просится сюда просто так. Тут не место для выкаблучивания, и я  не  потерплю
рядом с  собой  человека,  который  что-то  кому-то  хочет  доказать.  -  Он
помолчал. - Пойми меня правильно, сынок, -  продолжал  Хэрригэн,  не  желая,
чтобы его приняли за твердолобого осла, но и решив дать Лэмберту еще немного
подумать. - Нам здесь нужны хорошие работники. А ты, говорят, в  своем  деле
разбираешься. Но для нас прежде всего - чувство одной команды. Живи  с  этим
чувством, и все будет нормально, все мы будем стоять за  тебя.  Но  запомни:
дверь открывается в обе стороны. Так-то вот.
   Он протянул Лэмберту руку. Тот пожал ее несколько неуверенно.
   - Добро пожаловать на войну, сынок, - мрачно сказал Хэрригэн.

Глава 3

   Рамон Вега любил жить на широкую ногу, и  такую  жизнь  ему  обеспечивала
торговля  наркотиками.  Его  роскошный  дом   в   привилегированном   районе
Банкер-Хилл в  Лос-Анджелесе  стоил  гораздо  дороже,  чем  любой  из  самых
шикарных домов  в  Бел-Эйр  или  в  Пасифик-Палисейдс,  и  он  потратил  еще
несколько  миллионов  на  его  реконструкцию.  Лос-Анджелес,  вероятно,  был
единственным городом в мире, где очень состоятельные люди покупали красивые,
стоившие по несколько миллионов долларов особняки,  а  потом  сносили  их  и
строили на этом месте новые, поскольку земля всегда стоила  гораздо  больше,
чем возведенные на ней сооружения. Следуя этой странной традиции, Рамон Вега
и купил роскошный дом, а затем полностью его перестроил.
   Фирма,  занимающаяся  дизайном  интерьеров,  которую   он   подрядил   за
королевское  вознаграждение,  работала  почти  год,  чтобы  превратить  этот
особняк в тот дом, в котором, по представлению Рамона Веги, и подобает  жить
человеку, занимающему такое положение, какое занимал он. В результате  новый
дом хотя и не отличался безупречным  вкусом,  зато  явно  поражал  роскошью.
Построенный на разных уровнях  и  ослепительно  сверкавший,  он  представлял
смесь храма майя и дворца арабского владыки. Высокие потолки  поддерживались
массивными колоннами, а полы были  выстланы  причудливыми  узорами  из  плит
вулканического стекла и мрамора.  Тяжелые  двери  украшали  инкрустированные
бронзовые панели. Люстры, казалось, позаимствовали из  какого-нибудь  дворца
прошлого века, а смесители  в  ванных  были  сделаны  из  чистого  золота  и
платины. Интерьеры резиденции Веги вызывали  в  памяти  роскошные  интерьеры
голливудских   фильмов   и,   безусловно,   отличались   экстравагантностью.
Недоставало  лишь  заляпанного   кровью   каменного   алтаря,   у   которого
священнослужители в капюшонах, держа в руках ножи из вулканического  стекла,
читали  бы  нараспев  ритуальные  заклинания  над  обнаженной  и  корчащейся
жертвой, предназначенной на заклание.
   Рамон Вега достиг определенного положения, если принять во  внимание  его
бедное детство на улицах Боготы. И на  пути  от  нищенской  комнатенки,  где
проживала его семья, до этого дворца в Лос-Анджелесе  он  неизменно  получал
деньги от продажи кокаина, поэтому и испытывал чуть  ли  не  подобострастное
почтение к белому порошку, который вознес его столь высоко. Кокаин  дал  ему
все, чего только он когда-либо желал: власть, положение, деньги, женщин. Все
самое лучшее.
   Одевался он только у самых  дорогих  портных,  а  ездил  только  в  самых
дорогих автомобилях. В любой день  из  его  собственного  гаража  ему  могли
подать  -   естественно,   с   шофером   -   белый,   сделанный   на   заказ
"роллс-ройс-корниш" с откидывающимся верхом,  черный  "феррари  тестаросса",
или красный "ламбургини коунтак". Ювелиры на  Родео-драйв  заискивали  перед
ним, желая угодить ему во всем, когда  бы  он  ни  появился,  и  одного  его
телефонного звонка было достаточно, чтобы для  него  был  заказан  столик  в
любом из лучших ресторанов города на  любой  вечер.  Рамон  Вега,  благодаря
особенностям своей профессии, не числился  в  списке  достопочтимых  граждан
города, зато он мог легко купить каждого, кто состоял в этом списке, так что
он особенно не расстраивался. С его жизнью не могла  сравниться  даже  элита
Палм-Спрингс, и он наслаждался на полную катушку.
   Сладостные звуки музыки наполняли комнату, и Рамон  ритмично  двигался  в
кровати вместе с темпераментной и красивой девятнадцатилетней  девушкой.  Он
даже не знал ее имени. Да и зачем? Какая разница? Он увидел и возжелал ее, а
когда мужчина катит в "ламборгини коунтак", обладает красивой внешностью,  а
денег у него - куры не клюют, выбрать  красивую  девушку  не  проблема.  Это
занятие было сродни хождению по  магазинам.  А  ходить  по  магазинам  Рамон
любил.
   Он так увлекся, что не увидел, как в дом к нему кто-то ворвался, пока  до
его слуха не донесся глухой  удар  с  наружной  стороны  ,;пери  в  спальню.
Девушка,  похоже,  этого  звука  не  слышала,  но  Рамона  жизнь  научила  с
подозрением  относиться  ко  всяким  неожиданностям,  особенно   когда   они
происходят где-то  поблизости,  говоря  иначе,  в  твоем  собственном  доме.
Поэтому он тут же скатился с кровати и  бросился  к  заряженному  пистолету,
лежавшему на тумбочке.
   Девушка, все еще пребывающая в истоме, запротестовала было, но не  успели
еще  пальцы  Рамона  сомкнуться  на   рукоятке   пистолета,   как   тяжелые,
инкрустированные  двери  распахнулись,  и  в   комнату   ворвались   шестеро
вооруженных людей. За их спиной Рамон  успел  разглядеть  своего  охранника,
лежавшего на полу в луже крови.
   Он быстро вскинул пистолет, но гости оказались проворнее.  Они  мгновенно
навалились на него, не успела  даже  перепуганная  девушка  сообразить,  что
происходит, и закричать. Один из них сильно ударил Рамона  по  лицу  стволом
револьвера и сшиб его на пол. Второй, не дав ему прийти в себя, схватил  его
за волосы и приподнял голову. Рамон вскрикнул. Третий подошел к кровати, где
находилась девушка. Он посмотрел на нее, потом бросил взгляд на Рамона, и по
лицу его медленно расплылась улыбка, обнаружив золотой зуб. Бандит потянулся
к девушке. Она отпрянула, но он схватил ее  и  притянул  к  себе  в  изножье
кровати. Он оценивающе оглядел ее, восхищаясь гладким, покрытым потом телом,
затем оттолкнул и сделал знак четвертому из своих дружков. Тот закрыл  двери
спальни.
   Золотой Зуб заставил Рамона наблюдать, пока он сам  и  пятеро  других  по
очереди забавлялись с девушкой; не то чтобы Рамон особенно переживал,  но  у
него от страха подкашивались колени, когда он видел, как  грубо  они  с  ней
обращаются. Его просто затрясло при мысли, что будет, когда они  закончат  с
ней и обратят все свое внимание на него. Ждать ему пришлось недолго.
   Бандиты в поисках драгоценностей перевернули спальню вверх дном, а  затем
и остальные комнаты в доме. Никакие угрозы, протесты и  просьбы  на  них  не
действовали. Именно это и напугало  Рамона  больше  всего.  Его  непрошенные
гости воспринимали все это как шутку, не более, но Рамону Веге  было  не  до
смеха.
   Он пытался лихорадочно  сообразить,  как  бы  ему  отыскать  какую-нибудь
лазейку, которая бы позволила выжить, - он понимал, что это не обычная кража
со взломом. Тот факт, что эти люди хорошо вооружены, что  они  прорвались  в
дом, перебив всю его охрану, и особенно, что они были с Ямайки, означал, что
это люди Короля Уилли, а значит он, Рамон Вега, попал в  страшный  переплет.
Король Уилли давно задумал захватить его владения, и только за последний год
произошло немало кровавых стычек  между  "скорпионами"  и  бандитами  Уилли.
Рамон понимал, что если он не сумеет откупиться от этих людей, соблазнив  их
каким-нибудь заманчивым предложением, перед которым они просто окажутся не в
состоянии устоять, он уже не жилец на этом свете.
   Они бросили его на пол, связали ему ноги и вздернули на одну  из  тяжелых
люстр, и он висел вниз головой, как гигантский марлин - весь  в  их  власти.
Поднимая его,  они  хохотали,  потом  решили  устроить  перекур,  и  комната
наполнилась острым, тошнотворно сладким запахом марихуаны. Один из  бандитов
вышел и вернулся через несколько минут  с  большим  парусиновым  мешком,  из
которого вытащил несколько жестянок из-под кофе и коробку со свечами.  Банки
они расставили большим кругом и в каждую сунули по  свече.  Затем  выключили
свет  и  зажгли  свечи,  тусклое  мерцание  которых  отбрасывало  на   стены
причудливые, пугающие тени. Рамон запаниковал. Он кричал и  умолял,  пытаясь
привлечь их внимание, втянуть в разговор, но все было напрасно. У  изголовья
кровати, закрывая себя простынями, всеми забытая, скорчилась девушка. Взгляд
ее остановился.
   Рядом с головой Рамона Золотой Зуб  поставил  ведерко,  затем  достал  из
мешка какую-то банку. Рамон почувствовал, как по лицу у него струится пот. И
вдруг в поле его зрения  попала  коричневая  рука,  сжимавшая  окровавленную
куриную лапку. Золотой Зуб принялся что-то выводить  ею  у  него  на  груди.
Рамона стала бить дрожь. Заикаясь, он умолял не убивать  его,  предлагая  им
деньги.
   - Я могу заплатить вам, - говорил он. - Два  миллиона.  Наличными.  Прямо
сейчас.
   Золотой Зуб, не обращая  на  него  никакого  внимания,  вытащил  огромный
сверкающий нож. Глаза Рамона невольно  обратились  к  острому,  как  бритва,
лезвию.
   - Тут дело не в  деньгах,  приятель,  -  сказал  Золотой  Зуб  с  сильным
акцентом, выдававшем в нем жителя Ямайки. Он приблизил свое лицо вплотную  к
лицу Рамона и ухмыльнулся. - Речь идет о власти. На улицах  объявился  новый
Король. Это его послание твоим людям. Ты уходишь в историю, приятель.
   До ушей Рамона донесся еще один голос с таким же акцентом.
   - Это ужасно, приятель,  ужасно.  Последовал  тихий,  неприятный  смешок.
Рамон застонал.
   - Но Король говорит, что убить тебя мало, приятель, -  продолжал  Золотой
Зуб. Он снова ухмыльнулся и поднял банку, которую вытащил из  мешка.  -  Ему
нужна  твоя  душа.  Магия  вуду  ...
   Когда Золотой Зуб наклонился к Рамону и нежно приставил нож ему к  груди,
его пятеро дружков засмеялись. "Они же все чокнутые, -  в  отчаянии  подумал
Рамон.  -  Совершенно  спятившие.  Господи,  выхода  нет,  -   с   ужасающей
отрешенностью подумал он. - Пресвятая дева, я покойник".
   - Пожалуйста, не убивайте  меня,  пожалуйста...  Я  отдам  вам  все,  что
пожелаете...
   - Это "все" ничего не значит, приятель, - ответил  Золотой  Зуб,  пожимая
плечами. - Мне все равно. Хочешь, расскажу, что я  думаю?  -  Он  наклонился
очень близко, его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Рамона.
   - На свете одно дерьмо, приятель, - сказал Золотой Зуб.  -  Одно  дерьмо.
Каюк тебе, приятель!
   Он засмеялся, и Рамон почувствовал, как по спине пробежала сильная дрожь.
Он открыл рот, собираясь закричать, но в  следующее  мгновение  Золотой  Зуб
вонзил кончик ножа прямо ему в горло.  Брызнула  кровь.  В  ужасе  закричала
девушка.
   Внезапно красная вспышка озарила комнату, и луч лазера сосредоточился  на
груди одного из бандитов. Человек с любопытством посмотрел вниз, озадаченный
светящейся точкой, так неожиданно появившейся у него на  теле.  В  следующее
мгновение в его груди зияла кровавая дыра.
   Все застыли. Золотой Зуб завопил от ужаса, выхватил из-за пояса  пистолет
и, не целясь, выстрелил в  направлении,  откуда  произошло  нападение.  Двое
других тут же бросились к своему оружию, и комната буквально содрогнулась от
грохота.
   Со стен и потолка дождем  посыпались  штукатурка,  осколки  электрических
лампочек, щепки. Бандиты палили, как солдаты в джунглях, стреляя  по  врагу,
притаившемуся где-то за  пределами  видимости.  Девушка  съежилась  рядом  с
кроватью, распластавшись  по  полу,  она  закрыла  голову  руками  и  только
тихонько постанывала.
   Опомнившись, они перестали палить  и  стояли,  напряженно  прислушиваясь,
смотря по  сторонам  и  пытаясь  хоть  что-то  разглядеть  в  тусклом  свете
уцелевшей свечи. Они понятия не имели, откуда  был  сделан  первый  выстрел.
Каждый думал только о том, что они  проглядели  кого-то  из  охраны,  теперь
этот, оставшийся в живых, - а может, и  не  один  -  где-то  затаился,  хотя
казалось просто невероятным, чтобы кто-то мог выжить после такой сумасшедшей
стрельбы. В комнате стало совершенно тихо.
   И вдруг одного из бандитов сбило с ног. Создалось  впечатление,  что  его
отбросило выстрелом, однако выстрела  не  было.  Послышался  лишь  свистящий
звук, и большая сетка из очень тонкой  проволоки,  пролетев  через  комнату,
накрыла его  и  потащила  назад.  Самозакручивающиеся  металлические  штыри,
расположенные  по  краям  сетки,  с  силой  ввинтились  в  стену.  Проволока
натянулась, впиваясь бандиту в кожу, на его лице показалась кровь. Двинуться
он не мог. Попавшийся в сети из сверхпрочного сплава, он задыхался в  агонии
и раскрывал, как рыба, рот.
   Четверо других скорее почувствовали, нежели заметили  движение  в  тускло
освещенной комнате. Что-то с невероятной скоростью промчалось мимо,  и  один
из них резко повернулся, готовый выстрелить, но не  увидел  цели.  Казалось,
воздух заколебался, как будто  кто-то  -  или  что-то  -  находилось  рядом.
Создавалось впечатление, что на людей нападают их собственные тени.
   Один из бандитов дико закричал, когда острое, как лезвие бритвы, копье со
страшной силой вонзилось ему в грудь и пригвоздило к стене.
   Снова  почувствовалось  какое-то  движение.  Двойное  лезвие   блестящего
боевого ножа пронзило грудь еще одного бандита, и он грохнулся на пол.
   Двое обезумевших людей не имели никакого понятия, что же происходит.  Они
снова открыли  огонь  -  только  теперь  по  тому  месту,  откуда  невидимый
нападавший несколькими секундами раньше нанес удар, но Хищника  там  уже  не
оказалось.  Благодаря  камуфляжному  светоотражающему   скафандру   он   был
совершенно невидимым, и бандитам лишь  чудилась  некая  расплывчатая  форма,
наподобие прозрачного  привидения.  Они  быстро  поворачивались  и  в  ужасе
озирались по сторонам, не в силах  понять,  кто  атакует  их  и  безжалостно
убивает.
   Послышалось шипение,  затем  раздался  резкий  приглушенный  звук,  будто
кулинарным молотком отбивают мясо, и в  грудь  еще  одного  из  бандитов  со
страшной силой вонзилось копье, отчего он взлетел в  воздух,  как  прыгун  с
шестом.
   Золотой Зуб вдруг обнаружил, что он один остался в живых. Он никак не мог
поверить, что все произошло так быстро, ведь еще несколько  минут  назад  их
было шестеро. Пригнувшись, он осторожно поворачивался то в одну, то в другую
сторону, отчаянно пытаясь найти цель. Ему почудилось, что он уловил движение
в углу комнаты, и палец мгновенно нажал на  спусковой  крючок.  Выстрела  не
последовало. Он посмотрел на пистолет и понял, что кончились  патроны.  А  с
ними и его жизнь.
   Он снова обвел взглядом комнату. Вдруг воздух перед ним будто замерцал, и
Хищник, выключив систему защиты, стал видимыми. Хриплое дыхание вырвалось со
свистом из горла Золотого Зуба. Он в ужасе  закричал.  То,  что  он  увидел,
могло присниться только в кошмарном сне. Пока он лихорадочно  вытаскивал  из
кармана патроны, Хищник двинулся на него. Сверкнуло двойное  лезвие  боевого
ножа, и Золотой Зуб зашелся в пронзительном истошном крике, который  тут  же
захлебнулся в предсмертной ругани, и в комнате снова воцарилась тишина.

***

   Не  успел  водитель  притормозить,  как  Тони  Поуп  выскочил  из  своего
микроавтобуса. Он огляделся.  Рядом  с  парадным  входом  в  особняк  стояла
патрульная машина, у открытой ее дверцы  находился  полицейский,  говоривший
что-то  в  трубку  радиотелефона.  Неподалеку   три   группы   устанавливали
видеоаппаратуру, в их числе снова были эти чертовы японцы, отметил  Поуп.  И
как только они всегда успевают на место происшествия раньше него? Почему  он
приезжает  последним?  Возможно,  и   впрямь   они   подкупают   полицейских
диспетчеров.
   Поуп увидел, как Джону Гэллиджесу с десятого канала протянули микрофон, и
он поправил галстук.
   - Ну, как я выгляжу? -  спросил  Гэллиджес  одного  из  своих  коллег.  -
Шикарно? О'кей, начнем первыми.
   Он ухмыльнулся, заметив Поупа, поднял большой палец "и начал свой треп.
   -  Джон  Гэллиджес  в  прямом  эфире  на  десятом  канале.   Сенсационное
сообщение. Мы оказались первыми, кто прибыл на место происшествия.
   Он сделал легкое ударение на числительном "первый" и,  опустив  руку  под
микрофон, чтобы она не попала в камеру, подал Поупу палец.
   - Да пошел ты к дьяволу, - с  раздражением  пробормотал  Поуп,  пока  его
группа поспешно устанавливала видеоаппаратуру.
   - Мы находимся на  Сан-Педро-стрит,  -  тараторил  Гэллиджес,  -  у  дома
предполагаемого кокаинового короля Рамона Веги...
   Поуп с отвращением отвернулся и обратил свое внимание на Сэнди  Дайерсинг
с четвертого канала, которая тоже уже травила свою баланду.
   - Несколько секунд назад мы получили сообщение  об  убийстве  по  меньшей
мере двадцати человек, - говорила она. - В данный момент еще  не  ясно,  кто
эти жертвы, но одна указывает на то, что все они входили в  группировку  так
называемых "демонов", банды, известной  своими  культовыми,  в  стиле  вуду,
расправами над соперниками...
   Поуп поспешил к своему побитому автобусу, чтобы привести себя в  порядок,
пока его команда устанавливала видеоаппаратуру.  Взяв  коробку  с  переднего
сидения, он открыл ее  и  начал  быстро  гримироваться.  Ему  и  впрямь  уже
начинало действовать на нервы, что все болтуны постоянно  его  опережают.  В
его микроавтобусе была установлена связь  с  полицейскими  диспетчерами.  Он
знал, что информация до него должна доходить не позже, чем  она  доходит  до
остальных. А, может, тут дело совсем не в том, что он не первым получает ее,
а в том, что не может вовремя прибыть на место  происшествия?  Интересно,  а
вдруг кто-то подкупил его водителя? Поуп  бросил  подозрительный  взгляд  на
Джазза, который возился с аппаратурой. Поуп  не  очень  хорошо  знал  город,
чтобы определить, достаточно ли быстро Джазз добирается в нужные ему  места.
Что ж, придется устроить проверку - вдруг он  ездит  кружными  путями?  Этим
опозданиям пора положить конец. Надо и о репутации подумать.
   Заканчивая гримироваться, Поуп услышал  визг  тормозов  и,  повернувшись,
увидел, что неподалеку остановилась машина Майка Хэрригэна. Он вылез из  нее
со своим напарником - и тут же подъехала еще одна машина. Из нее вышла Леона
Кэнтрелл вместе с каким-то новым "фараоном", которого Поуп прежде с  ней  не
видел. Эта Кэнтрелл та еще штучка, подумал Поуп, но чертовски хороша. Однако
выудить у нее ничего невозможно. Посмотрим, удастся ли что-нибудь  узнать  у
Хэрригэна. Он поспешил к ним.

***

   - ..И тут мне док говорит: "Мне понадобятся образцы семени, кала и мочи",
- с упоением рассказывал Лэмберт Леоне. - А  я  сказал;  "Бог  мой,  док,  я
страшно спешу! А нельзя мне просто оставить нижнее белье?"
   Леона искоса посмотрела на него и скорчила кислую мину:
   - Очень смешно.
   Поуп подбежал к Хэрригэну и с ходу начал задавать вопросы:
   - Лейтенант, это еще одно гангстерское побоище? Говорят, в  здании  может
оказаться до пятидесяти трупов. Не желаете ли прокомментировать слух,  будто
полиция  настолько   некомпетентна,   что   пришлось   вызвать   специальное
подразделение ФБР, чтобы сделать за вас вашу работу? Люди имеют право знать,
лейтенант, что здесь происходит.
   - Господи! Это же Поуп! - сказала Леона, подходя к ним. -  Этот  паразит,
должно быть, даже ночует в своем автобусе.
   - Позвольте мне, - произнес Лэмберт. -  Связь  с  общественностью  -  моя
специальность.
   Леона окинула его презрительным взглядом.
   -  А  есть  ли  на  свете  хоть  что-нибудь,  что  не   было   бы   твоей
специальностью? - спросила она.
   Когда Хэрригэн проследовал мимо Поупа, даже не взглянув  в  его  сторону,
Лэмберт подошел к репортеру.
   - Тони! Я рад встрече!
   - Кто вы, черт побери? - спросил Поуп.
   - Ваш самый большой поклонник, Тони, -