ействовали так синхронно, словно были  отражениями  друг
друга. Вскинули левые руки - пустые,  без  мечей,  взмахнули...  Из  ладоней
скользнули в воздух голубые струящиеся нити. Всего лишь струйки воды,  чудом
получившие гибкость и  прочность.  С  губительной  быстротой  водяные  плети
метнулись к мальчишке, по пути разрубив тяжелую деревянную скамью. Виктор  с
содроганием понял, что сейчас произойдет...
   Голубые плети рассыпались. Раздробились, окатив пацана сверкающей  росой.
Мальчишка засмеялся, сжимая в ладони камешек  на  цепочке.  Тоже  оберег?  И
впрямь - действует? Миг растерянности убийц был краток, но  Предельнику  его
хватило. Кистень обрушился на голову ближайшего  Водного,  хрустнули  кости.
Зрелище было страшное, словно человек попал под асфальтовый каток.
   Последний из троицы отскочил, закружился в каскаде стоек, с  удивительной
плавностью - будто перетекая из позы в позу. Применить магию  он  больше  не
пытался - то  ли  ему  не  хватало  времени,  то  ли  он  разуверился  в  ее
действенности. Длинный меч чертил в воздухе узоры, не  подпуская  разбойника
на расстояние удара.
   И тогда Виктор, отжав плечом Предельника, пошел навстречу Водному.
   Ничего  необычного  в  том  не  было.  Крепкий,   стройный   мужчина,   в
обтягивающем, будто спортивный, костюме. Лицо  собранное,  жесткое,  но  без
какой-либо кровожадности или жестокости.
   Просто человек, делающий свое дело. Трудное, но любимое.
   - Как смели вы пойти против меня?
   Виктор не знал, откуда в нем этот тон, эти слова - которые и впрямь могли
принадлежать Владыке - а не случайному гостю Срединного Мира.
   Лицо Водного стало еще собраннее.  Он  закружился,  потек  в  смертельном
танце, закружил вокруг Виктора. Держа меч перед собой, не  отрывая  взгляда,
Виктор вновь спросил:
   - Как вы посмели убить моего слугу? Водный распластался в рывке, стремясь
дотянуться до Виктора мечом. И вновь что-то случилось - подаренный меч будто
ожил, руки заработали сами, отбивая удар, ноги ступили в  сторону  -  Водный
пролетел мимо, едва не попал под удар кистеня, снова закрутил  свою  пляску.
Но во взгляде его появилась растерянность. Не  страх  -  он,  наверное,  был
готов умереть. Удивление, что противник сумел уйти.
   - Мой гнев на тебе... - прошептало что-то, живущее сейчас в Викторе.
   Меч пронзил воздух, мимоходом отбросил вражеский клинок  и  скользнул  по
горлу Водного.
   Наступила тишина. Водный таращил глаза вниз,  словно  пытался  разглядеть
тонкий, еще не кровоточащий разрез на горле.
   Взревел паровоз. Уже рядом, уже где-то на  путях.  Водный  дернулся  -  и
голова его откинулась назад,  открывая  рассеченную  наполовину  шею.  Кровь
ударила тугим фонтаном.  Не  в  силах  человеческих  было  так  стоять  -  с
перебитым позвоночником, с перерезанными  артериями.  Но  он  стоял  -  пока
Предельник с негодующим рыком не пнул его в спину.
   - Спасибо, Владыка... ты отплатил за жизнь твоего  раба...  -  Предельник
опустил ногу в тяжелом ботинке на спину Водного. Хрустнули кости.
   Виктор  глянул  на  распахнутую  дверь.  Появись  там  сейчас  хоть  один
противник - и сможет ударить в спину.  Но  за  дверью  по-прежнему  клубился
туман.
   -  Где  остальные,  Предельник?  Разбойник  двинулся  к  двери,  с  ясным
намерением проверить.
   - Стой! Пора уходить!
   Они побежали к дверям на перрон, где  так  и  продолжали  стоять  сыновья
разбойника. Дисциплинированные ребята... Мальчик  бросился  следом,  на  миг
остановившись у тела брата. Виктору показалось, что  в  глазах  его  блестят
слезы.
   Да уж. Надежды не было - не выжить после того, как два меча пронзают тело
насквозь...
   Вновь рев паровоза - совсем, совсем рядом.  Видно,  встревоженный  шапкой
тумана над вокзалом машинист терзал гудок...
   Будто ждали сигнала!
   Ощущение опасности, чуждой силы, стало ярким до боли. Виктор повернулся -
вовремя, чтобы увидеть, как разлетается в щепки дверь, рушится часть стены -
и в зал входит, втекает нечто...
   Словно амеба распухла до исполинских размеров, будто за  дверью  была  не
пустая площадь, а огромный, сейчас лопнувший аквариум -  тугой  водный  вал,
скованный  поверхностным  натяжением,  усилившимся  до  небывалых  пределов,
мчался по залу. Приподнялся, вскинулся, вопреки всем законам природы.  Обрел
форму - исполинского, метра под три, человека, сложенного бурлящими  струями
воды.
   Предельник схватил остолбеневшего Виктора, оттолкнул  за  спину,  заорал,
уже без всякого пиетета:
   - Беги, Владыка! Беги! Кресс, ко мне!
   Старший сын разбойника бросился к нему, они застыли рядом - две крошечные
фигуры против водного монстра.
   Раздался булькающий смех - исполинские ладони потянулись к ним.
   Предельник с воплем обрушил удар кистеня на лапу чудовища.  Шипастый  шар
прошел сквозь воду  без  сопротивления  -  и  с  грохотом  отвалился,  упал,
источенный ржавчиной, рассыпающийся рыжей трухой.
   Виктора вытолкнули из двери. Он даже упал на ровные каменные плиты,  едва
не наткнувшись на собственный меч. Следом выскочили двое сыновей  разбойника
- младший и парень лет двадцати.
   - Быстрее, Владыка...
   В их самоотверженности, в готовности бросить отца и  брата  ради  Виктора
было что-то жуткое. Как загипнотизированный, Виктор кинулся  бежать.  Сквозь
молоко тумана, к темному силуэту, скользящему по путям...
   Нельзя! Нельзя бросать тех, кто готов идти ради тебя на смерть! Ведь есть
в нем что-то, кроются какие-то навыки - не случайно же  он  убил  одного  из
Водных! Надо встать рядом с  Предельником,  а  не  убегать  под  гипнозом...
гипнозом собственного страха.
   Вопль - позади. И не разберешь, кто кричит - Предельник или его сын.
   И не поймешь, предсмертный это крик или торжествующий.

***

   ...Пространство таяло, растворялось в белизне. Он не бежал - летел.
   Мчался сквозь светлую, будто в Питере, белую ночь. Лишь один взгляд назад
- и страх сковывает разум. В пене облаков скользит крылатая тень.
   Исполинская. Грозная. Смертоносная. То  ли  звезды  сияют  в  белоснежной
чешуе, то  ли  она  горит  собственным  светом.  Крылья  равномерно  колотят
разреженный воздух, в огромных мерцающих глазах - ярость. Он посмел  бросить
вызов чудовищу, посмел - хоть и не в силах еще был справиться. И теперь  его
догоняет властитель неба и хозяин глубин, повелитель тверди и господин огня.
   Тот, чье имя - Дракон...
   Не вступай в бой, в котором нет для тебя победы...

***

   - Стойте, Владыка! - юноша окликнул его в последний момент,  Виктор  едва
не слетел с перрона - прямо на рельсы, под надвигающуюся гору железа.
   Ужас чуть не вырвался истошным криком - явь и бред  смешались,  он  готов
был поверить, что навстречу и впрямь несется крылатое чудовище.
   Паровоз прошел совсем рядом - Виктора обдало жаром от крутобокого медного
котла,  толкнуло  струей  уже  выдыхающегося  пара.  Поезд   останавливался.
Потянулись вагоны - нарядные, выкрашенные в охряной цвет.
   Бронзовые поручни, фонарики, трепещущие вымпелы над  вагонами.  Проблески
света из окошек.
   Подбежали сыновья Предельника - тяжело дышащие, пошатывающиеся.
   Неужели он так быстро улепетывал с поля боя?
   Виктор ожидал вопросов, советов, может быть - просьб. Но братьям было  не
до того. С обнаженными мечами они замерли по бокам от  него,  вглядываясь  в
туман, так же как их отец - готовые умереть.
   - Ребята, все уже в порядке, - не очень-то веря  себе  сказал  Виктор.  -
Уходите.
   Старший паренек впервые заговорил с ним:
   - Отца и Кресса уже не спасти.
   Голос у него был хриплый, то ли простуженный, то  ли  не  сломавшийся  до
конца.
   - Дух Воды - это смерть. Мы можем его задержать, но не убить.
   - Но мы задержим, Владыка, - тонким голосом добавил мальчик.
   Фанатики! Безумные фанатики! Виктор вдруг понял: его не  радует  то,  что
этот фанатизм поставлен на служение ему. Что-то тут было от лживых историй о
солдатах, прыгающих под танки с криком "За Сталина!", от японских камикадзе,
вонзающихся в палубы авианосцев, от сектантов, режущих себе вены по  приказу
сумасшедших пророков.
   Повернувшись к вагону, он ударил кулаком по закрытой двери. Заорал:
   - Открывайте! Ну, открывайте  же!  И  дверь  сразу  же  открылась.  Будто
требовалось лишь попросить.
   - Чего орешь-то?
   На лесенке - надраенной, как на корабле, медной, стоял коренастый гном. В
мышиного цвета форменной одежде, с коротким посохом в руке.
   - Мы... - Виктор запнулся, глядя на гнома снизу вверх.
   - Что "мы"? Чего орете?
   - Хотим сесть на поезд! - Виктор и впрямь повысил голос.
   - Билеты!
   Он достал и протянул гному кусочек картона. Тот лишь секунду посмотрел на
него, небрежно опустил в карман, процедил сквозь зубы:
   - Счастливы приветствовать вас в поезде... подымайтесь...
   Никакой радости в его голосе, конечно, не было. То ли  работники  вокзала
связались с поездом, то ли гномы и без того понимали - дело нечисто.
   - Ребята, билеты  ваши...  -  Виктор  вдруг  подумал,  что  билеты  могли
остаться у Предельника. Но парни молча отдали ему  билеты.  Предусмотрителен
был разбойник... допускал и собственную гибель.
   - Входите, - буркнул гном.
   Но парни стояли не шевелясь. Решили до конца исполнить свой долг?
   Умереть на перроне, прикрывая отход поезда?
   - Сколько еще стоим? - спросил у гнома Виктор.
   - Минуты три, - отвечал тот неохотно, но  все  же  отвечал.  Видно,  были
какие-то обязательства перед пассажирами,  которые  гномы  почитали  должным
выполнять. Несмотря ни на что. - Гудок будет перед отправлением... двойной.
   Поставив  одну  ногу  на  лесенку  -  гном  неодобрительно  покосился  на
слетевшие с подошвы комья грязи, - Виктор ждал. Ждали и дети разбойника.
   Видно, не зря.
   Послышался шум, мелькнула в тумане тень. Парни подобрались. Проклиная все
на свете, Виктор соскочил на перрон и тоже изготовил меч.
   Из белой кисеи тумана выбежал  Предельник.  У  него  не  было  больше  ни
кистеня, ни меча, даже нож с пояса исчез.  На  поллица  растекался  огромный
синяк - словно разбойника огрели доской - Из разбитых губ сочилась кровь,  а
когда он оскалился в подобии улыбки, оказалось, что и  нескольких  зубов  не
хватает.
   - Ты убил тварь? - воскликнул Виктор. Его скепсис по отношению  к  боевым
качествам разбойника стремительно исчезал.
   - Нет, Владыка, - разбойник покачал  головой.  Он  слегка  шепелявил,  но
старался говорить разборчивее. - Не в моих силах это, Владыка...
   - Отец... - негромко спросил старший паренек. Предельник глянул на сына:
   - Кресс исполнил свой долг.
   - Мне... мне очень жаль... - прошептал Виктор.
   - Спасибо, Владыка.
   Гном с тревожным любопытством взирал на них.
   Колыхался туман. Где-то впереди, у  паровоза,  раздавался  шум  -  то  ли
грузили уголь, то ли заливали воду. Воду...
   - Как вас зовут? - резко спросил Виктор у сыновей разбойника.
   Ребята переглянулись. Старший ответил первым:
   - Андрей.
   - Ярослав.
   Странным было слышать нормальные, русские имена в этом выморочном мире...
   Предельник покачал головой. Посмотрел  Виктору  в  глаза  -  твердо,  без
робости:
   - Не запоминай наших имен. Владыка. Не привязывайся к  нам.  Мы  умрем  -
все.
   - Почему?
   Разбойник стер с лица кровь:
   - Так было сказано. Сотни лет назад. Ты же знаешь, Владыка.
   Виктор опустил глаза.
   - Я - не знаю.
   - Узнаешь. Вспомнишь, - в голосе Предельника была непоколебимая вера.
   - Владыка...
   Он вдруг протянул руку, коснулся плеча Виктора.  Робко,  так  крестоносец
потянулся бы к Граалю.
   - Стража Серого Предела помнит свой долг. Будь время - пришли бы  тысячи.
Времени нет - но мы сделаем все...
   - Отец! - Андрей увидел врагов первым.
   Все-таки догнали!
   Пятеро возникли полукругом, из тумана, прижимая их к поезду. А за спинами
Водных маячило, колыхалось во мгле бесформенное, хлюпающее чудище.
   Виктор обежал врагов взглядом. И остановился на том, чьи  плечи  покрывал
короткий голубой плащ. Он  казался  не  то  чтобы  старым  -  а  не  имеющим
возраста.
   - Готор, маг Воды...
   Опять пришло - сплетение ярости и силы, и губы чеканили слова сами,  и  в
лицах врагов просыпался страх.
   - Ты, вновь преступающий мой путь,  Готор.  Я  измыслил  муку,  достойную
тебя. Я выпью твои силы и брошу умирать в безводной пустыне...
   - Убить! - закричал Готор. И сквозь жиденький строй шагнуло, вмиг обретая
прежнюю форму, водное чудище. Стремительно -  разбойники  не  успели  ничего
сделать. Прозрачные ладони ударили по Виктору - явно собираясь  вколотить  в
перрон...
   Словно вылили ведро воды. Нет, десяток ведер. Лапы монстра, еще миг назад
казавшиеся твердыми, обратились водой. Чудовище взвыло - тоскливо и жалобно,
а по прозрачному телу прокатилась волна  судороги,  обращая  его  в  брызги,
струи, в растекающуюся лужу.
   Мокрый с головы до ног, куртка не спасла, Виктор опустил меч.
   Холодный душ выбил из сознания тайную силу, он  снова  был  самим  собой,
запутанным и перепуганным пришельцем из чужого мира.
   Но Водные вряд ли это поняли. Попятились, начали отступать -  пока  Готор
не закричал:
   - Вперед! Мечами...
   Взвыл гудок паровоза, заглушая слова. После секундного  колебания  Водные
пошли в атаку.
   - Поезд отправляется! - крикнул гном, отступая от двери.
   Виктор не колебался. Рассчитывать, что вновь придет умение управляться  с
мечом, не стоило. Он вогнал меч в ножны - хоть это получилось,  развернулся,
подхватил мальчишку, уже готового вступить в схватку, швырнул в дверь, прямо
на руки гному.
   Гном от неожиданности присел, выпалил  что-то  на  незнакомом  языке,  но
выкидывать мальчишку не стал. Наоборот, толкнул глубже в тамбур  и  протянул
Виктору руку.
   Схватившись за твердую, будто из камня тесанную ладонь, Виктор забрался в
вагон. За его спиной Предельник и Андрей  отступали,  отбиваясь  от  пятерых
противников.
   Поезд тронулся, еще медленно, но неукротимо набирая ход.
   - Отец, ты важнее! - закричал сын разбойника, отчаянно парируя удары.
   - Отец, уходи! - Впервые в голосе его  послышался  страх.  И  все  же  он
повторил:
   - Отец...
   В глубине души Виктор был уверен...  даже  надеялся,  что  Предельник  не
послушается. Это было бы уж слишком - если ради него человек бросит  умирать
сына.
   Но Предельник, отбив очередной удар, кинулся вслед  вагону.  Заскочил  на
ступеньки, Виктор, преодолевая бессмысленную злость, помог ему.
   Андрей закричал, бросаясь на Водных. Отвага его  безнадежной  атаки  была
так велика, что на миг  те  отступили.  Мечи  взметнулись  навстречу  юноше,
приняли его тело на отточенные лезвия. Но Андрей еще рвался вперед -  ярость
его уже была не человеческой, а звериной, так посаженный на рогатину медведь
прет все  дальше  и  дальше,  пытаясь  добраться  до  охотника...  Последним
движением юноша рассек голову одному из Водных - и упал под ноги врагов.
   Предельник застонал - тихо, сквозь зубы, вися на поручнях  и  глядя,  как
умирает его сын. Потом  ввалился  внутрь  тамбура.  Сделал  шаг,  закачался,
опустился на колени.
   Из спины разбойника торчало лезвие кинжала.
   Когда, когда успели?
   Виктор склонился над Предельником, пытаясь оценить длину лезвия  и  точку
удара. Разбойник захрипел, роняя на металлический пол кровавую пену.
   Правое легкое пробито. Не спасти. Никак.
   Отодвигая Виктора, небрежно переступая через  разбойника,  гном  встал  в
открытых дверях. И вовремя -  по  перрону,  вдоль  набирающего  ход  поезда,
бежали оставшиеся Водные.
   - Посторонись! - шипящий крик Готора резанул уши.
   - Ваш билет, - невозмутимо ответил гном.
   - Выродок пещерный! - взвыл маг. - Как ты смеешь!
   - Никто не ездит по Пути бесплатно.
   - Мы выгоним вас из нор! Затопим, как сурков! Еще поплатитесь...
   Гном пожал плечами и захлопнул дверь. Поезд раскачивался, набирая ход.
   Ярослав, только сейчас поднявшийся с пола, на корточках подполз  к  отцу.
Заглянул в лицо и тихо, по-детски заныл.
   - Молчи... не позорь имя стражей... - с натугой вымолвил разбойник.
   Посмотрел угасающим взглядом на Виктора:
   - Мы сделали все... что могли.
   - Я знаю, - вымолвил Виктор.
   - Ты доволен, Владыка?
   Доволен? Тем, что за четверть часа за него - из-за него  -  полегли  трое
молодых парней, а теперь умирает и этот несчастный?
   - Я благодарен тебе.
   - Владыка...  возьми...  -  Рука  Предельника  потянулась  к  внутреннему
карману куртки. Сжала что-то - и застыла навсегда.
   Виктор развел сведенные в  последнем  усилии  пальцы,  достал  из  ладони
разбойника то, что тот так стремился достать.
   Портрет. Маленькая миниатюра на овальном керамическом медальоне. На таких
ожидаешь  увидеть  профили  римских  цезарей  или  приукрашенные  художником
женские личики.
   На этом портрете было лицо Виктора.

***

   Фиолетовая дымка, на ее фоне - его собственное лицо. Чуть более  жесткое,
наверное... впрочем, жесткими могут становиться любые лица.
   Виден еще воротник рубашки - черной, глухо застегнутой. Никакой  подписи,
ничего. Как снимок, перенесенный на камень.
   Вот только медальону этому - многие и многие годы. Быть может, столетия.
   Мальчик, всхлипывая, сидел рядом. На медальон глянул  мельком  -  значит,
видел не раз.
   - Что будем делать с телом? - глухо спросил гном. - Боец был  отважный...
если хотите - на следующей станции я прикажу рабочим Пути похоронить его.
   Виктор посмотрел на мальчика - тот никак не реагировал.
   - Слава, - язык не повернулся называть его сейчас взрослым именем, -  как
похоронить твоего отца?
   - Пусть на могиле напишут  "Страж  Серого  Предела".  -  Ярослав  хлюпнул
носом. Слезы стремительно просыхали. - И больше ничего. Владыка.
   - Сойдешь на следующей станции, - сказал Виктор. - Проследишь, чтобы  все
было как надо. Я дам тебе денег на обратный билет.
   - Владыка!
   - Не  спорить!  -  рявкнул  Виктор.  Еще  не  хватало  -  брать  на  душу
ответственность за жизнь ребенка. И без того счет немал!
   - Владыке служат, а не прислуживают. - Ярослав встретил его взгляд.
   - Конечно. Вот ты и будешь служить. Вернешься и  передашь  Раде,  хозяйке
ресторана, записку от меня. Все, разговор окончен.
   Виктор встал, опустил медальон в карман. Гном задумчиво смотрел на него.
   - Где мое купе?

Глава 8

   Тихо-тихо стало над исполинским Клыком.
   Ритор плавно повел перед собой левой рукой,  словно  отодвигая  невидимый
занавес. Ласковые струйки ветра коснулись висков, играя, побежали по  щекам.
В небесах над головами семерки медленно разворачивала крылья птица не птица,
стрекоза не стрекоза, бабочка не бабочка; белесые нити складывались  в  пару
громадных крыльев, казалось обнимающих  всю  землю,  от  Теплого  Берега  до
неведомых северных тундр; извив, извив, еще один - и так без  конца;  тяжело
плетутся Кружева, особенно - когда еще не настал час полной силы.
   Ритор задавал тон и темп. Он, старший,  обязан  был  чувствовать  всех  и
знать, когда следует прибавить (ошибешься, изливая  силу  -  Ветром  в  прах
развеет), когда же, напротив, помедлить, облегчить ношу старикам, Гаю и  его
брату. Пожилые маги работали виртуозно. Они умели многое, очень многое -  но
годы брали свое. Здесь, на вершине Клыка - одно дело, а схватка  с  молодыми
магами Торна - совсем иное.
   Они должны найти их обоих. И Дракона, и - хорошо бы! - его Убийцу.
   Если Тори не блефовал - а он почти наверняка не  блефовал  -  Убийца  уже
должен быть здесь. А Дракон? - кто знает... Ритор не мог до конца положиться
только на свои чувства. Приход Властителя  -  не  торжественный  парад,  тем
более пока Крылатый не прошел всю цепь посвящений.  Даже  Ритор  нуждался  в
колдовстве, чтобы  отыскать  явившегося  в  Срединный  Мир  его  вековечного
хозяина.
   Найти двоих -  почти  непосильная  задача.  Но,  проклятие,  они  обязаны
продержаться. Или найти хотя бы Убийцу - что сложнее, он ведь отражает магию
слабее