очередь  стало  известно  о том,  что  происходит  в  лагере
злодеев, я вначале сослался на прихожанина, который  поведал
мне о планах разбойников после проповеди. Однако история эта
показалась наместнику не слишком убедительной. Тогда  я  был
вынужден частично рассказать ему правду. Естественно,  я  не
стал говорить Центию о посольстве вольных, обосновавшемся  в
моем  доме  и  желающем  вести  с  ним  переговоры,  -  Сирх
усмехнулся  и,  наполнив  бокал золотистым  акисовым  соком,
сделал  из  него глоток. - Я сказал, что ко мне  пришел  мой
старый  друг и соратник, странствующий проповедник,  который
долгие  годы  жил за пределами Йера... Короче,  я  рассказал
ему,  кто  ты  такой,  и поручился за  тебя.  Твой  арест  и
последовавший  за  ним  побег  из  тюрьмы  я  объяснил,  как
недоразумение.
      -  И  такое объяснение удовлетворило наместника?  -  с
определенной долей сомнения спросил Граис.
       -  Тебе  повезло,  что  шалей,  задержавший  тебя   и
сопроводивший в тюрьму, оказался честным парнем,  -  ответил
на  это  Сирх.  -  Сразу же после того,  как  ты  со  своими
приятелями  бежал из тюрьмы, наместник провел расследование.
Знакомый  тебе  шалей  рассказал, что ты  был  арестован  на
основании  заявления,  сделанного  неким  йеритом,   который
вскоре  после  этого бесследно исчез. Сам  же  шалей  ничего
предосудительного в твоих поступках не находил. Напротив, он
сказал, что ты вел себя весьма достойно и сдержанно. -  Сирх
сделал  глоток из бокала, который держал в руке. - Поскольку
ты,  можно сказать, являешься живой легендой Йера, наместник
желает встретиться с тобой.
     - Когда? - быстро спросил Граис.
      -  Не  рассчитывай  перехватить инициативу,  Граис,  -
улыбнулся  Сирх, впрочем, совершенно беззлобно,  можно  даже
сказать,  -  по-дружески. - Ты встретишься с наместником  не
прежде, чем я получу доказательство того, что мой сын жив. Я
сказал Центию Офру, что ты отказался погостить в моем  доме,
но обещал на днях снова заглянуть.
      -  Ответ  на  твое  письмо Килосу  доставят  завтра  к
полудню, - сказал Граис.
      -  Отлично, - кивнул Сирх. - Вот тогда и отправимся  к
наместнику.
     Убить Килоса!..
      Граис  вновь  отчетливо,  как  наяву,  услышал  слова,
произнесенные Слимом: убить Килоса...
      Известно ли людям Кричета, какую роль играет сын Сирха
в  плане,  который пытается осуществить Граис? Если  да,  то
Jилос обречен. Что стоит жизнь одного человека для тех,  кто
без  зазрения  совести  готов ввергнуть  в  пучину  кровавой
вакханалии целую страну...
      Но  если успеть встретиться с наместником прежде,  чем
прибудет  посыльный  из  лагеря  вольных,  то  жизнь  Килоса
потеряет  свою  значимость, как для Граиса, так  и  для  его
противников.  Тогда уже все будет зависеть не от  настроения
Сирха,  а  от решений, принятых Центием Офром. Если  к  тому
времени парень все еще будет жив, то за него уже можно будет
не  бояться...  А  если мертв?.. На чьей совести  будет  эта
новая жертва?..
      -  Так мы только потеряем время, - попытался возразить
Граис.  -  Я  оставил  Килоса  в  лагере  вольных  живым   и
невредимым.  Он  не пленник, а гость... Ты  не  веришь  моим
словам?
      -  Я  не верю тем, за кого ты пытаешься поручиться,  -
сухо  произнес  Сирх.  -  У тех, кто промышляет  разбоем  на
большой дороге, нет ни чести, ни совести...
      -  Судить  виноватого может только тот,  кто  сам  без
греха, Сирх.
      - Оставь свои демагогические речи, Граис, - поморщился
Сирх. - На кого ты хочешь произвести впечатление?
      -  Я  говорю то, что считаю верным, - спокойно ответил
Граис.
      -  Однако  со своими проблемами ты пришел  ко  мне,  -
негромко  произнес  Сирх  и лукаво подмигнул  Граису.  -  Не
пробовал поговорить на эту тему с главарями вольных?
      - Это не мои личные проблемы, - возразил Граис. - Речь
идет о судьбе Йера.
      -  Я-то  это  понимаю, - кивнул Сирх.  -  И  кахимский
наместник  тоже понял. А вот вольным ты, похоже,  так  и  не
смог    втолковать,   чем   закончится   их    бессмысленное
противостояние  с нынешней властью. Похоже, что  они  больше
пекутся  о  собственных амбициях, нежели о  будущем  страны.
Знаешь, что я тебе скажу, Граис? - Сирх откинулся на  спинку
кресла  и  вытянул руки вдоль подлокотников. -  Центий  Офр,
чистокровный  кахимец, в моем понимании, больше  йерит,  чем
любой из тех бандитов, от имени которых ты выступаешь.
      Граис  молча наклонил голову и медленно провел пальцем
по полированной поверхности стола. Он почти физически ощущал
то  страшное  напряжение, которое концентрировалось  у  него
внутри  и,  не  находя  выхода,  вибрировало,  подобно  туго
натянутой  струне.  Сколько он еще сможет выдержать?...  Что
произойдет,  когда  струна лопнет?.. И  в  довершение  всего
голова снова начала раскалываться от тупой нестерпимой боли.
Слова Сирха доносились до Граиса, словно сквозь плотный слой
ваты:
      -  Наместник  пока  еще только приостановил  операцию.
Войска,   подготовленные  для  рейда,  остаются   на   своих
позициях. Достаточно одного взмаха руки, чтобы послать их  в
бой. Центий Офр не хочет проливать кровь, - ни кахимскую, ни
йеритскую,  -  но  он, так же, как я, не  доверяет  вольным.
Поэтому  во  время  переговоров с наместником  тебе  следует
проявить  сверхосторожность. Никакие требования  со  стороны
`  '!.)-(*."  приняты  не  будут.  Единственное,  что  может
предложить  им  наместник,  - полная  амнистия  в  обмен  на
обещание сложить оружие...
     Граис наклонил голову и прижал тыльную сторону ладони к
раскалывающемуся от нестерпимой боли левому виску.
      - Я устал... - не глядя на Сирха, едва слышно произнес
он.  -  Я страшно устал... Почему я один должен отвечать  за
всех?..

                          Глава 18

     Войдя в дом, Мида без сил привалилась плечом к дверному
косяку.  Сверток  с купленными на рынке продуктами,  который
она  прижимала к груди, выскользнув из рук девушки, упал  на
пол. В разные стороны раскатились патратовые клубни.
     - Фирон... - едва слышно произнесла Мида и, закрыв лицо
руками, беззвучно заплакала.
      Уронив всклокоченную голову на руки, Фирон спал,  сидя
за  столом. Рядом с ним стоял большой винный кувшин. На полу
валялась сброшенная со стола глиняная кружка, каким-то чудом
не разбившаяся.
      Подбежав к Фирону, Мида села на скамейку рядом с ним и
положила руки брату на плечи.
     Фирон приподнял голову и мутным взглядом обвел комнату.
Никого не увидев, он удивленно пожал плечами и потянулся  за
кувшином.
     - Фирон! - Мида что было сил тряхнула брата за плечи. -
Сколько  это  еще  будет продолжаться?! Хочешь  допиться  до
смерти?!
      Что-то невнятно буркнув, Фирон дернул плечами, пытаясь
освободить  их  от рук сестры. Подтащив к  себе  кувшин,  он
начал искать кружку.
     - Фирон! - взвизгнула Мида.
      - Уйди! - рявкнул на нее брат. - И без тебя тошно... -
Чуть подумав, он добавил:
     - Дрянь...
      Мида, словно обжегшись, вскочила на ноги и отшатнулась
в сторону, прижав руки к груди.
      Увидев  кружку на полу, Фирон наклонился  и,  едва  не
упав, зацепил край кружки пальцами. Подтянув кружку поближе,
он перехватил ее за ручку и поставил на стол.
      -  Это  все  из-за  него, - сквозь зубы,  по-змеиному,
зашипела  Мида.  - Знакомство с ним однажды едва  не  стоило
тебе   жизни...  Теперь  снова...  Зачем  он  вернулся?!   -
закричала  девушка, обращаясь к брату. -  Что  ему  от  тебя
нужно?!
     - Ты о ком? - непонимающе глянул на сестру Фирон.
     - О ком?! - сверкнула глазами Мида. - О твоем Граисе! О
ком же еще!..
      -  А  при чем здесь он? - Фирон был настолько удивлен,
что  даже  на время забыл о кувшине, который уже  держал  за
горлышко.
      -  При  том, что это из-за него ты пьешь без остановки
уже  третьи сутки! - бросила брату в лицо Мида. - В  чем  ты
"(-."  b  перед  ним на этот раз? Почему тебя  снова  мучает
совесть?..
      -  Дура,  - спокойно и невозмутимо произнес  Фирон.  -
Граис   всего   лишь   учитель...  Он   идет   по   Пути   к
Поднебесному... Так же, как любой из нас... Как я... И, если
я пью, значит, таков мой Путь.
      -  Послушай, Фирон, - Мида присела рядом с  братом  на
корточки  и  взяла его за руку. - Ты ведь и сам знаешь,  что
Путь  - это цель, а не оправдание уже совершенных поступков.
Забудь о Граисе. Выбери себе иную цель...
      -  Ах, Мида, Мида... - покачал головой Фирон. То ли он
на   какое-то   время,  сделав  над  собой   усилие,   почти
протрезвел,  то ли взгляд его сделался более  прозрачным  от
слез,  застилающих глаза. - Ты говоришь так  только  потому,
что   тебе   неизвестна   вся  огромная   внутренняя   сила,
заключенная в словах учителя...
      - Так что же с того, если он не хочет употребить ее на
общее благо!
      -  Видишь ли, сестренка, - Фирон положил руку Миде  на
голову.  -  Граис никогда не ошибается. И, если он  говорит,
что дело вольных принесет народу Йера только одни несчастья,
значит, так оно и будет...
     - Бред! - решительно тряхнула головой Мида. - Никому не
дано  знать о Путях, намечаемых Поднебесным! Вольные  спасут
Йер! И если Граис не хочет или не может этого понять!..
      Фирон  приложил  два пальца к губам  Миды,  словно  бы
запирая их.
      -  Я  очень благодарен тебе, Мида, за то, что  в  свое
время ты свела меня с вольными, - негромко произнес он. -  Я
обрел  новую  веру, и только это помогло мне выжить...  И  я
действительно  верил в истинность того, что делал...  Теперь
же,  когда Граис вернулся, я уже не могу делать то, что идет
вразрез с его словами...
     - Но и Граису ты больше не нужен!
     - Не нужен, - Фирон уронил голову на грудь.
     - Так что же?..
     - Я больше не хочу жить иллюзиями...
     - А это! - Мида гневно ткнула пальцем в кувшин, который
все еще держал Фирон. - Это что, не иллюзия?!
     Слова сестры словно напомнили Фирону о кувшине с вином.
Подтянув  кувшин, он поднял его и опрокинул над  кружкой.  В
пустую кружку упало только несколько капель.
      -  Проклятие! - Фирон запустил кувшин в угол  комнаты,
где  он,  ударившись о стену, разлетелся вдребезги.  -  Вина
принесла? - повернулся он к сестре.
     - Нет! - отпрыгнула от него Мида.
      - Я же тебе велел!.. - стукнул кулаком по столу Фирон.
-  Иди  и  принеси немедленно!.. Ну что стоишь? Ты  что,  не
видишь, - у меня закончилось вино...
     - Никуда я не пойду! - прокричала в ответ Мида.
      - Не пойдешь? - Опершись руками о стол, Фирон поднялся
на ноги. - Ну так я сам пойду и куплю себе вина!..
     Вывернув карманы, он вытряхнул на стол несколько дузов,
пересчитал  их,  довольно  усмехнулся  и,  собрав,  зажал  в
*c+ *%.
      -  Фирон... - с неизбывной тоской посмотрела на  брата
Мида.
      - Отстань, - не глядя в ее сторону, махнул рукой Фирон
и, покачиваясь, направился к двери.
      Закрыв лицо руками, Мида снова заплакала, на этот  раз
уже не пытаясь сдержать рвущиеся из глубины души рыдания.
      - Да будь ты проклят, Граис!.. - выкрикивала она между
всхлипами. - Кто бы ты ни был, будь проклят навечно, за  то,
что снова отбираешь у меня брата!..
      Выйдя  на  улицу, Фирон направился в сторону городских
окраин.  Он  и сам толком не знал, куда собрался  пойти,  но
оставаться  дома  и  снова, в который уже  раз,  выслушивать
упреки  и  увещевания Миды больше не мог. Он и сам прекрасно
понимал,  что решение его проблем не скрыто на  дне  какого-
нибудь  из  винных кувшинов, но вино давало ему  возможность
забыться, хотя бы на время. Вечером - пьяный угар,  утром  -
поиски новой порции вина для поправки здоровья... День -  за
днем,  день  - на день... Дни без конца... И это  называется
жизнью?
      Глядя  на дорогу и что-то невнятно бормоча, Фирон  шел
туда,  куда  вели  его  заплетающиеся ноги.  Пару  постоялых
дворов, встретившихся ему на пути, он миновал, решив почему-
то, что они ему не подходят.
      Очередной постоялый двор был, наверное, самым убогим в
Халлате.  Стены  его  были  невероятно  обшарпаны,  а   окна
завешены  грязными тряпками. Брусья, подпирающие  навес  над
крыльцом, завалились настолько, что одним своим краем  навес
едва не упирался в землю. Но именно этот постоялый двор  как
раз и приглянулся пьяному Фирону.
      - Вина! - потребовал он прямо с порога, ища блуждающим
взглядом хозяина заведения.
     Не получив никакого ответа, Фирон упал на скамью.
     За столом напротив него обедали двое йеритов.
      -  Ну  что?.. - посмотрев на одного из них,  с  пьяной
назойливостью  спросил  Фирон.  -  Сколько  еще  лет   будем
барахтаться  в  дерьме и делать вид, что это доставляет  нам
колоссальное удовольствие?!
     Широко размахнувшись, Фирон ударил кулаком по стене.
      - Эй, милок, так ты мне всех посетителей распугаешь, -
подбежала к нему невысокая плотная женщина, одетая в широкое
черное платье.
     - Ты кто? - удивленно уставился на нее Фирон.
     - Хозяйка здешняя, - ответила ему женщина. - А вот тебя
я что-то прежде здесь не видела.
      -  Какая  разница, - махнул рукой Фирон. -  Давай  мне
вина!
     - А деньги у тебя есть? - осторожно спросила хозяйка.
      Фирон  мотнул головой и протянул ей ладонь, на которой
лежали монеты.
      Отсчитав  несколько дузов, хозяйка быстро  убежала  за
перегородку. Вскоре она вернулась и поставила перед  Фироном
кувшин вина и кружку.
     - Пей на здоровье...
      Расплескивая  вино по столу, Фирон наполнил  кружку  и
залпом  осушил ее. Тут же, едва переведя дыхание,  он  выпил
вторую. За ней последовала третья...
     Фирон пил, не останавливаясь, до тех пор, пока сознание
его полностью не заволокла плотная алкогольная мгла.
     Что происходило потом, Фирон почти не помнил.
     Он угощал вином всех, кто к нему подсаживался, и вскоре
вокруг   него  толклось  уже  с  десяток  любителей  даровой
выпивки.
      Вино  развязало Фирону язык, и он говорил без  умолку,
сам   толком  не  понимая,  о  чем  ведет  речь.   Случайным
собутыльникам  он выкладывал все, что ему  было  известно  о
Граисе, о Сирхе, о вольных... Он то орал, срывая горло, то в
запале  стучал кулаками по столу, то вдруг ронял  голову  на
руки  и  заходился  в  пьяном плаче...  Впрочем,  его  никто
особенно и не слушал. Людям, собравшимся вокруг него,  нужна
была выпивка, а не душеспасительные беседы.
      Но  в какой-то момент все вдруг изменилось. Словно  по
мановению  руки невидимого властелина, пьяницы,  обступившие
Фирона, все разом куда-то исчезли. Теперь рядом с ним  сидел
только  один  человек, невысокого роста и необычайно  худой.
Одет  он  был в нищенские лохмотья, но на открытых  участках
кожи  у  него не было ни язв, ни синяков, ни ссадин,  как  у
других  представителей  одной с ним  профессии.  Взгляд  его
отличался  умом  и пытливостью, несвойственными  большинству
бездомных бродяг.
      - Так что ты говорил о Граисе из Сиптима? - спросил он
у Фирона, не давая ему возможности забыться и уснуть.
      -  Граису известно все... - даже не взглянув на нового
собеседника, пробормотал Фирон. - Спроси его о том, когда ты
умрешь, и он ответит... Если, конечно, захочет... И при этом
не  ошибется  ни на один день... - Фирон глупо,  по-пьяному,
хохотнул.  -  А  я,  глупец, пытался стать  достойным  этого
человека...  Кто  я  такой?  Кто  я  есть?..   Я   -   червь
смердящий...
      -  Давно  ты видел Граиса в последний раз? - вкрадчиво
спросил его нищий.
     - Пару дней назад, - ответил Фирон. - Сейчас Граис где-
то здесь... - он настолько неопределенно взмахнул рукой, что
вполне  можно было решить, что Граис сейчас находится где-то
в обеденном зале, быть может, за соседним столиком.
       Нищий,  по-видимому,  так  и  подумав,  огляделся  по
сторонам.
     - Да не прямо здесь, - усмехнулся Фирон. - В Халлате...
      Фирон вылил остатки вина из стоявшего на столе кувшина
в  кружку. Неловко ухватившись за ручку, он опрокинул кружку
на стол. Вино растеклось по столу мутноватой лужицей.
      -  Проклятие!.. - выругался он. - Хозяйка!.. Подай еще
вина!..  И  кружку  для моего друга! - Фирон  по-приятельски
положил руку на плечо нищему.
      -  Ты уже отдал мне свои последние дузы, - сообщила  в
момент оказавшаяся рядом хозяйка. - Без денег вина больше не
получишь!
      - Принеси нам вина, - спокойно сказал нищий и кинул на
ab.+ несколько дузов.
      Тут  же  растянув губы в приветливой  улыбке,  хозяйка
быстро собрала монеты в горсть и убежала.
     Вскоре на столе перед Фироном и нищим стояли два полных
кувшина с вином.
      Сам  нищий  почти  не  пил. Он только  снова  и  снова
наполнял вином кружку Фирона. И все время задавал ему какие-
то вопросы.
      Куда  потом  подевался этот странный нищий?..  И  куда
делось  оставшееся вино?.. Ведь не мог же Фирон один  выпить
два полных кувшина?..
     Немного придя в себя, Фирон осмотрелся по сторонам.
      Он  был  уже не на постоялом дворе, а стоял на  улице,
привалившись спиной к каменной стене. Вокруг не было никого,
кроме  случайных прохожих, которые, торопливо пробегая мимо,
бросали  быстрые неодобрительные взгляды на пьяницу,  уже  к
полудню едва держащегося на ногах.
     Фирон никак не мог определить, где именно он находится.
Но,  судя  по добротности окружающих его домов, это  был  не
самый  бедный квартал в столице... О том, как он попал сюда,
Фирон  даже  и думать не хотел, - все равно не было  никакой
надежды что-либо вспомнить...
      Посмотрев  в  конец улицы, Фирон увидел там  небольшую
процессию,   состоящую  из  охранников,  слуг   и   степенно
шествующего  в  центре между ними господина. Почему-то  этот
почтенный йерит показался пьяному Фирону похожим на Миноса.
     - Минос! - хрипло прокричал Фирон. - Постой, Минос!..
     Сорвавшись с места, он кинулся в погоню за процессией.
      Пару  раз  он  споткнулся и, падая на землю,  в  кровь
разбил  колени.  Но  все  же  ему  удалось  догнать  йерита,
которого он принял за Миноса.
      -  Минос!  -  Растолкав  в  стороны  растерявшихся  от
неожиданности слуг, Фирон схватил незнакомца за рукав.
      Тот  испуганно  уставился на Фирона. Вид  у  него  был
действительно ужасен: всклокоченные волосы, безумный взгляд,
порванная  рубашка,  покрытая  винными  пятнами  и  дорожной
пылью.
      -  Мы  все  предали Граиса, Минос! - закричал  в  лицо
почтенному  йериту  Фирон,  обдав  его  при  этом  зловонием
винного  перегара. - Предали его во второй  раз!..  И  будем
предавать  его  снова  и  снова,  сколько  бы  раз   он   ни
возвращался!.. Все мы, Минос, а не только я один!..
      Двое подоспевших охранников схватили Фирона и, заломив
ему руки за спину, заставили его упасть на колени.
      -  Что  с ним делать, господин? - спросил у почтенного
йерита один из охранников. - Сдать шалеям?
      -  Не  стоит,  -  немного подумав, йерит  благосклонно
махнул  рукой. - Это всего-навсего какой-то безумец. У  него
не было намерения причинить мне вред... Оставьте его.
      Оттащив  Фирона в сторону, охранники бросили  его  под
забор.
     Процессия неторопливо направилась дальше своим путем.
      - Я червь... Я тварь... Я мразь... - лежа на земле, со
слезами  на  глазах причитал Фирон, в отчаянии кусая  зубами
`c* " своей рубахи.

                          Глава 19

      Граис  провел ладонью по лицу, отгоняя от глаз  серую,
липкую  пелену.  Рука казалась отлитой из  свинца.  Страшная
слабость сковывала движения.
      Как могло случиться, что он вдруг потерял сознание?  И
где он сейчас находится?..
     Опершись на локоть, Граис сделал попытку подняться.
      -  Лежи!  -  Крепкие руки схватили Граиса за  плечи  и
прижали к плоскости, на которой он лежал.
     - Где я?..
     Зажмурив глаза, Граис резко тряхнул головой. В ответ на
это движение тупая боль ударила в затылок. Зато, когда Граис
поднял веки, в глазах у него п