, а вот они, похоже, нет, - отозвался Геннадий. -  Я  прибыл
сюда чуть раньше тебя и провел несколько подготовительных экспериментов.
Насколько я понимаю, мы на самом деле не здесь.
   - Замечательно, - ответил Патриарх, - мне неприятно думать о том, что
я стою в суде на виду у всего города в одной сорочке.
   - По-моему, это  очень  хороший  суд,  -  сказал  Геннадий,  окидывая
взглядом ряды зрителей. - Хотел  бы  я  знать,  в  насколько  отдаленном
будущем мы оказались.
   - Девушка выглядит старше, - констатировал Алексий.  -  К  сожалению,
наш довольно ограниченный опыт  не  может  позволить  точно  определить,
насколько  старше.  Она  повзрослела,  это  единственное,  что  я   могу
утверждать наверняка.
   - Что происходит?
   Прежде  чем  Патриарх  дал  ответ,  прозвучал  сигнал,  в   помещении
воцарилась тишина, и адвокаты начали поединок.  Как  и  в  прошлый  раз,
Лордан стоял спиной к Алексию,  но  в  этот  раз  в  руке  фехтовальщика
оказался сломанный меч. Патриарх шепнул об этом  коллеге,  тот  в  ответ
кивнул.
   - Если бы я мог понять, что это значит, - пробормотал Геннадий.
   - Не отвлекайся, он умрет почти сразу.
   Вопреки ожиданиям этого не случилось, хотя  Лордан  с  самого  начала
занял  оборонительную  позицию.  Адвокат  сопротивлялся   с   отчаянием,
свидетельствующим о том, что он знает,  в  каком  безнадежном  положении
находится.  Каким-то  непостижимым   образом   фехтовальщику   удавалось
отразить все выпады и удары, означавшие для него верную смерть,  и  хотя
его контратаки встречали непреодолимое сопротивление,  Бардас  выигрывал
время, чтобы продолжить защиту. Это было зрелище почти  достойное  того,
чтобы ожидать его двое суток.
   - Все идет совсем не так, - пробормотал Алексий.  -  У  меня  мурашки
бегут по коже, когда я думаю, что  все  это  время  я  был  защищающейся
стороной.
   Геннадий не сводил глаз с пары. Архимандрит любил  фехтование  и  был
экспертом в юридических вопросах.
   Девушка сделала левый выпад, Лордан  успел  увернуться,  но  это  был
обманный  маневр,  и  ее  клинок  оказался  прямо  напротив  его  горла.
Рефлекторно фехтовальщик подставил руку и  отразил  удар,  но  не  сумел
защитить кисть. Со своего места Патриарх видел, как кончик меча  пронзил
ладонь адвоката с тыльной стороны.
   - Мой шанс, - прошептал Алексий, и в тот момент, когда Бардас  сделал
выпад в сторону незащищенного корпуса девушки, встал между ними.
   Он не почувствовал боли, когда клинок  Лордана  пронзил  его  тело  -
каким образом, если на самом деле его там не было? - но  глядя  на  меч,
исчезающий в груди, Алексий понял, что совершил самую ужасную  ошибку  в
своей жизни.  Секундой  позже  девушка  обошла  его  с  боку  и  нанесла
противнику сокрушительный  удар.  Адвокат  рухнул  на  пол  лицом  вниз,
оставив меч торчать в  теле  Патриарха,  который  продолжал  изумляться,
каким образом Лордан использовал в поединке сломанный меч.
 
*** 
 
   Алексий очнулся от сильной боли  в  груди  и  руках.  Он  не  мог  ни
говорить, ни пошевелиться, чтобы разбудить  все  еще  спящего  Геннадия.
Неожиданно Патриарх подумал о том, что вполне может умереть, но  тут  же
отвергнул эту мысль.
   - Все в порядке, - сказал коллега, приподняв голову, - не беспокойся,
ты жив.
   Боль прекратилась.
   Сохраняй неподвижность, продолжал Геннадий, - и успокойся. Постарайся
дышать ровнее.
   Взъерошенный  после  неудобного  сна  Архимандрит  неуклюже  встал  и
наполовину наполнил кубок крепленым белым вином.
   - Выпей, полегчает, - сказал он. - Если бы тебе было суждено умереть,
ты бы уже умер.
   Вино обожгло пищевод, и Алексий скривился.
   -  Что  произошло?  -  спросил  он.  Сердечный  приступ,   или   меня
действительно проткнули?
   - И то, и другое, - ответил Геннадий. Моя вина. Верни кубок, я  налью
еще.
   - Твоя вина?
   Архимандрит кивнул:
   Нужно  было  что-то  предпринять,  иначе  он  проткнул  бы  девчонку.
Единственное, что пришло мне в голову, это сунуть тебя между ними.  Если
бы ты действительно находился там, это могло закончиться очень плохо.
   -  В  любом  случае,  -  Патриарх  неопределенно  качнул  рукой,   ты
понимаешь, что  совершил.  Теперь  я  попал  под  действие  собственного
проклятия. А девчонка снова убила его, все усилия пошли прахом.
   - Подумай, - покачал головой Архимандрит. - Ты уже находился под этим
проклятием, иначе ты бы не  чувствовал  себя  так  плохо  на  протяжении
последних недель. Я всего лишь вытащил это на поверхность. Более того, -
продолжал он, - если бы не я, все могло  бы  закончиться  гораздо  хуже.
Лордан бы прикончил девчонку, и что тогда?
   - А сейчас мы в лучшем случае вернулись к началу.
   - Нет, ты ошибаешься, - возразил Геннадий. - Во-первых, мы  проделали
ценное практическое исследование аспекта Закона, о котором  до  сих  пор
было прискорбно мало известно, я обязательно напишу об этом статью.
   - Ты отвлекаешься, - устало сказал Алексий, закрыл  глаза  и  глубоко
вздохнул.
   - А  во-вторых,  -  непринужденно  продолжил  Архимандрит,  -  вместо
предположения, что ты подвергся действию негативной  реакции,  мы  имеем
четкую картину, что на самом деле произошло. Кроме того, мы  успели  как
раз вовремя, чтобы предотвратить катастрофические последствия вторичного
вмешательства, а это немалый успех. Добавлю, что сила противодействия не
коснулась меня лично, поэтому, я полагаю, мы можем поздравить друг друга
с  отлично  выполненной  задачей.  -  Геннадий  довольно  улыбнулся.   -
Попытайся уснуть. Я распорядился, чтобы тебе  приготовили  комнату.  Сам
знаешь, с сердцем шутки плохи.
   - Меня удручает то, что нас считают специалистами мирового класса,  а
мы способны лишь на убогие фокусы, - вздохнул Алексий. - Предполагается,
что своим мастерством мы обеспечиваем себе достойную жизнь.
   - Жизнь, - эхом откликнулся коллега и многозначительно  посмотрел  на
Патриарха. - На твоем месте я бы перефразировал последнюю мысль.
 
*** 
 
   - Действительно,  -  раздраженно  заключил  тренер,  -  иногда  можно
встретить женщину-адвоката. Некоторые из них даже доживают  до  двадцати
пяти, но лишь потому, что мало кто хочет  нанять  их,  и  большую  часть
времени они сидят без работы. Это не ваша профессия, уходите.
   Девушка не проронила ни слова. Вместо этого она вы  тащила  увесистый
кошелек и положила его на ладонь. Инструктор заметил, что кошель полон.
   -  Мы  не  принимаем  девушек,  -  сказал  он  мягче.  -  Понадобятся
специальные комнаты для переодевания, для которых просто нет  места.  Не
говоря уж о дуэнье, - словно что-то вспомнив, быстро добавил тренер. - И
не говорите мне, что вы не нуждаетесь в компаньонках, попробуйте сначала
убедить в этом Канцелярию Общественной Нравственности. Я не хочу,  чтобы
мою школу закрыли. Кроме  того,  в  чем  вы  намерены  тренироваться?  -
спросил он, удивляясь, что ни один из его доводов не  произвел  на  юную
особу ни малейшего впечатления. - Для женщин не  существует  специальных
костюмов! Вы же не можете фехтовать в брюках! Вы станете посмешищем!
   Девушка  продолжала  хранить  молчание,  держа  на  ладони   кошелек.
Смущенного тренера охватило чувство отчаяния. Как избавиться от  упрямой
девчонки? За минувшие годы он  столько  раз  убеждал  несмышленых  юнцов
отказаться от профессии, в которой у них нет шансов выжить.  Совесть  не
позволяла бывшему адвокату пойти  на  уступки,  кроме  того,  его  могли
лишить лицензии. Кошелек, конечно, выглядел увесисто, но  не  настолько,
чтобы терять работу, которая кормит его уже на протяжении девяти лет.
   -  Пожалуйста,  -  взмолился  инструктор,  -  если   вы   не   хотите
прислушаться к голосу разума,  прошу  вас,  уходите  и  добавьте  хлопот
кому-нибудь из моих конкурентов. Я дам вам список.
   - Вы лучший, - спокойно произнесла девушка. - Я хочу учиться в  вашей
школе.
   Позади  них  в  огромном  тренировочном  зале  стоял  лязг  мечей   и
раздавались раздраженные окрики преподавателей. Пол сотрясался от  того,
что тридцать  ног  одновременно  выполняли  шаги  Традиционной  и  Южной
защиты, парировали удары, выполняли  атаку  стрелой,  защитный  выпад  и
вращение.
   Каждый день приносил новых юных глупцов с горящими  азартом  глазами,
за ними  следовали  обезумевшие  от  горя  отцы,  единственные  отпрыски
которых оставили родительский кров и семейное  дело,  чтобы  осуществить
безумную мечту стать юристом. Каждую неделю  приходилось  присутствовать
на похоронах и вносить новые имена в списки бывших учеников,  положивших
жизнь на алтарь профессии. На своем веку старый  тренер  повидал  немало
молодых людей, на лицах которых читалось желание умереть, но ни один  из
них не был таким  настойчивым.  Девушка  не  просила,  не  умоляла;  она
требовала, словно имела на это право,  и  не  принимала  его  отговорки.
Возможно, стоит дать ей шанс.
   - Хорошо, - сказал тренер, - я приму вас при условии, что вы назовете
истинную причину, почему вы хотите стать адвокатом.
   Молчание.   В   первый   раз   инструктор   почувствовал    некоторое
замешательство. Вероятно, у юной особы имеются свои, весьма сомнительные
причины, и этим  он  сможет  обосновать  свой  отказ.  Тренер  решил  не
упускать шанс.
   - Существует только одна причина, - назидательно произнес он, - чтобы
присоединиться к Коллегии адвокатов, все остальное ведет к  моментальной
дисквалификации. А у меня сложилось впечатление, что вами движут  другие
мотивы.
   Девушка не проронила ни слова  и  залилась  краской.  Бывший  адвокат
почувствовал брешь в  ее  защите  и,  являясь  профессионалом  до  мозга
костей, решил переходить в наступление.
   - Единственная причина, которая может  оправдать  убийство  человека,
это деньги. Не любовь  к  справедливости,  не  слава,  не  мужество,  не
желание быть лучшим и уж тем более не жажда убивать или быть  убитой  до
того, как  наступит  старость.  Это  могут  быть  только  деньги.  И  не
вздумайте объяснять, что по окончании курса вы не  собираетесь  работать
по  специальности,  что  вы  здесь  лишь  для   того,   чтобы   получить
образование. В таком случае, сударыня, вам лучше покинуть мое  заведение
прежде, чем я вышвырну вас вон. Самым грязным, самым скверным словом  из
тех, что мне известны, является слово любитель. Оно подходит вам, не так
ли?
   Инструктор выигрывал. Девушка смутилась, ее слова звучали  неуверенно
и угрюмо.
   - Как вы догадались?
   - Вы предложили полную оплату авансом,  -  торжествующе  провозгласил
он. - Все сразу, не торгуясь, не предлагая вносить сумму  частями  и  не
прося отсрочки до начала самостоятельной практики.  Профессионалы  ведут
себя по-другому, но вы не из их числа.
   Победа. Пальцы девушки сжали кошелек, и он вновь занял свое место  на
поясе.
   - Да пошел ты, - пробормотала девушка и, круто  развернувшись,  пошла
прочь. - Найду кого-нибудь другого.
   - Желаю  удачи,  с  улыбкой  ответил  тренер,  радуясь,  что  схватка
закончена.
   Но даже теперь, когда победа осталась за ним, старый адвокат  не  мог
избавиться от чувства жгучего любопытства. Девушка так и не ответила  на
его вопрос, поэтому он спросил снова.
   - Не ваше дело, - отрезала она.
   - Возможно, я смогу подсказать вам, к кому обратиться.
   Девушка презрительно пожала плечами, словно вопрос не имел  значения.
Этот простой жест отравил тренеру всю сладость победы.
   - Месть, - ответила юная особа. - Ничего более.
   - Понятно, как же я сразу не догадался? -  Инструктор  усмехнулся.  -
Если на свете существует то, что я ненавижу больше, чем  любителей,  так
это мелодрамы.
   Девушка смерила собеседника взглядом, от которого  ему  стало  не  по
себе.
   - Мой дядя был убит в поединке с неким Бардасом  Лорданом,  если  это
имя вам о чем-нибудь говорит. Единственный способ законно покарать его -
самой стать адвокатом. Именно этим я и собираюсь заняться.
   Вопреки обыкновению тренер не смог противостоять любопытству.
   - Но зачем вам-то становиться адвокатом? - изумился  он.  -  Если  вы
хотите отомстить, почему бы вам не нанять бравых ребят,  которые  просто
перережут ему горло где-нибудь в темной аллее?  Несколько  наших  бывших
студентов некоторое время назад сменили вид деятельности. Если хотите, я
дам вам пару рекомендаций.
   - То, что вы предлагаете, называется убийством,  -  покачала  головой
девушка, - а я не верю в убийства, это не  правильно.  Возмездие  должно
быть справедливым.
   Несколько мыслей пришли в голову старому адвокату,  но  он  предпочел
оставить их при себе.
   - Ну хорошо, начните процесс против одного из его постоянных клиентов
и наймите лучшего адвоката. Его убьют, и это будет абсолютно законно.
   - Но все равно останется убийством, - ответила девушка. - В сущности,
Лордан не сделал ничего  дурного,  лишь  выполнял  свою  работу.  Он  не
совершил преступления, поэтому его нельзя преследовать по закону. Но  он
убил моего дядю и должен быть наказан.
   Прежде чем тренер успел возразить ей, девушка  развернулась  и  пошла
прочь - из зала и из  его  жизни.  В  целом  инструктор  был  рад  этому
обстоятельству, но  где-то  в  глубине  души  чувствовал  сожаление:  он
утратил бесценный объект для наблюдения. За свою долгую  жизнь  адвокату
встречались  разные  люди:  скандалисты,  ипохондрики,   сумасшедшие   и
старомодные простачки, но никогда - такие. Возможно, сказал он себе, это
и к лучшему. От беды на двух ногах нужно держаться подальше.
 
*** 
 
   Лордан очнулся, когда день уже клонился к вечеру. Он  был  раздражен,
угрюм и зол на себя, а потому решил напиться.
   Если вы  хотите  Основательно  Напиться,  в  Нижнем  городе  найдется
множество подходящих заведений на любой вкус и кошелек: от фешенебельных
баров, где почтенные купцы обсуждают торговые дела  за  чаркой  хорошего
вина, до подпольных кабачков, скрытых за порогом с виду обычного дома; в
них царит самая разнообразная атмосфера: от буйного веселья  до  угрюмой
тоски и полного  отвращения  к  жизни.  Одни  таверны  заявляют  о  себе
огромными мозаичными вывесками, другие стараются остаться в тени;  здесь
встречаются таверны-канцелярии, таверны-театры, таверны-консерватории  и
даже математические академии; здесь можно  наткнуться  на  храм  забытых
богов,  рынок  пшеницы,  танцевальный  клуб  и  лавочку   предсказателей
будущего; в одни заведения женщин не пускают, в других  торгуют  ими;  в
одних можно посмотреть на борьбу, и  самому  подраться.  Есть  и  просто
кабаки, где можно сидеть с кружкой в полном одиночестве до тех пор, пока
не опьянеешь настолько, что не сможешь подняться с места.
   Лордан выбрал неприметное заведение без вывески,  постоянные  клиенты
знали о его существовании. По сути, это  была  задняя  комната  магазина
колесника, в ней стояли четыре грубых стола, восемь газовых светильников
и дверца, в которую стучал клиент, желающий получить следующую порцию. В
таверне  почти  не  разговаривали,  время  от  времени  тишину   нарушал
какой-нибудь захмелевший  посетитель,  на  полминуты  затянув  песню.  У
задней стены находился желобок, в который при необходимости  можно  было
справить нужду. Если кому вдруг случалось умереть за столиком, его никто
не обвинял в неприличном поведении.
   Адвокат уже опорожнил полкувшина, когда кто-то подошел к его  столику
и сел напротив.
   - Бардас, - окликнул неизвестный.
   Лордан поднял голову.
   - А, Теоклито, - пробормотал он. - Разве тебя не убили?
   - Пока нет. - Теоклито поставил на стол второй кувшин и наполнил  обе
кружки. - Я ведь почти не работаю. Как профессиональные успехи?
   - Хуже некуда.
   - Слышал, ты зарабатываешь приличные деньги.
   Лордан пожал плечами.
   - Лучше, чем в армии, но приходится тратиться  на  одежду.  Как  твои
дела?
   Теоклито выглядел на все семьдесят, хотя был старше Лордана всего лет
на пять. Последний раз они вместе сидели  за  кружкой  вина  в  палатке,
разбитой в руинах города, на помощь которому спешил их отряд, но опоздал
на три дня. Следующим утром произошла стычка с варварами,  Теоклито  был
ранен и оставлен в  тылу,  но  потом  пропал.  По  всей  видимости,  его
захватили варвары. Об этом старались не думать.
   - Я  вернулся  года  три  назад,  -  сказал  Теоклито.  -  Работаю  в
танцевальном клубе, убираю за юными дамами.
   - А до того?
   - Ничего интересного.  Не  хочу  вспоминать  об  этом.  -  Собеседник
улыбнулся, показан все свои  пять  зубов.  -  У  кочевников  удивительно
хорошие доктора, но отвратительное чувство юмора.  В  конце  концов  они
освободили меня.
   - Ты что-то не договариваешь.
   Теоклито устало вздохнул.
   - В караване не осталось свободных мест, а они ужасно суеверны. По их
поверьям убить калеку - значит накликать беду.
   - Они тебя отпустили?
   -  Да.  Я  добрался  до  побережья  и  обнаружил,  что   двигаюсь   в
противоположном направлении. После этого я потерял желание идти.
   - Где это было?
   - В Соламене.
   Лордан  удивленно  приподнял  бровь.  Соламен  находился  высоко   на
Северном  побережье,  в  двух  месяцах  пути  от  того  места,  где  они
расстались. Помимо всего прочего, там  располагался  процветающий  рынок
рабов.
   - Там я нашел работу. Неоплачиваемую, разновидность добровольной.
   - Понятно.
   - В конце концов нанялся гребцом на галеру, - продолжал  Теоклито.  -
Она затонула у берегов Кании, но мне удалось выплыть. Я бы рад  сказать,
что счастлив вновь оказаться здесь, но врожденная  любовь  к  истине  не
позволяет.
   - Похоже, тебя здорово потрепало.
   Теоклито неловко пожал плечами.
   - В армии было проще. Впрочем, хватит об этом. Видишься с  кем-нибудь
из стариков?
   Лордан покачал головой.
   - Немногие вернулись из того похода, - сказал он, - и мы стараемся не
встречаться. По правде сказать, ты не многое потерял. - Бардас зевнул. -
Я как-то встретил на пристани Черсона, он держит плавильню  и,  кажется,
преуспевает; говорят, у него работает много народу.
   - Я никогда не любил его.
   - Я тоже. Удивительно, но ублюдки всегда выживают.
   До своей  предполагаемой  смерти  Теоклито  был  командиром  Лордана.
Отважный воин, каких общество ненавидит  и  боится,  первый  в  атаке  и
последний при отступлении. Казалось, он стал ниже  ростом,  лысый  череп
украшал протяжный рубец. Командир оказался вторым,  кто  выжил  из  того
отряда, первым был Лордан.
   Теоклито не сводил  напряженного  взгляда  с  бывшего  друга,  в  нем
читалось презрение.
   - Да, они выживают, как же иначе?
   Он вновь наполнил кружки и сел, не проронив ни слова. Адвокат пытался
найти подходящие слова, но не смог.
   - В любом случае, - произнес Теоклито, одним глотком осушив кружку  и
поднимаясь на ноги, - мне пора. Завтра на работу. Увидимся.
   - Клито...
   Фехтовальщик уже пожалел, что окликнул его, опасаясь  сказать  что-то
ужасное.
   - Да?
   - Ты... У тебя все в порядке с деньгами? Я имею в виду...
   Ответом ему был тот же презрительный взгляд.
   - Я же сказал тебе, у меня есть работа. Будь осторожен, Бардас.
   - Ты тоже.
   - Да, кстати. -  Теоклито  облокотился  на  стол,  неуклюже  выставив
вперед правую ногу. - Я уверен, у тебя были причины... оставить  меня  и
не вернуться. Прошу тебя, никогда не возвращайся к этой теме.
   - Береги себя, Клито.
   - Я постараюсь.
   Калека ушел, волоча за собой правую ногу. Его тело  напоминало  кусок
перекрученной проволоки, путь из  верховий  равнин  к  Соламену,  должно
быть, был длинным. Он прошел его, потому что очень хотел жить.
   Бардас оставил недопитую кружку и отравился в свой  "муравейник".  Он
был почти трезв, и это его устраивало. Больше ни капли вина, сказал себе
адвокат и лег спать. Распорядок дня, регулярный прием пищи,  гимнастика,
тренировки в Классах, возможно, даже новый меч.  Он  победит  Олвиса,  в
конце концов, это лишь очередной поединок, это то, в чем он знает  толк.
Его никто не просит делать  что-то  сложное,  ему  не  нужно  д