закрыть". Кравич являл собой редкий тип не просто мастера, а
подлинного фаната дела, которому посвятил жизнь. Он  владел  практически
всеми методами исследования материи, позволяющими определить ее возраст.
Рассказывают, что как-то раз он на спор определил точные  даты  и  места
изготовления  трех  совершенно  одинаковых  на  первый  взгляд   носовых
платков, всего лишь потерев материю между пальцами. Возможно,  это  была
всего лишь байка.  Но  по  поводу  результатов,  полученных  Кравичем  в
лабораторных условиях, сомнений ни у кого не возникало.
   Войдя в кабинет, Кравич бросил  на  стол  перед  Фростом  стандартную
синюю папку, а сам упал в кресло, ладонью прикрыв глаза от яркого света.
   - Кофе... - едва слышно выдохнул он.
   - Момент... Малявин выбежал  за  дверь  и  вскоре  вернулся  с  двумя
стаканами пойла, изготовляемого кафе-автоматом.
   Приняв из его рук первый стакан, Кравич  осушил  его  единым  залпом,
словно принимал лекарство. Возможно, вкус у кофе был  и  отвратительным,
но кофеина в нем было достаточно.  Сделав  глубокий  вдох,  Кравич  смог
отвести ладонь от глаз и взглянуть  на  дневной  свет  покрасневшими  от
бессонницы глазами.
   - Опять всю ночь работал? - с сочувствием спросил Фрост.
   Кравич молча кивнул. Малявин протянул ему второй стакан кофе.
   - Ну и задачку вы мне  подкинули!  -  сделав  глоток,  с  восхищением
цокнул языком Кравич.
   - Удалось обнаружить что-нибудь любопытное? - насторожился Малявин.
   - Все здесь, - Кравич стукнул ногтем по принесенной папке.
   Фрост раскрыл лежавшую перед ним папку и начал перебирать подшитые  в
ней  листы,  с  восхищением  и  полнейшим  непониманием  всматриваясь  в
безупречную  четкость  вычерченных  самописцами   графиков,   аляповатую
пестроту цветных спектрограмм  и  восхитительную  строгость  бесконечных
столбцов чисел.
   - Это годится для отчета, - прихлопнул бумаги ладонью  Малявин.  -  А
нам ты простым человеческим языком объясни, что тебе  удалось  выяснить?
Эти две картины настоящие или нет?
   - Что ты понимаешь под словом "настоящие"? - как-то  очень  уж  хитро
посмотрел на инспектора Кравич.
   - Эти картины принадлежат кисти Ван Гога? -  задал  более  конкретный
вопрос Фрост.
   - Да, - уверенно ответил Кравич.
   - Черт! - с досадой щелкнул пальцами Малявин.
   - Но Ван Гог не мог их написать, - добавил Кравич.
   Оба инспектора с немым недоумением воззрились на  эксперта,  который,
откинувшись в кресле, спокойно попивал свой кофе.
   - Как прикажешь это понимать? - первым пришел в себя Фрост.
   - Все по порядку,  -  поставив  опустевший  стакан  на  стол,  Кравич
подался вперед, в сторону слушателей.  -  В  первую  очередь  я  подверг
компьютерному анализу голографические  снимки  обеих  картин.  Как  вам,
должно быть, известно, можно подделать стиль и манеру рисования того или
иного художника, но движения  грифеля  его  карандаша  или  мазки  кисти
неповторимы, как почерк человека. При тщательном анализе подделку всегда
можно  отличить,  если  имеется  необходимое   для   точного   сравнения
количество образцов, достоверно принадлежащих интересующему нас мастеру.
С Ван Гогом никаких проблем нет, поскольку образцов его  художественного
"почерка" более чем достаточно. После проведенного анализа компьютер дал
ответ, что обе картины - и "Нарциссы", и "Мост  над  бурными  водами"  -
принадлежат кисти Ван Гога со  степенью  вероятности  99,  97  процента.
Более точный результат удается получить крайне редко.
   - Значит, это все же настоящий Ван Гог? - спросил Фрост, не  выдержав
томительного ожидания.
   -  Совершенно  верно,  -  подтвердил   Кравич.   -   Дальнейшее   вас
интересует?
   - Конечно, - поспешил заверить его Малявин.
   - Анализ доставленных вами образцов полотна и красок с  обеих  картин
однозначно свидетельствует о том, что изготовлены они были в  60-е  годы
XIX века. Если бы кто-то попытался позднее воспроизвести технологии того
времени, то даже в случае абсолютной неотличимости  химического  состава
красок и полотна от  оригиналов,  на  подделку  указали  бы  характерные
примеси, попавшие в материалы из атмосферы. Но вот углеродный анализ тех
же материалов свидетельствует об обратном - их возраст не два  с  лишним
века, а всего несколько лет...
   - Наш нынешний год сопряжен с 1864 годом, -  быстро  прикинул  в  уме
Малявин. - Значит, кто-то мог привезти из того времени полотно, краски и
кисти, которыми пользовался и Ван Гог...
   - А заодно доставил в наше время и самого Ван Гога,  -  усмехнувшись,
добавил Фрост. - Все было бы прекрасно, только в  1864-м  Винсенту  едва
исполнилось одиннадцать лет.
   -  Да,  -  задумчиво  потер  подбородок  Малявин.  -   Несостыковочка
получается.
   - Может быть, вы все же дослушаете меня до конца, а потом уже  будете
высказывать свои  умозаключения?  -  недовольно  глянул  на  инспекторов
Кравич.
   - Да-да!
   - Конечно!
   - Ну так вот, - Кравич расправил на колене край прожженного  кислотой
халата. - Судя по  голокопиям,  слой  красок  на  картинах  находится  в
идеальном состоянии. Подобное,  скажу  я  вам,  возможно  только  в  том
случае, если покрыть картину стабилизирующим  составом  не  позднее  чем
через год после ее написания. Вот, собственно, и все,  что  я  могу  вам
сообщить  по  данному  вопросу...  Да,  для   консервации   картин   был
использован стандартный стабилизатор "200-В", имеющийся в продаже  любом
художественном салоне.
   Оттолкнувшись  руками  от  подлокотников,  Кравич   одним   движением
поднялся на ноги и направился к двери.
   - Эй, постой! - окликнул его Фрост. - Ты хочешь сказать, что  картины
стабилизатором покрывал сам Ван Гог?
   - Откуда мне знать? - пожал плечами Кравич. - Я  рассказал  вам  все,
что мне удалось обнаружить. А откуда появились эти картины - решать вам.
   С этими словами главный эксперт Департамента  контроля  за  временем,
хлопнув дверью, покинул кабинет, оставив двух озадаченных инспекторов  в
состоянии глубокой задумчивости.

Глава 8

   Фрост еще раз, без всякой надежды,  перелистал  страницы  оставленной
Кравичем папки. В самом конце, после графиков  и  диаграмм,  был  подшит
лист с напечатанными на принтере пятью строчками, в  которых  говорилось
примерно то же самое, о чем только что рассказал инспекторам эксперт.
   - С таким заключением к шефу не пойдешь, - захлопнув папку, посмотрел
на напарника Фрост.
   - Да уж, - согласился  тот  и,  собрав  оставленные  Кравичем  пустые
стаканы, кинул их в контейнер для мусора. - Картины написаны Ван  Гогом,
но написать их он не мог,  -  процитировал  Малявин  слова  эксперта  и,
недолго подумав, добавил:
   - Абсурд!
   - Давай посмотрим на дело с  другого  конца,  -  предложил  Фрост.  -
Кравич утверждает, что картины покрыты слоем  стабилизатора  не  позднее
года  после  их  написания.   Стабилизирующий   состав   "200-В"   начал
использоваться лет тридцать назад. Следовательно, как ни крути, мы имеем
дело с  махинациями  во  времени.  Либо  стабилизатор  был  отправлен  в
прошлое, либо картины, сразу же  после  их  создания,  каким-то  образом
попали в наши дни.
   - Картины никак не могли оказаться в нашем времени сразу после  того,
как вышли из-под кисти Ван Гога, поскольку предыдущий период  сопряжения
настоящего времени с последней четвертью  XIX  века  закончился  45  лет
назад, еще до создания стабилизатора "200-В". А следовательно,  логичнее
предположить, что флаконы со стабилизатором были переправлены в XIX век.
   - И были торжественно вручены одиннадцатилетнему  Ван  Гогу,  который
хранил их всю жизнь и  использовал  перед  самой  смертью,  -  продолжил
Фрост. - А законсервированные картины он спрятал в условленном месте,  о
котором заранее договорился с таинственным незнакомцем,  подарившим  ему
стабилизирующий  состав.  Ну  а  хитрый  контрабандист  сразу  же  после
знакомства с малолетним Ван Гогом отправился в сопряженный с сегодняшним
днем виток временной спирали и в 1992 году извлек картины из  тайника  и
теперь продает их с аукциона.
   Малявин как будто не обратил внимания на откровенно  насмешливый  тон
напарника.
   - Я думаю, все происходило не совсем так, как ты описал, - сказал он.
- Но сама идея мне нравится.
   - Ты это серьезно? - недоверчиво сдвинул брови Фрост.
   - Абсолютно, - кивнул Малявин. - Иначе  просто  невозможно  объяснить
происхождение картин.
   - Все равно получается несостыковка, - покачал головой Фрост. -  Даже
если предположить, что картины были  доставлены  к  нам  из  1992  года,
выходит, что с момента их написания до продажи  прошло  больше  века.  А
Кравич уверяет, что  материалам,  использованным  для  создания  картин,
всего-то  несколько  лет.  Такое  впечатление,  что  кто-то  вырывал  их
буквально из рук художника, быстро покрывал стабилизатором  и  сразу  же
тащил на аукцион.
   - Подобное могло бы произойти не в наши дни,  а,  скажем,  лет  через
двадцать, - возразил  Малявин.  -  Если,  конечно,  не  брать  в  расчет
возможность  того,  что  одиннадцатилетний  Ван  Гог,  создав  несколько
шедевров, подарил их незнакомому дяде, а потом надолго забросил  занятия
живописью. Быть может, определяя  возраст  материалов,  Кравич  не  учел
того, что они были защищены  от  контактов  с  окружающей  средой  слоем
стабилизатора, а поэтому и старели медленнее?
   - На результаты углеродного анализа это не влияет, - возразил Фрост.
   - Ну, значит, где-то еще была допущена ошибка! -  досадливо  взмахнул
рукой Малявин. - В  противном  случае,  имея  на  руках  предоставленные
Кравичем  результаты  экспертизы,  можно  смело  садиться  за  пересмотр
основных постулатов темпористики! Нам сейчас только этого и не хватало!
   Подумав, Фрост решил, что спорить  с  основоположниками  темпористики
сейчас действительно не время.
   - Хорошо, - миролюбиво произнес он. - Что ты предлагаешь?
   - Предлагаю принять за рабочую версию  возможность  того,  что  некий
весьма хитрый и расчетливый контрабандист из нашего времени  связался  с
человеком из XIX века, близко знакомым с юным Ван Югом...
   - И передал ему на  хранение  флаконы  со  стабилизирующим  составом,
чтобы он при случае...
   - Нет-нет-нет, -  хитро  улыбнувшись,  покачал  указательным  пальцем
Малявин. - Он просто предложил  ему  внимательно  наблюдать  за  будущим
художником,  обещая  за  это  регулярное  вознаграждение.  Передать  ему
стабилизирующий состав  и  договориться  о  месте,  где  будут  спрятаны
картины, он  рассчитывает  лет  эдак  через  двадцать.  После  этого  он
отправляется в 1992 год, находит место, выбранное им в качестве тайника,
и, обнаружив в нем картины, убеждается в том, что  его  партнер  из  XIX
века  поступил  с  ним  честно.  Он  извлекает  картины  из  тайника  и,
вернувшись в наше время, продает их  с  аукциона.  Теперь  у  него  есть
деньги и  для  собственного  безбедного  существования,  и  для  выплаты
вознаграждения  своему  партнеру  из  прошлого.  Ему   остается   только
дождаться нужного  времени  и  переправить  в  XIX  век  стабилизирующий
состав.
   - В принципе такое возможно, - подумав,  согласился  Фрост.  -  Но  в
целом практически неосуществимо. При  воздействии  одновременно  на  два
временных витка, не относящихся к настоящему времени, возникает  слишком
много элементов неопределенности. Что, если, получив картины и деньги за
них, наш гипотетический контрабандист попросту забудет о  том,  что  ему
еще  только  предстоит   переправить   своему   партнеру   из   прошлого
стабилизирующий состав? Или по какой-то иной  причине  не  сможет  этого
сделать? Или же попросту не заплатит своему партнеру  вознаграждение,  в
связи с чем сделка окажется расторгнутой?
   - Но если картины уже здесь, значит, у него все получилось, - ответил
Малявин.  Секунд  двадцать  он   наблюдал   за   напарником,   задумчиво
постукивающим кончиком карандаша по столу, после чего добавил:
   - Поделись, если у тебя на уме есть что-нибудь более интересное?
   Фрост кинул карандаш в подставку для авторучек.
   -  И  каким  же   образом   ты   собираешься   вести   поиски   этого
предполагаемого злоумышленника? - взглянув на Малявина, спросил он. - Со
стороны торговцев, продавших картины, к нему подобраться не удалось...
   - Естественно, - кивнул Малявин. - Мы ведь имеем дело не с  новичком,
а с профессионалом очень  высокого  класса.  Человек,  спланировавший  и
провернувший  столь  сложную  операцию,  должен  разбираться  в   теории
темпористики не хуже университетских золотых голов. Да и практика у него
должна быть серьезная. Прежде всего нам следует проверить всех известных
контрабандистов, чтобы выяснить, чем занят сейчас каждый из них.
   - Особое внимание следует обращать на тех,  кто  внезапно  отошел  от
дел, - добавил Фрост. - Не думаю, чтобы человек, сорвавший  куш  на  Ван
Гоге, продолжал бы мотаться в прошлое с рюкзаком, набитым безделушками.
   - Ошибаешься, - возразил ему Малявин. - Если наша догадка  верна,  то
нашему клиенту необходимо время от времени бывать в  прошлом  для  того,
чтобы напоминать своему партнеру о его миссии. К тому же  для  некоторых
контрабандистов перебрасывание товаров из одного времени в другое это не
столько способ заработать на жизнь, сколько своего рода вид спорта.
   - Или даже своего рода искусство, - усмехнулся Фрост. - Вспомни  хотя
бы Марина. Сколько раз он уже отбывал срок в зоне  безвременья,  но  как
только  вновь  оказывается  на  свободе,  первым  делом  покупает  новый
темпоральный модулятор.
   - Кстати, Марин вполне мог бы провернуть операцию вроде этой,  с  Ван
Гогом. Лет  пять  назад  он,  помнится,  попался  на  том,  что  пытался
договориться с Цезарем Борджиа, чтобы тот заказал работавшему на него  в
то время Леонардо да Винчи авторскую копию с портрета Джоконды.
   -  Да,  -  подумав,  согласился  Фрост.  -  Если  бы  Марин  собрался
как-нибудь  описать  все  свои  дела,  включая  те,  о  которых  агентам
Департамента ничего не известно, то получился  бы  великолепный  учебник
для стажеров.
   - И пособие для начинающих контрабандистов.
   -  Марин,  Марин,  Марин...  -  Фрост  трижды,  провел  пальцем   над
контактной светоячейкой компьютерной клавиатуры. - На этот раз Марин вне
подозрения, - сообщил он, бегло просмотрев появившееся на экране  досье.
- У него железное алиби. Вот уже почти год,  как  он  находится  в  зоне
безвременья.
   - Какой у него срок?
   - Год и два месяца. От стандартного  обвинения,  -  нелицензированное
использование темпорального модулятора, - Марин отказываться не стал.  А
вот товар, который должен был находиться при нем, до сих пор не найден.
   -  А  Марин,  естественно,  божится,  что  путешествовал  в   прошлое
исключительно с познавательными целями, - усмехнувшись,  качнул  головой
Малявин.
   - Естественно.
   - Давай  в  таком  случае  с  него  и  начнем.  Возможно,  он  сможет
подсказать нам направление для дальнейших поисков.
   - Ты думаешь, Марин станет сдавать своих коллег? - Фрост  скептически
поджал губы.
   - А мы и не будем просить его об этом, - хитро улыбнулся  Малявин.  -
Просто поделимся с ним нашей версией и попросим сделать свои  замечания.
Марин уже почти год находится в зоне безвременья, и посетители  у  него,
как  я  думаю,  бывают  нечасто.  Он  не  откажет  себе  в  удовольствии
порассуждать на интересную для него тему.  А  между  делом,  глядишь,  и
сообщит нам что-нибудь полезное.

Глава 9

   Что представляет собой зона безвременья, внятно не может объяснить ни
один из признанных корифеев темпористики. На  иллюстрациях  в  учебниках
зона безвременья занимает пространство между витками временной  спирали,
которая сама по себе всего лишь наглядная  модель,  а  вовсе  не  точное
воспроизведение того, что на самом деле представляет  собой  непрерывный
поток времени. С таким же  успехом,  исследуя  строение  молекул,  можно
ожидать, что воочию увидишь  разноцветные  шарики,  соединенные  друг  с
другом тонкими проволочками.
   И тем не менее зона безвременья существовала. Вход в нее  можно  было
открыть  с  помощью  любого,  даже  самого  примитивного   темпорального
модулятора. Так же не составляло  труда  открыть  и  выход,  вот  только
никогда нельзя было определить  заранее,  в  какое  время  он  приведет,
поскольку в зоне безвременья не действовал принцип сопряженности  витков
временной спирали.
   Сразу же после открытия зоны безвременья было предложено использовать
ее для сброса токсичных отходов. Естественно, столь мудрое решение могло
зародиться только  в  голове  кого-нибудь  из  членов  правительства.  К
счастью, Департаменту контроля за временем  удалось  добиться  наложения
вето на этот проект.
   Сам Департамент, создав несколько постоянных узлов  перехода  в  зону
безвременья, приспособил ее под место отбытия наказания для  нарушителей
закона о межвременных переходах. В зоне безвременья человек не испытывал
абсолютно никаких физиологических потребностей, что значительно упрощало
и удешевляло содержание правонарушителей. Даже  больные  с  хроническими
заболеваниями на время заключения забывали о своих недугах.
   Заключенному надевался на руку  электронный  браслет  с  персональным
кодом, после чего осужденный проходил через камеру перехода и исчезал  в
бездне безвременья. Вновь дверь  камеры  открывалась  перед  ним  только
тогда,  когда  старший  охранник  набирал  на  пульте   управления   код
заключенного. Сам наказуемый, в  случае  необходимости,  мог  так  же  с
помощью браслета связаться с охранниками и попросить о встрече.
   Все  нарушители  закона,  направляемые  Департаментом   контроля   за
временем  для  отбытия  наказания  в  зону  безвременья,  были   неплохо
подкованы в области как теоретической, так и практической  темпористики,
поэтому за все время существования подобной практики наказаний  не  было
ни единого случая, чтобы кто-либо из заключенных попытался  скрыться  от
охранников, сняв с руки браслет. Каждый  из  них  отлично  понимал,  что
самостоятельно выбраться из зоны безвременья  ему  не  удастся  никогда.
Избавившись от браслета, можно было только превратить определенное судом
наказание, в бессрочное заключение в пустоте.

Глава 10

   Охранник вставил в щель  определителя  пропуск,  который  вручил  ему
Фрост, и пробежал глазами появившуюся на экране информацию.
   - Павел Марин, - прочитал он. - Срок: год и два месяца. Отбыл: девять
месяцев и двенадцать дней. Дополнительное расследование? -  спросил  он,
подняв взгляд на инспекторов.
   - Частный визит, - мрачно буркнул в ответ Малявин.
   Вообще-то  охранника  стоило   бы   поставить   на   место.   Получив
удостоверение инспектора Департамента и одноразовый электронный пропуск,
он не имел права расспрашивать посетителей о  том,  с  какой  целью  они
хотят встретиться с заключенным. Его дело - открыть вход. Да  только  не
хотелось  сейчас  инспектору  цепляться  к  охраннику,  -  и  без   того
настроение было мерзкое.
   Охранник понял, что едва не нарвался на неприятность.  Вручив  Фросту
два электронных браслета, он набрал на клавиатуре код заключенного Павла
Марина и молча указал инспекторам на дверь камеры перехода.
   - Посетители у Марина бывают? - задал вопрос охраннику Малявин.
   - Редко, - ответил тот. - Примерно раз в  месяц  заглядывает  к  нему
двоюродный дядя. Приносит книги, краски и холсты, -  заметив  недоуменно
приподнявшуюся бровь инспектора, охранник счел нужным пояснить:
   - Марин неожиданно открыл в себе талант живописца.
   - Ну и как у него, получается? - спросил Фрост.
   Охранник презрительно скривился.
   - Мой трехлетний сынишка рисует лучше.
   Дождавшись щелчка автоматического замка,  Малявин  открыл  дверь,  по
внешнему виду  ничем  не  отличавшуюся  от  тысяч  других,  которые  ему
приходилось открывать. Однако здесь,  за  стандартной,  выполненной  под
дерево  облицовкой,  крылась   толстая   стал