очку гор в отдалении. Они были ей незнакомы, однако она чувствовала, что должна была бы знать их.
     Значит, за срок, не больший, чем три дня, Тезерени, вне сомнений, соорудили себе надежный оплот. Он был настолько же уродлив - в своем роде, - как и прежний: с типичными зубчатыми башнями и резкими линиями. Чистое синее небо, легкий ветерок и птицы, поющие неподалеку, казались - из-за соседства крепости - некими карикатурами на самих себя. Вокруг Тезерени ничто не оставалось красивым.
     Шарисса повернулась к госпоже Альции Тезерени. Телохранители взялись за мечи, но королева-воительница жестом остановила их.
     - Как вы соорудили все это? Где вы нашли такую силу? Усилия, чтобы создать такое...
     - Были вне наших возможностей, верно. Даже теперь, хотя наша магическая сила больше той, какой она была эти последние годы, это все потребовало бы многих месяцев труда. К счастью, нашелся тот, кто обладал такой силой.
     Глаза Шариссы опасно сузились.
     - Вы заставили Темного Коня это сделать! Вы заставили его сделать это, угрожая в противном случае убить меня!
     - Мы никогда не угрожали твоей жизни, - сказала госпожа Альция, почесывая себе шею. Как и у Лохивана, кожа была красной и сухой. Шарисса вспомнила, что он упоминал о какой-то сыпи - или другой похожей болезни, распространяющейся через Тезерени, и спросила себя, будет ли страдать от этой болезни и она сама.
     - Почему вы не перестанете вести себя как хозяйка по отношению к гостье? - Волшебница потянула за повязку на своем горле. Та сделалась до удивления тугой и стала ее душить. Госпожа Альция подалась вперед и сняла руки Шариссы с ее горла. Повязка снова ослабла.
     - Возможно, нам следует возвратиться.
     Шарисса оттолкнула руку госпожи Альции; это заставило телохранителей снова насторожиться.
     - Почему вы не... Что это такое?
     Двое Тезерени тащили обмякшую фигуру. Человек был менее плотного сложения, чем они, а его одежда напомнила Шариссе, что примерно так одевалась ее мачеха.
     - Было бы лучшим для тебя... Шарисса! Остановись! Слишком поздно. Шарисса рванулась мимо одного из стражей госпожи Альции и помчалась к двум воинам, тащившим неподвижного человека.
     - Эй, вы, там! Остановитесь! Немедленно!
     Все еще держа своего пленника, Тезерени обернулись, чтобы увидеть, кто кричит. Они взглянули на неуклюжую фигуру в белом, а затем - друг на друга. Один потянулся к мечу, но второй покачал головой и сказал что-то, но Шариссе не удалось разобрать что.
     Люди госпожи Альции, вне сомнения, находились уже позади нее, но Шариссу это не волновало. Ей надо было видеть, кто же это и жив ли еще этот бедняга. И более всего ей надо было видеть, тот ли он, о ком она подумала.
     Когда она приблизилась к ним, стражи безразлично посмотрели на нее и кивнули. Когда она попыталась поднять голову жертвы, чтобы увидеть лицо, никто ее не остановил. Позади нее нарастал звук тяжелых шагов. Сомнений не было. Различия, конечно, были, но он явно принадлежал к эльфам.
     Судя по пятнам крови и ушибам, он отказывался отвечать на вопросы. Шарисса взглянула на двоих охранников, но ее яростный взгляд оставил их равнодушными.
     Эльф начал кашлять. Его красивые миндалевидные глаза открылись, и в них появились слезы. Ему потребовалось некоторое время, чтобы сосредоточить взгляд, и, когда ему это удалось, он, похоже, удивился.
     - Даже... даже среди тех, кто воплощает смерть, есть... есть красота. Невозможно... поверить, что у вас такое каменное сердце.
     Он принял ее за одну из Тезерени.
     - Я не...
     - Вам следует теперь возвратиться с нами обратно, госпожа Шарисса, - произнес холодный женский голос. Телохранители госпожи Альции встали по обе стороны Шариссы. Эльф снова закашлялся, но продолжал пристально смотреть вверх, хотя движения явно причиняли ему боль. Он с интересом взглянул на стражей, затем перевел взор на Шариссу.
     - Госпожа моя, - упрашивала телохранительница, - не стоит интересоваться этой тварью.
     Как будто по команде, два воина, державшие эльфа, повернули его и снова потащили свою добычу прочь. Шарисса попыталась последовать за ними, но телохранители задержали ее.
     - Он входил в группировку эльфов, которые стремились исподтишка атаковать нас и уничтожить. С помощью демона мы обнаружили их и захватили врасплох.
     - Вы заставили Темного Коня помочь вам уничтожить их? - Волшебница усомнилась, что дело выглядело именно так, как утверждала властительница Тезерени. Вероятнее всего, эльфы пытались разведать, что это за крепость. И все же - что за дела были у группы эльфов на восточном континенте, когда...
     - Я вижу по твоим глазам, что ты наконец поняла. Я некоторое время сомневалась, хорошо ли работает у тебя голова. - Госпожа Альция кивнула, и улыбка на ее лице сделалась почти такой же, как и у ее мужа, когда тому что-то удавалось. - Да, это и в самом деле Драконье царство, Шарисса.
     - Как вам удалось... И снова - это Темный Конь! Всем, что вам удалось, вы обязаны ему! И вы же до сих пор не привели меня к нему! Он мертв? Изранен?
     По сигналу повелительницы телохранители вежливо, но твердо повели сопротивляющуюся Шариссу обратно к крепости. Госпожа Альция по-прежнему вела себя так, как будто они с Шариссой - дружелюбно настроенные спутницы.
     - Как убить то, что, как на него ни посмотри, нельзя назвать живым? Его удалось усмирить - но не больше/ чем любого другого непокорного подданного. Когда он хорошо выполнит то, что от него требуется, то будет вознагражден.
     - Вознагражден? - Что могли Тезерени предложить призрачному скакуну из желаемого - кроме свободы?!
     - Мы хотим, чтобы он принял участие в делах клана, - того же, чего хотим и от тебя.
     - Вы хотите, чтобы он спас вас от искателей! Даже Темному Коню не хватит сил, чтобы сдержать их! Он, наверное, будет смеяться, пока люди-птицы будут раздирать вашу Империю на части!
     - Пернатые больше не представляют угрозы... по крайней мере, такой, с которой мы не можем справиться сами.
     Шарисса широко шагнула вперед, пытаясь догнать госпожу Альцию.
     - Что вы имеете в виду?
     Та немного подумала над вопросом и наконец дала ответ:
     - Возможно, я лучше покажу тебе.
     - Покажете мне?
     - Мы захватили нескольких из них - чтобы изучить. Пока мы не определили, почему у них такая судьба. - Повелительница пошла в другую сторону. Две телохранительницы потащили беспомощную Шариссу следом за ней. Она не сопротивлялась, поскольку ей захотелось узнать, в чем дело. Если то, что сказала госпожа Альция, было правдой, то не осталось никакой силы, способной противостоять Тезерени, - особенно если Темный Конь стал их орудием.
     - Ты знаешь, - отметила ее "хозяйка", остановившись и обернувшись к ней - так, что обе они оказались лицом к лицу. - Я думаю, что это будет превосходной возможностью продемонстрировать тебе нашу истинную мощь!
     - А что вы... - начала Шарисса, но госпожа Альция просто щелкнула пальцами...
     ...и они оказались в другой комнате - темном, сыром месте, освещенном факелами. Тезерени, склонившийся над столом, поднял голову. Шарисса, все еще в шоке от неожиданного телепортирования, не сразу узнала его затененное лицо.
     - Вы проделали это так, как будто это лишь пустяк! И со всеми четырьмя из нас! Но я думала, что вы...
     - Старые умения восстанавливаются. Похоже, что Нимт снова стал частью нас. - Улыбка - улыбка Тезерени - медленно распространилась по ее выразительному лицу. - Мы - не полубоги из нашего прошлого, но мы снова обладаем магической силой, которую другим придется уважать.
     - Похоже на то, что наша судьба предначертана руками самих основателей, - добавила фигура у стола. - День, обещанный нам Драконом Глубин, пришел.
     Шарисса пыталась вырваться из рук стражей.
     - Лохиван!
     - Я надеюсь, Шарисса, что в сердце своем ты сумеешь меня простить. - На Лохиване не было шлема, а лицо казалось по-настоящему грустным, хотя в это она и не могла поверить после его предательства. - Я и в самом деле думаю, что самое лучшее было бы, если...
     - Пока это все, сын мой.
     - Простить тебя, Лохиван? Я не была бы...
     Он исчез прежде, чем она успела закончить. Шарисса издала яростный вопль.
     - Вам следует поговорить вдвоем, когда у тебя будет более подходящее настроение, - спокойно сказала госпожа Альция. Она указала на стол. - Пока что тебя должно заинтересовать именно это. Это то, что ты и хотела увидеть.
     Шарисса, моргнув, безразлично уставилась на лежащий на столе предмет. Какая-то древность. Статуя, изображающая подобие искателя. Какой интерес...
     - Она не понимает. Подведите ее ближе.
     Двое телохранительниц, безмолвно повинуясь, подвели Шариссу к столу на расстояние вытянутой руки.
     Она бросила на предмет еще один взгляд... и не могла оторваться, пораженная напряженной позой, переданной скульптором. Мелкая, но точная ужасная подробность - птичьи глаза, видящие перед собой смерть. Рот, открытый в бесполезном непокорстве судьбе. Неловко распростертое тело.
     По виду материал, из которого была сделана вещь, походил на мрамор, но Шарисса знала, что если она коснется длинного, гладкого крыла или мускулистого торса, то ощутит не камень, а скорее перо и плоть.
     - Драконье царство - наше, и даже без борьбы, - с удовлетворением сказала госпожа Альция. Шарисса подняла взгляд, не зная, что ответить. Повелительница клана добавила:
     - Мой муж разочарован. Он так ждал хорошего сражения... при условии, конечно, что победа останется за нами.
     Пока она говорила эти слова, одна из ее рук рассеянно почесывала красноватое пятно на шее.

Глава 9

     Из башни, в которой находились его собственные палаты, Баракас Тезерени наблюдал, как уходят его жена и остальные. К тому времени, когда Альция закончит осмотр, положение дел должно будет произвести должное впечатление на Шариссу. Встречу Шариссы с пленным эльфом, как Баракас и ожидал, разыграли великолепно. Встреча эта много обещала, и, если он не ошибся, волшебница приложит все силы, чтобы поговорить с пленником наедине... хотя уединение окажется не настолько полным, как ей будет казаться.
     "Все устраивается к лучшему", - удовлетворенно подумал глава клана. Он похлопал по квадратному ящичку, украшенному гербом Тезерени.
     - Отец?
     Баракас обернулся и увидел Лохивана, который материализовался, стоя, как и подобало, на одном колене и склонив в поклоне голову.
     - Все идет нормально, сын мой?
     - Да, господин мой. Шарисса даже сейчас находится в этой палате. К этому времени она изучила природу трупа.
     - Возможно, она сможет объяснить нам, что произошло. Это было бы для нас еще одним преимуществом.
     - А это настолько важно?
     - Нам надо расширять владения. Если для этого пригодятся земли, принадлежащие пернатым, то это и к лучшему. - Баракас сверху вниз взглянул на своего сына. - Ты появился на несколько минут раньше.
     Лохиван не поднял глаз.
     - Я счел, что, если я покину комнату, это окажется более полезным для наших целей. Шарисса в моем присутствии чувствует себя напряженно.
     - Ей придется учиться себя вести - если ей предстоит стать женой твоего брата.
     На этот раз молодой Тезерени поднял глаза. Его шлем скрывал от отца большую часть лица, но Баракас знал, что у сына на уме.
     - А это необходимо, отец?
     Баракас перестал почесывать запястье.
     - Я послушался тебя. Я позволил тебе использовать этого лизоблюда, чтобы тот поставил твою маленькую ловушку. Ты привел веские доводы. Теперь, как я понимаю, нам больше не следует тревожиться о том, что Дру Зери выследит нас... по крайней мере, в течение некоторого времени.
     Человек, стоявший на одном колене, молчал, зная, что речь отца не закончена.
     - Твоя игрушка оказалась неудачной. Шарисса боролась с ней - и доказала, что ее воля сродни воли Тезерени. Переход сюда еще не начался, и вмешательство Шариссы могло бы навести на наш след остальных враадов, а этого мне в тот момент вовсе не хотелось.
     Краем глаза он что-то заметил. Он повернулся и увидел лишь ящик, стоявший на столе. Простая проверка магических барьеров показала, что они по-прежнему действуют.
     Лохиван сделал ошибку, попытавшись подняться на ноги. Баракас снова обратил внимание на сына.
     - Я теперь еще более убежден в том, что, схватив ее, мы совершили правильный маневр. В конце концов, Риган нуждается в твердой руке, которая управляла бы им. Шарисса и станет этой рукой - как только я должным образом ее вышколю. - Он сложил руки на груди. - Ну что - у тебя все еще есть угрызения совести?
     - Нет, государь.
     Это была ложь - и оба знали, что это ложь. Но повелитель Тезерени знал также, что может рассчитывать на полную покорность Лохивана во всем.
     - Очень хорошо. Ты можешь идти... Погоди.
     - Повелитель?
     - Завтра я хочу с войсками отправиться в горы - с воинами на верховых и летучих дрейках.
     - Да, отец.
     - Иди.
     Лохиван исчез - так и не поднимаясь с колен. Это свидетельствовало о возвращении былой мощи силы Тезерени. Они еще не были мастерами-магами, как некогда в Нимте, но Баракас верил, что этот день неуклонно приближается.
     Что-то привлекло его внимание, и он снова начал поворачиваться к окну. Это что-то исчезло прежде, чем он успел осознать, что оно собой представляет, однако повелитель Тезерени невольно застыл на месте, потому что в силуэте было нечто знакомое: некая закутанная в плащ фигура.
     Баракас быстро подошел к коробке и коснулся печатей. Ничего угрожающего, ящик был по-прежнему защищен от взлома и изнутри, и снаружи. Баракас чувствовал, как заключенное внутри существо вновь яростно бьется.
     - Неистовствуй сколько хочешь, демон, - прошептал Баракас узнику. - Ты непременно покоришься моей власти - а иначе я оставлю тебя там, внутри, и погребу где-нибудь в самой глубокой пещере, которую только найду.
     Шум борьбы утих. Страх возымел силу. Баракас поместил опасного сотоварища Дру Зери в место, даже худшее, чем Пустота. Обнаружить главную слабость призрачного скакуна оказалось нетрудно - он боялся остаться в одиночестве.
     В коробке даже небытие Пустоты не разделяло судьбу с Темным Конем - там находился лишь он один.
     - Так-то лучше. Если ты будешь вести себя хорошо, я даже буду позволять тебе снова видеться с госпожой Шариссой.
     Это послужит уроком им обоим. Темный Конь увидит, что та беспомощна - хотя и передвигается свободно, а она поймет, что даже такое могущественное создание, как Темный Конь, не представляет особой угрозы Тезерени.
     Это был следующий шаг к тому, чтобы сломить их волю.
     Сняв руку с ящика, служившего Темному Коню ужасной тюрьмой, Баракас почесал шею. Он все еще думал о том, чей же образ ему привиделся. Возможно, его подвели глаза, которые последнее время видели хуже, чем следовало бы? Это была лишь игра его воображения? А если так, то почему ожил именно этот образ?
     С чего ему было представлять своего вероломного сына Геррода?

***

     Что-то пошло совершенно не так, и он не знал, что делать; не знал, где он находится и как здесь оказался. Но последнее, что он помнил, - это то, что почти достиг своей цели, однако его отец оказался там, где находиться надо было ему самому, разве не так?
     - Прекрати это! - кричал себе Геррод, нисколько в этот момент не заботясь, каким безумцем он должен выглядеть. Он заткнул себе уши руками - как будто это заставит умолкнуть его собственный внутренний голос. Однако безумные мысли роились еще несколько мгновений, прежде чем чародей смог наконец справиться с собой.
     Как ни странно, овладеть собой ему помогли слова отца.
     Мы - Тезерени. "Тезерени" означает мощь. Не существует ничего более сильного, чем наша воля.
     До нынешней минуты эти отцовские слова всегда казались ему спорными и примитивными. Из всех тирад Баракаса лишь одна действительно имела значение для членов клана дракона - конечно же, эти слова предводителя. Теперь они напомнили Герроду, что его отец не позволит себе так легко соскользнуть в безумие. Повелитель Тезерени стал бы бороться с ним с той же яростью, что и с внешней опасностью. Все зависело от того, на чем сосредоточить свою волю.
     Геррод не мог позволить себе потерпеть неудачу там, где, как он знал, его отец преуспеет.
     Сосредоточившись, он привел мысли в порядок и подавил - если вовсе не изгнал - страх. Тут он понял, что, когда порвалось звено, связывавшее его с целью его путешествия, он закрыл глаза - и больше не открывал их.
     Геррод ощутил, что из тьмы его внутреннего "я" он оказался выброшенным в свет... в свет небытия?
     За неимением более подходящих слов он был готов называть окружающее пространство белым, хотя "белое" подразумевало что-то определенное - хотя бы свет и цвет, а здесь не было ни того, ни другого. Просто безбрежность небытия.
     - Кровь Дракона! - прошипел он, прибегнув к любимому проклятию Тезерени.
     Он беспомощно плыл в том, что было лишь Пустотой - которую так отчаянно пытался описывать Дру Зери, никак не находя для этого подходящих слов. И Геррод смог теперь понять почему. Ничто - никакие слова - не могли сколько-нибудь охарактеризовать подобную реальность. Ни одно описание не могло воздать должное Пустоте.
     Спокойнее. Ему надо оставаться спокойным. Великий маг Зери избег этой ловушки - значит, это сделает и Геррод.
     Что случилось? Геррод припомнил свое краткое вторжение в реальный мир и внезапную утрату связи с точкой, куда он перенесся, - как будто телепортирующее заклинание не смогло эту связь удержать. В нужном Герроду месте находился его отец; на этот риск чародей был готов пойти - но ведь обитателя Пустоты здесь не оказалось. Почему? Заклятие должно было перенести Геррода к Темному Коню - если только не существовал непредвиденный барьер...
     Ящик. Он припомнил ящик. Что-то в ящике привлекло его внимание, что-то...
     - Ты - не другой "я".
     - Что? - Геррод огляделся вокруг, пытаясь найти источник голоса.
     - Другой "я" наскучил. Возможно, ты окажешься интереснее.
     - Кто это? Где ты? - закричал чародей. Он попытался обернуться вокруг себя, но в Пустоте невозможно сказать, удалось тебе это или нет. Вокруг него, конечно же, была лишь Пустота. Эта Пустота могла отличаться от той, что была секундой раньше, но как Геррод мог об этом судить?
     - Я здесь.
     Перед парящим враадом открылось обширное отверстие. Геррода начало мутить. Все это было ему не в новинку. Отверстие пульсировало. Геррод не мог понять, как в Пустоте может возникнуть отверстие. Это было одно из свойств Пустоты, которые Герроду так и не удалось изучить - несмотря на долгие размышления. Привычные ему законы природы здесь не имели никакой силы. Если Пустоте представлялось, что посреди того, что, в сущности, является весьма обширным отверстием, находится другое - то, значит, так оно и есть.
     - Ты - настоящий! - Поспешные слова Геррода были в лучшем случае излишни. Но, уставясь на это существо - хотя раньше ему приходилось видеть Темного Коня, - Геррод не мог не сомневаться.
     - У тебя забавный внутренний голос. Он звучит очень забавно.
     Существо читало его мысли - по крайней мере те, что были на поверхности. Дру Зери упоминал, что то же делал и Темный Конь.
     - Темный Конь? А что такое - Темный Конь?
     Темное, бездонное отверстие расширилось; его края оказались совсем неподалеку от потерявшего спокойствие Тезерени.
     Чародей взял под контроль свои мысли. Любой их обрывок сделается легкой добычей этого существа... и вовсе не обязательно, что оно окажется таким же дружественным, как Темный Конь.
     - Темный Конь - он похож на тебя.
     - Нет ничего, похожего на меня, - с гордостью объявило пятно. - Имелось другое "я" - но сейчас его нет здесь.
     - Темный Конь - другое "я". Оно... он сейчас носит новое имя.
     - Имя?
     "Что же за ум у этого существа, - задавал себе вопрос Геррод, - раз оно может настолько хорошо читать мои мысли, чтобы воспринимать мою речь, однако не обладает соответст