ность,
необходимость  постоянно  пригибаться  и  оглядываться.   Простившись  с
чувством опасности,  казалось бы,  навсегда,  возвращаться к  нему  было
тяжело.
   Забор не задержал команду,  его преодолели одним прыжком.  Ноги сразу
ощутили упругость густой подстриженной травы.  Было тихо,  но это никого
не  расслабило.  Все  понимали,  что  прыжок через забор в  одну секунду
поставил их вне закона, превратил из простых прохожих в преступников.
   У  входа в деревянный дом Печеный с Антоном встали по бокам двери,  а
Самурай на несколько секунд приложил к ней ухо.
   - Вроде тихо, - прошептал он и с размаха ударил по двери ногой.
   Дверь распахнулась, ударившись о стену, - она была не заперта. Внутри
домика оказалась лишь одна большая комната,  занятая метлами,  граблями,
испачканными краской ведрами и рулонами старых обоев.
   - Здесь все ясно, - пробормотал Самурай. - Двигаем дальше.
   Спустя  несколько секунд они  выбежали на  асфальтовую площадку перед
парадным крыльцом дома. И сразу наткнулись на людей.
   Двое  мужчин затаскивали картонные коробки в  прицеп легковой машины.
Едва лишь увидев посторонних,  они  остановились и  опустили руки.  Лица
показались Антону знакомыми,  возможно,  это были техники,  которых Муса
успел эвакуировать с разведбазы.
   - На землю, живо! - рявкнул Печеный.
   Техники  поспешно выполнили приказ.  Не  было  никакой  необходимости
кричать на них, судя по их лицам, они послушались бы даже самого нежного
шепота.
   В  ту же секунду на крыльце появился рослый человек в белой форменной
рубашке,  с кобурой на ремне. На этот раз Печеный не успел даже крикнуть
- охранник сам все понял и поднял руки,  продолжая что-то дожевывать. Он
был избалованным городским жителем,  не  в  пример тем,  что остались на
Немой земле.  Он всерьез считал,  что высшая ценность - жизнь, а значит,
незачем проявлять ненужное геройство.
   Печеный  подскочил к  нему,  взял  за  шиворот  и  швырнул к  лежащим
техникам, не забыв освободить кобуру от пистолета.
   Еще  двое  каких-то  людей,  появившись  из-за  угла,  остановились в
растерянности -  и  точно так  же  были уложены на  асфальт лицами вниз.
Печеный и Самурай кричали,  толкали их в спины автоматами,  хотя те и не
думали сопротивляться или возражать.
   - Держи их на мушке,  мы заглянем в  дом,  -  бросил Самурай Антону и
вместе с Печеным взбежал на крыльцо.
   Антон присел на корточки рядом с  грудой коробок и положил автомат на
колено,  направив его на  лежащих людей.  Он  подумал,  что все выглядит
как-то   уродливо,    неловко,    чересчур   грубо,   словно   в   плохо
отрепетированном спектакле.  Не прошло и  минуты,  как в дверях особняка
показался Самурай.
   - Пошли!  - скомандовал он, заметно нервничая. - Все поднялись - и за
мной!
   Пятеро   испуганных  и   побледневших  мужчин  зашевелились,   начали
вставать.  Все  боялись  сделать лишнее  движение.  Антон  заметил,  что
охранник  рефлекторно  потянулся,  чтоб  отряхнуть  одежду,  но  вовремя
опомнился и поднял руки вверх.
   В стене короткого коридора зияла распахнутая дверь.
   - Все сюда, - скомандовал Самурай, махнув стволом автомата.
   Пленники  втянулись  в  небольшую комнату,  где  была  видна  детская
кроватка и валялись на полу осколки телефонного аппарата. Самурай закрыл
за ними дверь и сунул в ручку толстую гимнастическую палку.
   - Пойдем, - позвал он Антона.
   Пройдя по коридору,  они оказались в просторной гостиной,  устеленной
толстыми коврами  и  обставленной дорогой  мебелью  из  темного  дерева.
Печеный  развалился на  подушках роскошного дивана,  держа  перед  собой
автомат.  Прямо перед ним сидел на  стуле Муса.  Он был одет в  домашний
бархатный халат, но выглядел таким же гордым и невозмутимым, как всегда.
Казалось,  он обеспокоен незваными гостями ничуть не больше, чем если бы
в доме завелись мыши.  Богатый и уверенный в своих возможностях человек,
он в любой ситуации не сомневался в благополучном исходе.  Так он привык
жить.
   Антон  осмотрел комнату и  сразу наткнулся взглядом на  уже  знакомую
установку.  Точно такую же,  как он видел на фабрике -  нейростимулятор,
шлем, кресло, стойка с иглой, электродом. Рядом валялись шланги, кабели,
куски упаковочного пенопласта.  Было ясно,  что  оборудование в  спешном
порядке демонтировалось и  готовилось к  вывозу,  но появление "Фантома"
помешало этому.
   И, наконец, Антон увидел то, что неприятно поразило его.
   Из дальнего угла гостиной донесся неожиданный,  совершенно неуместный
здесь звук.  Там лопотал маленький ребенок.  Он лежал на руках у молодой
белокурой женщины, затравленно сжавшейся в темном углу комнаты. Антон не
успел разглядеть ее лица, потому что сразу отвернулся. Он очень не хотел
встречаться с ней взглядом.
   - Ну,   -   нерешительно  сказал  Самурай,  давая  понять,  что  пора
приступать к делам.
   Но  ни  Печеный,  ни  Антон не сдвинулись с  места.  На команду будто
навалился паралич. Антон вдруг понял, что не сможет ничего сделать сверх
того,  что было сделано на  Немой земле.  Он  не  будет ни  кричать,  ни
угрожать,  ни тем более бить, резать и жечь, как советовало экополовское
начальство.
   Повисла  тишина,   и  за  стеной  стало  слышно  какое-то  царапанье,
наводящее на мысль о крысах.
   Самурай едва заметно кивнул.  Лицо его было мрачным.  На нем читалось
если не согласие, то хотя бы понимание.
   - Но ведь дело надо делать, - тихо сказал он.
   - Надо, - также тихо ответил Антон.
   Дело  прежде  всего.  Если  сейчас  эмоции помешают команде закончить
задание,  все  прошлые заслуги не  будут засчитаны,  все жертвы окажутся
напрасными. Дело необходимо довести до конца, и как можно скорее.
   Всем было ясно,  что говорить с Мусой по-хорошему - зря терять время.
Человек, не удостоивший пришельцев даже видимостью беспокойства, вряд ли
уважительно отнесется к их словам.  Антон подумал, что был бы Гоблин, он
бы сумел расшевелить кого угодно. Он бы, может, и женщину с ребенком для
этого использовал. Хотя, как знать...
   Печеный все так же сидел на диване,  и по его лицу нельзя было ничего
понять. Антон почему-то был уверен, что он чувствует то же самое. Что-то
случилось с  командой.  Еще  вчера бойцы могли без  сомнения и  бить,  и
пытать,  и расстреливать.  Но,  видимо, наступил предел. Не случайно это
произошло именно здесь -  в  центре мирного города,  в богатой гостиной,
где люди должны не уничтожать друг друга,  не строить коварных замыслов,
а просто жить. В доме, где плачет ребенок...
   - Что вы стоите и смотрите на меня?  - подал голос Муса. - Что вам от
меня надо?
   Он говорил медленно, с неприязнью, ни на кого ни глядя. Акцент только
усиливал исходящее от него презрение.
   - Поговорить, - хрипло ответил Самурай.
   - Ну,  так говорите. Говорите - и вон из моего дома. Мне не нравится,
что вы здесь.
   Антон готов был поклясться,  что Муса их не боится. Самурай посмотрел
на него и вопросительно кивнул.
   - Нам  нужно знать все о  проекте "Третий глаз",  -  выговорил Антон,
собравшись с мыслями. - Особенно о втором этапе проекта.
   - Вы  все  знаете.  "Третий глаз" -  электронное устройство,  которое
позволяет  передавать  в  мозг  человека  кодированные  сигналы,   -  от
объектива,  телевизора,  микрофона -  чего угодно.  Это прибор,  который
позволит инвалидам вернуть утраченные чувства.
   - Нам  нужно знать,  от  чьего имени вы  работаете,  какая корпорация
заказала эти исследования.  А также почему они не лицензированы.  Может,
потому, что вы ставили эксперименты на людях?
   - Я ничего не знаю об экспериментах на людях, - резко ответил Муса. -
А  прятаться  мы  вынуждены  оттого,   что  ваше  правительство  создает
невыносимые условия для работы иностранных ученых.
   Это было похоже на игру.  Муса врал, прекрасно понимая, что чужаки ни
капли ему не верят.  Но он говорил сейчас не с  ними,  а с воображаемыми
микрофонами,  которые они,  возможно,  принесли с собой. У него были все
основания полагать, что разговор записывается.
   Антон посмотрел на Самурая и  беспомощно покачал головой.  Можно было
не  сомневаться -  добром Муса  не  скажет ничего.  Печеный не  принимал
участия в разговоре, да, похоже, и не собирался.
   Заплакал ребенок. Женщина, прижав его к груди, что-то прошептала.
   - Можно мы уйдем? - осмелилась спросить она.
   - Нет, - категорично ответил Самурай.
   - Отпустите женщину, - процедил Муса. - Она ни в чем не виновата.
   Это был тупик.  Команде оставалось только уйти ни с чем.  О том, чтоб
применять силу, по-прежнему не могло быть и речи. Никто этого не хотел.
   - Не понимаю,  чего вы мучитесь,  - сказал вдруг Печеный, раскладывая
на  коленях свои  спички,  неизвестно откуда взятые.  -  Антоха ведь сам
говорил,  что  эти ребята умеют мысли читать.  Так давайте и  мы  у  них
прочитаем!
   После этих слов раздался грохот - Муса вскочил, опрокинув стул.
   - Сидеть,  -  негромко проговорил Самурай.  -  Печеный, ну-ка приведи
парочку умников из той комнаты.
   Через  минуту  двое  бледных трясущихся техников готовили установку к
работе.  Антон опасался,  что  они могут специально что-то  напутать,  и
поделился этой мыслью с Самураем. Тот сразу внес ясность:
   - Учтите,  ребята,  наш человек разбирается, как это железо работает.
Только попробуйте сделать что-то не так - сами знаете, что будет...
   Когда Мусу сажали в кресло,  он дрожал и порывался что-то сказать. Но
гордость не позволяла ему спорить с чужаками.  Под колпаком он сидел уже
с презрительным выражением лица,  будто хотел сказать - делайте со мной,
что хотите, все равно не добьетесь.
   По  мере  того  как  в  процессор включались все  новые и  новые цепи
диагностического блока,  лицо Мусы обвисало,  теряло форму и  выражение.
Вскоре уже казалось,  что он спит. Антон сидел перед монитором и следил,
как  и  куда  поступают  результаты  сканирования.  Информации оказалось
неожиданно много,  но  это была всего лишь руда,  из  которой предстояло
неизвестно  как  выуживать  нужные  крупицы.  Материал  еще  нуждался  в
расшифровке.
   И  вдруг  раздалась громкая телефонная трель.  Самурай даже  вскочил,
глядя  на  телефонный аппарат с  опаской.  Потом снова сел.  Но  телефон
продолжал  трезвонить -  минуту,  две...  Наконец  не  выдержали  нервы.
Самурай поднял трубку.
   - Да? - его лицо вдруг сделалось удивленным. - Сейчас...
   Он протянул трубку Антону.
   - Это я, - раздался голос Сергеева. - Как дела?
   - Нормально, - ответил Антон севшим голосом. - Работаем.
   - Результат будет?
   - Да, - Антон не стал уточнять, какой именно получается результат.
   - Поспешите, мы уже скоро подъедем.
   Сергеев  повесил трубку.  Антон  вернулся к  монитору,  обменявшись с
Самураем многозначительными взглядами.
   - Память кончается, - сказал он и выжидательно посмотрел на одного из
техников.
   - Там на улице,  в машине, - восемь блоков с оптическими кристаллами,
- сказал тот дрожащим голосом. - Я могу сходить.
   - Да, но только не один, - ответил Самурай.
   Печеный легко поднялся и повел техника к выходу.
   Антон  продолжал  следить  за  работой  установки.   Два  сверхтонких
электрода выкачивали из-под черепа Мусы его знания,  мысли, впечатления.
Не все,  конечно, а лишь самый верхний слой. Но и этого хватало, чтоб за
несколько минут переполнить мощный сервер.
   Наконец  вернулся Печеный,  волоча  за  собой  странно  возбужденного
техника.
   - Там, на улице, за каждым деревом, по пять ментов! - выпалил он.
   - Они уже здесь? - удивился Самурай.
   - Ты не понял! Это не ЭКОПОЛ, это милиция!
   - Милиция? - медленно, словно не веря своим ушам, проговорил Самурай.
- Откуда?!
   - Наверно, кто-то из местных успел поднять тревогу. Да какая разница!
   Самурай отделился от кресла и маленькими осторожными шагами подступил
к  окну.  За  забором лениво подмигивал красно-синий  маячок милицейской
машины. Люди в униформе переходили от дерева к дереву.
   Самурай отпрянул от окна, панически оглядев комнату.
   - Когда приедет Сергеев?  -  набросился он на Антона.  -  Что он тебе
сказал?
   - Сказал,  скоро, - ответил Антон, перепугавшись не меньше остальных.
- Но теперь - не знаю.
   - Что не знаю?!  Он приедет обязательно -  и  вытащит нас.  Но когда?
Если после штурма - будет поздно!
   - А он сможет нас вытащить?
   - Сможет,  -  Самурай, похоже, справился со своими эмоциями. - Просто
привезет распоряжение, что ЭКОПОЛ берет эту операцию на себя.
   Он взял в руки телефонный аппарат, осмотрел со всех сторон.
   - Без определителя... Знать бы, откуда он позвонил.
   Стоило ему  положить телефон,  как  он  разразился громкой трелью.  У
Самурая в глазах вспыхнула надежда,  он схватил трубку и поспешно прижал
ее к уху. И тут же глаза его потухли.
   - Это  милиция,  -  сообщил  он,  опуская  руки.  -  Командир  группы
немедленного реагирования. Предлагает не трогать заложников и сдаться. У
нас три минуты.
   - А потом? - спросил Печеный.
   - Сам  не  знаешь?  Потом -  штурм!  -  Самурай сел,  обхватив голову
руками. - Три минуты. Надо что-то придумать... Что-то надо делать...
   - Мы можем сказать, что мы из ЭКОПОЛа, - напомнил Печеный. - Помнишь,
Сергеев нам говорил...
   - Да не говори ты ерунды!  - раздраженно ответил Самурай. - Мы вообще
не должны входить в  контакт с  милицией.  Шанс только один -  дождаться
Сергеева.
   Антон посмотрел на белокурую женщину,  которая все так же прижимала к
себе  ребенка.  Она  нервничала и,  похоже,  не  могла  решиться  что-то
сказать.  Возможно,  она хотела уйти,  услышав разговор про намечающийся
штурм.
   - Они  же  сейчас позвонят!  -  выходил из  себя Самурай.  -  Что  же
сказать? Нужно тянуть время, как можно дольше...
   Снова возникла тишина,  и стала слышна возня и царапанье за стеной. У
Антона  в  груди  бродил холодок.  Он  не  мог  решиться произнести свою
догадку вслух.  Он  вовсе не  был  уверен,  что  полиция поспешит им  на
помощь.  Опыт подсказывал, что для полицейских чинов безопасность бойцов
"Фантома" - не самый главный вопрос.
   Печеный поднялся, не спеша подошел к женщине.
   - Как нам выйти из дома?  - спросил он, припев перед ней на корточки.
- Не бойся, мы ничего тебе не сделаем.
   Женщина только всхлипнула, но ничего не ответила.
   - Даже не думай об этом,  -  осадил его Самурай.  - Они все окружили,
можешь мне поверить на слово.  Пока мы в доме -  мы в безопасности. И не
шатайтесь вы по комнате!
   - А что делать?!
   - Подожди...  - Самурай что-то обдумывал. - Антоха, ты садись рядом с
хозяином,  а ты,  Печеный, оставайся с женщиной. Если они будут смотреть
дом на просвет, подумают, что мы держим заложников на мушке.
   Опять запиликал телефон. Самурай вполголоса выругался и взял трубку.
   Антон сидел рядом с  Мусой.  Тот  уже начал приходить в  себя.  Из-за
этого Антон не  прислушивался,  о  чем говорил Самурай.  Долетали только
обрывки фраз -  что-то  об условиях,  гарантиях безопасности...  Самурай
тянул время, как мог. Наконец он повесил трубку.
   - Они позвонят еще через пять минут.
   Муса тем  временем полностью вышел из-под воздействия стимулятора,  и
теперь ему  предстояло понять,  что  происходит.  Оба  техника сидели на
корточках рядом у стены и боялись привлечь к себе лишнее внимание.
   - Нет, я так сидеть не могу! - Печеный вскочил. - Пойду осмотрю дом.
   - Сиди! - не очень настойчиво бросил вслед Самурай.
   Печеный лишь  махнул  рукой.  Из  гостиной выходило несколько дверей.
Печеный сунулся в  одну,  в  другую,  но  не  заинтересовался.  Потом он
скрылся  за  третьей.   Несколько  секунд  его  не  было  видно,   затем
послышались какие-то непонятные звуки -  возня,  урчание,  глухие удары.
Секунда - и Антон все понял. Он догадался, что означали те поскребывания
за стеной, похожие на мышиную возню.
   Самурай едва лишь успел вскочить,  а  Печеный уже с криком ввалился в
комнату,  падая прямо на  пороге.  На  спине у  него  висела здоровенная
кавказская овчарка со  вздыбленной шерстью.  Обученная сторожевая собака
не подняла лая раньше времени,  а лишь скреблась в двери, почуяв, что за
ними творится неладное. И она дождалась своего часа...
   Печеный,   не  переставая  выть,  скользил  по  окровавленному  полу,
стараясь оторвать от  себя  свирепого зверя,  а  Самурай прыгал вокруг и
никак не мог выстрелить - человек и животное слились в один клубок.
   Наконец  выстрел  грянул.   За   ним  еще  один.   Собака  завизжала,
закрутилась волчком и  тяжело  ударилась о  пол,  продолжая бить  лапами
воздух.  Антон был уже рядом -  он подставил под Печеного плечо и  помог
Самураю дотащить его до дивана.
   На  Печеного было страшно смотреть.  Клыки овчарки почти сняли кожу с
половины  его  лица,  одна  кисть  была  насквозь прокушена и,  кажется,
раздроблена,  а  на  сгибе руки пульсировала порванная вена,  пропитывая
кровью одежду.
   - Принесите  что-нибудь  -  аптечку  или  бинт!  -  крикнул  Самурай,
оборачиваясь к  Мусе и  его молодой жене,  но  оказалось,  тех уже нет в
комнате. Воспользовавшись переполохом, они исчезли.
   - Я сейчас найду,  -  проговорил Антон,  выходя на середину комнаты и
лихорадочно озираясь.  Сначала он  кинул Самураю белоснежную скатерть со
стола,  чтоб  хоть  как-то  перевязать  Печеного.  Затем  завалил  набок
телевизор и вырвал из него сетевой шнур - им можно было перетянуть руку,
чтоб остановить кровь.  Кровь,  которая была уже везде -  на мебели,  на
полу, на стенах, она скользила под ногами и делала липкими ладони.
   Наконец   Печеного  удалось   перемотать  тряпками  и   приостановить
кровотечение. Антон и Самурай уставились друг на друга, тяжело дыша.
   - Это все ерунда,  -  сказал Самурай,  указывая на  импровизированные
повязки. - Если не придет врач...
   Антон молчал.  Было  слышно,  как  стонет Печеный и  скребется о  пол
умирающая собака.
   - Я пошел,  - Самурай наконец решился. - Скажу, что мы сдаемся. Иначе
он умрет.
   - Не  надо...  -  начал было Антон.  Он  хотел сказать,  что не  надо
говорить вслух "он умрет", но Самурай его не понял.
   - К черту! - закричал он. - Пусть они делают с нами, что угодно, я не
буду сидеть и смотреть, как он умирает.
   Не дожидаясь ответа,  он вскочил и ринулся к двери. Антон смотрел ему
вслед  и  понимал,  что  должен сделать что-то  очень важное.  Настолько
важное,  что от этого зависела,  возможно,  сама жизнь... Но он никак не
мог  собрать в  голове  нужные слова.  И  лишь  когда  Самурай скрылся в
проходе, он вспомнил:
   - Оставь автомат!!!
   В ту же секунду с улицы раздались несколько сухих отрывистых щелчков.
   Антон  почувствовал,  как  волосы  на  голове встают дыбом.  Звякнуло
разбитое стекло... Глухо ударилось падающее на крыльцо тело...
   Антон встал,  но колени подогнулись,  и он вновь опустился, бессильно
привалившись к краю дивана.
   Как жаль, что никогда нет времени подумать.
   Иначе и  быть не могло.  Муса с  женой и ребенком убежали -  конечно,
прямо к стоящей за забором милиции.  Штурмовики поняли,  что преступники
остались без заложников,  и  получили возможность стрелять,  не опасаясь
ничего.
   Они это и сделали.
   Антон сидел,  не  шевелясь,  глядя в  пустоту.  Он  не слышал шума на
улице, не видел, как к крыльцу подкатывает кавалькада машин ЭКОПОЛа, как
бежит по  ступеням побледневший Сергеев и  несколько спецназовцев,  как,
подчинившись приказу, бойцы милицейской штурмовой группы грузятся в свои
бронемобили и покидают район операции.
   Какая разница?
   Слишком поздно...

        ЭПИЛОГ


   После  четырех  часов  вечера  в  Переулке начинал  собираться народ.
Именно в это время Антон обычно приходил в свой магазин, чтобы попасть к
основному наплыву посетителей.  Он  мог бы  и  не ходить -  с  торговлей
прекрасно справлялись продавцы, но была потребность поговорить с людьми,
узнать новости, что-то посоветовать.
   Прошло несколько месяцев с  тех  пор,  как  ЭКОПОЛ помог ему выкупить
софт