лизать.
     Один боевой "Скат" открыт, и матюги из него несутся. Заглядываю я в него, и сначала ничего не понять. Видно только упитанную задницу, дорогой шерстью обтянутую. Это кто-то над пультом склонился, пытается в управлении разобраться.
     Заползаю я во флаер аккуратненько. "Скаты" плоские, но широкие, метров десять. Пока до пилотского кресла доползешь, о всякие переключатели и прибамбасы на потолке всю макушку отобьешь.
     Тюкнул я человека по голове тихонько, вытаскиваю его из флаера, переворачиваю - а это Линский! Президент наш новоизбранный, но уже час как бывший. А старый президент - ну, то есть опять действующий, после переворота-то, - этого нового сейчас по всему городу разыскивает.
     Дымок подошел, Линского увидел - и лыбится, словно на светском рауте.
     - Надо же! - говорит довольно. - Не перевелись в нашем городе умные люди!
     И в "Скат" лезет, на место первого пилота.
     И тут только до меня дошло, чего это Дымок в симулятор играл. Не собирается он на складе прятаться, а хочет на военном флаере из города махнуть.
     - Дымок, - бормочу оторопело, - ты это... Чего задумал-то?
     Понимаю, что после всего случившегося в городе нам ничего не светит. Но наверху, за городом? Я даже не знаю толком, что там. Знаю только, что джунгли и радиация, твари мутировавшие да вражеские роботы... А Дымок туда навсегда собирается!
     А он уже не лыбится, с пультом управления разбирается и чем-то там щелкает.
     - Серж, - на меня оглядывается, - собери из других флаеров запасы воды и пищи, пожалуйста, - говорит.
     А сам на пульте все щелкает и щелкает. Мониторы перед ним включились, маршевые гравы тихонько зажужжали - на сто первом их целых четыре, по краям корпуса висят.

***

     Очистил я парочку флаеров от неприкосновенных запасов. Но только собрался к третьему - за воротами склада шумит что-то. Я бегом к тому "Скату", где Дымок химичит.
     - Дымок! - кричу. - Отчаливать пора!
     Бросаю все пакеты и бутылки внутрь, сам за ними прыгаю.
     - Подожди! - Дымок меня обратно выталкивает. - Линского забрось, еще пригодится!
     Папаши у нас разные, а мамаша все же одна, чувствуется порода! Вовремя Дымок про Линского вспомнил. В самом деле, вдруг нам пригодиться еще этот президент недоделанный? Забрасываю я Линского на сиденье бортинженера, сам быстрее на место второго пилота.
     Дымок флаер уже поднимает. Качает его немного, но оно и понятно - флаер-то военный, и кроме маршевых гравов есть еще вспомогательные, чтобы ускорения внутри кабины компенсировать. Из-за них внутри флаера никакой перегрузки, все движения только на мониторе и видно.
     А сзади в ангар уже особисты набиваются. И сразу стрелять норовят. Только разве из станнера или легкой штурмовой винтовки броню боевого флаера продырявишь? Дымок к шлюзу подрулил, внутрь заплыл, и шлюзовые ворота всех особистов отрезали.
     Вылетаем мы из шлюза, поднимаемся по вертикальному туннелю - а там... Небо-то какое! А солнце! Мы же на поверхность - первый раз попали.

2. Если костры зажигают, то это кому-нибудь нужно?

     Триста метров через скальные породы - и живи без нас счастливо, дорогой Ангарск!
     Голубое небо, ослепительное солнце. Красота!
     Вокруг туннеля вся поверхность на пару кмов выжжена, только радары да крышки ракетных шахт среди прокаленных камней блестят.
     - Дымок, - говорю, - надо сматываться отсюда!
     Но Дымок и без меня все сообразил. Да как налег на штурвалы! Если бы не внутренние гравы-компенсаторы, размазало бы нас по креслам. Я глазами хлопнуть не успел, как "Скат" до четырех звуков разогнался.
     На передних мониторах все в сплошную полосу слилось, только небо и видно. А на задних - вообще какая-то каша разноцветная. Оно и понятно, при четырех звуках позади флаера в атмосфере такое творится...
     Но это все фигня, главное - чтобы ракет не было. Хоть мы и из города, но без всякого предупреждения, и как бы родная ПВО на нас не обиделась. А то попрощается с нами парочкой ядреных ракет...
     Минуту Дымок четыре звука держал. Но ракет за нами нет, а корпус у "Ската" хоть и композиционный - но три тысячи градусов ни одна керамика долго не выдержит. Да и след на гиперзвуке такой, что хоть по грохоту за нами иди, хоть со спутника инверсный след рассматривай.
     Сбросил Дымок скорость до ползвука, поднялся немного. Внизу - сплошные джунгли. Город наш в сотне кмов к югу остался, и преследовать нас вроде не преследуют.
     А над нами, вокруг нас - облака. Такая красота! Я обо всем забыл, так чудно было на облака смотреть.

***

     Потом вспомнил, конечно.
     - Ну, Дымок, - говорю, - и что теперь?
     На душе сразу погано стало. Облака, конечно, хорошо. На "Скате" на сверхзвуке кататься - тоже неплохо. Вот только как жить-то теперь? Неприкосновенные запасы можно кое-как на пару недель растянуть, а потом что? В город нам теперь дороги нет.
     - Подумать надо, Серж, - Дымок говорит.
     Тут я натурально из себя вышел.
     - Дымок! - говорю. - Думать надо было раньше, когда ты нашему президенту решил по морде смазать!
     Думаете, он смутился? Ни фига! Только подбородок повыше вскидывает.
     - Думать, Серж, - говорит, - никогда не поздно, и никому не вредно.
     И отворачивается, стервец малолетний! А уж как фыркает! Уцелей какая лошадь - так и та бы сейчас от зависти сдохла!
     Ну и что с таким делать? В ухо дашь - прибьешь ненароком, а пожалеешь - так еще круче влипнуть можно. Я его полчаса назад уже разочек пожалел... сам теперь влип по самое не могу! Мне двух особистов и бегства из города надолго хватит. Хорошо еще, если не до конца жизни! Пока этот самый конец не за горами, а всего-то в паре недель маячит.
     Да еще в сон меня тянет. Ночью я почти не спал, а внутри флаера замкнутый воздушный цикл, и кислорода в воздухе процентов двадцать, если не больше - у нас в центре города меньше! - вот меня с непривычки в сон и потянуло.
     У Дымка глаза тоже красные. А зевает так, что того и гляди, челюсть вывихнет. Он-то ночью совсем не спал.
     Остыл я немного.
     - Ладно, Дымок, - говорю. - Забейся куда-нибудь на всякий случай. Выспимся, потом на свежую голову подумаем, что дальше делать.
     Погонял Дымок карту по монитору, за штурвалы взялся и минут через десять вырулил к небольшим скалам. Нашел каньон поглубже, забился в расщелину с навесом, чтобы мы сверху в глаза не бросались, двигатели отключил - и сразу уснул.
     Я на всякий случай Линского к креслу привязал, а потом тоже отрубился.

***

     Проспали мы часов двенадцать. Проснулись уже вечером. Линский тоже в себя пришел, но сидел тихонько. В "Скате" кресла большие, и он не сразу понял, что это мы с Дымком на передних креслах дрыхнем. Ну а как Дымка увидел - чуть не задохнулся от удивленья и радости. Только рот разевает да глазами хлопает. Но нам с Дымком, понятно, сначала не до него было.
     А минут через пять мы в флаер вернулись - и надо с Линским что-то делать. По лицу нашего свергнутого президента видно, что лучше его быстрее выгулять - иначе себе дороже выйдет. Развязал я его - и он пулей наружу, даром что жирком оброс килограммов на сорок лишних.
     Только Линский наружу, Дымок на меня косится.
     - Серж, - говорит тихо. - В данном случае ты поступил правильно, когда связал Олега Львовича. Но прошу тебя, в будущем не делай ничего без меня.
     У меня на лице мигом боевой оскал оформился.
     - Чего-о? - тяну угрожающе.
     Нет, конечно, все я прекрасно понял, куда он клонит. Зря мы с ним двенадцать лет бок о бок прожили, что ли? Дымок к тому ведет, что пусть лучше он будет все решать, а я - делать. Вроде как разделение труда. Но по мне, так это натуральный бунт на корабле.
     Но хоть я и состроил гримасу пострашнее, Дымок не смутился. Он меня за двенадцать лет тоже выучил не хуже, чем я его.
     - Серж, - говорит значительно так, - я хоть и младше тебя, но тоже имею право голоса, не так ли?
     - Дымочек, - говорю ему ласково, - ты этого от Линского нахватался, про демократию и все такое? Хочешь, помогу тебе всю эту блажь из головы вытрясти?
     Но это все только, как интелы выражаются, воспитательная работа - чтобы Дымок совсем не зазнался. А вообще-то Дымок парень не промах. Да и разделение труда - не самая паршивая штука, если все с умом делать.
     - Ладно, Дымок, - говорю. - Чего еще ты придумал?
     Пригибается он ко мне, словно Линский сейчас подслушивать будет, - тот в двадцати метрах галькой скрипит, воду льет да от облегчения постанывает.
     - Серж, - шепчет, - давай ты будешь как бы командовать, и к Линскому относиться как бы строго. А я, наоборот, буду к нему хорошо относиться, и как бы просить тебя быть с ним помягче. Только ты меня как бы не будешь слушать...
     Это у него все от старинных фильмов. Всякие там злые копы и добрые менты. Он, вроде как, добрый. Ну а я, ясно, злой. Морщусь я, а делать нечего. Назвался груздем, катайся по кузову и не всхлипывай.
     А Линский уже обратно лезет - и Дымок давай сразу, будто бы с негодованием:
     - Серж! - возмущается. - Зачем ты опять собрался связать Олега Львовича?!
     Как раз я-то связывать Линского и не собирался. Одно дело раньше, когда я спать собирался, и совсем другое дело сейчас, когда я в норме. Но раз Дымок так хочет... ладно. Делаю я зверское лицо.
     - Сидеть, Дымок! - рявкаю.
     Получилось у меня хорошо, натурально так. Дымок притворно надулся, а вот Линский купился. Сразу же в свое кресло забился и даже все помочь мне норовил, пока я его связывал - будто это я на него так рявкнул.
     А Дымок все играет, все возмущается.
     - Серж, ну зачем ты так... - гундосит как бы несмело. - Не надо... Хотя бы не затягивай веревки так туго, Олегу Львовичу же шестой десяток... простите, Олег Львович...
     Я чуть не передумал злодея играть, на Дымка глядя. Нет, не то, чтобы мне душегуба играть западло - просто Линского стало жалко. Теперь-то я знаю, какое мой братишка малолетнее чудовище. И если такое начало, как бы Дымок Линского на всю катушку не использовал...
     Жалко господина президента. Но назвался груздем...
     Ладно. Затягиваю я веревки потуже и даже кляп Линскому в рот сую, хотя это уже совсем лишнее.
     Поднимает Дымок флаер, выводит его аккуратно из-под скалы. А наверху - мать честная! В симуляторах-то все днем происходит, и про звезды я только в школе слышал. А теперь смотрю на них - и такая красота, еще почище облаков будет! А потом из-за скал луна показалась, вообще полный отпад!

***

     Ползем мы медленно по каньону над самой землей, на звезды смотрим. Каньон загибается плавно, заползаем мы за поворот...
     - Дымок, стой! - я братишку за руку хватаю.
     Справа между скал что-то мерцает. Дымок тоже заметил, остановил флаер и к земле опустил.
     На правой стороне каньона, в одной из расщелин, огонек горит. Костер кто-то жжет. Дымок с камерами "Ската" повозился, дал увеличение изображение на мониторах - и мне чуть плохо не стало.
     Там, возле костра, девчонка сидит. И какая девчонка! Чувствую - башню мне сносит. Хоть девчонка грустная и плакала недавно, но все равно такое лицо... и фигурка - тоже дай бог каждой.
     Дымок, хоть и совсем еще малолетка, тоже неровно задышал. До такой степени ему девчонка понравилась, что он только и делает, что глаза от монитора отводит. Типа, даже не замечает... А у самого руки трясутся от волнения, пока он по другим мониторам что-то гоняет.
     Не знаю, сколько мы так просидели. Дымок все изображает, что на других мониторах что-то изучает - а сам нет-нет, да на монитор с девчонкой косится. Ну а я только на девчонку смотрю. Влип я, похоже. Тянет меня к девчонке - сил нет. И вообще. Из меня сейчас хоть веревки можно вить, хоть шнурки. Никаких сил нет с собой бороться!
     Ладно, делать нечего.
     - Ну что, Дымок? - говорю. - Случилось что-то у девушки. Надо узнать, не нужна ли ей помощь.
     Косится Дымок на меня как-то странно. Понял, что ли, что рядом со мной ему ничего не светит? Ладно, перебьется... мал еще.
     - Подрули к ней, Дымок, - говорю. - Только медленно, чтоб не напугать ненароком.
     Поднимает Дымок флаер. Ведет его тихонько в сторону расщелины, а сам все на девчонку косится да по мне глазенками стреляет. Неужели уже ревнует?
     - Серж, ты, пожалуйста, осторожнее... - говорит тихо. - Мало ли что...
     - Не пугай, Дымок, - говорю. - В скалах не должно быть много зверья.
     У нас в качалке тренировались ребята из внешнего периметра. Они много рассказывали, как после войны зверье в джунглях мутировало. Но с этими остряками поди разберись, где правда, где байки, а где просто баки забивают...
     Но на всякий случай поправил я станнер за поясом, чтоб удобнее выхватывать. Правда, если ребята не врали, то иголки с химией не против всех мутантов помогают, а некоторых - так и вовсе только раззадоривают. Но тут уж чем богаты. Кроме двух "Коготков" у нас во флаере все равно больше ничего подходящего.
     - Я не зверей имею в виду, - Дымок говорит.
     И смотрит на меня как-то странно.
     Чего это братишка? Намекает, что девчонка может быть подсадной? А вокруг костра затаились пара мужиков с винтовками, и все это ловушка?
     - Чего, Дымок? - говорю. - Опять ай-кью пошаливает? Засада мерещится? Так ты с камерами проверь. Здесь, на сто первом "Скате", много чего должно стоять. Глянь инфракрасными.
     - Я уже проверил, Серж, - Дымок говорит. - Засады нет, но... - и замолкает, партизан малолетний.
     - Что - но? - спрашиваю, а сам повнимательнее к братишке приглядываюсь.
     Неужто Дымок мне специально голову морочит, чтоб у меня на девчонку меньше внимания осталось? Вроде как, стервец малолетний, решил от конкурента избавиться? Распустил я его, ох, распустил...
     - Пока мы будем говорить, кто-нибудь может подкрасться, - Дымок говорит и глаза отводит, будто бы смущенно.
     Но что-то многовато в его глазенках шаловливых искорок поблескивает...
     - Так выстави на "Скате" программу наблюдения! - говорю. - Пусть, если что, сигналит погромче!
     - Я уже выставил, Серж, - Дымок говорит. - Но... ты, пожалуйста, все же аккуратнее, потому что...
     - Ладно, Дымок! - я его обрываю. Понял уже все. - Кончай баки забивать! Рули к костру лучше.

***

     Садимся мы возле костра, прямо перед девчонкой. А она на нас - ноль внимания. Взглядом по флаеру скользнула - и снова в огонь смотрит. Что-то действительно серьезное у нее случилось. Мне ее даже жалко стало.
     Нет, вообще-то я не особо чувствительный. Но когда такая девчонка грустит - у меня просто сердце разрывается.
     Вылезаем мы из "Ската". Глянул я на девчонку - и все, глаз отвести не могу. Через камеры "Ската", на мониторах - красавица. А вживую - еще лучше. У меня даже язык отнялся.
     - Здравствуйте, - Дымок говорит несмело. - Разрешите нам у костра погреться?
     - Привет, - она грустно отвечает. - Конечно можно, мальчики.
     Мальчики?... Присмотрелся я к ней внимательнее. Действительно, фигурка у нее сформировавшаяся. Лет двадцать с небольшим. Но мне это без разницы - и не таких клеили. Правда, никогда со мной так не было, чтоб я с первого взгляда почти влюблялся...
     А девчонка Дымка разок взглядом смерила, и больше на него не смотрит. Только на меня глядит, даже про костер на время забыла.
     Ну, я приободрился. Сообразил, что стою как истукан, сел возле костра, тоже ей глазки строю.
     Дымок с ней говорит о чем-то, пыжится изо всех сил. Но девчонка хоть и говорит с ним, а сама все на меня смотрит. И то ли от костра отсветы у нее в глазах такие, то ли... В общем, я только на нее смотрю, и в разговор особенно не вникаю - не до того.
     Так только, в общих чертах улавливаю, что звать ее Евой, а здесь она одна потому, что несчастье у нее. Любимый ее... тут я прослушал, что именно случилось. То ли погиб он, то ли бросил ее... Но, скорее, погиб. Потому как с трудом я себе такого парня представляю, чтобы такую девчонку бросил!
     И тут в "Скате" что-то пискнуло. Дымок быстро к флаеру, пощелкал там на пульте, через минуту возвращается - но какой-то подозрительный. Поймал я его за локоток, усадил возле себя.
     - Дымок, - шепчу, - что там?
     - Кажется, флаер пролетал в нескольких кмах, - шепчет. - Серж, ты осторожнее... - он мне шепчет, а сам все на Евины коленки смотрит.
     И как-то странно смотрит. Больно смело смотрит, глазами не бегает.
     Я сразу-то не догадался. Конечно, на гальке голыми коленками сидеть - это на любителя. Но ведь она в горе, вот и не замечает острых камней.
     Но чувствую, зудит что-то в голове, словно какая-то заноза - что-то здесь не так! А что именно - сразу не понять.
     А Дымок на коленки ее уже насмотрелся.
     - Ева, - говорит так вкрадчиво, - а как вы сюда добрались? Где ваш флаер?
     И тут до меня дошло. Действительно, как она здесь оказалась? Пешком дойти не могла - туфли на ней с такими шпильками, что носки едва земли касаются. Флаера рядом нет. А привезти ее сюда и бросить одну в таком состоянии... это звери должны быть, а не люди! Но тогда как же она сюда добралась?
     А с Евой от вопроса что-то случилось.
     Встает она - и как-то странно встает. Такие у нее движения, что у меня рука сама к станнеру потянулась. Вроде бы и все нормально, только пластика у нее - как у накаченного атлета. Но ноги и руки у Евы не мускулистые, даже чуточку худоваты - ну никак не должна она так двигаться!
     И это еще что. Под каблуками у нее так скрипит, словно не худенькая девчонка - а тяжелый танк разворачивается!
     Дымок тоже вскочил, кричит что-то - только мне уже не до него. Потому что Ева вдруг подобралась - да как прыгнет на меня! Прямо через костер, пять метров в один миг покрыла - пламя с ревом в стороны брызнуло!
     Я даже до станнера не успел дотянуться. Только в сторону откатился, а в голове одна мысль: люди так не могут! Еле успел увернуться - спасла меня моя реакция. Другой бы точно не успел ничего сделать.
     Ева, красотка психованная, в полете сгруппировалась - и как врежется в гальку, где я только что сидел! Ухнуло не хуже взрыва, а камни в стороны - почище осколков.
     Ну, тут уж у меня рефлексы включились. Четыре года на боевых тренажерах, все-таки! Вскочил я на четвереньки, пока Ева не успела перевернуться, и изо всех сил ей по шее врезал. И не ребром ладони, а насмерть - кулаком, во всю силу.
     Врезал - и как заору! Я же думал, там шея - а там словно бетонная стена! Пальчики мои только хрустнули, а руку до плеча так дернуло, что от боли не знаю, куда и деться, перед глазами все в ослепительных искрах утонуло.

***

     Секунд через десять перестал я орать и по земле кататься. Дымок из флаера аптечку тащит. Ева лежит рядом с перебитой шеей. И сразу видно, никакая она не девка была. Кожа на шее порвалась, а оттуда кабели разорванные торчат и погнутые стальные пруты в палец толщиной. Вот из-за чего так больно было.
     Только Дымок мне обезболивающее вколол - внутри "Ската" взвыло так, словно вот-вот реактор накроется.
     - Прости, Серж! - Дымок пищит и быстрее к флаеру.
     Глянул на мониторы - и в крик:
     - Серж! Серж! Нас окружают! Быстрее внутрь! И андроида тоже!
     Наркотик уже подействовал. Боль в руке пропала, а на душе - словно праздник. И рука, и вообще все вокруг сразу стало по... ну, типа, море по колено, даром что правую руку словно через мясорубку пропустили.
     Хватаю я андроида лихо - и чуть не падаю. Эта Евочка только с виду хрупкая. А внутри так железом набита, что центнера под три весит, еле от земли ее оторвал. Дотаскиваю кое-как до флаера, забрасываю ее в кресло рядом с Линским.
     Только дверь захлопываю - Дымок так стартует, что одни гравы-компенсаторы и спасли. Выскакивает наш "Скат" из расщелины - и вверх, на шести звуках.
     Внешние камеры и радар сразу вырубились. На такой скорости воздух вокруг корпуса в плазму превращается, и все электромагнитные детекторы бесполезны. Только по гравидетекторам и можно ориентироваться. А по ним выходит, что три флаера нас в коробочку берут, еще чуть-чуть - и блокируют н