высят в звании.  Но  как  вы  сможете
после всего этого смотреть на себя в зеркало?
   - Мать вашу, Дэйв, - бесцветно произнес он. И тогда я  попытался  его
ударить. Он перехватил мой кулак на полпути.  Я  знал,  что  он  сильнее
меня, но не подозревал, насколько.  Если  бы  он  дал  мне  сдачи,  этот
рассказ писал бы кто-нибудь другой. Но он не дал мне  сдачи.  Он  просто
сгреб меня в охапку и подержал с минуту, а потом спросил:
   - Ну что, может, хватит глупостей? Я кивнул. Он отпустил меня.
   - Отлично. Может, теперь перестанешь проповеди читать? Тебе все равно
не заставить меня поступать по-твоему. Ясно? -  Я  снова  кивнул,  и  он
продолжил: - Ну и прекрасно. Теперь, когда ты это понял, я  сделаю  все,
чтобы разыскать твою девушку. По своим причинам, запомни, а не по твоим.
И вообще мы только напрасно теряем тут время..
   - Мне кажется, я не совсем вас понял, - ошалело пробормотал я.
   - А я на это и не рассчитывал.
   Он сказал это даже не уничижительно, а так, словно считал, что  таков
уж закон природы. Может, так оно и  было.  Я  никогда  не  имел  дела  с
выходцами из Европы, которые продолжают поклоняться своим старым  богам,
не таким, как Гермес, чей культ поддерживается искусственно,  но  богам,
почти столь же древним, как Тот, Кому  поклоняюсь  я.  "Баланс  Сил",  -
подумал я. Интересно, на  чьей  стороне  бог  Перкунас?  Может,  пережив
столько веков христианства, литовский бог, как и  Уицилопочтли,  задумал
вернуть себе прежнее могущество?
   Впрочем, не столь уж важно, на чьей стороне  бог  Судакиса,  главное,
что (если я не ошибаюсь) сам Тони на  моей  стороне.  Резко  оживившись,
Тони почти поволок меня к выходу. И тут я случайно оглянулся.
   - Постой! - Я схватил его за руку. Это было все  равно  что  пытаться
остановить священную колесницу.
   - Оглянись! - взмолился я почти в отчаянии. - Там то, о  чем  я  тебе
говорил! Он недовольно повернулся.
   - Я ничего не вижу, - проворчал он.
   - Я тоже ничего не  вижу,  -  парировал  я.  -  Я  вижу  Ничто!  Вот,
встань-ка сюда, на мое место. -  Я  подвинулся.  Он  покачал  головой  и
собрался идти дальше. Теперь я и правда впал в  отчаяние.  -  Встань  на
цыпочки, - попросил я, ведь я был  выше  его  на  несколько  дюймов.  Он
бросил на меня  такой  взгляд,  что  при  других  обстоятельствах  я  бы
мгновенно обратился во прах. Но я не сдавался, и  Тони,  пожав  плечами,
поднялся на цыпочки. Мгновение спустя он пробормотал что-то  по-литовски
(я не понял, что именно). Потом перешел на английский:
   - Все-таки ты был прав, Дэйв. Я не знаю, что это такое.
   Я тоже не знал. В тот момент Ничто было  для  меня  невидимо;  свалка
походила на самый обыкновенный пустырь,  заросший  травой.  Но  когда  я
приблизился к Тони, стена  ограждения  вдруг  сдвинулась  в  бесконечную
даль. И в то же самое время она оставалась на своем месте. Не знаю,  как
это объяснить. Такое ощущение, будто у тебя зрение изменилось.
   Тони  Судакис  опустился  на  пятки.  Он  не  утратил  своей  обычной
решимости.
   -  Если  видишь  на  свалке  токсичных  заклинаний  нечто  совершенно
необычное, самое лучшее - немедленно попытаться выяснить, что это такое,
- заявил он. - Почему бы тебе не позвонить своему магэксперту,  как  его
там, Манштейну, да? И не попросить его немедленно прилететь? Чем  скорее
он поймет, что здесь происходит, тем раньше мы примем контрмеры.
   - И это говорит  тот  самый  человек,  который  не  далее  чем  вчера
грозился, что, если мы с Манштейном  еще  раз  сунемся  на  свалку,  его
адвокаты затаскают нас по судам и будут таскать до тех пор, пока орел не
оставит в покое печень Прометея?
   - Ну-ну, издевайся-издевайся, -  сказал  Тони.  -  Да,  я  тот  самый
человек. Но тебе удалось-таки меня переубедить. Ладно, пошли  ко  мне  в
кабинет.
   Еще никогда я так не радовался  возвращению.  Когда  мы  прибежали  в
приземистую, уродливую крепость, я спросил:
   - Ты знаешь, что именно хранится в этом месте? Чем  больше  данных  я
сообщу Михаэлю, тем быстрее он сможет определить, что там происходит.
   - Разумно, - согласился Судакис. Он посмотрел в ту сторону, где  было
Ничто. Теперь, конечно, его там не  было,  то  есть  мы  его  теперь  не
видели. - Это должен быть участок... хм... номер тридцать  семь.  Сейчас
проверю. Он перебирал пергаменты, бормоча: - Нет, не то...  Его  изгнали
два года назад... Может, это? Нет, вряд ли, я  знаю  обо  всем,  на  что
способна скорлупа змеиных яиц... Ага!
   - Ага? - эхом отозвался я.
   - Должно быть,  это  оно,  Дэйв.  Месяца  три-четыре  назад  один  из
смотрителей побережья обнаружил на пляже в Малибу  амулеты  с  остатками
каких-то мощных  призывающих  заклинаний.  Их  проверили  на  магическую
активность, она оказалась нулевой. Вообще нулевой, словно магии  там  не
было от начала времен. В это никто не поверил, и мусор привезли сюда.
   - А, да-да, вспоминаю, - сказал я. - Тогда еще в  "Таймсе"  появилось
несколько  статей  о  том,  что  правительство  попусту  тратит   деньги
налогоплательщиков. - Точно, - согласился Тони. - На мой  взгляд,  хуже,
чем когда правительство тратит деньги на то, что не надо,  только  одно:
когда оно не тратит деньги на то, что надо.
   Я уже потянулся к телефону, но остановился.
   -  Ты  сказал  "мусор"?  Как  он  выглядел?  Тони  заглянул  в   свои
пергаменты.
   - Забавные приспособления, я таких раньше  никогда  не  видел.  Такие
штуковины с каменными дисками, насаженными на один конец, а на другом  -
эти ракушки, которые называют "песчаными коронами". Мне показалось,  что
камни были выдолблены так, что напоминали эти ракушки. А  еще  там  было
что-то с перьями. Похоже на какие-то ритуальные  предметы  индейцев,  но
для чего они, я не знаю.
   - Прекрасно. - Я поднял трубку и позвонил Михаэлю.
   Пока я ждал ответа, в голове у меня  вертелись  слова  "баланс  Сил".
Ритуалы индейцев никогда не имели своей целью то, что я назвал бы  миром
и покоем, а уж теперь - особенно.
   - Агентство Защиты Окружающей Среды. Михаэль Манштейн слушает.
   - Михаэль? Привет, это Дэвид Фишер. Слушай, тут для тебя  есть  новое
дело...
   Михаэль перебил меня. Для него - поступок экстраординарный.
   - Дэвид, ты где? Что ты творишь? Би  страшно  недовольна  -  слово-то
какое нашел нейтральное! - тобой, да еще и Роза чуть не плачет!
   Мне было неприятно слышать это, и было бы еще неприятнее, если  бы  я
уже не сидел по горло в неприятностях. Я уместил в одну  фразу  отчет  о
том, где я и что со мной случилось. Я также рассказал ему о Джуди, чтобы
объяснить, почему я такое творю.
   - Боже милостивый, Дэйв, - произнес он так эмоционально,  как  только
мог. - Неудивительно, что ты вел себя столь необычно.
   - Ага, совсем неудивительно, - прорычал я.  "Необычно"  -  не  совсем
подходящее слово, тут больше бы подошло "дерьмово". Я могу сослаться  на
отчаяние, бессонницу и избыток выпитого  кофе,  но  мне  это  все  равно
когда-нибудь зачтется. Если ты сам не отвечаешь за все свои  поступки  в
этом мире, то чего тогда ждать от других?
   - Ты обнаружил что-то важное, вернувшись на  Девонширскую  свалку?  -
спросил Михаэль, деликатно избегая обсуждения того, как  гнусно  я  себя
повел.
   - Да. - И я рассказал ему  о  Ничто,  а  потом  передал  трубку  Тони
Судакису, чтобы он подтвердил мои слова. Когда Тони вернул  трубку  мне,
Михаэль говорил:
   -  ...незамедлительно  вылечу,  чтобы  провести  расследование.  Ваше
описание заставляет меня предположить, что дело не терпит отлагательств.
- И он повесил трубку.
   - Он уже летит, - сообщил я Тони.
   - Отлично, -  ответил  он.  -  Мне  лучше  пока  остаться,  чтобы  он
беспрепятственно прошел на территорию. А ты как? Подождешь со мной?
   Поразмыслив, я покачал головой.
   - Нужно вернуться на работу - чинить свои заборы. Слушай,  а  дома  у
тебя есть телефон? - Он кивнул, и я попросил:  -  Дай  мне  свой  номер,
ладно? Ты можешь мне понадобиться в любое время. Нравится тебе  это  или
нет, не хочу сказать,  что  именно  ты  за  все  в  ответе,  пойми  меня
правильно, но ты оказался в центре событий. И к тому же у них Джуди, кем
бы они ни были.
   Он быстро написал номер на клочке пергамента.
   - Вот. Понадобится - звони.
   - Спасибо.
   Я вышел из крепости, прошел по дорожке безопасности (на сей раз я  не
стал оглядываться на Ничто), перешел мостик и уселся на свой  ковер.  По
пути к шоссе святого Иакова я заметил цветочную лавку. Я  остановился  и
купил несколько роз для Розы. Иногда,  чтобы  показать  свое  раскаяние,
слов недостаточно.
   Роза широко открыла глаза, когда я положил  ей  на  стол  цветы.  Она
указала на закрытую дверь кабинета Беатрисы.
   - У Би сейчас посетители, но  она  хотела  видеть  тебя,  как  только
освободится. И... спасибо, Дэвид. Не нужно было  делать  этого.  Михаэль
мне все рассказал. Я буду молиться за тебя.
   Все-таки  Роза  -  замечательный   человек.   Если   Господь   вообще
кого-нибудь услышит, то Он услышит именно Розу.
   - Я должен был сделать это, - объяснил я. -  После  того,  что  я  не
должен был делать.
   Она махнула рукой и собралась что-то сказать, но я уже бежал  в  свой
кабинет. Несмотря на все мое гнусное и  мерзкое  поведение.  Роза,  пока
меня не было, честно записывала  все  звонки.  Так,  от  Генри  Легиона.
Позвоню ему позже, решил я.
   Потом я прочел вторую строку. Мне звонила Джуди.
 
Глава 9 
 
   Не знаю, как долго я стоял и смотрел на клочок пергамента, зажатый  в
руке. Все чувства, какие только можно себе представить, теснились в моей
груди: радость - ведь Джуди жива, страх - ведь она в их когтях; надежда,
беспокойство, ярость... все  это  смешалось  воедино,  от  такого  могла
закружиться голова даже и без недосыпа и перебора с кофе.
   И разумеется, все кончилось тем, что думать я  стал  так  же,  как  и
чувствовать. В записке - что, впрочем, неудивительно - не было  указано,
куда перезвонить. Я выскочил в  коридор  (едва  не  сбив  с  ног  Филлис
Камински), помчался к Розе и бросил записку ей на стол.
   - Я хотела сообщить тебе об этом, Дэвид, - сказала она. - Но все  эти
цветы и прочее... это вылетело у меня из головы. Мне так жаль!
   Что ж, значит, даже Роза не безошибочна в своих  поступках.  Странно,
никогда не думал, что такое возможно. Впрочем, какое  это  сейчас  имеет
значение?
   - Ничего, бывает... - кивнул я. - Как она говорила? Что сказала?
   - Она спросила тебя и повесила трубку, когда я сказала, что тебя нет,
- ответила Роза. - Тогда я еще не знала о  том,  что  случилось.  -  Она
укоризненно на меня посмотрела: ведь  расскажи  я  ей  все  раньше,  она
постаралась бы сделать больше. - Вспомни, я прежде разговаривала  с  нею
всего пару раз, когда она поднималась к нам  и  иногда  передавала  тебе
телефонные сообщения. К тому же по телефону никогда  не  разберешь,  кто
говорит.
   Ох, уж эти телефонные бесы!.. Но даже не успев додумать про бесов,  я
выскочил в коридор (опять чуть не сбил с ног Филлис, которая  возмущенно
пискнула) и бросился к себе в кабинет.
   Я пожалел, что Михаэля нет поблизости. Я читал, что квалифицированный
чародей иногда может проследить  направление  телефонного  звонка,  даже
если эфирная связь уже прервалась.
   Все телефонные  бесы  почти  одинаковы  -  результат  эктоплазменного
клонирования. Почти, да не  совсем.  Как  говорит  Просцитто  у  Бэкона:
"Божественная сущность меняет жизни путь, Конец определен и с пути уж не
свернуть". Незначительные погрешности случаются в процессе клонирования.
Телефонная связь потому так хорошо работает, что бесенята столь схожи  и
происходят из одного источника, и законы подобия и контагиона без  труда
позволяют устанавливать связь между любыми двумя бесами. А так  как  они
все-таки не  полностью  идентичны,  легко  определить  место  каждого  в
телефонной сети.
   - Боже, какой  я  дурак!  -  воскликнул  я.  Впрочем,  явно  излишнее
восклицание - Бог  и  сам  это  прекрасно  знает.  Конечно  же,  Михаэль
Манштейн хороший чародей, но он ведь не единственный профессионал. У ФБР
полным-полно опытных магов, да и находятся они всего двумя этажами выше.
Я позвонил Солу Клейну и рассказал, что произошло.
   - Я сейчас же пришлю к тебе специалиста, - пообещал он.
   Генри Легион мог  бы  добраться  до  моего  кабинета  быстрее  любого
чародея, но присланный мне помощник тоже не  заставил  себя  ждать.  Это
была хитаянка, неправдоподобно маленького роста, но хорошенькая и  очень
деловая. Она представилась как Селия Чанг. - Когда был принят звонок?  -
спросила Селия. Я взглянул на  клочок  пергамента.  Роза,  добрая  душа,
потрудилась записать время.
   - Десять двадцать семь.
   - А теперь... - она справилась у своих часов, - пять  минут  первого.
Прошло чуть больше полутора часов. Эфирный след  еще  не  мог  полностью
остыть. Ну что ж, мистер Фишер, посмотрим, что тут можно сделать.
   По уверенной манере речи я понял:  ей  уже  приходилось  прослеживать
телефонные звонки, и похоже, не раз. Если  кто  и  использует  регулярно
такое колдовство, так это именно ФБР. Я вздохнул  с  облегчением  -  мне
очень хотелось, чтобы на месте этой девчушки был Михаэль,  но  теперь  я
понял, что так даже лучше.
   Она  раскрыла  кейс,   извлекла   предмет,   отдаленно   напоминавший
телефонную трубку (я, во всяком  случае,  никогда  не  видал  телефонной
трубки из голубого фарфора), и  положила  его  на  стол,  рядом  с  моим
телефоном.
   - А телефонный консорциум знает, что у вас есть  такие  штуковины?  -
спросил я.
   - Официально  -  нет,  -  ответила  девушка.  Она  улыбнулась,  сразу
сделавшись моложе и симпатичнее. - А неофициально - не задавайте  лишних
вопросов, и мне не придется врать. - Как и всякий, кому не  безразлично,
куда мы отправимся после смерти, она не могла позволить себе солгать.
   - Не берите в голову, - сказал я.
   Из кармана лабораторного халата  она  извлекла  медную  проволочку  и
подключила свою голубую коробочку к настоящему телефону.
   - Лучше, если бы это было  серебро,  -  заметила  она.  -  Оно  лучше
проводит магию, чем медь, - но оно и стоит дороже, а это не  вписывается
в наш бюджет. Если бы я занималась частной практикой... -  Она  покачала
головой. - Нет, занимайся я частной практикой, пользы от  меня  было  бы
меньше. Уверена,  что  и  вам  тоже  приходится  довольствоваться  более
скромным оборудованием, чем хотелось бы.
   - О да! - сказал я.
   Девушка болтала о пустяках, чтобы я почувствовал себя  свободнее.  Но
когда понадобились серьезные заклинания, она просто  перестала  обращать
на меня внимание. И правильно - ничего другого я от  нее  и  не  ожидал.
Маги, работающие с Иной Реальностью, не  любят,  чтобы  их  толкали  под
локоть, даже метафорически.
   Мисс Чанг  по  происхождению  была  хитаянкой,  но  она  пользовалась
стандартной западной технологией, восходящей к "Началам" Оригена и  даже
более древним источникам. И не случайно; насколько  я  знал,  ее  предки
могли появиться в Конфедерации на несколько поколений раньше,  чем  мои.
Окурив ладаном медный кабель, она взяла две  металлические  пластинки  с
печатями демонов и прикрепила их к проводу.
   - Я не хочу, чтобы Элидор или Ботис появились в Нашей  Реальности,  -
объяснила она, -  но  мне  потребуются  некоторые  их  свойства.  Элидор
разыскивает пропавшие вещи, а Ботис видит прошлое, настоящее и  будущее.
А теперь, если позволите...
   Первый  взмах  ее  ручки  заставил  меня  отступить  на  пару  шагов.
Следующий относился к процедуре  вызывания  демонов.  Вызывать  свойства
демонов без появления самих демонов  -  это,  что  ни  говори,  довольно
рискованно. Я тихо и с почтением наблюдал за тем,  как  хитаянка  делала
свое дело.
   Это походило  более  на  уговаривание,  чем  на  заклинание:  никаких
магических  кругов  или  пентаграмм,  никаких  "явись  немедля,  не   то
пребудешь в муках во веки веков". В кульминационной части заклинания она
просто попросила:
   - Пожалуйста, помогите мне, две великие Силы!
   Да уж, нынешнее  чародейство  утратило  драматический  пафос  прежних
времен.
   Но зато мы умеем делать то, о чем наши  предки  даже  и  не  мечтали.
Когда Селия.Чанг указала на висящие  на  проволоке  пластинки  -  печати
Элидора и Ботиса, - черные знаки на серебристом  металле  вдруг  засияли
ярче огней святого Эльма в моем кабинете.
   Потом свечение угасло и вспыхнуло вновь.
   - Они прочесывают время в поисках эфирной связи, -  сказала  девушка.
Как раз в  этот  миг  печать  Ботиса  ярко  вспыхнула,  я  непроизвольно
зажмурился и отвернулся. Колдунья из ФБР  тихо  хлопнула  в  ладоши.  Мы
установили  время  связи.  Теперь  посмотрим,  сможет  ли  символический
алгоритм Элидора обнаружить недостающий телефонный номер.
   Я не знал, чего мы ждали - возможно, чтобы печать  Элидора  вспыхнула
так же, как печать Ботиса, Этого не произошло, черные  знаки  продолжали
светиться ровным светом. Не знаю, знакомы ли вы с печатью Элидора -  она
напоминает разинутый рот с изогнутой стрелой,  продетой  сквозь  верхнюю
губу.
   Ну, не знаю, зачем там стрела, но рот вдруг ожил и заговорил,  словно
древнеримский авгур. Он произносил одну цифру  за  другой,  пока  их  не
стало ровным счетом десять. Мы с Селией Чанг  бросились  записывать  их.
Когда мы записали последнюю, линии на печатях померкли.
   - Давайте-ка сравним, что у нас получилось, - предложила колдунья.  Я
протянул ей свой кусочек пергамента,  она  показала  мне  свой.  Мы  оба
записали один и тот же телефонный номер.
   - Вам не знаком этот номер? - спросила она.
   - Нет, - покачал я головой. - Это  не  номер  Джуди,  я  такой  номер
вообще нигде не встречал.
   - Так я и думала, но никогда  нельзя  сказать  наверняка,  -  кивнула
девушка. - Придется обратиться в телефонный консорциум  и  узнать,  кому
этот номер принадлежит - если, конечно, он кому-нибудь принадлежит.  Это
может быть и таксофон.
   - Об этом я не подумал, - сказал я  еле  слышно.  Трудно  представить
себе похитителей, заставляющих жертву звонить по общественному телефону,
да еще и среди  бела  дня,  но  такое  вполне  возможно,  особенно  если
использовать аппарат, не заметный с улицы. - Мы  свяжемся  с  вами,  как
только что-нибудь узнаем, мистер  Фишер,  -  пообещала  мисс  Чанг.  Она
собрала все свои принадлежности, кивнула на прощание - по-деловому,  но,
как мне показалось, с некоторой долей сочувствия, - и вышла из кабинета.
   Мой желудок недовольно забурчал - к счастью, через пару секунд  после
ухода хитаянки. С утра я влил в него  столько  кофе,  что  он  постоянно
подвывал, правда не так громко.  Он  жаждал  пищи.  Вне  зависимости  от
интенсивности мозговой деятельности ваше тело находит способ напомнить о
своих насущных потребностях.
   Я поднялся в кафе и купил вулканизированный гамбургер - он и  вправду
был таким жестким, что бог Вулкан  при  желании  мог  бы  высеч  на  нем
батальные сцены, ну как те, на щитах Ахиллеса и  Энея.  И  все  же  этот
гамбургер я съел; в тот  момент  мне  было  без  разницы,  чем  затушить
голодный пламень, сжигавший мое нутро. Я залил его очередной дозой кофе.
   Это зелье уже начинало терять свою силу. Я поймал себя  на  том,  что
клюю носом над остатками жареной картошки. Но нет отдыха для утомленного
- я поплелся к себе в кабинет, чтобы посмотреть, можно  ли  сделать  еще
что-нибудь.
   Сделать, однако,  удалось  совсем  немного.  Отчасти  потому,  что  я
подпрыгивал до  потолка  всякий  раз,  когда  телефон  начинал  визжать,
надеясь, что это Джуди. Но увы. Ни один звонок не принес о  ней  никаких
известий. Зато каждый сводил к нулю  мои  попытки  сосредоточиться.  Все
вместе они довели меня до нервного расстройства.
   Надеясь, что Джуди позвонит, я не переставал  надеяться,  что  Би  не
позвонит. Я был не в настроении играть в игру "общее собрание" и был  не
в состоянии терпеть эту игру из вежливости. Атлас держал на плечах целый