ра и Лизонеры, хотя
король и старался хранить ее в секрете. Так что и в тебе, Мордред, и в
тебе, Годвин, одинаково течет королевская кровь. Но если Артуру было
угодно завещать свой венец Годвину... Церковь с радостью признает его
королем.
  - "Понятное дело, с радостью", - хмыкнул Лис. - "Отлучение-то с Мордреда
еще не снято".
  - Бывшего овидда?! - возмутилась Моргана.
  - Не тебе говорить об этом, фея! Это наше дело, Церкви и Годвина!
  - Мой король, - Лендис, по-прежнему стоявшая рядом с юным Пендрагоном,
вложила свои руки в его ладони, - примите мою верность и со мной верность
всей Каледонии и Горры.
  - Принимаю, - прошептал Годвин. - Встаньте, милая королева.
  - Вот так дела! - услышал я голос Кархейна. - Годвин, - он подошел к
оруженосцу, придавленному нежданно навалившимся величием, - прости. Мой
король! - Он преклонил колено и протянул свой меч рукоятью вперед. -
Примите мою верность. И хотя я не могу прибавить к своей верности верность
даже одного подданного, присягаю, что моя будет неколебима.
  - И моя тоже, - подошел к Годвину Констан. - Хотя я лишь недавно стал
рыцарем и не могу считать себя равным присутствующим здесь, присягаю и
отдаю тебе свою верность. - Он встал на колено и протянул меч.
  - Прах тебя подери! - взревел сэр Борс. - Ты - настоящий Пендрагон! Прими
и наши мечи, король Годвин!
  Мечи Магэрана и Сабрейна последовали за клинками королей Арморики, и с
каждым новым эфесом, возвращаемым в руки коленопреклоненного рыцаря, все
темнее становилось лицо Морганы и все задумчивее - лицо Ллевелина.
  - За себя и за королевства Камбрия и Нортанумбрия присягаю тебе, король
Годвин, - медленно произнес Ллевелин, преклоняя колено. - И лорды этих
королевств присягают тебе. Прости мне подлог, дорогой племянник. Он был
продиктован не жаждой власти, а лишь опасением, что королевство достанется
тому, кто недостоин наследовать венец Пендрагонов. - Он говорил, взвешивая
каждое слово так, словно боялся недосказать или сказать лишнее.
  - "Ловко съехал с базара", - вставил Лис. - "Неплохое решение для того,
кто находится между молотом и наковальней".
  - Встаньте, король Ллевелин. Я верю вам. - Годвин поднял дядю с колен.
  - "Ты ба! Наш ботаник уже научился вести большой политик! Врет и не
краснеет".
  - А вы, сэр Торвальд, - язвительно процедила Моргана. - Отчего не
присягаете вы? Разве честь, оказанная вашему оруженосцу, не радует вас?
  - Увы, - развел руками я. - Конечно, я рад за Годвина. Прошу прощения, за
короля Годвина. И, конечно же, мой меч всегда будет верен ему до того
часа, пока я не покину этот мир.
  - Как, Торвальд, неужто и ты решил заделаться монахом? - удивленно
уставился на меня Борс.
  - О нет. Монастырь не для меня. Помните, в пророчестве есть строка.
"Ушедшие вернутся ради вести"? Вы полагали, что речь идет о лордах
Камелота, вернувшихся в эти стены ради вести о новом короле. Однако речь
идет о нас с Рейнаром, ушедших в туманное Туле и возвращенных сюда высшими
силами, чтобы принести весть об истинном короле. Не так ли, Мерлин?
  - Можно сказать и так.
  - Я не верю вам, - мрачно изрекла Моргана. - Ни я, ни Мордред, никто из
наших вассалов не принесет ему присягу. - Они развернулись и зашагали
прочь из зала.

  * * *

  - Да ты не волнуйся, Торвальд, - ехавший рядом со мной Борс оглянулся на
юного короля, - мы за ним присмотрим. В обиду не дадим! Да он и сам не
промах. Еще лет пять, и всех нас поучать будет.
  Мое заявление о цели прихода и необходимости срочной эвакуации,
безусловно, произвело на лордов Камелота должное впечатление, однако не
большее, чем любая из новостей, услышанных ими той ночью. Чудеса здесь
были обычным делом, почти как еда и сон. Стоило ли удивляться очередному
чуду?
  Сейчас мы ехали по Британии, неся населению имя нового короля, провожая в
монастырь сэра Ланселота и нас к камере перехода.
  - Знаешь что, - продолжил Борс, пребывавший в самом радужном расположении
духа, - вчера получил письмо от супруги Персиваля. Она просит принять его
сына пажом. Я вот что подумал: возьму-ка пергамент, порежу на три части и
велю написать на нем те строки пророчества, которые были у меня, у
Галахада и у отца мальчишки. Расскажу ему всю эту историю да оставлю их на
память, чтобы он детям своим поведал, а те - своим.
  - Хорошая мысль, - похвалил я.
  - "Оч-чень хорошая", - хмыкнул на канале связи Лис. - "Спасибо сэру Борсу
за наш безоблачный отпуск".

  * * *

  До камеры перехода нас провожали Магэран и Сабрейн, вызвавшиеся
подтвердить чудесное исчезновение и уберечь камеру перехода от лишних глаз.
  - Но вы ж присмотрите, - вновь упрашивал я коллег.
  - Да не волнуйся, все будет хорошо!
  - "Капитан, пошли! Долгие проводы - лишние слезы. Камера уже открыта!"
  - До встречи в иных мирах!
  Блокирующая плита с тихим шипением начала закрываться за нашими спинами.
  - "Ну что, поехали?"
Мы с Лисом вошли в помещение камеры перехода, и тут с потолка резервуара,
маскировавшего камеру, хлынул поток воды, спеша вновь оживить эльфийский
ручей.
  - Какая сволочь включила воду?! - заорал Лис, в броске нажимая кнопку,
закрывающую шлюз.
  - Хе-хе! Хе-хе-хе! - было последнее, что услышали мы в этом мире.

  Эпилог

  По возвращении ко двору государей да отдадут они верный отчет о своих
похождениях королю и начальникам под опасением исключения из рыцарства,
даже и тогда, когда этот отчет не послужит им в пользу.
  Преславный устав честного рыцарства

  Крошка брауни щелкнул пальчиками, на расстоянии гася огонь под вскипающим
кофе.
  - Милорд, - он почтительно склонил голову, - вы просили вызвать энца
Сергея Лисиченко, эсквайра. Смею доложить, он ждет вас,
- Да-да, спасибо. - Я закрыл крышку чемодана и с ужасом оглядел поклажу,
отправляющуюся со мной через Атлантику. Черт возьми, во всех моих
странствиях мне доводилось обходиться куда как меньшим грузом!
  - Приказать ему, чтобы ожидал? - не меняя интонации, поинтересовался
хранитель дома.
  - Нет-нет, я сейчас возьму трубку. Будь добр, позаботься о кофе.
  - Слушаюсь, милорд.
  Малыш брауни, подобранный мною в разрушенном замке в годы Войны Роз, был
добрым гением моей холостяцкой хижины и верным товарищем. Однако невзирая
на то, что ему уже вполне удавалось управляться с различными пультами
дистанционного управления, телефоном и даже моей кредитной карточкой,
смириться с отсутствием должного пиетета перед высокими титулами он никак
не мог. Сколько я его ни учил, привыкнуть к тому, что природный лорд,
потомок древних, всеми позабытых королей может накоротке общаться с
чужестранцем, да еще и простым эсквайром, он никак не мог. Он просто не
по-ни-мал этого. Брауни укоризненно покачал головой и безмолвно отправился
заботиться о кофе.
  - Алло, Сергей? - Я поднял трубку.
  - Слушаю тебя, Капитан.
  - У меня к тебе дело образовалось.
  - Та-ак, - в телефонной трубке повисла гнетущая пауза. - Звучит угрожающе.
Опять надо куда-то ехать?
  - Ну, в общем, да... - начал било я.
  - Капитан, а ты знаешь, у меня еще семья есть. Если со всеми этими
временными парадоксами посчитать, сколько мы не виделись, получается, что
я столько и не прожил. Я им уже позвонил, они меня в субботу в Борисполе
ждать будут с машиной. Это у нас тут с автомобилями никаких проблем, а там
с соседями договариваться надо.
  - Да в машине-то как раз и дело...
  - Не понял, в чьей машине, в Васильича? Или мы отправляемся во времена,
где уже есть автомобили? Это что-то новенькое в наших похождениях!
  - Лис, ты можешь меня выслушать?
  - Ладно, слушаю. Буквально внимаю и вынимаю.
  - Мой "ровер" остался в гараже в Хитроу. Гнать его сюда смысла нет. Такси
вызывать, сам знаешь, в наш городок чужих не пустят. Ты бы не мог меня
подвезти в аэропорт?
  - Господи! Ну ты, Капитан, даешь! Я уж было решил... Ладно, собирайся, я
сейчас подъеду.

  * * *

  - Эх, птица-тройка! - Лис, видимо, обрадованный тем, что на этот раз наше
путешествие направлено не далее аэропорта близ Лондона, пребывал в
прекрасном расположении духа и оттого обильно цитировал любимого
российского классика, бывшего, кажется, его земляком. Лисовский "бьюик",
очевидно, символизирующий ту самую птицу-тройку, резво несся по трассе,
без натуги обходя менее окрыленные транспортные средства. Стрелка
спидометра, словно гонимая тем самым ветром-ветерком, с которым мы
мчались, дрожала у красной черты, отделявшей быструю езду от низкого
полета.
  - Та-ак. - Лис убрал ногу с педали газа. - Прости, Капитан, но вон тот
джентльмен в упаковке полисмена, похоже, страстно желает с нами
познакомиться.
  "Бьюик" притормозил и съехал на обочину. Лис нажал кнопку
стеклоподъемника, открывая окно.
  - Добрый день, джентльмены, - подчеркнуто корректный лондонский бобби
заглянул в салон, улыбаясь так, словно несказанно рад встрече после долгой
разлуки. - Вы превысили скорость, сэр. Прошу ваши документы.
  - Шеф, шеф, ну какие дела? Ты знаешь, сколько коней под капотом этого
драндулета? Это ж не у всякого персидского шаха такой табун водился!
Почитай, весь конвой ее величества можно рассадить и еще пара-тройка про
запас останется. Ну, может, какая из лошадок и вырвалась вперед, ну не
доглядел, бывает. Разве мы не договоримся?
  - Сергей Лисиченко, - отсутствующим голосом произнес полисмен, изучая
документы. - Бизнесмен?
  - Сотрудник международного научно-исследовательского института, - уныло
бросил мой напарник, понимая, что "договориться" не удастся и чувство
юмора не входит в число атрибутов, необходимых для несения
дорожно-патрульной службы.
  - Благодарю вас, сэр, - все тем же отсутствующим голосом произнес
полисмен, возвращая Лису документы и вынимая из кармана блокнот судебных
уведомлений. - Через две недели вы должны быть в окружном суде по
указанному адресу. Ваш судья - достопочтенный Джеймс Томлинсон.
  - Дружище, я не могу быть через две недели в суде! Войди в мое положение!
Я завтра улетаю на родину, и меня не будет полтора месяца. Уолтер, хоть ты
на него повлияй! В конце концов ты лорд или не лорд?!
  Бобби вновь заинтересованно уставился в салон автомобиля.
  - Вы лорд, сэр?
  - К вашим услугам, - вздохнул я. - Уолтер Камдайл, лорд Камбартон. Мистер
Лисиченко любезно согласился подвезти меня в аэропорт. Я опаздываю на
самолет...
  - Весьма сожалею, милорд, однако суть дела это не меняет. Через две
недели, сэр, вам надлежит быть в окружном суде. И поверьте, не стоит
искать проблем с английским правосудием. - Он взял под козырек. -
Проезжайте, джентльмены, и советую вам больше не нарушать дорожных правил.
  - Спасибо за совет. - Лис поднял стекло и начал выруливать на трассу. - Шо
б я без него делал! Блин! - мрачно выругался он. - Суетишься, спасаешь
монархии, кстати, ваши же, лезешь черт знает куда, черт знает зачем и для
чего? Чтоб какой-нибудь достопочтенный, как там бишь его, "пылесос" учил
тебя жизни, да еще и норовил ограбить на самых что ни на есть законных
основаниях!
  - Созвонись с Расселом, - посоветовал я.
  - Думаешь, он замнет дело?
  - Нет, он найдет адвоката, который будет представлять тебя в суде через
две недели. А гонорар и штраф пусть вычтут из моих премиальных.
  - Вот спасибо! - хмыкнул Лис, вновь пришпоривая табун припрятанных под
капотом "бьюика" лошадей. - А то б я сам не справился! Эх! - Он печально
вздохнул. - Нет в мире совершенства.

  * * *

  Девушка за билетной стойкой профессионально улыбнулась, увидев
приближающегося клиента.
  - Будьте добры, мэм, билет до Торонто на имя Уолтера Камдэйла, - произнес
я, протягивая деньги и документы.
  - Вы мистер Камдайл? - отчего-то переспросила улыбчивая красотка, сверяясь
с паспортом.
  - Да, именно так меня и зовут.
  - Вам просили передать...
  Я беспомощно поглядел на Лиса, вспоминая, что не так давно уже стоял возле
этой стойки, надеясь всего через несколько часов обнять сестру и
племянницу.
  - Что? - с трудом выдавил я.
  Девушка подозрительно посмотрела на меня. Очевидно, лицо клиента выражало
смесь ужаса с симптомами мозгового спазма.
  - Вам плохо, сэр? Может быть, воды?
  - Нет, спасибо. Что мне просили передать?
  - Экстренный номер "Таймс". - Она испуганно протянула мне вложенную в
пакет газету, паспорт с торчащей из него книжечкой авиабилета и продолжила
скороговоркой: - Благодарю вас, сэр, что вы воспользовались услугами нашей
авиакомпании. Надеюсь, полет доставит удовольствие и вы вновь
воспользуетесь нашими услугами.
  - Да-да, конечно. - Я отошел от стойки, разворачивая газету.
  "Подписан королевский указ об изменении порядка престолонаследия", -
гласил заголовок передовицы.
  - Ну, что скажешь по этому поводу? - подошедший Лис щелкнул пальцами по
архивной фотографии королевской семьи.
  - Ничего, - пожал плечами я, складывая газету. - Почитаю в самолете. Ты
знаешь, меня сейчас больше интересует, как там справляется Годвин. И еще я
очень хочу поскорее увидеть родных.


  Харьков, сентябрь - декабрь 2001 г.

  Файл из библиотеки OCR Альдебаран: http://aldebaran.com.ru/