арушить покой книги. Ничего не
произошло. Красочная виньетка, ровные строки латинского шрифта,
повествующие о том, что видения Мерддина, сына Аврелия Амброзиуса,
именуемого также Мерлином, запечатленные на этих страницах рукой самого
королевского мага. Я перевернул следующую страницу. "Пророчество
благородной березы" - гласила латинская надпись.

  До сотворения мира не было ничего,
но берегись ошибки,
ибо пустота - эта та же полнота!
  Те, кто владеет всем, не владеет ничем,
Ибо нет ничего, чем можно владеть...

  Далее на двадцати трех строках шло поучение в том же духе, дважды
повторенное на следующих страницах, очевидно, обычным коелбреном и тем
самым мерлиновским шифром, ради которого мы и пришли.
  "Пророчество таинственной рябины", - прочитал я следующий латинский текст.
"Пророчество отважной ольхи"...
  - М-да, с этим гербарием на голубом глазу не разберешься. - Я перевернул
еще несколько страниц. Там было все то же. Заглянул в конец нашей находки,
там пророчество носило куда менее ботанический характер, но все же ничего,
хоть отдаленно напоминающего имевшиеся у нас отрывки, здесь не
наблюдалось. - Господи, ну что стоило высокородному сыну Аврелия
продублировать свое прорицание в этой книге на звучной латыни?!
  - Ну, не шмогла я, не шмогла! - утешил меня Лис строкой из очередного
анекдота. - Ладно, Капитан, мы же в общем-то и не надеялись найти здесь
полный текст пророчества. Поехали, посмотрим, не осталось ли чего
булькающего после спора пруагаха с Рыжим Гномом. Помянем безвременно
покинувшего нас верзилу.
  - Нам следует ехать в Кромлех, - не сомневаясь ни минуты, заявил гордый
собой овидд. - Мудрый Ниддас Коедуин сможет разобрать шифр великого
Мерлина, и наверняка он поможет вам советом.
  - Пожалуй, ты прав, - кивнул я. - Только сперва заедем к сэру Кархейну,
предупредим о том, что мы живы. Если то, что говорила Лендис, правда, то
абсолютно ни к чему, чтобы герцог знал, что мы у нее гостили.
  - Хе-хе, хе-хе-хе! - раздалось с лесной тропы.
  Я повернул голову, надеясь увидеть нашего перепившего союзника, но в тот
же миг книга пророчеств, крепко сжимаемая мною в руках, вылетела из
пальцев, словно выдернутая портовым буксиром.
  - Э! А!.. - с негодованием попытался проговорить я, но книга вместе с ее
рыжим похитителем сделала круг в воздухе и исчезла в лесу.
  - Ну, Капитан! Ну!.. - Лис разводил руками, выпучив глаза и хватая ртом
воздух. - Видел я хамов, но чтоб вот так!..
  - Это Рыжий Гном, - горько заявил овидд.
  - Вот спасибо, объяснил! - возмутился Рейнар, найдя достойный объект для
изливания гнева. - А то мы не видели!
  - Возвращаемся, - скривился я. - Рыжий Гном - полбеды. Это проделки
Лендис. Не зря же она говорила, что мы скоро вновь свидимся.

  * * *

  Королева Каледонии ожидала нас на тропе, возле груагахова утеса.
  - Сестрица, - начал я, пришпоривая Мавра, - вот ведь негаданная встреча!
  - Не двигайся дальше, Торвальд! Здесь может быть очень скользко.
  - Лендис, ответь, будь добра, это по твоему приказу чертов гном стащил у
нас книгу Мерлина?
  - Конечно. Я велела ему принести все, что оставил старый маг в своем
последнем жилище. Но ведь ты, дорогой братец, ни словом не обмолвился, что
тоже ищешь наследие Мерлина. Вы, кажется, собирались освобождать принцесс?
Кстати, где они?
  - Они так изнывали от вони, что великан из сострадания их слопал, -
недовольно вставил Лис, державшийся за моей спиной.
  - Я всегда ценила твой правдивый нрав, Рейнар, - улыбнулась королева. -
Как бы то ни было, книга у меня. Мне она нужна, во всяком случае, не
менее, чем вам. С ее помощью мне удастся осилить эту гордячку Моргану.
  - О чем ты говоришь, сестра? Там лишь предсказания каких-то березок, рябин
и тому подобное.
  - Будь там только это, вы бы не стали ее искать. Там много такого, что вы
просто не способны узреть. Могу тебе обещать одно, Торвальд, что в миг,
когда книга тебе действительно понадобится, она будет с тобой. И я,
пожалуй, вместе с ней. У меня же она будет сохраннее.
  Не унывающий Рыжий Гном возник, словно из-под земли, у ног восседавшей на
своей кобылице королевы, держа в руках кожаный мешок от книги.
  - Злая! Говори третье желание.
  - Ты отказываешься от мести, шут Кернунноса. - Она кинула приплясывающему
гному его зеленую шляпу с алым пером, и тот исчез, едва успела она
коснуться его головы. - А вы - от преследования, - улыбнулась Лендис,
делая пас левой рукой и поворачивая свою кобылицу. По мановению руки
нависавший над тропой утес начал оплывать, перекрывая ее непроходимою
стеной.
  - Вот так, - устало вздохнул я.
  - Помни, Торвальд, я обещала, - вновь раздался по ту сторону стены голос
королевы.


                                  Глава 15


  Никогда не начинай войну, если не уверен, что при победе выиграешь больше,
чем потеряешь при поражении.
  Правило Октавиана Августа

  Стук копыт белой кобылицы стих, и я, словно не веря глазам, потрогал
скалу, намертво перекрывшую тропинку.
  - М-да, попытка обмануть Лендис была, похоже, не лучшей нашей идеей.
  - Да ну, Капитан, - Лис положил руку мне на плечо, - не журысь. Прокинули
нас, конечно, знатно. Но в конце концов теперь мы точно знаем, где
находится ключ. И то сказать, у нее он будет в большей сохранности, чем у
нас.
  - Лишь бы в тот момент, когда книга действительно понадобится, Лендис и
вправду решила помочь. Кстати, заметь, ведь она ничего не сказала о том,
что будет на нашей стороне. А это, - я покрутил ладонью в воздухе, - на
языке волшебниц может означать все, что угодно.
  - Ты ей не веришь? - отчего-то усмехаясь, спросил Рейнар.
  - Верю, - вздохнул я. - Во всяком случае, хочу верить.
  - Сэр Торвальд, энц Рейнар, - Годвин, до того стоявший поодаль и не
вмешивающийся в мужской разговор, встревожено окликнул нас, указывая на
облака, быстро бегущие по небу, - посмотрите! Там вон, видите?
  Мы с Лисом задрали головы, глядя туда, куда показывал наш юный друг. Узкое
темное тело с заостренными на концах крыльями и длинным хвостом,
уснащенным костяным шестопером, скользило по воздушным струям, то ныряя в
обрывки белой пелены, то вновь появляясь из нее и пускаясь наперегонки с
пушистым особо резвым облачком.
  - Виверна, - зачарованно глядя на чудовище, произнес овидд.
  - Это уж точно, - кивнул я.
  - Капитан, а как бы это не наш ангел Трахтарарах, любимая птичка святого
Карантока.
  - Похоже, - всматриваясь в стремительно рассекающую воздух тварь,
согласился я. - Но кто ее знает, отсюда не разберешь. Внизу вон побившийся
великан валяется, так что если это не Карантокова виверна, она наверняка
по его душу прилетела. Вернее, по его плоть.
  - Слушай, - Лис подозрительно смерил лапокрылую летунью взглядом, - тебе
не кажется, что мы здесь неудачно стоим? Сезам, как видишь, все равно не
открывается, а если эта ломовая дура, не дай боже, начнет пикировать,
боюсь, как бы мы у нее на десерт не пошли.
  - Но если это подопечная нашего святого, то интересно, что он тут кому
проповедует?
  - Ну, мало ли? - пожал плечами Лис. - Может, он хотел груагаха в истинную
веру обратить. Представляешь себе картину, приходит Каранток на
какой-нибудь забитый каледонский хутор с целью посеять там
разумное-доброе-вечное, а за ним, в качестве рекламной акции,
богобоязненный груагах с благочестивой виверной на плече. Я бы при таком
раскладе, пожалуй, даже мусульманство принял, понятное дело, без
обрезания. А если серьезно, поехали-ка к Кархейну, как раз к вечеру
доберемся. Переночуем, опять же выясним обстановку, а там, глядишь, и
нашего святого застанем.
  - Пожалуй, ты прав, - согласно кивнул я, - спускаемся.

  * * *

  Ночевка в бастиде была со всех сторон правильным решением. Правда, для
успокоения молодого рыцаря мне пришлось даровать Лису полную свободу
описания наших "подвигов". Цветистое повествование о схватке с великаном,
освобождении стенающих пленниц и раздаче их поджидающим наготове
родственникам в устах моего славного напарника звучало столь убедительно,
что я сам заслушивался его байками, на фоне которых рассказ о вырывании
Лиса из рук коварного геллинского тана казался блеклым и вполне обыденным.
  После получасового спора мне удалось снизить количество освобожденных
принцесс с десяти до одной, остальные писаные красавицы при ближайшем
рассмотрении оказались герцогинями, графинями, а одна даже баронессой, но
в остальных героических деталях Лис стоял как стена, с пеной у рта
утверждая, что великан, взбешенный попыткой освободить его гарем, метал в
нас опустевшие пивные бочки, и что я три часа кряду скрещивал свой меч с
его каменной дубиной, правда, безрезультатно, но со всеми положенными в
этом случае спорами и забиваниями друг друга по пояс в землю.
  По словам моего друга, выходило, что он все это время был занят плановым
отстрелом рыжих гномов, яростно поддерживающих эринского недоумка, а
проникший в тайные знания врачевания Годвин, сломя голову бегал между
нами, делая примочки, вправляя вывихнутые конечности и заживляя полученные
раны. Господи, хорошо, что спящий в "казарме" овидд не слышал этой
бессовестной похвальбы! Свой вдохновенный рассказ Лис завершил упоминанием
о виверне и вопросом, не появлялся ли в бастиде пламенный валлийский
проповедник во время нашего отсутствия. Каранток не появлялся. Впрочем,
само по себе это еще ни о чем не говорило.
  Новости, сообщенные Кархейном, являлись, может, не самыми свежими,
поскольку были принесены из Кэрфортина пять дней назад, но и они требовали
нашего присутствия по ту сторону вала. В Дэве "Дэва - нынешний Честер"
чудом воскресший Мордред возглавил двадцатитысячное войско, собранное для
непутевого сынка феей Морганой. На востоке Ланселот, поддержанный родней,
высадил близ Эборака "Эборак - нынешний Йорк" тысячи знаменитых всадников
Арморики. Намерения и того, и другого были неясны и, очевидно, во многом
зависели от действий Ллевелина. Под его знаменами, даже невзирая на
бегство из камланнского лагеря, также находилось множество воинов. И у
Мордреда, и у Ллевелина, и у Ланселота имелись реальные шансы на победу,
и, что было более важно для нас, каждая из этих трех партий располагала
частями вожделенного предсказания и каждая, вероятно, связывала с ним свои
притязания на престол Британии.
  Утром мы начали готовиться к переходу в Кэрфортин, сочиняя на скорую руку
легенду о причинах недельного странствия в Каледонских горах. Красные
Шапки Красными Шапками, но не могли же мы в самом деле отправиться
разыскивать по эту сторону вала могущественного Стража Севера. Оставалась,
конечно, еще довольно складная история, поведанная Лисом Кархейну о
странствиях в зачарованном лесу и поисках валлийского святого, однако
тогда приходилось как-то объяснять наше возвращение без него. Как бы то ни
было, для сочинения официальной версии у нас было еще несколько часов, а
вот с Годвином приходилось прощаться уже сейчас.
  - Спасибо тебе, дружище, за все, что ты для нас сделал, - произнес я,
подходя к подростку, самозабвенно осваивающему азы верховой езды.
  Он соскочил с лошадки и поднял на меня глаза, очевидно, желая что-то
сказать. Я понимал, что ему сейчас нелегко, и потому пытался, как можно
более мягко обставить минуты нашего расставания.
  - Передай от нас благодарность мудрому Ниддасу. Скажи, что он воспитал
прекрасного ученика. Если когда-нибудь ему понадобится наша помощь... - Я
замолчал, внезапно ловя себя на мысли о том, что эти слова были
неприкрытой ложью. Если бы высокомудрому друиду действительно понадобилась
наша помощь, он мог на нее рассчитывать лишь до того дня, когда в Камелоте
будет оглашено долгожданное завещание Мерлина. Я замялся, не зная, как
продолжить фразу, но этого не потребовалось.
  - Сэр Торвальд, - потупил взгляд юный овидд, - учитель велел мне
оставаться с вами до той поры, пока мне не будет дано знамение, что я
должен вас покинуть. Пока что этого знамения мне не было дано. Если вы
позволите, я отправлюсь с вами.
  - Пойми, - улыбнулся я. - Сейчас мы с Рейнаром отправляемся в Кэрфортин. Я
бы, может, и хотел взять тебя туда, но появление овидда при христианском
дворе не понравится слишком многим. Я не смогу уберечь тебя от всех
местных болванов, в голове которых друиды и все, что с ними связано, есть
проявление бесовских сил.
  - Раз так, - прямо глядя на меня, произнес Годвин, - значит, мне следует
оставить свои зеленые одеяния и нарядиться по обычаю двора.
  - Тебе?.. Сменить священное одеяние?!
  - Одеяние - это лишь материя, - вздохнул овидд.
  По всему было видно, что он вовсе не в восторге от мысли о предстоящем
переодевании, но голос его звучал спокойно и уверенно.
  Я с сомнением покачал головой.
  - Ну, предположим. И что ты мне прикажешь говорить?! Что я освободил тебя
из лап великана? Или что ты помог бежать Лису из подземелья тана Марка?
  - Возьмите меня к себе оруженосцем, - гордо предложил отрок.
  - Оруженосцем? - переспросил я, полагая, что ослышался. - Но это
невозможно! Ведь тогда тебе придется иметь дело с оружием, а, насколько я
знаю, друидам и их ученикам запрещено к нему даже прикасаться.
  - Мудрый Ниддас велел мне следовать за вами, помогая во всем. А раз
первейший долг оруженосца есть ратная помощь своему господину, то и мне
позволено касаться оружия. Вы ведь научите меня всему тому, что должен
знать добрый оруженосец?
  - Ну-у, видишь ли... - начал было я, сам, впрочем, толком не представляя,
что должен увидеть мой юный собеседник.
  - Не сомневайтесь, - видя мое замешательство, поспешно произнес подросток,
расправляя плечи и становясь при этом на дюйм выше, - я не помню своих
родителей, но добрый учитель рассказывал, что они были людьми благородного
происхождения. Вам не будет зазорно держать меня рядом с собой.
  - Ну шо, други мои верные, попрощались? - К нам подошел Лис с переметной
сумой на плече. Из нее явственно доносился запах хорошо прожаренного мяса.
Стараниями моего хозяйственного напарника умереть от голода в дороге нам
не грозило.
  - Годвин отправляется с нами. - Я повернулся к Рейнару, сообщая последнюю
новость этого часа.
  - Да? - Брови Лиса удивленно поползли вверх. - А это? - Он ткнул пальцем в
зеленый балахон овидда.
  - Это до поры до времени оставим здесь. Узнай у Кархейна, нет ли у него
чего-нибудь из обносков примерно такого размера. В Кэрфортине все равно
переоденем. С этого дня Годвин будет моим оруженосцем.
  - Капитан, - выразительно глядя на меня, хмыкнул Лис, - надеюсь, ты
знаешь, что делаешь. Ладно, пойду разведаю насчет одежки. Да, - Лис
повернулся к свежеиспеченному собрату по оружию, - ты жареное мясо ешь?
  - С превеликим удовольствием. Наверно...

  * * *

  Мы шли собранной рысью, не слишком торопясь и сохраняя силы коней.
  - Сэр Торвальд. - Юный оруженосец в кожаной куртке с чужого плеча подъехал
ко мне, желая задать вопрос.
  - Что тебе, Годвин?
  - Расскажите о добром короле Артуре.
  - Что же тебе рассказать? - Я оглянулся на мальчишку, вместе с диковинным
балахоном утратившим изрядную часть своей друидической загадочности.
Теперь рядом с нами ехал обычный подросток, поджарый, но вполне крепко
скроенный, неприхотливый и выносливый, как и подобает любому юнцу, триста
шестьдесят пять дней в году проводящему в активных физических упражнениях.
  - Какой он был король. Вы ведь знали его?
  - Знал, - кивнул я. - Но этого не расскажешь в двух словах. Он был
первейшим среди рыцарей, отважным полководцем и благородным человеком.
Поверь мне, это очень важно.
  - А королем? Каким он был королем? Я пожал плечами.
  - Он приумножил владения Британии, постарался объединить под своей властью
всех правителей острова, создал Круглый Стол, рыцари которого должны были
служить примером для людей благородного звания. Он многое создавал, но
ничего не смог удержать. То, что быстро растет, быстро вянет.
  - И все же меч его покорил всю Британию. Стало быть, именно это отличает
хорошего государя от плохого?
  Я покачал головой.
  - Великий Цезарь, захвативший более восьмисот городов, заставивший
повиноваться себе триста народностей и в том числе Великий Рим, владения
которого были таковы, что Британия в них казалась дальним чуланом, не
уставал повторять, что ум возобладает над мечом.
  - Не забивай парню голову, - вмешался Лис. - Кинжалы изменников
возобладали над умом Цезаря.
  - Да, это так, - кивнул я. - Но все они, эти изменники, ненадолго пережили
императора. А созданная им Империя, - я указал на уже видневшуюся впереди
полосу Адрианова вала, - просуществовала многие века. Цезарь был великим
воином, но миловать ему нравилось больше, чем казнить. И законы, которые
писал он для своих владений, были такие, что исполнение их не казалось
тягостным для живущих в его землях. Побеждать врагов, не прибегая к силе
мечей, - вот в чем истинная мудрость и великое могущество настоящего
государя. Впрочем, об этом, Годвин, здесь еще никто не догадывается.
Сейчас далеко-далеко отсюда, на Востоке, на другом конце бывшей Империи
цезарей, живет великий полководец, именуемый Велиссарий. Он не ведает
поражений, и все же вот как он писал военачальнику персов, вторгшемуся на
земли его родины. - Я напряг память, стараясь дословно воспроизвести
знакомый мне со школьной скамьи текст послания Велиссария. - "Что первым
благом является мир, с этим согласны все люди, даже те, которые недалеки
умом. И поистине тот самый лучший полководец, кто сумел войну сменить
миром".
  - И что же ответил ему враг? - поинтересовался увлеченный рассказом
мальчишка.
  - Враг верил в могущество своих мечей и потому надменно заявил: "Пусть в
городе меня ожидают баня и обед".
  - И что было дальше?
  - За городскими стенами его ожидала могила. И впредь ожидает забвение.
  Мне тяжело сказать, каким королем был Артур. Нет ни весов, ни гирь, на
которых можно было бы взвесить его победы и неудачи. Смотри, слушай, решай
сам. Одно я тебе могу сказать точно: имя этого короля будет славно, покуда
стоит Британия.

  * * *

  Окрестности Кэрфортина напоминали огромную пасеку. Еще две недели тому
назад мы подъезжали к нему по пустынным, аккуратно вычищенным землям.
Теперь же здесь громоздился обнесенный наскоро возведенным частоколом
борроу - долговременный укрепленный лагерь. Собранные из ровных бревен
казармы, стоявшие по обе стороны дороги правильными четырехугольниками,
были полны народу.
  Копейщики, лучники, пращники отрабатывали слаженные действия в группах под
надзором горластых ветеранов и суровых северных рыцарей. После недолгой
проверки ворота были открыты, и мы продолжили свой путь по широкому,
вытоптанному тысячами ног и копыт тракту, ведущему к цитадели Кэрфортина.
  - Капитан. - Лис критическим взором окинул изменившуюся округу. - Похоже,
бегство от Красных Шапок глобально повысило акции Ллевелина. Здесь
навскидку тыщ до двенадцати будет.
  - Прибавь сюда тех, кто в замке, - кивнул я. - И это, видимо, еще не все.
Я вижу здесь знамена из Дарема, Камбрии "Камбрия - Кемберленд",
Нортанумбрии "Нортанумбрия - Нортумберленд" и Дейры "Дейра - Восточный
Йоркшир". Считай, весь Север здесь.
  - Гляди, не только Север!
  Я посмотрел в том направлении, куда указывал мой друг. Навстречу нам из
ворот цитадели выезжал всадник в длинном табарде герольда, окруженный
сильным отрядом стражи.
  - Червленый дракон? - Я удивленно посмотрел на Лиса, словно ожидая от него
ответа. - Герольд Мордреда?! Интересно, что он тут делает?
  - Он тут едет, - глубокомысленно заметил Рейнар, как говорится, не в
бровь, а в глаз.
  Спустя три минуты мы поравнялись, наши глаза встретились, и я увидел в них
удивление не меньшее, чем в моих собственных. Вероятно, герольд
"червленого дракона" вовсе не был рад видеть среди сподвижников Стража
Севера Торвальда аб Бьерна, сиятельного герцога Инистора, принца
Оркнейского дома. Как-никак, после смерти сыновей короля Лота и моих
двоюродных братьев Лукана и отчасти Бедивера я перемещался в первую
десятку престолонаследников Оркнеи, а стало быт