холодно, полуоткрытая дверь скрипела, раскачиваемая ветром. В очаге была только холодная зола.
     Он вышел из хижины. Перед ним расстилалось все то же ровное заснеженное поле. К каменной дороге тянулись два следа - демона-лекаря и девушки. Врон вздохнул и побрел по ним.
     - Три дня, - бормотал он. - Что же это было со мной? Я спал, и мой сон был каким-то кошмаром, темный шар из теней...
     С каждым шагом его тело наливалось силой и теплом, скоро он побежал, продолжая бормотать:
     - Они там голодные, а я никого не смог убить. Чем я их накормлю?
     Он выбежал на дорогу и понесся еще быстрее, постепенно его бормотание стало тише. Бежал он быстро, а шаг его был упруг и широк...
     Ласка спала, прижав к себе ребенка.
     - Я ничего не нашел, - сказал он. - Прости меня. Ласка пробудилась и сонно улыбнулась.
     - Ты вернулся, - прошептала она. - Тебя долго не было, и я беспокоилась, что с тобой что-то случилось.
     Ребенок открыл глаза, Ласка дала ему грудь, и малыш звонко зачмокал.
     - У меня есть молоко, - сказала Ласка. - Наш малыш хорошо кушает и растет. Сегодня я сварила последнее зерно, которое у нас было. Конечно, жаль, что ты не принес дичи, но мы как-нибудь справимся. Обними меня, тебя так долго не было, что я подумала, что ты погиб.
     Врон обнял Ласку, она прижалась к нему, и он почувствовал на своей щеке ее слезы. Ребенок еще немного почмокал, потом затих и заснул. Врон улыбнулся и погладил Ласку по мокрой от слез щеке.
     - Ты знаешь, - сказал он, - я опять изменился. Может быть, теперь мне удастся открыть проход в наш мир, и мы сможем вернуться домой.
     - Это хорошо, - отозвалась Ласка. - А сейчас просто полежи со мной рядом, дай снова почувствовать тепло твоего тела...
     На следующее утро Врон решил сходить к проходу, чтобы убедиться в том, что его сила вернулась к нему.
     - Я пойду с тобой, - сказала Ласка. - Я не останусь больше одна. Ты - единственный человек, который может вернуть нас с малышом к людям, и если с тобой что-то случится, то мы погибнем. Мне страшно, Врон. Ты уже столько раз оставлял меня одну...
     - Я виноват, - вздохнул Врон. - Но у меня просто не было другого выхода. Надеюсь, что сейчас у нас все получится, и мы вернемся домой.
     Он долго стоял возле стены, рассматривая ровную поверхность. Ласка села на каменную тумбочку и ободряюще улыбнулась.
     - Не бойся, - сказал она. - Лучше мы узнаем об этом здесь, чем у прохода в наш мир.
     Врон закрыл глаза. Он отчетливо увидел светящиеся столбы, закрывающие тоннель. Тогда он протянул руку, и они стали толще, постепенно сближаясь. Потом он почувствовал на своем лице холодный ветер с равнины, несущий снег.
     Врон улыбнулся и опустил руку, столбы стали уменьшаться, ветер исчез, и проход закрылся.
     - У тебя не получилось? - встревоженно спросила Ласка. - Я ничего не почувствовала, только порыв холодного ветра.
     - Это был ветер иного мира, - сказал Врон. - Разве ты не ощутила, что он пахнет снегом и горечью? Ласка недоверчиво покосилась на него:
     - Нет, я ничего не почувствовала. Врон подошел к ней и сел рядом.
     - У меня правда получилось, - сказал он. - Проход в наш мир не похож на этот, но я думаю, что смогу открыть и его.
     - Ой как здорово! - обрадовалась Ласка, прижимая к себе малыша. - Тогда завтра мы пойдем туда.
     - Это плохая мысль, - покачал головой Врон. - Повсюду лежит снег, и очень холодно. У тебя нет теплой одежды, и с нами малыш, мы замерзнем.
     - Мы все равно пойдем, - заупрямилась Ласка. - Я понимаю, что это опасно, но больше я в этом городе оставаться не могу. Я устала от него, и мне нужна другая еда, чтобы кормить малыша, а здесь нет ничего, кроме камня.
     - Мы можем найти еду в городе, - возразил Врон. - Когда я был в том мире, я нашел в одном из домов приспособление, которое готовит еду. Это жидкость, у нее странный вкус, но после нее не хочется есть. Такое приспособление должно быть и в домах этого города.
     - Найди его, - велела Ласка. - Мы будем есть эту странную еду и возьмем с собой столько, сколько сможем унести. И завтра утром мы уйдем из этого города, что бы ни случилось. Это мир демонов, он враждебен нам, я не хочу, чтобы наш малыш вырос здесь.
     Ребенок, словно услышав, что говорят о нем, открыл глаза. Ласка улыбнулась и прижала его к груди.
     - Но прежде всего нужна еда, - сказала она. - Я чувствую, что молока во мне становится с каждым днем все меньше и меньше, и мне постоянно хочется есть.
     - Хорошо, - проговорил Врон. - Сейчас я пойду искать это приспособление.
     - Мы пойдем вместе, - добавила Ласка. - Больше я тебя никуда не отпущу одного.
     Приспособление нашлось в доме рядом, оно выдало темную жидкость; та оказалась без запаха и почти без вкуса. Врон отпил немного из сосуда, чтобы проверить, не опасна ли она, а когда с ним ничего не случилось, передал каменную емкость Ласке. Та осторожно сделала несколько глотков, потом заметила:
     - Непохоже, что это еда.
     Врон забрал у нее пустой сосуд и опять поставил на столбик, тот поднялся и опустился, снова наполненный странной жидкостью. Ласка выпила и ее, потом сказала:
     - Эта жидкость не вредна - я всегда чувствую, когда пища отравлена или испорчена.
     - Может быть, еще? - спросил Врон.
     - Нет, пока хватит, - ответила Ласка. - Я должна быть осторожна.
     Врон стал смущенно оправдываться:
     - Я не уверен до конца, что это пища. Может быть, это что-то совсем другое?
     - Чувство голода у меня немного притупилось, - сказала Ласка. - Я думаю, что это все-таки еда. Нам нужно подумать о том, как нам взять немного этой жидкости с собой. Если вокруг города лежат снега, то вряд ли мы в дороге сможем найти что-то еще.
     - Здесь есть посуда, - сказал Врон. - Она не очень вместительная, но на пару дней нам хватит.
     Он начал доставать из куба странные прозрачные сосуды и заполнять темной жидкостью. Потом обвязал их своей набедренной повязкой, превратив в небольшой, но довольно удобный для носки сверток.
     - Теперь мы совсем голые, - захихикала Ласка. - В моей набедренной повязке лежит ребенок, а в твоей - эта странная еда. Никогда не думала, что придется зимой идти по снегу в таком виде.
     - Нам будет холодно, - сказал он. - Нам будет нечем разжечь огонь, поэтому даже на привалах мы будем мерзнуть.
     - Мы все равно пойдем, - упрямо сказала Ласка. - Сейчас мы с малышом немного поспим, а ты подумай о том, что мы еще сможем здесь взять.
     Врон обошел несколько домов, но не обнаружил там ничего из того, что могло бы пригодиться в дороге. Когда он вышел из очередного дома, то увидел скрыта, сидящего на мостовой.
     - Собираетесь уходить из города? - спросил он.
     - Да, - ответил Врон. - А как ты узнал об этом?
     - Я же скрыт, это моя работа - знать все про тех, за кем я слежу.
     - Старый демон давно ушел, - сказал Врон. - А ты все еще продолжаешь за нами следить.
     - Ну, для тебя-то это совсем не так уж плохо, - заметил скрыт. - Если ты помнишь, то это я привел лекаря, когда твоей самке пришло время рожать. Он и тебя вылечил...
     - Это так, - согласился Врон. - Я благодарен тебе и ему за это.
     - Ты будешь мне еще больше благодарен, когда за углом найдешь мешок, - сказал скрыт. - В нем есть то, что зажигает огонь - я взял это в поселениях людей, - а кроме того, там лежит кой-какая одежда и немного еды.
     Врон заглянул за угол, там действительно лежал мешок, в котором было два балахона из плотной ткани, а также кресало, кремень и немного вяленого мяса и зерна.
     - Это как раз то, что нам нужно, - обрадовался Врон, а потом спросил: - Скажи, почему ты помогаешь нам? Мы же чужие для тебя.
     - Это правда, - ответил скрыт. - Но ты увел охотников и воинов, а они нам не очень нравились, так что можешь считать это нашей благодарностью.
     - Может быть, я что-то еще могу для вас сделать? - спросил Врон.
     - Сейчас ничего, - сказал скрыт. - Уходи в свой мир и забери с собой свою самку и детеныша. Но когда-нибудь нам может понадобиться твоя помощь, и тогда я найду тебя.
     - Хорошо, - кивнул Врон. - Но вряд ли я еще когда-нибудь вернусь в этот мир...
     - Я найду тебя, где бы ты ни был, - сказал скрыт. - А если я прийти не сумею, то придет кто-то другой. Надеюсь, что ты поможешь нам так же, как мы помогаем тебе?
     - Обещаю, - отозвался Врон. - Если это будет в моих силах, я помогу.
     - Это правильно, - сказал скрыт. - Тогда я сделал все, что от меня требовалось. А теперь оглянись. Врон послушно оглянулся.
     - Там никого нет, - сказал он и улыбнулся - скрыт уже исчез.
     Ласка сидела на ложе из мягкого камня и кормила ребенка.
     - Ты что-то нашел? - спросила она, глядя на мешок, который он поставил на пол.
     - Скрыт дал нам одежду и кресало, - ответил он. - А также немного еды на дорогу.
     - Дорога будет тяжелой, да и малыш еще слишком мал и слаб, - сказала Ласка. - И это все нам очень пригодится...
     Спать ему не хотелось, его тело, похоже, снова научилось обходиться без сна и еды. Он представил себе путь до прохода и тяжело вздохнул. Если бы он был один, то он бы добрался до него за пару дней, несмотря на снег и холод, а вот с Лаской и малышом это будет гораздо медленнее и опаснее.
     Еще Врон подумал о том, что плохо помнит дорогу, а уж сейчас, когда повсюду снег и все ориентиры им занесены, он может и не найти правильного пути. С этой мыслью он заснул.
     Когда Врон пробудился, Ласка примеряла на себя балахон; она, используя его меч, сделала в нем разрезы, чтобы одежда не стесняла ее шаг, потом привязала своей набедренной повязкой малыша себе на грудь.
     - Мы готовы, - объявила она. - Вставай, лежебока, и веди нас домой. - Когда она поднялась, малыш захныкал, но Ласка легко похлопала его по спине и строго сказала: - Твои отец и мать - охотники за демонами, поэтому привыкай к тому, что хорошего в твоей жизни будет мало.
     Малыш, словно поняв, что она ему сказала, замолчал. Врон закрепил меч за спиной.
     - Я по-прежнему думаю, что нам нужно подождать весны, - сказал он. - Мы можем замерзнуть в снегу.
     - Ты забыл, что я - охотница за демонами и сама наполовину демон, - огрызнулась Ласка. - Там, где пройдешь ты, пройду и я.
     - Я беспокоюсь о малыше, - сказал Врон.
     - А он наш сын, - сердито возразила Ласка. - Он гораздо более сильный, чем тебе кажется, и он ничего не боится. Правда, малыш? - Ребенок что-то гугукнул в ответ. Ласка улыбнулась.
     - Ты слышал, что он сказал? Он согласен со мной.
     - Мне кажется, что ты совсем не понимаешь, что нас ждет, - осторожно проговорил Врон. - Но спорить я с тобой больше не буду, скоро ты все увидишь сама.
     Они покинули город и увидели, как на горизонте встает яркое красное солнце. Снег на поле играл разноцветными искрами, а ветер был теплым и приятным.
     - Совсем даже неплохо, - сказала Ласка, поднимая ребенка. - Смотри, малыш, это совсем не то, к чему ты привык в городе. - Ребенок заморгал темными глазами и захныкал. Ласка тут же прижала его к груди.
     - Не будь таким трусливым, - сказала она строго. - Это же только начало твоей жизни, дальше будет еще хуже.
     Врон грустно усмехнулся и вышел на сухую каменную дорогу.
     - Если таким будет весь путь, то мы дойдем быстро, - сказала Ласка. - И все наши тревоги окажутся напрасными.
     - Нам скоро придется сойти с этой дороги и идти дальше по снегу, - предупредил спутницу Врон. - Все только начинается.
     Ласка встряхнула головой, откинув назад волосы.
     - Я полукровка, никогда не забывай об этом, - сказала она. - У меня сила демона, а разум и тело человека, и если я что-то решила, то меня никому не остановить.
     Она побежала, придерживая одной рукой малыша.
     - Я даже могу бежать, - крикнула она. - Так что не отставай.
     Врон легко догнал ее и побежал рядом, но Ласка скоро устала и перешла на шаг.
     - Я уже отвыкла от бега, - сказала она, тяжело дыша. - Это еще одна причина, почему мы должны уйти из города. Он расслабляет и приучает к безопасности, а это плохие привычки, этот мир по-прежнему не любит слабых и быстро убивает их.
     Врон свернул в поле, к хижинам, ноги сразу стали проваливаться в снег, и их скорость заметно снизилась. Ласка начала отставать, и, когда они добрались до хрупких, низеньких построек, лицо ее было усталым и покрылось бисеринками пота.
     - Разведи огонь, - велела она. - Ребенок мокрый, надо высушить повязку, иначе он простынет. Но сразу после того, как я покормлю его, мы двинемся дальше.
     - Если мы уйдем отсюда, то придется ночевать в поле, - сказал Врон. - Дальше по дороге не будет жилья.
     - Какая разница, когда это произойдет - завтра или сегодня? - спросила Ласка. - Все равно нам скоро придется ночевать под открытым небом. Пусть это будет сегодня, когда у нас еще есть силы.
     - Я не хочу потерять тебя, - сказал Врон. - Ты самый дорогой мне человек, но ты ведешь себя неразумно.
     - Неси дрова и разводи огонь, - буркнула Ласка. - А то проснется еще один самый дорогой тебе человечек, и тебе придется слушать еще и его жалобы и обиды.
     Врон набрал сухих растений и развел большой огонь в очаге. В хижине сразу стало теплее. Ласка развязала малыша и, положив его рядом с собой, дала ему грудь. Малыш сонно зачмокал и, немного пососав, снова заснул.
     - Ты думаешь, мне не страшно? - спросила, грустно усмехнувшись, Ласка. - Но я привыкла видеть свои страхи перед собой, а в городе они прячутся по углам в нестерпимой тишине. Никогда не думала, что буду так скучать по вою ветра, треску костра и по обыкновенному человеческому голосу. Я устала от волшебства, от скрытых непонятных проходов, которые ты открываешь в стенах, от спрятанных комнат, в которых находится что-то еще более странное. Может быть, сейчас я поступаю неразумно, заставляя вести нас куда-то в снег и холод, но пусть будет это, а не ровная, таящая в себе ужас тишина.
     - Ужас? - спросил Врон.
     - Когда я оставалась одна в городе, - призналась Ласка, - мне казалось, что вокруг меня собираются тени и из них вырастает демон, оскалив свои клыки. В этих домах свет не дает теней, и я не знаю, почему мне являлся этот кошмар. Но, как только я засыпала, он повторялся...
     Врон вздохнул: он-то знал, почему демон вырастал из теней - потому что эти тени находятся в нем.
     - И поэтому, - закончила Ласка, вставая, - чем дальше мы окажемся от этого города, тем лучше я себя буду чувствовать, как и наш малыш. Ты заметил, что он совсем не хнычет, а очень даже спокоен? Ему нравится это путешествие.
     Она взяла ребенка на руки и привязала его себе на грудь, малыш на мгновение открыл глаза и посмотрел на родителей. И снова Врона поразило странное мудрое спокойствие, которое светилось в глазах малыша. Он улыбнулся сыну и пристроил меч за спиной.
     - Я боюсь не за себя, а за тебя и ребенка, - сказал он.
     - Не думай о нас, мы справимся, - проговорила она и решительно вышла из хижины. Солнце уже исчезло за темными тучами, небо было хмурым и низким. Врон покачал головой.
     - Погода портится, - мрачно изрек он. - Нужно переждать.
     - Веди, - буркнула Ласка. - Погоде меня тоже не остановить.
     Они миновали поле и вышли к холмам, которые он помнил. Снега было уже меньше, здесь его уносил ветер, и идти стало немного легче.
     Врон шагал совершенно обнаженный и уже начинал чувствовать холод, особенно здесь, в степи, где дул ветер.
     Ветер продолжал усиливаться, тучи опустились еще ниже, и повалил снег.
     Уже через несколько мгновений вокруг ничего не было видно, кроме белой снежной пелены.
     Ласка все больше замедляла шаг, ее лицо стало бледнеть от снега и холода. Врон вытащил из свертка еще один балахон и натянул сверху на нее. Она только вздохнула и прокричала сквозь вой ветра:
     - Я была неправа, поэтому мы умрем. Врон покосился на малыша - тот не спал и смотрел на него ясными спокойными глазами.
     - Я не дам вам умереть, - крикнул он ей в ответ. - Я что-нибудь придумаю.
     Врон хмуро посмотрел вокруг, но ничего не увидел, кроме белой снежной мути. Его ноги уже покрыла застывшая слизь, и теперь она поднималась вверх, закрывая его тело плотной, непроницаемой для ветра и снега коркой. Теперь он не чувствовал холода.
     Идти становилось все труднее, ветер сбивал с ног, а ступни проваливались в рыхлый свежевыпавший снег.
     Ласка уже шаталась от усталости, а буран все усиливался. Пройдя еще немного, она остановилась и осела на землю.
     - Что с тобой? - спросил он.
     Она жалобно прошептала замерзшими губами:
     - Больше не могу, нет сил.
     Врон прижал ее к себе, чтобы согреть и закрыть от ветра.
     - Мы все умрем, - пробормотала Ласка. - Оставь меня здесь, забери малыша, спаси хотя бы его.
     - Нет, - прокричал Врон сквозь вой ветра. - Если мы умрем, то все вместе.
     Он разбросал снег под ногами, прижал к себе Ласку и опустился на землю. Их тут же стало заносить снегом. Малыша он прижимал к своей груди, и он не должен был замерзнуть. Другое дело Ласка - она замерзала, он чувствовал, как холодеет ее тело.
     Врон застонал от бессилия и злости.
     Он тормошил ее, заставляя открывать мутные и ничего не понимающие глаза.
     Но она только жалобно стонала, умоляя оставить ее в покое.
     Врон заставил себя успокоиться, он закрыл глаза и нашел в себе темный шар, неподвижно лежащий в тихом уголке мозга. Он мысленно попросил его о помощи, и шар зашевелился.
     Из его рук обильно стала выделяться слизь, и он принялся обмазывать ею Ласку и малыша.
     Скоро слизь потекла из всех пор его тела, он снимал ее с себя и продолжал покрывать ею Ласку и малыша, которого молодая мама прижимала к своей груди.
     Слизь твердела под его пальцами, превращая Ласку и малыша в твердый, непроницаемый для мороза и ветра кокон.
     Врон удовлетворенно вздохнул. Он сделал все, что мог, дальше все уже зависело не от него, а от бога и удачи, а может, и от того и другого.
     Его потянуло в сон - слишком много энергии он потратил на этот спасительный кокон, эта слизь была его плотью, и шар взял ее из него. Он еще раз вздохнул и провалился куда-то в темноту, наполненную холодным колючим снегом и воем ветра...
     Врон очнулся, когда услышал приглушенный возглас Ласки. Он с трудом разомкнул веки и удивился: он лежал в чем-то белом, холодном, пощипывающем морозом его лицо.
     Только когда остатки сна исчезли, Врон сообразил, что лежит в сугробе, и его голова находится в маленькой ледяной пещерке, созданной его дыханием. Он расшвырял снег и вылез наружу.
     Ветер стих, степь просматривалась далеко и была покрыта белым свежевыпавшим снегом, ослепительно сверкающим под поднимающимся утренним солнцем.
     - Врон, Врон, ты где? - услышал он снова голос Ласки. Он раскопал соседний сугроб и увидел плотный серый кокон, в котором с трудом угадывались контуры Ласки.
     Он попробовал разломить его, но у него ничего не получилось: под воздействием мороза слизь стала твердой, как камень.
     Его меч оставлял только царапины на твердой поверхности. С невероятным трудом он сумел освободить голову Ласки и ребенка, отламывая окаменевшую слизь по маленькому кусочку.
     - Я не могу пошевелиться, - сказала Ласка, разглядывая его. - Что случилось?
     Врон наклонился над ней и нежно поцеловал теплые мягкие губы.
     - Все уже хорошо, ты жива, - сказал он. - Я боялся, что ты замерзнешь вместе с нашим малышом.
     - Я жива, и малыш жив, и он хочет есть, я чувствую это, - сказала Ласка. - Но я не могу пошевелиться, чтобы накормить его. Сейчас же вытащи нас.
     - Если бы это было так просто, я бы давно это сделал, - промолвил Врон. - Я исцарапал все руки, пока открыл тебе лицо.
     - Что это такое? - спросила Ласка, вертя головой. - Я смотрю, и ты весь покрыт такой же дрянью, но тебе, похоже, она не мешает.
     - Эта дрянь спасла вам жизнь, как и мне, - сказал он и снова взялся за меч. - Это моя слизь, которую ты часто на мне видела. Она выделяется из моего тела и защищает меня от холода и от любой