него этажа ветвь
какого-нибудь вечнозеленого растения.  Меня  нередко  спрашивают  о  природе
этого обычая, но фактически никто не знает точного ответа  на  этот  вопрос.
Как-то мне довелось беседовать с профессором древней истории, и он рассказал
мне,  что,  возможно,  эта  традиция  зародилась  в  Древнем  Египте,  когда
окончание любого строительства ознаменовывалось человеческими жертвами.  Так
вот, ветка вечнозеленого растения, по его мнению, заменила существовавший  в
свое время обычай замуровывать архитектора живьем в  стену  построенного  им
здания или просто сбрасывать того с крыши. Знаю, что немало заказчиков  и  в
наше время с удовольствием возродили бы эту старинную традицию, но, надеюсь,
господин Ю не относится к их числу, и я могу не опасаться за свою жизнь. - В
этом месте Ричардсон взглянул на господина Ю  и  заметил,  как  тот  вежливо
улыбнулся в ответ. - По крайней мере, смею надеяться.  И  все-таки,  дамы  и
господа, лучше побыстрее сбросить ветвь, пока он не передумал.
   Аудитория еще раз вежливо рассмеялась,
   - Да, кстати, довольно любопытно, что Жардин, сын господина Ю, на  всякий
случай   предусмотрительно   позаботился   о   безопасности   демонстрантов,
собравшихся там, внизу, и попросил их отойти от здания,  пока  церемония  не
закончится.
   По залу снова прокатился смех,  а  когда  Ричардсон  приблизился  к  краю
крыши, держа в руках ветку, все зааплодировали. Многие гости приблизились  к
нему, чтобы понаблюдать,  как  ветвь  пролетает  триста  пятьдесят  футов  и
приземляется на площади внизу.
   Заметив, что среди наблюдавших за  падением  была  и  Джоан,  Митч  снова
перехватил взгляд Дэвида Арнона, который прикрыл рот двумя пальцами,  словно
боялся, что его вырвет.
   Дэвид, криво ухмыльнувшись, наклонился к нему.
   - Знаешь, Митч, - произнес он, -  как  еврею,  мне  не  стоило  бы  этого
говорить, но, по-моему, этих древних египтян можно понять.

Часть первая

   "Архитектура - это вуду".
   Бакминстер Фаллер.

   Ричардсоны  возвращались  из  ?Оранжереи?,  одного  из  самых  престижных
ресторанов Лос-Анджелеса. Шофер, сидевший  за  рулем  их  пуленепробиваемого
?бентли?,  сразу  после  Ла-Чиенаги  свернул   на   запад,   в   направлении
Сансет-стрит.
   - Сейчас мы едем домой, Диклан,  -  обратился  Ричардсон  к  водителю.  -
Завтрашнее утро я проведу в своей  мастерской.  Ты  снова  мне  понадобишься
около двух, чтобы отвезти в аэропорт.
   - Вы полетите на своем ?гольфстриме?, сэр?  -  У  Диклана  был  такой  же
мощный ирландский акцент, как и шея.  И  всякий  хоть  раз  видевший  его  в
специальных очках ?Черный кот? с линзами ночного видения  и  с  самозарядным
?Руджер П-9? на переднем сиденье сразу догадывался, что перед ним не  просто
водитель, но и надежный телохранитель Ричардсона.
   - Нет, у меня заказан билет в Берлин.
   - Тогда лучше выехать немного пораньше, сэр. Сегодня трасса на  Сан-Диего
было довольно сильно забита.
   - Благодарю за совет, Диклан. Как насчет полвторого?
   - Годится, сэр.
   Хотя было уже за полночь, в окнах мастерской  архитехнолога  горел  свет.
Чтобы улучшить обзор в свете придорожных фонарей, Диклан переключил диод  на
линзах очков с красного цвета на зеленый - никогда не знаешь наверняка,  что
тебя  поджидает  в  темноте.  Разумеется,  если  у  тебя  нет  таких  ночных
?широкоуголок?, как этот ?Черный кот?.
   - Похоже, они еще работают, - заметила Джоан. жена Ричардсона.
   - Это вполне нормально, - ответил Ричардсон. - Когда я уезжал,  работы  у
них еще было навалом. Ведь всякий раз, когда я прошу эту немчуру  что-нибудь
сделать, находится сотня причин, по которым они не могут  сразу  взяться  за
дело.
   Здание, построенное по собственному проекту Ричардсона  и  обошедшееся  в
двадцать один  миллион  долларов,  располагалось  среди  рекламных  щитов  с
выгоревшими на солнце голливудскими красотками  и  имело  форму  стеклянного
треугольника,   напоминавшего   нос   огромной    ультрасовременной    яхты.
Устремленная острием на восток, в сторону Голливуда, и защищенная со стороны
дороги зеркальной  стеной  из  солнцезащитных  стеклянных  панелей,  контора
Ричардсона заметно отличалась от общего архитектурного стиля Лос-Анджелеса -
если только эту разнородную смесь вообще можно было назвать  стилем.  Как  и
все, что построил Ричардсон в Лос-Анджелесе, его  собственный  офис  казался
неким  чужеродным  образованием  -  по  духу  скорее   европейским,   нежели
американским. И даже, может быть, занесенным сюда из другого мира. Дизайнеры
и  архитекторы  причисляли  Ричардсона   к   рационалистической   школе,   а
спроектированные  им  здания  считали  образцами  типично   механистического
подхода. В его творениях ощущалось явное влияние конструктивистских фантазий
Гропиуса, Корбюзье и Стирлинга. В то же время его работы,  выходя  за  рамки
примитивной  утилитарности,   выражали   энергичную   приверженность   самым
последним технологическим идеям цивилизации.
   - Немчура, - презрительно пробормотал Ричардсон, покачав головой.
   - Согласна, дорогой, - поддакнула ему Джоан.  -  Как  только  мы  откроем
филиал в Берлине, они нам уже будут не нужны.
   Между тем их ?бентли? свернул с шоссе и, обогнув офис с тыльной  стороны,
въехал на подземную парковку.
   Все здание состояло из семи этажей, шесть из них - над землей. На  нижнем
уровне были устроены кабинеты проектантов и большая, высотой  в  два  этажа,
мастерская.  А  на  этажах  с  третьего  по  седьмой  располагались  частные
квартиры. Ричардсоны  нередко  оставались  в  этом  прекрасно  оборудованном
пятиугольном доме-офисе, когда задерживались здесь допоздна  или,  наоборот,
если надо было пораньше приступить  к  срочной  работе.  Рэй  Ричардсон  был
целиком поглощен своей профессией, однако все же  большую  часть  свободного
времени они с женой проводили в другом доме, в районе  Деревенского  ущелья.
Этот  дом  с  десятком  спальных  комнат,  также  построенный   по   проекту
Ричардсона, за  свою  исключительную  элегантность  и  изящество  удостоился
редкой похвалы такого известного критика в области современной  архитектуры,
как знаменитый Том Вульф, на страницах его журнала ?Ярмарка Тщеславия? и был
внесен в десятку новейших достижений современного зодчества.
   - Надо заглянуть в мастерскую и проверить,  чем  они  там  занимаются,  -
заметил Ричардсон. - Не исключено, что просто валяют дурака.
   Супруги  чинно  поднялись  по   широкой   гранитной   лестнице,   подобно
королевской чете, проверяющей охрану своего дворца и отвечая на  приветствия
подданных холодным кивком головы. Они остановились у входа в огромную,  ярко
освещенную мастерскую, словно ожидая, пока глашатай сообщит об их  прибытии.
Не считая ирисов в вазе  на  столике  секретаря  в  приемной,  которые  были
призваны   скрасить   удручающую   одноцветность   этого   лос-анджелесского
?баухауса?, сами Ричардсоны представляли наиболее живописную часть безликого
интерьера.
   Эта мастерская, собственность  фирмы  ?Ричардсон  Эссоушиэйтс?,  одна  из
современнейших архитектурных студий в мире, насчитывала девяносто  метров  в
длину.  Она  была  заставлена  семнадцатью   двенадцатиметровыми   скамьями,
расположенными под прямым углом к выходящей на юг застекленной стене. Сквозь
нее открывалась широкая панорама города. Даже  в  это  позднее  время  здесь
крутились  архитекторы,  дизайнеры,  инженеры,  модельщики,  специалисты   в
области компьютерных технологий и различный  вспомогательный  персонал.  Все
обсуждали какой-то общий проект. Многие находились в мастерской уже тридцать
шесть часов безвылазно, и те  из  них,  кто  работал  в  фирме  относительно
недавно, не обратили особого внимания на визит блестящей четы хозяев. Те же,
кто почаще встречался с  Рэем  Ричардсоном,  мгновенно  оторвали  взгляд  от
экранов своих компьютеров и попрятали куски недоеденной пиццы, понимая,  что
пришел конец той дружной и неформальной обстановке, в которой  они  работали
до его прихода.
   Окинув  взглядом  мастерскую,  Джоан  Ричардсон  удовлетворенно  покачала
головой, мысленно восхищаясь тем образцовым порядком, который царил в  офисе
ее супруга. В ее горящих преданностью глазах - глазах  индианки  из  племени
Навахо - можно было прочесть, что это целиком  заслуга  мужа,  которого  она
привыкла боготворить.
   - Ты только посмотри, дорогой, - с придыханием проговорила она.  -  Какая
творческая активность, просто диву даешься. Полпервого  ночи,  а  они  вовсю
работают. Причем так энергично, словно пчелы в улье.
   Сняв плащ, Джоан перекинула его через плечо. На ней были длинная  льняная
юбка в индонезийском стиле,  подходящая  по  цвету  блузка  и  жакет.  Такая
многослойная одежда помогала замаскировать ее фигуру, напоминавшую лошадиный
круп. Тем не менее Джоан была довольно симпатичной женщиной,  крупные  черты
лица делали ее похожей на знаменитых гогеновских таитянок.
   - Поразительно, просто  поразительно.  Можно  просто  гордиться,  что  ты
являешься главным источником всей этой активности.
   Рэй Ричардсон в ответ только хмыкнул, настойчиво пытаясь  отыскать  среди
черных, белых и зеленых плоскостей - экранов, кульманов,  рабочих  столов  и
чертежей - Аллена Грейбла, занятого в двух  наиболее  крупных  и  престижных
проектах,  над  которыми  сейчас  работала  фирма.  Наряду   с   практически
законченным представительством корпорации ?Ю? это был Кунст-центрум, которым
в настоящее время и занимался  вплотную  ведущий  дизайнер  компании.  Не  в
последнюю очередь из-за того,  что  хозяину  как  раз  предстояло  лететь  в
Германию, чтобы представить готовые эскизы городским властям Берлина.
   Кунст-центрум, или Центр искусств, был  задуман  немцами  как  противовес
парижскому ?Бебуру?,  Центру  прекрасного,  и  должен  был  разместиться  на
знаменитой  Александерплатц  -  просторной,  продуваемой  всеми  ветрами   и
свободной от транспорта площади, которая в свое время была  торговой  Меккой
германской столицы.
   Грейбл был настолько поглощен этими проектами, что подчас  не  мог  сразу
вспомнить, над каким же именно он работал в тот или иной момент. Проводя  не
менее двенадцати (а нередко и по шестнадцать) часов в мастерской, он  совсем
забросил личную жизнь. Он понимал, что совсем недурен собой и вполне мог  бы
завести симпатичную подружку, если бы только удалось выкроить хотя бы  каплю
времени для свиданий. В итоге жил  бобылем,  проводя  все  больше  и  больше
времени на работе. Он понимал, что такое положение вещей  вполне  устраивает
Ричардсона. По завершении основной части проекта офиса корпорации ?Ю? Грейбл
вполне мог бы отвалить на каникулы, а с его заработком можно  отдохнуть  где
угодно. Но ему никак не удавалось толком  найти  окошко  в  сверхзагруженном
рабочем графике. Подчас Грейбл чувствовал, что находится на  грани  нервного
срыва. И тогда он прибегал к выпивке.
   Наконец Ричардсон обнаружил Грейбла. Этот  высокий  и  кудрявый  уроженец
Нью-Йорка сидел в линялой футболке  за  пультом  ?Интерграфа?  и  напряженно
вглядывался в экран через заляпанные очки. Он  проверял  различные  варианты
размещения  архитектурных  элементов  ансамбля  -  всевозможных   кривых   и
многоугольников.
   Программная  начинка  ?Интерграфа?,  предназначенного  для  компьютерного
дизайна,  являлась   краеугольным   камнем   всей   системы   проектирования
Ричардсона, причем используемой не только для Лос-Анджелеса, но и  по  всему
миру. С учетом всех проектов, как уже законченных его компанией -  офисов  в
Гонконге, Токио, Лондоне,  Нью-Йорке  и  Торонто,  -  так  и  планируемых  в
Берлине, Фрэнкфурте, Далласе и Буэнос-Айресе,  Ричардсон  сразу  после  НАСА
являлся крупнейшим пользователем системы ?Интерграф?. Подобные  компьютерные
системы совершили подлинно революционный переворот в архитектуре,  обеспечив
возможность удобного перемещения  и  фиксации  элементов  проектирования,  а
также быструю ручную  правку,  позволяющую  конструктору  легко  переносить,
вращать, вытягивать и размещать в пространстве любое количество объектов как
в двух-, так и трехмерном измерении.
   Скинув  свой  модный  пиджак  от  Армани,  Ричардсон  пододвинул  стул  к
компьютеру и устроился позади Грейбла. Не говоря ни слова, он  развернул  на
столе полноформатный чертеж и стал сравнивать его с двухмерным  изображением
на экране монитора, одновременно жуя кусок пиццы, предложенный Грейблом.
   Уже   прилично   уставший   дизайнер   несколько   пал   духом.   Система
автоматизированного проектирования (САП) быстро преобразовывала введенные им
параметры в новый архитектурный ансамбль, и порой ему казалось, что с  такой
же легкостью  он  смог  бы  сочинять  и  музыку.  Его  философско-лирические
размышления мгновенно улетучились с появлением Рэя Ричардсона былые  радость
и удовлетворение от процесса творчества сразу стали столь  же  эфемерными  и
искусственными, как и компьютерные диаграммы.
   - Думаю, что-то в этом роде, Рэй, - устало проговорил он. Щелкнув  правой
клавишей ?мышки?, Ричардсон уже открывал  на  компьютере  приложение  ?Смарт
Дро?, чтобы лучше представить очередной вариант проекта.
   - Ты думаешь? - холодно улыбнулся Ричардсон. - О Господи, похоже,  ты  не
слишком-то уверен. - Тут он поднял руку, словно прилежный  ученик,  желающий
ответить у доски, и громко крикнул:
   - Эй, кто-нибудь, принесите чашку кофе.
   В ответ Грейбл, слишком усталый, чтобы спорить, только  пожал  плечами  и
вздохнул.
   - Что все это значит в конце концов? Откуда у тебя  такая  неуверенность?
Давай же, Аллен, выкладывай. Что, черт возьми, происходит? И куда, скажи  на
милость, провалился Крис Паркс?
   Паркс был менеджером  проекта  Кунст-центрума,  хотя  и  не  главной,  но
заметной фигурой в коллективе.  В  его  обязанности  входили  организация  и
проведение рабочих  совещаний  по  обсуждению  и  согласованию  деятельности
различных рабочих групп, а также решению ключевых задач проектирования.
   Грейбл подумал, что вполне понятно, что именно происходит: все, и он  сам
в том числе, мечтают только об одном  -  побыстрее  бы  добраться  до  дома,
расслабиться и, лежа в постели, посмотреть телевизор. Вероятно, именно  этим
сейчас и занимается Крис Паркс.
   - Он ушел домой, - ответил он Ричардсону.
   - Ты хочешь сказать, что менеджер отвалил?
   Одна из сотрудниц группы моделирования, Мэри Сэммис,  принесла  кофе  для
Рэя Ричардсона. Тот отпил глоток, поморщился и протянул чашку назад.
   - Оно уже протухло, - заметил он.
   - Крис просто валился с ног, - попробовал объяснить ему  Грейбл,  -  и  я
сказал, чтобы он шел домой.
   - Принесите мне другой кофе, и уж на этот раз - с блюдцем. Когда я  прошу
чашку кофе, подразумевается именно такой вариант.
   - Сию минуту.
   Покачав головой, Ричардсон раздраженно пробормотал:
   - Не пойму, во что превращается наша  мастерская?  -  И  быстро  вспомнив
что-то, спросил:
   - Кстати, Мэри, как продвигаются дела с моделью?
   - Мы еще работаем над ней. Рэй.
   Он опять недовольно покачал головой:
   - Только не подведи меня, милая. Я улетаю в Германию завтра  днем.  -  Он
взглянул на свои наручные  часы  ?Брейтлинг?.  -  Если  быть  точным,  то  в
двенадцать часов. И к этому времени готовая модель уже должна быть упакована
вместе со всей документацией. Вам понятно?
   - Все будет сделано, Рэй, обещаю вам.
   - Мне твое слово не нужно. Это касается не только меня лично, Мэри.  Если
бы это было так, тогда другое дело. Но мне  сдается,  что  для  того,  чтобы
полностью обеспечить и нашу новую мастерскую, и тридцать ее  сотрудников  на
ближайшие два года работой над этим заказом, нам просто  необходимо  успешно
продемонстрировать модель предлагаемого проекта. Ты согласна со мной, Мэри?
   - Да, сэр, вы правы.
   - Только не называй меня сэр, Мэри. Мы все-таки не в армии.
   И подняв трубку телефона на столе Грейбла, Ричардсон быстро набрал номер.
Воспользовавшись благоприятным моментом, Мэри быстро удалилась.
   - Рэй, кому ты звонишь? - спросил Грейбл, слегка  дернув  щекой.  Нервный
тику него обычно означал, что он устал как собака или нуждается  в  выпивке.
-Ты что, не понял, что я сказал? Именно я отправил его домой.
   - Я все прекрасно слышал.
   - Рэй!
   - Где же наконец этот проклятый кофе? - крикнул Ричардсон через плечо.
   - Надеюсь, ты звонишь не Парксу?  Ричардсон  в  ответ  лишь  презрительно
взглянул на Грейбла, приподняв свои мышиные брови.
   - Ты  настоящий  подонок,  -  зло  процедил  Аллен  Грейбл  сквозь  зубы,
неожиданно почувствовав лютую ненависть к Ричардсону. - Чтоб ты  сдох,  мать
твою...
   - Крис? Это я. Рэй. Не разбудил  тебя?  В  самом  деле?  Весьма  сожалею.
Разреши полюбопытствовать. Крис. Ты хоть представляешь себе,  какую  прибыль
этот проект может принести нашей фирме? Нет, просто интересуюсь. Что  ж,  ты
прав - около четырех миллионов долларов. Четыре миллиона  баксов.  В  данную
минуту большинство сотрудников бьется в неурочное время  над  этим  заказом.
Крис. И только тебя здесь нет, а ведь ты, насколько помню,  сраный  менеджер
этого самого проекта. Так вот, не кажется ли тебе,  что  ты  подаешь  плохой
пример? Значит, не кажется? - Нетерпеливо  выслушав  объяснения,  он  затряс
головой. - Что ж, по правде говоря, меня мало интересует, как долго  ты  уже
торчишь дома. И мне наплевать, если твои дети подумают, что с их матерью  ты
встречаешься только в супермаркете. Твое настоящее  место  сейчас  здесь,  в
мастерской. Надеюсь, ты сумеешь  оторвать  задницу  от  домашнего  кресла  и
навестить  наконец  своих  сотрудников.  В  противном  случае  мне  придется
подыскать другого менеджера на твое место.  Ты  уже  выезжаешь?  Это  другое
дело.
   Ричардсон положил трубку и оглянулся в поисках супруги.  Склонившись  над
застекленным кубом около лестницы, та с удовлетворением рассматривала модель
здания штаб-квартиры корпорации ?Ю?, строительство  которого  на  Хоуп-стрит
было уже практически закончено.
   - Я побуду немного здесь, дорогая, -  обратился  он  к  ней.  -  Увидимся
наверху, о кей?
   - Хорошо, милый.  -Улыбнувшись.  Джоан  окинула  взглядом  мастерскую.  -
Спокойной ночи всем. - Она попрощалась и вышла.
   Лишь два-три сотрудника улыбнулись ей в ответ. У большинства от усталости
не осталось сил даже и на это. Кроме того, им было прекрасно  известно,  что
во многом она была копией своего чудовища мужа, а в  некотором  смысле  даже
превосходила его. У того был хоть какой-то талант. Некоторые из  проектантов
со стажем еще помнили эпизод, когда в порыве раздражения она выкинула в окно
факс.
   Рэй Ричардсон  между  тем  перевел  все  внимание  на  монитор  и,  снова
щелкнув ?мышкой?, изменил изображение на  трехмерное.  На  экране  появилась
модель гигантского полукруга,  около  двухсот  метров  диаметром,  элегантно
стилизованного под полумесяц и увенчанного  огромной  короной,  напоминавшей
развернутые птичьи крылья. Некоторые критики, особенно в Европе, утверждали,
что эти крылья символизируют орла, а конкретнее, нацистский  герб.  По  этой
причине они тут же окрестили творение Ричардсона ?постнацистским?.
   С помощью ?мышки? Ричардсон увеличил масштабы трехмерного изображения  на
дисплее. Сейчас можно было заметить, что здание состоит не из одного,  а  из
двух полумесяцев,  соединенных  дугообразной  колоннадой.  С  одной  стороны
располагались магазины и офисы, с другой -  выставочные  залы.  Эти  базовые
эскизы  Центра   искусств   были   согласованы   со   всеми   потенциальными
соисполнителями  проекта  и  основаны  на   предоставленных   теми   данных.
Подготовленные на их основе детали проекта, а также соответствующие  расчеты
Ричардсон и собирался обсудить во  время  намеченного  на  завтра  визита  в
Берлин. Проскочив  маркером  через  колоннаду,  Ричардсон  увеличил  масштаб
потолка и дважды щелкнул ?мышкой?, вызвав  на  экране  изображение  стальных
опор, обладающих необычным ?эфф