известно, должно  быть,  каждому  интеллигентному
человеку на  Земле.  Нижняя  челюсть  Хрычова  медленно  поползла  вниз.
"Джоконда" находилась на своем обычном месте, а это  означало,  что  все
его  угрозы,  все  требования,  продиктованные  генеральному  инспектору
Отдела искусств, обернулись пшиком.  Так  кто  он  теперь  после  этого?
Пустой болтун, слова которого стоят меньше, чем лай брехливой собачонки,
бросающейся на каждого проходящего мимо?..
   - Ну, и где картина-то? - ворчливо  пробурчал  за  спиной  у  Хрычова
Вадим.
   - Что?! - взвизгнул Хрящ, стремительно, точно волчок,  разворачиваясь
на месте.
   Вадим одарил его взглядом каменного сфинкса.
   - Где картинка-то, говорю, из-за которой мы сюда прикатили?
   - А это? - Хрящ  махнул  рукой  в  направлении  "Джоконды",  заставив
насторожиться  пару  сидевших  по  углам  смотрителей  музея.   -   Это,
по-твоему, что такое?
   Тонкие  губы  Вадима  изогнулись,  сделавшись  похожими  на  подкову,
развернутую концами вниз.
   - Так это ж не та картинка.
   - Что?! - едва не подскочил на месте Хрящ. - Не та?!
   - Ну  да,  -  Вадим  посмотрел  на  своего  подельника,  ища  у  него
поддержки. - Верно я говорю, Лешик?
   - Не та, - уверенно покачал головой блондин.
   - Не та?!
   - Что ты орешь, Хрящ? - Вадим быстро глянул по сторонам. - На нас уже
люди таращатся.
   - Не та?!
   - Кончай дурковать, Хрящ, - зло процедил сквозь зубы Лешик. - Я  тебе
не пацан. Ты что нам велел? Найти художника по имени Леонардо да Винчи и
забрать у него портрет Джоконды. Во  Флоренции  всего  один  художник  с
таким именем. А на картине, которую я у  него  выменял,  еще  краска  не
просохла.  Чтобы  свернуть  в  рулон,   мне   ее   пришлось   обработать
стабилизирующим составом.
   - Так вот же она! - вновь указал на "Джоконду" Хрычов.
   - Сдохни, Хрящ! - прикрикнул на него Вадим. - Это не та картинка! Та,
что была у нас, давно сгорела!
   - Молодые люди... - приподнявшись со своего места, обратился к  не  в
меру расшумевшимся посетителям один из смотрителей.
   - Боже мой! - обхватив руками голову, Хрычов в отчаянии посмотрел  по
сторонам, словно надеялся увидеть кого-то, кто мог помочь  ему  развеять
весь этот кошмар. - Вы что, - вновь посмотрел он на  контрабандистов,  -
никогда прежде не видели "Джоконду" Леонардо?
   - Мы художественных школ не кончали, - усмехнулся Вадим. - И работаем
только по конкретному заказу: время, имя и место.
   - И, между прочим, Хрящ, - недобро прищурился Лешик, - ни с кем у нас
еще не возникало таких проблем, как с тобой.
   - Это точно,  -  кивнул,  подтверждая  слова  приятеля,  черноволосый
Вадим.
   - Боже мой!..
   Хрычов посмотрел на "Джоконду" так, словно собирался воззвать к ней о
помощи. В следующую секунду ноги его подкосились, и он упал на колени.
   - Боже мой, - едва слышно  прошептал  Хрящ.  -  Я  снова  связался  с
дилетантами...
   К упавшему  посетителю  подбежали  двое  пожилых  смотрителей  музея.
Подхватив его под руки, они постарались помочь Хрящу подняться.
   - Вы только посмотрите, - негромко обратился к своему коллеге один из
смотрителей. - А кто-то еще говорит, что нынешнее поколение не  способно
сопереживать прекрасному.

Глава 8

   - Это не Джоконда!
   Ладин смотрел на  Леонардо  так,  словно  только  что  уличил  его  в
подлоге.
   - Мне ли не знать Мону Лизу, - усмехнулся художник. -  Я  всего  пару
дней как закончил ее  портрет.  -  Заподозрив  что-то  неладное,  мастер
сдвинул брови к переносице. - Может быть, ты смотрел не на ту?  Красотка
в темно-лиловом платье. Видел?
   - Видел. Но это не Джоконда!
   - Так, - растопырив пятерню, Леонардо прижал большой и средний  палец
к вискам и быстро помассировал их.  -  Не  знаю,  о  какой  Джоконде  ты
говоришь, но красотка, которую я тебе  показал,  это  и  есть  та  самая
Джоконда, чей портрет я написал по заказу ее мужа.
   - Мона Лиза, жена Франческо дель Джокондо?
   - Она самая, - уверенно кивнул Леонардо.
   Ладин провел ладонью по внезапно покрывшемуся испариной лбу.
   - Позволь, я еще раз взгляну на нее? - попросил он художника.
   - Да ради бога!
   Леонардо с готовностью вновь обхватил инспектора за пояс.
   Ладин откинулся в сторону, повис в  оконном  проеме  и,  приникнув  к
оптической трубе Леонардо, быстро отыскал взором  ту,  которую  художник
представил в качестве своей модели.
   Молодая женщина была необычайно красива. Ее удивительно  правильными,
четко выписанными чертами лица можно было любоваться  без  конца.  Но  в
облике ее не было ничего общего с той таинственно улыбающейся  дамой  со
знаменитого полотна Леонардо, которую Ладин, так же как миллионы  других
людей,  восхищавшихся   и   продолжающих   восхищаться   непревзойденным
мастерством художника, именовал Моной Лизой, или Джокондой.
   Ладин взмахнул рукой, и Леонардо втащил его в комнату.
   - Ну что? - художник с интересом посмотрел на инспектора.
   Ладин протянул Леонардо оптическую трубу.
   - Похоже, произошло недоразумение, -  задумчиво  произнес  инспектор.
Глаза его восторженно округлились:
   - Грандиозное недоразумение!..
   Леонардо положил оптическую трубу в  сундук  и  запер  его  на  ключ.
Обернувшись, он скрестил руки на груди и посмотрел  на  инспектора  чуть
прищурившись, словно собирался писать его портрет.
   - По-моему, нам есть о чем поговорить. Не так ли, сеньор дель Ланци?
   - Да, - согласился инспектор.
   - Так с чего начнем?
   Инспектор посмотрел по сторонам.
   - У меня во рту с утра крошки не было, -  смущенно  улыбнулся  он.  -
Может быть, для начала перекусим?
   - Почему бы и нет, - Леонардо пожал плечами и, подойдя к двери,  пару
раз громко стукнул в нее. - Франческо!
   В мастерскую влетел запыхавшийся подмастерье.
   - Что у нас осталось от обеда? - спросил Леонардо.
   - Половина утки, тушеная капуста и салат из  зелени,  -  отрапортовал
подмастерье.
   - Неси! - махнул рукой мастер. Франческо скрылся за дверью.
   - Прошу, - Леонардо указал на восьмиугольный столик, который по  мере
необходимости и сам использовал в качестве обеденного. - Так что  именно
ты хотел сказать,  когда  заявил,  что  женщина,  которую  ты  видел  на
церковном дворе, не Джоконда? -  спросил  художник,  когда  Ладин  занял
предложенное ему место.
   Инспектор замялся, не зная, что ответить.
   Его спас Франческо, появившийся на пороге  мастерской  с  подносом  в
руках.
   Быстро переставив блюда на стол, подмастерье подхватил поднос  и,  не
глядя на мастера, покинул мастерскую, аккуратно прикрыв за собой дверь.
   Ладин положил себе на тарелку зеленого  салата  и  отломил  ножку  от
румяной, но, к сожалению, уже остывшей утки. Когда инспектор понял, что,
возможно, все обстоит не так плохо, как ему казалось,  у  него  внезапно
проснулся зверский аппетит.
   -  Ты  уверен,  что  девушка  в  темно-лиловом  платье,  гуляющая  по
церковному дворику, это Мона  Лиза,  жена  Франческо  дель  Джокондо?  -
спросил он у присевшего в кресло художника.
   - Само собой, - кивнул Леонардо.
   - И именно ее портрет ты продал  незнакомцу,  явившемуся  накануне  в
твой дом?
   - Да, - ответил художник.
   - И тебе незнакома другая женщина, которую звали бы  Мона  Лиза,  или
просто Джоконда?
   Леонардо молча развел руками.
   Ладин глубоко вздохнул, закатил глаза к потолку и  откусил  кусок  от
утиной ноги.
   - Покупатель видел картину?
   - Конечно, - кивнул Леонардо. - Правда, мне  показалось,  что  он  не
проявил к ней особого интереса. Он взглянул на  картину  мельком,  после
чего спросил, это ли портрет Моны Лизы дель Джокондо. Когда  я  дал  ему
утвердительный ответ, он без лишних слов заявил, что покупает картину.
   - И что он предложил тебе взамен?
   Леонардо,  склонив  голову   к   плечу,   оценивающе   посмотрел   на
собеседника.
   - А что ты сам думаешь по этому поводу?
   - Я полагаю, что это были не деньги, - ответил Ладин.
   Леонардо усмехнулся и медленно провел ладонью по усам и бороде.
   - Ты хочешь забрать то, что дал мне за картину покупатель? -  спросил
он.
   - Да, - не стал темнить инспектор, хотя  пока  еще  не  знал,  о  чем
именно идет речь.
   - Я так понимаю, что картину назад я уже не получу?
   Ладин отрицательно качнул головой. Леонардо поглядел в открытое окно.
Солнце клонилось к закату, но все еще было по-летнему жарким.
   - И ты ничего не расскажешь мне?
   - Если я сделаю это, то мы никогда уже не сможем встретиться снова.
   - Да-да, - быстро кивнул Леонардо.  -  Это  я  понимаю...  Мне  будет
недоставать бесед  с  тобой,  -  у  меня  никогда  еще  не  было  такого
заинтересованного и, что самое главное, понимающего собеседника... Но...
- Леонардо изобразил на лице улыбку  и  слегка  развел  руками,  заранее
прося извинения. - Я должен узнать, откуда этот  удивительный  прибор...
Иначе мне не будет покоя до конца дней моих!
   Леонардо решительно сунул руку в карман и достал  оттуда  электронные
наручные часы в черном пластиковом корпусе.
   Инспектор едва сдержался, чтобы  не  рассмеяться.  Он-то  ломал  себе
голову,  пытаясь  угадать,   чем   могли   удивить   великого   Леонардо
контрабандисты, а  это  были  всего  лишь  дешевые  часы  со  встроенным
калькулятором и несколькими дополнительными  функциями  вроде  измерения
частоты пульса и  кровяного  давления,  которыми  чаще  всего  никто  не
пользовался.  Единственным  достоинством  этой  марки  часов,  снятых  с
производства лет пять назад,  была  крошечная  иридиевая  батарейка,  по
заверениям производителей, гарантирующая двадцать пять лет бесперебойной
работы. Однако в тех же самых  гарантийных  обязательствах  существовала
оговорка: "при условии правильной эксплуатации". Что это означало, можно
было понять, прочитав дополнительный список из семидесяти пяти пунктов.
   - Это обычные часы, - сказал инспектор, забирая часы у Леонардо.
   - Я бы не назвал их обычными, - усмехнулся мастер.
   - Обычные для тех мест, откуда явился тот, кто купил у тебя  картину,
- уточнил Ладин.
   - Тебе приходилось бывать в тех местах?
   - И нередко.
   Ладин ожидал,  что  от  вопросов,  которые  тут  же  начнет  задавать
Леонардо, не будет отбоя. Но мастер не  торопился  спрашивать  о  чем-то
своего гостя, который, как выясняется, был причастен к  одной  из  самых
великих тайн эпохи. У Леонардо имелось несколько гипотез по поводу того,
откуда появился странный покупатель, выменявший у него портрет Моны Лизы
на вещь, удивительнее которой он никогда прежде не видел. И, по  здравом
размышлении, вряд ли когда еще увидит. Но  Леонардо  молчал  в  ожидании
того, что скажет его венецианский гость. Что Ланци был человеком  далеко
не самым обычным, Леонардо догадывался давно. Но  то,  что  должно  было
приоткрыться художнику  сегодня,  судя  по  всему,  обещало  многократно
превзойти все его самые смелые ожидания. Разговоры о том, что существует
небольшая группа людей, принадлежащих к некоему тайному обществу, не  то
каким-то образом постигших, не  то  сумевших  сохранить,  пронеся  через
тысячелетия, мудрость древних цивилизаций, Леонардо слышал и прежде.  Но
сегодня у него, похоже, появилась возможность  выяснить,  насколько  эти
разговоры  соответствуют  действительности.  И  именно  поэтому,   боясь
вспугнуть своего гостя вопросом,  который  тот  мог  счесть  не  в  меру
дерзким или попросту неуместным, Леонардо не хотел торопить события.
   - Так что же? - первым нарушил молчание инспектор.  -  Ты  не  хочешь
получить никакой компенсации за то, что тебе пришлось расстаться  как  с
картиной, так и с оплатой за нее?
   Держа за кончик черного пластикового ремешка, Ладин  слегка  взмахнул
часами. Чем спровоцировал внезапное резкое движение со стороны Леонардо,
который испугался, что с  хрупким,  как  ему  казалось,  прибором  могло
случиться что-то непоправимое.
   - Все в порядке, - успокаивающе улыбнулся инспектор. -  Эти  часы  не
так просто сломать. Если, конечно, не забираться под крышку.
   - Я уже сделал это, - признался после некоторого колебания мастер.
   - Что?
   Ладин удивленно посмотрел сначала на художника, который  в  ответ  на
это смущенно взмахнул рукой, а  затем  перевел  взгляд  на  часы.  Нажав
кнопку подсветки, инспектор убедился, что рабочее табло в порядке.
   - Мне кажется, я ничего там  не  испортил,  -  ответил  на  очередной
удивленный взгляд инспектора Леонардо. - Я  просто  не  мог  не  сделать
этого, - на этот раз мастер сопроводил свои слова жестом, который скорее
можно было назвать извиняющимся. - Как можно держать в руках чудо и даже
не попытаться понять, каким образом оно  работает?  -  Леонардо  покачал
головой.
   - И что же? - спросил заинтригованный Ладин. -  Тебе  удалось  что-то
понять?
   - Я убедился в том, что эти часы были созданы  не  в  нашем  мире,  -
уверенно ответил Леонардо.
   - Почему ты так решил?
   - Во-первых,  это  не  ручная  работа,  -  взглядом  указал  на  часы
Леонардо. - В Италии немало искусных мастеров. Но ни одному  из  них  не
под силу изготовить что-либо близкое тому,  что  я  увидел  под  крышкой
часов. Руки человека - слишком грубый инструмент, чтобы выполнить  столь
тонкую работу. Во-вторых, эти часы не имеют механизма как такового. Я не
сумел понять принцип их действия,  но  мне  удалось  выделить  крошечный
источник  силы,  заставляющий  часы  работать.  Как  только   я   удалил
малюсенькую  прямоугольную  пластинку,  спрятанную  под  крышкой,   часы
перестали отвечать на нажатие кнопок. Я полагаю, нет смысла спрашивать у
тебя, что представляет собой эта пластинка?
   - Честно признаться, я сам плохо себе  это  представляю,  -  смущенно
покачал головой инспектор. - Большинство людей в нашем  мире  пользуются
подобными приборами, не задумываясь о том, каким образом они  действуют.
В этом просто нет необходимости.
   Во взгляде мастера мелькнуло недоверие.
   - А как же простое человеческое  любопытство?  Или  уже  не  осталось
вопросов, которые могли бы вас взволновать?
   - Будь это так, - улыбнулся инспектор, - мне сегодня не  пришлось  бы
носиться сломя голову по Флоренции, пытаясь отыскать тех,  кто  купил  у
тебя картину.
   - Так все же, - сложив руки на груди, Леонардо откинулся  на  прямую,
жесткую спинку кресла, - что это за история  с  покупкой  портрета  Моны
Лизы? Признаться, я до сих пор мало что в ней понимаю.
   - А ты уверен, что хочешь знать, что произошло?
   - Я ведь отдал тебе часы, - напомнил  инспектору  Леонардо.  -  Кроме
того, за время нашего разговора я сделал некоторые выводы, которые,  как
мне кажется, вплотную подвели меня  к  ответу  на  главный  вопрос.  Мне
просто хочется убедиться в своей правоте.
   - Хорошо,  -  Ладин  был  далеко  не  уверен  в  том,  что  поступает
правильно, но все же утвердительно наклонил голову. - Давай сделаем так:
я выслушаю то, что ты мне скажешь, и, если ты ошибешься, скажу  тебе  об
этом.
   - А если я окажусь прав?
   - В таком случае я не стану комментировать твои слова.
   Леонардо положил руки на  подлокотники  и  чуть  подвинулся,  удобнее
усаживаясь в кресле.
   - Я полагаю... - медленно, боясь ошибиться, начал он.
   Не закончив фразу, Леонардо взял со стола бокал вина, чтобы промочить
пересохшее от волнения горло.
   - Я полагаю, - вновь повторил он вводные слова,  присутствие  которых
считал абсолютно необходимым, - что ты и тот человек,  который  купил  у
меня картину, прибыли к нам из будущего.
   Инспектор уже приготовился  к  тому,  чтобы  спокойно  и  невозмутимо
выслушать самую фантастическую  идею,  которая  только  могла  прийти  в
голову Леонардо. В какой-то степени ему было даже любопытно, как  далеко
уведет фантазия великого мастера, когда он начнет рассуждать  по  поводу
места, где могли быть изготовлены удивительные  часы,  несоответствующие
тому времени, в котором он жил и категориями  которого  привык  мыслить.
Это могла бы оказаться гипотеза о никому не известном поселении  древних
атлантов, спасшихся после  гибели  Атлантиды.  Или  о  тайном  обществе,
посвященном в оккультные  тайны.  Или  о  неизведанных  землях,  лежащих
где-то за морем, в которых живут люди, чья цивилизация заметно  обогнала
европейскую.  Да,  собственно,  все,  что  угодно,  -   любая   выдумка,
соответствующая уровню образования  людей  раннего  Средневековья  и  их
представлениям о существующем миропорядке. Леонардо был гением  -  этого
никто  не  отрицал.  Но  он  не  мог  высказать  версию,   связанную   с
путешествием во времени. Точно так же, как не мог предположить  и  того,
что Ладин и покупатель его картины  являются  представителями  внеземной
цивилизации,  прилетевшими   на   космическом   корабле,   который   они
припарковали где-то на берегу Арно.  Знания  людей  начала  XVI  века  о
времени и пространстве были слишком ничтожны для того,  чтобы  выдвигать
подобные гипотезы. Пространство для них  было  всего  лишь  расстоянием,
которое нужно пройти, чтобы оказаться на другом конце города. А время...
Время было неотделимо от мерного движения стрелок по  циферблату  часов.
Смена дня и ночи, времена года, неизменно следующие одно  за  другим,  -
все это являлось для них настолько обыденными проявлениями  повседневной
жизни, что мало кто задумывался, почему  так  происходит?  Что  за  сила
движет этим механизмом, в работе которого никогда  не  случается  сбоев?
Божественная воля казалась вполне естественным, на  редкость  простым  и
понятным  буквально  каждому  ответом  на  все  кажущиеся  неразрешимыми
вопросы. И она не оставляла места для присутствия каких бы  то  ни  было
иных внешних сил.
   - Я угадал.
   Слова, произнесенные Леонардо, прозвучали  почти  без  вопросительных
интонаций. Если он и решил придать им форму вопроса, то  только  потому,
что не хотел задевать самолюбия гостя. На самом деле он  давно  уже  все
понял, глядя на удивленное, недоумевающее, растерянное лицо  инспектора,
которое сделалось похожим на  восковую  маску,  медленно  теряющую  свою
форму под лучами жаркого полуденного солнца, из-за  чего  казалось,  что
одно выражение на нем неуловимо перетекает в другое.
   - Догадаться было не так  сложно,  как  тебе,  возможно,  кажется,  -
улыбнулся  Леонардо.  Молчание  инспектора  было   воспринято   им   как
подтверждение собственной  правоты.  -  Во-первых,  сами  часы,  которые
невозможно сделать в  настоящее  время.  Я  в  этом  совершенно  уверен.
Во-вторых, непонятная  суета  вокруг  моей  картины,  которая,  как  мне
кажется, не заслуживает столь  пристального  внимания.  В-третьих,  твое
странное поведение после того, как ты увидел Мону Лизу.
   - А это-то здесь при чем? - не смог удержаться от вопроса Ладин.
   - Это был последний и самый главный  довод  в  пользу  того,  что  ты
прибыл из будущего. Вначале ты говорил о  портрете  жены  дель  Джокондо
так, словно уже видел его. Когда же я показал тебе живую Мону  Лизу,  ты
как  будто  даже  подумал,  что  я  намеренно  пытаюсь  ввести  тебя   в
заблуждение. Все это плюс то, о чем я  упомянул  прежде,  позволило  мне
сделать вывод, что ты видел какую-то другую мою картину, которую  я  еще
не успел написать, и считал, что  это  и  есть  портрет  Моны  Лизы.  Но
подобное могло случиться лишь с человеком, побывавшим в будущем.
   Сказав это, Леонардо протянул перед собой руку  с  открытой  ладонью,
так, будто предоставлял теперь своему собеседнику право сказать, что  он
думает по этому поводу. Но инспектор молчал, пытаясь понять,  свидетелем
чего  он  только  что  стал?   Что   продемонстрировал   ему   Леонардо?
Фантастическую,   кажущуюся   невозможной   способность   к   гениальным
прозрениям? Или же просто ловкий трюк, ключ к пониманию которого  найти,
быть может, и не так сложно?

Глава 9

   По  лицу  генерального  инспектора  Отдела  искусств,   как   всегда,
невозможно было догадаться, о чем он думает в данный момент. Но на  этот
раз внешняя невозмутимость стоила