занял  64-е  место  среди 68  банков,
участвовавших  в  исследовании,  и  20-е  место  в  группе,  куда  вошел  21
центральный банк индустриальных стран; по такому показателю, как сменяемость
управляющих  центральных  банков,  Банк Японии занимает 18-е место  среди 19
центральных  банков  промышленно развитых стран"  {Cargill  T.F.,  Hutchison
M.M., Ito Т. The Political Economy of Japanese Monetary Policy. P. 184).
     [86] - См.: The Economist. 1998. September 26. P. 27.
     [87] - См.: Davidson J.D., Lord William Rees-Mogg. The Great
Reckoning. P. 155.

     Страна заходящего индекса

     В начале 90-х годов первая волна  японского кризиса уничтожила  надежды
бюрократов из Министерства  внешней торговли и  промышленности на достижение
страной  доминирующих  позиций  в  мировой экономике.  В  1991  году  Япония
утратила  первую  позицию  в  индексе  конкурентоспособности,  заняла  пятую
строчку  в  1995-м, девятую  в  1997-м и восемнадцатую  в 1998-м,  пропустив
вперед все развитые страны Европы, а также Тайвань, Австралию

     [88] - См.: HartcherP. The Ministry. P. Ill, 113.
     [89] - См.: The Economist. 1998. June 20. Р. 24.
     [90] - См.: McLeod R., Gamaul R. (Eds.) East Asia in Crisis.
From Being a Miracle to Needing One? L.-N.Y., 1998. P. 22.
     [91] - См.: The Economist. 1998. April 11. P. 15.

     и   Новую   Зеландию[92].   Экспорт  японских   товаров   на
традиционные рынки оказался крайне затруднен  тем, что в середине 90-х годов
наметилась  тенденция к  укреплению  иены  по отношению  к  доллару и другим
основным  мировым  валютам.  США, стремясь  расширить собственную экспортную
экспансию, предпочли политику дешевого  доллара, нанесшую  жестокий удар  по
японской экономике. В начале 1995 года курс иены достиг уровня сначала в 90,
а  затем и 80 иен за  доллар, что  соответствовало повышению более чем на 20
процентов по сравнению с концом 1994 года; по официальным японским  оценкам,
подобный рост  сделал бессмысленной потенциальную  экономическую активность,
соответствующую 1  проценту ВНП, или  почти  50 млрд.  долл. [93]
Результатом стала череда банкротств японских компаний; начиная с  1991  года
закрылось  почти  110  тыс.   фирм,  и   это   число  умножается   с  каждым
годом[94]. Напротив, американские компании усилили присутствие на
внутреннем рынке Японии, увеличив объемы  своего экспорта  между 1986 и 1996
годами  почти  в  два  с  половиной  раза  --   с  27   до  65  млрд.  долл.
[95] Тем  самым  экономике  был нанесен  еще  один удар,  так как
проникновение    относительно     дешевых    западных    товаров    серьезно
дестабилизировало  внутренний  рынок,  суммарная  переоценность  товаров  на
котором  обходилась  японским потребителям в  75-100  млрд.  долл.  в год (в
середине 80-х стоимость основных  потребительских товаров в  Токио превышала
аналогичный показатель для Парижа  на 43  процента, для Лондона  -- на 50, а
для Нью-Йорка -- на 52 процента) [96]. Известно,  что  активность
на японском рынке компании "Компак"  в 1992 году снизила долю корпорации NEC
в общем объеме продаж  с 53 до 40 процентов; цены на пиво упали более чем на
треть  после  некоторых  послаблений  в  торговле  с  Европой,  а  "Дженерал
электрик",  реализуя   свою  бытовую   технику  на   25-30   процентов  ниже
установившейся  на японском  рынке цены, не только получала прибыль большую,
чем  при продаже  этих изделий в  США,  но и объявила о  грандиозных  планах
экспансии[97]; такие примеры  можно продолжать как  угодно долго.
Именно  поэтому  сегодня  все новые  и новые  эксперты  отмечают, что только
либерализация   внешней  торговли   и   открытие   внутреннего   рынка   для
импортируемых  товаров  позволят вывести  страну из затяжного экономического
кризиса[98].

     [92] - См. The Economist. 1998. April 25. Р. 122.
     [93] - См. HartcherP. The Ministry. P. 174.
     [94] - См.  Poweil  В.,  Kattoulas  V. The  Lost  Decade  //
Newsweek. 1998. July 27. P. 16>.
     [95]  - CM. Gough L.  Asia Meltdown. The End of the Miracle?
San Francisco, 1998. P. 25.>
     [96] - См. Woronoff J. The Japanese Economic Crisis. P. 253.
     [97] - См. Katz R. Japan: The System That Soured. P. 246.
     [98] - См.  Harrison  S.S.,  Prestowitz C. V., Jr. Overview:
New Priorities  for U.S. Asia Policy // Harrison S.S.,  Prestowitz C.V., Jr.
(Eds.) Asia  After  the  'Miracle':  Redefining  U.S. Economic  and Security
Priorities. P. 47.

     На протяжении 1992-1997 годов поражение правительства  стало  очевидным
еще  на  двух  стратегических   направлениях.  С  одной  стороны,  оказались
неудачными  его попытки стимулировать внутреннее  конечное потребление,  что
могло  бы  повысить  спрос на японские  товары  на  отечественном  рынке. На
протяжении   этих   лет   оно   практически   оставалось   неизменным,   что
иллюстрируется  колебанием  расходов  на текущее  потребление между 349,6  и
357,6 тыс. иен  в год на семью -- и это несмотря на пять пакетов  экстренных
мер по  сокращению налогов и повышению доходов,  предложенных правительством
за  этот период! Отметим,  что  общая стоимость самих этих оказавшихся столь
безрезультатными мер оценивается астрономической суммой, превышающей 800 (!)
млрд. долл.  В 1998  году  было  объявлено  о  новых  акциях  правительства,
направленных  на  выделение  123  млрд.  долл.  дополнительных  средств  для
развития потребительского рынка; ответом стало резкое снижение трат, упавших
до  минимального с  середины  80-х  годов уровня в  338  тыс. иен на семью в
год[99]. С другой стороны, массовое банкротство мелких и  средних
компаний выбрасывало на  рынок  труда множество  работников  (около 630 тыс.
только в промышленном секторе между 1990 и 1997 годами[100]), что
вызывало быстрый рост безработицы. В условиях, когда государственные кредиты
уже  не могли  использоваться  для решения  этой проблемы, так как  снижение
ставки  при  уже  достигнутых  ею близких  к нулю  значениях  было  очевидно
невозможным,   правительству  оставалось  лишь  наблюдать,  как  безработица
прибывала   почти   на  10   процентов   в  год   на   протяжении  1992-1998
годов[101];  в  результате впервые  в послевоенной  истории  доля
безработных оказалась на том же уровне, что и в США[102].
     Тем не менее  японское  руководство было вдохновлено своими  успехами в
деле оживления  экономики в 1996 году и  надеялось на лучшее. "Правительство
верило в  реальность подъема экономики, в то, что с очередным падением курса
иены  по  отношению  к  доллару худшие годы Японии,  последовавшие за бумом,
остались позади. На самом  же деле  источником роста служили огромные  суммы
государственных средств,  закачиваемых в  экономику в  качестве чрезвычайных
мер, принятых в стране в период с 1992 по 1995 год" [103]; в силу
этого основные ориентиры  и  цели  экономического  развития  были  сохранены
фактически в неизменном виде.

     [99] - См.: Maclntyre D. Spend, Japan, Spend. P. 30.
     [100] - См.: Poweil В., Kattoulas V. The Lost Decade. P. 17.
     [101] - См.: The Economist. 1998. September 26. P. 24.
     [102] - См.: The Economist. 1998. June 20. P. 23.
     [103] - The Economist. 1998. March 21. P. 26.

     Между тем,  на  наш  взгляд, японская экономика  обладала бы шансами на
определенное развитие только в единственном случае: если бы  ее руководители
сумели  отказаться  от   той   модели,   которую   Т.Сакайя   очень   удачно
охарактеризовал не как "развитый  (advanced)", а  как "доведенный до предела
(ultimate)"  индустриализм  и  в  которой  "из-за  отсутствия  прогрессивных
элементов не возникает новых идей и понятий" [104]. Искусственная
стабилизация ситуации могла бы принести пользу только  в том случае, если бы
Япония в середине 90-х  годов отказалась от  политики  чисто  индустриальной
экспансии и сконцентрировалась на внутренних  проблемах, даже ценой снижения
своей роли в Азиатско-Тихоокеанском регионе при усилении влияния США. Однако
такой  ход  событий  вряд  ли  был возможен --  как  по  чисто  политическим
соображениям, и в первую очередь в силу  привлекательности азиатских рынков,
так  и  по  экономическим причинам,  и  прежде  всего  --  из-за  отсутствия
научно-технической  политики,  способной   в  течение  периода  тактического
отступления  перестроить  структуру  экономики  настолько,  чтобы она  стала
саморазвивающейся и функционирующей без постоянных государственных дотаций и
искусственной накачки инвестиций.
     Вместо необходимого  пересмотра позиций творцы  японской  экономической
политики избрали вариант, казавшийся им наиболее эффективным из остававшихся
в их распоряжении: организовать новую волну экспансии в Азии и таким образом
добиться реванша за поражения в  США и Западной Европе, а также трудности на
внутреннем рынке.  Если  в конце 80-х  годов японские  инвестиционные  фонды
держали  до  60 процентов своих активов в американских ценных  бумагах, то к
1994 году их доля снизилась почти  в пять раз, до 13 процентов; на этом фоне
вложения в акции  и  ценные  бумаги  наиболее быстро развивавшихся азиатских
"тигров" увеличились с 18 до 75 процентов[105]. Уже  в  1991 году
объем экспорта японских товаров и услуг в Юго-Восточную Азию, составивший 96
млрд.  долл.,  превзошел  экспорт  в  США;  темпы роста  стоимостной  оценки
поставляемых в  ЮВА товаров  составили в  период 1986-1991 годов не менее 25
процентов в годовом  исчислении[106].  За десять лет,  с 1985  по
1995 год, основные японские  производители  электроники, такие,  как "Сони",
"Мацусита" и "Саньо", увеличили долю своих продаж в Юго-Восточной Азии с 5-6
до 20 и более процентов, и до самого последнего времени

     [104] - Sakayia Т. What Is Japan? P. 264.
     [105] - См.: Hartcher P. The Ministry. P. 229.
     [106]  - См.:  Cargill  T.F.,  Hutchison  M.M.,  Ito  T. The
Political Economy of Japanese Monetary Policy. P. 87.

     большинством kelretsu страны  региона  рассматривались  как  крупнейший
рынок для уже разработанных массовых продуктов[107].
     С 1990 по 1996 год число японских банков, имеющих отделения в азиатских
странах,  выросло с 83  до 161. Их  прямые кредиты  производственным  фирмам
Таиланда,  Индонезии,  Малайзии,  Филиппин и Южной Кореи оценивались в  1996
году в 97  млрд. долл., что в  четыре  раза  превышало вложения американских
банков;  при  этом  наибольшие  суммы  направлялись  в наименее  развитые и,
казалось  бы,  обладавшие  максимальным  потенциалом  государства:  так,  на
Таиланд и Индонезию приходилось более 60 процентов общего объема кредитов  в
страны  ЮВА. На тот период он составлял около 119 млрд.  долл., что почти на
20 процентов  превышало  суммарные  кредиты,  выданные  государствам региона
банками США, Великобритании и Германии[108].
     К  началу  1997  года японские банки  и финансовые компании владели  53
процентами всех  долговых  обязательств  частных  компаний в  Таиланде и  40
процентами  подобных  же  обязательств  в  Индонезии[109].  Сумма
кредитов, выданных азиатским  странам, впоследствии наиболее пострадавшим от
кризиса 1997-1998  годов,  составила почти 43 процента  суммарного  капитала
японской банковской системы[110].
     Ежегодный экспорт японских товаров в страны Юго-Восточной Азии достиг в
этот  же период суммы  в 170 млрд.  долл., но особое значение приобрели  для
японских предпринимателей  прямые  инвестиции  в экономику этого  региона. В
1996 году "Мицубиси" получал от экспорта в Азию  доходов на 25  млрд. долл.;
здесь же была  занята четверть  рабочей  силы  концерна  "Сони"; в Таиланде,
Малайзии  и  Индонезии японские фирмы  обеспечивали  работой до 7  процентов
всего  трудоспособного населения  этих стран.  В целом,  более 20  процентов
японского экспорта  направлялось в начале 1997 года в пять стран, которые  в
максимальной  степени  пострадали  от  последнего  финансового  кризиса,  --
Таиланд, Индонезию, Малайзию, Южную Корею и Филиппины[111]. Как и
раньше, банки и промышленные компании  стремились к извлечению спекулятивных
прибылей из самых "перегретых" секторов рынка:

     [107] - См.: Ernst  D. Partners  for  the China Circle?  The
East Asian Production Networks of Japanese Electronics  Firms // Naughton B.
(Ed.) The China  Circle. Economics and  Electronics in the  PRC, Taiwan, and
Hong Kong. Wash., 1997. P. 225.
     [108]  - См.:  McLeod  R.H., Gamaut R. (Eds.)  East  Asia in
Crisis. P. 275.
     [109] - См.: The Economist. 1997. October 11. P. 97.
     [110]  - См.:  Goldstein  M.  The  Asian  Financial  Crisis:
Causes, Cures and Systemic Implications. Wash., 1998. P. 21.
     [111] -  См.: World Economic Outlook. A Survey by the  Staff
of the International Monetary Fund. May 1998. Wash., 1998. P. 44.

     несмотря  на  явно   завышенные   цены   на   недвижимость   в  странах
Юго-Восточной Азии, японские инвесторы направили в 1996 году на приобретение
или строительство  промышленных  и офисных сооружений в  Таиланде, Малайзии,
Индонезии  и   на  Филиппинах  более  5,7  млрд.   долл.  из   общей   суммы
соответствующих инвестиций в регион, удерживавшейся на уровне около 10 млрд.
долл. [112]  Высокая доходность таких вложений позволяла японским
экспертам прогнозировать дальнейшую экспансию подобных проектов в 1997 году.
Этот   пример  служит  яркой   иллюстрацией  того  факта,  что   уроков   из
предшествующего кризиса извлечено не было.
     В условиях, когда дивиденды, выплачиваемые по акциям японских компаний,
снизились до  0,8  процента даже  в относительно успешном для экономики 1996
году,  азиатская экспансия, казалось бы,  могла исправить  положение. Однако
японские  предприниматели не учли двух достаточно очевидных даже  на  первый
взгляд  обстоятельств: с  одной  стороны,  они не заметили, что  в азиатских
странах, фактически повторявших японскую модель развития,  также формируются
предпосылки опасного  кризиса; с другой,  они  явно недооценивали  масштабов
финансовых  проблем внутри  самой Японии.  Наконец,  в  качестве  отдельного
фактора  можно  отметить  то  обстоятельство,  что  правительство  страны  и
японский  большой  бизнес  преувеличивали  возможности  своего контроля  над
ситуацией в Азии.
     В августе 1997 года азиатский финансовый кризис стал реальностью. Более
подробно мы рассмотрим его несколько ниже, здесь лишь  отметим, что не может
не  удивлять, в какой  степени он повторил японский  опыт  1990-1993  годов,
хотя, как  и  следовало  ожидать,  оказался  гораздо  более  тяжелым.  Удар,
нанесенный им по  японской экономике, также  оказался  исключительно мощным.
Падение японского индекса  только с 15  до 14 тыс.  пунктов должно было,  по
мнению экспертов,  привести к  прямым потерям для 20 крупнейших инвесторов в
сумме не  менее  100  млрд. долл. [113]; между тем минимальное  в
1998  году значение  индекса  оказалось ниже  13 тыс. пунктов,  что означало
увеличение потерь минимум в 2,5 раза. Акции японских банков только за вторую
половину   1997   года   потеряли   до   40  процентов   своей   докризисной
стоимости[114]. Два из 20 крупнейших финансовых институтов страны
--  "Хоккайдо  Такусоку  Бэнк" и  "Ямайичи Секьюритиз"  -- обанкротились  по
причине как рискованной  кредитной политики, так и очевидных злоупотреблений
руководства в течение первых же месяцев после

     [112] - См.: Spaeth A. Calling Japan // Time. 1998. February
16. Р. 37-38.
     [113] -  См.: Gibney  F.  Stumbling  Giants  //  Time. 1997.
November 24. P. 55.
     [114] - См.: The Economist. 1998. June 27. P. 88.

     начала кризиса в азиатских странах[115]. Особенно пострадали
интересы  ведущих финансово-промышленных  групп, осуществлявших значительную
часть  своих  экспортно-импортных  операций  в  этом  регионе. Так,  концерн
"Мицубиси",  к  концу  1994  года  включавший  185  крупных  промышленных  и
финансовых компаний, 28 из которых входили в специальный список Министерства
внешней  торговли  и промышленности,  и  обеспечивавший 9,5 процента  чистой
прибыли всех  японских  корпораций,  в период  1997-1998 годов понес убытки,
исчислявшиеся  в   сумме   около  900   млн.  долл.   только  для   главного
производственного  подразделения,  "Мицубиси  моторе"  [116].  Но
подлинный масштаб постигших его проблем стал понятен только летом 1998 года,
когда важнейшее  звено этой группы -- "Бэнк оф Токио-Мицубиси" -- объявил об
убытках, исчисляемых 6,7  млрд. долл. [117] К середине  1998 года
стало   очевидным,   что  только   для  того,  чтобы  не  допустить  полного
хозяйственного краха экономических  систем Юго-Восточной Азии и предупредить
в странах этого региона  волну хаоса и насилия, подобную имевшей место в мае
того  же  года  в  Индонезии,  необходимы  гигантские  финансовые  вливания.
Требовалось  также  обеспечить  определенный   уровень  выполнения   внешних
обязательств,  чтобы  на  грани  краха  не оказалась вся  мировая финансовая
система. И именно в этих условиях японские банки обнаружили свою фактическую
неплатежеспособность.  Финансовые проблемы Японии, обнажившиеся в  последние
два года, формировались с  начала 90-х.  Первый удар  по банковской  системе
страны был  нанесен, когда  фондовый рынок  пережил  спад 1990 года, а затем
резко пошли вниз цены на землю и недвижимость. Эти проблемы были в некоторой
части решены посредством привлечения дополнительных средств на  рынок акций,
а также масштабными  программами государственных расходов: только между 1991
и 1995 годами  правительство направило на финансирование  своих программ  не
менее 500 млрд. долл. В 1995 году второй удар был связан с  повышением курса
иены  по отношению  к доллару, резко снизившим объемы корпоративных прибылей
и,  соответственно,  доходы банков. Именно тогда впервые  появились опасения
глобального коллапса японской  финансовой системы,  усилившиеся после  того,
как в конце 1995 года безнадежные долги  японских банков превысили суммарный
объем их акционерного капитала более чем  на 20 процентов[118]. И
вновь государство при-

     [115] - Подробнее см.: The Economist.  1997. November 29. Р.
85-87.
     [116] - См.: The Economist. 1998. May 9. P. 76.
     [117] - См.: Gibney  F. Is Japan About to  Crumble? // Time.
1998. June 8. P. 30.
     [118] - См.: Hartcher P. The Ministry. P. 150.

     шло  на помощь  банковской  системе: во-первых,  был  принят закон,  по
которому   все  депозиты  во   всех   финансовых  компаниях  и  банках  были
гарантированы государством вплоть до 31 марта 2001 года[119], что
позволило  уменьшить  депозитные  ставки  до  фантастической  цифры  в  0,34
процента  годовых[120];  во-вторых,  в  1994  году  были  снижены
предельные  ставки  налогов,   что  дало  крупным  компаниям  дополнительные
возможности для оплаты банковских долгов; в-третьих, государство  наращивало
заимствования, частично  направляемые и на  санацию банковской системы  (что
привело    с    1993     года    к     обострению     проблемы    бюджетного
дефицита[121]).  Третий  удар,  нанесенный  азиатским  финансовым
кризисом,  оказался  наиболее  разрушительным,  что  в  немалой  мере  стало
следствием  пренебрежения финансовыми  проблемами, накопления на  протяжении
1994-1998  годов  огромного  количества   проблемных  долгов,  осуществления
низкоэффективных инвестиций как крупнейшими финансовыми  институтами страны,
так и самим государством.
     Предпосылкой  подобного  хода  событий  было   искусственное  занижение
процентных ставок, мультиплицировавшее денежную массу  и  создавшее  иллюзию
безграничных финансовых возможностей японских  инвесторов.  В 1995  году  на
деньги, привлекавшиеся  банкирами практически бесплатно, Япония обеспечивала
до 60 процентов мирового чистого экспорта капитала. Учитывая падение курса с
79 иен за доллар в 1995 году[122] до 147 иен за  доллар в октябре
1998  года,  можно  предположить,  что доходность вложений, если бы они были
сделаны  в разви