емнадцать  часов  в  сутки  семь  дней  в  неделю.
Неудивительно, что Донна бросила его. Он не мог винить  ее  за  это.  Но
даже потеря Донны оказалась для него не такой болезненной, как отдаление
от  Стивена.   Спустя   двадцать   шесть   лет   единственным   ощутимым
свидетельством того, что  сын  еще  не  совсем  отрекся  от  него,  была
бейсбольная кепка команды «Метс»...
   «Господи, — тихо  взмолился  он,  —  пожалуйста,  не  допусти,  чтобы
сегодняшние испытания потерпели фиаско. Я уже слишком многим пожертвовал
ради этого».
   Хотя снаружи ангара собралась небольшая толпа  военных  чиновников  и
гражданских ученых, никто  из  них  не  замечал  Мерфи,  пока  солдат  в
камуфлированной  форме  не  увидел,  как  он  неторопливо   шел   в   их
направлении. Зак наполовину расстегнул молнию куртки,  пытаясь  отыскать
жетон, удостоверяющий его личность, когда вмешался генерал ВВС.
   — Вольно, сержант, — скомандовал он. —  Это  наш  человек.  —  Солдат
бросил на Мерфи предупредительный взгляд, убрал руку с висевшей на поясе
кобуры, отдал генералу честь и удалился.  —  Разве  я  не  говорил  тебе
всегда носить жетон на видном месте?
   — Прости, Джейк, — пробормотал Зак. — Просто вышел посмотреть,  смогу
ли я заметить НЛО. — Он криво улыбнулся. — Скажи, ты ведь не прячешь  их
где-нибудь  неподалеку,  правда?  Я  как-то  прочел  книгу,  в   которой
писали...
   — Брось. — Генералу было не до шуток. —  Это  зона  строгого  режима.
Нельзя просто так разгуливать здесь, не сказав никому, куда ты идешь.
   — Буду иметь в виду, — ответил Мерфи. — Прошу прощения.  В  следующий
раз я спрошу разрешения.
   Снова застегнув  парку,  он  помрачнел  и  подумал  о  том,  что  его
отношения с Джейком Леклидом далеко не такие непринужденные, как  с  его
предшественником. Прошло уже почти три года с тех пор, как Бэйрд  Огилви
получил смертельный удар во время игры в гольф во Флориде, но Мерфи  все
еще оплакивал покойного друга, как будто он скончался на прошлой неделе.
Вскоре после этого генерал Леклид  принял  на  себя  должность  военного
директора «Голубой тарелки». Он поддержал бесперебойную работу  проекта,
что само по себе было удивительным подвигом, учитывая, что  он  обошелся
налогоплательщикам  приблизительно   в   60   миллиардов   долларов,   а
первоначальный график работ уже давно  отправился  в  мусорную  корзину.
Однако за все эти три года он ни единого  раза  не  отправился  с  Мерфи
выпить  по  бутылочке  пива  или  съесть  барбекю,  как  это   частенько
происходило  при  Бэйрде.  В  действительности  Мерфи  понадобилось  два
месяца, чтобы, не смущаясь, по имени обращаться к человеку моложе себя.
   — Пожалуйста, проследи, чтобы так и было. — Леклид смягчился.  —  Вон
твоя малышка, —  сказал  он,  кивая  в  сторону  летательного  аппарата,
который буксировали из ангара. — Готов к успеху?
   Мерфи ответил  не  сразу.  Трудно  было  найти  подходящие  слова,  и
«малышка» к таковым не относилась.
   «Пронизатель СР-75» походил на глянцевого черного кондора.  Титановый
фюзеляж 160 футов в длину,  размах  дельтовидных  крыльев  97  футов  от
заостренных краев загнутых вверх крылышек. С каждой стороны  трехместной
кабины загибались втяжные дестабилизаторы. Воздухозаборники  прямоточных
турбодвигателей были так велики, что могли проглотить человека  целиком.
СР-75  имел  прежнее  кодовое  название  «Аврора»   и   являлся   строго
засекреченной военной тайной. Его испытательные полеты в зоне  51  несли
ответственность за появление над грядой  Свободы  неопознанных  летающих
объектов. Затем, вскоре после начала века, когда он  совершил  несколько
разведывательных полетов во время Русского конфликта, правительство  США
было вынуждено  официально  заявить  о  его  существовании.  Даже  тогда
построили всего один подобный самолет; хотя он и развивал скорость 3,5М,
но  интенсивный  инфракрасный  след  и  шум,  который  он  создавал  при
крейсерской скорости, упрощали наземным силам задачу обнаружения.
   Но внимание  Мерфи  привлек  отнюдь  не  СР-75,  а  самолет  меньшего
размера, который стоял на платформе на седлообразных опорах его верхнего
фюзеляжа. Беспилотное несущее тело имело 42 фута  в  длину  и  отдаленно
напоминало  серебряного  электрического   ската.   Однако   у   аппарата
отсутствовали двигатели и кабина, способная вмещать пилота, несмотря  на
овальный иллюминатор на носу. Тем не менее его можно было бы  отнести  к
любому виду экспериментального самолета, если бы не три маленьких  горба
в кормовой части кабины.
   Пентагон присвоил второму аппарату кодовое  наименование  «Нефритовый
фонарь». Однако Мерфи и все  остальные  сотрудники,  тесно  связанные  с
«Голубой  тарелкой»,  за  единственным  исключением  генерала   Леклида,
называли свое творение  просто  «Герберт»,  по  имени  Герберта  Джорджа
Уэллса, автора романа,  который  дал  начало  самому  понятию  временных
путешествий за сто лет до того,  как  возник  их  проект.  За  прошедшие
двадцать шесть лет Мерфи перечитал  «Машину  времени»  по  крайней  мере
дюжину раз. Частенько, мучаясь ночной бессонницей, он  вел  воображаемую
беседу с мистером Уэллсом.  Для  него  «Нефритовый  фонарь»  был  просто
«Гербертом».
   — Да, — ответил он. — Я готов.
   Они наблюдали,  как  желтый  трактор  волочит  СР-75  на  буксире  по
бетонной  площадке  к  краю  взлетно-посадочной  полосы.  Когда  трактор
освободил самолет от буксировочной штанги, включились  посадочные  огни;
двойные  ряды  красных  лампочек  растянулись  на  три  мили   в   обоих
направлениях. Раздался громкий жалобный вой, когда пилот увеличил расход
энергии в турбинах, затем «Пронизатель» начал выруливать к южному  концу
взлетно-посадочной полосы. Из предстартового  инструктажа  Мерфи  узнал,
что огромному самолету требовался каждый дюйм  взлетной  дорожки,  чтобы
оторваться от земли.
   — Ладно, пора сворачиваться. — Леклид подтолкнул Мерфи в плечо. —  Мы
сможем наблюдать из здания.
   — Почему нельзя остаться здесь?  —  Мерфи  оглянулся  и  увидел,  что
большая часть наблюдателей устремилась к ближайшему  сооружению.  —  Это
опасно?
   — Только для твоих ушей. Видишь тех парней? —  Он  указал  на  группу
наземного обслуживающего экипажа в комбинезонах,  которая  стояла  около
полосатой спасательной машины. Они надевали поверх шлемов  противошумные
наушники. — Стоять здесь, когда эта штуковина взлетает,  все  равно  что
находиться возле космического корабля  во  время  запуска.  Если  ты  не
хочешь следующие два дня читать по губам...
   — Хорошо. — В свои шестьдесят шесть лет Мерфи гордился  тем,  что  не
утратил слух.
   Он последовал за Леклидом через  охраняемую  дверь  и  вместе  с  ним
поднялся по лестнице на третий этаж. Все, кто недавно стоял на площадке,
собрались теперь у зеркальных окон из толстого стекла. Свет  внутри  был
погашен, и несколько минут  глаза  Мерфи  привыкали  к  темноте,  однако
взлетно-посадочная  полоса  хорошо  освещалась  посадочными  огнями.  Из
динамиков под потолком послышались голоса дежурного диспетчерской  вышки
и пилота СР-75.
   — Проверьте взлетную полосу, Ферма.
   — Взлетная полоса свободна, Джанет-Два. Пауза.
   — Все системы готовы, Ферма. Прошу разрешения на взлет.
   — Взлет разрешаю, Джанет-Два. Счастливого полета.
   — Спасибо, Ферма. Поехали.
   Примерно  полминуты  Мерфи   ничего   не   видел   на   южном   конце
взлетно-посадочной полосы. Затем до него донесся  слабый  высокий  звук,
который моментально перерос в вой, когда из  темноты  внезапно  вырвался
СР-75. Трехколесные шасси уже почти  не  касались  земли,  когда  он  со
свистом  промчался  мимо  них.  В  это  мгновение  вой   превратился   в
пульсирующий оглушительный рев, от  которого  задрожали  окна,  и  Мерфи
инстинктивно заслонил ладонями уши. Он мельком уловил мерцающие  красные
огоньки форсажных камер, после чего массивный самолет скрылся из виду.
   — Шасси убрано, Ферма.
   — Ферма, мы установили часы, — раздался новый голос. — И те, и другие
синхронизированы и заведены.
   — Запишите это, Джанет-Два.
   Леклид отнял от ушей руки и повернулся к Мерфи:
   — Они улетели. Ну что ж, теперь твое представление, Зак.
   — Спасибо, сэр, — пробормотал он в ответ.
   Мерфи стало интересно,  как  долго  продлится  такое  положение  дел.
Ненамного дольше, если испытание пройдет успешно...
   Они быстрым шагом спустились по лестнице,  затем,  пройдя  к  другому
концу  здания,  приблизились  к  двери,  на  которой  не  было   никаких
опознавательных знаков. Ее охранял сержант ВВС в камуфлированной  форме.
Генерал блеснул перед лицом караульного служебным жетоном, тот  козырнул
и пропустил их внутрь. Помещение очень сильно  походило  на  миниатюрный
вариант Центра управления полетами в Космическом центре имени  Джонсона.
Просторную комнату тускло освещали  похожие  на  страусиные  шеи  лампы.
Повсюду были  устроены  автоматизированные  рабочие  места,  на  панелях
мигали диоды, электронно-лучевые трубки отбрасывали на  лица  сидящих  в
кабинках мужчин и женщин мрачный голубой отблеск. Помещение  переполняли
военные, которые собрались в  дальнем  его  конце.  Чтобы  пробраться  к
своему рабочему месту, Мерфи пришлось оттолкнуть двоих офицеров ВВС.
   — Как у нас дела, Эв? — поинтересовался он, когда стянул с себя парку
и сел на место.
   — Пока отлично.  —  Эверет  Бэкофен,  темнокожий  молодой  человек  с
бородой, сидящий слева, карандашом указал на экран  компьютера.  На  нем
отображались ряды разноцветных вертикальных столбцов, каждый из  которых
слегка пульсировал под горизонтальным рядом чисел, меняющихся  с  каждым
уходящим моментом. — Минуту назад  произошел  небольшой  всплеск,  но  я
думаю, это из-за перегрузки во время взлета.  В  остальном  все  идет  в
соответствии с планом. Показатели «Герба» в норме.
   — Хорошо. — Мерфи повернулся к сидящей справа от  него  строгой  даме
средних лет. — Дори, что там с телеметрией?
   — Мы принимаем информационный сигнал. — Дорис  Гоуфазер  нежно  сжала
«мышку»,  и   крошечная   стрелка   перескочила   на   два   миниатюрных
видеоизображения, воспроизводимых в призрачных  серо-черных  тонах.  Она
щелкнула  клавишей,   и   левое   изображение   увеличилось,   отображая
расплывчатую форму, пересеченную мелькающими линиями атмосферных  помех.
— Это вид из задней кабины, — пробормотала она. — Думаю, я могу  немного
очистить картинку.
   — Да, пожалуйста. А то вид такой, словно мы получаем ее  с  Марса.  —
Мерфи  рассматривал  телевизионное  изображение  «Герберта»,  каким  его
снимала камера с третьего сиденья СР-75. Даже  при  свете  звезд  трудно
было различить беспилотный аппарат. — Эв, присматривай за «Гербертом»  и
доложи, если опять произойдет всплеск.
   Надев головной телефон, Зак положил перед собой  блокнот  и  пробежал
пальцем по схеме контрольного испытания. Он несколько минут изучал план,
прослушивая отчеты, поступающие от других операторов, затем взглянул  на
пару цифровых хронометров, располагавшихся на  дальней  стене  помещения
прямо  под  стратегическим  дисплеем  плана  полета  СР-75.  Часы  слева
отображали  фактическое  время  продолжительности  миссии,  записываемое
СР-75; в данный момент они показывали 00:10:47:02. Часы справа,  которые
показывали фактическое время  продолжительности  миссии,  самостоятельно
записываемое   бортовым   компьютером   «Герберта»,   имели   идентичные
показания. Оба таймера были синхронизированы до десятых долей секунды  и
установлены на начало отсчета с того момента, когда специалист миссии на
борту СР-75 запустил  механизм.  На  борту  «Пронизателя»  и  «Герберта»
установили также резервную автоматизированную  систему  записи,  которая
должна была передавать полетные данные команде Мерфи.
   Стены  помещения  слегка  задрожали.  Почувствовав,  как  под  ногами
завибрировал пол, Мерфи снова оторвался от блокнота.
   — «Джанет» прорвалась, — доложил лейтенант ВВС,  сидевший  в  кабинке
напротив Эверета. Сжимая рукой головной телефон, он  внимательно  изучал
показания радиолокационной панели. — Высота — 22 000 футов, дальность  —
10 миль.
   Мерфи кивнул. Подобно ястребу, парящему на восходящих потоках теплого
воздуха пустыни, СР-75 круто набирал высоту, что позволит ему удержаться
над зоной 51,  когда  он  возьмет  курс  на  стратосферу.  Из  наушников
периодически доносился отрывистый голос  пилота,  переговаривающегося  с
вышкой. Люди в конце зала перешептывались друг с  другом,  и  Мерфи  был
абсолютно уверен, что генерал Леклид стоит прямо за его спиной, наблюдая
за каждым движением. Зак страстно желал очистить помещение от всех  этих
людей, включая Леклида, но поскольку осуществить  это  не  было  никакой
возможности, он нервно постукивал карандашом по подлокотнику и ждал.
   Спустя восемь минут они снова услышали голос пилота:
   — Ферма, это Джанет-Два. Высота  —  сто.  Удерживаю  позицию.  Ожидаю
дальнейших распоряжений, прием.  —  Вас  понял,  Джанет.  Передаю  связь
Барну.
   —  Джанет,  это  Бари,  —  ответил  лейтенант.   —   Ожидай   сигнала
предварительного испытания, прием.
   — Вас понял, Барн.
   — Хорошо, у нас есть связь, — сказал Мерфи. —  Дорис,  как  там  наши
дела?
   — Хороший визуальный контакт.
   На мониторе появилась ясное изображение «Герберта».  Он  покоился  на
седлообразных  опорах  на  спине  корабля-носителя,  и  от  серебристого
корпуса отражался  лунный  свет.  Мерфи  удовлетворенно  улыбнулся;  они
намеренно  выбрали  для  испытаний  эту  ночь,   чтобы   воспользоваться
полнолунием.
   — Включаю бортовые камеры, —  добавила  она,  щелкнув  тумблерами  на
панели. Через мгновение зажегся второй монитор, и на  экране  показалась
носовая  часть  фюзеляжа  СР-75,  какой  ее  снимала  камера   на   носу
«Герберта».  —  Включены  полетные  регистраторы.  Мы  получаем  хорошую
картинку.
   — Прекрасно. — Мерфи перевернул страницу схемы  испытания  и  глубоко
вздохнул. — Эверет, увеличь  мощность  до  пятидесяти  процентов,  потом
удерживай показатели для проверки.
   Эверет ничего не ответил, но Мерфи заметил, что, прежде чем  положить
руки на рычаг переключателя,  расположенный  на  его  пульте,  он  вытер
ладони о джинсы.
   — Пятьдесят процентов, — спокойно  доложил  он  и  осторожно  повысил
уровень   мощности   пространственно-временного   модуля    перемещения,
находящегося внутри фюзеляжа.  Столбчатые  графики  на  экране  взлетели
наполовину, затем покорно остановились.  —  Пятьдесят,  и  удерживаю,  —
пробормотал он. — Показатели всех ступеней в норме.
   Последующие  несколько  минут  они  занимались  тем,  что   проводили
последнюю диагностическую проверку всех основных систем  «Герберта».  Не
обнаружив никаких  проблем,  они  подождали  еще  немного,  пока  экипаж
заканчивал проверять собственные системы.
   — Хорошо, — наконец изрек Мерфи. — Дамы, господа... вы готовы?
   Эверет последний  раз  осмотрел  приборную  панель  и  кивнул.  Дорис
медленно выдохнула и подала  ему  знак,  что  можно  начинать.  Они  оба
волновались больше, чем сам Мерфи, если такое вообще было  возможно.  Он
оглянулся на Леклида,  но  стоическое  выражение  на  лице  генерала  не
принесло ему никакого успокоения.
   — Ну хорошо, — проговорил он, отворачиваясь к  пульту.  —  Лейтенант,
передайте им, что мы готовы к броску.
   — Джанет-Два, мы готовы к отделению, —  кратко  сообщил  лейтенант  в
микрофон и  спустя  мгновение  продолжал:  —  Начинаю  обратный  отсчет:
десять... девять... восемь...
   При счете «ноль» блеснула вспышка пиропатронов, и «Герберт» отделился
от спины СР-75. Как только беспилотный самолет оторвался от  поверхности
«Пронизателя», Мерфи услышал за спиной  умеренные  аплодисменты.  Крылья
«Герберта» слегка покачнулись, когда он попал в воздушный поток от винта
большего самолета. Затем экран слева потемнел, в то время как справа все
еще  воспроизводились  расплывчатые   очертания   удаляющегося   черного
корабля.
   — Джанет-Два отходит в зону безопасности, — отрапортовал лейтенант. —
«Герберт» находится на высоте 100 000 футов и стабилизирует ее. До  цели
— восемь миль.
   В течение следующих минут беспилотный самолет  должен  был  сохранять
данную высоту, скользя по краю стратосферы немногим  больше  шестнадцати
морских миль над пустыней, а потом начать стремительное снижение обратно
к земле. Как раз это им и было нужно: высокоскоростное падение навстречу
большой гравитационной массе.
   — Эверет, увеличь мощность до ста процентов, — распорядился Мерфи.  —
Запускай ведущую программу. Выполняй по моему сигналу.
   Бэкофен пробежал руками по пульту.
   — Сто процентов. Основная программа загружена и запущена. Жду  вашего
сигнала.
   — Дорис?..
   —  Телеметрическая  аппаратура  включена.   Координаты   установлены.
Счетчики запущены.
   — Лейтенант?
   — Джанет-Два докладывает, что находится в зоне безопасности на 90 000
футах, в двух милях к западу от «Герберта». Они говорят,  что  отчетливо
видят его. Наземный радар ведет оба объекта.
   — По моему сигналу начинай обратный отсчет.
   Отодвинув  стул,  Мерфи   быстрым   шагом   подошел   к   лейтенанту.
Перегнувшись через его плечо, Зак увидел на экране две отметки: в центре
был «Герберт», прямо под ним находился СР-75. Он почувствовал, как сзади
на него напирают люди, пытающиеся подобраться поближе, но постарался  не
обращать на них внимания. Зак взглянул на пару  таймеров,  отсчитывающих
время миссии, которые висели на стене. Оба  показывали  одно  и  то  же:
00:23:18:46. Он дождался, пока до минуты осталось десять секунд...
   — Давай! — крикнул он.
   — На старт! —  Бэкофен  ткнул  переключатели  на  панели.  —  Начинаю
отсчет: десять... девять... восемь...
   Мерфи еще раз проверил часы, затем пальцем указал на пустую  зону  на
экране радара, прямо справа от отметки «Герберта».
   — Наблюдай, — прошептал он лейтенанту.  —  Ни  на  секунду  не  своди
глаз... — Я наблюдаю, сэр, — проворчал лейтенант.  Правой  рукой  прижав
наушник, он внимательно слушал голоса из СР-75.
   — Пять... четыре... три...
   — Я вижу корону! — завопила Дорис.
   Мерфи, не отрывая взгляда, следил за экраном радара.
   — Ну давай, малышка... — прошептал он, сердце готово было  выпрыгнуть
из груди.
   — Два... один...
   — Вон она! — закричала Дорис. В этот  момент  у  края  экрана  радара
прямо позади беспилотного самолета появилась третья отметка.
   — Ноль!
   Отметка «Герберта» внезапно пропала... но та, что  находилась  позади
него, осталась на своем месте.
   — Он прошел! — заголосил лейтенант.
   — Я видела это! — Дорис показала на свой телеэкран. — Он  пропал!  Он
испарился, потом это... Зак, я видела это!
   Пилот СР-75 что-то говорил, но его голос терялся среди шума,  который
поднялся в аппаратной. Мерфи вонзился взглядом в экран радара  и  следил
за тем, как новая отметка прочерчивает  одинокую  траекторию  на  экране
локатора.  В  это  время  остальные  вокруг  него   изумленно   кричали,
аплодировали и похлопывали его по спине. Именно тогда, и  только  тогда,
он поднял глаза на часы, показывающие время миссии.
   На таймере слева, который показывал время, воспринимаемое СР-75, было
00:24:03:24. Однако справа часы, которые  транслировали  время  с  борта
«Герберта», передавали 00:24:02:24.
   На  мгновение  не  длиннее  одного  сердечного  сокращения  «Герберт»
заставил тоннель открыться вокруг него и затем вернулся в прошлое...  на
одну секунду.
   В ту единственную секунду существовало два «Герберта»: один,  который
исчез в хронокосмосе, и  другой,  возникший  из  ниоткуда  на  некотором
расстоянии от него. Когда это  произошло,  наземный  радар  на  короткий
момент распознал обоих как две четкие отметки.
   Кроме  того,  камера,  установленная  на   носу   «Герберта»,   сняла
изображение самой себя... свой вид сзади.
   — Боже мой...
   Почувствовав дрожь в коленях, Мерфи осел на пульт  лейтенанта.  Он  с
трудом заста