дивительно хладнокровно держала
себя в руках, хотя и была несколько скованной.
   Антон понял,  что она испугалась не  меньше,  чем он.  Еще бы  -  она
оставила без присмотра терминал,  подключенный к  закрытой сети,  а этим
воспользовался  посторонний.  За  такие  вещи  можно  не  только  работы
лишиться, но и вообще доброго имени.
   Ему стало жаль Анну. Ей и без того сегодня досталось.
   - Я никому не скажу, - ничего умнее в этот момент Антон не придумал.
   - Спасибо, - усмехнулась Анна. - Я тоже никому не скажу.
   Она   взяла   со   стола   дистанционный  пульт   и   повернулась   к
видеопроигрывателю.  Антон только теперь понял,  что  все  это  время на
крошечном экранчике над столом плясала какая-то картинка.  Он все стоял,
а Анна занималась со своим пультом - искала нужную запись на видеодиске.
Антон чувствовал,  что ему давно пора сделать отсюда ноги,  но почему-то
не  мог просто так взять и  уйти.  Нужно было сказать что-то напоследок.
Или сделать... Как-то искупить свое преступное любопытство.
   - А  почему на  экране помехи?  -  спросил он совершенно не к  месту,
заметив, что Анна начала проигрывать диск на увеличенной скорости.
   Она обернулась:
   - Что?
   - Помех не должно быть. Это же оптическая запись - при любой скорости
воспроизведения экран должен быть чистым.
   Анна,  видимо,  чувствовала, что Антон говорит какие-то лишние вещи и
совершенно не по делу, но стеснялась просто выставить его за дверь.
   - Я не знаю, - сказала она. - Может, нужно наладить аппаратуру?
   - Нет,   -  Антон  покачал  головой,  внезапно  заинтересовавшись:  -
Неисправная аппаратура просто не  работала бы,  и  все.  А  что  это  за
запись?
   По изменившемуся лицу Анны он понял,  что вопрос уж вовсе неуместный.
Но  Анна,   как  ни  странно,  поколебавшись  несколько  секунд,  решила
ответить:
   - Это частное письмо. Я занимаюсь легальным контролем переписки.
   Антон подошел.  На экране он увидел очень смуглого курчавого мужчину,
похожего то  ли  на  кавказца,  то  ли на араба.  Он улыбался в  экран и
говорил что-то на чужом языке.
   Глядя на него, Антон подумал, что Анне сейчас нужен собеседник, живой
человек. Именно поэтому она не выгнала его сразу.
   - Зачем вам это? - спросил он.
   - Я перевожу письмо этого господина на русский язык. Есть подозрения,
что здесь может прозвучать что-то по нашей части.
   - ЭКОПОЛ просматривает все письма? - с ужасом спросил Антон.
   - Зачем  все?   Только  некоторую  часть.  Если  есть  основания  для
подозрений.
   - А при чем тут... Я думал, вы связистка.
   - Это  здесь  я  связистка.  А  настоящая профессия у  меня  немножко
другая.   Иногда   начальство  мне   подбрасывает  работу   сюда,   чтоб
квалификацию не терять. Я сама попросила, это же моя обязанность.
   Анна говорила без  напряжения,  с  каждой минутой к  ней возвращалось
самообладание.  Они непринужденно болтали с  Антоном о  столь деликатных
вещах, будто приятели за кружкой пива.
   - Ну ладно,  я пойду... - пробормотал Антон, понимая, что их разговор
может зайти в чересчур закрытые области и Анна,  возможно,  завтра будет
переживать из-за этого.
   И уже на пороге его озарило.
   - А эта информация, которую вы ищете... Она может быть зашифрована?
   - А что? - нахмурилась Анна.
   - Ну, может?
   - Конечно, может. Зачем тебе?
   - Да  ведь это  и  есть шифровка!  Вот  эта  полоса помех при быстром
воспроизведении - это шифровка.
   - Так... - Анна на секунду задумалась. - Ну-ка, зайди.
   Она  взяла Антона за  руку,  затащила в  комнату и  заставила сесть в
кресло.
   - Что ты об этом знаешь?
   - О чем, о шифровании? Много знаю, я сам этим занимаюсь.
   - Разве ты профессиональный криптолог?
   - Нет, не профессиональный, но...
   - Понятно. С чего ты решил, что это шифровка?
   - Просто есть такой метод шифрования -  прятать информацию в помехах,
в  шуме.  Я  бы не догадался,  если б вы не сказали,  что на этой записи
могут быть какие-то секреты. Если хотите, я прямо сейчас посмотрю.
   Анна отвела взгляд и на несколько секунд задумалась.
   - А что... - неуверенно произнесла она. - Попробуй.
   У  Антона,  что  называется,  зачесались руки.  Он  крутанул кресло к
монитору, положил руки на клавиши, и мир перестал для него существовать.
   Вырезать из  изображения помехи и  поместить их  в  отдельный файл не
составило труда  -  эту  операцию можно  было  сделать  даже  с  помощью
любительской видеокамеры формата  "Хай  Дигитал".  Первый  запрос  Антон
сделал    стандартным:    произвести   частотный   анализ    полученного
нагромождения букв цифр и  символов,  проверить,  нет  ли  в  этом хаосе
следов структуры или цикличности.  Меньше чем через минуту компьютер дал
ответ:  ни  структуры,  ни  цикличности в  массиве не обнаружено.  Антон
приуныл  -   могло  оказаться,  что  он  "расшифровывает"  действительно
настоящие помехи.
   "Не  может быть  никаких помех цифровой записи",  -  упрямо сказал он
себе и продолжил просмотр.  И тут он заметил, что четырнадцать различных
символов повторялись подозрительно часто. Это следовало обдумать...
   - Ну что? - поинтересовалась Анна.
   - Пока ничего,  -  буркнул Антон. - Отдаленно похоже на зашифрованную
графику. Могут быть здесь какие-то рисунки, чертежи?
   - Могут,  -  оживилась Анна.  -  Очень  даже  могут!  У  тебя  что-то
получается? Или лучше передать диск нашим штатным шифровальщикам?
   - Нет-нет, я сам! - умоляюще воскликнул Антон.
   Он задумался.  Логично было предположить,  что если помехи спрятаны в
цифровом изображении,  то исходная информация вполне может быть спрятана
в помехах.  Но как ее достать,  если даже компьютер признал предложенный
ему  материал абракадаброй?  Антон  начал  вспоминать все  известные ему
способы шифрования и  в конце концов пришел к выводу,  что он имеет дело
скорее всего с многоалфавитным шифром,  где каждый значащий символ имеет
несколько  вариантов  обозначения.   Но  могло  быть  и   другое:   шифр
перестановки,   спрятанный   дополнительно  в   нагромождении  случайных
символов. Или неслучайных?..
   Вторая версия понравилась ему даже больше,  но  вскрыть такой шифр за
один  вечер было  практически невозможно.  Нужен ключ:  сложная функция,
которая давала бы на выходе набор псевдослучайных чисел.
   - Ну что? - напомнила о себе Анна.
   - Надо  найти  ключ,  -  тихо  сказал  Антон.  -  Здесь  должен  быть
математический ключ.  Подобрать его невозможно. Если его нет в тексте, я
сдаюсь.
   Анна  вздохнула  и  присела  на  край  стола.  Антон  понял:  она  не
представляет,  как  можно  найти  какой-то  смысл в  той  математической
абракадабре,  с  которой работал Антон.  Она уже не верила,  что у  него
что-то получится, и была разочарована.
   Но Антон все еще надеялся. Его мозг работал сейчас так же напряженно,
как компьютер, хотя и не так быстро.
   - А этот человек в записи не говорил никаких математических формул?
   - Да нет,  -  пожала плечами Анна. - Самое обычное письмо на родину -
жив, здоров, работаю... И пятнадцать минут такой вот болтовни.
   - Угу... - промычал Антон и снова ушел в поиск.
   Через  пятнадцать  минут  ключ  был  найден.  Функция  длиной  в  две
стандартные  строки  пряталась  на   служебных  треках  диска,   которые
компьютер в  обычном режиме игнорирует.  Не  говоря пока Анне ни  слова,
Антон  задействовал функцию,  и  умная  машина начала отделять смысл  от
хаоса.  Результат,  выданный на экран, также напоминал предсмертный бред
сгоревшего компьютера,  но  теперь  в  нем  была  уже  структура.  Антон
быстренько повторил частотный анализ и с облегчением откинулся на спинку
кресла.
   - Это шифровка, - сказал он Анне, и теперь голос его звучал уверенно.
- Здесь  примерно десять процентов текста,  а  остальное графика.  Всего
около двух гигабайт информации.
   - Ты уже разгадал? - удивилась Анна.
   - Пока нет, но уже скоро.
   - А откуда ты тогда знаешь про графику, текст?
   - Графику легко отличить по часто повторяющимся компонентам.  Смотри,
вот  этот  набор  символов  повторяется  на  протяжении  всего  массива,
меняется только чередование...
   Он  и  сам  не  заметил,  как  начал называть Анну на  "ты".  Она  не
возражала -  то ли заразилась азартом и энергией Антона, то ли увидела в
нем  уже  коллегу,  брата по  разуму,  с  которым необязательны дежурные
формальности.
   - Подожди минутку, - тихо сказала Анна и достала из кармана крошечную
радиостанцию.
   Антон,  не обратив внимания на ее слова, продолжал возиться с шифром.
Его прямо-таки раздирало любопытство:  что могло таиться на этом диске с
бесхитростным семейным посланием простоватого араба?
   - Андрей, это я, - проговорила Анна в микрофон радиостанции. Голос ее
звучал прохладно и напряженно.  -  Зайди, пожалуйста. Нет, я не об этом.
Нет, об этом поговорим потом. Зайди, это действительно важно.
   Антон понял,  что  она  разговаривает с  Сергеевым,  и  насторожился.
Неизвестно,  что скажет начальник лагеря,  когда увидит его копающимся в
секретной ведомственной сети.
   Он продолжал работать -  устанавливал режимы поиска биграмм, разбивки
на  гласные-согласные-пробелы,  вычленения слогов и  окончаний.  Правда,
пальцы бегали по клавишам уже не так азартно.
   Когда  в  комнату вошел  начальник лагеря,  Антон  невольно напрягся.
Сергеев  удивленно  сдвинул  брови,   нахмурился,  крутя  пальцами  свою
бамбуковую палочку. Анна тут же взяла его за рукав и потянула на улицу.
   - Идем, нужно поговорить.
   Антон решил воспользоваться их  отсутствием.  Ему нужен был табличный
вариатор.  Наверняка похожая программа была и  в сети ЭКОПОЛа,  но Антон
предпочитал  пользоваться  своими  инструментами.   А   потому,   выждав
несколько секунд,  приказал  компьютеру немедленно выйти  в  федеральную
почтовую сеть и связаться с Курском.
   - Але! Кто это?.. - услышал он голос Витьки Сапожникова.
   - Витя, это я, Антоха. Мое барахло еще цело?
   - Конечно!  А почему я тебя не вижу?  И где ты пропадаешь,  я уже раз
восемь пытался на тебя выйти. Даже Система не отвечает.
   - Потом расскажу,  - тихо сказал Антон, приблизив голову к микрофону.
- Витя, найди мою директорию "ВАРНА-ТАБ" и срочно слей ее на меня.
   - Сейчас сделаем.  Я  тебе минут через десять перезвоню,  ты на каком
номере?
   - Витя,  через десять минут будет поздно,  сливай сейчас!  - Он нашел
наконец замаскированный видеоглазок и щелкнул выключателем. На том конце
провода его сразу увидели.  Да  и  сам он  получил возможность лицезреть
всклокоченную Витькину голову.
   - Ой, а где это ты?
   - Все вопросы потом, начинай скачивать файлы.
   - Но я  не могу сейчас перегрузиться -  у меня слетит восьмой уровень
"Подземных демонов", а я почти месяц пилил защиту...
   - Витя, начинай, черт тебя побери!
   - Ладно, - испуганно согласился Витька.
   По  экрану  пробежала  рябь  -   телефонная  линия  была  перегружена
одновременной  передачей  информации  и  телевизионного изображения.  Но
через минуту обычное качество экрана восстановилось.
   - Все!  -  доложил Витька.  -  Принял нормально? Да, кстати, про тебя
Джамбул спрашивал! Или я уже говорил?..
   Антон хотел было ответить,  но  тут  Витька посмотрел куда-то  ему за
спину и удивленно округлил глаза.
   - Ой, а это кто?
   Антон резко обернулся и увидел,  что Анна и Сергеев уже вернулись. Он
рефлекторно ударил по клавишам,  и соединение отключилось, закрыв окно с
Витькиной физиономией.
   - Это еще кто? - недовольно спросил Сергеев, кивнув на экран.
   - Один друг,  -  смущенно пробормотал Антон.  - Я одолжил у него одну
программку...
   - Ладно,  потом обсудим. Анна сказала мне, что... В общем, что у тебя
вырисовывается? Еще много работы?
   - Теперь уже нет. Скоро вы все увидите...
   Он торопливо повернулся к монитору,  как будто боялся, что сейчас его
прогонят. Присутствие Сергеева очень смущало.
   Антон наконец начал вычисления.  Довольно быстро он определил, что из
числа  символов  шифровки  легко  извлекается  корень  пятой  степени  -
результатом  оказывалось  почти  целое  число.   Он  построил  на  своем
вариаторе пятимерную таблицу  и  начал  вертеть ее,  как  кубик  Рубика.
Одновременно компьютер  анализировал полученные  результаты,  помещая  в
регистратор то,  что  более всего походило по  структуре на  осмысленный
текст.
   - Это не русский язык,  - определил Антон через несколько минут, хотя
текст еще не был расшифрован.
   - Естественно, - тихо ответил Сергеев. - Ты уже заканчиваешь?
   - Да!  Осталось самое легкое.  Можно сказать,  я  свою работу сделал,
остальное доделает компьютер.
   - Да?  -  Сергеев хмыкнул. - Ну, раз так, можешь быть свободен. Между
прочим, ты опоздал на ужин. Иди, пока столовая не закрылась.
   - Ничего, ради такого дела я могу и без ужина, - улыбнулся Антон.
   Однако Сергеев решительно подошел и положил ему руку на плечо.
   - Я же сказал: ты можешь быть свободен, - настойчиво повторил он.
   Антон возмущенно уставился на  начальника лагеря.  От  обиды его даже
бросило в  жар.  Еще бы  -  после того,  как он сделал самое трудное,  в
момент,  когда  желанный  результат вот-вот  появится на  экране,  когда
нетерпение уже заставляет ерзать и чуть ли не подпрыгивать на стуле, - в
этот самый момент его выгоняют, как мальчишку!
   - Ну? - Сергеев выжидательно наклонил голову.
   Антон встал,  изобразил на  своем лице как  можно больше возмущения и
вышел,  открыв дверь ударом ноги.  Обида душила его, когда он не чуя под
собой ног шел к  домику.  Не  отпустила она и  когда он,  не  разуваясь,
свалился на свою кровать. Сержант пробормотал что-то, но Антон ничего не
слышал и не отвечал.
   В  этот  момент ему  хотелось все  бросить,  всех послать к  чертовой
матери и уйти из лагеря,  гордо подняв голову.  Лишь одно обстоятельство
не позволяло падать духом - гордость за самого себя и свою умную голову.
Ибо он сумел то, чего не осилил даже могущественный ЭКОПОЛ!
   Но  что толку -  он  не смог увидеть плоды своего труда.  Его даже не
похвалили, спасибо не сказали. Выставили за дверь, как дворового пса...
   Чтобы отвлечься от  грустных размышлений,  Антон стал  размышлять над
той  интригующей информацией о  здоровье Евгения  Моисеева,  на  которую
наткнулся в  каталоге "Переписка".  Он  понимал,  что  стал  обладателем
сведений,  которые дорого стоят.  Разумеется,  он  не  стал бы никому их
продавать.   Во-первых,   он   старался  по  возможности  придерживаться
морального  кодекса  "честных  хакеров",  которые  охотились  за  чужими
тайнами не из-за корысти, а ради одного лишь интереса. А во-вторых, ему,
как системщику-патриоту, была небезразлична судьба знаменитой фирмы и ее
продукции,   благодаря  которой   страна   обрела   мощное   влияние  на
международном рынке. Он уважал конструктора Мельникова, он гордился, что
живет в  государстве,  в  котором был  изобретен знаменитый на  весь мир
"Хризолит".  И  никакие деньги не  могли изменить его принципов.  Так по
крайней мере ему казалось.
   Антон  поразмышлял  немного  над  странной  формулировкой  "фантомные
головные  боли".   Он  знал,   что  фантомной  болью  называлось  особое
биологическое явление,  когда у человека болит, скажем, отрезанная рука.
Но что значит "головные"? Ведь не могли же Моисееву ампутировать голову.
И  почему "ложные"?  Можно было  подумать,  будто у  него  болит голова,
которой нет. Или ему кажется, что у него болит какая-то другая голова.
   Все это показалось Антону странным и глупым. Он поворочался немного и
в конце концов заставил себя уснуть.

        x x x


   На  следующий день  Антону впервые предложили размяться в  рукопашном
поединке.  В качестве партнера выступил Печеный.  После завтрака,  когда
все  сидели на  травке и  ждали  занятий по  неотложному ремонту личного
оружия, он подошел к Антону и сказал:
   - Не хочешь ногами помахать?
   Антон даже  вскочил от  удивления.  У  него  не  было желания "махать
ногами",  но отказаться он просто не мог:  это был первый случай,  когда
его восприняли как партнера в таком деле.
   После  крутых и  беспощадных методов инструктора Печеный показался не
очень-то  страшным противником.  И  хотя Антону не  так  часто удавалось
достать его ногой или кулаком,  он  уже не чувствовал себя мальчиком для
битья.  У Печеного была странная манера: он не обрушивался неостановимой
массой, как Обжора, не летал разящей молнией, подобно Сержанту, а словно
пританцовывал вокруг  и  в  нужный  момент неожиданно подходил вплотную.
Антон быстро засек,  что и  удары Печеный наносит только с самой ближней
дистанции,  даже не удары,  а "укусы" -  короткие,  неуловимые, но очень
чувствительные тычки в уязвимые точки.
   Когда  они  вдоволь напрыгались и  вернулись к  остальным,  никто  не
сказал ни  слова по  поводу их  поединка.  Антон боялся,  что сейчас его
начнут обсуждать или учить,  но ничего подобного не произошло. Это могло
означать  только  одно:  тренировки дали  плоды  и  он  постепенно начал
выходить на общий уровень.
   На  занятиях  на  Антона  вновь  навалились  мысли  о  вчерашнем.  Он
по-прежнему чувствовал обиду  и  не  знал,  как  вести  себя  теперь при
встрече с Анной.  На завтраки она обычно не ходила,  а вот когда начался
обед,  Антон сидел в столовой и с неприятным холодком в груди поглядывал
на  дверь,  понимая,  что должен как-то отреагировать на вчерашнее.  Ему
очень хотелось сделать вид, что ничего не произошло, и сохранить с Анной
добрые,  приятные  отношения,  однако  его  мужская  гордость не  желала
прощать обид.
   Когда  Анна  наконец  появилась  и,  как  обычно,  приветливо кивнув,
улыбнулась Антону,  он  едва удержался,  чтобы не  ответить тем  же.  Но
все-таки упрямство победило. Он сердито отвернулся и занялся своей едой.
   Ел  Антон  медленно,  глядя  только  в  тарелку.  Впрочем,  иногда не
выдерживал и бросал мимолетные взгляды на Анну.  Она тоже стала хмурой и
невеселой.  Это и порадовало, и опечалило одновременно. Ведь отомстил за
обиду, но, с другой стороны, доставил огорчение женщине, которая так ему
нравилась.
   В очередной раз подняв глаза, Антон увидел, что Анна сидит напротив и
внимательно смотрит на него.
   - Что случилось, Шпунтик?
   Антон хотел было огрызнуться и сказать, что никакой он не Шпунтик, но
не решился.
   - А разве что-то случилось?  -  спросил он,  стараясь быть холодным и
невозмутимым. - Все нормально.
   - Что с тобой происходит? Какие-то неприятности?
   Она казалась по-настоящему обеспокоенной. Антону стало стыдно, что он
разыгрывает этот  спектакль,  как  подросток  в  переходном  возрасте  -
"одинокий, несчастный и всеми покинутый". Однако упрямство брало свое.
   - Как шифровку отыскать, так, "Шпунтик, сделай, пожалуйста", - тихо и
зло проговорил он.  -  А как посмотреть,  что получилось так,  "Шпунтик,
пора домой".
   Анна  посмотрела на  него долгим удивленным взглядом.  Потом опустила
глаза и неожиданно рассмеялась.
   Антон даже вилку от удивления бросил.
   - Ты  действительно злишься,  что  тебе не  дали посмотреть вчера эту
дурацкую шифровку? - спросила Анна, насмеявшись.
   - А что тут смешного?
   - Говорила я  тебе,  что  ты  слишком любопытный,  -  она вдруг стала
серьезной.  -  Антон,  ты  не  должен обижаться.  Ты должен понять -  мы
офицеры ЭКОПОЛа, а ты - нет. Мы занимаемся очень серьезными делами. Я бы
тоже никому не дала читать эту шифровку, пока сама не посмотрела.
   - А теперь ты посмотрела?
   - А что?
   - Я могу спросить, что там было?
   Анна вздохнула и с веселым укором посмотрела на него.
   - Ну  хорошо.  Там  была технологическая информация.  Все,  как ты  и
сказал: схемы и несколько сотен страниц текстового комментария. Никакого
секрета в этом нет.
   - А  что  за  технология?   -  заинтересовался  Антон.  Анна  немного
нахмурилась.  Было видно,  что ей  не  очень-то хочется давать подробный
отчет.
   - Технология  производства сопроцессоров для  "Хризолита".  Несколь