обрать  воедино.  Не  прекращая  жевать,  коровы  поворачивали
головы, провожая нас меланхоличными  взглядами.  Заглянув  в  их  глаза,
можно было подумать, что им известно все на свете, в силу чего  само  их
существование становилось мучительно скучным. Одна из  коров,  посмотрев
нам вслед, протяжно замычала. Как будто хотела сказать: "Ну и болван  же
ты, Векслер".
   Ближе к Каннам на нашем пути все  чаще  стали  встречаться  фруктовые
сады, похожие скорее на райские кущи. Яблони,  сливы  и  вишни  склоняли
ветви под  тяжестью  плодов,  прячущихся  где-то  среди  густой  листвы.
Спелость их пока еще не достигла той степени, которая привлекает к  себе
сборщиков.
   Возницу - мужчину лет  шестидесяти  с  красным  лицом  гипертоника  и
короткой седой бородкой  -  местные  красоты,  к  которым  он  привык  с
детства, судя по всему, не вдохновляли на  размышления  о  прекрасном  и
вечном. Чтобы как-то скоротать время в пути, он пару раз пытался завести
со мной непринужденный и ни к чему не обязывающий разговор. Но отвечал я
ему настолько рассеянно и односложно, что очень скоро  он  оставил  свои
попытки.
   Я же, как ни старался, не мог избавиться от одолевавших меня  мрачных
мыслей.
   Казалось бы, в конечном итоге все сложилось как нельзя более  удачно:
я на свободе, ни один из инструментов, находившихся у меня  в  портфеле,
не пропал, а злосчастная картина "Утро", из-за которой и разгорелся весь
этот сыр-бор, возвращена законному владельцу. О случившемся почти никому
не было известно. А те, кто был посвящен в события минувшей  ночи,  вряд
ли станут распространяться о  них.  Вернувшись  в  гостиницу  и  отыскав
Славика, я смогу со спокойной совестью  и  чувством  выполненного  долга
возвращаться  в  свое  время.  Но  на  душе  у  меня  по-прежнему   было
неспокойно. Я никак не мог взять в толк, что же на самом деле крылось за
совершенно  нелогичными  с  виду  действиями,  которые  совершал  Марин.
Единственное, что мне  было  ясно,  так  только  то,  что  все  события,
начинавшиеся с того момента, когда Марин позволил служащим  Департамента
контроля за временем обнаружить и конфисковать свой груз, были далеко не
случайными. Я знал себя лучше, чем кто-либо другой, а потому был уверен,
что  не  смогу  успокоиться  до-тех  пор,  пока  не  найду  всему  этому
объяснения.

Глава 11

   В Канны мы въехали уже на закате. Далеко  не  новая  коляска,  вполне
респектабельно смотревшаяся на  проселочной  дороге,  на  улицах  города
выглядела чем-то откровенно инородным. Мне-то до этого не было  никакого
дела, но дверца коляски, на которой были вырезаны целующиеся голубки,  а
в особенности сидевший  на  козлах  возница,  одетый  в  алую  рубаху  с
широкими рукавами и фиолетовый вышитый жилет, приковывали к себе взгляды
прохожих. Дабы не привлекать к  своей  личности  излишнего  внимания,  я
попросил возницу остановиться и, расплатившись  с  обещанной  щедростью,
отпустил его.
   Как только коляска, доставившая меня в город, скрылась за  поворотом,
я взмахом руки подозвал стоявший неподалеку кабриолет и велел  доставить
меня в "Палас".
   Войдя в холл отеля, я взял у портье ключ от номера и поинтересовался,
нет ли каких-либо сообщений для меня. Бросив взгляд на  пустую  почтовую
ячейку, портье отрицательно качнул головой.
   Поднявшись в свой номер, я первым делом разделся  и  встал  под  душ.
Наклонив голову, я подставил затылок и плечи под колючие  удары  упругих
струй.
   За время поездки я успел перебрать  и  отбросить  по  причине  полной
несостоятельности  все  версии,  какими  только  можно  было  попытаться
объяснить то, что вытворял Марин. Я устал. Устал настолько, что  не  мог
уже ни о чем думать. Единственная мысль сидела у  меня  в  мозгу,  точно
заноза: во что бы то ни стало я должен найти Марина и получить,  а  если
потребуется, то вытянуть, выдавить, вытрясти из него объяснение.
   Выйдя из душа, я накинул на плечи халат, завязал пояс и, взяв в  руку
стакан с апельсиновым соком, подошел к окну.
   Солнце уже почти село. Только узенький край его, отливающий багровым,
цеплялся за тонкую нить горизонта, почти незаметную на фоне темно-синего
неба, плавно перетекающего в море, поверхность которого теребила  легкая
зыбь.
   В дверь, разделявшую два соседних номера, негромко постучали.
   Я поставил недопитый  стакан  на  столик,  подтянул  пояс  халата  и,
подойдя к двери, повернул ручку замка.
   Стоявший  за  дверью  Славик,  увидев  меня,  улыбнулся.  Улыбка  его
почему-то была виноватой.
   - Я услышал, что вы вернулись, - сказал он.
   Я молча сделал шаг в сторону, давая ему возможность  войти.  В  конце
концов, он был моим напарником.
   Славик прошелся по комнате,  подошел  к  окну,  стукнул  пальцами  по
стеклу и, развернувшись на пятках, посмотрел на меня. Как  и  вчера,  на
нем  были  светло-серые  брюки  и  теннисные  туфли.  Только  рубашка  с
короткими рукавами была сегодня не кремовая, а нежно-голубая.
   Собственно, то, как он был одет, не имело никакого значения.  Мне  не
понравился его взгляд. Так смотрят, когда хотят сознаться в каком-нибудь
весьма неблаговидном поступке. Я приготовился к тому, что  услышу  нечто
такое, после чего все  мои  неприятности  покажутся  мне  совершеннейшим
пустяком. Занятый собственными делами, я бросил Славика одного,  напрочь
позабыв о том, что парень не имел опыта работы в прошлом и ему  в  любой
момент мог понадобиться мой совет, а то и помощь.
   - Слушаю тебя, - произнес я голосом, который должен был  дать  понять
Славику, что все сказанное им будет воспринято с пониманием.
   Неожиданно взгляд  Славика  скользнул  в  сторону  и  остановился  на
оставленном мною недопитом стакане с соком.
   - Можно я налью себе сока? - спросил Славик.
   Я сделал приглашающий жест рукой. Славик не спеша  подошел  к  столу,
медленно снял стеклянную крышку с высокого узкогорлого графина и так  же
медленно до краев наполнил пустой стакан. Взяв стакан в руку, он  сделал
из него только один маленький глоток. Пить ему совершенно не хотелось  -
он делал это, только чтобы оттянуть время, когда нужно будет говорить  о
том, ради чего он, собственно, и пришел.
   - Как ваши дела?  -  спросил  Славик,  глянув  на  меня  поверх  края
стакана.
   - Все в порядке, - коротко кивнул я. Славику  было  совершенно  ни  к
чему знать о моих злоключениях в доме графа Витольди.
   Славик тоже кивнул и вновь прошелся по комнате.
   - Значит, завтра возвращаемся? - спросил он. Вопрос был напрочь лишен
какого-либо смысла, поэтому я и не стал на него отвечать. Славик не хуже
меня знал, что даже в том случае, если бы "Утро", как прежде,  лежало  в
моем портфеле, мы были обязаны в указанный срок вернуться в Департамент.
   Славик поставил стакан, полный сока, на столик.
   - Я снова встретил сегодня  на  пляже  того  парня,  -  произнес  он,
повинно склонив голову.
   Я непонимающе  сдвинул  брови.  В  голове  у  меня,  вопреки  всякому
здравому смыслу, промелькнула мысль о Марине.
   - Какого еще парня?
   - Ну, тот самый, - не глядя на меня, угрюмо произнес  Славик.  -  Про
которого я вам вчера рассказывал.
   Я что-то начал припоминать.
   - Тот, что хотел купить у тебя майку?
   - Ага, - не поднимая взгляда, кивнул Славик.
   - Ну, и что?
   - Он как будто ждал меня, - в голосе Славика прозвучала не то  обида,
не то желание оправдаться. - Как только я  сел  в  шезлонг,  он  тут  же
подбежал ко мне и начал предлагать деньги.
   - Ты снова был в той же самой майке?  -  Я  же  не  знал,  что  снова
встречу этого психа, - виновато развел руками Славик.
   Взяв со столика стакан, он сделал из него большой, торопливый глоток.
   - Покажи мне майку,  -  кивнул  я  в  направлении  двери,  ведущей  в
соседний номер.
   Славик аккуратно поставил стакан на стол.
   - Так нет же ее у меня, - глухо произнес он.
   - Как это нет? - не понял я.
   - Должно быть, тот самый парень стащил, когда я  пошел  купаться.  Он
мне в ботинок деньги засунул, - Славик вытащил из кармана и показал  мне
несколько смятых купюр. - Все, что предлагал за майку.
   Я медленно провел рукой по мокрым волосам. Мне сейчас только проблемы
с украденной майкой и не хватало.
   - Майка была чистая? - спросил я.
   Славик удивленно глянул на меня.
   - Я надел ее второй раз.
   Я недовольно поморщился.
   - Я имею  в  виду  другое  -  майка  имела  какие-либо  отличительные
признаки, по которым можно определить,  что  она  не  принадлежит  этому
времени?
   Славик  задумался.  Это  меня  порадовало,  -  значит,  он  со   всей
серьезностью отнесся к моему вопросу.
   -  Нет,  -  уверенно  покачал  головой  Славик.  -  Это  была   самая
обыкновенная хлопчатобумажная майка, а все этикетки я с нее срезал.
   - Ты говорил о рисунке на кармане, - напомнил я.
   - Да ничего необычного в нем не  было,  -  Славик  пожал  плечами.  -
Какой-то геометрический рисунок.
   - Часом, не голограмма?
   - Ну, что вы! - обиделся Славик.
   И  все  же  что-то  в  этой  майке  привлекло  внимание  неизвестного
похитителя,  который  не  просто  украл  вещь,  на  первый   взгляд   не
представляющую собой никакой ценности, а честно за нее  расплатился.  Но
сейчас я был не в состоянии думать об этом. Я просто подошел к Славику и
по-дружески обнял его за плечи.
   - Вот что я тебе скажу, Славик, - проникновенно произнес я. - В нашей
работе порою случаются накладки. И совсем необязательно, чтобы о  каждой
из них становилось известно начальству. Ты меня понимаешь?
   Славик на секунду задумался, после чего быстро кивнул.
   - Значит, когда ты будешь писать отчет...  -  я  не  закончил  фразу,
предоставив Славику возможность сделать это самому.
   - Я не стану упоминать в нем об украденной  майке,  -  правильно  все
понял Славик.
   - Отлично, - я ободряюще похлопал парня по плечу.
   - А с деньгами что делать? - Славик вновь показал мне  вырученные  за
майку франки.
   - Купи себе какой-нибудь сувенир, - посоветовал я.
   - Неудобно как-то, - смутился Славик. - Я  ведь  не  собирался  здесь
майками торговать.
   - Ну, в таком случае купи подарок своей подружке, - улыбнулся я. -  В
местных  лавочках  можно  приобрести  недорогую,  но  очень  симпатичную
безделушку. Только потом, когда станешь дарить, не говори, откуда ты  ее
привез. - Заметив сомнение во взгляде Славика, я поспешил заверить его:
   - О таможне не беспокойся, там у меня свои ребята.
   Славик улыбнулся;
   - Хорошая у вас работа.
   - В каком смысле? - решил уточнить я.
   - Ну, море, солнце, сувениры... - широким жестом  руки  Славик  обвел
стены гостиничного номера, словно именно в нем заключалось все  то,  что
было им названо. - Если бы я знал, что у вас так здорово,  то  занимался
бы не экологией, а искусствоведением.
   Я только невесело усмехнулся  в  ответ.  Если  бы  мне  сегодня  было
предоставлено  право  выбора,  я  бы,  не  задумываясь,  с   преогромным
удовольствием махнулся местами со своим напарником. Но Славику я об этом
говорить не стал - все равно бы он меня не понял.

Глава 12

   Утром меня разбудил телефонный звонок. Прежде  чем  снять  трубку,  я
посмотрел на часы, лежавшие на столике  рядом  с  телефоном.  Я  проспал
почти до десяти часов, хотя обычно поднимаюсь в восемь.
   Телефон зазвонил вновь, пронзительно и резко.
   Поморщившись, я снял трубку.
   - Слушаю, - произнес я чуть хрипловатым спросонья голосом.
   - Мсье Векслер?
   Голос показался мне знакомым.
   - Кто это? - спросил я.
   - Комиссар Мегрэ, - насмешливо ответил голос.
   Я вскочил с постели, словно на меня вылили ушат ледяной воды.
   - Марин!
   - Рад, что вы меня помните.
   Чтобы справиться с ударившей в голову злостью, я сделал глубокий вдох
и на время задержал дыхание.
   - Мсье Векслер? - позвал меня голос Марина из трубки.
   - Самый лучший для тебя выход,  Марин,  это  явиться  с  повинной,  -
произнес я профессионально поставленным, холодным, как стальной  клинок,
голосом.
   Марин в ответ только усмехнулся.
   - Я не намерен облегчать вам работу, мсье Векслер.
   - В таком случае...
   - Давайте сменим тему разговора, мсье Векслер, - не дослушав, перебил
меня Марин. - Я испытываю чувство неловкости из-за  того,  что  причинил
вам некоторые неприятности. Вы же, как я полагаю, хотели бы понять,  что
вчера произошло. На набережной, неподалеку от  вашего  отеля,  находится
открытое кафе "Морской конек". Я  буду  ждать  вас  там  в  одиннадцать.
Имейте в виду, мсье Векслер, что в это время в кафе много посетителей.
   Я не успел ничего ответить - Марин повесил  трубку.  Он,  похоже,  не
сомневался в том, что я приду на назначенную им встречу.

Глава 13

   Марин не первый год имел дело с Департаментом контроля  за  временем.
Порою ему удавалось обвести нас вокруг пальца, порою удача была на нашей
стороне, и на какой-то срок, чаще  всего  весьма  незначительный,  Марин
препровождался в зону  безвременья.  Марин  успел  изучить  наши  методы
работы и нередко использовал против нас наше же  оружие.  Сам  же  Марин
никогда не повторял дважды один и тот же ход, даже  если  этот  ход  был
безупречным  и  удачным   во   всех   отношениях.   Марин   всегда   был
непредсказуем, и именно это, в совокупности  с  глубокими  познаниями  в
области, которую он избрал своим основным полем деятельности, являлось и
остается, как мне кажется, главной причиной того, что он до  сих  пор  в
гордом одиночестве красуется на вершине Олимпа. Если, конечно, можно так
выразиться о бизнесе, выстроенном на контрабанде предметов искусства  из
прошлого.
   Подойдя к назначенному месту встречи, я убедился в том, что и на этот
раз Марин продумал все до мелочей. Открытая веранда кафе "Морской конек"
выходила  одной  стороной  на  набережную,  по   которой   прогуливались
отдыхающие, считавшие купание в море занятием, недостойным  их  высокого
положения в обществе. В другую сторону было рукой подать  до  пляжа,  на
котором во множестве стояли кабинки для переодевания, раскрытые шезлонги
и  огромные  разноцветные  зонты,  а  людей  было  не  меньше,  чем   на
набережной. Таким образом, у Марина имелось сразу два направления на тот
случай, если он заметит что-то подозрительное и решит  ретироваться.  На
самой веранде не  было  ни  одного  свободного  столика.  Проходы  между
столиками были  настолько  узкими,  что  пробираться  между  изогнутыми,
словно арфы, спинками двух соседних стульев  приходилось  боком.  Я  был
уверен, Марин выбрал столик где-нибудь в  самом  центре  веранды,  -  он
знал, что присутствие большого  числа  людей  не  позволит  мне  создать
надежную пси-блокаду.
   Войдя на веранду, я сразу же  столкнулся  с  улыбчивым  официантом  в
белой накрахмаленной рубашке, темно-синем, в цвет узким брюкам, жилете и
с огромной малиновой бабочкой под воротником. Деликатно,  но  решительно
официант преградил мне дорогу.
   - Извините, мсье, но в данный момент свободных мест  в  кафе  нет,  -
сообщил он мне, приветливо улыбаясь.
   - У меня назначена встреча. Я полагаю, что мой знакомый уже занял мне
место.
   Я быстрым взглядом обвел веранду.
   Нужно ли  говорить,  что  я  оказался  прав:  Марин  занял  место  за
маленьким столиком  неподалеку  от  центра  веранды.  Приподнявшись,  он
махнул мне рукой.
   Проведя по воздуху двумя сложенными вместе пальцами,  я  устранил  со
своего пути  официанта  и  начал  пробираться  к  облюбованному  Маринрм
столику.
   Сегодня Марин был одет в строгий  темно-коричневый  костюм  в  мелкий
рубчик. На краю стола лежала серая шляпа с узкими  полями.  Определенная
метаморфоза произошла и с лицом Марина -  теперь  его  уже  не  украшали
густые черные усы, придававшие ему исключительно самоуверенный и  глупый
вид. Без усов Марин выглядел вполне симпатично. Что, впрочем, не вводило
меня в заблуждение и не  позволяло  забыть  о  происшествиях  вчерашнего
вечера.
   -  Добрый  день,  комиссар   Мегрэ,   -   язвительно   улыбнулся   я,
остановившись рядом со столиком Марина.
   Марин с тоской посмотрел на меня, так, словно я продолжал разыгрывать
какую-то невообразимо глупую пьесу, которую уже никто не желал смотреть,
и молча указал на свободный стул.
   На столе стояла большая бутылка красного вина и несколько  тарелок  с
легкими закусками.
   - Я позволил себе  смелость  заказать  для  вас  ассорти  из  морских
деликатесов, - Марин провел рукой над  блюдом,  один  вид  которого  мог
заставить облизнуться даже человека, напрочь лишенного аппетита.
   Я с подозрением посмотрел на Марина: откуда  ему  были  известны  мои
кулинарные пристрастия?
   Марин как ни в чем не бывало пододвинул к себе  салат  из  капусты  и
яблок, приправленный оливковым маслом. Затем откупорил бутылку и плеснул
вина в широкие бокалы, стоявшие в центре стола.
   - Полагаю, что, если я предложу выпить за дружбу,  вы  этот  тост  не
поддержите?
   Я только криво усмехнулся в ответ.
   - В таком случае  -  за  взаимопонимание,  -  Марин  поднял  бокал  и
посмотрел на меня сквозь стекло. Руки  мои  неподвижно  лежали  на  краю
стола. Едва заметно пожав плечами, Марин сделал пару глотков, после чего
поставил бокал на стол и принялся за салат.
   Минуты две он ел, а я молча наблюдал за ним.  Наконец  Марин  положил
вилку на край тарелки и посмотрел на меня осуждающим взглядом, как будто
я на виду у всех занимался чем-то совершенно непристойным.
   - Вы так и будете следить за тем, как я ем?
   Изображая удивление, я приподнял бровь.
   - А что я, по-вашему, должен делать?
   - Вы не любите морепродукты?
   Марин взглядом указал на блюдо, на котором были  аккуратно  разложены
морские гребешки, запеченные  устрицы,  кусочки  щупальцев  осьминога  и
очищенные от панцирей креветки, каждая размером с ладонь.
   - Люблю, - спокойно ответил я.
   - Тогда в чем же дело?
   - Я пришел сюда не для того, чтобы есть.
   Марин усмехнулся  и  покачал  головой.  Взяв  свой  бокал,  он  допил
остававшееся в нем вино и вновь наполнил его.
   - Послушайте, инспектор, я, кажется, уже принес вам свои извинения...
   - Разве?
   - Хорошо, - Марин коснулся края  стола  ребром  ладони.  -  Я  сейчас
приношу вам свои извинения. Теперь вы удовлетворены?
   - Я буду удовлетворен только тогда, когда надену на тебя наручники  и
в таком виде доставлю в Департамент.
   На  лице  Марина  появилась  странная   гримаса,   которая   выражала
одновременно презрение и сочувствие. И все это я должен был принимать на
свой счет.
   - Вот только не нужно  этой  дешевой  патетики,  инспектор,  -  Марин
тяжело вздохнул. - Ваше начальство  сейчас  лишено  возможности  слышать
вас, а потому некому оценить  вашу  несгибаемую  преданность  служебному
долгу.
   - Я...
   Марин не пожелал слушать меня.
   - Вы хотите получить объяснения по поводу того, что произошло вчера?
   Я замер,  как  сеттер,  сделавший  стойку  на  затаившуюся  в  кустах
куропатку, которую он пока еще не видел, но  уже  чувствовал,  что  дичь
где-то рядом.
   Марин поднял бокал и выжидающе посмотрел на меня.
   Помедлив секунду, я взял со стола свой бокал.
   Марин улыбнулся.
   - За взаимопонимание,  -  вновь  провозгласил  он  и  коснулся  своим
бокалом края моего.
   Сделав глоток вина, я поставил бокал на стол и наколол на зубец вилки
одну из гигантских креветок.
   Марин тоже взялся за вилку.
   - Вы говорите на суахили, инспектор? - спросил он.
   Едва только Марин произнес эти слова, в моем  подсознании  включилась
кодовая система, открывающая доступ к  словарному  запасу  и  грамматике
названного языка.
   Я коротко кивнул и подцепил на вилку морской гребешок.
   - Отлично, - Марин с ходу перешел на суахили. - Полагаю, что,  помимо
нас, в этом кафе язык суахили никому не  знаком.  Мне  не  хотелось  бы,
чтобы предмет нашего с вами обсуждения сделался достоянием гласности.
   - Я не брал на себя обязательства хранить молчание, - заметил я.
   - Полагаю, инспектор, у вас не воз