он сам приближение чего-то постороннего.
     - Что-то... кто-то... чуждое... я не могу объяснить. Ты чувствуешь, как что-то приближается к нам с запада?
     - По-твоему, причина в этом? - Он взглянул в сторону ворот, через которые он, как и другие, попал в город. - Но если оно находится так близко, то мы должны были увидеть его, пока ехали сюда...
     - Я тоже так подумала. - У нее возникло подозрение. - Так что, Лохиван? Ты, вероятно, единственный из ваших людей, от кого я могу ожидать правдивый, прямой ответ. Видел ты что-нибудь? Ощутил что-нибудь?
     - Ничего! - Горячность его ответа указывала на его растущее беспокойство. - На западе ничего нет, только лес и равнины... и, конечно же, моря. Кровь Дракона! Искатели?
     Он пришел к тому же выводу, что и она. Волшебные хранители города, древние слуги основателей. По ее мнению, это могли быть и они. Лишенные формы - если только они не решали одеться в землю и камень, как тот, кого Тезерени называли Драконом Глубин, - хранители принадлежали этому древнему миру, в отличие от новоприбывшего. Пришелец же нес на себе едва заметный отпечаток этого мира - как будто он недолгое время был его частью; но, как снова отметила про себя Шарисса, пришел он откуда-то извне. С тех пор как они оказались отрезанными от Нимта, остался этот континент и его хозяева. Это должен был быть кто-то из искателей; однако разве они не являлись частью этого мира?
     Лохиван остановился и снял с руки перчатку от доспеха.
     - Меч и щит! И как это некстати!
     Несмотря на безотлагательность разрешения ситуации, она также приостановилась. Присутствие спутника ее успокаивало - настолько, что можно было держать мысли под контролем. Его стоило подождать - если это не займет много времени. Кроме того, беспокойство в голосе Лохивана пробудило в ней любопытство.
     - Что не так?
     Он просунул руку между шлемом и доспехами и начал чесаться с такой яростью, что казалось - он расцарапает себя до крови.
     - Проклятая чесотка! Ничего страшного, но от нее страдают многие члены клана! Кожа становится все суше и суше! Иногда она чешется настолько ужасно, что я вынужден оставить все и чесаться... пока зуд не проходит.
     Лохиван вытянул руку и снова надел перчатку. Он вздохнул.
     - Ну, хвала Дракону. Прекратилось. Вперед! Слегка удивленная тем, что воин вроде Лохивана в критические моменты подвержен чесотке, Шарисса тем не менее промолчала, стараясь не выдать свои мысли. Ей придется сказать об этой напасти своему отцу - когда для этого найдется время. Сейчас это могла быть лишь чесотка, но как знать, во что она превратится в будущем?
     Они сделали едва лишь с десяток шагов, когда волшебница внезапно остановилась Что-то находилось на площади, куда они направлялись. Именно его присутствие она ощущала лишь несколько минут назад за пределами города! Теперь это существо находилось внутри города и впереди! Однако оно же только что находилось снаружи...
     - Серкадион Мани! - ошеломленно пробормотала она. Имя древнего ученого враадов ее отец использовал в качестве любимого проклятия, и она также переняла его.
     Лохивану излишне было спрашивать, в чем дело. Когда Шарисса обернулась и взглянула на него, то увидела, что Тезерени чувствует то же, что и она... Да и кто не почувствовал бы то же самое? Шарисса бросила взгляд на находившихся поблизости враадов. Все они оставили свои дела и повернулись в направлении площади. Наступила тишина. Шариссе показалось, что они испуганы. В глубине души многие враады боялись, что теперь, почти полностью лишившись своих невероятных способностей, они могут стать легкой добычей при любой угрозе извне.
     Шарисса понимала, что такое вполне могло произойти.
     - Я должна телепортироваться, - объявила она. Скорее для того, чтобы заставить себя это сделать, чем для того, чтобы предупредить Лохивана.
     - Я с тобой.
     - Тогда возьми меня за руку.
     Он сжал ее руку сильнее, чем намеревался. Клан дракона - точнее, его глава - неодобрительно смотрел на любое проявление страха - независимо от вызвавших его причин. Временами Шарисса испытывала жалость, думая о том, что приходится терпеть Герроду и Лохивану. Напрягшись, Шарисса перенесла себя и Лохивана на площадь. Ее первая мысль была о том, что стало темно, как ночью, хотя до заката солнца оставалось еще несколько часов. Но потом с огорчением заметила, что ее глаза плотно сомкнуты.
     - Боги! Взгляни на него, Шарисса! Приходилось ли тебе видеть что-либо столь же громадное и удивительное?
     Она осторожно приоткрыла глаза. Вокруг уже собрались зрители, всех их точно заворожило огромное животное, находившееся на площади.
     - Лошадь! - прошептала она. Великолепный конь цвета черного дерева! Ей всегда нравились лошади ее отца, великолепные верховые животные, которых он разводил, совершенно не прибегая к волшебству - словно бросая вызов самому себе. Однако ни одна лошадь из тех, что ей приходилось видеть, не могла сравниться с этим созданием...
     Появление именно этого коня и отметили ее чувства. Именно это животное излучало ту невероятную мощь, которая так встревожила почти всех враадов - независимо от их магических способностей.
     - Где он? Я не позволю, чтобы меня не допустили к нему! Я не позволю снова ввергнуть меня в проклятое небытие, где я был вынужден находиться так долго! Где мой друг Дру Зери?
     Тут Шарисса поняла, кто это. Его называли Темный Конь, и он какое-то время помогал ее отцу и путешествовал с ним, когда волшебник блуждал в призрачных странах, где Нимт и Драконье царство Баракаса переплетались подобно двум страдающим возлюбленным, находящимся рядом, однако не имеющим возможности коснуться друг друга. Хранители этого мира, в соответствии с тысячелетней давности распоряжениями их ушедших господ, воспринимали призрачного коня как некое отклонение от нормы, которому нельзя было позволить находиться здесь.
     Из уважения к Дру они не уничтожили его, а сослали... предполагалось, навсегда. Они недооценили это создание. Люди нервно кружили вокруг площади, не зная, на что способен этот черный как смоль жеребец. Многие из них бросили свои дела. Некоторые были даже полуодеты. Но, хотя большинство из них и не слышало о Темном Коне, они распознали, что тут налицо уровень чародейства, каким некогда владели они сами.
     - Вы похожи на Дру Зери! - укорял толпу громовой голос. Конь поразмыслил с минуту, а затем спросил: - Вы - враады? - Он переводил холодные синие глаза с одного напуганного человека на другого, а в заключение уставился на единственного, кто не отвернулся, - на Шариссу.
     - Где мой друг?
     - Шарисса! - зашипел Лохиван, схватив ее за руку.
     Она заморгала, поняв, что вот-вот распластается ничком, и недоумевала, что же, исходящее от Темного Коня, могло стать тому причиной. Ей казалось, что тот может поглотить ее... хотя это было невероятным. Однако это ощущение было сильным, даже очень сильным - пока Лохиван не выступил ей на помощь.
     Демонический жеребец закинул голову. Это движение было настолько естественным для обычного животного, что Шарисса отчасти обрела уверенность в себе. Она глубоко вздохнула и сделала шаг вперед.
     - Я - Шарисса Зери, дочь Дру. Я...
     - А-а-а! Малютка Шарисса! - с удовольствием проревел Темный Конь. Его манера поведения изменилась так резко, что Шарисса опешила и некоторое время стояла с открытым ртом.
     Темный Конь приблизился к ней.
     - Мой друг Дру рассказывал о тебе во время наших странствий! Как приятно повстречаться с тобой! Как замечательно, что я нашел тебя, кажется, целую вечность я искал это место!
     - Осторожно, Шарисса! - прошептал Лохиван. Он держал руку на рукояти меча, хотя Шарисса и не понимала, что же он с ним собирается делать. Из того немногого, что волшебница знала, и того немногого, что она увидела, было ясно - для того чтобы остановить это создание, потребуется нечто большее, чем лезвие меча.
     - Ну да, осторожно, - фыркнул в ответ Темный Конь. Слух у него был отменным. - Я не причинил бы вреда придатку моего друга Дру!
     - Придатку? - У Шариссы не было уверенности, что она правильно расслышала.
     - Побегу? Ты была его частью и теперь существуешь отдельно от него, так? Как это у вас называется?
     - Отпрыск. Ребенок. Только я не была его частью, а... - Она задумалась, не представляя себе, как долго придется объяснять процесс рождения существу, которое даже отдаленно не могло себе представить, что это такое.
     Несколько присутствующих с интересом повернулись к ней - не из удивления, что она оказалась не в состоянии объяснить что-то Темному Коню, а, наоборот, потому, что она умела общаться с пришельцем. Они почувствовали облегчение. Великая волшебница еще раз пыталась разрешить их проблемы. Это происшествие могло пойти ей лишь на пользу - что было весьма кстати, так как уже предполагалось, что Шарисса займет в триумвирате место своего отца - если с ним что-то случится.
     Темный Конь огляделся.
     - Вы многое изменили здесь - но не это место, где я стою! Я боялся, что попаду не туда, но затем вспомнил про это вот место и сумел открыть самый быстрый путь к нему! Я обшарил столько миров, столько вселенных!
     Он даже не упомянул о защитных заклятиях, которыми враады буквально укутали свой город за это время; заклятия, которые заставили бы помедлить ее, Шариссу, однако, с его точки зрения, они, похоже, не заслуживали даже упоминания.
     Пришелец вздохнул - очень по-человечески. Он, должно быть, научился этому у своего сотоварища по странствиям. Шарисса ощутила его тоску и усталость.
     - Пятнадцать лет, мне думается, долгое время, - сказала она, пробуя его утешить. - Они могут означать и целую вечность.
     - Тот странно взглянул на нее.
     - Благодаря твоему отцу я имею некоторое представление о том, что значит слово "годы", крошка Шари! Знай, что, когда я говорю, что потратил вечность на поиски этого места, я не шучу и не преувеличиваю! За ваши пятнадцать лет я пересек тысячу тысяч стран в таком же количестве миров! Время, как я обнаружил, движется в разных местах с разной скоростью; но оно вовсе застыло в том проклятом месте, которое мой друг Дру так подходяще называл Пустотой! - Темный Конь вывернул шею так, чтобы видеть небо. - В небе царит еще больший беспорядок, чем тот, что может возникнуть в Пустоте, - даже если к ней добавить и это место! Как мог я переносить такое существование до прихода Дру?
     Вопрос был не из тех, на какие ожидают ответа. Шарисса подождала, пока огромное существо успокоится; потом заговорила:
     - Мой отец будет счастлив видеть тебя снова. Я могу отвести тебя к нему, если хочешь.
     - Малютка, я и пытался найти его! Когда мы расстались, единственное, что я знал, - это то, что мой друг Дру находится в опасности и что меня снова засунули в место, которое я надеялся больше никогда не увидеть! Я думал, что он мог бы находиться в замке древних, в комнате миров; но не смог найти вход в ту маленькую вселенную! Я боялся, что существа, которые охраняли ее, когда я в последний раз был здесь, запечатали вход. Но от них не осталось и следа... хотя я вряд ли забуду запах этих проклятых тварей!
     Лохиван приблизился к Шариссе.
     - Не следует ли тебе что-нибудь объяснить всем этим людям? Они как малые дети, которым приспичило решить сложную магическую задачу, поставившую в тупик мастеров! Заверь их, что все в порядке.
     Она согласилась, что в этом есть смысл. Подняв руки, волшебница обратилась к окружающим:
     - Не надо волноваться! Нет никакой опасности, никакой угрозы! Это друг моего отца, и я ручаюсь за него!
     Эта речь и самой Шариссе показалась малоубедительной, поскольку в ней она не отвечала ни на один из многочисленных вопросов, которые наверняка вертелись в умах собравшихся враадов. Она добавила:
     - После того как мой отец выкроит время, чтобы побеседовать с нашим гостем, он подробно расскажет вам о нем. Это я вам обещаю.
     С се точки зрения, и эти слова были не слишком убедительны; но остальных они, похоже, удовлетворили. Наверное, враады были довольны, что им посчастливилось узнать хотя бы это. Других двух членов триумвирата удовлетворить было бы не так легко. Шарисса взглянула на Лохивана; Баракас узнает о происшедшем достаточно скоро. Какая бы дружба ни существовала между ней и этим Тезерени, он был верен своему отцу.
     - Вам лучше разойтись. Я не думаю, чтобы мне грозила какая-то опасность - если вспомнить то, что отец рассказывал мне о Темном Коне.
     - И я говорю, что никакой опасности нет, - проревел конь.
     Лохиван поклонился им обоим. Он явно испытывал неловкость. Шариссе он сказал:
     - Лучше будет, если именно я расскажу об этом моему отцу. Мне очень жаль, Шарисса, но ему следует об этом знать. - Он умолк; его слова наверняка представлялись ему такими же малозначащими, как Шариссе ее слова. - Подготовься к его реакции. Темный Конь нарушит равновесие, если останется здесь. И ты, и я это знаем.
     Тезерени повернулся и начал, как и многие другие, медленно выбираться из толпы. Шарисса, улыбаясь коню, размышляла над предупреждением Лохивана. Если Темный Конь решит остаться здесь на какое-то время, он действительно изменит равновесие сил. Те, кто до сих пор хоть немного колебались, начнут поддерживать ее отца. Темный Конь - могучий союзник. Если члены триумвирата когда-нибудь вступят в борьбу друг с другом, демонический жеребец на их стороне вполне сможет сыграть решающую роль. Дру Зери не строил никаких далеко идущих планов. Он лишь желал сплотить своих людей, но вряд ли это можно сказать относительно Баракаса и Силести. У последнего имелась не одна основательная причина с неприязнью относиться к главе клана Тезерени. Несколько лет работы бок о бок не уменьшили трений между ними.
     Темный Конь в нетерпении рыл копытами землю, усыпанную обломками древних строений, - ведь после долгих скитаний он почти достиг своей цели, но не мог найти главные ворота в свой город. Шарисса тут же присоединилась к нему.
     - Вход здесь, безликие переместили его.
     - Безликие?
     - Нелюди, - добавила она, задавая себе вопрос, знал ли он их под этим именем.
     - Я не знаю их. Они тоже враады?
     - Нет, они... - Дочь Дру Зери умолкла. Лучше показать ему одного из них, чем пытаться описать это живое наследие основателей. Она оглядела площадь в поисках фигуры, наблюдающей за ними. Ее глаза постепенно суживались. Темный Конь молча ждал, его ледяной взгляд следовал за ее взглядом.
     Безликих существ вокруг не оказалось. Шарисса, подумав, вспомнила, что не видела ни одного из них с момента последнего столкновения в переулке. То создание умчалось прочь, как будто встревоженное чем-то. Ни одного из его собратьев не было в толпе, собравшейся после появления Темного Коня. Это обеспокоило ее. Отчего безликие, интересовавшиеся всем связанным с враадами, не захотели присутствовать при нежданном возвращении обитателя Пустоты? Они боялись чего-то, связанного с Темным Конем? Мести? Конечно, нет! Хранители уже раз обошлись с угольно-черным жеребцом, будто с крохотным насекомым. Их хозяева - даже если они стали лишь тенями того, чем они некогда были, - не полностью утратили свой дар.
     - Ну? Что ты хочешь показать мне? Вперед! Я снова хочу видеть малыша Дру!
     - Тогда позволь мне указать тебе путь.
     Все еще недоумевая по поводу отсутствия нелюдей, Шарисса повела Темного Коня вправо. Несколько враадов продолжали наблюдать за ними. Неважно, если они и увидят, где находится вход в дом ее родителей. В расселину могли проникнуть лишь те, кого волшебник сам желал впустить. Она не имела никакого представления, будет ли Темному Коню позволено беспрепятственно проделать этот путь - или ей надо сначала повидаться с отцом. Через мгновение они об этом узнают.
     Рябь в воздухе явилась первым признаком отверстия. Когда Шарисса подошла ближе - Темный Конь следовал за ней по пятам, - отверстие, казалось, расширилось. Внутри него волшебница могла различить огромный луг. Он был усеян цветами - словно часовыми среди высокой травы.
     Шарисса просунула в дыру ногу, затем вся переместилась внутрь. Площадь - да и весь город - исчезли. Она обернулась и увидела огромный разрыв на отверстии. Его заполнял собой черный силуэт.
     - Наконец-то! - Темный Конь беспрепятственно проник через волшебный вход. - Наконец я на месте!
     Она не могла сдержать улыбку.
     - Еще нет, но уже скоро. Нам надо пройти еще немного.
     Он беспокойно огляделся вокруг. Рассмеялся.
     - Лишь это? После тех странствий, что мне достались, это не больше шага!
     - Тогда сделаем этот шаг. - Шариссе не терпелось поскорее увидеть изумленное лицо отца, потрясенного этим неожиданным подарком.
     Лохиван следил за Шариссой и чудищем. Он надеялся, что оно не сможет преодолеть барьер, но секундой позже эта надежда рухнула, когда чудище исчезло вслед за дочерью Дру Зери. Еще одна деталь, которая заинтересует главу Тезерени.
     Направляясь к своему дрейку, Тезерени размышлял о том, что же означает появление демона. Лохиван, хотя он и не обладал даром предвидения, понимал, что это решительный момент, от которого может зависеть судьба враадов. Существо по имени Темный Конь изменило вес, и он знал, что повелитель Тезерени постарается повернуть события выгодной для себя стороной.
     Лохиван предпочел бы, чтобы новости отцу сообщил кто-то другой. Однако сделать это было больше некому, и, в конце концов, он приходился своему повелителю сыном. И его первой обязанностью была верность клану - даже если это могло бы когда-нибудь в будущем привести к смерти отца Шариссы.
     Последняя мысль тревожила его больше всего; но он - как и очень многие в подобных случаях - просто похоронил ее где-то в тайном уголке мозга и отправился выполнять свой долг, как и подобало хорошему сыну.

Глава 4

     В восточной части города, за стеной верности, которая отделяла подданных Повелителя Драконов от остальных, Баракас держал совет. Отливающие блеском красные знамена с изображениями драконов свисали со стен. Факелы создавали целый легион мерцающих теней тех, кто собрался в зале. Накрытая покрывалом скульптура дракона стояла на возвышении в дальнем конце зала. Конечно же, зал лишь отдаленно напоминал о громадной и грозной крепости, которой Тезерени владели до переселения. Но недостаток пышности более чем компенсировался количеством народа, опустившегося на колени перед повелителем. Чужаков - то есть рожденных вне клана - было настолько больше, чем закованных в латы фигур, что Баракас улыбнулся. Он мечтал о подобном Королевстве, хотя и знал теперь, что оно было крошечным в сравнении с численностью населения, которой могли похвастаться искатели. И все же это было достижением. Из-за того, что многие теперь покорялись его воле, его влияние росло... а это, в свою очередь, означало дальнейшее увеличение числа последователей. Когда-нибудь, в недалеком будущем, он станет бесспорно повелителем всех враадов.
     Но тут он вспомнил, что его волосы седеют, а лицо становится морщинистым, и улыбка угасла. Он не мог позволить себе стареть. Враады не старели - если не желали этого.
     Стражи в темно-зеленых доспехах из драконьей чешуи и в устрашающих шлемах в виде драконьих голов выстроились вдоль стен. Большинство из них были племянники, племянницы, прочие родственники и их потомство. Это были и мужчины, и женщины; все они умели обращаться с оружием, которое носили. Теперь они стали вдвойне опаснее; война с искателями, в которой они едва не потерпели поражение, пробудила в них любовь к битвам. В глазах их собратьев-враадов, которые иногда разве что поигрывали с оружием, они выглядели зловещими и внушали страх.
     - Что-нибудь не так, любимый мой? - прошептал ему в ухо гортанный голос.
     "Неужели она тоже стареет?" - Повелитель Баракас повернулся к своей супруге, госпоже Альции. Она по-прежнему походила на богиню войны - даже когда царственно восседала на своем троне, властная и внушительная. Подобно мужу, она была одета в доспехи, хотя и более легкие, лучше облегавшие тело. Патриарх окинул ее гиб