- Я бы сказал скорее нет, чем да. С одной стороны, родовые земли Ланселота
на материке, в Арморике, и весь клан находится там.
  - Помнится, Вильгельм Завоеватель тоже не имел лондонской прописки.
Пришлось ему, как последней лимите, начинать обустраиваться с Гастингса.
  - Да, - согласился я. - Однако здесь имеется маленькое "но".
  - Ты имеешь в виду Ллевелина?
  - Его самого. Политический вес Ллевелина в Англии не меньше, чем вес
Ланселота. И войск у него не меньше, а может, и побольше. Однако у
Ллевелина нет за спиной бурного романа с женой Артура и последовавшей за
этим войны. Если они сейчас договорятся и Ланселот пожелает занять
британский трон, то интересно, что он пообещает Ллевелину, чтобы тот
согласился его поддержать, а не пришел, скажем, вместе с каледонцами
выяснять "а почему, собственно"? Если же не договорятся, готов держать
пари, Ллевелин дождется, одолеет ли Ланселот Мордреда или Мордред
Ланселота, и прикончит победителя. Причем, заметь, все это должно
произойти в ближайшие дни, поскольку по истечении месяца после Камланнской
битвы все они обязаны, как ни в чем не бывало, сойтись за Круглым Столом в
Камелоте.
  - Ну хорошо, понятное дело, шо, скажем, тот же Ллевелин планирует ко дню
"X" избавиться от Мордреда, а там, кто его знает, может, и от Ланселота со
всей его родней и продемонстрировать всем желающим свой фальшак, в
котором, вероятнее всего, наш любимый герцог устами отсутствующего Мерлина
заявляет, что он - самый крутой Карабас-Барабас на этой улице. Но Мордред
- сын Артура. Ланселот, если женится на Гвиневере, тоже каким-то боком
присоседится к британским венценосцам. Но Ллевелин-то - каварнадцатый
ребенок каварнадцатого брата энского короля то ли Северного, то ли Южного
Уэльса. Шо у него общего с правящей династией? Где он - где Пендрагоны?
  - Да, - протянул я, - с Ллевелином непонятно. Помнится, Лендис говорила,
что и в самом Уэльсе его не слишком жалуют. Однако Артур его отличал, и в
происхождении Стража Севера у него никаких сомнений не было. - Я
задумался. - Похоже, надо подробнее разузнать его родословную. Помнится,
когда мы привели к нему Карантока, он говорил, что его прадед является
родным братом отца короля Берримора. А вчера, общаясь с пэрами
Нортанумбрии, он заявил, что родом из Мальвернии. Если не ошибаюсь, это в
Южном Уэльсе. Что ж, не так мало для начала поисков, особенно учитывая
количество валлийцев в войсках герцога.

  * * *

  День сменил день. Расчищенные холмы Адрианова вала сменились лесами, в
которых, по ядовитому замечанию Цезаря, таились бриттские города,
"представлявшие собой тот же лес, но огороженный стеной".
  Конечно, в отличие от римских крепостей называть подобные поселения
городами было изрядным преувеличением. Три-четыре больших сарая с массой
частных построек да частокол - вот все, чем могли похвалиться древнейшие
населенные пункты Соединенного Королевства. Даже мой сравнительно
небольшой отряд мог взять любой из этих "таунов" безо всякого труда.
Однако подобной задачи перед нами не стояло. К тому же я сильно
сомневаюсь, чтобы в кладовых здесь нашлось достаточно провизии для
прокорма высокого посольства.
  Стоило нам подъехать к очередному поселению, как делегация лучших людей
выходила навстречу невесть откуда взявшимся рыцарям и, потрясая жалкими
лохмотьями, свидетельствующими о несусветной бедности местных жителей,
приглашала разделить с ними кров и трапезу, не без основания полагая, что
разряженные как на парад рыцари побрезгуют и тем и другим. Правда, в конце
дня мы все же осчастливили одну из таких делегаций сообщением, что
принимаем их гостеприимство. Лучшие люди явно огорчились, но, узнав, что у
нас с собой довольно продовольствия, вновь воспрянули духом и даже
выкатили пару бочек эля к ночным кострам.
  Утром мы двинулись дальше, вступив в куда как более цивилизованные земли
Дэйри, где в старинном латинизированном Каэр Эбораке держал свое знамя
король Беноика, первейший рыцарь Круглого Стола сэр Ланселот Озерный.
  Присутствие армии стало заметно еще в милях пятнадцати от Эборака.
  - Пыль на горизонте, - констатировал остроглазый Лис. - Похоже, всадники.
  Он был прав. Спустя несколько минут мы разглядели три дюжины верховых, во
всю прыть мчащихся в нашем направлении.
  - Капитан, - вглядываясь в знамена и значки конного разъезда, проговорил
Лис, - три червленых перевязи по горностаевому полю это, кажется, сэр Борс?
  - Он самый, - согласился я.
  - Тогда готовься к встрече со старым другом.
  Я сделал знак своим рыцарям остановиться и поднять копья, демонстрируя
мирные намерения. Отряд сэра Борса был все ближе. Я уже видел, как
отстегивается на ходу кольчужная полость, прикрывающая нижнюю часть лица
от подбородка до самых глаз, и румяный добродушный великан, силач и
весельчак Борс, откинув копье скачущему позади оруженосцу радостно машет
рукой, узнав моего леопардового льва в лазури.
  - Торвальд! - заорал он, подъезжая и обхватывая меня за плечи, так, что я
едва удержался в седле. - Вот негаданная встреча! И ты здесь, Рейнар,
чертяка! Надеюсь, ты прихватил с собой бурдюк твоего знаменитого
ли-со-во-го на-пи-я? - Это довольно сложное для британского произношения
словосочетание он выговорил без малейшего акцента, что было ярким
свидетельством частого упоминания данного названия и, конечно же,
употребления богопротивного зелья, изготавливаемого моим храбрым
напарником.
  - Какими судьбами? - тараторил Борс, не давая нам вставить даже словечка.
  - Верно, ты здесь не вместе с ведьмой?
  - Ты о чем? - успел вклинить я в тот момент, когда шумный дядя Ланселота
закрыл рот на последнем звуке слова "ведьма".
  - Как, ты ничего не знаешь? Значит, ты не с ней. А Ланселот-то, Ланселот!
Ну ничего, надеюсь, мы будем сражаться вместе!
  Я поймал удивленный взгляд Годвина, пытавшегося со свойственной прилежному
ученику последовательностью уловить смысл произносимых слов.
  - Ты хочешь сказать, что в Эбораке фея Моргана?
  - Ну да, вошь ее заешь! - громыхнул сэр Борс, и его закованный в
кольчужную рукавицу кулак стартовал вверх по траектории ракеты "земля -
земля". - Я приехал сюда драться, а он стоит, словно те камни, которые
поднял старик Мерлин.
  - Он - это Ланселот? - попытался догадаться я.
  - Кто же еще?! - Борс удивленно уставился на меня, недоумевая, что может
быть неясного в его словах. - Чего мы ждем? Вот скажи мне, чего?
  Вероятнее всего, вопрос был риторическим, но все же оставлять его без
ответа мне показалось бестактным.
  - Ничего. Я вот еду к Ланселоту, чтоб предложить ему союз с Ллевелином.
  - И правильно, - поддержал это начинание громогласный добряк. - Ха-ха!
Теперь-то она попляшет!
  - Моргана?
  - Она самая.
  - Стало быть, Ланселот не пожелал выступать вместе с Мордредом? - для
очистки совести спросил я.
  - Да ты что?! - возмутился мой собеседник. - Конечно, нет! Придете ко мне
в шатер, расскажу вам, как ей Ланселот ответил. А-ха-ха! - Сэр Борс
расхохотался, вынуждая ближайших лошадей нервно дернуть ушами и
настороженно покоситься на одного из славнейших рыцарей Круглого Стола. -
С утра она и ее люди отправились в Дэву. Я лично их проводил. - Лицо
рыцаря расплылось в самодовольной улыбке. - В общем, Торвальд, Рейнар,
сейчас сами видите, я с отрядом в разъездах. Завтра на рассвете вернусь.
Жду вас у себя в шатре. И не вздумайте отказываться Вы же знаете, я этого
терпеть не могу! - Мало кто из сопровождавших меня рыцарей видел этого
добродушного великана на поле боя. Тогда он вовсе не походил на этого
самодовольного весельчака, и яростный рев его, разносившийся по полю,
перекрывая шум битвы, поневоле заставлял противников пятиться, а то и
вовсе обращаться в бегство. - В общем, я вас жду. Мой шатер вы найдете без
труда. Он в правом дальнем от ворот углу лагеря. Езжайте с миром! Полагаю,
вам повезет больше, чем этой чертовке Моргане.
  - Ну что ж, - подытожил я результат нашей встречи, - даже если мы сейчас
повернем обратно, задачу посольства можно считать наполовину выполненной.
Ланселот не выступит против Ллевелина.

  * * *

  Лагерь в Эбораке напоминал сотню других военных лагерей, когда-либо
сооруженных на территории бывшей Римской Империи. Быть может, от обычного
его отличало лишь то, что палатки расставлялись не в порядке манипул и
когорт победоносных легионов, а согласуясь с родством и знатностью
населявших его полководцев.
  Шатер сэра Ланселота, короля Беноика, высился посреди лагеря так, чтобы к
нему было удобно добираться из любого угла Эборака. Шатры его
родственников Борса, Лионеля, Богарта и Бана, сына Бана, занимали
соответственно центральную часть в угловых квадратах, каждый из которых
был заселен третью стоявшего здесь войска. Серебряное, с тремя червлеными
перевязями знамя Ланселота, весьма походившее на то, под которым выступал
сэр Борс, развевалось над высоченным, привезенным с Востока златотканым
шатром, хлопая полотнищем в такт порывистому восточному ветру.
  Узнав о цели нашего визита, стража у ворот лагеря не преминула сообщить
дежурному начальнику, каковым был в тот день сэр Богарт, король Ландов, о
великом посольстве. И вскоре мы, уже в сопровождении его величества,
направлялись в шатер командующего "экспедиционным корпусом". Мы были
знакомы с Богартом, хотя и не так близко, как с Ланселотом и Ворсом. В
отличие от Борса его младший брат Богарт был немногословен и отчего-то
постоянно кутался в широкий плащ из толстой шерсти, свойственный вообще
жителям малообжитых земель, доставшихся ему в качестве вотчины.
  - Я доложу Ланселоту, - устало посмотрев на нас из-под тяжелых бровей,
проговорил король Ландов. - Но примет ли он вас сегодня, в этом я очень не
уверен.
  - Он болен? - встревожился я.
  - Нет, - покачал головой провожатый.
  - Не дай бог, ранен?
  - Нет. - Богарт посмотрел на меня недовольно, досадуя из-за моего
любопытства. - Вчера днем приехала Гвиневера. - Он замолчал, вероятно,
полагая, что и без того сказал слишком много.
  Мы с Лисом невольно переглянулись. Не то чтобы мы забыли о виновнице,
вернее, невольной жертве, заложнице мужских страстей, ныне раздиравших в
клочья Британское королевство, но все это время ее имя звучало лишь
вскользь. И с тех пор как в ночь нашего прибытия отшельник Эмерик
упомянул, что королеве удалось бежать от Мордреда и укрыться у неведомых
никому надежных друзей, о ней не было ни слуху ни духу. И вот вчера, как
ни в чем не бывало, она прибыла в Эборак. Что ж, это во многом объясняло
провал дипломатической миссии Морганы. Но что это давало нам, еще
оставалось выяснить. Появление подобной женщины зачастую приводило к
лавинообразным последствиям, редко поддающимся контролю. Следовательно,
выпускать ее из виду было бы неосторожно.
  Возле шатра главнокомандующего толпился народ. Он толпился так всегда и
везде, где только не доводилось нам с Лисом наблюдать похожие шатры.
Толпился, отличаясь лишь говором, доспехом или мундиром. Адъютанты, слуги,
конюхи, телохранители, трубачи, сигнальщики - словом, все те, в чьи
функции входило обезопасить жизнь драгоценного полководца и максимально
облегчить ему руководство армией. Многих из стоявших здесь я знал и
радостно приветствовал старых приятелей. Некоторых помнил лишь в лицо, у
иных же знал лишь герб, но и с теми и с другими спешил раскланяться,
обещая себе по возможности уточнить их имена. Раскланялся я также с
рыцарем в чернолазоревой пересеченной котте, украшенной серебряной совой,
держащей в лапах золотую стрелу. Лицо его было мне странно знакомо, хотя,
к своему стыду, я никак не мог вспомнить носимый им герб. Я просто готов
был поклясться, что никогда ранее его не видел. Рыцарь тоже вежливо
поклонился в ответ, но как-то... скорее удивленно, чем приятельски.
  - "Лис", - активизировал я связь, - "ты не помнишь, как зовут этого
красавца с совой на груди?"
- "Капитан, я тебя не узнаю, ты начал интересоваться мужчинами?" - не
задумываясь, выпалил мой напарник.
  - "Сережа!" - не на шутку оскорбился я. - "Не мог бы ты воздержаться от
подобных комментариев!"
- "Да ладно-ладно, шо ты шерсть дыбом поднимаешь? Ща гамбизон в клочья
разлетится. Ты только не плачь. Ща мы для тебя выясним имя, фамилию и что
он делает сегодня вечером. Кстати, я тоже его где-то видел!"
- "Да вот то-то же и оно. Лицо его помню, а герб - нет".
  - "Ты не помнишь герб? Не бывает!"
- "Как видишь".
  - "Ладно, не журысь. Возьмем интервью на тему, где он отхватил герб,
который сэр Торвальд Пламенный Меч опознать не может".
  Тем временем мы подошли уже к самому входу в шатер, возле которого
дежурили, опершись на тяжелые боевые топоры, дюжие стражники,
подозрительно ощупывающие взглядами всякого, подошедшего на расстояние
удара. Увидев короля Ландов, караульные отсалютовали ему оружием и
повернулись, пропуская в шатер. Богарта не было несколько минут. В конце
концов он появился вновь, пытаясь скрыть обескураженное выражение лица
очередным хмурым взглядом исподлобья.
  - Ланселот м-м... рад вашему прибытию и будет готов принять вас, но...
только завтра. Он просит извинить его. И я тоже. Король попросил меня
позаботиться о вас и вашем эскорте. Пойдемте, я отдам все распоряжения.
  - Торвальд, мы пеньки, - негромко, но как-то очень слышно бросил Лис. -
Куда мы поперлись? Нам же бриттским языком сказали, что к Ланселоту вчера
приехала Гвиневера. До завтрашнего вечера вообще можно ехать к Фризскому
морю купаться.
  Даже в наступающих сумерках было видно, как запунцовело лицо сэра Богарта.
Пожалуй, не будь так твердо усвоенное им с молоком матери железное
правило, гласившее, что вассал моего вассала не мой вассал, наша
дипломатическая миссия могла закончиться прямо здесь, едва начавшись.
Причем не закончиться, а скончаться. Нас бы попросту затоптали.
  - Воздержитесь от скабрезностей, энц Рейнар! - с угрозой в голосе произнес
Богарт. - Вы здесь посланники герцога Ллевелина, и это делает вашу персону
священной. Но завтра мы с вами можем встретиться вне лагеря...
  - Сэр Богарт, - начал я, на ходу придумывая хоть какие-то оправдания
оплошности Лиса. - Прошу простить моего друга. Рейнар имеет в виду лишь
радость встречи...
  - Королева изъявила желание уйти в монастырь, - резко выдохнул король
Ландов, глядя куда-то поверх наших голов. - Следуйте за мной.
  Мы повернули прочь из шатра. Я шел, размышляя о дальнейших планах на
сегодняшний вечер, когда вышагивающий рядом Рейнар ни с того ни с сего
ткнул меня локтем в бок и заговорил быстрым полушепотом:
  - Смотри-смотри, вон тот рыцарь, вон видишь, идет. - Он ткнул в спину
человека, следовавшего впереди нас шагах в тридцати.
  - Да, вижу.
  - Котта черная с голубым и белая сова, это же ты его не опознал?
  - Его.
  - Так вот, я тебе скажу, кто это. Это тот малый, которого я пытался
подстрелить на болоте, возле хижины архиепископа. Тот самый, который
отвернул пергамент у покойного сэра Ивейна!
  - Действительно похож, - вглядываясь, согласился я. - Фигура, манера
двигаться. Действительно он! Интересно, что он тут делает?
  - Да ну, понятно, что делает! - хмыкнул Рейнар. - Казачок засланный!
Наверняка его Моргана оставила здесь своим соглядатаем. - Он остановился.
- А может, и нет. Зря он, что ли, возле шатра терся?! Как бы это не
местный народоволец. Выйдет Ланселот из шатра, а такой вот крендель с
криками "Все по фиг!" наскочит на него с кинжалом, и все. Прощай Париж,
летают самолеты. Слушай, давай-ка ты пойдешь размещаться, а я пока за ним
похожу, посмотрю, как бы чего не случилось.
  - Хорошо, - кивнул я. - Только будь осторожен. Связь активизировалась
примерно через час.
  - "Капитан, бросай все, рули сюда!" - Голос Лиса звучал взволнованно
удивленным. - "Ты глянь, шо эти филопергаментисты вытворяют!"
Передо мной возник большой шатер, чуть меньший, чем тот, который
принадлежал Ланселоту, с плескавшим над ним флагом сэра Борса. Сумерки уже
начинали сгущаться, но все же нам с Лисом было прекрасно видно, что у
шатра нет обычной стражи. Да и вообще этот квадрат лагеря казался
полупустым. Очевидно, большая часть воинов патрулировала округу или же
занималась добычей продовольствия в близлежащих селениях. Пользуясь
пустотой, шатер сэра Борса банальнейшим образом грабили. Тот самый рыцарь
с серебряной совой и еще некто в тунике, лишенной эмблем, пару раз
прошлись возле него и, очевидно, не заметив ничего подозрительного,
проникли внутрь. Одним движением: вот они были, и вот их нет. Не
проникновение, а фокус.
  Я подхватился и, затягивая покрепче портупею с мечом, быстро направился "в
гости" к сэру Борсу. Несколько ранее, чем он нас приглашал, но в самый
раз, чтобы не поспеть к шапочному разбору.
  - Сэр Торвальд, я хотел у вас спросить. - Годвин, отпущенный мной погулять
по лагерю, возвращался, переполненный впечатлениями, с полным коробом
вопросов, спешащих сорваться с языка.
  - Потом, не сейчас, - отмахнулся я.
  - Можно я с вами?
  - Потом!
  Лис ждал меня, укрывшись за одной из солдатских палаток.
  - Успел! - возбужденно прошептал он. - Они еще не выходили. Что будем
делать?
  - Полагаю, следует наведаться к Борсу.
  За нашими спинами послышалось возбужденное дыхание. В подступающей тьме
обрисовался силуэт бегущего подростка.
  - Годвин, что ты здесь делаешь? - возмутился я.
  - Я с вами, сэр! - запыхавшись, выдавил малец.
  - Куда с нами?! - возмутился я. - Стой, где стоишь. Сейчас может быть
драка, еще зашибут невзначай.
  - Слышь, приятель, ты свистеть умеешь? - перебил меня Лис.
  - Могу птицей кричать, - чуть замешкавшись, ответил оруженосец.
  - Вот и славно. Мы сейчас пойдем в шатер, а ты стой здесь. Смотри
внимательно, увидишь, что кто-то пытается пройти за нами, кричи своей
птицей. Да погромче. Все понял?
  - Конечно.
  - Вот и славно. Ну что, Капитан, рванули?
  Короткой перебежкой мы добрались до шатра и нырнули за тяжелый полог. В
небольшом помещении, отведенном для слуг, отвернувшись лицом к стене, на
лежанке валялся некто в буйволовой куртке.
  - А вот и стража, - прошептал Лис. - Дрыхнет, ети его мать! - Он указал на
прислоненные к опорному шесту копье и валяющуюся на земле пустую флягу.
Там же возле низкого ложа стояла масляная светильня. - Думаю, сны он может
смотреть и в потемках, - прокомментировал Лис, подхватывая ее и погружая
спальню во мрак.
  - Вперед, - скомандовал я.
  - ...Посвети сюда, - послышался негромкий голос из-за кожаной перегородки.
  - Он говорил, что пергамента в резном ларце с геммой на крышке.
  Я отдернул полог.
  - Не помешали вам, господа?
  Рыцарь серебряной совы неуловимо быстрым движением повернулся в мою
сторону, обнажая меч.
  - Ни шагу дальше, сэр. Или вы умрете.
  - Даже так? - усмехнулся я, доставая Катгабайл. - Как вы говорите, сколько
шагов мне нужно сделать, чтобы умереть? Один? - Я шагнул вперед. - Два?
  Мы сошлись. И клинки зазвенели сталью о сталь, выпевая свою бравурную
песнь, одному из нас грозившую прозвучать похоронным маршем. Черт возьми,
мой противник нисколько не блефовал, грозя мне смертью! Непонятно уж, как
удалось мне остаться незнакомым с ним до этой встречи, но я готов был
поклясться, что здесь мне не доводилось встречать фехтовальщика лучшего,
чем он. "Дзинь", - жалобно звякнул меч неведомого рыцаря, и большая часть
его клинка отлетела в сторону. Катгабайл был великим мечом, а это в
схватке значило немало.
  - Повезло, - процедил незнакомец, отбрасывая рукоять в сторону. - Ну
что-ж, теперь попробуй меня убить. - Он принял стойку для боя на кулаках.
  - Давай же! Ты ведь не решишься драться со мной без оружия, один на один!
  Это было откровенное хамство. Не говоря ни слова, я вернул меч в ножны и,
расстегнув пояс, кинул его Лису, замершему, как и спутник моего
противника, в стороне от боя. Светильня в руках у одного и факел в руках у
другого - не лучшее оружие для боя в шатре.
  - Начнем?
  Он ударил левой, прямым в голову, прощупывая оборону. Немудр„но, но порой
весьма эффективно. Я закрылся предплечьем, подставляя под удар левый бок.
Н