осуществить задуманное.
   Марин приехал ко мне после полуночи. С  собой  он  привез  костюм,  в
котором мне предстояло во второй раз встретиться с Шекспиром. Костюм  не
сильно отличался от того, что был на мне, когда я отправлялся в прошлое,
воспользовавшись услугами Бюро по туризму  во  времени.  Разве  что  был
более поношен. Я не стал выяснять у Марина, сколько человек уже побывали
в XVI веке в этом костюме.
   Когда  я  переоделся  в  широкую  полотняную  рубашку,  темно-зеленый
кафтан, синие  обтягивающие  панталоны  и  серые  верхние  штаны,  Марин
показал мне, как найти вшитые под подкладку капсулы с репеллентом.  Пять
капсул мне следовало раздавить сразу же по  прибытии  в  прошлое.  После
чего через каждые три часа я должен был использовать две новые капсулы.
   Убедившись, что костюм  сидит  на  мне  как  следует,  Марин  занялся
темпоральным модулятором. Он лично настроил его, после чего  потребовал,
чтобы я  произвел  перенастройку.  Я  уже  столько  раз  проделывал  эту
операцию, что мог бы справиться с задачей с завязанными глазами.  Быстро
совершив все необходимые манипуляции, я с гордой  улыбкой  посмотрел  на
Марина. Марин одобрительно кивнул.
   Поскольку у Марина не было сотрудников в прошлом, система привязки  к
местности темпорального модулятора была настроена таким  образом,  чтобы
после временного перехода я оказался на северном берегу Темзы,  примерно
в сорока километрах от западной окраины Лондона. Место  это,  по  словам
Марина, было глухим, и люди там появлялись нечасто. А уж в  четыре  часа
утра я и подавно не должен был никого там встретить.  На  берегу  имелся
тайник, в который мне следовало спрятать темпоральный  модулятор.  После
этого я мог действовать по собственному усмотрению. Марин заверил  меня,
что, даже двигаясь не напрямую, а длинным путем  вдоль  берега  реки,  я
доберусь до Лондона, имея в запасе четыре часа до встречи, назначенной в
таверне "Белый Огонь".
   За сборами да разговорами время пролетело незаметно. Когда я взглянул
на настенные часы, было уже без десяти четыре.
   - Пора? - вопросительно посмотрел я на Марина.
   - Пора, - утвердительно наклонил голову он.
   Я поставил кейс с темпоральным модулятором в центр  комнаты,  заранее
освобожденный  от  всех  посторонних   предметов,   которые   могли   бы
перенестись вместе со мной в прошлое.
   Взяв со стола серый бумажный пакет,  перевязанный  толстой  бечевкой,
Марин взвесил его на руке и удивленно,  как  мне  показалось,  приподнял
бровь.
   - Это "Генрих Шестой", три части, - счел нужным объяснить я.
   Марин кивнул и передал мне пакет. Я зажал  упакованную  рукопись  под
мышкой.
   - Ну?..
   - Поехали, - улыбнулся Марин.
   Я присел на  корточки,  зрительно  проверил  настройку  темпорального
модулятора и, в последний раз глянув на Марина, нажал пусковую кнопку.

Глава 17

   Так же, как в первое мое путешествие, я не смог зафиксировать  момент
временного перехода. Просто Марин и интерьер моей  квартиры  исчезли,  а
сам я оказался на берегу реки, в предрассветных сумерках и тумане.
   Поднявшись во весь  рост,  я  быстро  осмотрелся  по  сторонам.  Река
неспешно несла свои серые воды, точно так же, как  будет  делать  это  и
спустя шесть столетий. Сверху над водой плыли широкие  туманные  полосы.
Берег укрывал густой кустарник, за которым поднимался  лес.  Воздух  был
прохладным и влажным, как всегда перед рассветом. Но, судя по тому,  что
небо было безоблачным, день обещал быть ясным и теплым. Сделав  глубокий
вдох,  я  почувствовал  чуть  кисловатый  запах   прели   и   подгнивших
водорослей. Легкий ветерок прошуршал в ветках кустарника, подняв на реке
рябь. Это было единственное движение, которое я заметил. Если поблизости
и находился кто-то живой, то прятался он очень умело.
   Присев  возле  открытого  кейса,  я  активировал   систему   контроля
движения, которая подтвердила, что ни одной живой души, размером крупнее
белки, поблизости не было.
   Следуя указаниям Марина, я без труда отыскал  тайник.  Сунув  кейс  в
узкую щель между камнями, я прикрыл ее титановой пластиной и  дернул  за
ручку замка. Дюжина тонких штырей вошла в камень. Теперь, не зная  кода,
добраться до спрятанного в тайнике кейса можно было, лишь разбив  камни,
которые в незапамятные времена притащил сюда ледник.
   Поднявшись на ноги, я вновь  огляделся  по  сторонам,  вспоминая  при
этом, все ли я сделал так, как велел Марин?
   Конечно, выяснилось, что кое-что я все же забыл. Быстро  отыскав  под
подкладкой кафтана капсулы-распылители с репеллентом,  я  раздавил  пять
штук.  Теперь  можно  было  отправляться  в  Лондон,  не  беспокоясь   о
безопасности своих кожных покровов.
   Продравшись сквозь заросли кустарника, я поднялся на берег.
   Приметой, которая должна была указать  мне  путь  к  тайнику,  служил
огромный дуб, ствол которого на высоте примерно в два человеческих роста
разделялся натрое. Такой указатель трудно было пропустить.
   Не торопясь, я двинулся через редкий подлесок в ту сторону, где, если
я правильно  понял  объяснения  Марина,  должна  находиться  проселочная
дорога. Времени у меня было предостаточно, так что, если бы найти дорогу
не удалось, я мог вернуться к реке и добраться до Лондона, следуя  вдоль
берега.
   Но примерно через полчаса, когда небо сделалось светло-серым, я вышел
на узкую грунтовую дорогу. Сей факт сразу же придал  мне  уверенности  в
собственных силах. Я решил, что раз уж я, городской житель, легко  сумел
отыскать дорогу в лесу, то теперь мне вообще не о  чем  беспокоиться,  -
все будет так, как я задумал.
   Вдохновленный столь славной  мыслью,  я  поправил  на  голове  берет,
поплотнее прижал локтем пакет с рукописью и, насвистывая  услышанный  на
днях игривый мотивчик, легко и весело зашагал по дороге.
   Примерно  через  час,  когда  солнце  уже  поднялось  над   вершинами
деревьев, меня  догнала  телега,  запряженная  пегой  лошадью,  неспешно
бредущей по дороге с понуро опущенной головой.
   Я отошел на обочину, остановился и поднял руку.
   Селянин,  сидевший  на  краю  телеги,  заваленной  каким-то  домашним
скарбом, сильно напоминающим кучу мусора, натянул вожжи. Лошадь  встала,
не подняв головы даже для того,  чтобы  посмотреть,  чего  это  ради  ее
остановили.
   - Не подвезете ли до Лондона, дружище? -  приветливо  обратился  я  к
вознице.
   - До Лондона? - селянин сдвинул на лоб странного  вида  остроконечную
шапку и с озадаченным видом почесал затылок.
   - Плачу два пенса, - пообещал я.
   - Два пенса? - словно  эхо,  только  с  вопросительными  интонациями,
повторил следом за мной селянин, не прекращая скрести ногтями затылок.
   Я непонимающе поднял брови.
   - В чем проблема, уважаемый?  -  по  моим  представлениям,  плата  за
проезд, которую я предлагал, была более чем щедрой.
   - Проблема?
   Я подумал, что у самого возницы какая-то проблема с  психикой,  из-за
которой он не способен к самостоятельному формулированию мыслей.  Махнув
на селянина рукой, я снова вышел на дорогу.
   - Господин, - услышал я у себя за спиной.
   Я обернулся.
   Селянин, сидевший на  краю  телеги,  которая  по-прежнему  неподвижно
стояла посреди дороги, поднял  длинный  прут,  заменявший  ему  кнут,  и
указал им себе за спину.
   - Лондон в той стороне, - сказал он, и мне показалось,  что  на  лице
его, покрытом угрями, промелькнула тень насмешливой улыбки.
   Что и говорить, выставил я себя перед ним полнейшим идиотом.
   - Ну да, - не глядя на возницу, быстро кивнул  я  и  свободной  рукой
натянул берет до бровей. - Мне именно туда и нужно.
   Обогнув телегу, я вышел  на  дорогу  и,  не  оборачиваясь,  торопливо
зашагал в указанном направлении.

Глава 18

   До Лондона я добрался лишь к полудню. За час до назначенной встречи я
сидел в таверне "Белый Огонь" на том самом месте возле окна,  где  ровно
месяц назад мне довелось беседовать с Шекспиром. Рядом со мной  на  углу
стола лежал перевязанный бечевкой бумажный пакет  с  рукописью  "Генриха
Шестого", прикрытый сверху поношенным беретом.
   Больше всего я боялся,  что  Шекспир  не  придет.  И  одновременно  я
подсознательно надеялся на то, что именно так и случится. Решение самого
Шекспира не приходить на встречу, назначенную ему странным  незнакомцем,
автоматически сняло бы с меня всякую ответственность как за его будущее,
так и за судьбу его  драматических  произведений.  Не  мог  же  я  силой
заставить его принять от меня  помощь.  К  тому  же  у  меня  просто  не
оставалось  времени  на  то,  чтобы   бегать   по   городу   в   поисках
малоизвестного актера из труппы "Комедианты Пембрука".  Почувствовав  за
спиной движение, я обернулся. Позади меня, уперевшись руками  в  бока  и
широко улыбаясь, стоял Уильям Шекспир. Он  был  одет  так  же,  как  при
первой нашей встрече, только на  этот  раз  одежда  его  была  тщательно
вычищена, и даже дырка на рукаве  кафтана  зашита.  Сам  же  кафтан  был
застегнут до середины  груди,  выставляя  напоказ  белый  накрахмаленный
нагрудник.
   Бросив под окно сумку, висевшую у него на плече, Шекспир опустился на
табурет рядом со мной.
   - Сегодня моя очередь угощать, - весело сообщил он и взмахнул  рукой,
подзывая разносившую пиво девчушку.
   Я кашлянул в кулак, чтобы прочистить горло.
   - Вам удалось продать "Томаса Мора"? - поинтересовался я.
   - Да, - все так же весело кивнул Шекспир. - И весьма удачно. Так  что
сейчас я при деньгах и при работе.
   - Новый заказ?
   - Мы, артисты, люди подневольные, - с улыбкой, как  будто  за  что-то
извиняясь, развел руками Шекспир. - Но на этот раз работа интересная,  и
взялся я за нее не без удовольствия.
   - Очередная переработка устаревшей пьесы?
   - Можно сказать и так, - уклончиво ответил  Шекспир.  -  Историческая
хроника времен...
   Он хотел еще что-то сказать, но ему помешала девчушка, поставившая на
стол огромный поднос, на котором,  кроме  пива,  стояла  еще  тарелка  с
зажаренным на вертеле фазаном, возлежащим поверх охапки свежей зелени.
   - Угощайтесь! - сделал приглашающий жест рукой Шекспир.
   Взяв стакан с пивом, он залпом ополовинил его, после чего  со  стуком
поставил на стол, с удовольствием причмокнул и провел по  влажным  губам
тыльной стороной ладони. Не прерывая движения, он тут же протянул руку к
тарелке, на  которой  лежала  птица,  отломил  зажаренное  до  хрустящей
корочки крылышко и впился в него зубами.
   - Самое вкусное у фазана - крылышко, - сообщил он мне,  не  прекращая
жевать, и для наглядности взмахнул им в воздухе. - Берите  себе  второе,
пока я до него не добрался.
   Я отрицательно качнул головой.
   Шекспир не стал настаивать. Покончив с аппетитной косточкой, он кинул
ее на блюдо и отломил от тушки фазана второе крыло.
   - Простите, - вновь обратился он ко мне. - Но я запамятовал ваше имя.
Помню только, что оно довольно необычное.
   - Вальдемар Хвостов, - напомнил я.
   - Хвостофф,  -  медленно,  словно  пробуя  слово  на  вкус,  повторил
Шекспир. - Вы, часом, не голландец?
   - Это не имеет значения, - ответил я.
   - Да, конечно, - Шекспир кинул на блюдо обглоданную косточку и  допил
остававшееся в стакане пиво.
   Ловкая девчушка тут же подставила ему полный стакан.
   Шекспир улыбнулся и ласково потрепал девочку по голове.
   - Признаться, господин Хвостофф, я был почти уверен в том, что вы  не
придете на встречу, - сказал, посмотрев на меня, Шекспир. - Предложение,
которое вы сделали мне в прошлый раз, показалось мне  в  высшей  степени
необычным и, даже более того, наводило на подозрение о глупом розыгрыше.
   - Почему же в таком случае вы пришли? - спросил я.
   Шекспир недоумевающе пожал плечами.
   - За редким исключением, я почти каждый день обедаю в этой таверне. С
чего бы мне вдруг менять свои привычки? Кроме того, я  имею  обыкновение
все начатое доводить до конца. Если бы я не пришел сегодня на встречу  с
вами, то после всю жизнь мучился бы  сомнениями,  не  упустил  ли  я  по
собственной глупости тот самый случай, который выпадает человеку  только
раз?
   - Вы правильно поступили, - натянуто улыбнулся я.
   Я взял в руку берет и пододвинул в сторону Шекспира пакет с рукописью
"Генриха Шестого".
   Шекспир посмотрел на пакет, но даже не коснулся его рукой.
   - Это ваша пьеса? - спросил он.
   - Теперь она ваша, - все с той же вымученной улыбкой ответил я.
   - Как я понял, за этой пьесой последуют и другие? - спросил Уильям.
   - Непременно, - пообещал я.
   - Когда?
   - Следующую пьесу я рассчитываю передать вам через год.
   - Вы как-то дадите о себе знать?
   - Мы, как и в прошлый раз, заранее договоримся о встрече.
   - На год вперед? - удивился Шекспир.
   - Почему бы и нет?
   - Что, если я не смогу прийти на встречу?
   - В таком случае вы больше не сможете получать от меня пьесы.
   - Но встреча может сорваться по независящим от меня  обстоятельствам,
- как будто даже с обидой заметил Шекспир.  -  Труппа  может  уехать  на
гастроли.
   - Постарайтесь в нужный день оказаться в  Лондоне,  -  сказал  я,  не
вдаваясь в дальнейшее обсуждение данного вопроса. - В конце концов,  это
в ваших же интересах.
   Шекспир положил ладонь на пакет с рукописью и несколько раз ударил по
нему пальцами.
   В какой-то момент мне даже показалось, что  он  готов  отказаться  от
моего предложения. Я с  затаенной  надеждой  ждал,  что  вот  сейчас  он
отодвинет в сторону  рукопись  и,  покачав  головой,  решительно  скажет
"нет".
   Но вместо этого Шекспир сказал:
   - Хорошо.
   Наклонившись, он поднял с пола сумку, поставил на колени  и  сунул  в
нее пакет. Вслед за этим сумка снова полетела на пол, а Шекспир  оторвал
большой кусок белого мяса от фазаньего бока, положил его на ломоть хлеба
и украсил сверху горстью зелени.
   Я, признаться, был несколько разочарован тем,  что  Шекспир  даже  не
пожелал взглянуть на пьесу, которую  я  предлагал  ему  издать  под  его
собственным именем.
   - Вас не интересует содержание рукописи? - осторожно  поинтересовался
я.
   Сделав глоток пива, Шекспир посмотрел на меня удивленно.
   - Это же ваша пьеса, - ответил он, сделав акцент на слове "ваша".
   Я так и не понял, что он хотел этим сказать.
   Но Шекспир как будто и не заметил мой растерянный вид.
   - Почему вы не едите? - спросил он, вырывая из  грудки  фазана  кусок
белого мяса.
   - Спасибо...
   Я хотел было сказать, что не голоден, но, вспомнив о том, что мне еще
предстоял долгий обратный путь к  тайнику  с  темпоральным  модулятором,
решил не отказываться. Проявив немного сноровки, я соорудил  себе  точно
такой же огромный бутерброд, как тот, что был у Шекспира.
   - Единственное мое  обязательное  требование  сводится  к  тому,  что
оригинал этой рукописи не должен попасть  в  чужие  руки,  -  сказал  я,
постаравшись, чтобы слова мои прозвучали убедительно и веско и не прошли
мимо ушей собеседника, который в данный момент всецело сосредоточился на
еде.
   - Конечно, конечно, - торопливо кивнул Шекспир.
   Должно быть, он и сам понял, насколько неубедительно  прозвучали  его
слова. Положив недоеденный бутерброд на стол, Шекспир быстро  запил  еду
пивом, после чего посмотрел на меня.
   - Не беспокойтесь, господин Хвостофф, я сделаю все так, как нужно,  -
сказал он и, улыбнувшись, как мне показалось, чуть лукаво, добавил:
   - Я ведь понимаю, с кем имею дело.

Глава 19

   Как мы и договаривались, Марин дождался моего возвращения.
   - Все в порядке? - спросил он, едва я появился в комнате.
   Я смог только молча кивнуть в ответ. Первым делом  Марин  потребовал,
чтобы я немедленно снял средневековый костюм и упаковал его в герметично
запечатывающийся пакет, в который он бросил саморастворяющуюся ампулу  с
дезинфицирующим газом.
   Пока я принимал душ с каким-то странным зеленоватым гелем, налитым  в
пластиковый баллончик без маркировки, который вручил мне Марин,  сам  он
хозяйничал на кухне.
   Когда я вышел из ванной, на столе уже стояли заваренный чай и горячие
бутерброды.
   Я был все еще несколько возбужден после встречи с Шекспиром,  поэтому
не сразу смог приступить к рассказу о своем путешествии. Марин  меня  не
торопил. Заботливо подливая мне в чашку чай, он то и дело подкладывал на
тарелку горячие бутерброды.
   А я ел с таким аппетитом, словно месяц сидел на строгой диете.
   Я испытывал ни с чем не сравнимый  пьянящий  восторг  от  одной  лишь
мысли о том, что все задуманное мною наконец-то свершилось. Я  пока  еще
не знал, чем закончится  история,  начало  которой  я  положил,  но  уже
чувствовал  себя  победителем.  И  я  хотел  сполна   насладиться   этим
удивительно приятным состоянием, которое, как я сам понимал, очень скоро
уступит  место  критическому  осмыслению   произошедшего   и   серьезным
размышлениям по поводу дальнейших действий.
   Когда я наконец начал свой рассказ, Марин слушал меня, не  перебивая.
Откинувшись  на  спинку  кресла,  он  поставил  локоть  левой  руки   на
подлокотник и приложил  указательный  палец  к  подбородку.  Полуприкрыв
глаза, он, казалось, пытался мысленно увидеть все то, о чем я говорил.
   - Значит, Шекспир  взял  у  вас  рукопись  "Генриха  Шестого",  и  вы
договорились о новой встрече  ровно  через  год,  -  подвел  итог  моему
рассказу Марин.
   - Именно так, - наклонил голову я.
   - Как я понимаю, планируется долгосрочный проект, - Марин, как  будто
задумавшись о чем-то крайне серьезном, слегка прикусил верхнюю губу. - В
таком случае самое время поговорить о финансировании нашей программы.
   Марин глянул на меня из-под бровей. Не скажу, что  это  был  холодный
взгляд прожженного дельца. Скорее даже дружелюбный взгляд,  приглашающий
к диалогу. Но при этом он оказался достаточно  выразительным  для  того,
чтобы привести меня в чувство.
   В самом деле, в свое время мы  с  Мариным  составили  приблизительную
смету того, во сколько обойдется моя нелегальная встреча с Шекспиром.  Я
плохо понимал тогда, да и сейчас  не  очень  хорошо  разбираюсь  в  том,
сколько стоит та или иная вещь, необходимая для путешествия во  времени.
Сумма, которую назвал Марин, показалась мне вполне приемлемой. К тому же
Марин, как и обещал, уполовинил ее, взяв часть  расходов  на  себя.  Но,
едва я поинтересовался, когда мне следует внести свою долю, Марин сделал
пренебрежительный жест рукой и сказал, что рассчитаемся после того,  как
дело будет сделано. Таким образом, я до сего момента не заплатил  Марину
ни гроша. Даже бумага, чернила и перья, доставленные по моей просьбе  из
XVI века, до сих пор не оплачены.
   У меня имелись некоторые сбережения, которых, как я  полагал,  должно
было хватить, чтобы сполна рассчитаться с Мариным  даже  в  том  случае,
если бы  он,  передумав,  решил  взять  с  меня  полную  стоимость.  Но,
договариваясь с Шекспиром о новой встрече, я совершенно не подумал,  что
следующий нелицензированный временной переход  потребует  дополнительных
денежных расходов. Допустим, еще  на  один  временной  переход  я  денег
наберу - что-то продам, что-то займу у знакомых. Ну а как  быть  дальше?
Если Шекспир согласится продолжать сотрудничество, это и  в  самом  деле
будет долгосрочным проектом. Чтобы  поддерживать  связь  с  Шекспиром  и
вовремя передавать ему необходимые рукописи, мне нужно будет раз, а то и
два в год отправляться в прошлое. Увы, моя работа, которую я к  тому  же
еще и основательно забросил, не могла дать  мне  необходимых  для  этого
средств. А других источников доходов у меня не было.
   Должно быть, выражение  моего  лица  настолько  соответствовало  моим
невеселым мыслям, что Марин не стал ни о чем меня спрашивать, а сразу же
перешел к делу:
   - Я предполагал, что у  вас  недостаточно  денег  для  финансирования
всего проекта. А потому  позволил  себе  заранее  проработать  несколько
вариантов того,  как  совместить  наш  интерес  к  творчеству  Шекспира,
лежащий в  плоскости  отнюдь  не  коммерческой,  с  возмож