к  чему  он
клонит...
   - Я предлагаю вам работу, - продолжал Владимир Сергеевич. - От  вас  не
потребуется менять образ жизни. Чем вы будете заниматься помимо моих  дел,
меня не волнует. А платить я буду хорошо, очень хорошо.
   - Гм... Работа для девушки с высшим образованием?
   - Да нет. - Губы Зорина тронула обезоруживающая улыбка.  -  Образование
просто предполагает коммуникабельность.  Вы  будете  моей  шпионкой,  если
угодно, а также... Как бы выразиться точнее... Агентом влияния. Мне  нужна
информация о девушках с пан  ели.  Одиноких,  иногородних,  желательно  не
совсем дурах. Таких, кто согласился  бы  выехать  за  рубеж  на  блестящих
условиях. Вы предварительно обработаете их в соответственном духе...
   Все ясно, мелькнуло у Оксаны. Вербовщик.  Сколько  она  о  них  читала,
сколько слышала невыдуманных  историй...  Девушек  вывозят  в  закордонные
бордели,  нещадно  эксплуатируют,  потом  выкидывают   за   ненадобностью,
больных, выжатых досуха. Вырваться из этого ада удается  немногим...  Нет,
работать на вербовщика - настоящее преступление. Придется согласиться  для
вида, только чтобы уйти отсюда, а потом... Возможно, и бежать  из  Москвы,
эти люди безжалостны, найдут и отомстят.  Но  почему  он  не  обратился  к
сутенеру? Проще, удобнее, логичнее.
   Поднявшись из  глубокого  кресла,  Зорин  обогнул  стол,  присел  перед
девушкой, заглянул в ее глаза, ободряюще положил руку на колено.
   - Я знаю все ваши мысли, - сказал он, - так хорошо, как если бы я читал
их. Поверьте, я не торгую живым товаром. Будь это так, я имел  бы  дело  с
сутенерами, нет?
   - То-то и оно, - вырвалось у девушки помимо воли.
   - Ну вот, уже хорошо... Оксана, это совсем другое... Я не  могу  сейчас
объяснить вам всего, но тем, кого мы уговорим ехать с нами...
   - С нами?
   - Да...  Выслушайте...  Им  не  будет  причинено  ни  малейшего  вреда,
напротив... Им даже не придется продавать себя...
   - Ого! А что же это, варьете?
   - Гм... Все не  так-то  просто...  Каждой  будет  предложена  посильная
работа с учетом склонностей и желаний, в прекрасных  условиях,  с  высокой
оплатой...
   - Как-то странно вы говорите, Владимир Сергеевич, - вздохнула Оксана. -
Уж не из благотворительной ли вы организации?
   - Нет. - Зорин встал, вытащил из кармана пачку  "Честерфилда",  щелкнул
ронсоновской зажигалкой. - Но к делу, которым я с вашей  помощью  займусь,
слово  "благотворительность",  пожалуй,  подойдет.  В  смысле,  сотворение
блага. Возьмем, к примеру, вас. Врач и учитель - превосходно! Там, куда мы
отправимся, дефицит  и  тех  и  других,  а  оплату  труда  не  сравнить  с
российской...
   - Так вы и меня зовете с собой?
   - Именно.
   - Но наши  дипломы,  -  осторожно  сказала  девушка,  -  на  Западе  не
котируются.
   - А кто вам сказал, что мы едем на Запад?
   - А куда? Какая-нибудь африканская глушь?
   - Нет, не глушь. Высокоразвитая страна, во  многом  обгоняющая  ведущие
мировые державы. Пока я не могу ее назвать.
   Совершенно сбитая с толку, Оксана не знала, что и  подумать  -  так  не
походили речи Владимира Сергеевича на  то,  что  можно  было  услышать  от
вербовщика проституток,  да  и  сам  он  представлялся  девушке  личностью
загадочной. Допустим, он все-таки обычный вербовщик и хочет  обмануть  ее.
Но тогда сплел бы мало-мальски  солидную  историю  вместо  этих  "не  могу
объяснить всего" и "не могу назвать страну"...  Нет,  похоже,  он  говорит
правду - ведь в отличие от безупречно сконструированной лжи  правда  часто
выглядит беспомощной. Но если так, что стоит за этой правдой?
   Растерянность девушки не укрылась от Зорина.
   - Я не требую от вас немедленного ответа, - произнес он. - Вот конверт,
в нем тысяча долларов. Независимо  от  того,  какое  решение  вы  примете,
деньги ваши. Подумайте и позвоните мне... И поверьте,  тысяча  долларов  -
мелочь по сравнению с тем, что ожидает вас и наших будущих подопечных.
   Машинально приняв конверт из рук Зорина, Оксана почти взмолилась:
   - Но, Владимир Сергеевич... Как же я могу согласиться, если  вы  ничего
не хотите  разъяснить?!  Что  я,  к  примеру,  должна  буквально  говорить
девушкам?
   -  Это  мы  обсудим  при  следующей  встрече,  когда  вы   сочтете   ее
необходимой... Но чем меньше они будут знать, тем лучше. Без секретов пока
не обойтись. Впрочем, - добавил он, - довольно скоро  это  утратит  всякое
значение.
   Последняя фраза окончательно добила Оксану. Теперь она не понимала  уже
решительно ничего. Зорин смотрел  на  нее  в  раздумье,  потом  неожиданно
рассмеялся.
   - Извольте! - воскликнул он. - Я приоткрою завесу, совсем  чуть-чуть...
В скором времени грядут перемены, Оксана, большие перемены.  Оставаться  в
России попросту небезопасно.
   - Вот так приоткрыли, - молвила Оксана с иронией - Да что вы  имеете  в
виду, какие  перемены?  Политические,  экономические?  Военный  переворот,
фашистская диктатура, что? От чего вы рветесь спасать падших женщин?
   Зорин аккуратно затушил окурок в пепельнице:
   - Оксана, я охотно рассказал бы вам все и даже не попросил бы сохранять
наш разговор в тайне - потому что передай вы кому-то его  содержание,  вам
бы не поверили. Проблема в том, что и вы не поверите мне. Чтобы  поверить,
надо увидеть, и  вы  увидите...  И  тогда  все  поймете.  А  пока  давайте
остановимся на тысяче долларов и на том, что  я  жду  вашего  звонка.  Вас
отвезти или вы доберетесь сами?
   Замедленным движением, как сомнамбула, Оксана убрала в сумочку  конверт
и визитную карточку. Она далеко не была уверена, что позвонит  Зорину,  но
ведь он  сказал,  что  деньги  так  или  иначе  принадлежат  ей,  и  глупо
отказываться от них. Но во что же ее все-таки втягивают?!
   - Если нетрудно, - попросила она, - отвезите меня домой...
   В машине Оксана из предосторожности назвала адрес квартала  за  три  до
своего дома, хотя и не обольщалась по  поводу  действенности  такой  меры.
Если Зорин пожелает найти ее, найдет.
   По дороге Владимир Сергеевич молчал, размышлял о своем. Он считал,  что
выбрал правильную стратегию поведения с Оксаной. Лгать ей было бы ошибкой,
ложь облегчила бы первый этап сближения, но в дальнейшем могла привести  к
труднопоправимым последствиям. Гораздо лучше было поступить так, как Зорин
и поступил, - издалека, исподволь готовить Оксану к встрече с истиной.  Он
с удовлетворением отмечал, что едва ли  обманулся  в  ожиданиях.  Конечно,
высшее образование здесь ни при чем, само по себе оно  очень  мало  значит
для целей Зорина. Но девушка обладала  достаточно  развитым  воображением,
чтобы принять в итоге действительное положение дел  и  помогать  Владимиру
Сергеевичу уже вполне сознательно. Может быть, она даже станет одной из...
Стоп, осадил себя Зорин. Не ему и не сейчас решать будущую судьбу Оксаны.



3

   Около семнадцати часов следующего дня Зорин вошел  в  здание  райотдела
милиции. Его вызвал по телефону капитан  Прохоров,  и  Владимир  Сергеевич
выехал немедленно,  так  как  посчитал  сообщение  капитана  заслуживающим
внимания.
   - Ну, что у тебя, Виктор? - Зорин переступил порог кабинета  Прохорова.
- Давай-ка побыстрее и поподробнее.
   - Здравствуйте, Владимир Сергеевич, - укоризненно сказал капитан.
   - Здравствуй, здравствуй... Прости, замотался совсем, а надо еще успеть
вернуться в министерство... Так что выкладывай.
   - Да в общем банальный сюжет. -  Прохоров  вытряхнул  из  смятой  пачки
сигарету и закурил. - Инженер-электронщик, двадцать  восемь  годов.  После
смерти жены запил по-черному, знаете, как это бывает... Ну, и  подкатились
к  нему  добры  молодцы,  у  которых  водка  не  кончается.  Как  подписал
документы, сам не помнит. Очнулся, а квартира уже  не  его...  Примерно  с
месяц бомжевал бедняга невесть где, потом к нам явился.  А  что  мы  можем
сделать? Все законно, продажа  квартиры  оформлена  без  нарушений.  Пусть
скажет спасибо, что живой...
   - Как зовут твоего героя? - спросил Зорин таким тоном, что трудно  было
понять, заинтересован его рассказ об инженере или нет.
   - Лагутин Дмитрий Васильевич.  Если  хотите  с  ним  поговорить,  он  в
дежурке.
   - Задержан?
   - За что? - удивился капитан. - Разве за бродяжничество, так это совсем
зверем надо быть... Я просто попросил его подождать.
   - Ладно. - Зорин легонько хлопнул ладонью по столу. - Я забираю  твоего
Лагутина. Глядишь, и удастся что-нибудь для  него  сделать...  Спасибо  за
информацию, Витя. За мной не пропадет.
   - Да уж знаю, Владимир Сергеевич... Счастливо!
   С прощальным жестом Зорин покинул кабинет. Минуту спустя он разглядывал
через стекло сидевшего на скамье молодого инженера.  Вид  у  Лагутина  был
удрученный, но  он  не  производил  впечатления  отчаявшегося  человека  -
возможно, еще не полностью осознал всю катастрофичность своего  положения.
Людям свойственно с трудом верить в плохое и надеяться до конца.
   Зорин толкнул дверь и подошел к инженеру:
   - Дмитрий Васильевич? Добрый вечер.
   В  тяжелом  взгляде  Лагутина  не  вспыхнуло  мгновенных   симпатий   к
незнакомцу.
   - Добрый, если для вас он  такой,  -  откликнулся  инженер  хрипловатым
баском. - С кем имею честь?
   - Зорин Владимир Сергеевич. Хотелось бы с вами побеседовать, только  не
здесь... Как вы смотрите на ужин в ресторане?
   -  Положительно,  если  угостите,  -  усмехнулся  Лагутин.  -  Но  меня
милицейское начальство просило тут ждать чего-то...
   - Не чего-то, а кого-то, - поправил Зорин. - Ждали вы меня...  Так  что
приглашаю.
   Небольшой итальянский ресторанчик  располагался  кварталах  в  двух  от
здания райотдела. По дороге Лагутин  не  задавал  никаких  вопросов,  лишь
искоса рассматривал Зорина. Его потрепанный костюм и  отсутствие  галстука
вызвали сомнения у швейцара, но Зорин урегулировал проблему, и они  заняли
столик у окна.
   - Что будем пить? - осведомился Владимир Сергеевич.
   - Минеральную воду, -  буркнул  Лагутин.  -  Зарекся  я  пить  жидкости
покрепче... Да поздно, вот в чем дело.
   - Может статься, ничего не потеряно, - сказал Зорин с открытой улыбкой.
Он продиктовал заказ подошедшему официанту и вновь обратился к инженеру: -
Вы что заканчивали?
   - МФТИ. Хардвер, софтвер - это все  моя  епархия.  Монтаж  электронного
оборудования и программирование. Знаете, тут я если  не  бог,  то  полубог
точно, а Остап Бендер считал, что это одно и то же...
   - Гм... А работали где?
   Лагутин махнул рукой:
   - Так, в одной фирме... Какая теперь разница. Когда  умерла  жена,  все
пошло прахом - работа, квартира... И скажу я вам...
   - Родственники у вас есть? - перебил Зорин.
   -  Ни  единой  живой  души.  Первое  время,  как  меня  из  квартиры-то
шуганули... Вы ведь в курсе?
   - В курсе, - кивнул Владимир Сергеевич.
   - По друзьям кантовался - у одного, другого. Только ведь  друзьям  тоже
мало радости. Нет, они нормальные люди, ни словом не давали понять... Но и
я сам  не  идиот.  Так  что  потом  -  где  придется.  Простите,  Владимир
Сергеевич,  а  в  чем,  собственно,  цель  ваших  расспросов?  Вы  не   из
правоохранительных органов, не надо быть гением, чтобы это увидеть,  да  и
какая во мне тем органам корысть... Тогда кто вы?
   Зорин показал глазами на приближавшегося с подносом официанта.
   - Не знаю, как вы, а  я  голоден,  -  деликатно  высказался  он.  -  Не
возражаете, если мы сперва воздадим должное ужину?
   - Кто бы возражал, а я не буду, - в тон отозвался инженер.
   Пока Лагутин ожесточенно  расправлялся  с  ужином,  Владимир  Сергеевич
незаметно наблюдал за ним,  для  вида  ковыряя  вилкой  в  тарелке.  Когда
инженер с выражением полнейшего удовлетворения на лице чуть отодвинулся от
стола, Зорин заговорил:
   - Вот что, Дмитрий Васильевич. Ситуация у вас, прямо скажем, аховая. Но
все можно поправить, если вы только примете мое предложение.
   - Какое предложение? - насторожился Лагутин.
   - Самое добросовестное. Работа  за  границей  по  вашей  специальности.
Хорошие деньги, жилье, перспективы.
   - Вот это да!  -  недоверчиво  воскликнул  инженер.  -  Так  стоило  ли
разыскивать несчастного бездомного  в  отделении  милиции?  Если,  как  вы
уверяете, предложение добросовестное,  у  вас  не  должно  быть  отбоя  от
претендентов. Или слухи о моих достоинствах докатились...
   - Тут есть тонкости, - холодно прервал его Зорин. - Ваши достоинства ни
при чем. Для меня вы обладаете лишь одним несомненным  достоинством  -  вы
один на всем белом свете, и ваш отъезд ничьего внимания не привлечет.
   Исподлобья взглянув на Зорина, Лагутин покачал головой:
   - Э-э, Владимир Сергеевич... Здесь что-то не так. Что за тайная миссия?
И в какой стране?
   Не отвечая на вопрос Лагутина, Зорин задал свой:
   - Ну, вообще-то вам моя идея нравится?
   - Еще бы!
   - Вот и отлично. Было бы неплохо, если бы вы и друзей  сагитировали.  Я
имею в виду людей  молодых,  как  вы,  одиноких,  как  вы,  и  не  слишком
болтливых.
   - Что значит - не болтливых? - Лагутин пожал плечами. - Вы  предлагаете
работу за границей. Те, кто согласится,  захотят  сообщить  своим  близким
координаты - куда писать хотя бы...
   - Вот потому я и говорил о людях одиноких.
   - Но совершенно одиноких людей не бывает.  Приятели,  знакомые  есть  у
всех...
   - Не так сложно отделаться от знакомых. - Зорин наклонил над опустевшим
бокалом бутылку минеральной воды.
   - Да, но... Почему?
   - В свое время узнаете, Дмитрий Васильевич... А  пока  наводите  мосты.
Среди бомжей потолкайтесь, беженцев разных... Алкоголики и дегенераты  нам
не нужны, но случается так, что кому-то не везет в жизни. Вот как вам...
   - Вряд ли я  наберу  много  электронщиков  среди  бомжей,  -  усомнился
Лагутин.
   - Необязательно электронщиков. Пригодятся самые различные профессии.
   - Гм... По-вашему, у каждого бомжа в кармане заграничный паспорт?
   - Об этом не беспокойтесь, оформление документов и  прочее  я  беру  на
себя - полностью, вплоть до автобуса в аэропорт.
   - Странно как-то все это...
   - Опасаетесь, что я втравлю вас и тех, кого  вы  сумеете  уговорить,  в
какой-то незаконный бизнес? Помилуйте, Дмитрий Васильевич! Зачем бы мне  в
таком случае обращаться к заведомо честному человеку? А  ну  как  вы  меня
выдадите?
   -  Звучит  убедительно,  -  вынужден  был  согласиться  Лагутин,  -   и
все-таки...
   -  И  все-таки  подумайте,  -  подхватил  Владимир  Сергеевич.  -  Пока
потребуется только ваша принципиальная готовность принять предложение.
   Он достал из внутреннего кармана плотный белый конверт и  подтолкнул  к
инженеру по крышке стола.
   - Здесь тысяча долларов, - пояснил он, - а также моя визитная карточка.
Снимите комнату, отдохните,  приведите  себя  в  порядок.  А  надумаете  -
позвоните мне, и мы обсудим детали.
   - Денег я не возьму, - решительно отказался Лагутин.
   - Почему? - Недоумение Владимира Сергеевича выглядело искренним.
   - Потому что сумма большая и возвращать  ее  мне  не  с  чего.  Истрачу
деньги, тогда что? Я в ваших руках?
   - Бог мой! - Зорин воздел руки к потолку. - Да вы, как видно, и  впрямь
принимаете меня за темного дельца?! Берите деньги и выбросьте эти мысли из
головы. Ну как я смогу вас преследовать за эту тысячу  долларов?  Беседуем
мы наедине, никаких расписок... И никаких обязательств. Деньги я вам дарю,
что бы вы ни решили.
   - А вы дарите по тысяче долларов всем желающим или только избранным?  -
В голосе Лагутина отчетливо прозвучали нотки сарказма.
   - Нет, с вами положительно невозможно разговаривать, - вздохнул  Зорин.
- Очевидно, я ошибся. Пойду, и пропадайте вы пропадом...
   - Подождите, - примирительно произнес инженер. - Вы правы, мне выбирать
не приходится... Но куда ехать хотя бы?
   - Об этом вы узнаете в свое время... Как и о многом  другом.  А  сейчас
скажу одно, и прошу мне поверить... Вы не пожалеете,  что  встретились  со
мной. Думайте, Дмитрий Васильевич, думайте. Я вас не тороплю.
   Зорин  встал  и  прошествовал  к  выходу,  по  пути   расплатившись   с
официантом. Лагутин сидел, погруженный в глубокие раздумья. Он притянул  к
себе конверт, открыл клапан. Внутри лежали десять стодолларовых бумажек  и
визитная карточка. Как бы то ни было,  теперь  можно  хоть  переночевать-с
комфортом...  Однако  кто  такой  Зорин,  что  означают   его   загадочные
предложения  и  неожиданная  щедрость?  Бесплатный  сыр  бывает  только  в
мышеловке, за здорово живешь тысячи долларов не раздают. Очевидно, услуги,
которые способен оказать  таинственному  благодетелю  Лагутин,  стоят  для
Зорина больше, много больше... Так позвонить или нет?
   В результате длительных размышлений Лагутин  решил  действовать  так  -
денег истратить по возможности меньше, позвонить Зорину, увидеться с ним и
постараться вытянуть хоть что-то конкретное. А если это  конкретное  будет
выглядеть  совсем  уж   подозрительно,   вернуть   оставшиеся   деньги   и
откланяться...
   Зорин вышел из итальянского ресторана  в  превосходном  настроении.  Он
чувствовал, что беседа с Лагутиным прошла не впустую и лед будет сломан.
   Вопреки ссылке на дела в разговоре с капитаном Прохоровым  ни  в  какое
министерство Владимир Сергеевич не поехал, а отправился в другой ресторан,
точнее - среднее арифметическое между  рестораном  и  баром.  Несмотря  на
ранний час, здесь уже хватало изрядно набравшихся посетителей, в  основном
студентов и мускулистых молодых  людей  неопределенной  профессии.  Музыка
воспроизводилась с таким качеством, что  не  только  разобрать  содержание
песни, но и определить, на каком  языке  она  исполняется,  было  нелегкой
задачей.
   Пройдя  в  глубь  зала,  Владимир  Сергеевич   опустился   на   круглый
пластмассовый стул  за  столиком,  где  его  ждал  плотно  сколоченный,  с
разрисованным шрамами лицом персонаж средних лет. Этот человек был явно из
тех, встреча с которыми в полуночном переулке  не  привела  бы  в  восторг
благополучного обывателя.
   - Привет, Борис. -  Зорин  повысил  голос,  чтобы  перекрыть  кошмарную
музыку.
   - Наше вам, Сергеич. - Детина салютовал рюмкой. - Выпьешь или за рулем?
Вижу, не настаиваю... А вот я и за рулем пью, ха...
   - Ты богатый, тебе можно, - отшутился Зорин и сразу стал  серьезным.  -
Что у тебя, зачем звонил?
   - Поиздержался  малость...  С  твоими  делами  свои  забросил,  дефицит
бюджета образовался.
   - Дело поправимое. Вот пока пять сотен,  больше  с  собой  нет.  Завтра
подброшу... А какие новости?
   Здоровяк дернул плечом:
   - Разные. Двенадцать парней ждут не дождутся  твоей  команды,  ключ  на
старт. Видел бы ты их, Сергеич... Псы войны, огонь и воду прошли... Да  то
плохо, что маринуешь ты их, а ждать они не любят, не  привыкли...  Того  и
гляди, плюнут на твои бабки и законтрактуются куда-нибудь, где погорячее.
   - Ждать осталось недолго, Боря. Скоро отправляемся.  Но  я  надеюсь,  у
твоих парней не слишком силен криминально-романтический дух? Мне требуется
дисциплина в первую  очередь.  В  этом  направлении  и  работай  с  каждым
следующим новобранцем.
   - Как полагается, Сергеич, - пробурчал Борис.
   - На сколько человек я могу рассчитывать  к  концу  месяца?  -  спросил
Зорин, машинально передвигая пальцем по столу хрустальную пепельницу.
   - Тридцать, тридцать пять... Около того...
   - Наберешь пятьдесят, получишь премию, твое жалованье десятикратно... И
помни, отморозки мне не нужны.
   - Ангелов, Сергеич, тоже не гарантирую... Они по другому ведомству...
   - Ангелов? - Зорин засмеялся. - Да нет, и ангелы ни  к  чему.  Соблюдай
баланс между грозной внешностью  и  хотя  бы  минимальной  способностью  к
повиновению.
   - Минимальная-то тебе зачем?
   - А мы ее  разовьем,  главное  -  задатки...  Ну,  пока,  Боря,  завтра
увидимся.
   Владимир Сергеевич поднялся, двинулся прочь от столика Бориса. Именно в
этот момент случилось небольшое происшествие, едва ли  даже  заслуживавшее
такого названия. Сидевшая за с