копья, обогнув скалу, наметом
вышла на равнину и устремилась на резерв Мордреда, уже утративший свое
первоначальное назначение и теперь выступающий в непривычной для себя роли
заградительного отряда. Опрокинутые атакой пехотинцы, суетившиеся у
горящих возов, с воплями устремились назад, ломая строй рыцарских банд
"Банда - первоначально линия копий, шеренга рыцарского строя".
  - Фри вэй! - неслось над полем.
  - Нас рать! - присоединил свой боевой клич неугомонный трансальпийский
галл Сергей Лисиченко, выхватывая из колчана очередной оперенный гусиными
перьями пропуск в Валгаллу. - Не стой под стрелой! Зашибу!
  Обстановка на поле менялась едва ли не ежесекундно. Потрясенные моим
святотатственным поджогом, рыцари Мордреда ерзали в седлах, не зная, то ли
бросаться спасать от огня и мародеров свое имущество, то ли продолжать
добивать дрогнувшие уже было полки Ланселота. Ну о каком бое может идти
речь, когда одним глазом ты следишь за действиями противника, а другим
сквозь узкую прорезь железной личины пытаешься косить, что там происходит
позади боевых порядков! Какими бы ни были первоначальные замыслы
наличествующих на поле полководцев, действительность, гнусно усмехнувшись,
превращала их в полную бессмыслицу.
  Утратив всякий строй и всякое единство, рыцари по одному, по два,
небольшими группами носились взад-вперед, ища достойных соперников,
вступали в случайные схватки, подчас мучительно вспоминая, глядя на
гербовый щит противника, к какому лагерю относится встреченный джентльмен.
Из-за обилия ярких котт с высоты птичьего полета долина, должно быть,
напоминала чудовищный салат, перемешиваемый миксером. Лишь только кое-где
над полем трепетали под порывами ветра пеноны и баньеры военачальников,
позволяя уставшим от бессмысленного кружения сбиваться хоть в какое-то
подобие организованных отрядов. Однако спустя считанные мгновения
неумолимая логика боя вновь разрывала их в клочья и вновь разметывала по
полю до следующего встреченного знамени.
  - Вон! Вон алый дракон! - возбужденно кричал ехавший рядом Годвин,
довольно ловко отмахивающийся трофейным мечом сэра Эгведа от случайных
ударов.
  Невелико умение, но все же. Случайные удары в бою, когда никто не видит
перед собой конкретного противника, - вещь опасная. Один-два, редко когда
больше, поскольку враг, по сути, сражается не с тобой, а просто бьет
наудачу, потому что ты подвернулся ему под руку. Спустя мгновение, если он
все еще остается живым, удары будут направлены в кого-нибудь другого,
словно тебя и не бывало. И так до конца боя, или же до последнего удара.
  - Бей краснодраконников! - орал Рейнар, раздавая направо и налево точно
такие же случайные удары и шаг за шагом прорубаясь к знамени Мордреда. -
Круши их в сечку!
  До заветного знака боевой доблести оставались считанные ярды и несчетные
враги. Мавр таранным ударом сбил на землю буланого коня с рыцарем в
черно-зеленой гербовой котте. Я махнул мечом, но клинок пролетел в
воздухе, даже не зацепив его. Безумие и ярость боя сполна уже передались
мне, лишая тело чувствительности к боли и переключая восприятие
окружающего на совсем другую скорость.
  Я видел, как медленно поворачивается ко мне Мордред, восседающий в своем
белом доспехе на прекрасном белом коне, как медленно-медленно вонзает он в
его бока свои длинные острые шпоры и, закрываясь на ходу щитом, медленно
мчит мне навстречу, едва-едва двигая рукой и занося меч для удара. Я
видел, как рядом со мной возбужденный безумной схваткой Лис раскручивает
над головой шипастый шар моргенштерна, как поблескивают в лучах заходящего
солнца звенья цепи и как врезается железный каштан в шлем скачущего по
правую руку от Мордреда знаменщика. Считанные секунды, растянутые бог
весть на сколько!
  Вот со звоном встречаются наши мечи, и я слышу этот звук, точно находясь
далеко-далеко отсюда в глубоком колодце. Даже не столько слышу, сколько
чувствую отдачу от удара в плече и понимаю, что звук должен быть. Еще один
удар, за ним третий, четвертый... Я сколько угодно мог именовать Мордреда
мятежником, впрочем, как и он меня, но называть его неумелым воином у меня
не повернулся бы язык. Он, безусловно, являлся одним из лучших мечей
Британии и, вспоминая, скажем, о непревзойденном воинском искусстве
Ланселота, не стоит забывать, что многому из того, чем ныне гордился сэр
Ланселот Озерный, он был обязан именно Мордреду, немало понатаскавшему его
в рыцарских доблестях во время похода в Арморику.
  Круговорот верховых, пеших, всадников, лишенных коней, и коней, лишенных
всадников, неумолимо диктовал свои условия бою, пытаясь развести нас в
разные стороны, затем вновь кидая едва ли не в объятия друг другу.
Какой-то рыцарь на свою беду попытался вклиниться между нами и, немедленно
получив удары с обеих сторон, рухнул на землю. Вероятнее всего, он был
оглушен, но разбираться в этом, как и в том, на чьей стороне сражался
бедолага, не было никакой возможности.
  Я видел, как качается знамя с алым драконом в руках раненого Лисом
знаменщика, еще миг, и оно рухнет, лишая войско Мордреда какого-либо
руководства. Но тут...
  - Пендрагон! - Годвин выхватил древко из разжавшихся пальцев соратника
мятежного принца и, не разбирая дороги, бросил коня к краю поля.
  - Идиот! - Всполошенный Лис, забыв о своем недобитом противнике, помчался
вслед за ним, на ходу раздавая удары во все стороны. - Куда тебя понесло?!
  - Сэр Торвальд! - прохрипел из-под личины Мордред.
  - Потом! - Я отмахнулся и развернул коня, пуская его вслед за Лисом. -
Позже встретимся!
  Знамя с алым драконом стремительно двигалось по полю боя, демонстрируя
явную готовность покинуть его как можно скорее. Недвусмысленный, понятный
каждому сражающемуся знак к отступлению.
  - Пендрагон! - продолжал что есть силы вопить Годвин.
  - Поворачивай к лесу! - вслед ему орал Рейнар. - Болван, блин, они же все
за тобой скачут!
  Окончательно потерявшие к концу дня всякое представление о реальности,
рыцари действительно спешили выйти из боя вслед за горланящим мальчишкой,
точь-в-точь оленята за хвостом своей матери. Невесть чем бы это все
закончилось, удайся им догнать нашу троицу. Но тут звук боевых рогов
возвестил о подходе нового действующего лица.
  - Ллевелин! - пронеслось над полем. - Ллевелин!
  В надвигающейся темноте из-за скал появилась голова колонны, над которой
развевался черный с золотом штандарт Стража Севера.
  - Хух! - произнес Лис, поравнявшись с передовыми всадниками авангарда и
ощупывая себя, чтобы убедиться в полной комплектности. - Кажись, обошлось.
  - Они бегут! - радостно крикнул один из рыцарей авангарда Ллевелина.
  - Нет, - покачал головой я, вглядываясь в тающие во тьме силуэты. - К
сожалению, они только отступают. Хотя и в беспорядке. Спасибо тебе,
Годвин. - Я улыбнулся оруженосцу. - Сегодня ты выиграл сражение.


                                  Глава 28


  Хорошо бы, граф, если бы город можно было брать пальцем.
  Принц Евгений Савойский

  Мордред отступал, пользуясь темнотой, уходил на юго-запад в сторону
Бристольского залива. Отступал, сохраняя оружие и быстро налаживая
управление войском. В надвигающейся тьме слышались завывания сигнальных
рожков и боевые кличи рыцарей, созывающих своих ратников под уцелевшие
знамена. Победа, несомненно, осталась на нашей стороне, но говорить о
поражении сына Морганы было преждевременно. Превратность военной судьбы, и
не более того.
  Ночь не позволяла объединившимся силам преследовать отступающих, и потому
изрядно потрепанные победители при свете догорающего обоза и складываемых
здесь же погребальных костров выискивали оставшихся в живых, подсчитывали
потери и собирали богатый урожай оружия, доспехов, украшений и иных
ценностей, находящихся при сражающихся в их последний миг. Не слишком
удобно, но другого времени могло и не быть.
  Поутру объединенная армия шла вслед отступающему противнику, спеша дать
ему сражение до того, как он запрется в стенах очередной твердыни. А такая
твердыня была. На самом берегу Бристольского залива, именуемого пока еще
заливом Зеленой Воды, высилась мощная крепость Кордуэл, бывшая столица
короля Утера и Артура в первые годы его царствования.
  Имелась в ней также удобная гавань, в которой постоянно находилось до
десятка кораблей. Понятное дело, не таких гигантов, как современные
лайнеры, но взять на борт человек пятьсот и в узком месте залива перевезти
их на другой берег - дело не слишком хитрое. А если присоединить к
кораблям отобранные у местного населения лодки и карры, то процесс может
значительно ускориться. День-другой, и войско, прикрытое башнями Кордуэла,
переправится через залив и форсированным маршем дойдет до Камелота, сведя
на нет ценность сегодняшней победы и оставив в дураках все высокомудрое
руководство "северного альянса".
  Несомненно, можно было, не обращая внимания на отходящего к западу
Мордреда, идти на юг к Камелоту. Однако дороги были полны лазутчиков, и
вероятность получить армию противника себе на загривок на подходе к
опустевшей ставке Артура в этом случае была более чем велика. Учитывая же,
что в результате сегодняшнего боя и последовавшего за ним соединения армий
коалиции наши силы незначительно превышали силы Мордреда, пренебрегать
такой опасностью было по меньшей мере неосмотрительно.

  * * *

  Тусклые лампады едва освещали собравшихся в зале, однако, похоже, ни у
кого не возникало и мысли потребовать еще светилен. Собравшимся в старом
консульском дворце военачальникам было не до того.
  - Милорд герцог, - статный король Бейсика, гневно насупившись, глядел на
грозного Ллевелина, восседающего напротив него, - я ждал вас еще вчера.
Из-за вашей задержки я потерял более трех тысяч прекрасных воинов. Чем вы
замените мне их?
  - Ничем, - прямо глядя в лицо Ланселота, покачал головой Страж Севера. -
Пять дней тому назад я ждал вас в Кэрфортине. Чем вы, милорд, восполните
упущенные возможности?
  Вы пожелали воевать по собственному плану? Пожалуйста. Я даже согласился
на то, чтобы следовать ему. Отчего же теперь вы упрекаете меня в своих
потерях? Я выступил так быстро, как только смог выступить, и шел без
задержек.
  Я невольно усмехнулся. Ллевелин действительно шел без задержек, но, как бы
это сказать, не торопясь.
  - К тому же, - продолжал Страж Севера, - разве не атака моего передового
отряда под командованием сэра Торвальда аб Бьерна спасла вашу армию от
разгрома? И разве не подход основных моих сил заставил Мордреда искать
спасения в бегстве?
  Ланселот сжал кулаки, явно готовясь ответить на хлесткие слова Ллевелина
не менее злыми упреками. Еще минут десять беседы в таком тоне, и можно
будет не сомневаться - поутру битва у стен Кориниума продолжится, правда,
уже в несколько ином составе.
  Я посмотрел на Ллевелина, восседающего на покрытой ковром каменной скамье,
и едва смог сдержать улыбку: когда-то м-м... много лет спустя под
полуразвалившейся плитой точно такой скамьи, но только в нашем мире, мы с
Расселом прятали толстые мужские журналы с иллюстрациями, один вид которых
мог полностью деморализовать обе собравшиеся здесь армии. Это был бы,
пожалуй, великолепный способ прекратить назревающую ссору, но, увы, до
закладки в тайник соответствующих изданий оставалась еще уйма веков, а
предпринимать что-то нужно было именно сейчас.
  - Милорды, - громогласно объявил я, радуясь в душе простоте царивших здесь
нравов. - Я не хочу умалять доблестей кого-либо из здесь присутствующих,
но битву выиграл мой оруженосец!
  Десятки негодующих взглядов были ответом на мою хамскую выходку. Понятное
дело, ловкая проделка Годвина действительно решила исход сегодняшнего боя,
но говорить, что безвестный юноша, едва-едва начавший обучаться рыцарской
премудрости, выиграл сражение, в котором участвовали виднейшие
военачальники Британии, Оркнеи и Арморики, было по меньшей мере дурным
тоном. Достаточно дурным, чтобы отвлечь собравшихся от назревающей ссоры.
  - Да-да, я настаиваю на этом, - продолжал я, вызывая огонь на себя. - Ибо
именно его деяние заставило врага покинуть поле боя. Ибо он захватил знамя
Мордреда и сумел воспользоваться им не просто как трофеем, но как неким
волшебным жезлом, одним мановением принесшим сегодня победу. А потому, - я
сделал паузу, оглядывая зал, подготавливая военачальников к следующей
вопиющей дерзости, - я прошу господ герольдов подтвердить право Годвина из
Кадоркануа в знак сегодняшней победы носить алого дракона Пендрагонов в
своем гербе.
  Зал стих. Такого поворота, похоже, не ожидал никто. Присутствующие на
совете герольды, огорошено поглядев на своих сюзеренов, вынужденно
кивнули. Захват знамени, тем более такого знамени, был более чем веским
поводом для принятия в герб соответствующей фигуры. И все же...
  Я во все глаза смотрел на Ллевелина, поскольку в первую очередь этот удар
был направлен именно в него. Позволить безвестному юноше принять самый
знатный в королевстве герб означало признать его практически равным себе.
А до той поры, пока износившаяся маска валлийского герцога еще не снята,
даже и стоящим на ступень выше.
  Конечно, объяви тут Страж Севера себя природным Пендрагоном, он мог бы
превратить принятие алого дракона в дарование герба-уступки, своего рода
высокую награду за проявленную доблесть. Но это означало бы расписаться в
коварном умысле против Артура, а также в том, что планы Мордреда, в
сущности, ничем не отличаются от его собственных.
  Лицо Ллевелина было бледно, хотя, быть может, оно лишь только казалось
таковым в неверных бликах светилен. Он поднялся со своего места и начал
говорить, очень медленно подбирая слова и не спуская с меня
удивленно-неприязненного взгляда:
  - Подвиг, о котором говорит сэр Торвальд, действительно заслуживает
высокой награды. - Он запнулся. - Награды, которой он требует для своего
оруженосца. Однако насколько мне известно, тот еще слишком юн, чтобы
надеть рыцарские шпоры, а стало быть, и иметь личный герб. Я полагаю,
необходимо просить герольдов достойно описать подвиг юноши в своих
свитках-армориалах с тем, чтобы после того, как будет оглашен новый
верховный король Британии, обратиться к нему с просьбой о пожаловании
столь знаменитой эмблемы в герб нового рыцаря. Конечно, когда подойдет
тому срок, и он станет рыцарем...
  - Да как же можно, Торвальд! - громыхнул со своего места сэр Борс. - Ведь
это же дракон Пендрагонов...
  Споры продолжались еще долго. Все рассматриваемые далее вопросы решались с
общим чувством невольной досады, но главное было достигнуто: союз
Ллевелина с Ланселотом был сохранен.

  * * *

  Утром следующего дня армия выступила на Кордуэл. После ночного военного
совета Ланселот, казалось, потерял большую часть интереса к происходящему.
В безучастном молчании он выслушивал распоряжения верховного
главнокомандующего, невпопад кивал, когда спрашивали его совета,
предпочитая большую часть времени проводить в седле, гарцуя в
сопровождении единственного оруженосца где-то в стороне от пути следования
колонны.
  К утру второго дня пути по армии начал расползаться слух, что первый
рыцарь Европы намерен уйти в монастырь, отрешившись от земных дел.
Косвенным подтверждением тому были долгие беседы короля Арморики с
преосвященным Эмериком, с великим почетом следовавшим в обозе армии. Так
ли это было, сказать тяжело. Пока что храбрый рыцарь, похоже, не собирался
расставаться с мечом и рыцарским стягом.
  Оркнейцы по-прежнему шли в авангарде, то и дело подбирая по пути раненых,
отставших или же просто решивших сменить отступающего господина на
наступающего. Лишенный обоза Мордред двигался значительно быстрее нас,
спеша дойти до богатого Кордуэла и нимало не заботясь о дорожных потерях.
Крепость на берегу залива нужна была ему для последнего рывка, и, полагаю,
он вовсе не думал всерьез защищать ее. Он торопился к Камелоту, ибо стоило
ему запереться в неприступной твердыне и удержать ее хотя бы неделю - вся
история с завещанием Артура и предсказанием Мерлина превращалась в детский
лепет. Пророчества, которые не сбываются, вызывают лишь насмешку.
  - Гляди-ка! Гляди-ка! - отличавшийся отменным зрением Лис указал в сторону
высокого холма с пятеркой стройных ясеней у самой вершины. - Капитан, шоб
я так жил, это же виверна!
  Армия уже подтягивалась к бывшей столице Пендрагонов и теперь занимала
места для грядущего штурма. Или же, что приходилось признавать, глядя на
высокие стены и мощные башни, - для долгой осады. В случае, если, паче
чаяния, Мордреду не удастся выскользнуть из этой хорошо укрепленной
западни.
  - Где виверна? - внимательно вглядываясь туда, куда указывал мой друг,
спросил я.
  - Да вон же! - Лис ткнул пальцем в вершину холма. - Вон лежит, между
ясенями.
  - И верно, - присвистнул я.
  В тени деревьев, повернув голову в сторону крепости, не то лежала, не то
восседала виверна.
  - Интересно, не наш ли это ангел Трахтарарах? - невесть кому задал вопрос
Лис, прикладывая руку козырьком к глазам и пытаясь с такого расстояния
разобрать выражение морды чудовища.
  - Съездим, посмотрим, - пожал плечами я, делая эскорту знак остановиться.
  - Но сэр Торвальд, энц Рейнар, - следовавший рядом Годвин удивленно
посмотрел на старших товарищей, - что вы такое говорите, это же виверна!
Ее зловоние способно лишить человека разума, а удар хвоста сбивает коня
вместе с всадником!
  - Ага, - хмыкнул Лис, - а зубами она может довести дуб до состояния
зубочистки. Но ты-то, герой борьбы с мировым злом, буквально обладатель
личного красного дракона, тебе ли бояться какой-то там занюханной виверны?
Тем более что с ума она своим дыханием сводит только в большую охотку, а
так - просто себе смердит, как небольшой склад тухлых яиц. - Он хитро
подмигнул мне, указывая кивком головы на брезгливую гримасу, скривившую
лицо юноши. - Ладно, не боись! Сдается мне, что это наша дружественная
виверна, настолько проникнутая христианским духом, что любой другой он
перебивает со страшной силой. По-моему, я тебе о ней уже когда-то
рассказывал.
  - Поехали, - подвел итог я. - Если она - хорошо, нет - думаю, мы об этом
узнаем еще не добравшись до места.
  Это действительно была "наша" виверна. Блаженно прикрыв глаза, она
ворковала что-то довольно мелодичное, явно пытаясь изобразить на своей
пасти подобие радостной улыбки. Святой подвижник, чьей обычной спутницей
она являлась, был рядом. Он сидел у небольшого костерка, поджаривая
нанизанные на ветку грибы. Похоже, распространяемое рептилией зловоние
ничуть не мешало ему готовить и принимать пищу.
  - А, это вы? - кивнул он, едва отрываясь от своего занятия. - Давно уже
вас жду. - Он протянул грибы - Кушать будете?
  - Нет, спасибо, - за всех ответил я, прикрывая нос рукавом и понимая, что
в таких условиях никому из нас кусок в горло не полезет. - Вы нас ждете?
  - Ну да, - кивнул святой Каранток, поглаживая шею виверны. - Мордред был
здесь еще сегодня утром. Вы вот задержались.
  - А почему вы нас ждете?
  - Ибо так быть должно, - с расстановкой произнес странствующий мудрец. -
Конечно, плохо, что все это произойдет здесь в субботу, но уж чему быть,
того не миновать.
  - О чем это вы? - не понял я.
  - О соблюдении заповедей. Видишь ли, мы с нею блюдем день субботний. - Он
отвлекся от беседы со мной и перевел глаза на стоящего позади оруженосца.
  - А этого юношу наверняка звать Годвин?
  - Да, - тихо подтвердил наш спутник. - Но откуда вы знаете?
  - Красивое имя, - разговаривая, очевидно, с самим собой, произнес
Каранток, - очень значимое. Один мой друг много рассказывал о тебе и
просил присмотреть за тобой.
  Я видел, как подмывало отрока спросить, что за друг мог много рассказывать
о нем, но сдерживаемый усвоенными правилами этикета, он лишь поклонился,
благодаря за заботу, и проговорил:
  - Мне не на что жаловаться, о мудрейший.
  - Сэр Торвальд! Сэр Торвальд! - донеслось снизу. У подножия холма гарцевал
один из оруженосцев Ллевелина. - Наши войска уже вступили в бой. Герцог
просит вас к себе.
  - Хоро