под ног Тэль фонтанами летели брызги, она проваливалась
едва ли не по щиколотку.
   Виктор не успел даже удивиться тому, что сам  он  бежит  нормально,  лишь
чуть поскальзываясь. Странно, весит-то он  куда  больше  девчонки,  это  ему
положено вязнуть...
   Из-за дождя он смотрел вниз,  а  не  по  сторонам.  И,  наверное,  просто
угадал, когда надо поднять голову.
   Они появились и  справа,  и  слева,  восемь  промокших  фигур  в  линялых
тренировочных костюмах, какие  носят  собирающие  дань  с  мелких  торговцев
"братки".
   - Стой!
   Тэль схватила Виктора за руку. Потащила за собой, с такой силой,  что  он
едва не упал.
   - Бежим! Скорее! - взвизгнула девчонка. На миг она обернулась - лицо  все
в крови. Мелкие, как от булавочных уколов, алые капельки. Откуда?
   - Стойте! - кричали на несколько голосов. Черт возьми. Виктор никогда  не
обольщался насчет возможности одного человека справиться хотя  бы  с  тремя.
Останавливаться желания не возникло. Ни малейшего.
   Они бежали вниз по тропинке. Тэль, чье лицо превратилось в  разукрашенную
кровью маску, по прежнему задавала темп. Вот только не успевали  они,  никак
не успевали - по скользкому склону быстро не спустишься. Разве что...
   Мысль была столь безумной, что Виктор даже не стал рассуждать.
   Рванулся, нагоняя Тэль, толкнул ее, подбивая коленки. Девчонка возмущенно
и протестующе крикнула, но уже падая на спину - в жидкую, скользкую грязь.
   Виктор упал рядом.
   Они катились, скользили вниз по раскисшей, обратившейся в  кашу  дорожке.
Мокрые, все в грязи, словно по желобу аттракциона в аквапарке - вниз,  вниз,
вниз. За спиной что-то выли на  восемь  голосов;  дождь  усилился,  хлестал,
точно плеть, по дороге вниз катился  уже  настоящий  поток,  словно  сель  в
горах, беглецов закрутило; да что же это такое творится?!
   С того самого мига, как Тэль, взвизгнув, потащила его за собой  по  тогда
еще сухой  аллее,  Виктор  действовал,  словно  автомат,  не  рассуждая.  Не
удивляясь. Не раздумывая, словно кто-то внутри него все уже знал наперед.
   А может, так оно и было?
   А небо над ними оставалось чистым. Дождь возник сам собой, из ничего.
   Бывает. Так же как самовыкручивающиеся пробки.
   Как ни странно, но Виктора почему-то не отпускала совершенно неуместная и
глупая мысль - как отнесется Тэль к его неожиданному поступку. Почему-то  он
был уверен, что этот неожиданный скоростной спуск спас им жизнь. И все же...
   Он успокоился, лишь услышав смех Тэль. Заливистый и радостный. Словно  ее
лицо не покрывала кровь, а тело грязь. В  движении  Виктор  удерживал  плечо
Тэль, и даже ухитрился подтянуть ее ближе, страхуя  голову.  Пока  под  ними
была липкая жижа - ущерб был больше моральным,  чем  физическим,  но  первый
попавшийся камень или корень могли все изменить.
   А потом небо - чистое голубое небо,  с  которого  лил  неуместный  дождь,
вдруг стало серым. И они слетели с тропинки, буквально вывалились во  что-то
мягкое, рассыпчатое, влажное.
   В целую гору опавших осенних листьев.

***

   Замерев, Лой Ивер  прижала  тонкие  пальцы  к  вискам.  Конечно,  она  не
слышала, о чем говорили Ритор и Торн. Оба волшебника, не сотворив ни единого
заклинания, окружили  себя  непроницаемой  стеной.  И  уже  одно  это  могло
напугать до полусмерти кого угодно.  Клан  Воздуха  старался  ни  с  кем  не
враждовать. И Ритор избегал светских игрищ  Лой  совсем  по  иным  причинам,
нежели простое нежелание столкнуться с врагом лицом к лицу. Лой  понимала  -
сейчас и Ритор, и Торн доведены до крайности, на кон поставлено все, и пошла
игра безо всяких правил. Она чуяла убийство.
   - Лой! Лой, что происходит?!  -  Хор  возник  рядом  неслышной  тенью.  В
доспехах, а отнюдь  не  в  бальном  наряде.  -  Я  выслал  дозорных,  кругом
полным-полно Воды. Уже полночь, их сила растет, а Торн привел самых  лучших.
С такой массой нам не справиться, они нас просто задавят магией.
   Лой, что случилось? Ты опять поцеловалась не с тем, с кем надо?
   - Напротив, Хор. Похоже, мне сейчас придется срочно целоваться...
   Милый, ты ведь отвернешься, правда? - даже  сейчас  она  оставалась  сама
собой.
   - Неужели они хотят... - Хор осекся.
   - Если только я хоть что-нибудь понимаю - да, - ответила Лой. - Я пойду к
ним, Хор. А ты поднимай наших.
   - Незаметно взять на прицел всех Водных? - деловито осведомился Хор.
   Он  слыл  непревзойденным  мастером  рукопашного  боя,  стремительных   и
быстротечных схваток в темноте, когда непонятно, где враг, где  друг.  Но  в
вопросах, кому именно следует первым вогнать под веко крошечную  отравленную
стрелку, он полностью доверял Лой, и она никогда не ошибалась.
   Брать на прицел испытанных бойцов Торна могло стать началом  конца  клана
Кошек; но кто может сказать, что Хор испугался?!
   - Ты с ума  сошел,  -  схватилась  за  голову  Лой,  не  жалея  тщательно
уложенной прически. - Вот это точно - оскорбление. Наоборот, пусть  они  нас
видят. Пусть поймут, что мы будем сражаться.  До  конца.  А  я...  я  сейчас
обращусь к гостям. Я  скажу,  что  происходит.  И  еще...  придется  сделать
кое-что еще. Только ты, пожалуйста, не обижайся. Ради блага клана!
   Как приятно, что порой благо клана совпадает с собственным желанием...
   - Когда-нибудь я убью их всех, - бессильно прорычал Хор. - И  притом  без
всякой там магии!
   - Не делай  глупостей,  милый,  -  она  привстала  на  цыпочки,  легонько
поцеловала в висок, словно сестра. - Выводи  наших.  А  я  приготовлю  самую
горячую речь... нет, только все испорчу.  Гостям  пока  говорить  ничего  не
стану. Не медли, милый! И не пожирай меня глазами. Действуй!

***

   Ритор в задумчивости стоял у теплого, словно  живая  плоть,  центрального
ствола. Волшебники тем и отличаются от обычных Смертных, что умеют думать  в
любой ситуации, воспринимая даже угрозу собственной жизни как всего лишь еще
одну тему для размышлений... Торн, конечно же, не шутил. Он не умел  шутить,
этот ловкий и удачливый  предводитель  клана  Воды,  талантливый  волшебник,
почти что прирожденный маг. Он знал, чего хотел, и твердо шел к цели.  Когда
надо, напролом, а когда и  лавируя.  О,  он  вовсе  не  был  этаким  книжным
злодеем, властолюбцем, тираном и  все  прочее.  Он  просто  хотел  сохранить
существующий порядок вещей... или  все-таки  нет?  Отчего  Торн  так  упорно
обвинял его, Ритора, в намерении узурпировать власть? Не потому ли, что  сам
втайне уже стремился к этому? Да нет, вздор. Ритор даже рассмеялся. Многие в
прошлом пытались создать в Срединном Мире  единое  королевство.  Невозможно.
Вода не возобладает над  Огнем,  а  Земля  -  над  Воздухом.  Даже  Крылатые
Властители так и не озаботились придать хотя бы видимость  единства  рыхлому
сообществу  кланов,  хотя  уж  Драконы-то  как  раз  и   не   встретили   бы
сопротивления...
   Он подумал так и тотчас оспорил себя. Не встретили бы сопротивления?
   А сам он, Ритор?
   Так что же ты задумал, Торн? Возобладала давняя человеческая  глупость  -
мол, все до меня дураки, один я знаю, что и как делать? Едва  ли,  ты  более
чем неглуп. Или ты возомнил себя спасителем мира? Но даже если ты справишься
со мной, что возможно - сейчас ночь, моя сила падает, а  сила  Воды  растет,
Прирожденных тебе не остановить. А это  значит,  что  мне,  Ритору,  умирать
никак нельзя. Я с радостью отдал бы жизнь - даже тебе, Торн  -  если  б  это
спасло нас от вторжения. Но - не спасет. Когда орлиноголовые корабли  выйдут
из дымки,  у  нас  останется  только  одно  -  умирать  с  честью.  Но  если
Прирожденных окажется слишком много, то не останется и этого.
   Значит, будем прорываться, буднично решил Ритор. Ох, как же  мне  надоело
это занятие. Кажется, ты  не  прожил  ни  одного  дня  без  того,  чтобы  не
прорываться куда-то. И все это считается высшей  доблестью.  Ты  прорывался,
когда судьба Убийцы Дракона казалась полной лишь сверкающих  алмазных  путей
славы и геройства. Тогда ты был молод, жесток и глуп. Потом  ты  прорывался,
преследуя  по  всей  стране  последнего,  уже   раненого   тобой   Крылатого
Властителя. Последнего из некогда могучего рода. Потом ты...
   Впрочем, хватит вспоминать. Вот идет Лой Ивер, очаровательная Лой, о чьей
чувственности и темпераменте прыщавые юнцы рассказывают друг  другу  срамные
истории, краснея, пыхтя, сопя и чуть ли не кончая прямо себе в штаны.
   Ритора  окутало  мягкое  облако  теплого   аромата   -   Ивер   славилась
благовониями  своего  собственного  изготовления.  Быстрый   взгляд   из-под
полуопущенных ресниц, едва заметный поворот упругого бедра,  мелькнувшие  на
миг ямочки - и что это с тобой, Ритор? У тебя  пересохло  в  горле?  У  тебя
закололо сердце? Твой вороватый взгляд тщится проникнуть поглубже  в  острый
вырез ее платья? Ты жадно смотришь на ее ноги, открытые выше колен?
   - Этого не стоит стыдиться, - сказала Лой. Она была невероятно  серьезна.
- У тебя своя сила, а у меня - своя.
   Ритор с трудом отвел взгляд.
   - Вы смешной человек, Ритор. Могущественный маг краснеет  как  мальчишка,
глядя на мою грудь. У вас были плохие любовницы, Воздушный.
   - Зачем вы говорите мне это, Лой? - если она  заодно  с  Торном  и  хочет
вывести его из себя, это ей не удастся.
   - Я думаю об этом сейчас. И говорю вам. С таким  мастером,  как  вы,  нет
смысла что-то скрывать. Может, не стоило так презирать моих Кошечек, мэтр?
   - Какое это имеет значение? - невозмутимо спросил Ритор.  Ей  не  удастся
вызвать в нем гнева.
   - Значение имеет только то, - с внезапной резкостью сказала Ивер,  -  что
вы с Торн собирается устроить тут потасовку.  Мне  плевать,  из-за  чего  вы
собираетесь драться - вы, Стихийные, просто помешаны на своих  предрассудках
- но здесь я крови не допущу. И не допущу, чтобы вас убили.
   Торн привел с собой слишком многих. Это будет не поединок, а убийство.  Я
хочу, чтобы вы ушли отсюда живым, Ритор.
   - Почему? - хладнокровно спросил маг, и  Лой  невольно  закусила  губу  -
пробить эту  ледяную  глыбу  казалось  невозможным.  Ну,  разве  что  начать
заниматься с ним любовью на глазах всего зала. Забавная мысль... но  тут  уж
не выдержит Хор.
   - Потому что как мужчина вы нравитесь мне больше Торна, - ядовито сказала
она, поворачиваясь к нему спиной. Как бы то  ни  было,  цели  она  достигла.
Ритору пришлось успокаивать свой гнев, тратить силы.
   Непроницаемая защита на краткий миг дала трещину. Разумеется,  и  десяток
таких, как Лой, не смогли бы причинить ему никакого  вреда,  однако  кое-что
она понять успела.
   Именно Торн хотел убить Ритора. А не наоборот.
   Что и требовалось доказать.

***

   - Все готово, Хор.
   - Начинаем.
   Ночь ожила.
   - Эй, вы! - надсаживаясь, гаркнул Хор. - Которые тут из Воды! Вот  что  я
вам скажу, Стихийные! Шли бы вы лучше к нам, у нас тепло, весело и сухо!
   Потому что сделать вам ваше дело мы все равно не позволим. Нас  вдесятеро
больше, и, даже если каждый из вас убьет девятерых, десятый  его  все  равно
прикончит. Голыми руками, без всякого оружия. Ну что,  шпаги  в  ножны?  Или
будем драться?..
   Темнота молчала.

***

   - Мэтр Торн, - Лой церемонно присела,  так,  чтобы  ему  было  б  удобнее
заглянуть ей за край глубокого декольте. - Какая честь для нас...
   - Бросьте, Лой, - она заметила, как он нервно облизнул губы. - - С  каких
это пор я стал "мэтром"? Просто Торн, это  только  Ритор  у  нас  так  любит
официальные титулования...
   - Тогда давайте потанцуем, Торн, - она грациозно опустила руку к нему  на
плечо.
   Бал клана  Кошек  был  уже  в  полном  разгаре.  Гости  успокоились.  Два
могущественных мага разошлись, внешне - вполне мирно. Никому больше не  было
никакого дела до Ритора и Торна - никто не знал о случившемся с кланом Огня,
никто не  знал  и  о  чем  говорили  волшебники.  Наигрывала  музыка;  мягко
кружились пары. По  густой  листве  метались  алые,  серебристые  и  голубые
отблески. Дебютантка из клана Воды танцевала без перерыва.
   Торн и Лой вошли в круг. Тонкие пальцы Ивер тотчас легли на жилистую  шею
волшебника. Он вздрогнул.
   - Что это с вами, любезная хозяйка?
   Лой знала, что у нее совсем нет времени. Хор уже начал действовать, а это
значило, что Торн в любой момент может получить сигнал тревоги. И  заглушить
его можно было лишь одним-единственным способом. Кроме  того,  с  ним  долго
притворяться было невозможно. Только стремительный натиск, как бы нелепо это
не выглядело. Впрочем, ее опыт говорил, что именно нелепостям мужчины  верят
легче всего.
   - А что вы скажете, если узнаете - развратница Ивер очень хочет выяснить,
каков же в деле настоящий маг? - она сделала ударение на слове  "настоящий".
Сквозь тонкую ткань платья она  ощутила,  как  ладони  его  мгновенно  стали
горячими. Он судорожно сглотнул.
   "Еще один мальчик", с легким презрением подумала  Кошка.  Неужели  высшая
магия Стихийных и впрямь требует от своих адептов столько сил, что на  самый
обычный секс не остается времени?
   Голова Торна резко дернулась - трудно было различить  согласный  кивок  в
этом торопливом движении.
   - Тогда пойдем, - шепотом сказала Лой,  теснее  прижимаясь  к  нему.  Они
растворились в стене бального зала.

***

   Крошечный  закуток  был  специально  создан  Лой  Ивер  для   таких   вот
стремительных свиданий. Тут был сумрак. Торн стоял,  уронив  руки  и  тяжело
дыша - ну точь-в-точь неопытный мальчик перед первой в его жизни ночью.
   Она усмехнулась - насколько же сейчас больше ее сила!
   - Смелее, мэтр, - улыбнулась она, одним движением освобождаясь от платья.
   Он схватил ее, точно тонущий - спасательный круг.
   - Ну же... - - хрипло прошептала она.
   Маг терял голову, и это было хорошо.
   Торн прижался к ней.
   - А теперь скомандуй своим выпустить Ритора, - нежно  промурлыкала  Ивер.
Сталь сверкнула возле самого горла Торна; острие оцарапало кожу.
   - Ч-что?! - казалось, он сейчас рухнет бездыханным.
   - Мне не нужны трупы на моем балу, - резко сказала она. - Ты хотел  убить
Ритора. Я не допущу этого. Сводите счеты где угодно, но не на  моих  землях.
Ты понял, Торн? Скомандуй своим людям отступить. Слышишь? Иначе, клянусь,  я
перережу тебе глотку. Что потом будет со мной, ты уже никогда не узнаешь.  -
Она вновь коснулась бритвой его горла.
   Торн захрипел.
   - Сука...
   - Не стоит ругаться, - мягко сказала она. - Ты не оставил мне выбора.
   Командуй!
   Несколько мгновений он колебался, и Лой подумала, что он и в  самом  деле
не из трусливых.
   - Хорошо! Ты победила... сейчас.
   Она почувствовала волну магии.
   - Готово...

***

   - Послушай, как тебе это удалось? - мрачно спросил Хор, когда они кончили
заниматься любовью.
   Лой пренебрежительно фыркнула.
   - Для настоящего мага он слишком сильно хотел жить, - сказала она.
   Словно плюнула в лицо невидимому Торну.

***

   Было у американцев когда-то такое  наказание  -  обмазать  преступника  в
смоле и вывалять в перьях. Виктор  никогда  не  мог  сообразить,  в  чем  же
воспитательный эффект такого мероприятия?
   Кажется, сейчас он начал это понимать.  Вымазанный  с  ног  до  головы  в
грязи, облепленный листьями, Виктор стоял перед хохочущей Тэль, и  никак  не
мог решить - что же ему делать. Смеяться, плакать,  удирать,  или  отшлепать
эту несносную девчонку, втянувшую его бог весть во что?
   Все-таки он выбрал смех. Уж  очень  нелепо  выглядела  Тэль.  Как  и  он,
впрочем. Виктор протянул руку, снял со щеки девочки прилипший лист.
   - Как ты это придумал? - спросила Тэль.
   - Ты же сказала, если что случится - падай, - невозмутимо ответил Виктор.
- Вот. Я послушный.
   Тэль снова хихикнула, уже тише. Виктор огляделся.
   Полная чертовщина. Они были в лесу, и  не  в  окультуренном,  грязненьком
подмосковном лесочке, а в нормальном, воскрешающим в памяти картины Шишкина.
Холм, с которого они скатились, вроде бы наличествовал... вот только никакой
тропинки Виктор на нем углядеть не мог. Небо,  только  что  бывшее  голубым,
затягивали плотные тучи.
   А самое главное - вокруг царила осень. Непоздняя,  наверное,  потому  что
было не так уж и холодно,  но  именно  осень.  С  деревьев  почти  полностью
облетели листья, лишь на вершинах осталось чуть-чуть бурого и желтого цвета.
   И тихо. Очень тихо. Никогда так не  бывает  рядом  с  пляжами  и  прочими
местами отдыха. Всегда  находится  придурок,  решивший,  что  в  нем  гибнет
певческий талант, или компания, включающая магнитофон на полную мощность...
   -  Где  мы,  Тэль?  -  спросил   Виктор.   Вопроса,   где   их   странные
преследователи, даже не возникло. Он просто чувствовал,  что  поблизости  их
нет.
   - Дома. У меня дома, - Тэль провела  ладошкой  по  лицу,  стирая  остатки
крови. Ран не было. Словно девочку истыкали тонкими иглами.
   - У тебя дома? - Виктор произнес эти слова медленно, по разделениям.
   Только так  и  можно  было  заполнить  звенящую  пустоту,  оккупировавшую
сознание. Он не мог ни о чем думать. Не верил. Не мог поверить.
   - Ну да. Ты обещал проводить меня домой.
   - И... и где он, твой дом? В Серебряном Бору?
   - Нет, - Тэль зябко обхватила руками тонкие плечики. - Гораздо дальше.
   - Ага. Параллельные миры, - Виктор попытался ехидно усмехнуться,  правда,
получалось это у него не слишком.
   - Называй  как  хочешь,  -  Тэль  безуспешно  попыталась  убрать  с  лица
пропитанную грязью прядь. - Пойдем, тут неподалеку озерцо. Вымоемся.
   - В такой холод?! - с ужасом произнес Виктор.
   - Иначе замерзнем, - наставительно произнесла Тэль.
   Холод с каждой минутой все крепче вцеплялся в их мокрую одежду невидимыми
когтями.
   - Бежим! - Тэль потянула Виктора за руку. И они вновь побежали.
   Осенний лес многозвучен и мягок. Он обволакивает тебя, ты погружаешься  в
него, растворяешься в нем, и вот - уже не идешь - летишь, не чувствуя ног. С
Виктором такое случалось нередко - даже в хилых  и  замусоренных  перелесках
ридной подмосковщины. Здесь же лес с  первого  мгновения,  с  первого  вдоха
вошел в него; все казалось странно знакомым,  хотя  многих  деревьев  Виктор
узнать не мог. Вот, скажем, это, корою - граб, а листьями - чистый клен. Или
вот - похожее на ольху, а длинные серебристо-золотые  сережки  на  ветвях  и
вовсе ни к селу ни к городу.
   Лес был чужим... и не был. Они с Виктором встретились  словно  два  брата
после очень, очень долгой разлуки.
   Троп здесь не было. Виктор и Тэль бежали по мягкому ковру  палой  листвы,
проскальзывая  сквозь  облетевшие  кустарники,  мимо  давно  павших   лесных
исполинов, уступивших свет, воздух и землю молодым.  Так  бывает  всегда,  и
нечего горевать об этом. Смерть есть орудие Жизни - не более того.
   "Пьян я, что ли? Или это от холода?"  -  мелькнуло  у  Виктора.  Сознание
плыло. Гасло, растворяясь в тысячах  лесных  голосов,  что  со  всех  сторон
нашептывали ему свои песни. Слов он не понимал... пока откуда-то из  небытия
вдруг не проступило лицо бабушки Веры. Да!  Да,  они  вот  также  бежали  по
ноябрьскому облетевшему лесу, прозрачному и звонкому, уже  готовому  принять
снежный саван - после того, как Виктора слегка засыпало в  каком-то  овраге.
Бабушка уронила туда  свой  серебряный  медальон  -  единственное,  пожалуй,
украшение, с которым не расставалась. И  он,  со  всей  беззаботной  детской
готовностью помочь бабушке, стал спускаться по скользкому склону...
   Странно. Словно повторяется все. Только нарастает,  выходит  на  какой-то
новый, более крутой виток спирали. Ведь и бабушка первым делом потащила  его
отмываться, и он, повизгивая от холода и восторга - мама никогда  бы  такого
не позволила! - плескался в ледяной воде.  А  бабушка  разводила  на  берегу
костер - там, к счастью, оказалась целая гора валежника...
   - Виктор, почему ты не стал с ними драться? - спросила на бегу Тэль.
   - Почему решил убежать?
   - Бой без шансов на победу - удел дураков, - ответил  Виктор.  Никогда  в