- философски заметил Гурген, осторожно ощупывая правое бедро. -
Ты, кстати, не знаешь, кто сегодня в медпункте дежурит?..

* * *

Звонок Садиста оторвал Дениса от содержательной беседы с папашей. Олег
долго извинялся, но дело, которое требовалось обсудить, не терпело
промедления. Иначе один из членов гордого коллектива, взявшись решать
возникшие проблемы свойственными ему методами, мог легко очутиться по
соседству с Глюком.

Рыбаков нацепил пуховик, чмокнул на прощание маму и бабушку и спустя
четверть часа сел в снежно-белый "Isuzu VehiCross" своего давнего верного
друга Садиста, с которым им вместе довелось пережить массу забавных и
поучительных приключений.

Глава 6. ПУКНЕШЬ - А В ОТВЕТ ТИШИНА...

Кабаныч, известный в миру как владелец сети автозаправочных станций и
"мирный" бизнесмен Андрей Николаев, купил обветшавший деревянный домик за
символическую сумму в тысячу долларов и возвел на его месте мощный
трехэтажный особняк из белого кирпича. Благо территории хватило с избытком
- к домику прилагался участок размером в тридцать соток, находящийся в
полукилометре от станции метро "Приморская".

Единственным минусом местоположения особняка можно было считать кладбище,
раскинувшееся аккурат через дорогу от кованых чугунных ворот.

Но Кабаныча подобное соседство не пугало. Даже наоборот. Будучи человеком
не совсем законопослушным, но верующим, как и многие его коллеги, Николаев
помог престарелому священнику привести в порядок покосившуюся часовенку,
выделил солидную сумму на иконостас, приобрел в антикварном магазине
церковную утварь, которой бы хватило на три полноценных собора, и в течении
двух недель решил все проблемы с окрестными хулиганами, время от времени
совершавшими набеги на погост и расписывавшими краской из баллончиков
многочисленные надгробия. Четверых наиболее активных вандалов Кабаныч
отправил в больницу, переломав верхние шаловливые конечности, а десяток их
прихлебателей заставил отдраить оскверненные могилы, мобилизовав для
контроля парочку быков[22] из своей бригады. Быки проявили себя с лучшей
стороны, обращались с малолетними нарушителями подобно надзирателям из
немецкого концлагеря, за любую провинность или недостаточное рвение лупили
резиновыми дубинками, водили "призванных на временные работы" исключительно
строем, с руками на затылках, за что после окончания экзекуции были
переведены на должности заместителей бригадиров.

Два года на кладбище царили покой и порядок. Каждое воскресенье Кабаныч с
семьей посещал проповедь, а в часовенке ежевечерне возносились
благодарственные молитвы за раба Божьего Андрея, коего и священник, и
остальные прихожане почитали за благочинного и почтенного коммерсанта.

- И вдруг все это, блин, резко кончилось. - Садист побарабанил пальцами по
кожаной оплетке спортивного руля "Момо". - Раз, блин, и нет спокойствия...

- А подробнее? - спросил Денис, стряхивая пепел в открытое боковое окно.

- Недели три назад, - Олег направил джип в образовавшийся промежуток между
грузовиком и древним "саабом", крышу которого украшал ржавый решетчатый
багажник с каким-то хламом, - батюшке дали в дыню, сняли крест и отобрали
кадило...

- Гоп-стоп?

- Вроде того... Парочка обдолбанных отморозков. Попик - к Кабанычу. Тот,
блин, расследование честь по чести устроил, всех местных бакланов[23]
перетряс, но ни фига...

- Немудрено, - Рыбаков пожал плечами. - Уличный грабеж вообще редко
раскрывают. Вы ж не менты, вам не обвиняемый нужен, а реальный исполнитель.

- То-то и оно,- согласился Садист.- Однако на гоп-стопе не закончилось...
Через день кто-то двери в церковь краской измазал. Вроде, блин, поджечь
хотели, даже тряпки обгоревшие рядом валялись, но чо-то не срослось.

- Это уже серьезнее.

- Андрон тоже сообразил, чо не просто так на попика налетели. Стал копать.
И вышел, блин, на секту. Сатанисты, мать их... Причем, прикинь, им
разрешение на деятельность в нашем губернатории выдали! Православная
страна, а такая лажа происходит!

- Ну, пожалуй, страна у нас не совсем православная, - Денис покачал
головой.- Мусульман двадцать миллионов, буддистов почти столько же. Но и
они к сатанистам плохо относятся... И что дальше?

- Кабаныч в Смольный съездил, с губером хотел побазарить. Того на месте не
оказалось, в Москве прохлаждался, в Совете Федерации. Только с Саней
Потехиным перетер тему.

- С вице-губернатором? - уточнил Рыбаков.

- Ага. А чо? Нормальный мужик, сразу всосал вопрос, обещал через свои
каналы уточнить...

- Про Потехина я знаю, что он нормальный. Спец по информационным войнам, -
Денис вспомнил рассказ Андрея Воробьева о том, как они на пару с
вице-губернатором разгребали наследство, оставшееся от ушедшего в
"непримиримую" оппозицию "фруктового" экономиста, повесившего на город
долги в двести миллионов долларов и удравшего со своего поста за полгода до
срока первых платежей по кредитам.

Экономист, как и большинство его товарищей по партии, оказался редкой
сволочью, спелся со "светло-синим" демократом Русланом Пеньковым и даже
попытался создать собственную партию, собрав под свое крыло отколовшиеся от
других псевдолиберальных организаций фракции и группы неприкаянных
монетаристов. Но погорел на нецелевом использовании спонсорских денег,
истраченных на поездку в Израиль для лечения импотенции.

Главным виновником своего провала экономист-"реформатор" почему-то назвал
именно Потехина, заодно инкриминировав вице-губернатору бытовой
антисемитизм. Поводом к тому послужил глупый стишок, обнаруженный
апологетом "фруктового" движения на стене подъезда, где проживала его
матушка:

Хороша страна моя Израиль,
Много в ней пархатых человек.
Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышат члены РЕК[24].

Фотоснимки граффити с антисемитским содержанием обошли почти все
демократические газеты, однако ярлык "жидоборца" к Потехину так и не
прилип. Слишком уж абсурдным было обвинение вице-губернатора
Санкт-Петербурга в том, что он темными ночами шляется по подъездам с
пульверизатором в руке и горящими национал-патриотическим огнем глазами.

- Черные религии я не уважаю, - Денис покрутил в пальцах пульт
дистанционного управления магнитолы. - Но что мешает нашему другу Кабанычу
отрядить на борьбу с сатанистами пару-тройку ребят поотмороженнее?

- Не все просто, - значительно сказал Садист.

- А именно?

- Они, блин, не сами по себе... Кроме кучки дегенератов-малолеток, есть еще
и барыга.

- Сатанизм с коммерческим уклоном? - удивился Рыбаков.

- Ага. Весь сыр-бор с попиком начался из-за того, что барыге нужен склад.

- Какой склад?

- Там рядом с кладбищем три ангара. Ничьи. Формально, блин, они находятся
на территории погоста, - объяснил Садист. - И пока там действует церковь,
склады нельзя приватизировать... К тому же в одном из ангаров Кабаныч
держит свое барахло.

- Что за барахло?

- Катер, удочки, трал. - Олег крутанул руль. - Динамиту немного...

- И "левые" стволы, - утвердительно закончил Денис.

- Наверное. - Садист зевнул. - Я не интересовался... Ну, вот, барыга
сговорился с сатанистами, чтоб те выжили попика с кладбища. Типа, после
этого ему в местной администрации бумаги подмахнут. Подробнее сам Кабаныч
расскажет...

Внедорожник остановился на бетонной подъездной дорожке. Водитель высунулся
из окна, ткнул пальцем кнопку переговорного устройства, висящего возле
ворот, и вступил в перепалку со слугой-филиппинцем, которого Кабаныч привез
из своего последнего вояжа в Юго-Восточную Азию. Филиппинец говорил
по-русски с жутким акцентом и почти ничего не понимал, так что любой диалог
с узкоглазым сыном далеких островов занимал минимум пять минут.

"Почти бизнесмен" Николаев был в курсе проблем, возникающих у всех, кому
выпадало счастье общаться со слугой, но филиппинца не выгонял и не
отправлял на родину. Дело было в том, что маленького азиата пьяный вусмерть
Кабаныч отбил у полицейского наряда, тащившего задержанного в участок,
тайно пронес в ручной клади на борт авиалайнера и таким образом превратил в
нелегального иммигранта. По причине скудного словарного запаса у филиппинца
невозможно было даже выяснить, за что его пытались арестовать, кто он такой
и есть ли у него родственники. Единственное, в чем Кабаныч был более-менее
уверен, так это в том, что узкоглазого зовут Ху и что ему примерно двадцать
лет.

Рыбаков заскучал, обнаружил в пределах досягаемости вывешенную на воротах
фанерную табличку со словами "Осторожно! Злая собака!", взял из "бардачка"
черный маркер, приписал "и беспринципная", удовлетворенно щелкнул пальцами
и стал ждать, когда же Садист втолкует филиппинцу, что к хозяину дома
явились гости, а не проверяющие из налоговой полиции.

* * *

Очередной наезд на несчастного Нефедко следователь Панаренко совершила при
поддержке младшего советника юстиции Ковальских-Дюжей.

Сначала Ирина Львовна долго гундосила о необходимости задержания племянника
Саши-Носорога, получившего в собственность квартиру гражданина Печенкина,
потом перешла к более общим проблемам.

- Я вообще не пойму, зачем рассматривать в суде вопрос о мере пресечения
этому ужасному Клюгенштейну! - Панаренко шумно высморкалась в красно-синий
клетчатый носовой платок. - Все и так ясно! Клюгенштейн - преступник и
должен сидеть в тюрьме.

Надежда Борисовна Ковальских-Дюжая согласно покивала маленькой, чуть
сплюснутой с боков головой.

- Кто такой этот Клюгенштейн? - не сообразил Нефедко, потерявший нить
разговора еще полчаса назад.

- Подельник Печенкина,- разнылась Панаренко. - Вы должны помнить, из
показаний Пылкина...

- Ах да! - Моисей Филимонович сделал вид, что вспомнил, хотя фамилия
Клюгенштейн у него ни с чем не ассоциировалась.

- Надо отменить суд, - встряла Ковальских-Дюжая, с интересом разглядывая
украшенное старыми и свежими фингалами лицо Нефедко.

- Не полупится, - буркнула Ирина Львовна. - Заседание уж назначено. На
четырнадцатое число...

Нефедко решил-таки принять участие в беседе, посмотрел на календарь и
удивился.

- Но четырнадцатое - воскресенье!

- Тогда - на пятнадцатое! - зло выдохнула Панаренко. - Буду я еще все
помнить.

- А кто представляет обвинение? - осторожно поинтересовался Моисей.

- Вы...

- Я?!

- Конечно. Вы ж старший следственной бригады, - Ирина Львовна нахмурилась.
- Я и так много что сделала. Собрала доказательства, дело пока спрятала...

- Зачем? - не понял Нефедко.

- Так надо! - отрезала следователь и грозно посмотрела на ежившегося
Моисея.

- А в деле есть материалы по квартире? - спросила Ковальских-Дюжая.

- Есть, есть,- отмахнулась Панаренко. - Потом посмотришь... Сейчас другое
главное - Клюгенштейн.

Моисей вновь услыхал ничего не говорящую ему фамилию, но промолчал, не
желая демонстрировать собственную некомпетентность.

Более, чем все уголовные дела на свете, его интересовал возрос с поиском
необходимой для ремонта залитой нижней квартиры суммы. Для этого он даже
позаимствовал три тысячи долларов из вешдоков, напрочь забыв о том, что те
прилагались к пухлым томам обвинения в изготовлении фальшивых денег.
Нефедко радостно бросился менять на рубли пачку "вечнозеленых", однако в
первом же отделении Сбербанка кассирша вызвала наряд милиции и следователя
препроводили в отделение. Там он долго тряс удостоверением и настаивал на
том, что решил провести следственный эксперимент по "выявлению каналов
сбыта" фальшивых долларов. Уставшие от криков Нефедко милиционеры
согласились с этим диким объяснением и вернули поддельную валюту.

Спустя час с неугомонным сотрудником прокуратуры разбирались уже в соседнем
РУВД, куда его привезли из другого обменного пункта.

За двенадцать часов Нефедко успел обойти четыре банка и побывать в четырех
отделах милиции. В результате "доллары" все же были обменены, но не так,
как рассчитывал следователь. Переутомившийся Моисей нарвался на
кучковавшихся у пятого обменного пункта кидал-азербайджанцев, вручил им в
темном углу всю пачку негодной валюты и получил взамен толстую пачку
нарезанной газетной бумаги, стыдливо прикрытой с обеих сторон двумя
сторублевками. Чуть позже, когда до горячих горцев дошло, что на этот раз
"обули" именно их, Нефедко был настигнут, огреб в рыло и лишился даже
невскрытой "куклы", так и не узнав, что же находилось под целлофаном.

Следователь стоически перенес побои и ограбление, отлежался в сугробе и
теперь радовал окружающих огромными фиолетовыми кровоподтеками под глазами.
Вкупе с пожелтевшими старыми синяками от кулаков зампрокурора и домоуправа
свежие смотрелись довольно живописно.

- Клюгенштейн, - повторила Панаренко. - Надо попробовать усугубить
обвинение.

- У него и так три статьи, - шепнула Ковальских-Дюжая. - Куда
усугублять-то?

- Больше - не меньше, - безапелляционно проскрипела Ирина Львовна и
уставилась на индифферентного Моисея. - А вы как думаете?

- Можно, - быстро согласился Нефедко.

- Я поговорю с Лизунцом...

- Поговорите, - кивнул уставший от долгого разговора старший следственной
бригады.

- Пусть дает дополнительную информацию.

- Вы подпишете постановление?

- Какое?

- На повторный обыск квартиры Печенкина, - Панаренко повела плечами. - Где
его племянник живет.

- Дам. Отчего ж не дать,- кислым голосом промолвил Моисей. - Подготовьте
бумагу, я подпишу...

- Вот, - следовательша извлекла из сумочки грязно-серый листок.

Нефедко со вздохом расписался, шлепнул в уголок постановления лиловый
штампик и вопросительно посмотрел на двух женщин.

- Это все?

- Все, - Ирина Львовна облизала накрашенные розовой помадой губы. - Надя,
пошли. Нам еще оперов инструктировать...

После ухода Панаренко и Ковальских-Дюжей Моисей немного посидел в кабинете,
потом резво вскочил и бросился в кладовую, где складировались вещественные
доказательства по находящимся в производстве делам. Ему в голову пришло
заложить в ломбард цепь из дутого золота, которую сняли с цыгана,
задержанного с поличным при перепродаже мешка маковой соломки.

* * *

- Барыгу зовут Сергей, фамилия - Писарев,- гостеприимный Кабаныч водрузил в
центр стола блюдо с бутербродами. - Купи-продай, блин. Шмотье,
видеотехника, компьютеры...

- Спикуль[25], короче, - резюмировал Садист.

- Угу...

- А что его с сатанистами связывает? - спросил Денис, искоса посматривая на
замершего у дверей Ху.

Филиппинец преданно глядел на Кабаныча и не уходил.

- Племяш у него там, - разъяснил Николаев. - Молодой, блин, уродец. Я вчера
его чуть не догнал... Иду в церковь, смотрю - тусуются возле ограды. Я
пригнулся чуток, хотел их с тылу взять, да не вышло, блин. Заметили и
разбежались. Пока я через могилы прыгал, их и след простыл... Пальто
порвал, - вздохнул браток. - Вот такая непруха.

- А если барыгу накатить? - предложил Рыбаков.

- Барыга хитрый, - Кабаныч поманил пальцем Ху и указал в сторону кухни. -
Чай! Во-да! Го-ря-чая!

Филиппинец радостно закивал и удалился.

- С накатом сложно, - продолжил браток. - У спикуля мусорная "крыша",
где-то на уровне замначальника ГУВД.

- А поточнее?

- Можно узнать...

- Не только можно, но и нужно, - задумался Рыбаков. - Ковалевского[26]
помните? У того тоже свои менты были. И ничего, шваркнули в лучшем виде...

Председателю общества "За права очередников" не помог даже его
дядюшка-подполковник. Ввязавшись в приобретение изготовленного под чутким
руководством Дениса "биокомпьютера", Ковалевский подогнал десяток таких же,
как и он, придурков-бизнесменов, взял в долю нескольких старших офицеров
милиции и посчитал, что застрахован от любых неожиданностей.

Но не тут-то было.

Когда деньги в сумме полугора миллионов долларов были доставлены в
квартиру, где стояло "чудо современной техники", все пошло совсем не так,
как планировали Ковалевский и компания. А планировали они форменное
безобразие - насильственный отъем и денег, и "биокомпьютера" с
одновременным арестом "изготовителя" по подозрению в хранении наркотиков и
дальнейшим выбиванием из "безработного инженера" всех ноу-хау. Задержанный
должен был поведать бравым мусорам, как именно ему удалось создать
хитроумный и сверхдорогостоящий агрегат, назвать фамилии и адреса
помощников и отправиться в зону лет на десять по заранее сфабрикованному
уголовному делу. А пока он будет сидеть, Николай Ефимович сотоварищи
намеревались реализовать изобретение на мировом рынке и заработать на этом
фантастическую для российских коммерсантов сумму в миллиард долларов.

Простенько и со вкусом.

Однако надеждам Ковалевского так и не суждено было сбыться. Он передал
сумку с деньгами "инженеру", которого изображал один из друзей Дениса,
выждал три минуты, нервно покуривая на кухоньке квартиры "изобретателя",
пока тот в комнате пересчитывал валюту, и нажал на кнопочку сигнального
брелока. Через тридцать секунд распахнулась входная дверь, и в квартиру
ворвались трое автоматчиков, возглавляемых дядюшкой бизнесмена. Ковалевский
гордо ткнул пальцем в дверь и отвернулся к окну, не желая встречаться
взглядом с инженером, которого поведут в наручниках.

Подполковник милиции пнул ногой хлипкую с виду дверь и упал, визжа от боли
в сломанном большом пальце. Дверь оказалась железной, оклеенной пленкой
"под дерево". Облаченные в бронежилет автоматчики поднатужились и вынесли
преграду вместе с косяком. Ввалившись в пустую комнату они рассредоточились
по углам и призадумались.

"Изобретатель" и деньги бесследно испарились. Вместе с хозяином квартиры
пропал и системный блок от машины, представлявший собой небольшой аквариум
с плавающей в прозрачной питательной жидкости сине-зеленой "медузой".

Матерящийся подполковник приказал обыскать все углы и в первую очередь
заглянул в шкаф. Когда он распахнул дверцу, внутри шкафа что-то глухо
рвануло и Ковалевского-старшего обдало потоком несмываемой оранжевой
краски. Один из автоматчиков дал в темноту короткую очередь. В ответ
забулькало, зажурчало и из шкафа выстрелила струя гнусно пахнущей жидкости.
Спустя секунду сработали заложенные пиротехником с киностудии "Ленфильм"
разноцветные дымовые шашки и веселье продолжилось.

Бросившийся на выход бизнесмен запнулся о ноги упавшего подполковника и
головой протаранил фанерную дверь совмещенного санузла. Ему на спину
свалился кашляющий автоматчик. Коммерсант ойкнул, беспорядочно забил руками
и случайно зацепил спусковой крючок АКСУ.

Грохнул очередной выстрел.

Пуля прошла в сантиметре от головы пытающегося подняться
Ковалевского-старшего, отбросив его обратно на пол, пробила брюки сержанта
из группы захвата и содрала у него клочок кожи с мошонки. Сержант взревел и
прыгнул на невидимого в красном дыму противника, приземлившись обеими
ногами на живот подполковнику. В ту же секунду третий автоматчик широко
размахнулся и с воплем "Получай, сука!" ударил прикладом прямо перед собой,
засветив сержанту точно в переносицу.

Бесчувственное тело ударилось о стену и вывалилось в коридор...

А в это время благополучно покинувшие квартиру через лаз в стене
"изобретатель" и организаторы Мероприятия спустились по лестнице соседней
парадной, спокойно сели в поджидавший их синий микроавтобус "Volkswagen
Sharan" и убыли восвояси, увозя с собой собранные жадными бизнесменами
деньги и аквариум с имитацией биокомпьютера.

- Так то шваркнуть, - серьезно сказал Садист. - Здесь, блин, другое...

- Все равно надо действовать нестандартно,- Денис сморщил нос. - Так, чтоб
было не привязаться...

В столовую вернулся филиппинец и поставил у двери пластиковое ведро, из
которого поднимался пар.

- Я такой чай пить не буду, - насупился Левашов.

- Вот, блин! - Кабаныч всплеснул руками. - Ху, ну что ж ты делаешь? Я же
русским языком сказал - чай!

Азиат что-то задорно чирикнул на своем языке и показал швабру.

- Может, у них слово "чай" имеет другое значение? - предположил Рыбаков и
повернулся к филиппинцу. - We want some tea. Do you understand me[27]?

Садист с Кабанычем уважительно посмотрели на образованного Дениса.

Ху