овторяю:
держитесь подальше от района, чрезвычайное положение отменяется!
   - Что вы делаете?! - завопил Ченселор.
   - Черт вас побери, немедленно наверх? Возьмите Элисон  и  оставайтесь  во
внутренних комнатах.
   - С кем вы заодно?
   - Эти мерзавцы стараются сыграть с нами злую шутку.  Они  хотят  выманить
нас к окнам, а затем ослепить прожекторами.
   - Что вы сказали?
   - У нас есть один-единственный шанс! - заорал О'Брайен. - А теперь  идите
к Элисон и делайте то, что вам говорят. - Он вернулся к рации и снова  нажал
на клавишу микрофона.
   Последних слов Питер уже не слышал. Он видел только, как агент укрылся за
корпусом рации и стулом, прижимаясь к полу, но работы не прерывал.  Ченселор
устремился наверх:
   - Элисон!
   - Я здесь, в спальне.
   Питер через холл ворвался в спальню.  Элисон  стояла  у  окна  и,  словно
загипнотизированная, следила за происходящим внизу.
   - Кто-то бежит...
   - Отойди от окна!
   Ченселор схватил ее, силой  втащил  в  холл.  И  сразу  услышал  какой-то
металлический звук,  будто  скребли  по  стеклу  или  перепиливали  стальную
решетку в окне спальни. Затем последовал оглушительный взрыв, и их  швырнуло
на пол.
   Толстое оконное стекло треснуло, осколки его разлетелись во все  стороны,
впиваясь в стены и  пол,  со  звоном  падали  куски  стальной  решетки.  Дом
задрожал  до  самого  основания,  Штукатурка  покрылась   трещинами,   балки
погнулись. Крепко прижимая Элисон к себе, Питер сообразил, что  они  слышали
не один, а два или даже три взрыва, которые прозвучали  почти  одновременно.
Нет, было четыре взрыва - по  одному  с  каждой  стороны  дома,  освещаемого
слепящими лучами прожекторов. О'Брайен оказался  прав.  Замысел  противников
состоял в том, чтобы выманить их к окнам, а затем пустить в ход  взрывчатку.
Если бы они остались  стоять  у  окна,  осколки  стекла  изрешетили  бы  их.
Перерезанные кровеносные сосуды, голова и лицо в глубоких порезах,  как  это
уже случилось с ним много месяцев назад на главной автостраде  Пенсильвании.
Питеру было мучительно сознавать, что кошмар прошлого вернулся...
   - Ченселор, с вами все в порядке? Ответьте мне! - кричал откуда-то  снизу
О'Брайен резким голосом, в котором слышалась боль.
   Питер уловил шум отъезжавших автомобилей.
   - Да.
   - Они уехали. - Теперь голос Куина звучал  гораздо  слабее.  -  Нам  надо
выбираться отсюда, и немедленно!
   Питер выполз на лестницу, дотянулся до выключателя и зажег свет в холле.
   Внизу, на нижней ступеньке,  согнувшись  и  вцепившись  в  перила,  лежал
О'Брайен.
   Его лицо было залито кровью. Он поднял голову и пристально  посмотрел  на
Ченселора.

***

   Питер сидел  за  рулем  неприметного  автомобиля,  а  Элисон  и  О'Брайен
устроились на заднем сиденье. Элисон поддерживала агента  обеими  руками.  В
правой руке и  плече  его  засели  осколки  стекла,  лицо  и  шею  покрывали
многочисленные порезы. Раны были несерьезными, но болезненными.
   - По-моему, нам следует  отвезти  вас  домой,  к  жене,  где  вы  сможете
пригласить вашего домашнего врача, - сказал Питер. Он еще  не  оправился  от
пережитого ужаса, и дыхание его было учащенным.
   - Слушайте меня, - отозвался О'Брайен, стараясь не думать о боли.  -  Моя
жена считает, что я сейчас в Филадельфии, а домашний  врач  начнет  задавать
вопросы.
   Лучше воспользоваться услугами врача постороннего.
   - К данной ситуации вопросы вполне обоснованы. - Но наши ответы  никто  и
слушать не станет. - И все же так нельзя, - сказала Элисон. - Питер прав.
   - Нет, не прав. - О'Брайен поморщился от боли. - Мы, как никогда  прежде,
приблизились к досье. Нам необходимо найти и  заполучить  их.  Для  нас  это
единственный выход.
   - Почему? - спросил Питер.
   - "Цитадель" в Сент-Майкелсе считается запретной зоной.  Она  принадлежит
правительству и стоит четыре миллиона долларов. Никто не  имеет  права  сюда
проникнуть.
   - Но вы-то проникли в нее, - перебил агента Ченселор.
   - Парадоксально, но это был не я, не О'Брайен...  -  Куин  шумно  вдохнул
воздух, боль отпустила, и он продолжал:
   - Если в госдепартаменте или в бюро когда-нибудь узнают, как часто я лгал
и сколько тайн выдал, меня запрячут в федеральную тюрьму лет на двадцать.  Я
нарушил все данные мной клятвы.
   Питер почувствовал расположение к этому человеку и спросил:
   - Что же произошло?
   - В случае с госдепартаментом я  воспользовался  именем  Барака.  Он  был
специалистом  по  работе  с  перебежчиками,  а  я  знал  порядок   получения
разрешения на  право  пользования  "цитаделью".  Бюро  и  раньше  занималось
перебежчиками. Я сказал, что это  была  совместная  операция  ФБР  и  Совета
национальной безопасности. Варак у них вне подозрений.
   Ченселор резко повернул направо,  обогнул  длинный  поворот.  Даже  после
смерти Варак оставался участником всех событий.
   - А не опасно ли прикрываться его именем? Он умер, а труп  его  наверняка
уже обнаружен.
   - Но отпечатки его пальцев давно сожгли. Думаю, что даже к зубному  врачу
он ходил под вымышленным именем. А если учесть число убийств, совершаемых  в
этом городе, и медлительность полицейских, ведущих расследование,  то  может
пройти неделя, прежде чем установят его личность.
   - Куда вы клоните? Вы воспользовались именем Варака, чтобы  проникнуть  в
"цитадель" Сент-Майкелса. И что  же  дальше?  Почему  вы  считаете,  что  мы
приблизились к досье? - Из вас никогда не получится хороший юрист. Тот,  кто
напал на нас этой ночью, должен был знать по крайней мере две вещи.  Первое:
порядок получения в госдепартаменте разрешения на право пользования домом. И
второе: о смерти  Варака.  Один  из  тех  четверых,  с  кем  вы  собираетесь
встретиться - Бэнер, Пэрис, Венис, Кристофер, - знал и то, и другое.
   Питер судорожно вцепился в руль. Он вспомнил слова, которые слышал  всего
несколько часов назад;
   "В журнале учета госдепартамента имеется  запись  о  том,  что  в  данный
момент я присутствую на совещании..."  Мунро  Сент-Клер,  выполнявший  особо
важные поручения и имевший доступ к тайнам страны, знал о смерти Варака.
   - Или Браво, пятый член Инвер Брасс, - гневно заявил Ченселор.

Глава 34

   В распоряжении О'Брайена  не  было  больше  "цитадели".  Его  возможности
иссякли. Даже наиболее благожелательно настроенные  коллеги  не  хотели  ему
помогать.  Дом  в   Сент-Майкелсе   был   разрушен.   На   воздух   взлетела
правительственная недвижимость стоимостью четыре миллиона долларов.
   Можно, конечно, найти объяснения  этой  катастрофе,  объяснения,  которые
будут истолкованы в пользу О'Брайена. Но как объяснить в мире разведки  одно
ужасное убийство? На месте преступления был найден изрешеченный пулями  труп
Варака. На месте преступления, а не в "цитадели". Это походило на измену.
   Все это Питер понимал, но это не имело никакого значения.  Люди,  которые
гнались за  ним  до  Смитсоновского  института,  обнаружили  труп  Варака  и
привезли его в Сент-Майкелс, чтобы еще больше  закутать  расследование.  Это
был дьявольски хитрый ход. Теперь никто не станет в ними даже разговаривать.
Кроме того, прошел слух о том, что старший  агент  Кэролл  Куинлен  О'Брайен
исчез. Из отдела в госдепартамент переслали настоятельную  просьбу  Куина  о
предоставлении  в  его  распоряжение  "цитадели"  в  Сент-Майкелсе.  В  деле
фигурировало имя Барака и  заявление  О'Брайена  о  том,  что  ФБР  и  Совет
национальной безопасности проводят совместную операцию. Заявление  оказалось
фальшивкой. О'Брайен бесследно исчез, а центр по работе с перебежчиками  был
разрушен.
   Куин  несколько  раз  звонил  из  телефонов-автоматов,  расположенных  на
автострадах и проселочных дорогах, и  узнал,  что  правительственные  агенты
идут за ним буквально по пятам. Его жена обезумела от страха: к  ним  в  дом
приходили люди, которые  еще  несколько  дней  назад  были  их  друзьями,  и
говорили ей ужасные вещи. О'Брайен пытался хоть  немного  ее  успокоить,  но
делать это надо было очень быстро. Да и ни о чем важном он говорить не  мог,
ведь их телефон наверняка прослушивался. Кроме того, ему,  Питеру  и  Эдисон
после каждого телефонного  разговора  приходилось  поспешно  скрываться.  Их
преследователи могли установить, откуда они звонили.
   Питер позвонил в Нью-Йорк Тони Моргану. Тот был страшно напуган:  к  нему
приходили правительственные агенты. К Джошуа Харрису - тоже.  Они  выдвинули
ошеломляющие обвинения против Ченселора: будто он  сделал  ложное  заявление
ночному  дежурному  офицеру  ФБР,  в  результате  чего  погибли   сотрудники
министерства юстиции. Более того, в Коркоран Гэлери он напал на агента  ФБР,
который теперь находится в критическом  состоянии.  Если  он  умрет,  Питера
обвинят в убийстве. Помимо этих обвинений были основания подозревать  его  в
причастности к  разрушению  секретного  центра  стоимостью  четыре  миллиона
долларов.
   - Ложь! - закричал Питер. - Человек, на которого я якобы  напал,  пытался
убить меня. Это один из маньяков. Его заставили подать в отставку.  Об  этом
они тебе сказали?
   - Нет. А кто сказал об этом тебе? Агент по фамилии О'Брайен? - Да.
   - Не верь ему. О'Брайен всего лишь озлобленный неудачник.
   Правительственные агенты ясно  дали  мне  Это  понять.  Когда  ты  с  ним
встретился, его уже увольняли на пенсию.
   - Он спас мне жизнь!
   - Скорее всего, он просто хочет, чтобы ты так думал. Вернись,  Питер.  Мы
наймем лучших адвокатов. У  тебя  есть  смягчающие  вину  обстоятельства,  и
правительственные агенты относятся к этому  с  пониманием.  Боже  мой,  твои
нервы на пределе. В прошлом году та еле  выкарабкался.  У  тебя  вся  голова
изрезана, и никто не знает всех возможных последствий.
   - Тебе прекрасно известно, что это вздор.
   - Нет, неизвестно. Я хочу  понять  причины  твоих  поступков...  -  Голос
Моргана дрогнул: Питер не был ему безразличен.
   - Тони, послушай, у меня мало времени. Неужели ты не понимаешь,  что  они
затевают? Они не хотят сказать правду. Они пытаются овладеть  ситуацией,  не
признаваясь, что  пока  она  складывается  не  в  их  пользу.  Досье  Гувера
похищены!
   - Не играй с огнем, ты убиваешь себя! - Слова Моргана прозвучали как крик
души.
   Ченселор понял все. Итак, теперь они используют и Тони  в  своей  грязной
игре.
   - Ты сказал им о досье?
   - Да, - еле слышным шепотом ответил Морган.
   - Они отрицали, что досье похищены?
   - Конечно. Они сказали, что досье не могли быть похищены, потому  что  их
уничтожили по личному указанию Гувера.
   Правительственные агенты вконец изолгались. Внезапно Питер вспомнил слова
Филлис Максвелл о людях, ставших жертвами ФБР. А были ли это ее  слова?  Или
он сам придумал их? Теперь он ни в чем не был  уверен.  Реальные  события  и
вымысел слились воедино. Несомненным оставалось лишь одно - необходимо найти
и заполучить досье. Это был единственный выход из их трудного  положения.  А
до тех пор им придется скрываться.
   - Тебе солгали, Тони. Молю господа, чтобы это было не так, но это так.  -
Он положил на рычаг телефонную трубку и выбежал из будки.
   В городе Ошен-Сити, в пляжной зоне, они отыскали почти пустой мотель.  До
рождества оставалось два дня, и  люди  торопились  домой.  Доктор  обработал
ранки и многочисленные  порезы  О'Брайена,  не  проявив  при  этом  никакого
интереса к нему,  чего  нельзя  было  сказать  о  его  деньгах.  К  тому  же
придуманное ими  объяснение  звучало  вполне  правдоподобно  и  убедительно:
человек налетел по  неосторожности  на  стеклянную  дверь.  Канун  рождества
О'Брайен встретил на грани нервного истощения. Его жена  и  дети  находились
менее чем в двух часах пути, но с таким же успехом они могли находиться и на
краю света. Все равно он не мог послать  им  ни  слова  утешения,  ни  слова
надежды. Оставалась лишь боль разлуки. Питер наблюдал, как борется  О'Брайен
со своими страхами, видел, как тяготит его чувство  вины  и  одиночество,  и
думал о том, что в один прекрасный день  его  очередной  литературный  герой
будет говорить те же слова и испытывать те  же  чувства.  Он  наблюдал,  как
человек, снедаемый  страхом,  поневоле  обретал  мужество,  как  сердце  его
разрывалось на части,  и  это  трогало  и  возмущало  Питера.  Судьба  свела
профессионала и  дилетантов.  Теперь  все  зависело  от  них  самих,  от  их
расторопности и умения. Больше не на кого рассчитывать. Даже  Элисон  нельзя
было сбрасывать со слетов, поскольку они нуждались в ней. Вместе они  должны
разгадать тайну Часона, иначе насилие и террор будут продолжаться.
   По в ходе  поисков  разгадки  их  могли  убить,  и  подобная  перспектива
представлялась им ужасающей несправедливостью.
   Рождество для них оказалось печальным. Они сняли номер на  втором  этаже,
который управляющий мотелем называл "южным люксом". Номер  состоял  из  двух
комнат. Их окна были расположены по торцевой  части  здания,  откуда  хорошо
просматривались пляж и вход в мотель. В люксе имелись  спальня,  гостиная  с
диваном-кроватью и небольшая кухня.
   Они решили на время затаиться,  понимая,  что  это  необходимо.  Радио  и
телевизор были постоянно включены, чтобы  случайно  не  пропустить  новости,
какой-нибудь намек на то, что в сотне  миль  отсюда,  в  Вашингтоне,  кто-то
решил подтвердить факт их исчезновения.  Они  покупали  газеты  в  автомате,
который стоял в вестибюле  мотеля,  и  внимательно  просматривали  их.  Одна
заметка привлекла их внимание.

   Сент-Майкелс, штат Мэриленд. В  результате  неисправности  газовой  топки
произошел взрыв, который  причинил  значительный  ущерб  пригородному  дому,
расположенному в этом чудесном уголке  на  берегу  Чесапикского  залива.  К.
счастью, в момент взрыва в доме никого не было. Владельцы, мистер  и  миссис
Ченселор - О'Брайен, находятся заграницей. Предпринимаются попытки связаться
с ними.

   - Что бы это значило? - спросил Питер.
   - Они дают нам понять, что располагают доказательствами нашего пребывания
там, - пояснил О'Брайен. - Ловкачи, да и только.
   - Как они могли узнать?
   - Очень просто: по отпечаткам пальцев.  Вы  были  на  военной  службе,  а
отпечатки моих пальцев имеются во многих отчетных материалах.
   - Но они не знают об Элисон. - Ченселор почувствовал  облегчение,  однако
О'Брайен быстро опроверг его заблуждение:
   - Боюсь, что знают. Поэтому они и напечатали "мистер и миссис".
   - А мне наплевать! - рассердилась Элисон. - Пусть знают. Они думают,  что
могут нагнать страх на любого, стоит им только  пожелать.  Но  меня  они  не
запугают. Мне есть что сказать!
   - И им есть что сказать, - мягко возразил О'Брайен, подходя  к  окну,  из
которого  открывался  вид  на  пляж  и  океан.  -  Полагаю,   руководствуясь
интересами  национальной  безопасности,  они  предоставят  вам   возможность
выбора: или вы будете молчать обо  всем,  что  видели  и  слышали,  или  они
разоблачат деятельность вашей матери, которой она  занималась  двадцать  два
года  назад  и  о  которой  стало  известно  совсем  недавно.  Деятельность,
приведшую к гибели сотен американцев.
   Это неизбежно вызовет вопросы и о вашем отце.
   - О Макнайфе? - холодно уточнил Питер. - Убийца из Часона?
   О'Брайен отвернулся от окна.
   - Это звучит слишком двусмысленно. Скорее всего, его  назовут  предателем
из Часона, жена которого, став двадцать два года назад наркоманкой,  служила
врагам подстилкой и виновна в гибели многих американских солдат.
   - Они не осмелятся! - закричала Элисон.
   - Подобные обвинения кажутся притянутыми за уши, - заметил Ченселор. -  В
данном случае они затеяли бы игру с огнем. Как бы им самим не обжечься!
   - Разоблачения такого рода, - начал О'Брайен со  спокойной  уверенностью,
которая, по мнению Питера, была отличительной чертой его характера, - всегда
крайне  драматичны.  Их  помещают  на  первых  полосах   газет.   Какие   бы
опровержения потом  ни  появились,  они  не  будут  казаться  убедительными.
Моральный ущерб будет нанесен, и устранить его последствия вряд ли удастся.
   - Я не верю, не хочу верить этому, - нервно сказала Элисон.
   - Поверьте мне на слово. Эта история из досье Гувера.
   - В таком случае давайте добудем досье. - Питер свернул газету. -  Начнем
с Джекоба Дрейфуса.
   - Это Кристофер, не так ли? - спросила Эдисон.
   - Да.
   - Это имя ему подходит, - сказала она, поворачиваясь к О'Брайену. - Я  не
верю, чтобы нельзя было обратиться к кому-нибудь за помощью.
   - Есть один сенатор, - вспомнил Питер. - Мы можем пойти к нему.
   - Даже он потребует представить ему более веские. доказательства, чем те,
которыми я располагаю, - заметил агент. - Два дня назад он,  пожалуй,  и  не
потребовал бы их, но теперь будет настаивать.
   - Что вы хотите этим сказать? - с беспокойством спросил Ченселор.
   Еще вчера О'Брайен был так уверен  в  себе!  Досье  похищены,  и  у  него
имелись доказательства. Теперь же положение казалось отчаянным.
   - Я хочу сказать, что мы не можем рассчитывать на его помощь.
   - Это почему же?
   -  Из-за  событий  в  Сент-Майкелсе,  из-за   гибели   правительственного
имущества  и  нарушения  правил  обращения  с  секретными  документами.   Он
наверняка связан честным словом немедленно сообщить о  нас,  как  только  мы
попытаемся войти с ним в контакт. Если он этого не  сделает,  его  поведение
будет классифицироваться как попытка воспрепятствовать свершению правосудия.
   - Вздор! Пустые слова!
   - Таков закон. Сенатор может предложить свою помощь. Если Варак не ошибся
в нем, он ее и предложит, но потребует доказательств и будет  настаивать  на
том, чтобы мы сдались властям.  Закон  обязывает  его  занять  именно  такую
позицию. - Да им только того и надо, чтобы мы сдались! Не выйдет!
   Элисон коснулась его руки:
   - Кому это "им", Питер?
   Ченселор замолчал. Ему было трудно  ответить  на  этот  вопрос,  так  как
ситуация, в которую они попали, казалась ужасной.
   - Тому, кто завладел досье и хочет убить нас. Теперь это не секрет.  Тем,
кто знает, что досье похищены. но отрицает этот факт и хочет  заставить  нас
замолчать.  Ради  этого  они  готовы  принести  нас  в  жертву.  Однако  они
преследуют ту же цель, что и мы: стремятся заполучить досье. -  Он  медленно
прошел мимо О'Брайена к окну и стал  смотреть  на  океан.  -  Знаете,  Браво
высказал любопытную вещь. Четыре с половиной года назад он направил  меня  в
мир, о котором  я  раньше  и  не  помышлял,  и  теперь  он  посоветовал  мне
возвратиться в мир книг и  предоставить  реальный  мир  другим  -  ему  нему
подобным. - Он отвернулся от окна. - Но они не стоят этого. Не  знаю,  стоим
ли этого мы, однако твердо убежден, что без них человечеству станет лучше.
   Когда дворецкий доложил,  что  звонят  из  Белого  дома,  Джекоб  Дрейфус
завтракал. В сильном раздражении  он  поднялся  из-за  стола.  Этот  болван,
президент, должно быть, хотел  пожелать  ему  веселого  рождества.  Веселого
рождества? Лучше бы поздравил его  с  иудейским  праздником.  А  какое  ему,
Дрейфусу, дело до Христа?
   Ходили слухи, что президент частенько выпивает. Ничего удивительного. Еще
никогда за всю историю республики не было столь бездарной администрации.
   Коррупция приняла невиданные размеры, властолюбие стало наибольшим  злом.
Вполне понятно, что президент пристрастился к бутылке.
   Джекобу не хотелось разговаривать,  но  из  уважения  к  Белому  дому  он
все-таки подошел к телефону?
   - Доброе утро, господин през...
   - Я не президент, сообщил незнакомый голос. - Я совсем другой человек.
   Впрочем, и вы, Кристофер, не тот, за кого себя выдаете.
   Кровь отхлынула от лица Дрейфуса. Ему сразу стало трудно дышать. Он  едва
удержался на тощих ногах. Тайна всей его жизни стала кому-то известна. В это
не хотелось верить. - Кто вы?
   - Человек, который работал на вас. Меня зовут Питер Ченселор, и я отлично
справился со своей ролью. Я узнал о вещах, которые,  убежден,