такое
когда-нибудь видел? - Он ткнул рукой вперед.
  Я посмотрел туда, куда указывал Лис. Толстенные деревья, перебирая
корнями, переползали дорогу навстречу друг другу, словно солдаты при смене
караула.
  - Ну и дела! - пробормотал Рейнар. - А еще говорят, что деревья нападают
на человека только в целях самообороны.


                                  Глава 27


  Если вы ущипнули себя, но видение не рассеялось, ущипните видение.
  Памятка туриста в замках Шотландии

  Колонна остановилась, заворожено разглядывая творящееся вокруг
ботаническое хулиганство.
  - Вот так-так! - Я удивленно оглянулся.
  Пейзаж становился все более и более однообразным, словно два кадра
фотопленки наложили друг на друга, а теперь бесконечно распечатывали
спятившим автоматом, подменяя ими истинные ландшафты, окружавшие дорогу.
  - По-моему, нас кто-то морочит.
  - Капитан, - Лис смачно сплюнул от досады, - на острове я знаю два таких
"кто-то". Это твоя сестричка Лендис и тетя Моргана. Остальные, пожалуй,
поостереглись бы устраивать подобные представления перед толпой оркнейких
рыцарей.
  - Ты и прав, и не прав, Рейнар Лис, - донесся откуда-то из пустоты
приятный женский голос. - Конечно же, это я запутала дорогу. Но почему ты
вдруг решил, что это под силу неумехе Лендис?
  - Тетя!!! - еле сдерживая себя, проговорил я. - Я был бы очень вам
благодарен, если бы вы соизволили появиться. Очень, знаете ли, странно
ощущать, что беседуешь с какой-то осиной.
  Тихий смешок, свидетельствующий о том, что могущественная фея осталась
довольна устроенным представлением, был мне ответом. А через миг и сама
первейшая ученица Мерлина явила нам свой прелестный лик, точно отдернув
легкую занавеску. Не знай я, что эта юная очаровательница на три года
старше Артура, я был бы готов побожиться, что ей лет девятнадцать, не
больше. Когда в последний раз Мы виделись с Мордредом, он казался не
почтительным сыном, а неудачливым воздыхателем рядом с высокомерной
красавицей.
  - Здравствуй, мой мальчик, - произнесла Моргана, подходя поближе. - Давно
тебя не видела.
  - Дела, мадам, - развел руками я.
  - Я что-то слышала об этом. Рассказывали, что искал чашу Грааля. Ну и как
успехи?
  - Увы, никаких.
  - Очень жаль. Такой достойный рыцарь! А скажи, дорогой племянник, что это
вдруг делает войско Оркнеи во главе с тобой посреди Британии?
  - Мы идем на соединение с Ланселотом, тетя.
  - Вот как? - Моргана улыбнулась, делая вид, что поражена столь неожиданным
поворотом дела. - А почему к Ланселоту, а не к Мордреду? Разве ты,
сиятельный герцог Инистор - изменник, не почитающий своего короля? Или все
бароны и рыцари, идущие с тобой - мятежники, желающие пролить кровь,
благороднее которой не сыщется на берегах Альбиона? Скажи мне об этом в
глаза, мой дорогой. Скажи, что, пользуясь сумятицей, ты решил захватить
себе трон Оркнеи и для того поднимаешь оружие против своего законного
короля Мордреда. Что для этого ты, словно преданный пес, взялся служить
ублюдку Ллевелину, пустившему раскрашенных северных дикарей на земли
Британии. А сейчас спешишь на помощь изменнику Ланселоту, чужаку, чья
похоть и вероломство разрушили мир в Британии, негодяю, убившему твоих
братьев. Скажи об этом вслух, да погромче Быть может, не всем рыцарям
здесь еще известно, под чьим доблестным началом им довелось идти в бой.
  - Моя милая тетя, - начал я, лишь только замерли в воздухе звуки чарующего
голоса Морганы, - я готов заплакать от умиления, выслушав вашу речь. Не
стоит говорить о том, что мне известны многие ваши шалости, вроде той,
какую вы устроили на камланнском поле, или же недавней, с одним старым
лесным отшельником. Скажу лишь, что никогда не приносил клятву верности
вашему сыну и никогда не признавал его прав на оркнейский престол. Я
рыцарь Круглого Стола и присягал Артуру как своему королю. А стало быть, я
буду бороться с теми, с кем боролся он, как и все рыцари, идущие за мной,
то есть пока руки могут держать меч. Вам вольно считать меня и моих
соратников мятежниками, как и мы вправе считать мятежниками вас. На этом,
полагаю, мы закончим эту милую семейную беседу, ибо нам надо спешить. А
вам, мадам, лучше не стоять у меня на дороге.
  - Ах, как я испугана! - усмехнулась Моргана, задергивая занавеску и вновь
становясь невидимой. - Мой доблестный племянник грозит женщине. Это так
по-рыцарски! Впрочем, прощай. Не стану вас отвлекать. Спешите, сколько вам
угодно!
  Фея исчезла, как и не бывало, оставив нас стоять на... Вернее всего, было
назвать это перекрестком или, скажем, развилкой дорог. Однако на самом
деле дорог, видимых только с нашего места, было не менее полусотни, и все
они просматривались глубоко вдаль, как и подобает нормальным императорским
дорогам. Но стоило отряду двинуться вперед, как у ближайших трактов
выяснилась одна малоприятная особенность: пройти по ним можно было не
дальше, чем будь они нарисованы на театральной декорации.
  - М-да, - глубокомысленно констатировал Лис. - Кажись, приехали. Вот,
Капитан, это все твоя патологически неместная честность! Ты не мог
наплести тете Моргане, шо буквально мчишься на соединение с Мордредом? А
там бы доехали - разобрались.
  - Обмануть фею, - печально отмахнулся я, - пустая затея. Ладно, - я
спешился и подошел к ближайшему дереву, - магия магией, а дорога где-то
должна быть. Вспомни Кромлех, в конечном итоге, если разобраться, все это
лишь иллюзия.
  - Вся наша жизнь - иллюзия, - глубокомысленно заметил Лис, следуя моему
примеру. Или, может быть, мы спим за тридевять земель отсюда в далекой
горной Шамахани, и нам снится, шо шляемся мы по лесу и пытаемся
разобраться в трех соснах.
  - Это дубы, - поспешил восстановить попранную справедливость Годвин,
присоединившийся к нам с Лисом и теперь ощупывающий рубчатую кору деревьев
и прозрачный воздух между ними.
  - Да-да! И вот эти дубы не могут разобраться в трех соснах!
  - Спешиться! - приказал я, оборачиваясь назад. - Ощупывайте все вокруг.
Где-то должна быть дорога.
  Со стороны зрелище, должно быть, выглядело преуморительно. Сотни человек в
боевом снаряжении, точно застигнутые внезапным приступом слепоты,
тыкались, пытаясь пройти вперед, при этом не продвигаясь ни на шаг к
заветной цели.
  - Когда-то мой учитель, премудрый Ниддас, - начал недавний овидд, шаривший
в пустоте рядом с нами, - извлек из камня огонь, который грел и светил,
который обжигал, если поднести руку слишком близко, и в то же время был
только видимостью, созданной его великим искусством...
  - Точно! - мрачно прервал его орудующий рядом Лис. - А я видел одного
красавца, который ходил по воде, аки посуху. Такое себе небольшое озеро, и
он по нему - шлеп-шлеп-шлеп - с одного берега на другой. Великое, знаете
ли, чудо.
  Потом, правда, оказалось, что мошенник предварительно приспособил поперек
озера длинную лестницу и шел, переступая с одной перекладины на другую. Но
со стороны смотришь - очень красиво получилось.
  - Да нет же, я о другом, - поморщился оруженосец.
  - Эй, лови его, лови! - раздалось позади нас. - Ого! Ишь какой! Не троньте
его, это тоже дело рук Морганы!
  Мы оглянулись, переполошенные криками соратников. От того места, где
происходило нечто, вызвавшее такую суматоху, нас отделяли лошади, пасшиеся
у дороги в ожидании седоков.
  - Что еще за... - Я замер с открытым ртом, наблюдая, как, перескакивая
через спины боевых коней, в нашу сторону несется невиданное существо
размером с хорошего теленка, однако мохнатое и с длинными ушами. Такой
себе заяц-переросток, но выглядящий довольно хищно.
  - Смотрите-ка, смотрите! - кричали ему вослед. - Да никак, на нем что-то
надето.
  - О! - вторил им чей-то голос. - Клянусь копьем святого Георгия, это
гербовая котта.
  - Быть того не может! - отвечал ему кто-то.
  - Да нет же, верно тебе говорю, гербовая котта!
  Мутант весом фунтов в двести пятьдесят вновь сиганул с места, подпружинив
задними лапами, и, пролетев ярдов десять, очутился совсем рядом. Мы с
Лисом схватились за мечи, готовясь достойно встретить чудовище, поскольку
уши ушами, а резцы-лопаты, выглядывающие из его пасти, наводили на
печальные мысли о том, что предназначены они вовсе не для обгрызания коры
застывших в зимнюю стужу березок. И уж, конечно же, не для морковок,
изображаемых иллюстраторами детских книг.
  Однако предосторожность была излишней. Увидав нас, существо оторопело
замерло, но, заметив, что мы не торопимся бросаться в атаку, завалилось на
спину и заколотило в воздухе задними лапами с длиннющими кривыми когтями,
способными, кажется, располосовать гамбизон из буйволовой шкуры с той же
легкостью, с какой нож для бумаги разрезает почтовый конверт.
  - Бран моя защита, - в ужасе выдохнул стоящий чуть позади нас Годвин,
положивший руку на эфес меча, но, похоже, не находящий в себе силы извлечь
оружие из ножен. - Это же... - Он набрал в грудь воздуха. - Сэр Торвальд!
Энц Рейнар! Я... я знаю, кто это! Это... - Он еще раз порывисто вдохнул. -
Это Эгвед принц Гвиннед! - наконец собравшись с духом, выкрикнул он. -
Черный сокол в золоте!
  Должно быть, услышав собственное имя, огромный зверь вскочил на ноги и,
метнувшись в сторону, исчез, словно молния сквозь небесную твердь, пройдя
через ствол векового дуба.
  - Лис, Годвин, вы запомнили дерево? - Я бросился к лесному великану, точно
преследуя ускользающую добычу, и едва успел затормозить руками, чтобы не
опозориться. Хорош военачальник, который с разбега бьется лбом о ствол
дуба.
  - Проклятие! - Подскочивший Лис ощупал шероховатую кору. - Этого не может
быть! Мы своими глазами видели, что он здесь прошел.
  - А если здесь, как и там. - Годвин шагнул к дереву... еще шаг, и он
скрылся в нем.
  - Во как! - выдохнул Лис и вновь начал ощупывать древесный ствол.
  Юноша появился спустя минуту, радостно улыбающийся и, похоже, не
проявляющий какого-либо беспокойства по поводу прохода сквозь твердейшую
древесину.
  - Впереди дорога! - гордо заявил он. - Я прошел немного дальше, там
никаких завес. Дерева здесь нет, как не было камня у входа в святилище
друидов. Вы верите, что оно есть, и чувствуете то, что, как вам кажется,
должны чувствовать. Закройте глаза и езжайте.
  - А кони? - спросил Лис.
  - Там, - Годвин кивнул в сторону, - им ничего не помешало. Хорошо, пусть
всадники закрывают глаза своих коней, а я проведу их.
  - Только побыстрее, мой мальчик! Иначе Ланселот нынче не дождется подмоги.
  - Вперед, друзья мои! В погоню за зайцем Гвиннедов! - выкрикнул Лис.
  Движение войск сквозь дуб заняло около трех часов. Но стоило последнему
оркнейскому пехотинцу переступить зачарованный порог, как морок исчез,
точно его и не было, оставляя меня в недоумении. Рассеялся бы он, останься
мы стоять на месте, или же виной тому наше движение вперед? Как бы то ни
было, времени для размышлений не оставалось. Впереди у стен Кориниума
армия Ланселота, по нашим расчетам, уже должна была вступить в бой с
войсками Мордреда, имеющими над ней более чем двукратное превосходство. А
кроме того, атаковав войско сына Морганы с двух сторон, мы выигрывали
время, давая подтянуться свежим силам Ллевелина. Неблагодарное занятие -
готовить быка под удар тореро, но кто-то должен это делать.
  Как было известно от лазутчиков, Мордред на день опередил Ланселота на
подходе к Кориниуму и без сопротивления взял столицу добуннов. Там он
решил дать передышку войску, пополнить запасы фуража и продовольствия
перед броском к Камелоту. Шаг в принципе разумный, но в данном случае
имевший фатальные последствия, поскольку на следующий день ближе к вечеру
под стенами Кориниума начала выстраиваться армия Ланселота.
  Ситуация складывалась довольно нелепая: двадцать с лишним тысяч воинов под
руководством Мордреда были окружены чуть более чем десятью тысячами
(именно столько осталось после ухода принца Гвиннеда и солидарных с ним
баронов) под знаменами храброго Ланселота. Пропорция более чем странная.
  В другой ситуации, полагаю, такой опытный полководец, как Мордред, не
преминул бы воспользоваться случаем и хорошенько потрепал бы объединенные
силы Ланселота и спешащего на помощь Ллевелина, изматывая их в осадной
войне и сея раздор между двумя и без того не слишком ладящими вождями.
Тактически это было бы правильно, однако с точки зрения стратегии оборона
Кориниума для Мордреда была сущим нонсенсом. Он рвался в Камелот и не
должен был чересчур задерживаться на этом пути. Семь дней отделяло нас от
встречи за "круглым столом", а стало быть, ровно через семь дней все мы
должны были быть далеко отсюда, причем Мордред, претендуя на вакантный
престол, не мог себе позволить задерживаться из-за каких-то тактических
выгод. Это был его последний и, говоря по правде, единственный шанс.
  А потому, лишь утреннее солнце осветило равнину у подножия скал, над
которыми возвышался Кориниум, червленый дракон Пендрагонов, поднятый
Мордредом вместо тринадцати корон Артура, начал свое грозное шествие на
сближение с лагерем, над которым развевались червленые перевязи в серебре
Ланселота.
  Я знал и помнил эти места с детства. Неподалеку находился дом моей
тетушки, леди Клэр баронессы Гьюффорт. Когда-то мальчишками, приезжая на
каникулы из Итона, мы с верным другом детских лет Джозефом Расселом, ныне
XXIII герцогом Бедфордским, представителем ее величества в Институте,
лазили среди циклопических развалин Кориниума, то представляя себя гордыми
римлянами, легатами X Победоносного легиона, сдерживающими натиск
беснующихся толп диких аборигенов, то рыцарями Круглого Стола, посланными
королем Артуром в неусыпную стражу против кровожадных пиктов.
  Нас не слишком тогда волновало, что раскрашенные северяне даже в самые
удачные годы набегов не заходили так далеко в глубь Британии. У нас была
своя крепость, и мечи, прихваченные из рыцарской залы поместья милой
тетушки. Крепость, которую мы могли почти по-настоящему оборонять и на
стенах которой могли красиво, почти по-всамделишному умирать, произнося
прощальные фразы, обреченные на крылатость.
  "Время идет от настоящего к прошлому", - говорил, глядя на нас, великий
мастер боевых искусств Ю Сен Чу, старинный приятель моего отца, генерала
Инкварта Камдайла, частенько гостивший у тети Клэр. Нам, неоперившимся
юнцам, он казался не только великим воином, без заметных усилий
справлявшимся с множеством, правда, весьма суетливых противников из
компании, собиравшейся вокруг нас с Зефом Расселом, но и мудрым магом,
воплощением Мерлина, но на китайский манер. "Время идет от настоящего к
прошлому, - говорил он. И добавлял, улыбаясь: - Мы лишь движемся по пути с
ним".
  Что ж, я далеко продвинулся по этому пути. На горизонте, над покрытыми
зеленью обрывистыми холмами, высилась твердыня Кориниума. В долине южнее
его, в тех самых местах, где когда-то стоял, вернее, когда-то должна была
бы быть построена резиденция баронов Гьюффортов, кипела сеча, шум которой
доносился до нас, находящихся еще на изрядном расстоянии от места битвы.
  - Ну шо, Капитан, какие будут предложения по поводу блистательного
разгрома превосходящих сил противника? - поинтересовался Лис,
прислушиваясь к отдаленному лязгу железа.
  Я криво усмехнулся. Даже с нашим приходом силы Ланселота были слишком
малы, чтобы противостоять, я уж не говорю о том, чтобы победить армию
противника.
  - Поглядеть надо, - хмуро бросил я. - Вон, видишь, там, в ущелье, рощица?
Оттуда открывается прекрасный вид на равнину. Созови-ка командиров
отрядов, посмотрим, что можно сделать.
  - Лучше бы всего, как писал ваш знаменитый классик, потрясающий копьем
после драки... - Он поймал мой гневный взгляд. - Я говорю, после драки
подъехать похоронить героев. Вильям Шекспир, пиеса "Гамлет", последняя
картина. Ладно, - махнул он рукой, - по глазам вижу, что ты не согласен.
Хотя в нашем с тобой положении - это самое разумное.
  Все-все, пошел за капитанами. Шоб было, кому прынцев оттаскивать.
  Как я и помнил, из рощицы в распадке открывался прекрасный вид. Хотя
сейчас назвать его прекрасным не поворачивался язык. Оседлав дорогу,
ведущую на юг в сторону Камелота, выстроившись четырьмя клиньями,
ощетинившимися копьями, здесь из последних сил держалась армия Ланселота.
Разорвав на части сильный центр Мордреда, она неминуемо увязла в
бессчетном множестве одиночных рыцарских стычек и, не имея сил развить
успех, теряла наступательный порыв, все более и более начиная пятиться,
пока что еще едва заметно, но с каждым шагом все явственнее.
  Пользуясь ослабевшим натиском, Мордред выдвинул вперед мощные отряды,
прикрывавшие фланги, и теперь, разворачивая их из квадратов баталий в
линии, грозил охватить армию Ланселота и зажать ее в кольцо. Еще один
отряд, судя по пляшущему над ним алому дракону - под командованием самого
Мордреда, дожидался минуты, когда пехота, цементирующая действие рыцарских
копий "Копье - военная единица, рыцарский отряд", бросится бежать, спасая
свои жизни, и, обнаружив железный обруч окружения замкнутым, начнет
беспорядочно метаться по полю, разрушая последнее подобие обороны. Так
рушится под напором ветра каменная стена, лишенная связующего раствора,
едва лишь стоит ей накрениться в сторону.
  Тысячи всадников Арморики, лучшие наездники Европы, были обречены на
бесславную гибель, лишенные поддержки с тыла и связи друг с другом. Именно
в этот момент и должен был ударить резерв Мордреда, последней эффектной
атакой довершая разгром первейшего из рыцарей Круглого Стола.
  - Поглядите-ка, - я повернулся к одному из оркнейских баронов, знакомому
мне еще с Каледонской войны, - вон там, за резервом, стоит обоз. Видите,
они так уверены в своей победе, что не стали даже ставить вагенбург.
Спешат к Камелоту. Возы расположены колонной на дороге. Отберите полсотни
конных лучников на самых быстрых лошадях, возьмите с собой побольше
факелов и сожгите обоз. Только сделать это надо очень быстро, чтобы никто
не успел опомниться. Полагаю, это заставит Мордреда оттянуть часть сил для
спасения своего добра. А если и нет, бароны сделают это и не спросясь. А
вы, - я повернулся к оркнейцам, - как только загорится первый воз, будьте
готовы ударить. Наша цель - Мордред. Лучше всего взять его живьем. Прошу
тех, кому доведется с ним столкнуться, помнить об этом. Он изменник, но я
не хотел бы, чтобы мне или кому-нибудь из вас могли кинуть упрек в
цареубийстве.
  - По отсечению головы, - тихо произнес за моей спиной Годвин, - все
остальное безопасно.
  - Именно так, мой мальчик, - улыбнулся я, радуясь, что преподанный некогда
урок не прошел даром. - А теперь, друзья мои и соратники, давайте
определим порядок перестроения и очередность вступления в бой.

  * * *

  Обоз армии Мордреда пылал, лишая возможных победителей законной добычи, но
зато обещая неплохое освещение, если битва под стенами Кориниума затянется
до темноты. Шанс такой был, поскольку уже начинало смеркаться, а
сражающиеся никак не желали уступать друг другу. Отвага и стойкость
Ланселота стоили полководческого дара Мордреда, а доблесть рыцарей
Арморики неплохо уравнивала численное превосходство противника.
  Во всяком случае, так было до того, как пронесшиеся галопом конные лучники
подожгли застывшие в ожидании сигнала к движению возы. Взметнувшееся вверх
пламя и крики обозников, пытающихся подручными средствами тушить свои
повозки, поневоле заставили сторонников Мордреда замедлить движение и,
ослабив натиск, повернуть обратно. И если рыцари и оруженосцы еще
продолжали вести бой, поминутно оглядываясь на пожираемое пламенем
имущество, не имея возможности без ущерба для чести покинуть поле битвы,
то их менее щепетильные в этих вопросах слуги, а уж тем паче наемники,
сотнями мчались к полыхающей колонне, торопясь спасти кто убогие пожитки,
а кто и что поценнее из возков убитых рыцарей.
  - Теперь наша очередь, - тихо проговорил я, оглядываясь на замерших в
ожидании баронов.
  - Фри вэй! - прогрохотал над округой боевой клич Инисторов. - Путь
свободен!
  Конная армада, опустив зажатые под мышками