видно,  туда  совали  какую-то
отмычку. Кремнев подошел к Игорю:
   - Вот что, нам лучше бы покинуть квартиру...
   - Да как покинуть? - шепотом отозвался  Зимин.  -  Из  окна  прыгать  -
высоко, переломаем кости...
   - Спасайте рукопись...
   Кремнев быстро вернулся в комнату, заглянул в спальню.
   - Ага, окно во двор... Может быть, они поставили там кого-то, а  может,
и нет. Рискнем.
   - У нас нет оружия, - напомнил Мартов. - А у них, наверное, есть.
   Действительно, ни Мартову, ни Кремневу не пришло в голову отправиться к
Зимину вооруженными.
   - Рискнем, - повторил Кремнев. - Выбора-то никакого.
   Вытащив из шкафа манускрипт, папку с записями профессора и компьютерные
дискеты, Игорь уложил все это в полиэтиленовый  пакет.  Кремнев  распахнул
окно спальни, привязал к трубе центрального отопления сорванную с  постели
простыню, перебросил свободный конец через подоконник.
   - Марина! - позвал он. - Спускайтесь первой. Игорь, идите сюда...  Если
нам придется разделиться, ждите нас у ближайшей станции метро...
   Девушка  выбралась  в  окно,  вцепилась  в  простыню   и   благополучно
соскользнула на газон. Игорь метнул на землю пакет,  тут  же  подхваченный
Мариной, и приготовился к эвакуации.
   Едва он присоединился к девушке во дворе, входная дверь капитулировала,
и в квартире загрохотали шаги по меньшей мере четверых человек. Из спальни
Кремнев  не  мог  видеть  Мартова,  остававшегося  в  комнате.  Физическая
подготовка Кремнева позволяла ему выпрыгнуть в окно и  обойтись  при  этом
без переломов и вывихов, но не бросать же Мартова  на  произвол  судьбы...
Хорошо, что Кремнев имел маленькую фору: из-за приоткрытой двери в спальню
его не могли заметить сразу.
   - Бегите! - крикнул он в окно.
   В спальню  влетел  здоровенный  парень  с  пистолетом.  Из-за  дверного
полотна Кремнев ударил его  ногой  в  пах,  перехватил  оружие  и  стукнул
бандита по черепу массивной рукояткой. Тот оказался крепким орешком  и  не
потерял сознания, несмотря на адскую боль.
   - Засада, - прохрипел он, шатаясь.
   Остальные мгновенно сориентировались.
   - Здесь засада, уходим! - завопил кто-то.
   Второй вооруженный боевик  навскидку  выстрелил  в  Кремнева,  которого
теперь хорошо видел. Он промахнулся, а ответный выстрел  задел  предплечье
его правой руки, и он выронил пистолет. Внезапно  вспыхнувшая  перестрелка
привела бандитов в  смятение.  Они  плохо  соображали,  что  происходит  и
сколько человек им противостоит, зато  отлично  понимали,  чем  это  может
кончиться. Гурьбой они кинулись к выходу. За  ними  последовал  и  первый,
подбитый Кремневым громила,  глаза  его  застилала  темная  пелена,  и  он
двигался  огромными  шагами  наугад.  Кремнев  не  стал  его  задерживать:
говорить с бандитом ему было не о чем, он и  без  того  знал,  куда  нужно
ехать, чтобы выставить свои условия. Время же расчетов за Шатилова пока не
настало...
   Кремнева крайне удивило отсутствие в комнате Мартова. Если на то пошло,
он не видел Мартова с того  самого  момента,  когда  говорил  с  Игорем  у
окна... Вот чертовщина, куда же он делся?
   Загадка разрешилась через пару  секунд.  Со  смущенной  улыбкой  Мартов
появился из ванной.
   - Вы что там, руки мыли?  Точнее,  умывали?  -  с  презрением  процедил
Кремнев.
   Евгений Максимович пожал плечами:
   - Что поделать... Да, я  не  герой.  Вынужден  это  признать...  И  что
теперь? Расстреляете меня за трусость на поле боя?
   - Неплохо бы. - Кремнев зло сплюнул.
   -  Не  судите,  да  несудимы  будете...  И  потом,   у   каждого   свое
предназначение. Я сплоховал в драке, но ведь не можете вы утверждать,  что
от меня совсем нет никакой пользы...
   - Ладно, - вздохнул Кремнев. - Как видите, я без вас обошелся...
   Он наклонился и подобрал окровавленный пистолет  (второй  он  продолжал
держать в руке).
   - Трофеи, -  сказал  он.  -  Оружия  все  больше,  а  вот  с  реальными
результатами пока скверно. Неужели они перехватили-таки ребят во  дворе?..
Проклятье, если бы я знал!
   - Что знали?
   - Что гады запаникуют и так быстро смоются... - Он  сунул  пистолеты  в
карманы пиджака. - Поехали к ближайшей станции метро. Ребята должны  ждать
нас там, если...
   - Минуту. - Мартов никак  не  мог  избавиться  от  виноватого  тона.  -
Давайте наведем здесь порядок,  чтобы  в  случае  чего  моим  коллегам  из
милиции не к чему было придраться. Кое-где остались наши отпечатки...
   - Но поторопимся! Чего доброго, кто-нибудь сообщил  о  стрельбе.  Тогда
ваши коллеги не промедлят...
   Как бы то ни было, Кремневу и Мартову повезло опять, коль  скоро  здесь
уместно рассуждать о везении. Они беспрепятственно вернулись к  машинам  и
прибыли к станции метро.
   И вот тут везение кончилось. У станции их никто не ждал. Они спустились
вниз к поездам, снова поднялись наверх,  много  раз  объехали  близлежащие
кварталы... Игоря и Марины нигде не было. Они исчезли бесследно.



41

   В назначенный день Олег Мальцев напрасно ждал телефонного звонка. Зорин
не позвонил, он пришел сам около девяти вечера. Без  очков,  в  элегантном
плаще и мягкой шляпе, Владимир Сергеевич шагнул в прихожую квартиры Олега.
Он  излучал  уверенность  в  себе  и  окружающем  мире,  отчего   Мальцев,
нервничавший с утра, слегка успокоился.
   - Вы должны были получить письмо, - сказал Зорин, проходя в комнату.
   - Вы знаете о нем?
   - Оно было написано по моему настоянию, - пояснил Владимир Сергеевич.
   - Вот как? - удивился Мальцев. - Но если вы признаетесь в  этом,  зачем
вам понадобились фокусы со стариком Евдокимовым?
   - Олег, мне хотелось, чтобы вы сосредоточились на содержании письма,  а
не ломали себе голову над тем, кто я такой и что мне от вас нужно...
   - Оно настоящее?.. Я имею в виду... то, что там написано, - правда?
   - От первого и  до  последнего  слова.  Его  автор,  Сергей  Климов,  -
реальное лицо, и он действительно служил в охране "Сторожки".  Я  подделал
только рекомендацию Евдокимова по известной вам теперь причине.
   Мальцев невольно покосился на стол, где лежало письмо.
   - Ну, хорошо... И что дальше?
   - Дальше одевайтесь. Мы уезжаем.
   - Куда?
   - Увидите. Впрочем, могу обрисовать  направление.  Примерно  в  сторону
Коломны, к Мещерской низине. Граница Рязанской губернии.
   - В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов,  -  пробормотал  Олег,  снова
ощущая прилив волнения.
   Владимир Сергеевич пронзительно посмотрел на Мальцева:
   - Все еще боитесь?
   - Нет, но...
   - Остановимся на "нет" без "но", - жестко произнес Зорин.  -  Подумайте
сами, стал бы я возиться с письмом и прочим, если бы собирался  избавиться
от вас?
   - Да не боюсь я, - раздраженно огрызнулся Мальцев и тут же сбавил  тон:
- Это другое...
   - Вас тревожит то, что вы можете  увидеть?  -  с  веселым  любопытством
осведомился Зорин. - И что же это, по-вашему?
   - Откуда мне знать...
   - Вы физик, ученый. И вы неоднократно прокручивали в  голове  имеющуюся
информацию. Неужели никаких догадок?
   - Догадок выше крыши. Но как вы сами изволили заметить, я ученый,  а  в
науке догадки лишь тогда чего-то стоят, когда проверены экспериментом...
   - Вот я и предлагаю вам эксперимент, да какой!  -  Зорин  подмигнул.  -
Едем.
   - Нужно что-нибудь взять с собой?
   - Нет, ничего. Перекусить в дороге у  меня  есть,  но  это  не  так  уж
далеко. Вряд ли успеем проголодаться.
   Мальцев надел кожаную куртку, служившую ему верой и правдой  не  первый
год, положил в карман сигареты и зажигалку. На пороге он пропустил  Зорина
вперед и оглянулся. Почему-то у него  появилось  отчетливое  предчувствие,
что если он и увидит свою квартиру еще раз, то очень не скоро.
   "Фольксваген"  Зорина  развил  большую  скорость  только  за  кольцевой
дорогой.  Водитель  и  пассажир  почти   не   разговаривали,   не   считая
малозначащих  реплик.  Мальцев  плохо  знал  Подмосковье,  а  в   темноте,
рассеиваемой лишь лучами фар, и  вовсе  утратил  всякую  ориентировку.  Он
понимал, что направление поездки Зорин указал  верно,  однако  подробности
маршрута оставались скрытыми от него.
   Последние четверть часа "фольксваген" петлял по  какой-то  полузаросшей
проселочной дороге, окруженной плотной стеной  леса,  потом  выкатился  на
обширную поляну и остановился.
   - Приехали, - сказал Зорин.
   Он полез во внутренний карман плаща. У Олега вдруг мелькнула мысль, что
он кругом ошибся и Зорин  достанет  _пистолет_...  Но  в  руках  Владимира
Сергеевича  оказался  лишь  плоский  футляр,   из   которого   он   извлек
продолговатую пластину. В затемненном салоне Мальцев не смог хорошенько ее
разглядеть.
   - Выходите, - проговорил Владимир Сергеевич и первым открыл дверцу.
   Они стояли по обеим сторонам машины  и  смотрели  туда,  где  свет  фар
ослабевал и сливался с мраком  ночи.  Было  довольно  холодно.  Накрапывал
хилый дождичек, порывы ветра заставляли  шуметь  кроны  деревьев.  Мальцев
поежился. Эксперимент? Замечательное место для эксперимента.
   - Эксперимент, - произнес Зорин, будто заглянув внутрь сознания  Олега,
- обычно предваряется теорией, не так ли?  Ну,  а  мы  поступим  наоборот.
Скучно тратить время  на  теоретические  выкладки,  когда  в  наших  силах
устроить эффектную демонстрацию. Смотрите... Да нет, не  на  меня.  Вперед
смотрите, перед собой.
   Через открытую дверцу он потянулся к приборной доске и  выключил  фары.
Внезапный  переход  к  полной  тьме  ослепил  Мальцева.  "На  что  же  тут
смотреть?"  -  беспомощно  подумал   он,   опираясь   ладонью   на   капот
"фольксвагена".
   С той стороны, где стоял Зорин, послышался тихий, невыносимо  тоскливый
писк, словно десятки голодных комаров пели в унисон.  Этот  звук  наполнил
сердце Мальцева  страхом  и  беспокойством,  хотя  в  ровном  тоне  ничего
угрожающего не было. Не сам звук вызывал смятение, а то, предвестием  чего
он  являлся...   Чего-то   немыслимого,   странного,   будоражащего...   И
несомненно, зловещего.




ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ЗАМОЧНАЯ СКВАЖИНА


1

   Хабаровский край, 120 километров западнее Антыкана, июль 1997 года

   Объектив видеокамеры в руках Ани Кудрявцевой  был  направлен  прямо  на
мчащийся по рельсам паровоз. Видоискатель устрашающе приближал  грохочущую
махину. Ане казалось, что она стоит на пути поезда...  Она  понимала,  что
это только иллюзия, тем не менее внезапно ощутила сильное головокружение и
резкий приступ тошноты. Она  покачнулась,  в  инстинктивном  поиске  опоры
поставила ногу на камень... Тот  вдруг  подался  вперед  и  вниз.  Девушка
утратила равновесие, шагнула и очутилась в  непосредственной  близости  от
световой стены.
   Ее словно пронзили изнутри сотни  крошечных  ледяных  игл.  Видеокамера
обожгла руки, девушка выронила ее.  Она  пыталась  кричать,  но  не  могла
издать ни звука. Непрекращающееся чувство стремительного падения захватило
Аню. По ее комбинезону ползли фиолетовые светящиеся змейки...
   Кто-то вцепился в руку девушки. Это был Сретенский, но Аня  не  увидела
бы Андрея Ивановича, даже если бы оглянулась. Глаза ее  застилала  белесая
мгла, в которой метались золотистые шарики. Почти лишившись сознания,  Аня
начала падать, увлекая Сретенского за собой. Он плотно прижался к девушке,
но не сумел удержать ее и не  удержался  сам.  Вдвоем  они  покатились  по
щебенке, влекомые неведомой силой. Колеса поезда гремели над их  головами,
слышался какой-то протяжный свист... Потом все медленно стихло.
   Сретенский встряхнулся и сел. Рядом зашевелилась Аня. Зрение постепенно
возвращалось к обоим, неприятные ощущения исчезли, но не сразу, а  подобно
тому,  как  размывается  изображение  на   экране   старого   черно-белого
телевизора, где плавно прибавляют яркость.
   - Аня! - Сретенский озабоченно потянулся к девушке. -  С  тобой  все  в
порядке?
   - Не знаю, Андрей Иванович. - Она неловко  ощупала  себя.  -  Вроде  бы
да... А вы как?
   - Жив пока, - отозвался Сретенский, изумленно взирая на окружающее.
   Не было ни тайги, ни ночи. Они сидели на железнодорожной насыпи, метрах
в пяти от которой проходила в жухлой  траве  грунтовая  дорога.  Дальше  в
рассеянном свете, какой бывает рано утром, виднелся перелесок,  а  за  ним
линия электропередачи. Рассмотреть что-нибудь еще мешал  довольно  плотный
туман. Откуда-то доносилось птичье  щебетанье,  по  рельсам  прокатывалась
вибрация только что прошедшего поезда. Неподвижность  прохладного  воздуха
не нарушало ни малейшее дуновение ветерка.
   - Где мы? - пролепетала девушка едва слышно. - И где... остальные?
   - Попытаемся пока ответить на второй вопрос.
   Сретенский встал (заодно убедившись, что не  получил  серьезных  ушибов
или других повреждений), приложил ко рту ладони рупором и закричал во весь
голос:
   - Мальцев! Петров! Малыгин!
   Молчание. Не отозвалось даже эхо.
   Андрей  Иванович  позвал  еще  несколько  раз,  но  тише   -   интуиция
подсказывала ему, что никто не ответит.
   - Их нет здесь, - произнес он, помогая девушке подняться. - Где  бы  мы
ни оказались, мы тут одни.
   - Но что же делать? - Аня оглядывалась с  испуганно-детским  выражением
лица. - Андрей Иванович, так не бывает...
   - Конечно, не бывает, - согласился Сретенский. - Но раз уж с  нами  это
случилось, придется  выбираться.  Вот  железная  дорога.  Куда-нибудь  она
приведет...
   - Но в какую сторону  идти?!  Справа  может  быть  станция  в  каких-то
пятистах метрах, а слева... Или наоборот...
   Сретенский мягко улыбнулся:
   - Поступим, как в русских сказках, Аня... Пойдем куда глаза глядят.
   Они побрели по шпалам,  хотя  удобнее  было  бы  идти  по  параллельной
дороге. Туман рассеивался, становилось теплее. Вдалеке  показались  низкие
деревянные строения.
   - Вроде бы поселок, - неуверенно сказал Сретенский. - По крайней  мере,
тут мы сможем что-то узнать. Судя по родному до боли пейзажу, мы  все-таки
в России.
   Сзади послышался  нарастающий,  ритмичный  металлический  лязг.  Аня  и
Сретенский обернулись и увидали катящуюся по  рельсам  небольшую  открытую
мотодрезину. Экипажем правил мужик в потрепанной синей куртке.
   Андрей Иванович замахал руками. Дрезина замедлила  ход  и  остановилась
метрах в полутора от Сретенского и девушки. Мужик разглядывал их  с  явным
удивлением.  Казалось,  его  особенно  поразили  фонарики,   прикрепленные
ремешками к запястьям уфологов.
   - Извините, - начал Сретенский. - Мы заблудились... Как называется этот
поселок?
   После длинной паузы мужик хмуро буркнул:
   - Совхоз "Красный путь".
   - М-м... А далеко отсюда до ближайшего города?
   - До Москвы? Километров двадцать  будет.  До  станции  Красный  Путь  -
километра два...
   Аня и Сретенский переглянулись, затем Андрей Иванович заговорил вновь:
   - Видите ли, с нами приключилась...  м-м...  неприятная  история...  Ни
денег, ни документов... Не могли бы вы подбросить нас хотя бы до  станции?
А уже там мы как-нибудь сами.
   Окинув просителей недобрым взглядом,  мужик  хмуро  кивнул.  Сретенский
посадил девушку, взобрался за ней на  платформу.  Они  уселись  на  скамью
впереди мужика. Зачавкал мотор, дрезина тронулась... Сретенский наклонился
к Ане и понизил голос, хотя из-за шума двигателя их и так  не  услышал  бы
неприветливый машинист.
   - Вот как, - говорил он в самое ухо Ани. -  Москва...  Ну  что  же,  мы
ехали за аномальными явлениями, вот мы их и  нашли.  Но  что  за  "Красный
путь"?
   -  Кто  его  знает.  -  Девушка  пожала  плечами.   -   Совхоз...   Это
расшифровывается как "советское хозяйство", что  ли?  Странно.  Я  думала,
ничего советского уже не осталось.
   -  Дело  не  в  названии,  -  заметил  Сретенский.  -  Есть  же  газета
"Комсомольская правда". Почему бы не быть совхозу "Красный путь"?
   Станция,  где  мужик,  не  попрощавшись,  высадил   своих   пассажиров,
представляла  собой   маленький   кирпичный   домик-вокзал   и   несколько
прилегающих построек. На перроне  не  было  ни  души.  По  обеим  сторонам
вокзальной двери висели портреты  -  справа  Иосиф  Виссарионович  Сталин,
слева  усатый  мужчина  "лет  сорока  пяти  с  суровым  взглядом,   чем-то
напоминающий Саддама Хусейна.
   - Вот и ответ. - Сретенский указал на  изображение  генералиссимуса.  -
"Красный путь" - попросту секта каких-нибудь твердолобых сталинистов. Ведь
не запретишь, ну и бог с ними...
   - И что дальше? - Девушка села на скамейку у стены домика. - Денег нет,
билет не  купить...  Не  зайти  ли  нам  в  местное  отделение  милиции  и
объяснить...
   - Что нас забросило сюда из Хабаровского края, - подхватил  Сретенский.
- Помнится, один такой как-то явился в ялтинский угрозыск. Звали его Степа
Лиходеев...
   - А вы что предлагаете?
   - Если верить нашему таксисту, до Москвы всего два десятка  километров.
Дождемся электричку, доедем зайцами.
   Аня взмахнула рукой, показывая куда-то вверх. Сначала  Андрей  Иванович
не понял значения ее жеста,  но  тут  же  сообразил:  над  железнодорожным
полотном не было электрической сети. Он недоуменно покачал головой:
   - М-да... С паровозами у них, конечно, проще...
   - Давайте найдем телефон, - сказала Аня, - позвоним в Москву,  уговорим
кого-нибудь за нами приехать.
   Она встала, готовая осуществить этот план.
   - Вот они, голубчики! - послышался торжествующий хрипловатый голос.
   По перрону спешил машинист дрезины в окружении четверых дюжих  молодцев
в униформах цвета хаки, перетянутых скрипучими ремнями. Тот, что  выглядел
начальственнее и солиднее, подошел к Сретенскому и представился:
   - Старший лейтенант НКВД Борисов. Прошу предъявить документы.
   - НКВД? - ошарашенно переспросил Андрей Иванович.
   - Вы плохо слышите? -  с  издевкой  осведомился  старший  лейтенант.  -
Народный комиссариат внутренних дел. Документы!
   - Ребята, хватит шутить, - рассердился Сретенский. - Мы очень устали, и
мы хотим...
   - Обыскать их! - рявкнул тот, что отрекомендовался Борисовым.
   Добры  молодцы  приступили  к  бесцеремонному   обыску.   Девушку   они
обыскивали так, что это походило на изнасилование, но их лица отражали  не
больше эмоций - сексуальных или каких-либо еще, - чем  контрольные  панели
промышленных роботов. Ничего не найдя, они  удовольствовались  отобранными
фонариками, которые немедленно развинтили на составные части.
   - В машину их, - распорядился старший лейтенант. - В Москву.
   Блеснувшие  в  солнечных  лучах  наручники  защелкнулись  на  запястьях
Кудрявцевой и Сретенского.
   - А вы, товарищ, - обратился Борисов  к  мужику  с  дрезины,  -  сейчас
дадите подробные показания товарищу Хомутову. Иван, проводи.
   Один из парней в форме увел мужика, а остальные принялись  подталкивать
вконец растерявшихся уфологов к краю  перрона,  где  у  подножия  каменной
лесенки стояла черная легковая  машина,  напоминающая  "эмку"  из  военных
кинолент.
   - Черт возьми, - шепнул Сретенский Ане. - Уж не провалились  ли  мы  не
только в пространстве, но и во времени?
   - Был такой фильм, - тихо ответила девушка. - "Зеркало для героя".  Там
двое попали в прошлое... Но это невозможно!  Прошлое  миновало,  умерло...
Это  какой-то  идиотский  розыгрыш...  Или  сталинисты  совсем  с  катушки
съехали, развлекаются...
   - Молчать! - прикрикнул Борисов.
   Кудрявцеву и  Сретенского  впихнули  на  заднее  сиденье  машины  между
двумя... как их назвать - сотрудниками  НКВД?!  Широкое,  обтянутое  кожей
сиденье позволяло без труда разместиться четверым. Борисов сел за руль, на
боковые  окна  упали  непроницаемые  черные  шторки,  черная   перегородка
отделила заднюю часть салона от места  водителя.  Под  потолком  вспыхнула
тусклая лампочка, и еще немного света пробивалось сквозь стекло за спинами
уфологов. Машина сорвалась с места. Сретенский попытался было  оглянуться,
но получил чувствительный тычок от конвоира.
   - Не вертись, - скомандовал тот.
   Таким образом, в продолжение поездки Андрей Иванович и  Аня  не  видели
ниче