настоящий
момент? Что думает Поляков? Согласен ли с вами Мохов?
     --  У нас мнение единое, и  за последние три часа оно не изменилось. Мы
полагаем, что возьмем их сегодня или завтра.
     --  Завтра  --  исключается!  В  нашем распоряжении  сутки, и  ни часом
больше!
     --  То  есть как  исключается?!  Это уменьшает  наши даже  ограниченные
предположительные  шансы вдвое! Товарищ генерал-полковник, мы  категорически
возражаем!
     -- Срок установлен не мною. Понимаете?
     --  Не могу! -- после  короткой  паузы заявил Егоров.  -- Даже  если мы
возьмем к вечеру ядро: старшего  группы  и  радиста, а Матильда, а Нотариус?
Тут не может быть  дилеммы --  "хватать"  или  "все концы"! Тут единственное
решение:  "все  концы"!  Отдавать  завтрашние  сутки  невозможно!  Если  это
указание  Ставки, то,  извините, там могут недопонимать  специфики розыска и
деталей дела, но мы-то с вами профессионалы! И я прошу... считаю необходимым
немедля обратиться туда и раз®яснить...
     --  Кому  раз®яснить, кому?!! -- оглушающе загремел в трубке грубоватый
голос генерал-полковника.  --  Заткните им  глотку!!! Выбейте  хотя бы  ядро
группы, возьмите  рацию! Сегодня  же!!!  "Все концы"!..  Не  до  жиру! Вы не
представляете всей серьезности ситуации!.. Это личное приказание, понимаете,
личное!  И категорическое!  Речь  идет  о  судьбе  операции  стратегического
значения.  Никакие отсрочки  невозможны!  Если  мы их  в  течение  суток  не
возьмем, то завтра вас на  этой должности не будет и меня здесь не будет! Мы
обязаны   принять  все   возможные  и  невозможные   меры,  подчеркиваю   --
невозможные!  -- и  взять их сегодня! Не удастся  -- ничем не смогу  помочь:
завтрашних суток у нас не будет!..
     -- Понял...
     -- Раньше меня,  очевидно, прибудет начальство... первые заместители из
обоих  наркоматов. Обеспечьте  их всем  необходимым. Но  времени  с  ними не
теряйте, а делайте спокойно свое дело! И никаких споров, никаких пререканий!
Что  бы  вам  ни  говорили  --  "Да,  товарищ  комиссар!", "Хорошо,  товарищ
комиссар!",  "Слушаюсь,  товарищ  комиссар!..".  Однако  любые  действия,  с
которыми несогласны вы или Поляков, категорически запрещаю!.. Чьим бы именем
ни  оказывалось на вас давление!..  Полякову создайте оптимальные условия! И
прежде всего  оградите от ненужных дискуссий и всякой говорильни с кем бы то
ни было. Вы меня поняли?
     -- Так точно!
     -- Что бы ни делалось у прибалтийцев,  более всего мы надеемся на  вас!
Передайте это Полякову... Вы оба и ваши подчиненные должны сегодня показать,
на что способны... У меня все! Вопросы?
     -- Нет.
     --  Я буду  у  вас не позже...  четырнадцати часов.  Держите постоянный
контакт с  Колыбановым.  И действуйте самым активным и решительным  образом!
Все!
     Егоров  положил  трубку  и,  еще  осмысливая и  переживая закончившийся
разговор, невидящими глазами посмотрел на Мохова.
     -- Нервничают, -- сказал тот понимающе. -- На них тоже жмут...
     --  Нервничать  -- это  привилегия  начальства,  --  подняв  голову  от
документа,  заметил  Поляков.  -- А  мы  должны  работать  без нервов  и без
малейшего  шума!.. Главное  сейчас --  не устраивать  соревнования эмоций!..
Главное  для нас -- работать спокойно и  в  полном  убеждении,  что сегодня,
завтра...  или  позднее... но  если мы  не поймаем,  никто  за  нас  это  не
сделает...


        56. В СТАВКЕ ВГК

     В Москве действительно беспокоились и нервничали.
     В ежесуточной сводке военной контрразведки за 17 августа, поступившей в
Ставку после полуночи и занимавшей всего полторы страницы, делу "Неман" было
уделено девять строчек: кратко сообщалось, что в тылах 1-го Прибалтийского и
3-го   Белорусского  фронтов  действует  и  активно  разыскивается  сильная,
квалифицированная резидентура противника.
     В этом не было ничего чрезвычайного: Ставку надлежало информировать обо
всех представляющих значительную угрозу  разведгруппах  противника и даже об
отдельных наиболее опасных агентах.
     Но поскольку речь шла о  фронте, где менее чем через  месяц должна была
проводиться     ответственная     стратегическая     операция,     Верховный
Главнокомандующий, читая  сводку, сделал на полях пометку синим  карандашом,
означавшую одновременно: "обратить внимание" и "доложить подробнее".
     Эта пометка явилась основанием  для взятия  дела на контроль Ставкой, а
днем  Верховному  была  доставлена  развернутая  справка  по  делу  "Неман",
занимавшая почти
     две  страницы. Ознакомясь  с ней  уже  ночью  и обнаружив, что действия
разыскиваемых ставят  под угрозу скрытность сосредоточения  войск и  ударной
группировки в тылах 1-го Прибалтийского фронта и речь, таким образом, идет о
судьбе  важной  стратегической операции, Верховный был крайне  обеспокоен  и
возбужден.
     Уже  многие месяцы он ни разу не был в столь  дурном расположении духа,
как в этот час.
     Чудовищно обманутый  Гитлером и  собственной  интуицией  в  июне  сорок
первого  года,  он   придавал   огромное   значение  введению  противника  в
заблуждение, особенно при подготовке кампаний и крупнейших операций.
     В  первые  же недели войны, в период  невероятного напряжения, урывками
выкраивая  время,  он  умудрился  внимательно  просмотреть  труды  виднейших
полководцев и военных  теоретиков, особо интересуясь проблемами скрытности и
обеспечиваемой ею внезапности. Эти вопросы он не раз анализировал и обсуждал
с высшим генералитетом.
     Троякий результат внезапности можно было бы сформулировать так:
     Внезапность застигает противника не  подготовленным к удару: его войска
и военные средства расположены не лучшим образом для отражения этого удара.
     Внезапность  вынуждает   противника  поспешно   принимать  новый  план:
противник  теряет  инициативу  и  должен  приспосабливать  свои  действия  к
действиям нападающего.
     И  наконец,  достигнутая  внезапность  подрывает веру  войск  противной
стороны в свое командование и веру командующего и его штаба в самих себя.
     Отсюда  следовало,  что успех  любой  операции в  значительной  степени
зависит  от секретности и  обманных действий.  Отсюда следовало, что победа,
достигнутая без  внезапности, за счет численного превосходства,  не носит на
себе  отпечатка  полководческого таланта  и  обходится  несравненно  дороже.
Отсюда следовало, что необходимо  любыми усилиями скрывать  свои  намерения,
создавать угрозу  одновременно  в  нескольких  местах, заставляя  тем  самым
противника рассредоточивать силы. Отсюда следовало, что нужно демонстративно
готовить  наступление  в одном  месте, а  тайно  в другом, стараясь  во всех
случаях застигнуть противника врасплох.
     Из страшного урока начала войны были сделаны незамедлительные выводы, и
уже с первого полугодия  военных действий Красная Армия использовала факторы
скрытности и внезапности с не меньшим умением, чем противник.
     Так, при наступлении под Москвой втайне были подтянуты и в решающий час
введены  в бой свежие резервы, в частности две  новые армии, сосредоточенные
севернее столицы, что явилось для немцев полной неожиданностью.
     Успех  Сталинградской операции  и  битвы  на Курской дуге также  был во
многом предопределен  тайным сосредоточением войск  и  сложнейшим комплексом
мероприятий по дезинформации, обману противника.
     Оперативной внезапности  удалось  достигнуть и в  крупнейшей  за  войну
Белорусской  операции. Правда,  обеспечить полную скрытность концентрации  в
тылах  четырех  смежных  фронтов  полуторамиллионной  армии,  6500  танков и
самоходных  установок,  около  25  тысяч орудий  и  более  6 тысяч самолетов
практически невозможно, и, как показали пленные немецкие генералы, незадолго
до  начала  наступления в  разведорганах  и в  штабах  группы армий  "Центр"
заподозрили  неладное.  Однако  мнения  разделились,  а подозрения  остались
подозрениями. Усилия советских  войск  по  соблюдению секретности были столь
значительны, а продуманная до мелочей дезинформация, проводимая согласованно
на   всех   двенадцати   фронтах,   столь  совершенна,  что  эти  крупнейшие
приготовления были  приняты  противником  всего  лишь за  имитацию  с  целью
обмана.  Генеральный  штаб  германских  сухопутных сил  и  ставка Гитлера до
последнего пребывали в убеждении, что летом 1944  года главные удары Красной
Армии будут нанесены  не в Белоруссии, а  значительно южнее -- на Украине. И
тут  немцев удалось  ввести в  заблуждение  относительно истинных  намерений
советского командования, в  результате чего была наголову разгромлена группа
армий "Центр".
     Верховный весьма гордился искусством обманывать противника и в Тегеране
охотно рассказывал Рузвельту и Черчиллю, как это делается, на  что последний
одобрительно заметил, что "правду приходится охранять путем неправды".
     Теперь,  даже  не  дочитав  до конца  справку по  делу  "Неман", Сталин
оценил,    какую   угрозу    представляют   действия    разыскиваемых    для
подготавливаемого в Прибалтике стратегического удара.
     Ставкой и лично Верховным Прибалтике уделялось  повышенное внимание. На
сентябрь планировалась стратегическая операция, в  результате которой должна
была  быть освобождена  значительная  часть Эстонии и  Латвии  с  важнейшими
портами,   столицами  союзных  республик  Таллином   и   Ригой,  а  немецкая
группировка  "Север",  насчитывавшая  в  своем  составе более семисот  тысяч
солдат, офицеров и генералов, оказалась бы отрезанной от остальных
     сил противника, отсеченной от Германии, точнее, от Восточной Пруссии, и
наглухо блокированной в Курляндии, на Земландском полуострове.
     Правда,   в   последний   день   июля   механизированные   части   1-го
Прибалтийского  фронта  небольшими  силами  вырвались к  Балтийскому  морю в
районе  Клапкалнс и  перерезали  все  сухопутные  коммуникации,  ведущие  из
Прибалтики в  Восточную  Пруссию.  Инициативу и мужество войск  по  указанию
Верховного  отметили  боевыми  наградами,  однако командованию  фронта  было
рекомендовано   при  вероятной   попытке  немцев   деблокировать  окруженную
группировку  -- оттянуть  войска с минимальными  потерями  на линию  Иелгава
(Митава) -- Добеле.
     Дело  в том, что для усиления и  расширения вбитого  клина в  настоящий
момент не имелось достаточных резервов; к тому же было бы намного заманчивее
отрезать группу вражеских армий  "Север"  значительно западнее -- при этом в
огромном  прибалтийском  котле  оказалось  бы  на  десяток  больше  немецких
дивизий, а  линия  внешнего фронта  окружения прошла бы  до устья  Немана по
границе с Восточной Пруссией.
     Таков был  замысел  Верховного  Главнокомандования.  И  хотя  сейчас, в
середине  августа,   наступали  и  получали  подкрепления   главным  образом
Украинские фронты, в тылах  1-го Прибалтийского  фронта, которому отводилась
ведущая роль в осуществлении планируемой  операции, с  соблюдением  всех мер
предосторожности понемногу  сосредоточивались войска; причем прошлой ночью в
район  севернее Шауляя начали прибывать части 5-й гвардейской танковой армии
-- основной ударной силы предстоящих боевых действий в Прибалтике.
     Ознакомясь  со   справкой   по  делу  "Неман",  Верховный  распорядился
немедленно вызвать  начальника Главного  управления  контрразведки, а  также
наркомов госбезопасности и внутренних дел. Находившемуся у него в эту минуту
на  докладе  генералу  армии,  исполнявшему уже не  первый  год  обязанности
начальника Генерального  штаба, он предложил  задержаться, вполне  допуская,
что, возможно, потребуются радикальные  изменения стратегического плана  или
отсрочка всей будущей операции.
     Затем он соединился по "ВЧ"  с  1-м Прибалтийским фронтом.  Командующий
генерал  армии  Баграмян  в этот предрассветный час находился в  войсках;  у
аппарата  оказался  начальник  штаба  генерал-полковник Курасов, и Верховный
приказал ему доложить о мероприятиях по обеспечению секретности и маскировки
подготавливаемой операции, и в частности при проведении рокировки.
     Планом Генерального штаба намечалось в начале сентября наступление трех
Прибалтийских  фронтов  по  сходящимся  направлениям   на   Ригу.  Считалось
несомненным,  что  немцы  сделают  решительно  все,   чтобы  удержать   этот
крупнейший  город  и  порт,  и  стянут к нему  значительные  силы.  Тогда-то
предполагалось, продолжая  оказывать неослабное давление  на участках 2-го и
3-го  Прибалтийских  фронтов,  произвести  редкую  по  замыслу  и  масштабам
рокадную рокировку: скрытно и в  сжатые сроки перебросить основные силы 1-го
Прибалтийского фронта с правого на левый фланг и  отсюда, из  района Шауляя,
неожиданно   для  противника   нанести  массированный   рассекающий  удар  в
направлении Мемеля (Клайпеды)  с выходом к морю на участке Мемель (Клайпеда)
-- Паланга, отчего подготавливаемая операция и получила  в наметках название
Мемельской.
     Из лежавшей перед ним  на столе справки  Генштаба Сталин знал, что  для
осуществления  подготовки Мемельской  операции  необходимо  сосредоточить  в
районе Шауляя и к северу  от него  как  минимум четыре  общевойсковые армии,
одну танковую, а также  несколько отдельных соединений,  большое  количество
артиллерии  и  других средств  усиления.  Таким образом,  в ходе  рокировки,
производимой вдоль фронта на  сравнительно небольшом удалении от противника,
следовало скрытно  и  спешно переместить  на расстояние  от  шестидесяти  до
двухсот сорока километров около 500 тысяч  человек,  свыше 9 тысяч  орудий и
тяжелых  минометов,  почти полторы тысячи танков  и самоходно-артиллерийских
установок.  Взглянув  на  эти цифры, Сталин еще раз подумал, что чем  больше
масштаб операции, тем труднее сохранить ее в секрете и тем более тщательными
должны быть меры по обеспечению ее полной скрытности.
     Неожиданный  звонок и  вопрос Верховного  не  застали начальника  штаба
фронта врасплох. Курасов,  известный своей вдумчивостью и высокой  культурой
мышления,  отвечал спокойно,  лаконично и так толково и ладно,  будто ожидал
этого звонка и заранее специально подготовился. При всем  раздражении, какое
испытывал  в  этот  час  Сталин, у  него  не  оказалось и  малейшего  повода
высказать свое недовольство.
     Курасов доложил:
     Переброска частей  и  соединений, их  сосредоточение  в  новых районах,
занятие  исходных рубежей будут проводиться только в ночное время,  с мерами
строжайшей  маскировки  и  дисциплины.  Все  леса как маскировочные  емкости
распределяются между  дивизиями  и  полками.  Хвосты  войсковых  колонн,  не
успевших  до  рассвета полностью выйти в назначенные им районы дневок, будут
"отсекаться"  и  укрываться  в  других  лесных  массивах  с соблюдением всех
необходимых предосторожностей.
     Маршруты   передвижения  войск   и   техники  обеспечиваются   надежной
комендантской  службой и на всем протяжении по  обеим  сторонам  окаймляются
круглосуточными парными дозорами, так  называемыми "патрулями бдительности".
Следы гусеничных и  колесных машин на дорогах будут до  рассвета  заметаться
волокушами.
     Скрытность  перегруппировки  обеспечивается  также  большим количеством
маршрутов  для движения  войск (свыше  двадцати пяти) и нашим господством  в
воздухе.
     Над  местами выгрузки и  передвижения танков и самоходных  установок --
чтобы   заглушить  шум  моторов  --  будут  во  всех  случаях  барражировать
специально  выделяемые самолеты. Из  районов сосредоточения механизированных
частей --  ударной  подвижной группы  фронта --  отселяется  все гражданское
население.
     "Танковая  техника  россыпью!.."*  --  вспомнил  Сталин, когда  Курасов
сказал  о  барражировании  над  местами  выгрузки  и  передвижения  танков и
самоходок.  Держа  телефонную  трубку  левой рукой  и  продолжая слушать, он
безошибочно нашел и вытащил из вороха  лежавших на  краю стола папок одну  с
надписью  на обложке:  "Важнейшие перевозки.  Литерные  эшелоны  серии  "К".
Положил перед собой, раскрыл и стал смотреть документы последних трех суток.
     Так  и  есть. Вчера  по  распоряжению Генштаба  началась  массированная
отгрузка  с заводов 530 танков и 280 самоходно-артиллерийских установок 1-му
Прибалтийскому  фронту,  и  прежде  всего  для  пополнения  5-й  гвардейской
танковой  армии,  потерявшей  сотни  машин  в тяжелых  боях предыдущих  двух
месяцев.
     Между тем Курасов продолжал докладывать:
     В целях дезинформации противника  на значительном расстоянии (более чем
в ста  километрах  от  истинного операционного направления) в армейском тылу
имитируется   концентрация   восьми-девяти   стрелковых   дивизий,  большого
количества танков  и артиллерии.  Точно такие же обманные мероприятия  будут
осуществлены и в полосе соседнего фронта.
     В  лесах этих  обоих ложных  районов сосредоточения  сооружаются  около
тысячи макетов танков и до четырехсот макетов самолетов, создаются фальшивые
аэродромы.  По  мере изготовления часть  макетов  с  помощью системы тросов,
лебедок  и  воротов  будет  приводиться  в  движение  днем,  в часы  полетов
разведывательной  авиации противника; в  это же время звукоустановки большой
мощности   станут   воспроизводить  шум   работающих  моторов.  Видимость  и
правдоподобность  всех  ложных  об®ектов  будет  систематически  проверяться
контрольным наблюдением и фотографированием с воздуха.
     ----------------------------------------
     *  Танковая  техника  россыпью  --   танки  и  самоходно-артиллерийские
установки, не входящие в  состав  подразделений, а следующие без  экипажей с
заводов и ремонтно-восстановительных баз.
     ---------------------------------------------------------------
     В эти  же  ложные  районы постепенно, партиями будут  направлены  свыше
двухсот  армейских  радиостанций,   которые   должны   имитировать   текущий
тактический  радиообмен  частей и  соединений, якобы  переброшенных  сюда  с
других участков фронта. В то  же  время в местах истинного сосредоточения до
последнего   часа   перед   наступлением   будет  соблюдаться  относительное
радиомолчание: все передатчики прибывающих частей заранее опечатываются.
     В населенные  пункты  ложных  районов сосредоточения  за  неделю  перед
наступлением  будут  посланы   мнимые   квартирьеры,   которые   инсценируют
распределение домов  для размещения частей и штабов: на большинстве строений
и на воротах, как это обычно принято, будет произведена шифрованная разметка
мелом,  а  хозяевам  предложат подготовить  помещения  для постоя.  Также за
неделю     до     наступления    специально     подобранные     офицеры    и
женщины-военнослужащие    по    единому   согласованному    плану   займутся
распространением среди  местного населения  ложных  слухов о  сосредоточении
войск и предстоящих действиях.
     Другие элементы оперативной маскировки:  в войсках проводятся работы по
совершенствованию обороны  и подготовке  ее  к  условиям  зимы.  Армейские и
дивизионные газеты в районах намечаемого сосредоточения  публикуют материалы
исключительно  по  оборонительной тематике. Вся устная  агитация нацелена на
прочное удержание занимаемых позиций.
     Чисто   охранные   меры:    в   оперативных   тылах   фронта    усилена
проверочно-пропускная и караульная служба;
     районы   расположения  воинских  частей  предварительно  оцепляются   и
прочесываются;  железнодорожные станции и  населенные пункты  круглые  сутки
патрулируются; все подозрительные задерживаются до выяснения личности.
     Что  касается  политико-воспитательных  мероприятий,  то со всем личным
составом  каждую  неделю  проводятся беседы  о  коварных  методах  вражеской
разведки   и   о   необходимости   самой   высокой   бдительности.   Общение
военнослужащих с  местным  населением  сокращено  до минимума.  Вся  частная
корреспонденция  из  районов  сосредоточения будет  задержана  отправкой  до
момента начала наступления.
     В   заключение   Курасов,   не