ии.
   "Должно быть, ты немножко спятил,  Енси",  -  сказал  себе  Йодль  и,
медленно развернувшись, пошел обратно.
   Добравшись до лестницы, он немного постоял,  прислушиваясь  к  жутким
звукам, которые  издавал  скользящий  в  трубах  ветер,  а  затем  начал
спускаться.
   Оказавшись внизу, Йодль  облегченно  вздохнул  и.  продолжил  путь  к
транспортерам, поскольку теперь выпивка была ему еще нужнее, чем прежде.
   После прогулки по лестницам он стал заметно лучше  ориентироваться  и
больше не натыкался ни на какие препятствия. Уже  добравшись  до  свалки
транспортеров и заслышав тихие разговоры "местных", Йодль обернулся.
   "Зря я это сделал", - тут же пожалел он, поскольку на едва различимой
вершине щебеночного холма снова стоял кто-то, и теперь он еще меньше был
похож на обычного человека.
 
28 
 
   Когда Йодль вернулся на свой пост,  пьяный  и  по-прежнему  злой,  он
застал  напарника  в  полуобморочном  состоянии.  Пако  сидел  на  земле
придавленный тяжестью зенитного комплекса и почти не реагировал на слова
Йодля.
   - Эй, что с тобой? - начал расталкивать его напарник.
   Однако Пако только лепетал что-то невнятное и вращал зрачками.  Йодлю
пришлось отвесить  бедняге  несколько  пощечин,  прежде  чем  тот  начал
нормально ругаться и таким образом обрел способность говорить.
   - Что случилось, почему ты в  таком  безобразном  виде?  -  продолжал
наседать Йодль. Он принес напарнику водки, но теперь у  него  был  повод
выпить ее в одиночку - в виде наказания.
   - Ты почему не на посту, а?
   - Пошел в задницу! Я тут такое видел!.. - Пако  всхлипнул  и  наконец
поднялся на ноги.
   Енс помог ему, придержав тяжелый комплекс,  а  затем  и  вовсе  надел
ранец на себя.
   - Где "иждивенец"?! - строго спросил он. Пако  нагнулся,  пошарил  по
земле руками и нашел устройство.
   - Вот, - сказал он и глубоко вздохнул.
   - На, подлечись, - смягчился Йодль, протягивая Пако полбутылки водки.
   Тот припал к ней словно путник в пустыне к источнику. Однако Йодль не
дал ему опустошить всю бутылку и отнял ее.
   - Хватит. Я сказал - подлечись. Что здесь было?
   - Ты не поверишь, Енс. - Пако вытер губы  и  откашлялся.  -  Я  видел
призрака.
   - Как он выглядел? - сам того не желая, спросил Йодль.
   - Обыкновенно. Какая-то длинная черная одежда и развевающиеся волосы.
И глаза горели...
   - Ты... Ты не прав, Пако, - справившись с  нервной  икотой,  произнес
Йодль и сделал глоток из бутылки. - Даже на солдатских  курсах  проходят
труды профессора Чмаггера.  Этот  парень  очень  здорово  объясняет  про
всякие там выдумки и пережитки.
   Йодль сделал еще глоток и зашатался под тяжестью комплекса.
   - Но я видел этого призрака дважды! Он просто  издевался  надо  мной,
Енс!
   Послышался шорох, и Пако, вздрогнув, начал озираться по сторонам.
   - Повторяю, старина Чмаггер - свой в доску парень, и я  ему  верю,  -
настаивал Йодль, - Он ученый, а ученые, они ого-го...
   - Да плевал я на объяснения этого Чмаггера! У нас в летнем доме  один
такой ученый снимал комнату, и ты знаешь, чем он занимался по ночам?
   - Онанизмом?
   - Если бы. Он ловил нашего кота к мочился на его пушистую шерстку.
   -  Просто  он  не  любил  животных,  Пако,  и   таким   вот   образом
демонстрировал свое к ним отношение.
   Видя, что Йодль непрошибаем  для  слов,  Пако  замолчал,  однако  его
напарник неожиданно продолжил:
   - Видел я твоего призрака - ничего  особенного.  Случалось  видеть  и
пострашнее.
   - Так, может, того, Енс. - Пако  еще  рад  огляделся  по  сторонам  и
перешел на шепот:
   - Может, слиняем в какое укрытие, а? Отсидимся и под утречко вернемся
- к приезду майора.
   - От призраков укрытия нет, Пако, - уверенно произнес  Йодль.  -  Это
тебе не бомбы МХ2. И вообще, трусить не по-мужски.
   И с этими словами Йодль допил остатки спиртного.
 
29 
 
   Время перевалило за полночь, а окно полковника Штюсса все  не  гасло.
Майор  Казански  обеспокоенно  поглядывал  на  свои  часы  и   постоянно
извинялся перед помощником Меркано:
   - Штюсс недавно развелся, поэтому ему некуда спешить. Счастливчик он,
вам не кажется?
   Бригадир О'Лири понятливо кивал. Его тоже никто не ждал в холостяцкой
квартире, и при случае он старался вообще  там  не  ночевать.  Уж  лучше
остаться у какой-нибудь платной дамы или вообще пить до  упаду  -  если,
конечно, не было работы.
   - О, кажется, и его допекло, - заметил Казански, увидев, что  окно  в
штабном корпусе погасло.
   - Может, ему и деньги теперь не нужны, раз  он  развелся?  -  спросил
О'Лири.
   - Да ну что вы? - Майор даже головой тряхнул,  словно  избавляясь  от
нелепой мысли. - Деньги нужны и  семейному,  и  разведенному.  Это  факт
природы - закон бытия.
   О'Лири  улыбнулся.  Ему  показалось  странным,  что  армейский  майор
цитирует Оренфуса. Сам  бригадир  читал  довольно  много  и  слыл  самым
интеллигентным  бандитом  в  городе.  Это  признавали  даже   в   кланах
конкурентов.
   Был, правда, еще один парень из команды Кафи. Он писал  стихи,  а  по
основной специальности был ликвидатором. Работал поэт  только  ножом,  и
это накладывало отпечаток на  его  творчество.  О'Лири  читал  несколько
стихотворений этого человека и нашел  их  забавными.  По  крайней  мере,
чувствовалось влияние раннего Ульриха Генно или даже Саваро.
   - Ну вот и он, - взволнованно произнес Казански, и О'Лири заметил  на
его лбу мелкие бисеринки пота. Майор уже заработал  сегодня  три  тысячи
кредитов, но ему очень хотелось еще.
   - Я выйду,  -  сказал  Казански  и,  выбравшись  из  машины,  зашагал
наперерез полковнику.
   - Привет, Майк! - услышал О'Лири приветствие майора.
   - Эдди? Что ты здесь делаешь?
   - Тебя жду - по делу, - Казански понизил голос  почти  до  шепота,  и
О'Лири едва разобрал:
   - По важному делу. Пойдем сядем в машину.
   - Вообще-то уже очень поздно.
   - Пойдем, Майк, ты не пожалеешь.
   Полковник постоял в нерешительности, затем пожал плечами и  шагнул  к
машине. Вскоре он оказался в просторном салоне автомобиля прямо напротив
бригадира.
   - Здравствуйте, - на правах хозяина вежливо поздоровался тот.
   -  Здравствуйте,  -  ответил  Штюсс  и  вопросительно  посмотрел   на
Казански.
   - Видишь ли, Майк, это мистер О'Лири. Он  представляет  очень  важных
людей в городе, вплоть до мэра, и этим самым людям нужна твоя  помощь...
- Майор неловко улыбнулся. - Естественно, не бесплатно.
   Штюсс помолчал пару секунд, а затем сказал:
   - Значит, это правда, что про тебя говорят, Эдди?
   - А что про него говорят? - О'Лири быстро пришел на выручку Казански.
   - Говорят, что он имеет дело с темными личностями, - упрямо  произнес
полковник, сознательно задирая бригадира.
   - Мистер Штюсс, - голосом психоаналитика заговорил О'Лири. - Развод -
это еще не смерть. Развод - это только некая печать, временная печать, я
вас уверяю. И не стоит искать для себя каких-то испытаний...  Тем  более
что она к вам обязательно вернется...
   - Вы действительно так думаете?! - Штюсс подался  вперед  и  невольно
схватил О'Лири за руку.
   -  Безусловно.  Ей  нужно  все  взвесить,  подумать  и  как   следует
разобраться в себе, а на это необходимо время.
   Полковник молчал, уставившись на свои форменные ботинки. Затем поднял
голову, и теперь его глаза казались ожившими.
   - Чего вы хотите? - спросил он.
   - Нужно совершить перехват, Майкл, - вступил в переговоры Казански. -
Достаточно двух легких истребителей "скайкэт".
   - Но, надеюсь, это на пассажирский аэробус?
   - Ну о чем ты говоришь, Майк, - деланно возмутился Казански, - мы  же
не террористы.  Я  же  тебе  говорил,  что  мистер  О'Лири  представляет
уважаемых  людей.  Перехватить  нужно  небольшой  летательный   аппарат,
предположительно - лонгсфейр, на котором попытаются сбежать двое опасных
преступников. Между прочим, на них уже есть ориентировка в полиции.
   - Все совершенно законно, полковник, - поддержал Казански  О'Лири.  -
Просто у нас в этом деле есть своя заинтересованность. А у вас - своя.
   С этими словами  бригадир  открыл  небольшой  чемоданчик,  в  котором
лежало несколько пухлых денежных пачек.
 
30 
 
   Восемнадцать человек лучших специалистов Лео Бражника, распределенные
по парам, сидели в засадах. Одной из пар были Гао и Блингштофф,  которые
упустили клиентов  возле  компакт-хауса  и  теперь  были  полны  желания
восстановить свою пошатнувшуюся репутацию.
   - Нас перестали уважать, Гао, - жаловался накануне  своему  напарнику
Блингштофф. - Все считают, что мы задницы.
   - Знаю, - отвечал Гао, - но эти ребята наваляли не одним нам.  Других
вообще поджарили.
   Тем не менее Гао  тоже  жаждал  реванша  и  в  эту  ночь  впервые  не
прикладывался к спиртному,  хотя  воздух  был  холодный,  а  в  ботинках
хлюпала сырость. А еще его мучили угрызения совести.
   - Ты знаешь, Блинги, возьми я чуть  правее,  и  их  песенка  была  бы
спета, - все время говорил он, а на протяжении ночи повторил  эту  фразу
раз пятьдесят.
   Блингштофф  молчал,  слушая  напарника,  и   следил   за   одним   из
солдат-зенитчиков, который шлялся от поста к посту и клянчил спиртное.
   И еще фамилия у него была какая-то дурацкая -  Йодль.  Глупее  трудно
придумать. В этом Блингштофф был просто уверен.
   - Вот что, Гао, - сказал он вдруг под самое утро.  -  Давай-ка  мы  с
тобой малость здесь все разведаем.
   - Где? - не понял одуревший от бездействия и сырости Гао.
   - А здесь. - Блингштофф сделал неопределенный жест, словно собирая  в
руку ржавые нагромождения и тяжелый туман, выползавший изо всех углов. -
Если эти гады просидели всю ночь тихо, значит, попытаются смыться  утром
- как рассветет.
   - Бражник говорил, у них самолет...
   - Не самолет, а лонгсфейр, -  со  значением  произнес  Блингштофф.  -
Кстати, ты знаешь, что твои однофамилец промазал в  этих  ребят  с  трех
метров?
   - Какой однофамилец?
   - Гучеа.
   - Ну сказанул - то Гучеа, а то Гао.
   - Не важно. Главное, что он с трех метров засадил в кабину  заряд  из
кувертины.
   - И что?
   - Разбил им окна, - усмехнулся Блингштофф. - Ну так ты идешь?
   - А чего нам остается.
   Гао поднялся, одернул  куртку  и  проверил  автоматическую  винтовку.
Затем посмотрел на небо, которое быстро светлело.
   - Предлагаю пройти до висячей балки, потом  подняться  на  парапет  и
дойти вон до тех хреновин, - наметил план Блингштофф.
   - Эти хреновины, Блинги, называются воздухоосушка.
   - А ты почем знаешь?
   - Я ж трудовое училище оканчивал. Ну ладно, пошли.
   Осторожно переступая по камням, они добрались до  невысокой  бетонной
стены, однако то,  что  издали  выглядело  как  металлическая  лестница,
оказалось куском скрученной арматуры.
   Отступать было уже поздно, и напарники все же  взобрались  на  стену,
перепачкав всю одежду.
   - Да тут целая дорога, - заметил Блингштофф. -  Такое  ощущение,  что
эту тропку здесь натоптали.
   - Похоже на то, - шепотом ответил Гао и осмотрелся.  -  Сдается  мне,
Блинги, что мы на верном пути.
   И приятели пошли дальше. Теперь  они  практически  крались,  выставив
оружие перед собой, поскольку вокруг  появлялось  все  больше  признаков
пребывания людей  -  окурки,  бутылки  и  банки  из-под  пива.  Все  это
выглядело достаточно свежим.
   Вскоре  слева  потянулся  ряд  металлических  двустворчатых   дверей.
Некоторые были покрашены,  что  только  доказывало  обитаемость  здешних
мест.
   - Боксы, - тихо сказал Гао.
   - Чего?
   - Я говорю, боксы - здесь стальные чушки по температуре выдерживали.
   - А зачем? - спросил Блингштофф, поводя стволом автомата из стороны в
сторону.
   - Кто его знает... Это по технологии положено, чтобы какое-то  в  них
зерно росло, цементитовое.
   - Ладно брехать, пролетарий, - прошептал Блингштофф и остановился.
   - Ты чего?
   - А ты не слышишь? - Блингштофф встал на колено и прицелился  куда-то
в молочную пелену тумана.
   Гао прислушался. Ему показалось, что  он  различает  какой-то  скрип.
Звук становился все отчетливее, а затем в каких-то сорока метрах впереди
открылась одна из бесчисленных дверей.
   Гао тоже поднял винтовку и привычно задержал дыхание.  Теперь  он  не
собирался давать мишеням ни одного шанса.
 
31 
 
   В туго облегающем костюме Лу чувствовал  себя  весьма  скованно.  Под
мышками давило, в паху стесняло, и  даже  чтобы  вздохнуть,  требовалось
приложить дополнительные усилия.
   - Послушай, в них же  неудобно,  -  наконец  выразил  свое  отношение
Эрвиль.
   - Это ходить неудобно, а сидеть  на  айрбайке  очень  удобно.  Надень
шлем, его нужно подогнать по голове.
   - Пожалуйста.
   Лу с трудом просунул голову в  пластиковую  скорлупу  и  почувствовал
себя еще отвратительнее. К тому же тот,  кто  носил  этот  шлем  прежде,
обожал коричную жвачку. А Лу запах корицы совершенно не переносил.
   - Ой, Джим! - пожаловался он. - Меня сейчас стошнит.
   -  Даже  и  не  думай,  -  серьезно  ответил   Кэш.   -   Моментально
захлебнешься.
   - Но что же мне делать?! -  запаниковал  Лу.  Его  голос,  искаженный
акустической мембраной, звучал как испорченный динамик.
   - Заткнись. Сейчас я подгоню тебе шлем, а то он на голове болтается.
   - Какое там болтается, Джим! Он мне мал!
   - Нет, Лу. Его нужно подтянуть сильнее.  Если  будет  хоть  небольшая
щелочка, тебе потоком воздуха может запросто башку оторвать.
   - Ты это серьезно?
   Лу осторожно ощупал  шлем  и  подумал,  что,  пожалуй,  Джим  прав  и
крепления следует подтянуть.
   После всех необходимых  подгонок,  которые  Кэш  производил  со  всей
ответственностью, у Эрвиля  появилось  такое  ощущение,  что  циркуляция
крови в его теле прекратилась. Однако на этом неудобства не закончились.
Джим  достал  банку  с  ламизитом  -  густой  жидкостью  отвратительного
непрозрачно-серого цвета - и, приказав Лу стоять  смирно,  начал  мазать
его с помощью большой кисти.
   Через несколько минут обмазано было  все,  кроме  перчаток,  обуви  и
седалищной части, поскольку там требовалось как раз наилучшее сцепление.
   После этого Джим намазал себя, и только спину ему кое-как  размалевал
Лу, вспотев при этом так, будто отстоял в одиночку смену на заводе.
   - Ну и что теперь, Джим? - спросил он.
   - Теперь пора в путь. Веши мы сложили, аппарат я проверил.  Если  все
будет хорошо, через час будем в Ималте. А через полтора - в Дро.
   Сквозь толстое стекло шлема Кэш подмигнул  Лу  и,  указав  на  рычаги
платформы, на которой стоял лонгсфейр, сказал:
   - Впрягайся.
   А сам подошел к дверям и, открыв все запоры, смело распахнул створки.
В бокс тут же хлынул стылый утренний воздух и,  встретившись  с  теплом,
заклубился по полу серым туманом.
   - Навалились! - прогудел из шлема Джим и, встав рядом с  Лу,  надавил
на рычаг.
   Платформа тронулась с места и покатилась к выходу, а стоявший на  ней
лонгсфейр поплыл, словно морской корабль.
   Лу тяжело сопел и с непривычки плохо  ориентировался,  выглядывая  из
шлема,  как  из  танка.  Он  только  реагировал  на  команды   Джима   и
разворачивал платформу то влево, то вправо.
   - Ну что, садимся? - нетерпеливо спросил Лу.
   Покинув  надежные  стены  бокса,  он   стал   испытывать   непонятное
беспокойство.
   Пока Кэш совершал последние  приготовления,  Эрвиль  оглянулся  и  не
сразу понял, что видит двух людей, наставивших на него автоматы.
   - Джи-и-им!!! - что есть силы завопил он, и  в  это  время  прозвучал
залп.
 
32 
 
   Наверное, Блингштоффу следовало выстрелить сразу,  но  его  разобрало
любопытство - уж очень необычно выглядел выплывающий из бокса аппарат. А
злоумышленники, наряженные в какую-то блестящую резину,  напоминали  ему
лысых морских свинок.
   "Козлы, - про себя выругался Блингштофф, успев подумать и о том,  что
Гао не стреляет, потому что, облежавшись прошлый раз,  ждет  команды  от
своего товарища. - То-то же, осторожный сучонок".
   Блинги уже готов был нажать на курок, когда Гао вдруг резко  дернулся
и повалился на своего напарника, паля на лету в небо и издавая  какое-то
странное шипение.
   Он весил довольно прилично и почти размазал Блингштоффа по земле.
   - Своло-о-очь! - завыл от злости и боли Блинги, отчаянно суча  ногами
и пытаясь подняться.
   Наконец он выбрался из-под тела Гао и  увидел,  что  глаза  напарника
неподвижно смотрят вверх, а из его шеи, с левой стороны, торчит какая-то
стальная штука, вошедшая по самый стабилизатор.
   Между тем "лысые морские свинки" уже  забрались  на  свою  штуковину,
завели ее и вот-вот собирались удрать Блинги вскинул автомат  в  надежде
пристрелить мерзавцев, однако получил в плечо дротик.  Из  упрямства  он
все же нажал на курок, но его  пули  только  вонзились  в  стены,  выбив
никому не нужные искры, а на крыше ближайшего бокса снова появился  враг
- страшный и непонятный. В его руке блеснуло еще одно жало, и Блингштофф
повалился на спину.
   Тем временем турбины  лонгсфейра  стремительно  набирали  обороты,  и
вскоре их жуткий  рев  начал  заглушать  выстрелы,  которые  раздавались
повсюду.
   Словно подвешенный на веревочке, аппарат покачнулся и стал отрываться
от платформы,  колотя  по  земле  вырывающимися  струями  спрессованного
воздуха.
   Выстрелы Блинги и шум взлетавшего лонгсфейра повергли в панику  всех,
кто провел эту ночь в засаде.
   Измотанные холодом и вынужденным пьянством, бандиты дремали кто  где,
и теперь, застигнутые врасплох, они вопили Что есть  мочи  и  на  всякий
случай стреляли в воздух.
   Вместе с остальными пробудились Йодль и Пако. Поначалу они  не  могли
сообразить, на ком из них надет комплекс. Оказалось, что на Йодле. Тогда
он, с трудом распрямляясь на онемевших ногах,  стал  орать,  чтобы  Пако
нашел "иждивенца".
   - Скорее, Пако! Скорее, а то они уйдут!
   Рев лонгсфейра становился все громче, а  Пако  лихорадочно  шарил  по
земле, пока наконец не воскликнул:
   - Есть "иждивенец", Енси! Есть!
   - Запускай! - хрипло скомандовал Йодль, припадая глазом к  окуляру  и
нажимая кнопку готовности.
   Тотчас на раме застрекотал небольшой механизм, и  направляющие  мягко
легли на плечи Йодля.
   В ту же секунду, шелестя, словно  пушечное  ядро,  в  небо  стартовал
СПУН. Вращаясь с немыслимой скоростью, он поднялся на заданную высоту  и
замер, а Йодль тотчас увидел  несущуюся  по  экрану  метку  и  счастливо
засмеялся:
   - Я вижу его, Пако! Я вижу его!
   - Стреляй, как только сможешь! - возбужденно  выкрикнул  напарник  и,
отскочив в сторону, прикрыл уши ладонями.
   - Пошла собака... - любовно произнес Енс и вдавил кнопку старта.
   Правая ракета рванулась вперед, и  в  ноздри  ударил  запах  горелого
топлива.
   - Пошла вторая, - сказал Йодль и выпустил последнюю ракету.
   Снаряды стремительно понеслись к цели, а умный  "иждивенец"  парил  в
воздухе и давал им ценные указания.
   Еще мгновение, и в небе полыхнул  яркий  разрыв,  и  во  все  стороны
полетели горящие обломки. Вторая ракета сдетонировала от взрывной  волны
первой, но это уже не имело никакого значения.  Пако  ликовал,  а  Йодль
только устало улыбался. Он чувствовал  себя  счастливейшим  из  людей  и
снисходительно поглядывал на тупых бандитов, которые продолжали  скакать
по развалинам и палить в окна, воюя неизвестно с кем.
   "Все эти штатские - никчемные люди", - подумал он, почему-то вспомнив
свои ночные похождения.
   Поиск выпивки и охота за призраком - теперь все  это  казалось  таким
далеким.
 
33 
 
   Едва поднявшись над землей, лонгсфейр выпустил форсажные струи и стал
разгоняться с таким ускорением, что Эрвилю показалось, будто его желудок
переместился в горло.
   Под ногами проносились изогнутые металлические - конструкции, похожие
сверху на почерневшие за зиму сорняки. Сквозь тошноту и  хлесткие  удары
ветра Эр-виль ухитрился  испытать  некий  восторг  и,  повернув  тяжелую
голову, заметил удивительную картину  -  от  стоящего  вдали  маленького
человечка вдруг