Олег  себе,
понятно, отчего химик был заподозрен в ереси.
   Он перевернул страницу.  В  глаза  бросился  написанный  нетвердой  рукой
отрывок, несколько строчек на незнакомом языке... На незнакомом?!
   Олег выпрямился. Ведь это же...
   "Ты, читающий, если ты  помнишь,  кто  ты...  нашей  встрече  не  суждено
состояться... истина скрывается, разбивая ряды ее искателей... у нас  ничего
не вышло, пусть повезет другим... не держи зла  на  обитателей  замка  и  не
убивай никого!"
   Латынь,  констатировал  Олег,   прочитав   последнюю   строчку.   Немного
искаженная латынь. Вот так так.
   Со скрежетом отвалилась входная плита. Герт вошел,  улыбаясь,  и  тут  же
перестал улыбаться. Олег сидел на табурете  как  в  кресле,  откинувшись  на
воздух, глаза его были закрыты, одна рука приложена ко лбу,  другая  свисала
вниз, сжимая лист бумаги.
   - Олег! - настороженно позвал Герт. - Я пришел!
   Олег медленно открыл глаза и посмотрел сквозь Герта. Тот  отступил,  рука
потянулась к мечу:
   - Ты... что?!
   Что-то страшное увидел он в глазах Олега.
   Но Олег уже взял себя в руки.
   - Что случилось, -  спросил  он,  медленно  поднимаясь,  -  что  стало  с
человеком, написавшим эти бумаги?
   - Бумаги или строчки на тайном языке? - уточнил Герт, успокаиваясь.
   - Строчки!
   - О, это целая история! - Герт позволил себе улыбнуться. - Да, я чуть  не
забыл - где мое золото?
   - Я не тянул за рычаг, - сказал Олег. - Садись и рассказывай!
   Ногой он пододвинул Герту свободный табурет.
   - Не готово еще? Ладно, подожду, - Герт не спеша уселся. - Так вот... Его
звали Книлт, родом, если верить ему, из Этуара. Когда монсеньер заподозрил в
ереси тогдашнего нашего химика, Брокса, и тот  уже  начал  каяться  в  своих
прегрешениях, у нас появился этот Книлт. Вошел в большой зал, стуча  посохом
по каменному полу, и заявил, что знает тайну изготовления золота. В обмен на
нее он потребовал отпустить Брокса. Монсеньер усмехнулся недобро, но условия
принял, не торгуясь. Мы посадили Книлта в эту лабораторию и дали ему три дня
срока; химика казнили в тот же день. Он все равно бы не протянул долго после
допроса. Книлт просидел здесь три дня, и конечно ничего не сделал.
   - Почему?
   Герт с удивлением посмотрел на Олега.
   - Кто его знает... По-моему, он занимался здесь совсем другими делами. Мы
сожгли его на быстром огне.
   - Он сопротивлялся?
   - Какое там! Даже не кричал. Странный был человек;  одержимый.  Но  когда
монсеньер узнал о строчках на тайном языке, он повелел снять с них  копию  и
объявить награду тому, кто разгадает их смысл.
   - Зачем?
   - И дураку ясно! - фыркнул Герт. - Это же секрет изготовления золота!
   Разве ты не прочел его?!
   - Мне не нужны чужие рецепты.
   Олег тряхнул головой. Потом, словно спохватившись, указал Герту на дверь.
   - Подожди там! Тебе опасно здесь находиться.
   Герт не заставил себя упрашивать. Скрежетнула плита, и  из-за  нее  глухо
донеслось обещание вернуться к утру.
   А Олег, вновь развалившись на табурете, как  в  кресле,  дал  волю  своим
чувствам. Постучал себя по голове, покрутил пальцем у виска, плюнул в  горн.
Если это местный "химик", откуда он знает латынь? Если посланник, то  какого
лешего дал себя сжечь? Если ушел таким способом, зачем это слезное послание?
А может быть, у него такие правила игры - раз сожгли, так и сожгли,  контакт
не состоялся? Отложим до следующего раза?  Проклятый  чуждый  разум!  Ладно,
сжечь себя еще можно позволить, но из-за этого откладывать встречу!..
   Торчать в грязном  замке  шесть  месяцев  только  из-за  того,  что  этот
идиот...
   Или все-таки не посланник? А только намек ему, Олегу, что  он  на  верном
пути? И заодно проверка - не сдастся ли после пропажи посланника? Хотя какая
это пропажа...
   - Тьфу, - вслух произнес Олег, вставая. - Ладно, золото пора плавить.
   Ну и контакт, ну и контакт, ну и кон-такт, думал Олег, разогревая горн  и
выплавляя слиток. Посланник словно в прятки играет!
   Спать совсем расхотелось. Олег вытянул  ноги  и  от  нечего  делать  стал
лениво перебирать оставшиеся листы. Может быть, попадется что-нибудь еще...
   Вскоре Олег убедился, что  прочитанные  им  строчки  на  латыни  не  были
единственными изменением, внесенным Книлтом в рукопись. В  двух-трех  местах
она  была  густо  зачеркнута,  кое-где  стояли  чисто  химические   пометки,
попадались  и  вставки  на  латыни.  Олег  посмотрел  в  конец  -  там,   на
предпоследнем  листе,  опять  же  на  латыни,  было  приписано   размашистым
почерком: "Думал записать  происшедшее  с  нами,  дабы  сохранить  в  памяти
потомков; но вижу, что того, что уже сказано, достаточно -  и  чтобы  узнать
тайну, и чтобы постичь историю эту... Думающему достаточно".
   Вот-вот, подумал Олег. Опять ошибся...
   "В памяти потомков". Это мог написать только житель Офелии. Факт. И когда
же я поумнею...
   Сразу можно было сообразить - латынь  на  Земле  язык  мертвый,  вот  уже
тысячу лет; это явно местное  изобретение,  вот  и  Герт  о  "тайном"  языке
говорил, не о "неизвестном". Отсюда и  искажения.  Ложная  тревога!  Или  же
посланник изволит загадки загадывать, интеллект проверяет...
   Олег помрачнел, прикинув, какой результат могла дать эта проверка.
   Хороши шутки. Ему это игра, а мне работа.
   Снова захотелось спать. Растянувшись прямо на  полу,  Олег  подумал,  что
утро вечера мудренее, и выключился.
   Проснулся он от скрежета открывающейся двери. Поднялся, моргая заспанно.
   Вместе с Гертом в лабораторию вошел монсеньер.
   Олег, внутренне паникуя, провел взрывную тонизацию. С герцогом  орт  Трит
нужно было быть предельно внимательным.
   Монсеньер горел желанием немедленно получить секрет приготовления золота.
   Переглянувшись с Гертом, Олег отметил, что тот явно не спешит  раскрывать
своему хозяину их маленькое  соглашение.  Приготовленный  для  Герта  слиток
лежал почти на виду, но никто пока не обращал  на  него  никакого  внимания.
Герта это устраивало.
   Олега тоже.
   Слуги тем временем втащили кресло, монсеньер опустился в  него.  И  начал
излагать условия позолоченного рабства:  не  покидать  лаборатории;  научить
его,  герцога,  самолично  делать  золото;  каждый  день  сидеть  здесь  над
трактатом по магии, который валяется вон на том  столе,  и  постигать  смысл
строчек на тайном языке наосов. Наосы, мысленно обрадовался Олег, ну конечно
же, таинственная секта верящих в бога-Разум, благодаря которому все  в  мире
идет наилучшим образом, а также практикующая магию и алхимию. Кормить  будут
с герцогского стола, продолжал монсеньер, но если чуть что не так!..
   Герт  выступил  вперед  и  елейным  голосом  перечислил  сменившихся   за
последние годы химиков,  астрологов  и  врачевателей,  называя  лишь  имена,
прозвища и способ смерти.
   Одному химику посчастливилось погибнуть от яда собственного изготовления;
остальным повезло меньше.
   Олег кивал и кивал. Ему стало ясно, что в замке он долго не задержится.
   Монсеньер указал на кипу бумаг и повелел: "Начинай!"
   Олег взял рукопись, разложил на столике перед собой  и  принялся  читать,
изредка поглядывая на монсеньера. Тот никуда не торопился, смотрел  прямо  и
хмуро, потягивая алое вино из как минимум литрового бокала.
   Читать рукопись было тяжким трудом. Странные символы, аллегории, термины,
значения которых менялись от места к месту,  и  совершенно  невразумительные
"пояснения", где речь шла, казалось,  совсем  о  другом.  Только  от  нечего
делать и можно было заниматься такой ерундой.
   Монсеньер все не уходил, и постепенно  Олег  перестал  обращать  на  него
внимание. В рукописи стали  появляться  довольно  живо  написанные  вставки,
повествующие о жизни  автора;  это,  конечно  же,  было  намного  интереснее
алхимических формул.
   Часа через два Олег дошел до места, где Книлт  -  он  представился  двумя
листами  раньше  -  описывал,  как  попал  сюда,  в  замок.  Охарактеризовав
монсеньера как "окостеневшего паука", Книлт клялся, что никогда б не решился
войти в замок, не попадись в лапы герцога его товарищ - не по  химии,  а  по
вере, и Книлт, и его предшественник, конечно  же,  были  наосами.  В  слепой
надежде спасти единоверца Книлт рискнул; но зря -  в  час,  когда  он  начал
здесь, в лаборатории, готовить  золото,  его  товарища  сожгли  наверху,  на
центральном дворе замка, перед главными воротами. Книлт, как  и  все  наосы,
по-видимому, обладал неплохими телепатическми  способностями  -  он  услышал
"беззвучный вопль смерти".
   "... я отбросил все приготовленное, - писал Книлт далее. - Никогда  палач
не получит даже фальшивого золота наосов. Оставшиеся у меня  дни  я  посвящу
этому трактату, начатому моим товарищем. Он сохранится;  все  будут  думать,
что здесь сокрыта тайна золота - меж тем я опишу, как достигнуть  слияния  с
Разумом".
   За этим следовали многостраничные описания  психотехнических  упражнений,
живо напимнивших Олегу годы его ученичества. Он  перешел  на  скорочтение  -
хотелось поскорее узнать, чем кончится трактат.
   Тут монсеньер нарушил молчание и, пообещав Олегу, что  он  будет  сожжен,
если не разгадает тайну завтра к вечеру, вышел. Олег вздохнул.  Предчувствие
подтвердилось - в замке ему не задержаться.
   Он вернулся к рукописи. Еще и еще психотехника, несколько добрых  слов  о
товарище и в заключении: "Читающий! Никогда не стоит терять надежду! Неудача
- лишь неполная удача; ты всегда побеждаешь, пусть  и  не  всегда  -  всех!"
Дальше  шли  совсем  уж  несуразные  абстракции,  понятные,   видимо,   лишь
посвященным.
   Ясно, подумал Олег. Те строчки, что я прочитал первыми, он вписал в самом
конце, когда сообразил, что его трактат, дающий возможность неплохо овладеть
гипнозом, может попасть в руки такому же, как он, здесь, в замке. "Не  держи
зла и не уничтожай..." - значит, тот, кому адресовались эти строки,  мог  бы
уничтожить и ему было за что держать зло. Воистину,  неудача  лишь  неполная
удача.
   Вот это был человек. Олег собрал листы в кипу. Впрочем, почему "был"?
   Массовый гипноз - штука возможная, он мог и инсценировать свое  сожжение.
Да, здесь есть над чем работать; и главное - с кем.
   Олег вздохнул: полномочий не было.
   Входная плита загрохотала так, что Олег обернулся. В темном проеме  стоял
Герт.
   Но как он выглядел! В руке обнаженный меч, из-за голенищ сапог торчит  по
ножу, шляпа съехала набок, за поясом боевой топор, глаза горят.
   - Что случилось? Что с тобой? - воскликнул Олег, подскочив.
   - Кого ты ждал? - закричал Герт в ответ. - Кого ты ждал  у  Расщепленного
Дрота?! Даже человек из-за гор... Отвечай! - потребовал он, поднимая меч.
   Олег начал догадываться. Он шагнул вперед, аккуратно взял меч  за  лезвие
двумя пальцами, вытянул его из руки Герта и тихо проговорил, твердо глядя  в
глаза:
   - Осторожно,  можешь  порезаться!  А  ждал  я  человека  непростого.  Что
случилось?
   - Э.. - Герт с изумлением смотрел на свою руку, сжимающую пустоту. -  Вот
как... Вот как! Понятно! Только один из моих людей вернулся, и умер от  ран.
Их было трое, в кольчугах под плащами, а он был один, и как сказал Хаг,  без
оружия...
   Герт посмотрел на свой меч, который Олег брезгливо держал двумя пальцами.
   Умер от ран, думал Олег. Он их убивал.  Средневековье;  трое  в  доспехах
против безоружного; танк против связанного... Но почему убивал?!

***

   - Такого не может быть! Это колдовство! - кричал Герт. - Ты говоришь, что
ты бог, но и ты бы не смог!
   - А вот он смог, - задумчиво проговорил Олег.
   - Кто он? Скажи, кто он! - Герт сбавил тон, успокоенный рассудительностью
Олега.
   Олег показал на стол:
   - Вот твое золото. Возьми.
   Герт шагнул к столу и быстро  спрятал  слиток;  пальцы  его  дрожали.  Он
сказал неожиданно тихо:
   - Вы страшные люди. Уезжай! Он ждет тебя!
   - Ждет? - обрадовался Олег. - Откуда ты знаешь?
   - Поторопись. -  Герту,  видимо,  некогда  было  объяснять.  -  Монсеньер
готовится к вылазке; он в  ярости.  Мои  люди  уже  седлают  коней.  Уезжай,
забирай своего друга - вы приносите только зло. Довольно смертей!
   Олег выпустил меч - тот зазвенел на каменном полу. И впрямь надо ехать.
   Посланник... как он мог? И Герт - отчего он вдруг  так  заговорил?  Зачем
ему меня выпроваживать? "Довольно  смертей..."  -  неужели  боится?  Неужели
все-таки боится?!
   Герт подобрал меч и молча ждал ответа.
   Тьфу! Такие варианты нужно считать сразу! Конечно же, убьет "при  попытке
к бегству"... как сообщника... на  пороге  лаборатории.  И  как  все  гладко
расписал!
   Олег  смотрел  на  Герта,  делая  вид,  что  думает,  и   ждал.   Заминка
затягивалась. Герт, конечно,  не  решался  нападать  в  открытую,  и  потому
молчал, хмуро глядя на Олега.
   - Ну, что же ты стоишь? - спросил он наконец.
   Олег пожал плечами:
   - Откуда ты знаешь, что там ждут именно меня?
   Герт нетерпеливо махнул рукой:
   - Ты сам собирался ждать своего друга; да  и  заведено  так  -  прибывший
первым ждет второго! А что он прибыл к тебе - это ж ясно: без волшебства тут
не обошлось! Это - твой приятель, больше некому.
   - Хорошо.
   Олег решил, что небольшая проверка не повредит.
   Он повернулся к столу, конечно, следя задним зрением за каждым  движением
Герта, и начал наводить там порядок. Прибрал рукопись, подвигал колбы.  Герт
наблюдал, ничего не предпринимая.
   Олег повернулся и направился к двери; низкий  свод  заставил  пригнуться;
очень неудобно будет, мелькнула мысль, если он и в самом деле... Но Герт  не
шевелился, будто собирался остаться в лаборатории навсегда.
   Олег шагнул в коридор и тут же отпрянул: навстречу шагал монсеньер.
   Значит, правда: будет вылазка. Значит, и монсеньер уверен, что  посланник
ждет у Дрота...
   - Поедешь с нами, - коротко сказал монсеньер. - Герт! Идем!
   И, развернувшись, зашагал обратно.
   Отряд выехал из замка полчаса  спустя.  Даже  пепельный  свет  -  обычная
погода в этих местах - показался Олегу праздничным после  долгого  полумрака
подземелья.
   Дорога была знакома, местные верховые  животные,  достаточно  похожие  на
земных лошадей, чтобы Олег сумел устроиться в седле, стрелой  летели  вперед
под легковооруженными всадниками. Ветер в ушах пел песню близящейся битвы.
   Ехали молча. Трясясь в седле, Олег продолжал неторопливо размышлять:  что
же произошло у Дрота? Почему посланник стал  убивать?  Ну  ладно,  запоздал,
встретил засаду и понял, что Олега увели в замок; тем более надо  было  дать
себя повязать... А может быть, он просто думал, что Олег еще не прибыл,  что
его задержал пожар, и впрямь заставивший приложить все силы,  чтобы  прибыть
вовремя?
   И посланник решил обеспечить безопасность? Олег усмехнулся - какая уж тут
безопасность, отряд в сорок конников! Тем более непонятно - зачем убивать?
   Зачем позволять одному уйти?
   Олег искал и  не  мог  найти  объяснение,  и  оттого  постепенно  начинал
беспокоиться. Проснулись старые сомнения: да гуманоид  ли  посланник?  Зачем
такие странные условия встречи? И эти убийства... что, если это прямой намек
ему, Олегу, - вот мы какие?!
   Путь, пешком занявший полтора  дня,  верхом  был  проделан  за  несколько
часов.
   Монсеньер поднял руку - и весь отряд, сорок человек и сорок коней - разом
остановился. Дисциплина, подумал Олег.

***

   - Герт! - позвал монсеньер. Олег сосредоточился и услышал короткий шепот:
пойдешь в обход, и учти - ты  уже  потерпел  одно  поражение,  -  монсеньер,
будьте уверены!
   Хранители веры по знаку Герта поскакали за ним. Олег остался в  окружении
трех рослых латников - они неотрывно следили  за  каждым  его  движением.  В
дороге это не было так заметно, сейчас же становилось неудобным.
   Солнце за серыми тучами клонилось к горизонту;  серая  грязь,  в  которую
превратился пепел, лениво хлюпала под ногами.
   Латники начали нехитрый  маневр  -  спешились  и  бесшумно,  расходясь  в
стороны, стали придвигаться к Дроту, темным бугром видневшемуся  у  близкого
горизонта. Олега толкнули в бок -  спешивайся.  Он  повиновался  и  двинулся
вперед, подгоняемый стражами, тенями скользящими следом.
   Эти километры тянулись бесконечно. Олег шагал, рассчитывая каждый  шаг  -
приходилось прятаться, соблюдая скрытость маневра, - и с  каждым  шагом  все
больше мрачнел - он начинал понимать, какую  трудную  задачу  ему  предстоит
решить. В  бою,  в  суматохе,  в  полутьме  -  так  придется  объясняться  с
посланником, да еще с этим, непонятно жестоким.
   Темнело медленно.  Расщепленный  Дрот  приближался;  до  него  оставалось
каких-нибудь сто шагов. Олег наконец разглядел,  что  белело  слева  от  его
черного ствола -  треугольник,  похожий  на  шатер;  холодный  ветер  слегка
колебал его.
   Действительно, шатер, значит, здесь кого-то ждут.
   Внезапно раздался пронзительный свист. Олег замер, пригнувшись: что-то не
так, понял он. Справа, слева раздался звон мечей -  нападение.  Олег  быстро
огляделся - из троих стражей двое, обнажив клинки, встали по обе стороны  от
него, шагах в десяти, третий же подошел совсем близко, держа руку за спиной.
   Вспыхнувший бой разгорался; крики и ругань, стоны и дикий рев  сигнальных
труб - Олег стоял, не шевелясь, откровенно растерявшись.
   Сражения такого масштаба он не ожидал.
   Шум слева внезапно поутих; пять человек с обнаженными мечами прорвались и
стремительно приближались. Левый стражник попятился - с пятерыми не сладить!
- а стоявший позади быстро шагнул вперед и схватил Олега за шиворот.
   - Беги! - сказал он негромко, и Олег почувствовал спиной острие кинжала.
   Беги?  Ну  нет!  Растерянность  наконец  ушла,  уступив  место  холодному
пониманию. Обычная резня, мне здесь делать нечего.
   Стражник, наверное, так и не понял, как оказался на земле;  Олег,  быстро
вытащив его меч, успев подняться как  раз  вовремя,  чтобы  отразить  первый
удар.
   Рубили сплеча, уверенно, как безоружного; ответ Олега был  молниеносен  -
уж это-то он умел! В несколько  мгновений  пятеро  нападавших  легли  рядом,
выключенные минимум до утра; досталось и правому стражнику  -  он  попытался
задержать Олега и получил удар плашмя по рукам.
   Пригнувшись, Олег побежал в сторону белого шатра; чутье подсказывало ему,
что теперь там самое безопасное место.
   Уже совсем стемнело. Олег бежал к белому пятну, на ходу соображая - опять
не  посланник,  бандиты  какие-то,  что  теперь?  Лучше   всего,   наверное,
договориться с ними, и пожить с здесь, у места  встречи,  может  быть,  и  в
самом деле посланник порядочно запоздал?
   Олег распахнул полог  и  шагнул  внутрь.  Лампада  с  белым  маслом  ярко
освещала  шатер  -  Олег  увидел  человека,  развалившегося   на   прекрасно
выделанных шкурах, грудой сваленных в  дальнем  углу.  Человек  тоже  увидел
Олега и стал медленно приподниматься... ах да, сообразил Олег, я  же  еще  в
боевом темпе... и мигом оказался на ногах, с длинным кинжалом в отставленной
в сторону руке.
   - Кто ты? - резко спросил он голосом, выдававшим нездешнего.
   - Странствующий монах.  Я  бежал  от  своего  недруга,  -  ответил  Олег,
закрывая за собой полог, мягким и монотонным  голосом.  -  Я  смиренно  молю
тебя, вождь, о защите...
   - О защите? - человек расхохотался. - У Хампа дель Райга каждый сам  себя
защищает, и судя по твоему мечу, монах, ты делаешь это получше других!  Будь
моим гостем - а если хочешь, то и другом! Садись, вот вино.
   Хамп дель Райг, посмеиваясь, опустился обратно на шкуры и протянул  Олегу
серебренный кубок.
   Олег бросил меч - тот воткнулся в землю до половины  клинка  -  и  принял
кубок. Потом присел на корточки.
   - Я вижу, ты не знаешь, к кому пришел! - снова засмеялся Хамп дель  Райг.
- Да и я, признаться, не прочь узнать, кто к нам сегодня пожаловал!  Крепкие
ребята - клинки еще звенят! Ну, рассказывай!
   - Меня повязали на днях, я и сам толком не понял,  что  за  человек  этот
герцог орт Трит, - заду