оглощает именно хром -  на  развилину  ветки,  над  собой.  Теперь  лиана
переползла и прикрепилась именно к этому месту.
     Атаклена кивнула. Он говорит правду.
     - Вижу, Роберт. А теперь и верю.
     Ей  захотелось  улыбнуться.  Иногда  Роберт  ведет  себя  совсем  как
юноша-тимбрими, такой же стремительный, импульсивный, озорной. Это  слегка
приводило  ее  в  замешательство.  Чужаки  должны  вести  себя  странно  и
необ®яснимо, а не просто как... ну, как парни.
     "Но Роберт не чужак, - напомнила она себе. - Он мой муж".  И  вообще,
она так давно живет среди землян, что начинает думать, как они.
     "Когда... если... я вернусь домой, неужели буду озадачивать, удивлять
и пугать окружающих метафорами? Странным, как у волчат, отношением? Радует
ли меня такая перспектива?"
     В  войне  наступила  передышка.  Губру  перестали  посылать  уязвимые
экспедиции в горы. Их передовые посты бездействовали. Даже газовые  роботы
уже целую  неделю  не  показывались  в  горных  долинах  -  к  величайшему
облегчению шимпов, фермеров и жителей поселков.
     И когда выдался случай, Атаклена и Роберт решили один день  посвятить
только себе и постараться лучше узнать друг  друга.  Ведь  они  не  знают,
когда  возобновятся  военные  действия.  Предоставится  ли  им  еще  такая
возможность?
     Обоим необходимо было отвлечься. По-прежнему не было никакого  ответа
от матери Роберта, неизвестной оставалась судьба Утакалтинга, несмотря  на
то, что Атаклена уловила посланное отцом изображение. Пусть выполняет свою
часть и надеется, что он жив и способен выполнить свою.
     - Хорошо, - крикнула она Роберту. - Признаю. Лианы можно  тренировать
в известном смысле. Спускайся. Твоя ветка ненадежна.
     Но Роберт только улыбнулся.
     - Спущусь по-своему. Ты меня знаешь, Кленни. Я не могу упустить такую
возможность.
     Атаклена застыла. Вот опять этот каприз на краях эмоциональной  ауры.
Похоже на _с_и_у_л_ф_ф_-_к_у_о_н_н_, который  можно  кеннировать  у  юного
тимбрими, когда тот наслаждается в предвкушении шутки.
     Роберт  сильно  потянул  лозу.  Он  вдохнул,   его   грудная   клетка
расширилась так, как недоступно ни одному тимбрими; и он быстро  заколотил
себя по груди и  издал  долгий  пронзительный  вопль.  В  лесном  коридоре
отозвалось эхо.
     Атаклена вздохнула. "О да. Он должен отдать  дань  уважения  божеству
волчат Тарзану".
     Вцепившись в лиану обеими руками,  Роберт  спрыгнул  с  ветки.  И  по
пологой дуге, вытянув и сведя  вместе  ноги,  опустился  к  лесному  лугу,
перелетев через низкорослые кусты. При этом он громко кричал.
     Конечно, именно такие открытия делали люди в  темные  столетия  между
появлением  разума  и  приходом  науки.  Ни  одна  из  галактических  рас,
воспитанных на Библиотеке, не  смогла  бы  додуматься  до  такого  способа
передвижения. Даже тимбрими.
     Амплитуда маятника потащила  Роберта  снова  вверх,  к  густой  кроне
лесного гиганта. Вопль Роберта оборвался, когда он врезался в листву  и  с
треском исчез.
     Тишину  нарушал  только  шорох  падающих  мелких  обломков.  Атаклена
поколебалась, потом позвала:
     - Роберт?
     Ни ответа, ни движения в густых зарослях.
     - Роберт! Что с тобой? Ответь мне! - Слова англика застревали во рту.
     Она попыталась найти его с помощью короны, нити над ушами напряглись.
Он здесь, это она чувствует... и ему больно!
     Атаклена побежала по лугу, перепрыгивая через  препятствия,  началась
г_и_р_-трансформация: ноздри автоматически расширились, чтобы дать  больше
воздуха тройному сердцу. К тому времени, как она достигла дерева,  кончики
пальцев на руках и ногах уже затвердели. Атаклена сбросила мягкую обувь  и
сразу начала подниматься, легко находя опору в коре лесного патриарха.
     Вездесущие лианы, как змеи, манили в лиственную трясину,  поглотившую
Роберта. Атаклена потянула за одну такую веревку и с ее помощью взобралась
на следующий уровень.
     Она  понимала,  что  должна  сдерживаться.  Несмотря  на  реакцию   и
приспособляемость тимбрими, ее мускулатура не так сильна, как у  человека,
а корона не так быстро отдает лишнее тепло, как потовые железы. Но она  не
могла отказаться от максимальной скорости.
     В листве, где исчез Роберт, было сумрачно и тесно. Атаклена заморгала
и  принюхалась,  углубляясь  в  темноту.  Запахи  напомнили  ей,  что  это
неизученная планета, а она не волчонок, который чувствует себя как дома  в
этих девственных джунглях. Атаклене пришлось убрать щупальца, чтобы они не
запутались в чаще. И потому она вздрогнула, когда что-то спустилось сверху
и крепко схватило ее.
     Гормоны  устремились  в   кровь.   Атаклена   приготовилась   ударить
нападающего, но вовремя узнала  ауру  Роберта,  его  человеческий  мужской
запах. Это  его  руки  крепко  держат  ее.  Атаклена  испытала  мгновенное
головокружение, когда резко прекратилась _г_и_р_-трансформация.
     В таком ошеломленном состоянии, не способная двинуться  в  оцепенении
трансформации, она удивилась вдвойне. Потому что Роберт начал касаться  ее
рта  своим  ртом.  Вначале  его  действия  показались  ей  бессмысленными,
безумными.  Но  тут,  развернув  корону,  она  снова  начала  воспринимать
чувства... и  сразу  вспомнила  сцены  из  человеческих  видеодрам,  сцены
совокупления и сексуальной игры.
     Буря противоречивых эмоций, охватившая  Атаклену,  заставила  ее  еще
несколько мгновений оставаться неподвижной. Отчасти  это  об®яснялось  его
сильными об®ятиями, и только когда Роберт наконец  выпустил  ее,  Атаклена
быстро отодвинулась от него, прижалась к стволу, тяжело дыша.
     - Ан...  ан-твиллатбилна!  Нага...  Ты...  ты...  бленчук!   Как   ты
смеешь... Клет-тнаб... - У нее перехватило  дыхание,  пришлось  прекратить
многоязычные  проклятия.  Но   Роберт   не   утратил   добродушно-веселого
настроения.
     - Я не все понял, Атаклена. Мой гал-семь не очень хорош, но я работаю
над ним. Скажи мне, что такое... бленчук?
     Атаклена сделала жест, дернула головой, что у тимбрими  соответствует
раздраженному пожатию плечами.
     - Неважно. Отвечай немедленно! Ты ранен? А если нет,  почему  ты  это
сделал? И в-третьих. Почему я не должна наказывать  тебя  за  то,  что  ты
обманул меня и напал?
     Глаза Роберта распахнулись шире.
     - О, не реагируй так серьезно, Кленни. Я ценю то,  что  ты  бросилась
мне на выручку. Я, наверно, слегка увлекся, обрадовавшись тебе.
     Ноздри Атаклены расширились. Щупальца ее  метались,  готовя  какой-то
необыкновенно ядовитый глиф. Роберт почувствовал это и поднял руку.
     - Хорошо, хорошо. По порядку... Я не ранен, только чуть  поцарапался.
На самом деле мне очень весело.
     Видя ее выражение, он перестал улыбаться.
     - Гм, что касается  второго  вопроса...  я  приветствовал  тебя,  как
принято у людей. Мне очень хотелось испробовать этот человеческий обычай с
тобой, хотя признаю, что ты могла этого не оценить.
     Атаклена нахмурилась. Ее щупальца смятенно опустились.
     - И наконец, - вздохнул Роберт, - не могу назвать ни одной причины  в
противовес наказанию за мою самонадеянность. Это твое право. Любая женщина
по праву сломает мне руку, если я схвачу ее без разрешения. Не сомневаюсь,
кстати, что ты можешь  это  сделать.  В  свою  защиту  могу  сказать,  что
сломанная рука - это профессиональный риск молодого землянина. В  половине
случаев ухаживание на этом просто заканчивается. Но если парень  правильно
понял ситуацию, женщине это нравится  и  она  не  ставит  ему  фонари  под
глазами. Ну, а если ошибся, приходится расплачиваться.
     Атаклена видела, как лицо Роберта стало задумчивым.
     - Знаешь, - сказал он, - я раньше никогда об этом не  думал,  правда.
Может, люди в этом отношении как спятившие клет-т-тнабс.
     Атаклена  мигнула.  Напряжение  медленно  проходило,  капая  с  нитей
короны; тело приходило в норму. Узлы трансформации под кожей пульсировали,
вбирая излишки _г_и_р_-потока.
     Как маленькие мыши, перевела она. Но на этот раз вздрогнула слабее.
     И обнаружила, что  улыбается.  Странное  признание  Роберта  перевело
ситуацию - почти смехотворно - в логическую плоскость.
     - Удивительно, - сказала она. - Как всегда, в обычаях  тимбрими  есть
параллель. Наши мужчины тоже должны рискнуть.
     Она помолчала, нахмурившись.
     -  Но  стилистически  ваша  техника  очень  груба!  Уровень   ошибок,
наверное, ужасно велик. У  вас  ведь  нет  короны,  чтобы  понять  чувства
женщины. Помимо примитивной эмпатии, у вас есть только намеки,  кокетство,
язык телодвижений. Я удивлена, что вы  можете  размножаться,  не  истребив
друг друга при этом!
     Лицо Роберта слегка потемнело, и Атаклена поняла, что он покраснел.
     - Наверно, я слегка преувеличиваю.
     Атаклена не могла не улыбнуться снова, на этот раз не только ртом, но
и увеличив расстояние между глазами.
     - Я уже догадалась об этом, Роберт.
     Лицо человека еще больше покраснело, он посмотрел  на  свои  руки.  В
наступившем молчании Атаклена уловила что-то в себе самой. Она кеннировала
простой глиф _к_и_н_и_в_у_л_л_у_н_ - то, что обычно делают  юноши.  Роберт
излучал смущенную искренность, и это  заставляло  забыть  его  неподвижные
глаза и большой нос, делало его своим. Он теперь  казался  ей  ближе,  чем
большинство ее сверстников в школе.
     Наконец  Атаклена  выбралась  из  угла,  куда  забилась   в   попытке
защититься.
     - Ну хорошо, Роберт, - вздохнула она. -  Я  позволю  себе  об®яснить,
почему тебе "очень хотелось" совершить этот чисто  человеческий  ритуал  с
представительницей иного вида - со мной. Наверно, потому, что мы подписали
супружеский договор? Может, ты считаешь, что должен завершить все  брачные
обычаи, чтобы исполнить человеческую традицию?
     Он пожал плечами, отведя взгляд.
     - Нет, я не могу использовать это в качестве предлога.  Я  знаю,  что
межвидовые браки  носят  исключительно  деловой  характер.  Просто...  мне
кажется, потому что ты красива и умна, а мне одиноко... и, может  быть,  я
немного влюблен в тебя.
     Сердце ее забилось быстрее. И на этот раз  причина  не  в  химических
г_и_р_-веществах. Щупальца ее приподнялись словно сами по себе, но никакой
глиф не чувствовался. Напротив, она обнаружила, что щупальца устремились к
нему вдоль тонких силовых линий, как в диполе.
     - Мне кажется... мне кажется, я понимаю, Роберт.  Я  хочу,  чтобы  ты
знал, что я...
     Трудно найти слова. Вряд ли она сама осознавала, о чем думает в  этот
момент. Атаклена покачала головой.
     - Роберт? - негромко сказала она. - Ты сделаешь мне одолжение?
     - Все, что угодно, Кленни.  Все,  что  угодно!  -  Глаза  его  широко
распахнулись.
     -  Хорошо.  Тогда,  не  очень  увлекаясь,  может,  ты   об®яснишь   и
продемонстрируешь, что именно ты делал, когда так коснулся  меня...  какие
физические  моменты  с  этим  связаны?  Но  на   этот   раз,   пожалуйста,
помедленнее.


     На следующий день они неторопливо возвращались к пещерам.
     Шли медленно, останавливаясь, чтобы посмотреть,  как  солнечные  лучи
падают на поляны, задерживались у небольших  разноцветных  прудов,  гадая,
какой именно элемент тут накапливается. Иногда  они  просто  держались  за
руки, слушая негромкие звуки лесной жизни Гарта.
     Иногда садились и осторожно  экспериментировали,  испытывая  приятные
ощущения от прикосновений.
     Атаклена была удивлена. Большинство  нервных  окончаний,  необходимых
для этого, у нее  есть.  Не  требовалось  глубокого  самовнушения,  просто
небольшие  изменения  в  капиллярах  и   рецепторах,   чтобы   эксперимент
осуществился. По-видимому, у  тимбрими  некогда  существовали  аналогичные
поцелуям ритуалы, поскольку осталась возможность осуществить их.
     Вернувшись к обычной форме, она может сохранить некоторые особенности
адаптации губ, горла, ушей. Их приятно ласкает ветерок. Словно  сладостный
эмпатический глиф на короне. А поцелуи, это теплое  давление,  вызывали  в
ней сильные, хотя и примитивные чувства.
     Конечно, ничего подобного не произошло бы, если бы люди и тимбрими не
были  так  близки.  Много  любопытных,  но  глупых  теорий  ходило   среди
необразованных  слоев  населения  обоих  видов,  об®ясняя  это   сходство.
Например, предполагалось, что у них есть общий далекий предок.
     Разумеется, это нелепая мысль. Но Атаклена знала, что  ее  случай  не
первый. Тесные связи на протяжении нескольких столетий привели, ко  многим
случаям межвидового флирта, иногда откровенного. Ее открытия, должно быть,
уже многократно делались раньше.
     Она просто не знала  об  этом,  а  разговоры  считала  непристойными.
Атаклена поняла, что друзья на Тимбрими скорее всего считали ее ханжой. Но
ее нынешнее поведение шокировало бы большинство из них!
     Она не уверена, что хочет, чтобы  дома  -  если,  конечно,  она  туда
доберется, -  знали  обо  всем  спектре  ее  взаимоотношений  с  Робертом.
Утакалтинг, вероятно, принялся бы смеяться.
     "Неважно, - твердо сказала она себе.  -  Я  должна  жить  сегодняшним
днем". Эксперимент помогает проводить время и имеет свои приятные стороны.
А Роберт - отличный учитель.
     Конечно, придется установить ограничения.  Она,  например,  готова  и
дальше  изменять  распределение  ткани  в   своих   грудных   железах,   а
прикосновение к нервным окончаниям в них  очень  приятно.  Но  когда  дело
доходит до основ, она непреклонна. Основы своей физиологии и анатомии  она
менять не собирается... ни для какого человека!


     На обратном пути они осматривали посты восставших и  разговаривали  с
бойцами. Моральный дух был высок. Ветераны трехмесячных  боев  спрашивали,
когда предводители завлекут в горы новые группы губру. Атаклена  и  Роберт
смеялись и обещали, что подумают, как не оставить бойцов без дела.
     Но от них требовали действий. А как завлечь противника, клюв которого
несколько  раз  пускал  кровь?  Может,  пора  перенести  сражения  на  его
территорию?
     Проблема заключалась в отсутствии надежных сведений об  обстановке  в
Синде и Порт-Хелении. Несколько уцелевших участников городского  восстания
добрались  до  гор  и  доложили,  что  их  организация  разбита.  С   того
злополучного дня ничего не известно о  Гайлет  Джонс  и  Фибене  Болджере.
Контакт с некоторыми  индивидуумами  в  городе  восстановили,  но  он  был
нерегулярным и ненадежным.
     Думали о посылке новых разведчиков. Казалось, такую возможность  дают
об®явления губру  о  выгодной  работе  всем  специалистам  по  экологии  и
возвышению. Но к этому времени птицы явно разработали тактику  допросов  и
создали детектор лжи для шимпов. Роберт и Атаклена решили не рисковать, по
крайней мере пока.
     Они шли по узкой, редко посещаемой долине, когда увидели обращенный к
югу склон, поросший невысокими специфичными растениями. Постояли некоторое
время молча, глядя на зеленое поле плоских перевернутых чаш.
     - Я так и не покормил тебя печеными корнями плюща, - заметил  наконец
Роберт.
     Атаклена  принюхалась,  оценив  его  иронию.  Место,  где   произошел
несчастный случай, далеко отсюда. Но  этот  неровный  склон  вызвал  в  ее
памяти  яркие  воспоминания  о  том  ужасном  дне,   когда   начались   их
"приключения".
     - Эти растения больны, в них что-то нарушено? - Она указала на  чаши,
перекрывающие друг друга, как чешуя  дракона.  Верхний  слой  выглядит  не
таким гладким и толстым, каким остался  в  ее  памяти,  он  кажется  очень
тонким и непрочным.
     - Гм.  -  Роберт  наклонился,  разглядывая  ближайшие  чаши.  -  Лето
кончается. Жара высушивает  верхние  пластины.  К  середине  осени,  когда
поднимутся восточные ветры с  Мулунского  хребта,  они  станут  тонкими  и
легкими, как вафли. Разве я не говорил  тебе,  что  они  разносят  семена?
Ветер подхватывает их и уносит в небо, как облако бабочек.
     - Ах, да. Я помню, ты говорил об этом. - Атаклена задумчиво  кивнула.
- Но разве не ты говорил...
     Ее прервал громкий крик.
     - Генерал! Капитан Онигл!
     На узкой лесной тропе показалась группа шимпов. Двое - сопровождавшие
их всюду охранники, а третий - Бенджамин! Выглядел он уставшим.  Очевидно,
бежал всю дорогу от пещер им навстречу.
     Атаклена почувствовала, как напрягся Роберт в ожидании неприятностей.
Но с помощью короны она уже знала, что Бен не принес дурных известий. Враг
не нападал. И все же шимп казался смущенным.
     - В чем дело, Бенджамин? - спросила она.
     Он вытер лоб домотканым  носовым  платком.  Потом  порылся  в  другом
кармане и вытащил маленький черный кубик.
     - Сэры, наш курьер, молодой Петри, наконец возвратился.
     Роберт сделал шаг вперед.
     - Он добрался до убежища?
     Бенджамин кивнул.
     - Да, добрался и привез послание Совета. Оно здесь. - И  он  протянул
куб.
     - Послание Меган? - У Роберта перехватило дыхание при виде  кубика  с
записью.
     - Да, сэр. Петри говорит, что с ней все  в  порядке.  Она  шлет  свои
наилучшие пожелания.
     - Но... но это здорово! - завопил Роберт. - Связь  восстановлена!  Мы
больше не одни!
     - Конечно, сэр! Совершенно  справедливо.  К  тому  же...  -  Атаклена
наблюдала, как Бенджамин пытается подобрать нужные слова. -  Петри  принес
не только новости: в пещерах вас ждут пять человек.
     Роберт и Атаклена замигали.
     - Пять человек?
     Бенджамин кивнул.
     - Морская пехота, сэр.
     -  О,  -  сказал  Роберт.  Атаклена  продолжала  молчать,  но  скорее
кеннировала, чем слушала.
     -  Профессионалы,  сэр,  -  продолжил  Бенджамин.  -   Клянусь,   это
удивительно после такого длительного времени без... ну,  я  хочу  сказать,
что с нами вас было только двое. Все шимпы сейчас  пребывают  в  радостном
возбуждении. Мне кажется, вам лучше как можно быстрее вернуться.
     Роберт и Атаклена в один голос сказали:
     - Конечно.
     - Немедленно.
     Почти неощутимо отношения  между  Атакленой  и  Робертом  изменились.
Когда подбежал Бенджамин, они  держались  за  руки.  Теперь,  двигаясь  по
тропе,  им  показалось  это  неуместным.  Их  близость  не   нуждалась   в
об®яснениях, им не нужно было смотреть друг на друга, чтобы понять, о  чем
думает другой.
     К лучшему или к худшему, но ситуация изменилась.



        58. РОБЕРТ

     Майор Пратачулторн сосредоточенно изучал данные компьютера.  Листы  с
цифрами занимали весь  стол.  Наблюдая  за  тем,  как  работает  маленький
смуглый человек, Роберт понял, что беспорядок только  кажущийся:  то,  что
нужно для работы, он находит, едва взглянув и протянув мозолистую руку.
     В перерывах офицер  поглядывал  на  голографический  экран  и  что-то
негромко произносил в горловой  микрофон.  На  экране  менялись  данные  в
соответствии с его командами.
     Роберт спокойно ждал, стоя перед деревянным столом. В  четвертый  раз
Пратачулторн приглашал его и задавал  четко  сформулированные  вопросы.  И
каждый  раз  Роберт  испытывал  все  большее  удивление   и   уважение   к
пунктуальности и проницательности этого человека.
     Совершенно очевидно, что майор Пратачулторн - профессионал. Всего  за
день он со своим небольшим штабом начал приводить  в  порядок  самодельные
тактические   программы   партизан,   перерабатывал    данные,    выдвигал
предложения, которые и в голову не могли прийти партизанам.
     Именно в таком человеке, как  Пратачулторн,  нуждалось  их  движение.
Именно такого они ждали.
     Это бесспорно. Но Роберт возненавидел этого человека и теперь пытался
понять, почему.
     "Дело ведь не только в том, что он заставляет меня молча стоять перед
ним, пока наконец не соизволит обратить внимание". Роберт понимал, что это
просто способ подчеркнуть,  кто  здесь  теперь  хозяин.  И  это  понимание
помогало ему сдерживаться.
     Майор выглядел как настоящий офицер морской пехоты, хотя единственным
признаком его звания была нашивка на левом плече. У Роберта да