мелькнуло в его
глазах,  на  лице  появилась решимость...  Антон застыл,  парализованный
внезапной опасностью.
   И вдруг позади охранника появилась Анна.
   Антон помнил, как легко она расправлялась с резиновыми тренировочными
роботами.   Человек  оказался  перед  ней  еще  более  беззащитен,   чем
"безмозглый гумми".  Она  замахнулась прикладом карабина,  нанесла удар,
потом еще один и еще...
   Охранник упал, не успев даже крикнуть.
   - Антон, ну давай же!
   - Сейчас!
   Одна секунда -  и "Супервизор" ушел в сеть. Аварийная рамка мгновенно
сменилась стандартным диалоговым окном.  Антон слышал,  что  к  нему уже
бегут  охранники,  пальцы тряслись от  напряжения,  но  он  смог  ввести
решающую команду:
   "ОТМЕНИТЬ ВСТРОЕННЫЕ ДИРЕКТИВЫ...".
   Система на мгновение задумалась, а затем стоящее в цехе железо начало
оживать.   Пробежала   волна   разноцветных   огоньков,   тонко   запели
сервоприводы,  зашевелились гидравлические узлы,  зашелестел охлаждающий
газ  в  радиаторах...  В  последний  миг  Антон  успел  втащить  Анну  в
безопасную зону.
   Ему показалось, что мир разбивается на куски.
   Установленная вокруг техника как  будто  сошла с  ума.  Сдвинулись со
своих  мест  кран-балки,  бешено закрутились манипуляторы,  покатились в
разные  стороны  кибер-тележки,  обрывая искрящиеся провода...  Все  это
сопровождалось таким грохотом и звоном, что моментально заложило уши.
   Лишь  на  первый  взгляд  движения взбунтовавшегося металла  казались
бессмысленными.  На  самом  деле  он  четко  выполнял команду оператора,
обработанную спаренными "Хризолитами":  вымести из  машинного зала  всех
лишних.  Можно было  только догадаться,  какие жуткие секунды переживала
сейчас заводская охрана,  на  которую со всех сторон обрушились железные
лапы,  колеса, цепи. Электронный мозг не получал команды, а значит, и не
пытался уничтожить этих людей, но любая неосторожность для любого из них
могла закончиться трагедией.
   Антон скосил глаза на Анну.  Она лежала на полу, скорчившись и закрыв
голову руками. Казалось, она дрожит от страха, и это легко было понять -
среди  бушующего железного океана  условная граница  безопасной зоны  не
выглядела особо надежной.
   Но  вот  шум  стал стихать.  Антон понял:  охранники разбежались.  Он
поднялся в полный рост и увидел два карабина, валяющихся в проходе.
   - Все,  -  сказал он,  когда в цехе стало почти тихо. - Здесь никого,
кроме нас, нет.
   Анна приподняла голову, затем тоже встала, настороженно оглядываясь.
   - Точно, никого?
   - Еще бы!  Стой,  где стоишь.  Если выйдешь за пределы квадрата, этот
кошмар начнется по-новой. Я посмотрю, что делается в сети...
   - Наши, - тихо произнесла Анна, подняв глаза к потолку.
   - Что? - Антон с недоумением посмотрел на нее.
   - Вертолеты... Это наши, я узнаю их по звуку. Ты разве не слышишь?
   - Слышу, - Антон понял, что какой-то новый звук доносится с улицы. До
этого он  принимал его  за  шум еще не  успокоившихся механизмов.  -  Ты
уверена, что наши?
   - Смотри! - крикнула Анна, указывая за окно.
   Туман почти рассеялся.  Сквозь широкое пыльное окно  было видно,  как
над  пиками  громоотводов плывут  два  винтокрылых аппарата,  похожие на
огромные кабачки.  Они медленно снижались, их шум становился все громче,
превращаясь в рев.
   - Ну -  все!  - Анна бессильно опустилась на пол и не смогла сдержать
усталой, но радостной улыбки.
   Такую же  улыбку Антон чувствовал и  на своем лице.  Бояться уже было
нечего.  Кроме,  может быть...  А впрочем, это не страшно по сравнению с
тем, что было.
   Блаженство  заполняло  весь  мир,   однако  Антон  все  же  не  забыл
обратиться к  Системе и  отменить свою  последнюю директиву.  Лишь после
этого можно было безопасно выйти из цеха.
   - Ну, идем? - с нетерпением предложила Анна.
   - Идем, - кивнул Антон, и ноги понесли его, забыв про усталость.

        x x x


   Блокирование разведбазы проходило как-то очень уж спокойно и  скучно.
Никто  не   убегал,   не   отстреливался,   все  по  первому  требованию
спецназовцев  выходили  из  помещений,  послушно  становились  лицами  к
стенке,  складывая руки на затылках. Повсюду валялось брошенное оружие -
охранники поспешили заранее избавиться от него,  чтоб не схлопотать пулю
от какого-нибудь нервного полицейского.
   Бойцы спецотряда,  будучи разочарованными таким вялым ходом операции,
не  упускали  возможности ткнуть  кого-нибудь  прикладом в  затылок  или
врезать тяжелым армейским ботинком по голени.  Со стороны главного входа
уже  потянулась автоколонна:  тягачи  с  полицейскими гербами на  дверях
волокли  жилые  вагончики  для  следователей  и  охраны,   контейнеры  с
запасами,  полевую кухню.  Отлаженная машина  ЭКОПОЛа наконец-то  смогла
раскрутиться на все обороты.
   Антон сидел на  ступеньках у  входа в  цех  и  наблюдал,  как  вокруг
суетятся люди. Он уже попытался пройти к входу в подземелье, но бойцы из
оцепления не пустили его, сказав, что там есть кому разбираться.
   Всем почему-то было не до него. Даже штатные полицейские программисты
предпочли  заниматься с  серверами самостоятельно,  хотя  помучиться без
помощи Антона им предстояло изрядно.  Их можно было понять.  Они хотели,
вернувшись домой, вспоминать, как было трудно...
   Пару раз мимо пробегал Сергеев,  ничего не говоря, а только ободряюще
кивая.  Однажды в  поле зрения появился Шевцов,  но  и  он  прошел мимо,
одарив Антона долгим,  ничего не  выражающим взглядом.  Анну сразу увели
медики -  оказалось,  у нее кровоточит плечо. Антон не помнил, когда она
могла пораниться.
   - Сидишь?
   Антон  открыл  глаза.  Напротив  него  стояли,  чуть  покачиваясь  от
усталости,  Самурай  и  Печеный.  Под  слоем  грязного налета  на  лицах
просвечивала бледная кожа, руки бессильно висели по швам.
   Антон  поспешно встал,  сгреб  друзей в  охапку.  Некоторое время они
стояли, обнявшись, и молчали.
   - Как Обжора?  -  спросил Антон.  - Никак, - глухо ответил Самурай. -
Уже увезли.
   - Куда?
   Самурай отстранился и посмотрел каким-то странным взглядом.
   - Куда увезли? - повторил Антон. - Вон же медпункт, в вагончике.
   Однако наткнувшись на  молчание и  все  тот  же  странный взгляд,  он
оцепенел.
   - Что с ним?!
   - Он застрелился, - сказал Самурай.
   - Что?  Обжора?!  Застрелился?!!  -  Антон не  верил своим ушам.  Ему
казалось невозможным, что Обжора может такое сделать. Кто угодно, только
не он.
   - Когда вы ушли,  -  заговорил Печеный, - он начал очень переживать и
говорить,  чтоб  мы  тоже уходили.  Он  не  хотел,  чтоб мы  из-за  него
оставались в  этом подвале,  и  не верил,  что вы вернетесь с  подмогой.
Говорил, чтоб вернулись за ним потом.
   - И что? - произнес Антон, не отрывая глаз от лица Печеного.
   - А что? Мы сказали, что будем ждать все вместе.
   - А он как-то дотянулся до моего автомата,  -  продолжил Самурай, - и
шарахнул... Еще успел крикнуть, чтоб мы уходили.
   - Ясно... - прошептал Антон, не слыша самого себя. - Значит, трое.
   - Трое? А где Леденец?
   - Леденец? - Антон ответил им таким же взглядом.
   - И он тоже? - как-то недоверчиво спросил Печеный.
   - Да.
   - Черт! - Самурай отошел на несколько шагов и отвернулся.
   Молчание длилось несколько минут.
   - Вас покормили? - спросил Антон.
   - Нам сказали, чтоб мы не путались под ногами, - ответил Печеный.
   - Пойдем  поищем  кухню,   -  сказал  Антон  и  первым  направился  к
остановившейся автоколонне.
   Розовощекий повар  в  грязном халате поверх полицейской формы  что-то
недовольно пробурчал,  когда Антон потребовал выдать всем по пачке галет
и банке холодного консервированного какао.  Ничего более сытного не было
- кухня едва лишь начала разворачиваться.
   - К нам идут, - сообщил Печеный.
   К  кухне приближались Сергеев и  Шевцов.  Антон знал,  что сейчас ему
придется пережить неприятные минуты,  но  ни  капли не  боялся.  Теперь,
когда миссия "Фантома" закончилась,  он хотел только одного - расстаться
с   ЭКОПОЛом  и   никогда  больше  не  встречаться.   В  памяти  всплыло
предупреждение Анны, что полковник разберется с ослушником самым простым
и доступным способом.
   - Это все, кто остался, - угрюмо сказал Сергеев полковнику.
   Шевцов  неторопливо оглядел  стоящих  перед  ним  друзей  -  всех  по
очереди.  Возможно,  он очень хотел устроить Антону взбучку, но понимал,
что  сейчас  не   время.   Он   только  процедил  сквозь  зубы  какое-то
ругательство и махнул рукой:
   - Занимайся с ними сам.
   - Все кончилось, - сказал Сергеев, когда полковник удалился. - Вы все
можете быть свободны.
   - А я? - удивился Антон.
   - Ты тоже. Мы решили, что... В общем, победителей не судят.
   - Когда мы  убираемся отсюда?  -  с  нескрываемым облегчением спросил
Печеный.
   - Почти немедленно.  У меня приказ отправить вас поскорее, пока вы не
попались на  глаза нежелательным людям,  и...  Короче,  чтоб у  нас было
меньше трудностей.  Покажите только,  где искать Леденца с Сержантом.  И
еще  с  вами  поговорит  наш  юрист.   Вы  расскажете,  что  успели  тут
наворочать,  а  он посоветует и продумает,  как это все разгрести,  если
придется выступать в суде.
   - В суде? - опешил Самурай.
   - Не  пугайся,  мы надеемся,  все обойдется,  -  поспешно заверил его
Сергеев. - Хочу, чтоб вы знали еще одну вещь. В моем сейфе лежат приказы
о  вашем зачислении в  штат  Экономической полиции.  Не  пугайтесь,  это
фиктивная  акция.  Тоже  на  всякий  случай.  Документы оформлены задним
числом, так что юридически вы - оперативные сотрудники УЗТ.
   - Это я-то оперативный сотрудник,  -  фыркнул Печеный.  -  С  моей-то
веселой биографией.
   - Куда нас теперь? - осторожно, будто не веря, спросил Самурай.
   - Обратно,  на базу.  Выспитесь, отдохнете, подлечитесь... Через пару
дней и я там появлюсь. Тогда мы с вами полностью рассчитаемся.
   - "Рассчитаемся", - пробормотал Печеный. Ему не очень понравилось это
слово.
   - "Фантом" полностью выполнил свою  задачу,  -  продолжал Сергеев.  -
ЭКОПОЛ, в свою очередь, выполнит обещания, - он впервые улыбнулся и даже
похлопал Антона по плечу. - Теперь у вас все будет нормально.

        x x x


   ...Даже когда маленький пассажирский самолет поднялся в воздух, Антон
не чувствовал никакой радости и облегчения.  Атмосфера грязи, опасности,
смерти настолько пропитала его,  что  сердце не  верило в  существование
чего-то  еще,  кроме  гигантской промышленной свалки,  мазутных болот  и
громил-охранников с карабинами.  Он никак не мог представить, что где-то
есть чистые,  ухоженные улицы,  а  на них стоят кафе и  магазины,  ходят
улыбчивые и красиво одетые люди.
   Примерно в  таком же настроении пребывал и  Самурай.  Что и говорить,
Немая земля не  спешила отпускать.  А  вот  Печеный,  напротив,  не  мог
усидеть на  месте от  радости.  Он  вскакивал со своего места,  бегал по
полупустому салону,  припадал к иллюминаторам,  пытаясь разглядеть внизу
землю.  К  тому же  он стал не в  меру говорливым.  Это было невыносимо.
Казалось, что своей безудержной радостью он накличет беду. Тем более что
еще свежа была память об оставшихся на Немой земле товарищах.
   Наконец он устал и уселся на место.
   - Сейчас бы выпить водки и уснуть,  а проснуться дома,  - мечтательно
сказал он.
   - Вот и заснул бы, - проворчал Самурай. - Без водки...
   - Без водки разве уснешь...  У меня в груди сердце прыгает. Долго еще
лететь?
   - Когда сядем,  тогда и будешь прыгать.  А сейчас сиди спокойно, пока
самолет не сломал.
   Будто в  подтверждение его  слов самолет вдруг покачнулся.  У  Антона
екнуло в  груди,  он вцепился пальцами в подлокотники и потянулся вверх,
словно стремился удержать машину в воздухе.
   Но ничего страшного не происходило. Самолет просто слегка накренился,
немного по-другому стали шуметь двигатели. Потом все вернулось в прежнее
состояние.
   - Просто поменяли курс, - облегченно сказал Самурай. - Наверно, скоро
посадка.
   И тут дверь в пилотскую кабину открылась. В салон вошел высокий рыжий
парень в летной форме с постоянно ухмыляющимся лицом.
   - Кто тут Самурай? - спросил он.
   - Я, - Самурай приподнялся, с недоумением глядя на пилота. - А что?
   Парень кивнул в сторону своей кабины.
   - На связь.
   Самурай обменялся встревоженным взглядом с товарищами и вышел,  пожав
плечами.
   - Что там еще? - разочарованно произнес Печеный.
   Самурая  не  было  долго.  Антон  попытался  угадать,  кому  и  зачем
понадобилось с  ним  разговаривать.  Он  решил,  что скорее всего юристы
хотят что-то уточнить.
   И  тут  он  услышал,  что Печеный негромко выругался.  В  салон вошел
Самурай, и по его лицу было заметно, что хороших новостей нет.
   - Ну? - нетерпеливо воскликнул Печеный.
   - Хреновые дела,  -  сказал Самурай,  сев на свое место. - Они хотят,
чтобы мы нашли, где сидит Муса.
   - Какого черта?! - Печеный, больше всех радовавшийся возвращению, был
сейчас взбешен.
   - Те,  кого допросили полицейские,  ни  черта не  знают про программу
"Третий глаз".  Каждый рассказывает про свою отдельную задачу,  а к чему
оно все - ни один сказать не может. Это знает только Муса, но он улетел.
Мы должны проникнуть к  нему в  дом и  интеллигентно так побеседовать до
приезда следственной группы.  Мы можем его бить,  жечь,  резать, лишь бы
вытащить все, что он знает.
   - Да зачем это надо,  если к нему все равно высылают следователей?  -
взвился Печеный.
   - А как ты думаешь,  -  спросил Самурай,  искоса взглянув на него,  -
много он  им  расскажет?  Если  хочешь знать,  он  единственный из  этой
истории выйдет чистеньким. Скажет: не знаю, мол, чем там мои подчиненные
занимались.
   - Да где мы его теперь найдем?  -  с недоумением проговорил Антон.  -
Может, он уже границу пересекает.
   - Адрес известен,  поэтому самолет и курс поменял.  Но наблюдений там
не  проводилось,  поэтому все  придется выяснять на  месте -  где  какая
дверь, сколько охраны...
   Печеный отвернулся к  иллюминатору и от злости царапал обивку кресла.
Все его настроение в один момент улетучилось.
   - Я не очень понял, - сказал Антон, - что мы должны от него добиться.
Я все, что знал, рассказал про проект "Третий глаз".
   - Значит,  не  все ты знаешь.  Сергеев говорил что-то про второй этап
плана.
   - Но они сами должны выяснить, чего недостает!
   Самурай выразительно посмотрел на  Антона и  ничего не сказал.  Антон
понял,  что зря надеялся на обещания полицейских. ЭКОПОЛ решил выжать из
"Фантома" все до последней капли.  И  глупо рассчитывать на что-то иное.
"Сам виноват!  -  подумал Антон.  -  Нечего было намекать им  про второй
этап. Достаточно было того, что имелось".
   Дальнейший полет проходил в  угрюмом молчании.  Самурай первым понял,
что  нет смысла терзать себя досадой,  он  выглядел спокойным и  думал о
чем-то,  отсев в конец салона.  Ему было о чем подумать. Последняя часть
операции оказалась самой  трудной,  потому что  задумывалась спонтанно и
совершенно не  была подготовлена.  Ничего не  было:  ни  предварительных
данных, ни прикрытия, ни плана.
   Самолет приземлился на  самой  отдаленной полосе аэродрома,  чтобы не
привлекать внимания.  Невозможно было даже понять,  что это за город.  В
стороне от полосы уже ждали два автомобиля.  Навстречу сходящим по трапу
бойцам вышел сухощавый человек с бегающими глазами. Он кутался в длинный
черный плащ и  все  время внимательно смотрел куда-то  мимо собеседника,
как будто там происходило нечто из ряда вон выходящее.
   - Вас всего трое?  -  недовольно спросил он,  не поздоровавшись. Этой
фразой он  сразу завоевал лютую ненависть команды:  можно было подумать,
что остальные где-то шляются,  а не лежат мертвыми. - Поедете вон на той
машине. Кто поведет?
   - Я,   наверно,   -   отозвался  Печеный,  тщетно  пытаясь  заглянуть
полицейскому в глаза. - А что?
   - Когда  по  городу пойдем -  будь  поосторожнее.  Машина не  новая -
рулевое  плоховато  работает.  И  газ  на  остановках не  бросай,  может
заглохнуть.
   Печеный в ответ лишь рассерженно сплюнул.  Было совершенно ясно,  что
полицейские прибыли на  встречу по срочной шифрограмме главка в  местное
управление ЭКОПОЛа, что они понятия не имеют, что такое команда "Фантом"
и насколько важна ее работа. Поэтому и нашли самую плохую машину.
   - Там  одежда  чистая,  в  кабине,  -  продолжал  полицейский,  -  вы
переоденьтесь,  что ли...  - он с сомнением оглядел грязные и изорванные
спецкостюмы бойцов. - Оружие тоже там, сами разберетесь.
   - Нам еще помыться не мешало бы... - заявил Самурай.
   - Ну, это потом. Некогда, - полицейский задумался, вспоминая, что еще
он должен сказать.  - Ну, до места мы вас проводим. Спокойненько езжайте
за нами, а как доберемся - мы вам просигналим. Дальше работайте сами.
   - Сколько  у  нас  времени?  -  спросил  Самурай.  -  Когда  подъедет
следственная группа?
   - Какая  группа?  -  забеспокоился полицейский,  еще  быстрее забегав
своими  невероятно  подвижными  глазками.   -  Наше  дело  -  встретить,
проводить. Садитесь в машину, поехали.
   - Дрянь,  а не машина,  - прошипел Печеный, сев за баранку. - За кого
нас тут принимают, если такое дерьмо подсунули?
   Самурай,  который в  другое  время  непременно призвал бы  Печеного к
порядку  и  покорности,   сейчас  промолчал.   Потому  что  Печеный  был
совершенно прав.
   Слово "дрянь" вполне соответствовало и  нескольким найденным в салоне
мятым тряпкам,  которые полицейский назвал "чистой одеждой". Все сошлись
во мнении, что, переодевшись, команда не стала выглядеть лучше.
   Антон   не   отрывал  взгляда  от   окна.   Пестрота  городских  улиц
притягивала,  удивляла и  завораживала.  Но в  то же время она выглядела
чужой и недоступной.  Антону казалось,  что после всего, что было, он не
имеет  даже  права  выйти  и  осквернить город  своим  присутствием.  Он
чувствовал себя кучей мусора, вываленной на роскошную клумбу.
   Самурай не  обращал на  город  ровно никакого внимания -  он  набивал
патронами магазины автоматов, заботливо положенных на заднее сиденье.
   Идущая  впереди машина  подмигнула габаритными огнями  и  свернула на
узкую  незаметную улочку,  густо  поросшую  зеленью.  Потянулись заборы,
кусты,  красивые,  похожие на игрушки особнячки. Маленький зеленый оазис
так  удачно  прятался  среди  многоэтажных  массивов,   что,   казалось,
шествовавшее  некогда  по  городу  крупноблочное  строительство случайно
обошло это место стороной или просто перешагнуло через него.
   Головная машина еще  раз мигнула своими лампочками и  прибавила ходу.
Печеный же, напротив, начал притормаживать.
   - Приехали,  -  сообщил он.  Затем натянул на ладонь рукав и принялся
тереть руль и приборную панель, избавляясь от следов пальцев.
   - Где дом? - спросил Самурай.
   - Вон,  видишь калитку с двумя фонарями?  Забор маленький и, кажется,
без электроограждения.
   Двигатель автомобиля потарахтел еще  немного и  сам  по  себе заглох.
Стало  слышно,  как  за  стеной деревьев шумит  город.  После  минутного
молчания заговорил Самурай.
   - Никуда не денешься,  надо работать,  - преувеличенно бодро произнес
он. - Раз так - давайте делать это весело. Тем более ничего трудного тут
быть не должно. Что скажете?
   - О чем разговор! - отозвался Печеный.
   - Конечно, - согласился Антон. Однако веселья не получалось.
   - Думайте о том,  что это - последнее дело, - сказал Самурай и взялся
за ручку замка. - Скоро разбежимся по домам...
   Прямо за невысоким кирпичным забором стоял простой дом,  облицованный
плитами прессованной древесины.  Сначала всем подумалось,  что  в  нем и
живут хозяева.  Но,  присмотревшись,  можно было заметить, что в глубине
двора,  за  пушистыми ветками,  стоит другой дом  -  большой и  красивый
особняк.
   - Наверняка это  сарай для  охраны,  -  быстро проговорил Самурай.  -
Проверяем его в первую очередь.
   Вновь  нахлынули  привычные  ощущения  -  скованность,  осторож