у о кваку.
     - Давайте, малыши, - шепнул он голубям. - Сегодня  вы  должны  помочь
мне одурачить ваших сородичей.
     Он заприметил это место во время своих прогулок, и то, что оно рядом,
было не просто приятно, это было совершенно необходимо. Он  и  Сильвия  не
могли уйти из района гавани, пока не избавятся от жучка.
     Голуби пятились от него. Пока Сильвия караулила снаружи, Фибен поймал
толстую сильную птицу и проволокой прикрепил жучок к ее лапке.
     - Отличная ночь для дальнего перелета, а? Как ты думаешь? - сказал он
и подбросил голубя в воздух. На всякий случай  проделал  то  же  самое  со
своими часами. Дверь он оставил открытой. Если птицы слишком рано вернутся
сюда, губру отыщут их по сигналу жучка. Но их шумное прибытие вспугнет всю
стаю, и снова начнется охота за химерой.
     Поздравив себя с этой хитростью, Фибен вместе с Сильвией  побежал  на
восток,  подальше  от  гавани.  Скоро  они  оказались  в   полуразрушенном
промышленном районе. Впрочем,  Фибен  знал,  где  находится.  Он  проходил
здесь, ведя смирную лошадь  Тихо  в  свой  первый  приход  в  город  после
вторжения. Незадолго до того, как они  дошли  до  стены,  он  сделал  знак
остановиться. Ему нужно перевести дыхание, хотя Сильвия, казалось,  совсем
не устала.
     "Она ведь танцовщица", - подумал он.
     - Ну давай раздеваться, - сказал он.
     Надо  отдать  ей  должное,  Сильвия  и  глазом  не  моргнула.  Логика
безупречная. Возможно, часы не единственный жучок, помещенный на них.  Она
быстро раздевалась и  закончила  раньше  него.  Когда  вся  одежда  лежала
грудой, Фибен бросил на шимми быстрый оценивающий  взгляд  и  присвистнул.
Сильвия покраснела.
     - Что теперь? - спросила она.
     - Идем к ограде, - ответил он.
     - К ограде? Но, Фибен...
     - Я уже давно хочу посмотреть на нее поближе.
     Пройдя  еще  несколько  сот  ярдов,  они  увидели   ровную   полоску,
проведенную чужаками вокруг всей Порт-Хелении. Сильвия  вздрогнула,  когда
они приблизились к высокой  ограде,  которая  влажно  блестела  при  свете
сторожевых шаров, расположенных с одинаковыми промежутками.
     - Фибен, - сказала Сильвия, когда он шагнул на полосу. - Мы не  можем
идти дальше.
     - Почему? - спросил он. Но все же остановился и повернулся к  ней.  -
Ты знаешь кого-нибудь, кто пытался это сделать?
     Она покачала головой.
     - Кто может это сделать?  Это  ведь  явное  безумие.  Эти  сторожевые
шары...
     - Да, - задумчиво сказал Фибен. - Я как раз думаю: сколько их  нужно,
чтобы огородить весь город. Десять тысяч? Двадцать? Тридцать?
     Он вспомнил сторожевых роботов, окруживших гораздо  меньший  и  более
уязвимый периметр бывшего посольства тимбрими в тот день, когда  взорвался
архив, а сам Фибен познакомился с образчиком юмора  чужаков.  Эти  приборы
оказались  менее  действенными,  чем  Ровер  или  обычный  боевой   робот,
сопровождавший в бою солдат Когтя.
     "Сомневаюсь я в этих", - подумал он и сделал еще один шаг вперед.
     - Фибен! -  Сильвия,  казалось,  была  на  грани  истерики.  -  Давай
попробуем ворота. Мы можем сказать стражникам... что нас  ограбили.  Мы  с
фермы, заходили в город, и кто-то украл нашу  одежду  и  идентификационные
карточки. Если будем вести себя достаточно тупо, может, они нас пропустят.
     "Да, конечно". Фибен подошел еще ближе и находился  теперь  метрах  в
шести от барьера. Ограда состояла из узких планок, соединенных  проволокой
сверху и снизу. Фибен выбрал место между двумя шарами, как можно дальше от
каждого. Но, приближаясь, он испытывал неотвязное  ощущение,  что  за  ним
наблюдают.
     И уверенность в этом наполнила Фибена покорностью.  Сейчас,  конечно,
солдаты губру уже на пути сюда. Они могут появиться в любую минуту.  Лучше
всего повернуться и бежать. Немедленно!
     Он оглянулся на Сильвию. Она стояла там, где  он  ее  оставил.  Видно
невооруженным глазом, что она предпочла бы оказаться в любом другом месте.
Он не понимал, почему она остается.
     Фибен ухватился правой рукой  за  левое  запястье.  Пульс  быстрый  и
нитевидный, во рту сухо, словно посыпали песком. Дрожа, он напряг всю волю
и сделал еще один шаг к ограде.
     Почти осязаемый ужас сомкнулся вокруг него, как в тот  момент,  когда
он услышал предсмертный крик бедного Саймона  Левина  в  той  безнадежной,
бессмысленной  схватке  в  космосе.  Фибен  испытывал   мрачное   ощущение
предопределенности. Ощущение тщетности жизни.
     Он медленно повернулся и посмотрел на Сильвию. И улыбнулся.
     - Дешевки эти птицы! - сказал он.  -  Шары  вовсе  не  следящие!  Это
глупейшие пси-излучатели!
     Сильвия мигнула.
     - Ты уверен? - недоверчиво спросила она.
     - Иди, сама увидишь, - позвал он. - Сейчас тебе кажется, что за тобой
наблюдают. Потом ты будешь считать,  что  за  тобой  гонятся  все  солдаты
Когтя.
     Сильвия сглотнула, сжала кулаки и шагнула  на  пустую  полосу.  Фибен
смотрел, как она делает шаг за шагом. И отдавал должное ее мужеству. Любая
шимми давно повернулась бы и убежала с криком.
     На лбу у Сильвии выступил пот, смешиваясь с каплями дождя.
     Какой-то  частью  сознания,  свободной  от  рева  адреналина,   Фибен
любовался ее обнаженным телом. К тому же это помогало  отвлечься.  "У  нее
действительно были дети". Иногда шимми  подделывают  следы  вынашивания  и
вскармливания,  чтобы  выглядеть  привлекательней,  но  в  данном   случае
совершенно очевидно, что у Сильвии был ребенок.
     "Интересно узнать о ее жизни".
     Остановившись рядом с ним, закрыв глаза, она прошептала:
     - Что... что сейчас со мной будет?
     Фибен  прислушался  к  себе.  Вспомнил  о  Гайлет,  о  том,  как  она
оплакивала своего друга  и  защитника  шимпа  Макса.  Вспомнил  о  шимпах,
которые словно разрывались на части под ударами мощного оружия врага.
     Вспомнил Саймона.
     - Ощущение такое, словно только что умер твой лучший в мире  друг,  -
мягко сказал он и взял ее за руку.
     Она вцепилась в его руку, но на лице ее появилась гримаса облегчения.
     - Пси-излучатели. И это... это все? - Она раскрыла глаза.  -  Дешевки
эти птицы!
     Фибен расхохотался. Сильвия медленно  улыбнулась  и  свободной  рукой
прикрыла рот.
     Они смеялись, стоя под дождем посреди реки печали. Смеялись до  слез,
и когда наконец перестали течь слезы, медленно,  под  дождем,  по-прежнему
держась за руки, дошли до ограды.


     - Теперь, когда я скажу "толкай", - толкай!
     - Я готова, Фибен. - Сильвия пригнулась  под  ним,  расставила  ноги,
прижалась плечом к одной из планок, держась руками за другие.
     Стоя над ней, Фибен принял такую же позу и уперся  ногами  в  грязную
землю. Несколько раз глубоко вдохнул.
     - Толкай!
     Они навалились вместе. Планки отстояли на несколько сантиметров  друг
от друга. Напрягаясь, Фибен чувствовал, как расширяется пространство между
ними. "Эволюция никогда не проходит даром", - думал Фибен, прикладывая все
силы.
     Миллион лет назад люди проходили через муки  самовозвышения,  получая
самостоятельно то, что, как утверждают галакты, можно получить  только  от
других: способность думать и стремиться к звездам.
     Тем  временем,  однако,  предки  Фибена   тоже   не   ленились,   они
н_а_к_а_п_л_и_в_а_л_и_ силу! Фибен сосредоточился на этой  мысли,  на  лбу
его выступил пот. Спина Сильвии дрожала, она тоже  давила  изо  всех  сил.
Пластилитовые планки скрипели.
     - Ах! - Сильвия поскользнулась - и отлетела назад.
     Фибен  от  толчка  развернулся,  и  упругая   планка,   выпрямившись,
отбросила его на Сильвию.
     Минуту-две  они  просто  лежали,   тяжело   дыша.   Наконец   Сильвия
заговорила.
     - Пожалуйста, милый... не сегодня. У меня болит голова.
     Фибен расхохотался. Скатился с нее и лег на спину. Юмор им необходим.
Это лучшая защита от непрерывного давления  пси-шаров.  Паника  все  время
держится  на   краю   сознания,   а   смех   удерживает   ее,   не   давая
распространяться.
     Они помогли друг  другу  встать  и  осмотрели  ограду.  Щель  заметно
расширилась, сейчас она не меньше десяти сантиметров. Но этого  все  равно
недостаточно. И Фибен чувствовал, что время  их  подгоняет.  Им  нужно  не
менее трех часов, чтобы затемно добраться до холмов. По крайней мере  если
они переберутся, буря им на руку.  Они  с  Сильвией  снова  подготовились,
встали на место. Опять пошел дождь, все ближе заблестели молнии.  Загремел
гром, задрожали деревья, задребезжали ставни в домах.
     "Сомнительное преимущество", - подумал Фибен. Конечно,  дождь  мешает
сканерам губру, но одновременно делает  скользким  искусственный  материал
изгороди. Трудно за него ухватиться. Да и грязь мешает.
     - Готова? - спросил он.
     - Конечно, если будешь держать эту штуку подальше от  моего  лица,  -
ответила Сильвия. - Она отвлекает.
     - Но ведь ты сама попросила Гайлет, милая,  чтобы  она  поделилась  с
тобой этой штукой. К тому же ты ее видела и раньше, на громовом холме.
     - Да. - Она улыбнулась. - Но это не совсем то же самое.
     - Ну,  ладно,  заткнись  и  толкай,  -  проворчал  Фибен.  Они  снова
навалились изо всех сил.
     "Поддается!  Поддается!"  Он  услышал,  как  выдохнула  Сильвия,  его
собственные мышцы угрожали порваться.
     Планка затрещала, выгнулась, снова затрещала.
     На  этот  раз  поскользнулся  Фибен,  выпустив   упругий   пружинящий
материал. Снова они, тяжело дыша, упали в грязь.
     Дождь разошелся не на шутку, Фибен промокнул  глаза  и  посмотрел  на
отверстие. "Сантиметров двенадцать. Ифни! Мало".
     Он  чувствовал,  как  проникает  в  сознание  и  лишает   силы   воли
пси-излучение. Он знал, что это излучение отнимает у них с Сильвией  силы,
подталкивает к покорности. С огромным трудом встал и прислонился к упрямой
изгороди.
     "Дьявольщина, мы старались. Хоть в этом нам  не  откажешь.  Мы  почти
добились своего. Если бы только..."
     - Нет! - неожиданно крикнул он. - Нет! Я не отступлю! - Он бросился к
щели, пытался протиснуться, сражался с  непокорным  отверстием.  Где-то  в
темном царстве прямо ударила молния, осветив поля  и  лес,  а  за  ними  -
манящие предгорья Мулун.
     Загремел гром, изгородь  задрожала.  Планки  стиснули  Фибена,  и  он
закричал от боли. Когда они отпустили, он, полуживой от боли, упал рядом с
Сильвией. Но через мгновение снова вскочил. Еще  одна  электрическая  нить
соединила землю с мерцающими облаками. Фибен заколотил по земле.  Грязь  и
булыжники разлетелись во все  стороны.  Гром  швырнул  их  назад,  в  лицо
Фибену.
     Речи не существовало. Не стало слов. Та его часть, которая знала, что
они существуют, отшатнулась в шоке, и контроль  перешел  к  другим,  более
древним частям сознания.
     Оставались только буря, ветер и дождь, молнии и гром.
     Фибен ударил себя в грудь, оскалил зубы под жалящим дождем. Буря пела
Фибену, отражалась в земле и дрожащем воздухе, а он ответил ей криком.
     Его крик - не изнеженная  человеческая  музыка  и  не  поэзия  сонных
фантомов китов и дельфинов. Нет, эту музыку он ощущал мозгом  костей.  Она
приподняла Фибена, как тряпичную куклу, и швырнула в грязь.  Он  поднялся,
отплевываясь и крича.
     Он поймал на себе взгляд Сильвии. Она колотила руками по земле, глядя
на него широко раскрытыми глазами, возбужденная.  Это  заставило  его  еще
громче ударять себя в грудь, еще громче кричать. Он знал  теперь,  что  не
ослаб! Швыряя камни в воздух, он бросал вызов буре, призывал  на  себя  ее
молнии!
     И они послушно пришли. Яркий свет заполнил пространство, зарядил его,
волосы Фибена встали дыбом, искрились.  Беззвучный  удар  пришелся  ему  в
спину, словно рука гиганта прижала его к стене.
     Фибен закричал, ударившись об ограду. И, прежде чем потерял сознание,
отчетливо ощутил запах паленой шерсти.



        66. ГАЙЛЕТ

     В темноте под звуки дождя, стучащего о плитки крыши,  она  неожиданно
открыла глаза. Встала, завернувшись в одеяло, и подошла к окну.
     Снаружи над Порт-Хеленией  лютовала,  знаменуя  приход  осени,  буря.
Темные тучи гневно и угрожающе гремели.
     На востоке ничего не видно, но Гайлет прижалась щекой  к  прохладному
стеклу и смотрела туда.
     В комнате приятно  тепло,  но  она  закрыла  глаза  и  вздрогнула  от
неожиданного холода.



        67. ФИБЕН

     Глаза... глаза... глаза повсюду. Дрожат и танцуют, мерцают в темноте,
насмехаются над ним.
     Появился слон - продирается сквозь джунгли, буянит, глаза  покраснели
от гнева. Он пытается бежать, но слон хватает его, подбрасывает хоботом, и
несет, стискивая ребра.
     Он хочет попросить зверя с®есть его или  растоптать...  только  чтобы
все кончилось! Но немного погодя привыкает. Боль притупляется, тело  ноет,
а путешествие становится размеренным...


     Первое, что он почувствовал, придя в себя: дождь почему-то не  падает
на лицо.
     Он лежит на спине, на чем-то вроде травы. Ненастье  не  затихает.  Он
ощущает влагу на ногах и теле, но ни одна капля не падала ему на нос или в
рот.
     Фибен открыл глаза,  чтобы  посмотреть,  в  чем  дело...  и,  кстати,
понять, почему он еще жив.
     На фоне  облаков  смутно  вырисовывается  силуэт.  Невдалеке  ударила
молния, на мгновение осветив его. На Фибена озабоченно  смотрела  Сильвия.
Его голова лежит у нее на коленях.
     Фибен попытался заговорить.
     - Где... - Но послышался только хрип. Голос как  будто  исчез.  Фибен
смутно вспомнил, как кричал, вопил в  небо.  Должно  быть,  поэтому  болит
горло.
     - Мы снаружи, - сказала Сильвия, чуть погромче, чтобы перекрыть звуки
дождя. Фибен мигнул. "Снаружи?"
     Сморщившись, он поднял голову и осмотрелся.
     Трудно было что-то увидеть в такую погоду.  Но  он  сумел  разглядеть
контуры  деревьев  и  невысоких  холмов.  Повернулся  налево.  Безошибочно
узнавалась Порт-Хеления, особенно извивающаяся цепочка огоньков на  ограде
губру.
     - Но... но как мы сюда попали?
     - Я тебя принесла, -  просто  ответила  она.  -  После  того  как  ты
разорвал стену, ты не мог идти.
     - Разорвал стену?..
     Она кивнула. Глаза Сильвии сверкали.
     - Я считала, что видела раньше танцы грома, Фибен  Болджер.  Но  твой
побил все рекорды, клянусь. Если доживу до девяноста и у  меня  будет  сто
почтительных внуков, я и тогда не смогу рассказать так, чтобы поверили.
     Он смутно припоминал свой гнев,  ярость  от  того,  что  свобода  так
близко и в то же время далека. Теперь ему стыдно  вспоминать,  как  в  нем
победил зверь.
     "А еще белая карта!" -  фыркнул  Фибен,  думая,  как  глупо  поступил
сюзерен Праведности, выбрав его представителем.
     - Должно быть, временно потерял самоконтроль.
     Сильвия коснулась его левого плеча. Он сморщился и посмотрел  туда  -
сильный ожог. Странно, он болит не так, как синяки и царапины.
     - Ты смеялся над бурей, Фибен, - почтительным тоном сказала  Сильвия.
- Дерзил, требовал, чтобы она пришла к тебе.  А  когда  она  пришла...  ты
заставил ее исполнить твое желание.
     Фибен закрыл глаза. "Гудолл! Какая чушь!"
     Но все же где-то глубоко внутри он чувствовал  себя  польщенным.  Как
будто все произошло так, как описала Сильвия!
     Фибен содрогнулся.
     - Помоги мне сесть.
     На несколько мгновений он потерял координацию,  горизонт  наклонился,
перед глазами все расплывалось. Но Сильвия усадила  его,  и  мир  перестал
раскачиваться. Фибен жестом попросил помочь ему встать.
     - Ты должен отдохнуть, Фибен.
     - Когда доберемся до Мулуна, - ответил он. - Скоро рассвет, а буря не
продлится вечно. Пошли, я буду опираться на тебя.
     Она положила его здоровую руку себе на плечо, поддерживая его.  И  он
сумел встать.
     - Знаешь, - сказал он. - Ты сильная маленькая  шимми.  Хм.  Перенесла
меня сюда?
     Она кивнула, глядя на него все с  тем  же  блеском  в  глазах.  Фибен
улыбнулся.
     - Хорошо, - сказал он. - Очень хорошо.
     Они пошли, спотыкаясь, к лесистым холмам на востоке.




         * ЧАСТЬ ПЯТАЯ. МСТИТЕЛИ * 

                     Давным-давно, когда правил Посейдон и  корабли  людей
                были хрупки, как сухой трут, неудача  постигла  фракийский
                торговый  корабль,  он  в  начале  зимы  попал  в  бурю  и
                разбился. Все  моряки  утонули,  остался  в  живых  только
                талисман корабля - обезьяна.
                     И тут, как решили судьбы, когда обезьяна в  последний
                раз глотнула воздух, появился  дельфин.  Зная,  что  между
                людьми и дельфинами  большая  любовь,  обезьяна  закричала
                "Спаси меня! Ради моих бедных детей в Афинах!"
                     Быстрый, как молния, дельфин подставил спину.
                     - Ты  очень  необычная,  маленькая  и  уродливая  для
                человека, - сказал дельфин, когда обезьяна  ухватилась  за
                него.
                     -  Люди  считают  меня  очень  красивой,  -  ответила
                обезьяна,  закашлявшись  и  крепко  держась  за  дельфина,
                который повернул к суше.
                     - Ты говоришь, что ты из Афин? - спросило  осторожное
                морское существо.
                     - Конечно. Я бы не стала говорить, если бы  это  было
                не так, - заявила обезьяна.
                     - А знаешь ли  ты  Пирей?  -  спросил  подозрительный
                дельфин.
                     Обезьяна оказалась находчивой.
                     - О, да! - воскликнула она. - Пирей мой лучший  друг!
                Я только на прошлой неделе разговаривала с ним!
                     Дельфин гневно подпрыгнул и сбросил обезьяну в  море,
                где она и утонула. Мораль: когда выдаешь себя за  другого,
                постарайся придерживаться фактов.
                                                                 М.Н.Плано


        68. ГАЛАКТЫ

     Изображение на голографическом экране дрожало. Ничего  удивительного.
Оно приходило за многие парсеки  через  свернутое  пространство  в  пункте
перехода Пурмин. Картинка прыгала и иногда теряла четкость.
     Но смысл послания совершенно ясен сюзерену Праведности.
     Толпа разнообразных существ  находится  перед  пьедесталом  сюзерена.
Большинство он узнавал с первого взгляда. Вот пила, низкорослые, пушистые,
с короткими руками. А  вот  высокий  нескладный  з'танг,  он  стоит  перед
паукообразным серентини.  Лениво  светится  би-гле,  свернувшись  рядом  с
существом, которое сюзерен сразу не узнал. Возможно, клиент, а может быть,
домашнее животное.
     К отчаянию сюзерена, в делегацию входили синтианин и человек.
     Человек!
     И  невозможно  жаловаться.  Логично  включить  в  число   официальных
наблюдателей человека, так как планета отдана  по  лицензии  людям,  если,
конечно, найдется подходящий претендент. Но  сюзерен  был  уверен,  что  в
распоряжении Института возвышения в этом секторе такого нет!
     Видимо, это еще один признак того, что политическая ситуация  в  пяти
галактиках  ухудшилась.  С  родины  от  Повелителей   Насестов   поступают
сообщения о серьезных неудачах между спиральными рукавами. Сражения терпят
неудачу. Союзники оказываются ненадежными. На  некогда  выгодных  торговых
путях, закрытых из-за блокады Земли, теперь доминируют боевые флоты соро и
танду.
     Наступают тяжелые времена для великого и могучего клана  гуксу-губру.
Все теперь зависит  от  некоторых  мощных  кланов,  пока  еще  сохраняющих
нейтралитет. Но если произойдет нечто такое, что позволит заключить с ними
союз, триумф достанется праведным.
     С другой стороны крыла, будет катастрофой, если эти нейтралы примкнут
к противникам великого клана!
     Именно  этими  соображениями  руководствовался  сюзерен  Праведности,
когда выдвинул идею захвата Гарта.  Внешне  экспедиция  была  нацелена  на
захват заложников