы". Если народ будет  знать,  о
чем жиды-ортодоксы меж  собой  в  синагогах  талдычут,  каких  жизненных
принципов они на самом деле придерживаются и что реально лежит в  основе
внешней политики Израиля, то и отношение к ним станет соответствующее...
Заодно и тему холокоста навсегда придавим, немцам житуху облегчим. Фрицы
только счастливы будут. Все долги разом спишут, да еще  и  безвозвратные
кредиты дадут, чтобы мы остальным европейцам задолженность погасили...
   - Напечатать талмуд