ышка знал
все тонкости своего дела. - Но вам, должно  быть,  приходится  проводить
кучу времени в ожидании. Почему  вы  не  приносите  почитать  что-нибудь
более интересное, чем это? - И я указал на каталог.  Но  он  отпрянул  с
таким ужасом, словно я предложил ему бутерброд со свининой.
   - С моей стороны было бы моральным преступлением заранее рассчитывать
на праздное времяпрепровождение! Всего хорошего, сэр!
   Он обогнул меня и обратился в бегство. Мы с Розой посмотрели друг  на
друга.
   - Если бы мне пришлось ждать большую часть  рабочего  времени,  я  бы
тоже принесла что-нибудь интересное, - сказала она.
   На душе у меня  полегчало.  Если  уж  Роза  считает,  что  что-то  не
является моральным преступлением, то так оно, конечно, и есть.
 
*** 
 
   Всю дорогу домой я думал о том, что происходило у Бахтияра. Это  было
связано, как и все прочее, с делом  Девонширской  свалки.  Моя  короткая
экскурсия вроде бы доказывала, что у Бахтияра комар носа не подточит,  и
он сам во всеуслышание отрицал возможность проникновения его  отходов  в
окружающую среду. Кто-то лгал, но вот кто?  Я  бесился  от  собственного
бессилия.
   Я собирался позвонить Джуди после ужина, но она опередила меня.
   - Как ты относишься к извращениям? - спросила она по телефону.
   Неужели я упущу такую возможность?
   - Замечательно, - ответил я. - Ты  сама  прилетишь  или  мне  к  тебе
приехать?
   Мое мужское естество страшно заволновалось, хотя я и не исключал, что
она подразумевает нечто совсем иное.
   Фырканье в трубке подсказало мне, что я не ошибся, а  также  то,  что
Джуди забросила пробную наживку. Может быть, она хотела посмотреть,  как
я поступлю, а может быть, догадывалась, как именно я поступлю, и  хотела
проверить.
   - Вообще-то я хотела предложить встретиться в понедельник вечером.
   - Действительно, извращение! - воскликнул я.  -  Зачем  же  ждать  до
понедельника?
   - Потому что я прочитала в "Незаьисимом Обозрении Хрустального Шара",
что в понедельник открывается новый нумидийский ресторан -  кварталах  в
шести отсюда. Как насчет того, чтобы сходить туда?
   - М-м... Нумидийский? - Иудеи часто посещают заведения мусульманского
стиля - не приходится беспокоиться насчет свинины. Кроме того,  я  люблю
североафриканскую кухню. Кускус, salata meshwiya  -  салат  из  тунца  с
чилийским перцем, яйцами и помидорами, заправленный оливковым  маслом  и
лимонным соком, цыплята с медом  и  черносливом,  суп  из  баранины  под
названием harira souiria - с луком, паприкой и шафраном... у меня просто
слюнки потекли, когда я  подумал  об  этом.  -  Заманчивое  предложение!
Вопрос только в том, не будет ли там столпотворения?
   - Поглядим! Но, конечно, если тебе не хочется...
   - Я же сказал - предложение звучит заманчиво. - Я и впрямь так думал.
- Когда за тобой заехать?
   - А когда ты хочешь?
   - Эй, мисс Адлер, сегодня свидание назначаете вы. Она хмыкнула:
   - Вот как? Ну ладно, как насчет четверти восьмого?
   - Отлично. К тому времени, как  мы  туда  доберемся,  я  проголодаюсь
достаточно, чтобы расправиться с большей частью  меню.  А  вот  потом  -
если, конечно, я не захраплю у тебя в постели от чрезмерного  обжорства,
- потом уж мы сможем по-настоящему заняться какими-нибудь извращениями.
   Она опять фыркнула.
 
Глава 8 
 
   В понедельник все  складывалось  на  редкость  удачно.  И  не  только
потому, что  вечером  меня  ждала  встреча  с  Джуди.  Максимум  Руаллах
наконец-то разобрался с ордером на осмотр,  и  теперь  я,  вернее  мы  с
Михаэлем Манштейном сможем исследовать окрестности Девонширской свалки и
выяснить, что просачивается там сквозь стены, а если будет  на  то  воля
Божия - то и почему. Ордер был выписан еще  в  четверг,  а  всю  пятницу
судья отклонял апелляции Девонширского Консорциума Землепользования.
   Когда в понедельник утром я добрался до Конфедерального Здания, ордер
все еще был действителен. Если бы  хоть  одна  апелляция  была  принята,
буквы исчезли бы с листа  волшебным  образом.  Мне  приходилось  слышать
страшные истории о том, как  чиновники  являлись  для  исполнения  своих
обязанностей, раскрывали портфель и торжественно доставали  чистый  лист
пергамента. От смущения еще никто не умер, но, думаю, провалиться сквозь
землю в такой ситуации захочется каждому. Надо на всякий случай еще  раз
проверить ордер, перед тем  как  вручить  его  Тони  Судакису.  Уж  чьих
насмешек я не перенес бы, так это его.
   Я зашел на седьмой этаж к Михаэлю  Манштейну.  Он  упаковывал  всякие
банки-склянки и штучки-дрючки, завернутые в шелк и перевязанные красными
шнурками с немыслимыми узелками, в небольшой черный кейс.  Я  почесал  в
затылке.
   - А почему бы нам просто не взять хороший детектор заклинаний?
   Манштейн на миг оторвался от своего занятия.
   - Мне казалось, что мы будем обследовать стены свалки,  -  сказал  он
так  доброжелательно,  словно  обращался  к  младенцу.  -  Там  охранные
заклинания. Они могут нейтрализовать способности микробесов детектора.
   Конечно, именно это и произошло, когда я пытался по-тихому  проверить
окрестности свалки своим карманным  детектором:  он  не  уловил  ничего,
кроме ловушек на стенах. Вообще-то мне казалось, что  более  совершенный
прибор зарегистрирует не только помехи. Ну да  ладно,  в  конце  концов,
Михаэлю виднее.
   - Ты волшебник, тебе решать, - согласился я. - Ну что,  полетели?  На
твоем ковре или на моем?
   Мы сошлись на  том,  чтобы  взять  его  ковер:  там  был  специальный
багажный карман, изолирующий ковровых  сильфов  от  мощного  воздействия
магобеспечения. Когда мы спустились к стоянке, я злорадно ухмыльнулся  -
все-таки мне удалось сбежать с общего собрания.
   Михаэль Манштейн  вел  ковер-самолет  именно  так,  как  и  следовало
ожидать - не превышая скорость, заблаговременно подавая сигналы поворота
и перемены высоты.  Слова  "абсолютно  правильный"  абсолютно  правильно
характеризуют Манштейна - да вы и сами, наверное, уже догадались.
   Он посадил ковер на той же площадке близ Девонширской свалки, где и я
во  время  своего  первого  визита.  Мы  уже  перешли  улицу,  и  тут  я
спохватился:
   - А ты случаем  не  забыл  наложить  противоугонное  заклятие?  Лучше
вернись и сделай это, тут ведь не святые живут.
   На его худощавом бледном лице появилось странное выражение, такого  я
еще  никогда  не  видел.  Только  представьте  -  самодовольный  Михаэль
Манштейн!
   - Что один наколдовал, другой расколдует. Эти маги иногда  совершенно
невыносимы. Ну да ладно, стало  быть,  у  Михаэля  есть  более  надежное
средство, чем обычные заклинания, вплетаемые  в  волокна  ковра  еще  на
ткацком станке. И  если  даже  кто-нибудь  и  умыкнет  ковер,  Манштейну
наверняка не составит большого труда отыскать его. Но это еще  не  повод
для глупых шуток. Особенно в такую рань.
   В стеклянной будке сидел другой, незнакомый мне охранник, и он  меня,
конечно, не узнал. Однако  два  АЗОСовских  удостоверения  и  свеженький
ордер (да-да, текст никуда не исчез) мигом расшевелили его. Он  бросился
к телефону, позвонил Тони Судакису, выскочил из будки и доложил:
   - Будет здесь через минуту!
   Судакис появился хоть и не через минуту, но и без особых  проволочек.
Охранник приладил мостик, чтобы Тони вышел к нам. Управляющий сдавил мою
руку так, что едва не сломал ее, а  Манштейн  от  его  рукопожатия  даже
вздрогнул.
   - Ну ладно, показывайте ваш ордер, - сказал Судакис.
   Я передал ему документ. Он внимательно прочитал его и вернул мне.
   -  Здесь  сказано,  что  вы  имеете  право  "исследовать   ограждение
вышеупомянутой собственности". - Судакис поморщился. - Ну и стиль у этих
крючкотворов. Но, во всяком случае, здесь  не  указано,  что  вы  имеете
право входить за вышеупомянутое ограждение.
   - Не указано, - согласился я. - Собственно говоря, мы  хотим  узнать,
что просачивается из-за "вышеупомянутого ограждения" наружу.
   - Ладно, - махнул  рукой  Тони.  -  Наши  адвокаты  дали  мне  четкие
указания не оказывать вам никакого содействия, кроме того, что указано в
ордере. А значит, если вы ищете протечку, вам придется выйти  на  улицу.
На свалку я вас не пропущу. - Он посмотрел на  меня  и  виновато  развел
руками. - Вы уж простите, Дэйв, приказ есть приказ.
   - Ну, раз уж мы осматриваем ваши стены, мне не придется  искать,  где
отлить.
   Судакис ошарашенно уставился на меня. Видно,  никак  не  ожидал,  что
бюрократы на такое способны.
   - Я приступаю к работе, - сурово заявил  Манштейн  и  раскрыл  черный
кейс со своим магобеспечением.
   Судакис  скорбно  наблюдал  за  Манштейном.  Я  скорбно  наблюдал  за
Судакисом.
   - Тони, давайте отойдем в сторонку, - попросил я.
   - Зачем? Собираетесь отлить мне на ботинки? - съязвил  управляющий  и
покорно поплелся следом.
   Как только мы  оказались  вне  поля  зрения  Манштейна  -  а  вернее,
охранника, - я жестом попросил его достать амулет. Может, Тони Судакис и
был хамом, но дураком он не был точно. Он поспешно  нашептал  заклинание
над куском янтаря, который носил вместо распятия, и кивнул.
   - Ну ладно, - сказал я,  -  на  свалку  мы  войти  не  можем,  я  вас
прекрасно понимаю. Но все же я  хочу  спросить  вас  об  одном  странном
явлении, которое я там заметил. Может, мне, конечно, померещилось, но  я
давно уже собирался спросить, да все забывал.
   - И что же это? - Тони говорил совершенно спокойно. Не поймешь, то ли
он собирается помочь мне, то ли злится, то ли ему просто любопытно.
   Я как можно подробнее описал Ничто, которое увидел на  свалке  в  тот
миг, когда ограда показалась мне невообразимо далекой.
   - Вы замечали нечто подобное? - спросил я. - Это было просто пугающе.
   - Звучит убедительно, - согласился Тони, и его голос уже не был таким
бесстрастным. Он покачал своей крупной белобрысой  головой.  -  Да  нет,
такого я никогда не замечал. - Он быстро поднял руку. - Не поймите  меня
превратно, Дэйв, я вам верю. Поработайте  здесь  с  мое,  еще  не  такое
увидите.  Я  уже  говорил  вам,  части  этих  отходов,   не   до   конца
обработанные, вступают  в  реакцию,  и  тогда  действительно  черте  что
мерещится. Уж поверьте. Но вот Ничто... Нет, не видел. Простите.
   - Ничего, все равно спасибо. -  Я  не  знал,  верить  ли  мне  словам
Судакиса. Он был, как всегда, непроницаем. Интересно, может, это потому,
что он поклоняется  Перкунасу?  В  стране,  где  доминирующими  являются
иудео-христианские традиции, последователи других религий всегда кажутся
загадочными. С другой стороны,  будь  Тони  католиком,  он  с  таким  же
успехом мог бы оказаться темной лошадкой.
   - О чем-нибудь еще  -  только  покороче  -  хотите  поговорить,  пока
действует амулет? - спросил он.
   Я покачал головой, и мы  вернулись  к  воротам.  Охранник,  казалось,
слегка обалдел от приготовлений  Манштейна.  Тони  Судакис  не  удостоил
Михаэля ни единым взглядом. Он установил мостик, махнул охраннику, чтобы
тот втащил его обратно, и решительно зашагал к конторе.
   Наверное, восприимчивость Тони притупила  работа  на  свалке.  Здесь,
несомненно, происходит много всяких странностей, на которые  лучше  даже
не  смотреть  без  мощной  магической  защиты.  Но  по-моему  (очевидно,
охранник со мной согласится), нет ничего интереснее,  чем  наблюдать  за
работой хорошего чародея. А Михаэль Манштейн был одним из лучших.
   Если вам нужно просто определить наличие каких-то Сил или субстанций,
особо сложной магии не требуется.  Предположим,  вы  хотите  узнать,  не
насыпал  ли  кто  сахар  вам  под  ковер.  Возьмите  щепотку  сахара   и
воспользуйтесь законом подобия. Если  в  контрольном  горшке  произойдет
реакция - значит, точно, сахар под ковром есть (кстати, это  куда  проще
определить по наличию муравьев).
   Но  если  вы  пытаетесь  выяснить,  не  просачивается  ли  со  свалки
токсичных отходов зловредное влияние, скажем, Вельзевула, не станете  же
вы вызывать  вышеупомянутого  демона,  дабы  проверить  действие  закона
подобия. Во всяком случае, если у вас все дома.  Отходы  от  заклинаний,
призывающих Вельзевула, не зря хранятся на хорошо огороженных свалках  -
ни в коем случае нельзя  допустить,  чтобы  они  проникли  в  окружающую
среду. А если вызвать Повелителя Мух за подобной оградой, именно  это-то
и произойдет.
   Поэтому Михаэль Манштейн избрал окольный  путь  решения  проблемы.  Я
упомянул Вельзевула, потому что именно его влияние изучал наш маг, когда
мы с Тони Судакисом закончили сепаратные переговоры.  И  не  помышляя  о
том, чтобы вызывать демона, Михаэль достал банку, полную  друзей  любого
волшебника, а именно старых добрых дрозофил.
   Эти  плодовые  мушки  очень  примитивны  и  очень  глупы,  а   потому
исключительно чувствительны к воздействию магии. Ученики чародеев  часто
отрабатывают на них свои заклинания. Если уж ваши чары подействовали  на
мух, значит, вам все по плечу.
   А когда магия, воздействующая на  мух,  каким-то  образом  связана  с
Вельзевулом,  их  чувствительность   возрастает   еще   больше.   Только
понаблюдав,  как  они  вылетают  из   сосуда,   Михаэль   мог   сказать,
распространяется ли влияние демона куда не следует. Это самый элегантный
и самый безопасный тест.
   Я не маг и увидел только, что коричневатые мушки  деловито  выбрались
из бутылки. Когда Михаэль закрутил крышечку,  я  решил,  что  можно  его
отвлечь, и спросил:
   - Ну как, есть признаки Вельзевула?
   - Не знаю, я не заметил, - ответил  он.  -  Повелитель  Мух  известен
своей  хитростью,  но  я  не  верю,  что  он  способен   увернуться   от
дрозофильного теста - ведь он притягивает мух сильнее, чем гнилые груши.
   - Отрадно слышать, - сказал я, - потому что я точно  знаю  о  наличии
Вельзевуловых отходов на свалке.
   - Да, это в какой-то мере успокаивает, - согласился Михаэль.  -  Если
уж такая Сила, как Вельзевул, не может выбраться из-за охраняемых  стен,
значит, есть основания полагать, что они устоят и перед  другими,  более
слабыми заклинаниями.
   - Что после Вельзевула? - спросил я.
   - Я думал насчет Уицилопочтли, -  ответил  Михаэль.  -  Он  не  менее
опасен, чем Вельзевул. А случай с настойкой курандеро  доказал,  что  он
активен и ищет возможности стать еще более активным.
   И вновь Михаэль не стал пытаться вызвать  злобного  ацтекского  бога:
ведь мы в конце концов именно этого и боимся. Он применил  другой  тест,
используя на сей раз суррогат содранной человечьей  кожи.  Искусственная
кожа походила на пергамент, но по моей, натуральной, все равно  побежали
мурашки.
   Михаэль читал заклинание на  каком-то  языке  с  обилием  горловых  и
кудахчущих звуков - на науатле. Нынче в Ацтекии  преобладает  испанский,
но в повседневной жизни многие говорят на науатле. Этот  язык  столь  же
естествен для ацтекских Сил, как арабский для джиннов. А я  и  не  знал,
что Михаэль говорит на науатле! Впрочем, труднее  сказать,  чего  он  не
может.
   Дочитав заклинание, Михаэль посмотрел на  квадратик  содранной  кожи.
Никаких изменений. Он тихонько хрюкнул.
   - В чем дело? - спросил я.
   - Я ожидал, что будет хоть какая-то реакция, - ответил маг.  -  Я  не
сомневался, что, кроме Уицилопочтли, никто не способен вызвать  апсихию.
Но никаких признаков его просачивания не заметно. По крайней  мере  этот
тест их не выявил.
   - А что ты ожидал увидеть? - спросил я.
   - Влияние Уицилопочтли привнесено на  Девонширскую  свалку  токсичных
заклинаний посредством отходов суррогатной человечьей кожи. Если бы  оно
распространялось за пределы свалки, то кусок  искусственного  материала,
который я привез, начал бы кровоточить.
   Я поперхнулся и пожалел, что спросил.
   - А это была бы... настоящая кровь?
   - В магических  науках  слово  "настоящая"  почти  лишено  смысла,  -
уклончиво сказал Михаэль. - Она могла быть как настоящая на вид, на вкус
и по запаху. Но можно ли перелить ее человеку,  подвергшемуся  нападению
вампира? Если честно, не знаю. Возможно, этот вопрос стоит изучить.  Да,
любопытно.
   Манштейн вытащил из кармашка лабораторного халата карандаш и  пошарил
в поисках пергамента. На одно кошмарное мгновение я  испугался,  что  он
воспользуется куском суррогатной кожи. Не думаю, что мой желудок перенес
бы это. Но в последний момент Михаэль нащупал записную книжку и сделал в
ней пометку.
   На подобные опыты ушло все утро и остаток дня. К  моему  огорчению  и
удивлению, каждый тест заканчивался ничем. То есть нет, не совсем ничем:
одно вещество он все же обнаружил. После четырех часов пополудни,  когда
мы оба уже были сыты по горло неудачами и расстроились до такой степени,
что стали делать глупости, Михаэль провел тест на наличие звездной  пыли
- и вдруг кончик его волшебной палочки на мгновение вспыхнул.
   -  Не  сомневаюсь,  что  ее  свозит  сюда  какая-нибудь  голливудская
светомагическая компания, - заметил он.
   - Но даже если звездная пыль и просачивается, она же не  токсична,  -
сказал  я.  -  Самое  большее,  на  что  она  способна,  это  превратить
какого-нибудь дурака в знаменитость.
   Михаэль посмотрел на меня так, будто я школьник, сложивший две двойки
и в сумме получивший три. Не пять, а  именно  три.  Я  не  оправдал  его
ожиданий. И как добросовестный учитель, он принялся растолковывать:
   - Проблема не в том, Дэвид, что звездная пыль обнаружена за пределами
свалки. Как ты сказал, это вещество  совершенно  заурядное.  Проблема  в
том, что звездная пыль не оказалась бы за пределами свалки, будь здешняя
ограда надежной. Таким образом, мы установили наличие протечки. Чего  мы
не установили, так это  какие  по-настоящему  вредные  вещества  утекают
через стену.
   - Ox, - только и выдохнул я, чувствуя себя последним идиотом. А  ведь
Манштейн-то прав! И все же... - Ты провел тесты  на  все  опасные  Силы,
которые могут быть на свалке, и  все  впустую.  Звездная  пыль  -  очень
летучее вещество, даже светомагический персонал не в состоянии  угадать,
куда она пролезет. Разве она не может просачиваться сама по себе?
   - Может,  -  согласился  Михаэль.  -  Теория  вероятностей  этого  не
исключает. Может, существует кристалл, способный вызвать взрыв не  хуже,
чем мегасаламандра, только я не собираюсь лишаться сна,  размышляя,  так
оно или нет. Но я готов поклясться на  любом  священном  писании,  какое
тебе больше нравится, что нечто - и очень  зловещее  Нечто  -  проделало
брешь, через которую и вылетает звездная  пыль.  Таково  мое  экспертное
заключение.
   Вы  для  того  приглашаете  экспертов,  чтобы  узнать  их  экспертное
заключение. Ежели,  ознакомившись  с  ним,  вы  принимаете  решение  его
игнорировать, лучше  иметь  на  то  хорошее  основание.  У  меня  такого
основания не было, и к тому же я не сомневался, в  правоте  Михаэля.  Но
тогда что же мы сделали не так?
   - Что меня сейчас больше всего беспокоит, - сказал я, - так  это  то,
что владельцы свалки запросто могут заявить, будто звездная пыль  попала
сюда не изнутри,  а  снаружи  -  ведь  ничего  более  серьезного  мы  не
обнаружили.
   - Ну, в этой деревне им будет весьма трудно такое доказать. - Михаэль
махнул рукой в сторону ближайших домов. Я не мог с ним  не  согласиться.
Если и  есть  какой-нибудь  район,  где  влияние  звездной  пыли  вообще
незаметно, так это окрестности Девонширской свалки.
   - Тогда почему же мы не обнаружили никаких  токсичных  заклинаний?  -
спросил я.
   - Наиболее очевидная причина - несовершенство наших тестов, -  развел
руками Михаэль. - Однако, должен признаться, я так  и  не  выяснил,  где
находится брешь. Прежде все мои эксперименты давали отличные результаты.
   Я спросил, который час. Когда мои часы  доложили,  что  уже  двадцать
минут пятого, я заявил:
   - Ну все, на сегодня хватит. Может, завтра удастся сделать больше?
   Мне хотелось поскорее вернуться  за  своим  ковром,  залететь  домой,
собрать все, что нужно на ночь, и отправиться к Джуди.
   В любой другой си