й опало, возвращаясь в землю, откуда было вызвано.
  - Теперь путь открыт, - поклонился нам овидд. - Прошу вас следовать за
мной, джентльмены. Ниддас Коедуин ждет вас.
  Верховный друид ожидал гостей, сидя в своеобразном кресле, выросшем в
стволе дуба. Оно было не вырезанным, не вырубленным, а именно выросшим.
Вполне удобное кресло с подлокотниками, покрытое шершавой корой.
  - Вот они, учитель, - представляя нас, негромко проговорил Годвин, склоняя
голову. - Один из них опоясан великим мечом. Он просил нас о помощи, и я
счел возможным привести его пред твои очи. Прости меня, если я не прав.
  - Ты верно поступил, мой мальчик, - раздался тихий уверенный голос из-под
капюшона, плотно надвинутого на лицо. - Избранник феи Сольнер всегда
желанный гость в заветном лесу. А это, - капюшон чуть повернулся, -
видимо, Рейнар Лис, чьи слова почти так же остры, как его стрелы. Рейнар,
сразивший Шнека Хеттена, пытавшегося заставить друидов служить себе. И его
рады мы приветствовать здесь.
  - Да какие вопросы! Чуть шо, обращайтесь! - благосклонно позволил хозяину
Лис.
  - Учитель! - вновь обратился к сидящему в дереве-кресле овидд, - сэр
Торвальд, законный носитель божественного Катгабайла, показал мне письмена
великого Мерлина, от которых, по его словам, зависит судьба британского
королевства. Но, увы, познания мои оказались ничтожными в сравнении с
мудростью величайшего из великих. Я не смог разгадать явленный мне шифр.
Быть может, в ваших силах понять смысл его писания.
  - Мерлин, Мерлин, - с легкой усмешкой донеслось из-под нахлобученного
капюшона. - Премудрый, преславный... Великий маг и великий советник
великих королей. Мудрец, вечно стоящий на распутье. В его жилах слишком
много королевской и императорской крови, чтобы всецело отдаться
друидическому служению. Но взор его прозревает во времени и мирах так
ясно, что для него лишь тяжкая обуза золото властного венца. Он
раздаривает крупицы своей мудрости, как бубенцы неразумным детям, и со
скорбью в сердце видит, как убивают друг друга из-за жалких погремушек
даже самые наилучшие из детей человеческих. Мерлин, Мерлин... На горе свое
он обречен видеть разрушаемым все то, что создает. Слова его подобны
виноградной лозе, плоды которой утоляют жажду и дарят радость, но вместе с
тем доводят до безумия всякого, кто безоглядно доверится им.
  - Прошу простить меня, ученейший Ниддас Коедуин. Мы были бы весьма обязаны
вам, когда бы вы помогли нам разобрать шифр, коим великий Мерлин скрыл
смысл своих писаний, - поклонился я, улавливая паузу в речах друида. -
Вот. - Я протянул мудрецу оба кусочка пергамента, предусмотрительно
приготовленных для этой встречи.
  - Ну, это совсем просто, - посмотрев на первый клочок пергамента, произнес
верховный друид, - и не имеет к Мерлину никакого отношения. Это обычный
валлийский коелбрен. - Он протянул обратно часть предсказания, доставшуюся
мне от сэра Сагремора. - А это, - в голосе жреца древних богов послышался
неподдельный интерес, - да, это действительно прорицание Мерлина. Текст
поверх текста... Между ними - заклятие, и сверх того заклятие. Без первого
заклятия не расшифруешь первый текст, а без него не снимешь второе.
  - Но вы можете прочесть его?
  - Нет. Да и вообще я знаю лишь двух людей в этом мире, способных
справиться с такой задачей.
  - Кто же это?
  - Ну, во-первых, любимый ученик Мерлина Марлаграм. Но, по слухам, он нашел
себе пристанище при королевском дворе Пирадора. Тамошний король настолько
опасался разнообразных завоевателей, что потребовал у придворного мага
создать совершенную защиту для своих земель. Юный Марлаграм, невзирая на
возраст, весьма поднаторел во всех ныне известных разделах магии. Он
создал такую защиту. И с той поры все забыли о существовании Пирадора.
Никто, даже я, не может вспомнить, где находилось это королевство, и никто
не может попасть туда. Говорят, правда, там иногда оказываются рыцари и
принцы, чтобы стать мужьями местным принцессам, но не знаю, стоит ли
верить этим рассказам. Доподлинно известно лишь одно: отныне попасть в
Пирадор можно, лишь пройдя по звездному мосту.
  - В лунный день тридцать первого июня, - заворожено прошептал я.
  - О, такие познания делают вам честь!
  - Благодарю вас. Но вряд ли нам в скором времени удастся встретиться с
достопочтенным Марлаграмом.
  - Вы правы, мой юный друг. Есть еще один человек, способный расшифровать
письмена Мерлина. Это фея Моргана.
  - Час от часу не легче, - пробормотал мой импульсивный напарник.
  - Я вижу, недобрая ее слава и вам застит глаза. Напрасно. Моргана умнее и
достойнее большинства королей и принцев Британии. К тому же она сведуща в
государственных делах и волшебстве. Не зря же эта девушка стала любимицей
нашего доброго друга Мерлина. Подумайте, Моргана ведь имеет почти такие же
права на престол Британии, как и зачатый путем магического обмана Артур.
По закону Артур - сын герцога Корнуэла, хоть и рожденный, как говорят у
вас, во грехе. Утер признал его своим, но и Моргану также признал. И если
бы не нелепый закон захватчиков римлян, возможно, Моргана была бы куда
более полезной для острова королевой, чем ее буйный братец. Ведь
возглавляла же когда-то борьбу бриттов с ромееями королева Боадиция. Чем
Моргана хуже ее?
  Из-за глупого предубеждения, что король обязательно должен мчаться с мечом
наголо впереди войска, она лишилась трона. Впрочем, маленькая умница не
слишком стремилась к королевскому венцу. Ее увлекал другой путь. И никто
на этом пути не превзошел ее. Вероятно, вы считаете изменой то, что ныне
происходит на острове, но так плуг, взрыхляя землю, готовит почву для
новых всходов, и так, выжигая и выкорчевывая лес, у вас готовят землю под
поля. Таков ваш путь. Идя по нему, вы губите себя. Но ведь вы сами
выбираете куда идти. Все справедливо, хотя и очень печально. Невозможно
научить того, кто не желает учиться.
  - Прошу простить меня, - смиренно начал я, возвращая друида к основной
теме разговора, - а кроме помощи Марлаграма и Морганы, неужели нет никаких
способов прочесть пророчество?
  - Есть еще один способ, - вздохнул жрец. - Но для этого вам нужно для
начала раздобыть книгу прорицаний Мерлина, оставленную им в тайнике, в
пещере Роглах, последнем его обиталище перед путешествием на Авалон.
  Признаться, меня несколько удивила осведомленность друида, с невозмутимым
видом сообщавшего, что и в каком месте припрятал Мерлин. Но у друидов свои
способы получения информации, а потому я не стал слишком любопытствовать и
лишь произнес как можно почтительнее:
  - Но где найти эту пещеру?
  - Это не сложно. Она отсюда недалеко. Миль пятьдесят к восходу. Годвин
проводит вас. Но должен предупредить вас: с тех пор как Мерлин покинул
этот мир, в пещере поселился великан. Не ведаю точно, не то етун, не то
эринский груагах, однако нрава весьма скверного. Да к тому же еще людоед.
  - О! - радостно выдохнул Лис. - Ну наконец-то что-то нормальное! Великаны
- это по нашей части. Ну шо, учитель, мы прямь так поедем, или, может,
все-таки закусим перед дракой?


                                  Глава 11


  Никакая чужая жертва во имя мира не может считаться слишком большой.
  Карел Чапек

  По небу, подгоняемые юго-восточным ветром, тянулись облака, очевидно,
начавшие вместе с солнцем за тридевять земель и оттого замаравшие в
знойных песках пустыни свое белоснежное брюхо.
  - Как бы дождя не было, - хмуро поглядывая вверх, бросил я.
  - Не, не будет, - помотал головой Лис. - Гляди, какой ветер. Мимо протянет.
  Мы ехали неспешной рысью по горной тропе, более угадываемой, чем заметной
в этих диких местах. Кое-где тропа прерывалась свежей осыпью, и нам
приходилось либо переходить на шаг, либо и вовсе объезжать негаданный
завал.
  Пару раз мы вынуждены были, спешившись, буквально перетаскивать коней
через громоздившиеся друг на друге валуны, преградившие узкий проход между
скалами. Такая разминка помогала на время отогнать сонливость,
навалившуюся после сытного обеда в пристанище друидов. Блюда, подаваемые
там, сочли бы постными самые строгие ревнители христовой веры, и вместе с
тем я бы сказал, что до умерщвления плоти при помощи такой диеты было
далеко. Лис, отведавший, вероятно, недельную норму потребляемого друидами
бузинового вина, пребывал теперь в просветленном состоянии духа и весьма
приподнятом настроении.
  - Капитан, - поигрывая уздечкой, вопрошал он, - скажи, ты, часом, не
запомнил, как звали того короля, который спасался от сушняка только
бузиновкой?
  - Фаилинн, - мрачно бросил я.
  - А правда, - не унимался мой друг, - что бузиновка - любимый напиток
местных богов?
  - О, - вмешался в наш разговор едущий за моей спиной Годвин, - это чистая
правда. А еще бузинное вино - любимый напиток магов, волшебников, эльфов,
единорогов и драконов.
  - А великанов? - хмуро поинтересовался я.
  - Нет. Эти грубые твари предпочитают напитки низкие, дурманящие ум, а не
просветляющие душу.
  - Капитан, ты, часом, не собрался спаивать таким классным винчиком
какую-то лохматую тварь?
  Я вздохнул. Даже если бы такая мысль крутилась у меня в голове, оставалось
абсолютно непонятным, где взять необходимое количество "просветляющего
душу" напитка. Уж во всяком случае, одной бочкой здесь явно было не
обойтись. Восприняв мой тяжкий вздох как отрицательный ответ, Рейнар
успокоился и вновь беззаботно заговорил с овиддом:
  - Давай-ка я повторю рецепт вашего, как вы там его называете, роба. Берем
один галлон ягод бузины и три галлона чистой ключевой воды.
  - Обязательно после заката, - поспешил добавить Годвин. - Бузина -
растение темной половины года.
  - Хорошо, после заката, так после заката. Все это кипятить, пока не сгорит
часовая свеча. Процедить, и в то, что получится, добавить три фунта
темного клеверного меда. Потом подождать, пока смесь остынет, но не
совсем, а так, чтобы осталась чуть теплой, добавить унцию пивных дрожжей,
закрыть, и пусть она две недели бродит. Потом снять пену, снова закрыть...
  - Да, но не плотно, чтоб не прекращалось брожение, - вновь уточнил овидд.
  - Это и ежу понятно! Ну и кувшины поставить в погреб, в песок. Выдержать
хотя бы год... - Тут Лис грустно вздохнул: - Это ж надо еще столько
выдержать! Да, кстати, то, что мы сегодня пили, сколько лет стояло?
  - Пять, - гордо заявил Годвин.
  - Завидная выдержка, - проговорил Лис. - Нам так не жить. Слышь, Капитан,
вот уйду на покой, открою производство этаких диковинных вин и, понятное
дело, Лисового напия, потому шо как же ж без него.
  Я хмыкнул. Лисовый напий - жуткий самогон, могущий заставить тролля
задуматься о спасении души, был фирменным напитком моего друга.
Градусность этой любовно настоянной на мандариновых корочках жидкости с
плавающими в бутыли перчиками неуклонно приближалась к температуре кипения
воды, причем, насколько я мог заметить, с каждой новой партией этого
сногсшибающего пойла - все ближе и ближе. Однако, невзирая на убойные
данные, ставящие Лисовый напий в один ряд с оружием массового поражения,
напиток пользовался немалым успехом у сотрудников Института, особенно у
славянской их части. Популярность его была настолько велика, что даже
двадцать третий герцог Бедфордский, представитель ее величества в
Институте, частенько приходил снять пробу с Лисовских запасов, ставя плоды
его алхимических опытов выше большей части прославленных горячительных
напитков.
  - Я назову это вино "Исповедь друида", или лучше "Шепот друида", -
мечтательно проговорил Лис. - Капитан, а тебе как больше нравится?
  - "Друидский Кромлех", - отмахнулся я. - Годвин, далеко еще?
  - Нет. Видите утес? - Наш проводник указал вперед, где действительно
просматривался нависающий над тропой стоячий камень. - Дальше тропа
спускается вниз. Еще примерно полмили, и мы в лесу у подножия скал. Там-то
пещера и находится. Только у самого утеса надо быть поосторожнее. Говорят,
в нем какая-то нечисть поселилась. Она путников с тропы в пропасть
сталкивает. Хотя некоторые ходят спокойно, и никто их не трогает.
  - Сейчас посмотрим, - заверил Лис.
  Судя по речи, тема изготовления горячительных напитков волновала его куда
больше, чем какая-либо нечисть, притаившаяся в засаде. Пожалуй, священное
вино друидов чересчур развеселило его и без того не слишком грустную душу.
Лис болтал без умолку, воспроизводя по памяти рецепты разнообразнейших
"напитков богов", амброзии и нектаров, вывезенных им из различных миров и
эпох. Что и говорить, делал он это весьма "вкусно", так что даже
восседавший за моей спиной юный Годвин, во время завтрака не пригубивший и
капли, время от времени начинал возбужденно колотить пятками по бокам
Мавра, к великому недоумению оного.
  - ...А вот есть еще такой эликсир, который в Сумеречном Беспределье
именуют "Слеза Саурона". Или это было в Средиземье? Не помню. Не важно.
Так вот... - При этом Лисовском "так вот" мы поравнялись с утесом, от
которого тропа шла под уклон, исчезая в дремучем лесу. Тропа здесь была
узка и отнюдь не способствовала быстрой езде, столь любимой моим другом.
Пожалуй, без всякой нечисти достаточно было неловкого движения, недавно
прошедшего дождя, чтобы оказаться у подножия скалы значительно раньше
намеченного срока. - ...Если взять флягу этой самой "Слезы Саурона", да
соленых огурчиков, таких, знаешь, небольших, зелененьких, в пупырышках, ну
и там перчику-чесночку в них, - самозабвенно вещал Рейнар, дирижируя
самому себе благоразумно прихваченной в дорогу бутылью, оплетенной для
сохранения температуры липовым лыком.
  Мрачного вида рожа выдвинулась из скальной породы, угрожающе разевая
пасть, усеянную шилообразными зубами.
  - Привет, - смеривая появившегося монстра недоуменным взглядом, брякнул
Лис, старательно удерживая коня от резких движений. - Выпить хочешь?
  Пасть захлопнулась с испуганным визгом, и рожа исчезла, словно ее никогда
не было.
  - Капитан, ну ты это видел? - удивленно посмотрел на меня Рейнар. - Шо это
было за лицо общества трезвости?!
  - Видел, - кивнул я. - Не знаю.
  - Уже хорошо, а то я уж было подумал, что меня "белка" прокосила.
  - Кто? - переспросил Годвин.
  - Не важно, - отмахнулся Лис. - Слушай, а чего оно тогда пить отказалось?
  - Может, оно тоже брагу предпочитает, - предположил я.
  - У вас за поясом клык Красной Шапки, - напомнил ученик друида, - вот они
и боятся, думают, что вы их убить пришли. Теперь, поди, не скоро появятся.
Раз вы это место знаете, то можете на них засаду устроить.
  - На кого на них-то?
  - Это горные крельды. Из кобальдов, но никто никогда не слыхал, чтобы
крельды нападали на человека в открытую. Для этого они слишком трусливы.
Обычно вот так в горах на тропах селятся - над тропой в засаде самый
крупный, а остальные - внизу в пропасти. Ждут, когда напуганный путник
сам, а то и с конем туда рухнет. Говорят, на севере в горах тамошние
пастухи приучили крельдов горные тропы от волков охранять. Теперь, когда
они овец гонят, то обязательно впереди слепого барана с колокольчиком
ведут, чтоб ежели вдруг такое страшилище из скалы появится, он прямиком на
него шел, за ним и все стадо. А звук колокольчика самих крельдов прятаться
заставляет.
  Между тем тропа вела нас все дальше в лес, узкой длинной полосой
тянувшийся по ущелью.
  - Тише, - предупредил нас Годвин, - пещера уже совсем  близко.
  - Ну и что? - пожал плечами Лис.
  - Вы можете разбудить великана.
  - А шо, у него послеобеденная сиеста? Ему уже в лом на белый свет вылезти?
Или, по-твоему, мы должны туда щемиться? А я, между прочим, не такса, чтоб
по норам лазить.
  Я невольно усмехнулся. Даже отбрасывая то, что такса предназначена именно
для охоты на лис, животное, которое могло бы исполнять роль таксы в пещере
эринского груагаха, должно было быть размером примерно с очень вытянутого
буйвола. Лис потянул перебитым носом воздух. Несмотря ни на что, обоняние
напарника было куда острее моего.
  - Кажись, действительно близко.
  Я уже и сам ощущал приближение к логову великана. Эринские груагахи в
отличие от груагахов здешних, каледонских, имеющих средний человеческий
рост и частенько помогающих людям по хозяйству, уродились небывалыми
дылдами, буйными, жадными и несколько туповатыми. Но что особенно донимало
всех, живущих поблизости от места их обитания, это тошнотворный запах
никогда не мытого тела. С самого детства эринские груагахи начинают
покрываться жесткой рыжей щетиной, которая со временем, обрастая слоем
песка и глины, в которых они любят поваляться на солнышке, становится
непробиваемым панцирем, источающим к тому же, как я говорил,
непередаваемое зловоние. Эта естественная броня и рыжий цвет шерсти иногда
вводили в заблуждение наблюдателей, путавших груагахов с троллями. Но уж
мы-то с Лисом с этими тварями были знакомы не понаслышке. Да и то сказать,
невзирая на всю свою тупость, ни один тролль не довел бы свою шерсть до
такого ужасающего состояния. Кстати, это же отличало эринских груагахов от
етунов, во-первых, преимущественно черноволосых, а во-вторых, возможно,
из-за значительно более северных условий проживания весьма трепетно
относящихся к своему волосяному покрову.
  Дорогу к логову было тяжело не заметить. Деревья, порою вывернутые, порою
сломанные, очень четко показывали направление движения злобного пришельца,
впрочем, как и манеру его ходьбы.
  - Непорядок, - вздохнул Годвин, глядя на выкорчеванные деревья. - Эдак он
весь лес погубит.
  Вблизи Роглаха, некогда облюбованного Мерлином для своих уединенных
раздумий, валялись обглоданные скелеты крупного и мелкого рогатого скота,
утащенного великаном у зазевавшихся пастухов. Впрочем, как я мог видеть, и
зазевавшимися пастухами груагах тоже не брезговал. Из глубины провала
слышалось довольно мерное сопение, свидетельствующее о спокойном сне
эринского живоглота.
  - Следует найти здесь три пня и начертить на каждом из них по три знака
клевера, - опасливо глядя на темное жерло пещеры, посоветовал овидд. -
Каждый, кто стоит на таком пне, невидим для великана.
  - Хорошая идея, - похвалил Лис. - Вот ты и займись. А мы пока прикинем, шо
с этим уродцем делать дальше.
  - А что с ним делать? Воевать с ним нам недосуг, оставим этот подвиг
кому-нибудь другому. Надо выманить его наружу и подразнить как следует. Ну
а пока его на месте не будет, обшарить обиталище, хотя это, должно быть,
чертовски грязное занятие.
  - Давай так: сейчас отведем подальше коней, потом подтащим к входу во-он
ту сосну, а дальше я вхожу в пещеру с понтом - налоговый инспектор. Ну,
великан, понятное дело, возбуждается, ломится за мной, спотыкается о
дерево. Пока он будет принимать вертикальное положение, я добегаю до
приготовленного Годвином пня, а дальше мы с овиддом, попеременно появляясь
и исчезая, материм его по всему фасаду от альфы до ижицы. Он
соответственно носится, шо буриданов осел меж копнами. В это время ты
тайно проникаешь во вражеское логово и, используя недюжинный дедуктивный
метод...
  - Метод не может быть недюжинным, - перебил его я.
  - Ну хорошо, дюжинный, - милостиво согласился Лис, - а также тонкую
наблюдательность и обалденное знание реалий жизни выдающихся британских
магов, находишь тайник и с гордо поднятой головой выносишь бесценный том
навстречу ликующей публике, буквально к свету, к радости, к прогрессу!
  - Спасибо, - поклонился я. - Как всегда, самую грязную работу ты
оставляешь мне.
  - Да я шо? - с фальшиво-неподдельным удивлением уставился на меня
напарник. - Я ж это... Ну... Быстрее бегаю.
  На фоне темного провала пещеры Рейнар смотрелся примерно так же, как
Маугли у входа в волчье логово. "Маугли кого хошь достанет", - вспомнились
мне слова из рассказанного недавно Лисом анекдота. Уж в чем, в чем, а в
умении моего друга достать кого угодно в считанные минуты я ничуть не
сомневался.
  - А-але-о! - пиная в глубь пещеры валявшийся на земле бараний череп,
напористо возгласил Лис. - Слышь ты, фраер жеванный, бычара попуканный,
лось почтовый! Хрен ты тут в моей собачьей будке развалилс