и
обнаруживает признаки исключительно быстрой количественной экспансии. Первые
оценки  его  численности,  данные  Ф.Махлупом  по  состоянию  на  1958  год,
определяли долю  knowledge-workers  в  общей структуре  занятости  США  в 31
процент[68]. Согласно более поздним  данным, она  выросла до 42,1
процента  в начале 60-х  и 53,3  процента в 1980 году[69]. Период
развертывания  первого  системного  кризиса  индустриального  типа хозяйства
сопровождался  повышением  численности  интеллектуальных  работников  до  50
процентов  всего  трудоспособного  населения США[70].  Показатели
последних  лет воистину  поражают  воображение: по некоторым  оценкам,  доля
knowledge-workers  достигает  70 процентов совокупной  рабочей  силы. Широко
признано,  что   в   60-е   годы  около  70  процентов  прироста   занятости
обеспечивалось созданием рабочих мест именно для этой категории  работников;
в 70-е  годы данный показатель достиг 84 процентов[71], а сегодня
представители  этой  категории  обеспечивают фактически  весь  нетто-прирост
занятости в постиндустриальных странах.
     Появление   knowledge-workers  на  рынке  труда   радикально   изменило
сложившиеся на нем отношения. Поскольку они фактически владеют своим знанием
как необходимым ресурсом  производства[72]  и являются носителями
уникальных  качеств  и  способностей, они меньше  конкурируют  друг  другом,
нежели  представители  традиционного  пролетариата,  предлагающие  на  рынке
вполне   ординарную   рабочую   силу.  Между  тем  автоматизация   массового
производства  и  унификация  сферы  услуг привели  к избытку  индустриальных
работников,   что   стало   предпосылкой  резкого   усиления   имущественной
стратификации в 70-е годы.

     [67] -  См.: Galbraith James К.  Created Unequal. The Crisis
in American Pay. N.Y., 1998. P. 92-94.
     [68] - См.: Cortada  J. W.  Introducing the Knowledge Worker
// Cortada J.W. (Ed.) Rise of the Knowledge Worker. P. XVI.
     [69]  - См.: Rubin M.R., Huber M.T. Knowledge Production and
Occupational Stmcture // Cortada J.W. (Ed.) Rise of the Knowledge Worker. P.
95.
     [70] -  См.: Porat M.U. The  Information Economy: Definition
and Measurement // Cortada J.W. (Ed.) Rise of the Knowledge Worker. P. 117.
     [71]  - См.: Cortada J. W. Where Did Knowledge Workers  Come
From? // Cortada J.W. (Ed.) Rise of the Knowledge Worker. P. 15.
     [72]  - См.: Drucker P.F. Management Challenges for the 21st
Century. N.Y., 1999. P. 18, 20.

     Развернувшийся  в  это время  процесс  Ч.Винслоу  и  У.Брэмер  называют
"существенным расслоением по  признаку образования".  "За  период с 1968  по
1977  год,  --  пишут они, -- в Соединенных Штатах реальный доход рабочих (с
учетом инфляции) вырос на  20  процентов,  и это  увеличение не  зависело от
уровня их образованности. Люди с незаконченным средним образованием повысили
свой доход на 20 процентов, выпускники колледжей  -- на  21  процент. Но  за
последующие десять лет разница в уровне образования стала решающим фактором.
С 1978 по 1987 год доходы в целом выросли на 17 процентов, однако заработная
плата работников  со средним образованием фактически упала на 4  процента, а
доход выпускников колледжей повысился на 48  процентов.  Число рабочих мест,
не  требующих  высокой  квалификации,  резко  сокращается,  и тенденция  эта
сохранится (курсив мой.  --  В.И.)  в  будущем"  [73]. В эти годы
Соединенные   Штаты   стали   приобретать    облик   мировой   сверхдержавы,
специализирующейся на производстве наиболее высокотехнологичных благ. В 1971
году был изобретен  первый персональный компьютер; в 1980 году их совокупный
парк  в США составил 78 тыс. штук, в  1983 году --  1 млн., а в  1985-м -- 5
млн. [74] Возникли отрасли, специализировавшиеся на  изготовлении
такой продукции  на экспорт;  в то  же время рос импорт относительно дешевых
потребительских  товаров.  Как  подсчитал в своей работе М. Линд,  с 1979 по
1985 год доходы выпускников колледжей выросли на  8 процентов,  а  людей  со
школьным образованием упали на 20 процентов;  при этом развитие американской
внешней торговли  имело совершенно различное воздействие на заработки тех  и
других:  с 1972 по 1985 год  оно способствовало повышению  суммарных доходов
высокообразованных  работников на 33 млрд. долл. и снижению доходов  средних
рабочих на 46 млрд. долл. [75]
     Исследователи,  анализирующие проблемы  возрастания неравенства в  80-е
годы,  часто обращают  внимание на  фактор образования,  однако,  как  будет
показано далее, он не всегда рассматривается ими как доминирующий. Известно,
что  в  течение этого десятилетия  "почасовая  заработная  плата  (с  учетом
инфляции) для имеющих высшее образование мужчин увеличилась на 13 процентов,
а для имеющих незаконченное высшее образование снизилась на 8 процентов. Для
мужчин со средним образованием почасовая ставка сократилась на 13 процентов,
а те, кто не окончил даже сред-

     [73]  -  Winslow  Ch.D.,  Bramer  W.L.  FutureWork.  Putting
Knowledge to Work in the Knowledge Economy. N.Y., 1994. P. 230.
     [74] - См.: Galbraith James К. Created Unequal. P. 34-35.
     [75]  -  См.:  Lind  М. The  Next American Nation.  The  New
Nationalism and the Fourth American Revolution. N.Y., 1995. P. 201

     нюю школу, потеряли 18 процентов заработка" [76]. Отмечается
также,  что  "в  1979  году  недавние выпускники  высших  учебных  заведений
получали на 23 процента больше, чем окончившие среднюю  школу... В 1989 году
подобная  "надбавка"  выросла до 43 процентов.  Для лиц мужского  пола более
старшего возраста она также увеличилась  -- с 42 процентов в 1979 году до 65
процентов в 1989 году. Для женщин  эта  разница оказалась  еще существеннее:
среди более  молодых  она увеличилась с 32 до 54  процентов,  а среди женщин
постарше -- с 36 до 70 процентов" [77]. Основной удар пришелся по
тем группам трудящихся,  которые составляют  в рабочей силе США традиционные
меньшинства, и в первую очередь по афроамериканцам. После того впечатляющего
улучшения  их материального положения, которое имело  место в 60-е и  первой
половине 70-х годов, это было особенно болезненно. Если в 1973 году разрыв в
оплате  белого и чернокожего  выпускников  колледжа снизился до минимального
значения  в 3,7  процента,  то  в 1989  году  он  возрос  до 15,5  процента;
соответствующие   данные   для   выпускников  школ  составили  10,3  и  16,7
процента[78].  Этот  процесс  развивался  на  фоне  возрастающего
безразличия афроамериканцев к получению  высшего образования: так, отношение
доли  афроамериканцев,  поступивших   в  колледж,  к  соответствующей   доле
представителей белой  расы увеличилось с  58  процентов в 1965 году до  79 в
1990-м;  при  этом,  однако,  такое же  отношение  для  закончивших  колледж
студентов    оставалось    практически    неизменным,     составляя    52-55
процентов[79].  Между тем  в условиях,  когда на протяжении всего
периода 1973-1997 годов заработная плата  американцев, не получивших высшего
образования, стабильно снижалась (с  12,5 до 10,9 долл. в час в  ценах  1997
года[80]),   фактор    низкой    образованности    представителей
национальных  меньшинств стал  одной из основных причин их катастрофического
материального положения. Согласно  официальной статистике Министерства труда
США,   к  началу   90-х   годов   более  половины   афроамериканцев   и  лиц
латиноамериканского происхождения, не  имевших высшего образования, получали
доход, не позволявший обеспечить существование  семьи из  четырех человек на
уровне, превышающем черту бедности[81].

     [76] -  Fischer C.S., HoutM., Jankowski  M.S.,  Lucas  S.R.,
Swidler A., Voss  K. Inequality by  Design.  Cracking the  Bell Curve  Myth.
Princeton (NJ), 1996. P. 116.
     [77]  -   Danyger  S.,   Gottschalk   P.  America   Unequal.
N.Y.-Cambridge (Ma.), 1995. P. 116-117.
     [78] - См.: Madrick J. The End  of Affluence. The Causes and
Consequences of America's Economic Dilemma. N.Y., 1995. P. 135.
     [79] - См.: Thernstrom S., Themstrom A. America in Black and
White. One Nation, Indivisible. N.Y, 1997. P. 391.
     [80] - См.: Mishel L, Bernstein J., Schmitt J. The State  of
Working America 1998-99. Ithaca(N.Y.)-L., 1999. P. 156.
     [81] - См.: Danyger  S., Gottschalk  P.  America Unequal. P.
86.

     Основным фактором  расслоения  по уровню доходов  традиционно считается
изменение  спроса и предложения на  рынке высококвалифицированных  кадров, в
значительной  степени вызванное сокращением количества выпускников колледжей
в  80-е  годы  и  резким повышением  спроса со стороны  наукоемких  отраслей
промышленности[82]. Отмечаются также рост иностранной конкуренции
и  некоторые другие факторы. Между  тем в последнее время появляются  и иные
точки  зрения,  согласно  которым  растущая бедность  низкоквалифицированных
работников  в  США  70-х  -80-х  годов практически  не связана с интеграцией
страны  в мировое  хозяйство (фактор  глобализации  экономических  процессов
обусловливает  в  США  не  более  одной   пятой  количественного  нарастания
имущественного   неравенства[83]);  напротив,  указывается,   что
"наиболее  серьезной  проблемой,  с  которой  сталкиваются  малооплачиваемые
работники  в  Соединенных  Штатах,  является   не  конкуренция   со  стороны
иностранцев,  а  несоответствие   между  все  более  высокими  требованиями,
предъявляемыми работодателями к персоналу, и уровнем квалификации, с которым
молодежь выходит на рынок труда" [84].
     В конце 80-х годов в  области  расширения неравенства  доходов возникла
новая ситуация. Рост спроса на квалифицированные кадры практически  во  всех
отраслях привел к тому,  что  профессиональная структура занятости перестала
быть основой для  различий в заработной плате. Доходы средних представителей
группы  "белых   воротничков"   впервые   сравнялись  с  заработками  "синих
воротничков", а затем стали  им сильно уступать. Эта тенденция проявилась не
только в сфере  массовых  услуг, но и  в четвертичном секторе.  К концу 1997
года заработная плата  среднего промышленного  рабочего  (13,62 долл. в час)
превысила  доходы  служащих  в  банковском  бизнесе,   страховании  и  сфере
риэлтерских операций (13,46 долл. в час) [85]. Напротив, носители
уникальных  знаний и  опыта в любой сфере  общественного  производства стали
получать доходы, несоизмеримые со средней оплатой персонала  в той или  иной
отрасли.
     На этом этапе роль информационных работников  в структуре общественного
производства  стала   обеспечивать  дополнительные  доходы  фактически   вне
зависимости от уровня спроса на высоко-

     [82]  - См.: Danuger S.,  Gottschalk P. America  Unequal. P.
117.
     [83] - См.: Taylor  K.B. The Quest  for Universal Capitalism
in the United States // Halal W.E., Taylor  K.B. (Eds.) Twenty-First Century
Economics. Perspectives of Socioeconomics for  a Changing World. N.Y., 1999.
P. 358.
     [84] - Burtiess G.,  Lawrence R.Z., Litan R.E., Shapiro R.J.
Globaphobia. Confronting Fears about Open Trade. Wash., 1998. P. 8.
     [85] - См.:  Luttwak E. Turbo-Capitalism. Winners and Losers
in the Global Economy. L" 1998. P. 47.

     квалифицированные кадры, получившие широкие возможности  альтернативной
занятости. В новых условиях "некоторые весьма успешные компании начинались с
инвестиций  всего  в  несколько долларов"  [86];  именно к  этому
периоду   относится   возникновение  большинства   столь  известных  сегодня
компьютерных корпораций. Соответственно и потребности  в рабочей силе  стали
выражаться  не столько в количественных, сколько в качественных показателях.
Если в 1967 году в  штате  "Дженерал моторе"  состояло 870 тыс.  человек, то
самая  высокооцениваемая  корпорация  сегодняшнего  дня, "Майкрософт", имеет
персонал, не превышающий 20  тыс. человек; рыночная же оценка ее такова, что
удельная   стоимость  компании  в  расчете   на  одного  занятого   (включая
вспомогательный   персонал)  составляет  около  15  млн.  долл.  Современная
ситуация уникальна также тем, что персонал двадцати  наиболее быстрорастущих
высокотехнологичных компаний, включающих в  себя таких лидеров  бизнеса, как
"Майкрософт",  "Интел",  "Оракл",  "Новелл",  "Сан  Майкросистемз",  "Эппл",
"Сиско", "America-on-Line",  и им подобных, капитализация которых составляет
более 1 триллиона долл., не превышал в 1995 году  128  тыс.  человек, будучи
равным числу занятых  в компании "Кодак"  и оказываясь в шесть  раз меньшим,
нежели в корпорации "Дженерал моторе" [87]. Кроме того,  "сегодня
25  миллионов американцев  работают в компаниях,  состоящих  лишь из  одного
человека, ...  если эта тенденция продолжится  в  течение  еще двух десятков
лет,  то  в будущем каждый  станет самостоятельной  хозяйственной  единицей,
работающей   на  самое  себя,  и   наша  страна  превратится  в  государство
независимых индивидуальных  работников"  [88]. В  такой  ситуации
квалифицированный  специалист  или  участник  социальной  группы,  все  чаще
рассматривающейся как "класс  профессионалов", становится собственником того
интеллектуального капитала, который выше был назван нами основой нового типа
собственности, адекватного постэкономической эпохе, и получает новую степень
свободы.  Однако  вхождение в  этот  класс требует  уже  не  просто  диплома
колледжа, а высочайшей квалификации и  богатого  опыта. Именно представители
этой  группы,  которая начала формироваться в нынешнем  ее виде  с  середины
80-х, и  стали главными  действующими лицами "революции интеллектуалов". Сам
же  период   после   1986/87  годов   может   быть   назван   вторым  этапом
рассматриваемого революционного процесса.

     [86]  -  Davidson  J.D.,  Lord William Rees-Mogg. The  Great
Reckoning. Protect Yourself in the Coming Depression. N.Y., 1993. P. 85.
     [87] - См.: Luttwak E. Turbo-Capitalism. P. 79-80.
     [88]  - Kelly К. New Rules for the New Economy. Ten  Radical
Strategies for a Connected World. N.Y, 1998. P. 102.

     Революция интеллектуалов  стала развиваться  на основе  нового качества
современного  образования  и нового  отношения  к  нему  среди  американских
граждан, некоммерческих организаций  и  промышленных  компаний.  Как отмечал
Н.Гингрич, "обучение  рассматривается [сегодня] как  процесс, продолжающийся
всю жизнь.  В  различные ее  периоды и на  разных  уровнях  мастерства людям
необходимо будет изучать разные  вещи, и общество в  целом предоставляет все
возможности  для  продолжения  образования"  [89].  В  результате
инвестиции в подготовку квалифицированных кадров растут и становятся  весьма
высокодоходными.  Роль  данного явления  в экономической жизни Запада  столь
значительна, что целесообразно рассмотреть его более подробно.
     Еще в 50-е и 60-е годы  образование позволяло не только сделать хорошую
карьеру, но и обеспечить себе большие доходы. Как отмечал П.Дракер, обучение
в колледже, затраты на которое в этот период редко превышали 20 тыс.  долл.,
"дает возможность дополнительно заработать 200 тыс. долл. в течение тридцати
лет  после  окончания  учебного  заведения, и  не  существует  другой  формы
вложения капитала, способной окупить себя в десятикратном размере, принося в
среднем  30   процентов  годового  дохода   на   протяжении  тридцати   лет"
[90]. Соответственно, если в 1940 году в  США менее  15 процентов
выпускников школ в возрасте от  18 до 21 года поступали в колледжи и  другие
высшие учебные  заведения, то к середине 70-х этот показатель вырос почти до
50  процентов[91]  .  Между  тем в  70-е  и  80-е  годы  ситуация
изменилась весьма кардинальным образом.  Затраты  на  получение образования,
необходимого для работы в высокотехнологичном  производстве,  сегодня в пять
раз превосходят все прочие расходы -- на питание, жилье, одежду и так далее,
--  осуществляемые  до достижения будущим  работником совершеннолетия. Более
того, эти  затраты, составляющие не  менее 100 тыс.  долл., превосходят даже
среднюю   стоимость  производственных   мощностей,   на   которых   будущему
специалисту предстоит  трудиться  (около  80  тыс.  долл.)  [92].
Однако впечатляют и результаты обучения. Уже по оценкам 1992  года, работник
с дипломом колледжа мог заработать на протяжении всей  своей карьеры на  600
тыс.  долл. больше, чем специалист, получивший  лишь среднее образование,  а
разница  ожидаемых  доходов  обладателя  докторской  степени  и   выпускника
колледжа достигала

     [89] - Gingrich N. То Renew America. N.Y., 1995. Р. 157.
     [90] - Drucker P.F. Landmarks of Tomorrow. P. 127-128, 128.
     [91] - См.: Bell D. Sociological Journeys. Essays 1960-1980.
P. 153.
     [92]  - См.: Thurow  L. Head to  Head.  The  Coming Economic
Battle Among Japan, Europe and America. N.Y., 1993. P. 206.

     1,6  млн. долл. [93]  В результате разрыва ожидаемых доходов
выпускников школы и колледжа  до более чем  полутора раз[94] доля
молодых людей, поступающих  в колледж непосредственно после окончания школы,
достигла   в   1993   году   62   процентов[95].   Некоммерческие
организации,  промышленные компании и государство стали уделять все  большее
внимание подготовке  кадров.  Около 60 процентов  расходов, направляемых  на
социальные и образовательные цели,  осуществлялось при этом через посредство
разного  рода  некоммерческих  организаций[96].  Среди  компаний,
выделявших   на   образовательные  цели  максимум   средств,  первое   место
принадлежало, разумеется,  высокотехнологичным корпорациям.  В 1975 году был
создан университет компании  "Интел" (Intel  University)  --  первое  высшее
учебное       заведение,       целиком       финансируемое      промышленной
корпорацией[97]; сегодня их число в США превышает 30. Университет
компании "Моторола", основанный в 1981 году, имеет годовой бюджет в 120 млн.
долл., не считая тех 100 млн. долл., которые компания непосредственно тратит
на подготовку собственных кадров,  получая при этом в течение трех лет доход
в  30   долл.   на  каждый  доллар,  вложенный   в   повышение  квалификации
работников[98]. В "3Com", одной из ведущих компаний по  обработке
данных, обнаруживающей темпы  роста от  50  до 75 процентов в год, "примерно
половина  сотрудников являются "кочующими", т.е. работающими одновременно  в
других местах" [99]. Государство предоставляет студентам и лицам,
постоянно повышающим свою квалификацию, все  новые и новые  льготы.  Так,  в
послании  президента  Б.Клинтона   о  положении  страны  в  1997  году  было
предложено  ассигнование  на  нужды  американских  студентов 51  млрд. долл.
только в виде прямых грантов  или сокращения налогов[100].  Таким
образом, в  последнее десятилетие инвестиции в  образование стали выгодным и
престижным способом  вложения средств. И именно в конце  80-х и  начале 90-х
годов  стали наблюдаться явления, которые можно  считать  началом  революции
интеллектуалов как таковой.

     [93] - См.: Bronfenbrenner U., McClelland P., Wethington E.,
Moen Ph., CeciS.J., et al. The State of Americans. This  Generation  and the
Next. N.Y., 1996. P. 205-206.
     [94]  -  См.:  Thurow L.C.  Economic  Community  and  Social
Investment // Hesselbein F., Goldsmith M., Beckhard R., Schubert R.F. (Eds.)
The Community of the Future. San Francisco, 1998. P. 21.
     [95] - См.: Mandel M.J. The High-Risk Society. P. 43
     [96]  - См.: Katz M.B.  In the Shadow  of the  Poorhouse. P.
313.
     [97] -  См.:  Yu A. Creating the Digital Future. The Secrets
of Consistent Innovation at Intel. N.Y, 1998. P. 182.
     [98]  -  См.: Pastemack  B.A.,  Viscio  A.J. The  Centerless
Corporation.  A New Model for Transforming Your  Organization for Growth and
Prosperity. N.Y., 1998. P. 33, 86.
     [99] - Ibid. P. 71-72.
     [100] - См.: The Economist. 1997. February 8-14. P. 57.

     Первая группа явлений,  связанных  с  динамикой  доходов,  сформировала
тенденцию, которая, как это ни стр