но 
    
   — Держись! — закричал Мец во всю силу легких.
   Фрэнк  едва  успел  схватиться  за  подлокотник  пилотского   кресла.
Хронолет резко накренился набок. Пальцы  Фрэнка  сорвались,  он  полетел
через всю рубку и, стукнувшись о переборку, сполз на пол.
   — Они в нас попали? — крикнул он.
   — Ракета сдетонировала на гравитационном поле. — Мец, пристегнутый  к
креслу, изо всех сил налегал на штурвал, стараясь выровнять  хронолет  и
снова заставить его слушаться  руля.  Бросив  взгляд  на  информационный
экран, он добавил: — Нам повезло, корпус цел. Но мы продолжаем падать.
   Не обращая внимания на боль в ушибленном плече, Фрэнк вскарабкался на
четвереньки и пополз по наклонной палубе к креслу  пилота.  В  последний
момент  перед  вхождением  в  земную  атмосферу   Мец   успел   включить
гравитационный защитный экран «Оберона». Если бы  он  этого  не  сделал,
Фрэнка попросту размазало бы по стене.
   Что ж, хоть тут им повезло, но этого было явно недостаточно. «Оберон»
продолжал стремительно снижаться и находился уже на высоте девяти  тысяч
метров над землей. Они не знали ни где они находятся, ни когда, ни — что
было еще более важно — как они сюда попали. Единственное, что было более
или менее очевидно, — переходный тоннель отбросил их  обратно  к  Земле.
Все произошло так  быстро,  что  негатрон  хронолета  потратил  огромное
количество энергии на то, чтобы погасить инерцию и обеспечить безопасное
возвращение. Бортовой ИИ сумел стабилизировать  полет  ровно  настолько,
чтобы не дать экипажу изжариться живьем, однако для этого  потребовалась
почти вся энергия термоядерных батарей маленького разведчика.
   В довершение всего не успел «Оберон» войти в  земную  атмосферу,  как
рядом откуда ни возьмись появились два современных самолета. Один из них
по ошибке пролетел сквозь электромагнитное поле негатрона, в  результате
чего все электрические цепи истребителя оказались выведены из  строя.  К
счастью, пилоту удалось  спастись,  однако  его  товарищ  воспринял  все
происходящее как очевидную агрессию и открыл огонь.
   — Ты можешь вытащить нас отсюда? — спросил Фрэнк, снова  хватаясь  за
поручень пилотского кресла и вставая на колени. Мецу  удалось  выровнять
«Оберон», и теперь палуба кренилась уже не так сильно. — Может быть,  мы
могли бы обогнать эту штуку?
   — В любое другое время  —  пожалуйста,  но  не  сейчас.  —  Продолжая
удерживать штурвал одной рукой, Мец указал другой на какой-то прибор  на
панели. — Мощность двигателя упала до сорока семи процентов и продолжает
уменьшаться. Защитное поле тоже становится слабее. Если самолет выпустит
в нас еще одну ракету...
   — Понятно. — Гравитационное поле спасло хронолет  в  первый  раз,  но
рассчитывать, что точно так же им повезет в случае, если пилот  выпустит
еще одну ракету, не приходилось.
   — А тоннельные генераторы? — спросил Фрэнк.
   — Конечно, я мог бы  открыть  тоннель...  —  Мец  свирепо  оскалился,
поочередно нажимая  клавиши  энергоблока  в  тщетной  попытке  направить
двигателю как можно больше энергии.  —  Вот  только  в  земле  под  нами
появится кратер диаметром этак километров  в  восемьдесят.  Уж  тогда-то
мировые линии точно перепутаются так, что никаких концов не найдешь!
   — Ладно, согласен — я свалял дурака, —  примирительно  сказал  Фрэнк.
Вопрос был действительно глупым; хронолеты  не  зря  уходили  в  тоннель
только с орбиты.
   Потом его взгляд упал на  обзорный  экран.  Самолет  немного  отстал,
однако по-прежнему следовал за «Обероном», в точности повторяя  все  его
маневры.
   —  Леа?  —  позвал  Фрэнк,  включив  микрофон,  который  захватил  из
пассажирского отсека. — Есть что-нибудь по самолету?
   — Да, — раздался в наушнике ее  голос.  —  Информационно-библиотечная
система идентифицировала его как «Игл» Ф-15Ц, состоявший  на  вооружении
ВВС США в конце двадцатого столетия. — Она принялась читать с экрана:  —
Это одноместный самолет, максимальная скорость — 2,5 М, потолок — 18 228
метров,  дальность  полета  —  5600  километров.   Вооружение   включает
20-миллиметровую скорострельную пушку и ракеты класса «воздух-воздух»  и
«воздух-земля»...
   — Черт с ними, с ракетами! — перебил ее Фрэнк. — Скажи лучше, как нам
оторваться от преследования.
   — Господи, Фрэнк, откуда мне знать?!
   — Том, что у тебя? — сказал Мец  в  интерком,  и  Фрэнк  с  интересом
прислушался. Когда он в последний раз видел Хоффмана, главный специалист
проекта стоял на коленях в пассажирском отсеке, по локоть  запустив  обе
руки в подпалубную техническую нишу.
   — Делаю, что могу! — донесся  ответ  Хоффмана.  —  Я  уже  переключил
гравитационную подсистему на негатрон, но никак  не  могу  добраться  до
главной шины без... Черт!..
   Палуба яростно подпрыгнула — это хронолет провалился в воздушную  яму
и снова накренился. Фрэнк  слышал,  что  Хоффман  выругался:  как  он  и
говорил, гравитационный  экран  был  выключен.  Продолжая  цепляться  за
поручень пилотского кресла,  Фрэнк  бросил  быстрый  взгляд  на  лобовой
иллюминатор. Закрывавшие обзор перистые облака наконец-то  расступились,
и внизу  появились  пологие  холмы,  освещенные  косыми  лучами  низкого
рассветного солнца. Раскинувшееся под ними  плоскогорье  было  испещрено
пятнами света и тени и неправильной формы прямоугольниками полей,  ферм,
небольших поселков. Если Леа не ошиблась, сейчас  они  были  где-то  над
Теннесси.
   Потом Фрэнк увидел две протянувшиеся через холмы параллельные  черные
ленты и сообразил, что это скорее всего  шоссе.  Чуть  дальше  виднелась
какая-то блестящая серебристо-голубая поверхность. Озеро,  понял  Фрэнк,
большое  озеро  или  водохранилище  в  форме  неправильной  многолучевой
звезды. Его изломанная береговая линия тянулась  на  многие  мили  вдоль
обступивших водоем возвышенностей.
   — Долго не протянем,  —  озабоченно  пробормотал  Мец.  —  Я  пытался
оторваться от самолета, но ничего не вышло.
   — Снижайся, — негромко подсказал Фрэнк.
   — Что? — Пилот сердито оглянулся на Фрэнка, потом, проследив  за  его
взглядом, посмотрел на иллюминатор. — Здесь?..
   — Да, прямо здесь. Маскировочный режим еще работает?
   Мец бросил взгляд на индикаторы пульта.
   — Сработает, если я дам ему десять процентов мощности. Но пока мы  не
сядем на землю, включать «хамелеон» бесполезно.
   — Не на землю. На озеро. — Фрэнк  вытянул  руку  и  нажатием  клавиши
вызвал на экран увеличенное изображение  раскинувшегося  внизу  водоема.
Еще два нажатия, и на экране появилась его термограмма.
   — Вот смотри — это самое глубокое место, — промолвил Фрэнк,  указывая
на темно-синее пятно в самой широкой части  озера.  —  Если  ты  сможешь
приводниться здесь, мы уйдем под воду и надежно  укроемся  от  самолета.
Глаза Меца испуганно округлились.
   — Ты что, с ума сошел? — спросил он.
   — Возможно. А у тебя есть лучшее предложение? Может, ты хочешь  найти
уютный маленький аэропорт и сесть там? В конце концов, мы  всегда  можем
сказать местным жителям, что мы марсиане. — Он сердито мотнул головой  в
сторону экрана внешнего обзора. Истребитель продолжал  преследовать  их,
словно рассерженная пчела. — А еще мы можем подождать немного, чтобы наш
дружок успел влепить в нас вторую ракету. Может, на этот раз ему повезет
больше.
   Взгляд Меца перебегал с иллюминатора на экраны внешнего обзора, а  от
них — на индикаторы состояния бортовых систем. Озеро,  военный  самолет,
критическое состояние «Оберона» — таковы были три главных неизвестных  в
уравнении, которое, как ни решай, не сулило ничего, кроме проигрыша.
   — Ладно, будем спускаться. —  Мец  переложил  штурвал  в  сторону,  и
палуба снова накренилась, но на этот  раз  Фрэнк  держался  так  крепко,
словно от этого зависела его жизнь, и сумел устоять на ногах.
   — Иди в свое кресло и пристегнись как следует, —  велел  ему  Мец.  —
Посадка на воду в любом случае вряд ли будет мягкой.
   — Удачи тебе. Удачи нам всем... — Фрэнк хлопнул Василия по  плечу  и,
выпустив из рук надежный поручень пилотского кресла, бросился  прочь  из
командной рубки.
   В коридоре он чуть не столкнулся с Леа. Она открыла было  рот,  чтобы
что-то сказать, но Фрэнк  втолкнул  ее  обратно  в  пассажирский  отсек.
Хоффман на полу пытался встать  на  колени;  инструменты  из  ремонтного
комплекта раскатились по всем углам, и ему лишь ценой неимоверных усилий
удалось снова закрыть лючок технической ниши.
   — Что там происходит? — крикнул он. — Что, черт возьми, вы задумали?
   — Будем садиться в озеро, — быстро предупредил его Фрэнк.  —  Держись
крепче, посадка будет тяжелой!
   В это мгновение последовал еще один резкий толчок,  и  Фрэнк  головой
вперед  бросился  в  противоперегрузочное  кресло.  Каким-то  чудом  ему
удалось застегнуть  на  себе  поперечный  ремень,  прежде  чем  «Оберон»
рванулся в другую сторону.
   — Я маневрирую! — раздался в наушниках возбужденный голос Меца.
   Леа схватила Фрэнка за ногу и крепко прижалась к нему; Фрэнк, в  свою
очередь, обнял Леа за плечи и напряг мускулы,  пытаясь  удержать  ее  на
месте. Это ему удалось, но Хоффмана с силой  швырнуло  о  стену,  и  он,
обмякнув, безвольно сполз на пол.
   — Том! — Леа выпустила бедро Фрэнка и попыталась ползти к оглушенному
Хоффману.
   — Назад! — рявкнул Фрэнк. — Пристегнись немедленно!
   С этими словами он толкнул Леа в сторону ближайшего кресла.
   Леа больно ударилась о сиденье, но, к счастью, упала на  него,  а  не
рядом. Плохо соображая от боли, она все же нашарила ремни  и  попыталась
застегнуть их на груди и животе.
   Фрэнк бросил взгляд в сторону  Тома.  В  данных  обстоятельствах  ему
ничем нельзя было помочь.  «Оберон»,  кувыркаясь,  летел  на  половинной
тяге, и Мец задействовал все  энергетические  резервы,  чтобы  аварийная
посадка не превратилась в неуправляемое падение.
   Леа, надежно пристегнувшись к креслу, что-то кричала Хоффману, но  он
не отвечал; главный специалист проекта был в глубоком обмороке.
   Фрэнк поглядел на информационный  экран  и  почувствовал,  как  горло
стиснуло  от  страха,  а  пальцы   непроизвольно   впились   в   поручни
противоперегрузочного кресла. Голубовато-зеленая  вода  озера,  покрытая
мелкими  рябинками  волн,  с  головокружительной  скоростью  неслась   в
какой-нибудь сотне футов под ними. Далекие берега скалились  желтоватыми
обнажениями песчаника. Полотно моста промелькнуло в тридцати  футах  под
днищем «Оберона», а они все снижались, снижались...
   — Том, вставай! — снова закричала Леа во всю силу легких.  —  Очнись,
Том! О Боже, мы сейчас...
   И в этот момент хронолет врезался в воду.
    
   11 часов 57 минут
    
   С высоты, на которой летел вертолет ВВС,  озеро  Сентерхилл  казалось
серым  и  холодным.  Стальные  облака  отражались  в  тусклой  воде  его
многочисленных притоков и  заливов,  образовавшихся  в  том  месте,  где
перегороженная  противопаводковой  дамбой  река  Кэни-Форк  разлилась  и
затопила несколько глубоких долин. Впрочем,  сейчас,  в  середине  зимы,
уровень воды в озере находился на самой нижней отметке.
   Несколько  минут  спустя   военно-транспортный   вертолет   «Блэкхок»
опустился до двухсот футов и полетел между вершинами холмов и  лесистыми
гребнями, которые отзывались громким эхом на стрекот его турбин. Сидя  в
жестком  кресле  сразу  за  пилотской  кабиной,  Мерфи  с   любопытством
рассматривал озеро. Несмотря на то что прилегающие  к  нему  холмы  были
довольно плотно застроены летними  домиками,  среди  которых  попадались
настоящие особняки (зимой, правда, здесь почти  никто  не  жил),  вблизи
береговой линии не было ни одного строения. За время  перелета  от  базы
ВВС в Сьюэрте полковник Огилви, который сам был родом из Теннесси, успел
рассказать  Мерфи,  что   специалисты   армейского   инженерно-саперного
корпуса, воздвигшие противопаводковую дамбу в начале пятидесятых годов и
продолжавшие следить за ней до сих пор,  строго  придерживались  правил,
согласно которым никто не имел права строиться  ближе  пятисот  футов  к
берегу. Несколько эллингов  для  лодок  были  единственным  исключением,
защищаемым  какой-то  замшелой  поправкой  к  упомянутым   правилам,   и
большинство дачников, которые приезжали сюда на лето, держали свои лодки
и катера у платных причалов, разбросанных по всему озеру. Возможно,  эти
правила  казались  слишком  строгими  зажиточным   нэшвиллским   врачам,
адвокатам и звездам кантри-музыки, которые имели  или  хотели  бы  иметь
здесь дома, однако  именно  благодаря  им  озеро  Сентерхилл  выглядело,
пожалуй, самым «неокультуренным»  из  всех,  которые  Мерфи  приходилось
видеть.
   Снова бросив взгляд вниз, на  лесистые  холмы,  он  подумал,  сколько
оленей мог бы завалить здесь за один охотничий сезон.
   Тем временем вертолет в последний раз повернул,  огибая  выросший  на
его пути утес из светло-желтого песчаника, и впереди показалась  главная
акватория озера — широкое водное пространство, имевшее несколько миль  в
поперечнике. В самом узком, восточном его конце, берега  были  соединены
автомобильным мостом.
   Вертолет  опустился  еще   ниже   и,   слегка   накренившись,   начал
поворачивать налево. Мерфи выглянул в окно  и  увидел  небольшой  залив,
окаймленный  чистеньким  песчаным   пляжем.   Здесь   была   оборудована
огороженная  зона  отдыха,  служившая  местным  жителям  площадкой   для
пикников, но сейчас на берег вторглась армия Соединенных Штатов. В самом
центре пляжа стояли большая грязнозеленая палатка и несколько оливкового
цвета грузовиков, между которыми сновали десятка  два  фигур,  одетых  в
полевую армейскую форму.
   Мерфи ожидал,  что  вертолет  сразу  же  пойдет  на  посадку,  но  он
неожиданно снова отклонился к центру озера. Не успел Мэрфи  спросить,  в
чем дело, как полковник Огилви, сидевший рядом  с  ним,  отстегнул  свой
ремень и, перегнувшись через колени Мерфи, указал ему на что-то внизу.
   — Вон там!.. — крикнул он. — Видите?
   Сдвинув в сторону правую чашку своих звукозащитных  наушников,  Мерфи
посмотрел туда, куда показывал полковник. Сначала  он  не  видел  ничего
особенного, потом заметил крошечный островок,  почти  не  превосходивший
размерами  самую  маленькую  из  дач,  выстроенных  в  окрестных  лесах.
Собственно говоря, это был даже не остров, а наносная песчаная коса;  на
ней росло несколько дубов, сумевших  каким-то  чудом  уцелеть  во  время
сезонных подъемов уровня воды в озере, однако Мерфи сомневался,  что  на
этом островке мог бы жить кто-то, кроме диких уток.
   Ничего странного или необычного он по-прежнему  не  видел  —  ничего,
если  не  считать  нескольких  ярких   пластмассовых   буйков,   которые
покачивались на воде сбоку от острова, образуя незамкнутый круг.
   — Что? Что там?! —  заорал  он  в  ответ,  стараясь  перекричать  рев
турбин. — Я ничего не вижу!
   Мередит Синтия Луна сидела у противоположной стены кабины.  Глаза  ее
были плотно закрыты.  Глубоко  дыша  через  нос,  она  поигрывала  двумя
амулетами, которые носили название энергетических  камней.  Один  камень
был связан  с  бабочкой  и  служил  источником  душевного  равновесия  и
изящества мысли. Второй был посвящен броненосцу и должен был  обеспечить
своей  хозяйке  защиту  и  безопасность.  Похоже,  однако,  что   против
воздушной болезни эти раскрашенные камешки не помогали, поскольку с  тех
пор, как «Блэкхок» оторвался от взлетной полосы на Сьюэртской  авиабазе,
Мередит Луну уже однажды  стошнило,  и  лейтенант  Кроуфорд  всю  дорогу
просидел рядом с ясновидящей, держа наготове гигиенический пакет. Как ни
удивительно, прическа Мередит Луны нисколько не пострадала.
   — Я тоже ничего  не  вижу!  —  прокричал  агент  Санчес,  прильнув  к
соседнему блистеру. — На что вы смотрите?
   — Нужно смотреть с более близкого расстояния! — Огилви ткнул  пальцем
в песчаную косу. — Видите, там, слева, берег немного  не  такой?  Как  в
кривом зеркале.
   Мерфи пристальнее вгляделся в очертания косы. Теперь, когда полковник
сказал, в  чем  дело,  он  тоже  увидел  какой-то  странный  серебристый
полукруг, который просвечивал сквозь мелкую воду на ограниченном буйками
участке. С первого взгляда рассмотреть его было  невероятно  трудно;  он
почти сливался с водой и песчаным берегом,  но,  когда  вертолет  слегка
развернулся и прошел  прямо  над  странным  объектом,  Мерфи  неожиданно
увидел, как его тень слегка выросла и тут  же  снова  съежилась,  словно
упала на какую-то невидимую выпуклую поверхность.
   — Вот он! — выкрикнул Огилви. — Вот он, распроклятый сукин сын!
   — Но как он это делает?
   — Будь я проклят, если знаю. Для этого мы вас  и  вызвали.  —  Огилви
вытянул вперед руку и потрогал  пилота  вертолета  за  плечо.  —  О'кей,
командир, давай спускаться. Нас ждет работа!
   Мелкий белый песок вихрем взлетел вверх, когда «Блэкхок» опустился на
наклонный слип для лодок на берегу уютного заливчика. Выждав,  пока  все
пассажиры выгрузятся, летчик снова поднял тяжелую машину в воздух.
   Когда песок осел, Мерфи сошел на берег и  огляделся.  Пляж  буквально
кишел солдатами, и у каждого на рукаве, прямо над  дивизионным  значком,
был нашит черный  шеврон.  Это  был  спецназ  101-й  парашютно-десантной
дивизии из форта Кэмпбелл в Кентукки. Все солдаты были в касках и носили
на поясе  штык-нож  или  пистолет,  а  у  некоторых  висела  за  плечами
автоматическая  винтовка  М-16.  Несколько  рейнджеров,   ловко   орудуя
саперными  лопатками,  наполняли  песком  брезентовые  мешки;  остальные
относили их на берег,  чтобы  обкладывать  наскоро  выкопанные  в  песке
одиночные стрелковые ячейки. В одной из  них  Мерфи  увидел  зачехленный
крупнокалиберный  пулемет.  Судя  по  всему,  военные  не  склонны  были
рисковать, играя с неизвестной опасностью.
   Тем временем к Огилви  подбежал  лейтенант  в  полевой  форме.  Отдав
полковнику честь, он о чем-то заговорил с ним, но слов  Мерфи  разобрать
не мог. Рей Санчес сразу же направился к столу, где какие-то два типа  в
штатском разложили топографические карты. Фэбээровец уже успел связаться
с местной полицией и распорядиться, чтобы они перерезали ведущие к озеру
дороги под предлогом того, что здесь-де потерпел  аварию  сверхсекретный
экспериментальный самолет. Мередит Синтия  Луна  неловко  подковыляла  к
соседнему столу и села возле него на  песок,  наклонив  голову  к  самым
коленям.
   Все это заставило Мерфи почувствовать себя ненужным. Никто не обращал
на него внимания, и он медленно пошел к берегу, хрустя по  песку  своими
мотоциклетными ботинками. Он прошел мимо грузовиков, мимо  солдат,  мимо
фэбээровцев и стрелковых ячеек и остановился только у самой кромки воды.
Теперь между ним и таинственным песчаным островом, ясно видимым  вдалеке
благодаря росшим на нем дубам, не было ничего, кроме  полумили  открытой
воды,  однако  потерпевший   крушение   неопознанный   летающий   объект
по-прежнему оставался скрыт от глаз. На  его  местонахождение  указывали
только яркие буйки, слегка покачивавшиеся на волнах.
   Интересно, каким образом пришельцам удалось  так  замаскировать  свой
корабль, подумал Мерфи. Может быть, это какое-то особенное силовое поле?
Весьма  вероятно,  учитывая,  что  случилось  с  истребителем,   имевшим
неосторожность подлететь  к  НЛО  слишком  близко.  Пилот  второго  Ф-15
утверждал, что пущенная им ракета взорвалась до того, как достигла цели.
Он также сказал, что на подлете к озеру НЛО практически исчез из виду, и
он смог продолжать преследование только потому, что ясно видел  на  воде
его тень. В последний раз «летающее блюдце»  показалось  пилоту,  только
когда запрыгало по поверхности озера  наподобие  пущенной  умелой  рукой
гальке, но это продолжалось очень недолго. В конце концов НЛО налетел на
остров, опустился на грунт и снова исчез из виду.
   Значит,  решил  Мерфи,  все-таки  это  оказалось  защитное  поле,  и,
возможно, оно не было абсолютно непробиваемым. Оно успешно противос