омневаюсь, что Торвальд захочет освободить тебя. Прежде чем отправиться
сюда, я повелела под страхом смерти не трогать его по пути в Пейнкаррик.
Если бы в мои руки попал он, а не ты, я бы, пожалуй, сожалела, что у меня
нет глаз на затылке, на макушке...
  - Понятно, дальше можешь не продолжать. Хотя в этом случае я бы с
удовольствием поглядел тебе в глаза.
  - Но Торвальд пожелает встретиться со мной лицом к лицу, - пропуская слова
моего друга мимо ушей, продолжила королева. - Я буду очень рада этой
встрече.
  - Шо ж так? - хмыкнул Рейнар. - Помнится, в прошлый раз, тогда, при дворе
короля Артура, ты была с ним не слишком любезна.
  - При дворе Артура меня заставили скрепить целованием примирение с теперь,
слава Богу, покойным принцем Ангусом. А кроме того, я всегда числила и
Торвальда, и тебя в стане своих если не друзей, то, во всяком случае,
союзников. Зачем мне было показывать это при дворе короля, навязавшего мне
весьма тяжелые условия мира? Что же касается желания видеть Торвальда, то
знаешь, иногда так не хватает твердого мужского плеча, на которое можно
было бы опереться...
  - Об чем речь, родная! Вот мое плечо, опирайся сколько влезет. Опять же,
вон у тебя сколько плечистых мужиков.
  - Сейчас мне нужен Торвальд, - внезапно становясь серьезной, произнесла
Лендис, сбрасывая с себя ненужный уже образ доброй лисовской подруги. - И
я бы желала, чтобы он поспешил с твоим освобождением.
  - Властительная госпожа. - Один из танов, вероятно, тот самый, которому
достались выморочные владения, вышел во двор, где находились Лис с Лендис.
Насколько я мог видеть, появление королевы в маноре "Манор - поместье"
Геллинов было тщательно обставлено. Здесь уже вовсю хозяйничали воины в
пледах различных кланов, очевидно, выступившие в путь еще вчера вечером и
утром впущенные в крепость алчным Дольбраном. - Властительная госпожа, -
вновь повторил верный слуга королевы, - все закончено. Какие еще будут
повеления?
  - Оставайся здесь со своими воинами и наведи порядок, - скомандовала
Лендис. - Золото изменника я заберу с собой. Его сына пусть ведут
связанным меж двух коней, в назидание тем, кто надеется изменой заслужить
то, что достигается верностью. Сообщи остальным, что мы немедля
отправляемся в Пейнкаррик.
  - "Ну шо, Капитан, адресок записать или так запомнил? Не заставляй девочку
ждать. Шо-то ей приспичило заполучить себе твое плечо. Впрочем, надеюсь, и
остальными частями тела она не побрезгует. В общем, лети с приветом".
  Я усмехнулся. Пожалуй, действительно нужно было быть с приветом, чтобы
лететь в гости к моей милой родственнице. Но тут уж, как говорится, ничего
не попишешь.

  * * *

  Ее величество владетельная королева Лендис не кривила душой, говоря о том,
что будет рада меня видеть. Когда вечером проведенный Годвином к воротам
ее замка я протрубил в рог, требуя опустить мост, она буквально сияла,
благосклонно отвечая на мои приветствия, словно лишь совсем недавно мы
расстались с ней лучшими друзьями и нынче вновь договорились встретиться
за "чашечкой чая".
  - Я знала, мой дорогой, что ты пожалуешь сюда, но и подумать не могла, что
так быстро. А что за прелестный мальчуган сопровождает тебя? Ты завел
дружбу с друидами? - улыбаясь, щебетала она, и не знай я, сколь
хладнокровно эта очаровательная женщина способна обрекать на гибель своих
врагов, я бы, может, пленился ее милой непосредственностью.
  - Я Годвин, овидд, - гордо расправляя плечи, произнес подросток.
  Собственно говоря, в этом никто не сомневался. Зеленый балахон моего
проводника вполне ясно обозначал его социальный статус. Но, видит бог, за
те дни, которые он провел в нашем обществе, в облике подростка появилось
нечто новое, прежде, во всяком случае, в общении с нами не проявлявшееся.
Вот этот самый рыцарственный гонор.
  - Овидд? Ну конечно же, - не убирая с лица улыбки, произнесла королева. -
Тогда мне понятно, как тебе удалось так быстро проведать о пленении нашего
друга и добраться сюда. Полагаю, ты не думаешь, что я хочу причинить вам
зло? Мы ведь друзья, не так ли?
  - Мой брат Эстольд тоже ходил в твоих друзьях, - кланяясь в ответ,
произнес я. - Это не помешало тебе наложить на него заклинание
неподвижности в самый ответственный момент боя.
  - Да, - печально согласилась Лендис. - В тот самый миг, когда, зарубив
телохранителей моего мужа, он рвался к шатру, где я находилась. Тебе не
хуже меня известен яростный нрав нашего брата. Никто не вправе осудить
меня за то, что я испугалась и, не желая угодить под его меч, спасалась
единственно возможным для меня способом. Но ведь не я нанесла Эстольду
смертельный удар. Поверь, если бы не этот злосчастный оруженосец моего
мужа, я бы пленила Эстольда, и под моей защитой он был бы вне опасности.
Увы, воля небес выше нашей воли, но я отреклась от мести за Шнека,
пораженного стрелой Лиса. Полагаю, и ты не должен держать на меня зла за
печальный исход злополучного боя, во время которого я потеряла и мужа, и,
- она горько вздохнула, - брата.
  Мне ничего не оставалось, как про себя наградить дорогую кузину
аплодисментами. Воистину, все обстояло почти что так, как о том говорила
Лендис. Поймать ее на откровенной лжи даже мне, ее "погибшему брату
Эстольду", было невозможно. Не знай я, какую роль в той войне играло это
хрупкое очаровательное создание, - с радостью поверил бы каждому ее слову.
Однако я прекрасно помнил, что Шнек был лишь марионеткой в этих нежных
руках и что зеленоглазая красавица отлично знала о готовящемся нападении и
в нужный момент весьма успешно вывела из игры две ставшие чересчур
опасными фигуры. Причем не ударив для этого и пальцем о палец. Но внешне
все обстояло именно так, как о том рассказывала Лендис. Впрочем, к чему
ворошить былое?
  - Да, Рейнар рассказывал мне. Все так и было. Я не желаю мести и, как тебе
известно, именно мой голос склонил Артура оставить тебе венец Каледонии.
  - Торвальд, конечно же, я помню об этом. И о том, что, видимо, по великой
скромности своей ты умалчиваешь. Я говорю о смерти Ангуса.
  - Это был честный бой.
  - Не сомневаюсь. Но оставим это. Вы с Рейнаром мои гости. Сейчас мы
отужинаем, а завтра с утра у нас будет очаровательная прогулка, где мы с
тобой и поговорим. - Она мило улыбнулась и подала мне руку, требуя
сопровождать ее в пиршественную залу. Я принял ее пальчики в свою ладонь и
услышал явственный вздох облегчения, вырвавшийся у двух дюжин стражников,
с молчаливым вниманием наблюдавших встречу родственников. Ни секунды не
сомневаюсь, что, пойди наш разговор в других тонах, позволь я себе
неосторожное движение, и вся эта крепкорукая орава ринулась бы на нас с
Годвином. Причем отнюдь не с целью заполучить автограф.

  * * *

  Утренняя прогулка, как и обещала королева, была очаровательна. Особенно
мило смотрелись полторы сотни всадников эскорта, окружавшие Лендис широким
кольцом, да и гордые таны, державшиеся небольшой, но весьма живописной
толпой за нашими спинами, тоже не портили общей прелести картины. Мы ехали
не торопя коней, с неподдельным вниманием разглядывая ландшафты,
демонстрируемые ее величеством с такой гордостью, как будто она самолично
принимала участие в их сотворении или уж, во всяком случае,
консультировала Всевышнего, где лучше разместить скалу и как изящнее
сбросить с нее водопад, сияющий радужными брызгами, словно волшебным
светом припрятанных под его струями сокровищ.
  - Я слышала, вы теперь в большом фаворе у герцога Ллевелина, - словно
невзначай бросила королева, искоса глядя на меня в надежде понять, что на
самом деле творится в голове у собеседника.
  - Я был с Ллевелином во время его похода на Палладон, если ты это хотела
узнать, - пожал плечами я, активизируя связь. - А до этого сражался в
бастиде, что напротив Кэрфортина. Не думаю, чтобы это слишком приблизило
меня к герцогу, но мы оба рыцари Круглого Стола, и сегодня вокруг него
собираются все те, кому дорого дело Артура.
  - Браво, - усмехнулась Лендис, - благородный сэр Topвальд Пламенный Меч,
ничего другого я и не ожидала услышать от тебя. Но клянусь всеми тридцатью
тремя островами Оркнеи, что если бы вашему королю удалось сейчас
освободиться от чар Морганы и узнать, каково на деле коварство Ллевелина,
он велел бы рвать его конями, а может быть, специально для него придумал
что-нибудь похуже.
  - О чем ты? - с притворной суровостью возмутился я. Не то что у меня были
какие-то опасения по поводу Стража Севера, но все же маленький пергамент с
частью подложного пророчества дамокловым мечом висел над моим добрым
отношением к храброму герцогу. В любом случае стоило казаться менее
осведомленными, чем мы были на самом деле, вернее, увы, еще менее
осведомленными.
  - Ллевелин - хитрая лиса, - начала королева. - Он всех обвел вокруг
пальца. Даже меня. И этого я ему никогда не прощу. Когда король Артур
отправился воевать в Арморику, именно Ллевелин подбивал Мордреда к мятежу.
И он же первым послал известие сыну Утера об измене. Ллевелин обещал
Мордреду подмогу, если тот будет сражаться у Адрианова вала. И он помог
мне связаться с Мордредом, заключив с ним и со мной тройственный союз.
Именно он открыл мне путь на Палладон и поведал, как взять крепость короля
Дьюэра. Чтобы в момент прихода Артура оправдать свое стояние в Кэрфортине,
мы договорились, что я пошлю часть войск на злосчастную бастиду, которую
вы обороняли с таким рвением. Знай я, что ты сражаешься под знаменами
Ллевелина, конечно же, предупредила бы о таком подвохе. Но я об этом
проведала лишь к концу следующего дня, когда отряд принца Ангуса был отбит
с позором.
  - Ты не могла знать, что я нахожусь в войсках Ллевелина. Мы с Лисом
отправились в бастиду как раз в тот самый день, когда прибыли в Кэрфортин.
  - Вот как, - усмехнулась Лендис. - Что ж, тоже не глупый шаг. Конечно же,
Ангусу сообщили, что именно ты направляешься с отрядом к ущелью, и,
конечно же, он не преминул воспользоваться этим, чтобы свести счеты. Все
получилось еще более натурально, чем если бы я просто послала
какого-нибудь из местных танов пошуметь под стенами крепостицы. Еще бы,
там был сам принц Ангус со своим отборным поиском!
  - Но как же тогда бой на камланнской дороге? Лицо королевы приняло
печальное выражение.
  - Мои солдаты ждали прихода Ллевелина, чтобы ударить вместе. Как ты
знаешь, у скоттов и пиктов слабая кавалерия. Лучшей ее частью был отряд
Ангуса. Но он не пожелал сражаться в одном строю с Ллевелином, хотя и не
сомневался в том, что герцог - наш союзник. Тогда на дороге Страж Севера
пропустил его мимо своих рыцарей, чтобы не вспугнуть нежеланной схваткой
все остальное войско Горры, ожидавшее его появления. Стоит ли говорить,
что удар рыцарской конницы по многотысячному, но расслабленному длительным
ожиданием каледонскому воинству обратил его в бегство.
  Ллевелин все рассчитал. По пути к Камланну Ангус непременно должен был
наткнуться на тебя. Победи он или нет, вряд ли у него хватило бы сил,
чтобы атаковать Артура. Да и на то, чтобы оказать действенную помощь
разбежавшимся горским танам, тоже. А сам герцог при любом исходе боя
оставался в выигрыше: выживи Артур - он его верный вассал, разгромивший
армию Горры; победи Мордред - ему, едва стоящему на ногах и
обескровленному тяжелейшей схваткой, пришлось бы столкнуться со свежими
воинами Ллевелина. В любом случае - он первый из равных, и на этом
основании сейчас непременно постарается прибрать корону Британии к своим
рукам.
  - Ты уверена в этом?
  - Несомненно, - кивнула Лендис, горяча свою белую кобылицу. - За те годы,
пока тебя не было, на острове многое изменилось. И возвышение Ллевелина
тому яркий пример. Все знают, что он родом из королевской семьи Уэльса,
однако никто из родни не почитает его своим. И все же он несметно богат и
до последнего времени числился в друзьях и Артура, и Ланселота, и
Мордреда. Да и с каледонскими танами он тоже хорошо ладил. Поверь мне,
этот выскочка желает занять трон Британии, и ты - лишь удобное прикрытие
для планов, которые он вынашивает, - резко отчеканила она и замолчала,
очевидно, ожидая моей реакции.
  Что ж, все, о чем говорила Лендис, было убедительно, но бездоказательно, и
единственным реальным подтверждением ее слов был все тот же кусочек
пергамента, говорить о котором моей доброй кузине я не видел никакого
смысла. Лишь одно, выслушав ее речь, я мог утверждать абсолютно уверенно:
даже если то, о чем она говорила, было правдой, это было далеко не всей
правдой. А потому я молчал, словно обдумывая услышанное, слегка
подбадривая шпорами Мавра и рассматривая открывавшиеся взору все новые
пейзажи. Очевидно, сочтя мое молчание доброй для себя приметой, Лендис
довольно улыбнулась и поспешила сменить тему разговора на, вероятно, более
для меня актуальную.
  - Ладно, оставим коварство Ллевелина в стороне. Скажи, дорогой брат, что
еще за историю с короной Горры для тана Геллинов придумал твой верный
Рейнар?
  Я тяжело вздохнул.
  - Не сердись на него, Лендис. Конечно, это была не лучшая затея, но,
видишь ли, нам срочно понадобились деньги. Правда, значительно меньше, чем
тан вручил Лису.
  - Я и не сержусь. Сам понимаешь, в казне всегда не хватает золота. А о
том, что Рейнар вполне способен на такие проделки, я всегда знала. Да к
тому же он позволил мне продемонстрировать танам свое могущество и
объединить их пролитой кровью. Но скажи мне, мой дорогой, зачем тебе вдруг
столько золота?
  - Ты понимаешь, - я без особого энтузиазма затянул байку, столь
вдохновенно исполненную Лисом позавчера вечером у сэра Кархейна, - тут
поблизости один великан завелся. У него там, по слухам, в плену несколько
принцесс. Ну, мы с Рейнаром решили с ним расправиться и освободить
девушек. А он, скотина, в пещере за завалом засел и носа не кажет. Вот мы
и придумали при помощи золотых монет его из убежища выманить.
  - Ах, Торвальд, Торвальд, - мягко пожурила королева, невзирая на мое
старшинство, явно глядевшая на гордого рыцаря с высоты прожитых лет. -
Даже в такое нелегкое время ты не можешь оставить добрые старые традиции.
Все эти драконы, великаны, гоблины. Разве в них настоящая опасность для
наших королевств? Ну, хорошо. - Она махнула рукой. - Я помогу вам одолеть
великана и отпущу с миром на все четыре стороны. Но только тогда и ты
должен будешь сослужить мне одну небольшую службу.
  - Какую же? - поспешил спросить я.
  - Для тебя это, наверно, сущий пустяк, но для меня весьма важно. Король
Голуэя Мехунд, дядя сэра Эрека, погибшего рядом с Артуром на Камланнском
поле, отчего-то вдруг решил мстить мне за смерть племянника, как будто я в
ней повинна. Завтра он будет здесь. - Она обвела рукой горную россыпь,
кое-где сглаженную до мелких зеленых бугров, но кое-где еще скалившую
небесам бурые зубы утесов. - Я буду весьма благодарна тебе, если ты
расскажешь мне, как лучше расставить войска, чтобы встретить короля
Мехунда, и научишь моих танов, как им его победить. После войны в Горре
они уверены в твоей непобедимости почти так же, как в завтрашнем восходе
солнца. Схватка в бастиде и бой с Ангусом еще раз тому подтверждение.
Поэтому они будут сражаться во сто крат лучше, зная, что действуют по
твоему плану.
  - А если все же король Голуэя одолеет их? - поинтересовался я.
  - Если бы кто-то осмелился сказать мне, что мой брат Торвальд Пламенный
Меч может смириться с поражением, полученным от какого-то там короля
Мехунда! Если бы кто-нибудь сказал мне, что этот благородный рыцарь
способен бросить на произвол судьбы свою сестру, я бы немедленно велела
казнить негодяя за гнусную клевету. В любом случае после победы над
Мехундом вы вольны отправляться куда пожелаете. И если же все-таки
захотите сражаться с никчемным великаном, в то время когда куда как более
опасный враг грозит Британии, я, конечно же, постараюсь вам помочь. Ну
что, дорогой мой братец, по рукам?
  - По рукам, - согласился я и вздохнул, понимая, что иного выбора у меня
нет.


                                  Глава 14


  Как бы плохо мужчины ни думали о женщинах,
любая женщина думает о них еще хуже.
  Никола-Себастьен де Шалефф

  Следующие два дня мы провели в королевской резиденции Пейнкаррик, ведя
утонченно светский образ жизни. Обставленный и ухоженный по женскому вкусу
замок представлял собой, вероятно, наиболее комфортабельное жилище на
добрые сотни миль в округе. К нашим услугам была теплая мягкая постель, в
которой мы могли валяться хоть до полудня, горячая вода, наливаемая из
серебряного кувшина услужливой девицей, кокетливо строящей глазки знатным
гостям. Были и длинные византийские одеяния из златотканой парчи, едва не
волочившиеся по полу, что, несомненно, считалось признаком величия и
богатства.
  Как и обещала Лендис, моему другу была предоставлена звонко-струнная рота,
бряцая по которой, Лис выводил неодолимо мерзким голосом:

  Ночь. Звезда. И хрумстит лебеда.
  И зовет пьяный филин кукушку.
  Жизнь - вода, утечет без следа.
  Подари мне на счастье веснушку...

  И голос, которым пелась эта песня, и тон, которым выводились ее слова,
ярко демонстрировали социальный протест моего друга против затянувшихся
гастролей. Однако гарнизон замка был велик, у наших дверей постоянно
дежурили часовые, сменявшиеся каждый час, и никакой возможности убежать из
золотой клетки не представлялось. Можно, конечно, было попробовать
прорубиться к воротам, но результат подобной акции был весьма гадателей, а
шанс нарваться на точно брошенный дротик гораздо выше среднего.
  Поэтому Лис продолжал свои распевки, а я, к радости моей доброй сестрицы,
составлял ей компанию, играя в морель, табль и шахматы. Впрочем, это были
не совсем те шахматы, к которым привыкли мы. Так, скажем, знакомый нам
маневренный ферзь мог передвигаться лишь на одну клетку по диагонали.
Альфен, стоявший на месте нашего слона, вероятно, неизвестного еще на
берегах Британии, мог передвигаться на две клетки через две, перепрыгивая
фигуры, как наш конь. Однако кроме этих и нескольких других, более мелких
изменений игра оставалась все той же, и мы прекрасно коротали за ней
бесконечное время ожидания.
  Лендис была улыбчива и с удовольствием слушала мое повествование о поисках
святого Грааля, время от времени охая, всплескивая руками и кивая в такт
словам. Я готов был поклясться, что ей нет никакого дела до этих
"охотничьих" рассказов. Мы ждали гонца. Не знаю уж, кто из нас волновался
больше. Королева, поставившая на кон свой трон, или же я, присоединивший к
ее ставке свой авторитет полководца. Я мог со всей уверенностью
утверждать, что, если военачальники Лендис будут следовать моим указаниям,
завлеченный в западню Король Мехунд неминуемо будет поставлен в почти
безвыходное Положение. Но бог весть, что могло прийти в головы своевольных
танов. Какая-нибудь глупая ссора, косой взгляд, и вся операция легко могла
превратиться в ничто. Лишь одно согревало Мне душу - против танов королевы
Лендис действовали не менее своевольные таны короля Мехунда, точно так же
незнакомые с дисциплиной, как и здешние их собратья. Наконец гонец Прибыл.
Он спрыгнул со взмыленной лошади и, бросив удила на руки подскочившему
конюху, ринулся через двор к донжону, навстречу спешащей узнать новости
Лендис.
  - Победа, властительная королева! Войска Голуэя разгромлены. Мехунд убит.
Мы захватили много трофеев. - Он остановился, переводя дыхание. - Наши
потери...
  Я отвернулся, чтобы скрыть досаду. Судя по названной гонцом цифре,
каледонцы таки норовили превратить многоходовую операцию в банальную
свалку, всеобщую драку с применением холодного оружия.
  Пожалуй, для решения подобных тактических задач милая кузина могла
обойтись и без моей помощи. Однако победа была одержана, и теперь стоило
поспешить воспользоваться ее плодами, пока у предприимчивой королевы,
окрыленной успехом, не возникло новых идей по применению наших с Лисом
дарований.
  - Лендис, - тихо напомнил я, - твое желание исполнено.
  - Да, конечно, - повернулась ко мне королева, даже, кажется, несколько
уди