же
игриво-радостным тоном поинтересовался штандартенфактор.
   - Конечно, - кивнул Джим. - Где будем пробовать - в зале или  вытащим
его на улицу?
   - Зачем же на улицу?! - воскликнул Квардли и нервно хохотнул.
   "Наверное, представил, как мы с  Лу  сматываемся  на  лонгсфейре",  -
подумал Джим  и  сам  невольно  нарисовал  в  воображении  эту  желанную
картину. Правда, он не очень понимал, в какую сторону им теперь  следует
убегать, ведь они собирались всего лишь пересечь  Чашу,  а  оказались  в
мире, где Чашей называли что-то совсем другое.
   - Давайте здесь, господин адмирал, - промямлил инженер, читая  приказ
на лице штандартенфактора.
   - Хорошо, - согласился Кэш. - И начнем, как это  водится,  с  секрета
оживления воздушного змея-огненосца...
   Он сделал паузу и обвел взглядом  инженера,  Квардли  и  Лу,  который
делал вид, что давно посвящен во все эти тонкости. Впрочем, никому  и  в
голову не приходило в этом усомниться.  Даже  Квардли  был  уверен,  что
любой из змеев знает все о жизни своего сородича.
   Готовясь к  посвящению  в  тайну,  инженер-наблюдатель  отогнал  всех
стоящих поблизости рабочих, а появившемуся в  дверном  проеме  музейному
работнику показал  кулак.  И  лишь  после  того  как  необходимый  режим
секретности был наконец обеспечен, Джим достал  красивый  никелированный
ключик и, показав его инженеру, Квардли и  внешне  равнодушному  Эрвилю,
сказал:
   - Этот ключ дает змею-огненосцу жизнь.
   - А заклинание? - тут же поинтересовался искушенный Квардли.
   - Ну конечно, есть и заклинание, -  словно  нехотя  выдавил  из  себя
Джим. - Произнести его?
   - Да, конечно, - согласился штандартенфактор, бросив  быстрый  взгляд
на инженера.
   Джим это заметил и понял, что  бедняга  обречен.  Однако  тут  ничего
нельзя было поделать.
   - Абигайль - отличная бабенка, - ровным голосом произнес Джим.
   Эти  слова  должны  были  звучать  как  издевка  или  шутка,   однако
неожиданно Кэш почувствовал, как по его спине пробежала горячая волна.
   Видимо, что-то похожее случилось и со всеми остальными. Квардли  даже
рот раскрыл от возбуждения и вдруг признался:
   - Все же  удивительные  существа  вы  -  змеи.  Какие  простые  слова
заклинания, а какая в них сила... Просто убийственная сила.
   - Это что, -  подал  голос  Эрвиль.  -  Видели  бы  вы  эту  Абигайль
собственными глазами.
   Вставка Лу прозвучала очень к месту и оставила после себя  жутковатую
пустоту и торжественность. Это подействовало на штандартенфактора, и  он
отключился на  глубокий  анализ,  а  инженер  побледнел  как  полотно  и
произнес трясущимися губами:
   - Надеюсь, она не материализуется... при произнесении заклинания...
   - Нет, не материализуется, - пообещал Лу, но тут же добавил:
   - Не материализуется, если произносить заклинание правильно.
   Затем он бросил на Джима короткий взгляд, и друзья поняли друг  друга
без слов.
   - Итак, приступим, - объявил Кэш и, еще раз  продемонстрировав  ключ,
вставил его в гнездо на панели.
   - Постойте, - неожиданно подал голос инженер. -  Но  ведь  этот  ключ
лишь дублирует цепь.
   - Что значит дублирует? - сердито спросил  Джим,  понимая,  что  этот
ушлый парень сумел досконально разобраться в хитросплетениях запускающей
системы. Кэш намеренно оставил еще один пусковой узел, замаскировав  его
под обычный крепежный болт, однако наблюдатель - этот смышленый хорек  -
все понял.
   - Это значит, что цепь,  замыкаемая  этим  ключом,  может  замыкаться
также и вот этим болтом, который...
   - Заткнись и слушай меня! - перебил его Джим. - Сейчас  ты  повернешь
этот болт, произнесешь заклинание, и у тебя ничего не  получится,  потом
проделаешь то же самое с ключом, и у тебя все получится.  Готов  сделать
это?
   - Но... Ну... - инженер пыхтел и переводил перепуганный взгляд то  на
адмирала, то на ужасного штандартенфактора.  Наконец  несчастный  сделал
свой выбор.
   - Да, господин адмирал, я готов...
   - Вот и отлично, - с деланным спокойствием произнес Джим, нащупывая в
кармане  кусочек  серебряной  проволоки.  -  Теперь  я  вытаскиваю  ключ
обратно... Вытаскиваю обратно...
   Джим намеренно тянул время,  незаметно  просовывая  левой  рукой  под
панель кусок проволоки. Немного везения, и эта манипуляция  должна  была
полностью заблокировать электронный узел.
   - Вот - ключ у меня  в  руках,  -  Джим  продемонстрировал  блестящий
предмет, как это делали фокусники в провинциальных шапито, - А теперь ты
поворачивай болт и произноси заклинание.
   Инженер облизнул пересохшие губы и шагнул к  лонгсфейру.  Однако  тут
решимость его оставила, и потребовалась помощь Квардли, который  пролаял
несколько слов поддержки:
   - Ну же, Приндлафф, потрудитесь во славу императора...
   Инженер достал из кармана универсальный инструмент и, накинув его  на
головку болта, начал произносить заклинание.
   - Абигайль - отличная бабенка, - пролепетал он  и  медленно  повернул
инструмент на девяносто градусов.
   Джим едва заметно покачал головой - этот парень  был  намного  умнее,
чем казался. По крайней мере его память была феноменальной.  Он  помнил,
куда и как нужно было повернуть болт.
   Внутренне Кэш напрягся, опасаясь, что  двигатель  запустится,  однако
тот молчал, а значит, подлый прием с проволочкой сработал.
   Инженер застыл на месте и не знал, что ему делать  дальше:  повторить
все процедуру заново или попробовать вариант с ключом.
   Между тем Джим тоже молчал, ожидая инициативы от Квардли.  Он  хотел,
чтобы штандартенфактор сам отдавал распоряжения и тем  самым  становился
соучастником испытания.
   - Ну хорошо, Приндлафф, переходите к запуску с ключом, - не  выдержал
Квардли. - Вы оказались не правы, это же очевидно...
   Инженер обернулся, ожидая, что Джим  отдаст  ему  ключ,  однако  тому
требовалось еще вытащить обратно заглушку.
   - Вот видите, как нехорошо подозревать других в  нечистоплотности,  -
назидательным  тоном  произнес  Кэш,  поигрывая  сверкающим  ключиком  и
одновременно отчаянно пытаясь нащупать  кончик  тонкой  проволочки.  Это
Джиму никак не  удавалось,  и  он  корчил  идиотские  физиономии,  пугая
инженера и заставляя Квардли проникаться подозрением.
   Наконец проволочка  выскочила,  и  Джим  от  неожиданности  не  сумел
удержать ее в руке. Серебро блеснуло в случайном лучике света, и Квардли
шагнул вперед, чтобы поднять проволоку с пола.
   Кэшу ничего не оставалось,  как  быстро  повернуть  ключ,  и  турбина
лонгсфейра грозно фыркнула, а  затем  засвистела,  стремительно  набирая
обороты.
   Перепуганный  ревом,  Квардли  остановился,  а  Джим,  пользуясь  его
заминкой, перевел тягу на правое сопло и,  быстро  прыгнув  на  сиденье,
добавил газу.
   Лонгсфейр взревел еще громче и начал поворачиваться на месте.
   Жесткая струя выхлопных газов ударила в  инженера,  и  он  отлетел  к
стене, разбив витрину с летучими мышами. Затем досталось и Квардли.  Его
Джим готов был размазать по полу, если бы не опасался,  что  под  соплом
окажется Эрвиль.
   Однако и так получилось очень хорошо. Инженера увезли в госпиталь,  а
штандартенфактор хоть и не получил повреждений матрицы, разнес  в  куски
аквариум, который готовили для размещения останков "шпионов Панконды".
   Несмотря  на  понесенный  музеем  ущерб,  Квардли   остался   доволен
демонстрацией мощи змея-огненосца. Если у него и были поначалу  какие-то
сомнения, то более чем чувствительный удар о витрину выбил
   Их окончательно.
   - Очень сильный организм! Он отшвырнул меня, как щепку! - возбужденно
сообщил штандартенфактор, когда Джим заглушил двигатель.
   А когда Кэш передал штандартенфактору ключ, тот положил его на ладонь
и  благоговейно  взирал  на  этот   чудо-инструмент.   Затем   со   всей
осторожностью Квардли завернул ключик в бархатную  тряпочку  и  убрал  в
нагрудный карман.
   Только после этого к нему вернулась способность внятно изъясняться.
   - Могу себе представить, - сказал он, - как эта гадина  разрывает  на
части целую корову или даже трех коров!  А  возможно,  он,  для  начала,
иедепеляет их огнем, а?
   Квардли задал еще с десяток таких же идиотских вопросов, однако  Джим
давал на них развернутые ответы, ставя своей целью  укрепить  в  Квардли
уважение и страх к лундсфидиорсу - воздушному змею-огненосцу.
 
91 
 
   Поход на север начался  в  праздничный  день  Зеленого  Холма,  когда
иллюминации превосходили  все  виденное  прежде,  а  салют  громыхал  не
переставая, отчего воздух в  городе  приобрел  привкус  пороховой  гари.
Граждане империи бродили по улицам, много пили и славили монарха, а тех,
кто излишне заговаривался, отслеживала служба безопасности.  Бунтовщиков
увозили в машинах без окон, чтобы предать скорому суду.
   Автомобиль Джима  и  Лу  тащился  еле-еле,  объезжая  повозки  гостей
города. Сидевший впереди Квардли время от времени монотонно ругался,  не
слишком веря в собственную злость.
   Адмиралы тоже чувствовали себя опущенными в  воду,  ведь  их  ожидала
жестокая, хотя и короткая кампания. Немного зная местные обычаи, они  не
сомневались, что  всяческие  предательские  штучки  со  стороны  местных
властей им будут обеспечены в избытке.
   Когда машина наконец добралась до окраин города и  вползла  на  самый
высокий  из  холмов,  в  небе  послышался  рев  десятков  и  даже  сотен
самолетов. Джим и Лу переполошились, однако  Квардли  заставил  водителя
остановиться и выскочил наружу, вопя, что сейчас начнется самое главное.
   Адмиралам  поневоле  пришлось  выйти,  и  они  увидели   многоярусные
построения  императорских  ВВС,  которые  крутили   в   воздухе   всякие
замысловатые  штуки,  а  потом  вдруг  стали  поочередно  пикировать  на
пустынный пятачок за лесом и бросать на него бомбы разного калибра.
   Грохот  отдаленных  разрывов  долетал  до  вершины  холма  с  большим
опозданием, однако  даже  зрительно  можно  было  оценить  грандиозность
происходящего.
   Бомбы поднимали в воздух то белые столбы, то  фиолетовые  облака,  то
красноватые тучи.
   -  Почему  от  взрывов  идет  такой  разный  дым?  Или  это  пыль?  -
поинтересовался Эрвиль.
   - Да это и не дым вовсе! - с  гордостью  воскликнул  Квардли.  -  Это
известь, мел, глина  и  все  такое  прочее.  Их  специально  завозят  на
полигон, чтобы потом праздничные бомбардировки смотрелись красивее.  Вы,
наверное, ничего подобного никогда и не видели?
   Вопрос штандартенфактора прозвучал снисходительно.
   - Да где же мы такое увидим? - в тон ему ответил Джим. - И вообще,  я
подумал, что это война началась. Что северные соседи нанесли упреждающий
удар.
   - Какой удар? У них боевая авиация в зачаточном состоянии! Это только
империя может позволить себе поднять в небо тысячи самолетов.
   - А что от них толку? - заметил Эрвиль. - Только песок бомбить, а  мы
за них будем атаковать врага на заводных лошадках.
   -  О  чем  вы,  господа?  Северное  направление   закрыто   воздушным
колдовством. Я же вам уже сообщал! Проблемы у империи оставались  только
в закрытых для авиации районах.
   Очередная серия разрывов разметала новые тучи  разноцветной  пыли,  и
штандартенфактор не сдержался от возгласа восхищения:
   - Вот ведь какое искусство! И между прочим, император лично  проводит
заседание худсовета и визирует сценарий  праздничных  бомбардировок!  Не
забывайте также, что для пилотов это наилучшая возможность оставаться  в
полной боевой готовности.
   - М-да, - произнес Эрвиль. - Ну просто промысел народный какой-то.
   Затем он отошел в сторонку и стал мочиться в  канаву,  совершенно  не
разделяя радости от мастерского бомбометания.
   Возмущенный  таким  поведением  Эрвиля,  штандартенфактор  хотел  ему
сказать что-то особенное, но так и не  нашел  что.  Он  лишь  сокрушенно
покачал своей большой головой и с обидой в голосе произнес:
   - Вот змеи вы - змеи и есть.
   - А это для нас не новость, - парировал Лу, возвращаясь к машине.
 
92 
 
   Когда они  оказались  в  расположении  уже  знакомого  кавалерийского
корпуса, то  застали  картину  общих  сборов,  где  каждый  человек  был
пронизан готовностью поучаствовать в смертельной битве.
   На обширном плацу выстраивался обоз, на котором тащили  разнообразную
амуницию, патроны, масло для  заводных  лошадей  и  целые  охапки  остро
отточенных пик.
   Вместе с тем прибытие предводителей войск не осталось незамеченным, и
к машине подбежало несколько старших офицеров,  некоторые  из  них  были
Джиму уже знакомы. Они так галдели, что  поначалу  было  неясно,  в  чем
предмет спора. Лишь позже Джим узнал, что они  оспаривали  право  помочь
надеть адмиралам драгунские доспехи.
   С  сожалением  оставив  уютный  салон  автомобиля,  Джим   и   Лу   в
сопровождении Квардли и  драгунских  офицеров  отправились  в  ближайший
ангар, где хранились механические жеребцы обоих военачальников, а  также
их сабли и прочее оружие.
   На этот раз никаких упаковок уже не было, и лошади  стояли  полностью
приготовленные  к   бегу.   Их   внутренние   пружины   были   накручены
предварительно, а полые животы содержали по пять литров  самого  лучшего
масла.
   - Вот ваша сабля, господин герцог! - громко объявил усатый полковник,
передавая Джиму необычайно острый клинок.
   Кэш с удовольствием взвесил оружие в руке и был удивлен,  что  весило
оно немало.
   После него свою острую саблю получил и Лу. Помня о страшном секретном
ударе графа Гронсара, драгуны с некоторой опаской взирали на  Эрвиля.  И
его  неловкие  движения  воспринимались  ими  как  элементы  той   самой
опаснейшей техники.
   Следом за оружием пришла очередь  кирас.  Внешне  они  выглядели  как
настоящие произведения искусства, поскольку на них были нанесены рисунки
по золоту и другим драгоценным металлам, однако  эта  красота  оказалась
совершенно неподъемной. Едва закрылись защелки на стальных боках  Джима,
он невольно ухватился за плечо штандартенфактора.
   - Я привык к более легким доспехам, - вынужденно признался Кэш.
   И ему тотчас принесли другую кирасу. Она  выглядела  попроще,  однако
позволила Джиму ходить самостоятельно и ни от кого не зависеть.
   - Какую вы предпочитаете пику,  господин  герцог?  -  поинтересовался
полковник, и Джиму пришлось шевелить мозгами, ведь он даже не знал,  что
имеет в виду усатый драгун - цвет, длину или что-то еще.
   - Я сторонник стандартных изделий. Они мне больше  по  душе  и  редко
когда подводили, - разоткровенничался Джим и,  как  оказалось,  попал  в
десятку.
   Драгуны  восхищенно  загалдели  и  закивали  головами,  соглашаясь  с
герцогом и сразу признавая в нем своего парня.
   Воспользовавшись полученным преимуществом, Джим тут же добавил:
   - Господа, мне бы хотелось опробовать  своего  коня  без  свидетелей.
Ведь боевой скакун - это для кавалериста, сами понимаете, как женщина...
   На этот раз случился недолет.  Офицеры  озадаченно  переглянулись  и,
видимо, подумали о Джиме нехорошее.
   "А пошли они в задницу", - сказал себе Кэш, но вслух произнес:
   -  Оставьте  нас  с  графом  и  штандартенфактором,  господа.  Помимо
опробования лошадей, у нас  еще  есть  трудности  с  определением  общей
стратегии сражения...
   - А нам говорили, господин герцог, что вы работаете без стратегии, на
одном лишь вдохновении военного искусства, - признался усатый полковник.
   - Полно, господа, - устало  махнул  рукой  Эрвиль,  решив,  что  пора
прийти Джиму на помощь. - Вы же не  дети  и  должны  понимать,  что  без
надлежащей  подготовки  и  набора  элементов  тактической  базы   победа
невозможна, поскольку... Впрочем, думаю, этого достаточно.
   Драгуны  тотчас  ретировались,  и  ангар  сразу  же  наполнился  эхом
пустоты.
   - Давайте, Квардли, пока никого нет,  покажите  нам,  как  ездят  эти
штуки, - предложил Джим, морщась от тугих застежек кирасы.
   - Но я не кавалерист, - попробовал отпираться Квардли.
   - И мы тоже, - согласился с ним Кэш.  -  Но  кто-то  же  должен  быть
первым. Полезайте вон на моего, он кажется мне более спокойным.
   - И не подумаю, - не слишком уверенно ответил штандартенфактор.
   - Стоит подумать, штанфак, -  порекомендовал  Лу,  вспоминая  так  не
понравившееся Квардли обращение. - Давай, осваивай  коня,  иначе  герцог
разрубит тебя пополам.
   - Матрицу разрубить невозможно, - продолжал сопротивляться тот.
   - А вот тут я не уверен, - заметил Эрвиль, - ведь прошлый раз  герцог
отбил тебе яйца, которых у матрицы, как известно, быть не может.
   - Это все чушь! - отступив на шаг, воскликнул Квардли. - Но  я  пойду
вам навстречу, поскольку мы одна команда. Не так ли, господа?
   - Вот именно, - отозвался Джим примирительным тоном.
 
93 
 
   Как оказалось, штандартенфактор довольно уверенно  держался  в  седле
механической лошади. Джим с Эрвилем получили  у  него  несколько  уроков
вождения.
   Выяснилось, что пружинные кони управлялись довольно просто, и главной
задачей было привыкнуть к их несколько неровному ходу. Впрочем, на рысях
или в галопе эти чудо-машины двигались ровнее,  а  большие  пространства
ангара позволяли испробовать все возможные режимы атаки.
   - Хорошо бы положить  на  седло  что-то  мягкое,  -  признался  Джим,
спустившись со спины скакуна после первого круга.
   - Это будет лишним, - заметил Квардли. - В  седле  уже  предусмотрены
амортизаторы, и лучше них ваше седалище никто не защитит, адмирал.
   Кэш дотронулся до своих одеревенелых ягодиц и обошел  лошадь  вокруг.
На ее матовом металлическом корпусе  он  обнаружил  множество  замкнутых
технологических лючков и шаровых  замочков  для  шприцевой  смазки.  Как
человек, близкий к стальной механике,  Джим  восхищался  тонкой  работой
мастеров, которые соорудили подобное пружинное чудо.
   - Ну что, герцог, сделаете еще круг  или  отдохнете,  пока  мы  будем
заниматься с графом Гронсаром?
   - Сделаю еще круг, - уверенно произнес Джим. - И,  пожалуй,  попробую
помахать этой штукой.
   Под "штукой" Кэш подразумевал свою саблю, которая до поры до  времени
лежала  в  стороне.  Теперь  Джим  вдруг  почувствовал  к  ней  какую-то
родственную тягу и, вынув клинок из ножен, осмотрел его  острые  кромки.
На безупречном зеркале металла Кэш заметил несколько  мелких  царапин  -
следов от прежней неспокойной жизни клинка.
   - Кому она принадлежала прежде? - поинтересовался герцог.
   - Всемирному завоевателю Мо Гирвеллу, - без запинки ответил Квардли.
   - А до него?
   - Герою Баттелкэту, которого в честном бою победил Гирвелл.
   - А до Баттелкэта?
   Квардли не ответил, словно не услыхал вопрос Джима.
   - Кто был владельцем до Баттелкэта? - повторил Кэш.
   - Я не знаю... Я, правда, не знаю, потому что Баттелкэт вывез  клинок
из Чаши. За  свою  жизнь  он  трижды  пересекал  запретную  границу,  но
возвращался всегда один, потеряв в походе все свое войско.
   - Понятно, - сказал Джим, действительно ощутив некую ясность.
   Затем он без посторонней помощи забрался в неудобное седло и, щелкнув
спрятанным на гриве потайным рычажком,  пустил  своего  белого  красавца
шагом. Из  боков  механической  лошади  выскочили  подножки-стремена,  и
сидеть стало удобнее. После шага  Джим  перешел  на  рысь  и  попробовал
махать саблей.
   Поначалу выходило не очень здорово, и Джим терял  равновесие,  однако
вскоре стало получаться намного лучше. Кэш  делал  все  более  мощные  и
стремительные взмахи, слыша, как поет воздух, и  чувствуя,  как  греется
металл. Волосы слиплись на лбу от пота, однако Джим все рубил  и  рубил,
сокрушая  невидимых  врагов,  а  верный  конь  уносил  его  все  дальше,
навстречу шквальному огню и запорошенным снегом укреплениям.
   Неожиданно все прекратилось. Механический конь встал как вкопанный, и
Джиму пришлось приложить усилия, чтобы не вылететь из седла.
   - Что случилось?! - воскликнул он и  сердито  уставился  на  Квардли,
подозревая в нем скрытое противодействие.
   - Но я здесь ни при чем, адмирал, -  развел  тот  руками  и  пошел  к