Кирилл Еськов.
        Баллады о Боре-Робингуде

---------------------------------------------------------------
     © Copyright Кирилл Еськов
     Email: afranius@newmail.ru
     Date: 17 Oct 2002
---------------------------------------------------------------

     "Издательство "Фолио" (Харьков), 2002."
     "Баллады о Боре-Робингуде"
     "гиперрОман"
     "Кирилл Еськов"




        ""Грязь" - это вещество не на своем месте."
        "Клод-Луи Бертолле, великий химик"




     Дорогой читатель!
     Ежели какой  лох станет базарить, будто  благородные  разбойники  давно
перевелись - смело назови его козлом. Да ты просто оглядись вокруг себя -  и
сразу поймешь: если где и сохранилось еще это самое благородство, так именно
что  среди разбойников; сицилийскую  братву, кстати,  так прям  и  называют:
"Общество чести". Чисто конкретно.
     Может, в историях про Борю-Робингуда чуток и приврано (за что купил, за
то и продаю) - но уж небось не больше,  чем  про его Шервудского предтечу...
Не, а вы че, вправду думаете, будто пресловутые "зеленые плащи линкольнского
сукна"  вызывали  у современников меньшую изжогу,  нежели нынешние малиновые
пиджаки и кашемировые пальто с  белым кашне? А вот поди  ж ты: по прошествии
веков все  отстоялось и устаканилось; и теперь "славный парень Робин Гуд" (в
исполнении Шона Коннори  или Бориса Хмельницкого) незамедлительно придет  на
помощь  и  йомену,  ограбленному  до  нитки сборщиками  податей,  и  рыцарю,
которого "поставили на счетчик" ростовщики в сутанах, и девушке, не желающей
становиться наложницей лендлорда...
     Так что  книжка,  которую  вы держите  в  руках  - это  просто-напросто
сценарий фильма, который будет снят в Голливуде  будущего:  зуб даю - именно
такой  вот и  предстанет,  по  прошествии  пары-тройки  веков, наша  с  вами
романтическая эпоха! Ну, а что сценарий этот весь, подчистую, скомпанован из
отполированных от употребления штампов (эдакий, знаете ли, "пазл архетипов")
- ну не умеют они там, в Голливуде, иначе!  И никогда не  научатся. Да  они,
собственно,  и  не  собираются учиться  -  с какой  стати?..  Я вот  человек
простой, и так  скажу: вы для начала  сами снимите что-нибудь, хотя б издаля
сопоставимое по классу с  тем  же  незатейливым  "Снайпером" -  а  тогда  уж
гундосьте про "голливудскую  попсу". Эстеты, блин!.. - "Даун-Хаус", жаренный
на "Голубом сале"...
     Гершензон, автор самого лучшего,  на мой вкус, переложения Робин  Гуда,
сам отлично понимал, что в  тех балладах "стрелы  летят слишком метко,  чтоб
это было правдой", да и мотивы  героев слишком уж возвышены... Воистину так!
Так что ежели кому непременно необходимо ПРАВДОПОДОБИЕ - отложите эту книжку
сразу, не  читая; купите лучше национальный супербестселлер  "Корявый против
Припадочного  - 2" и штудируйте себе на здоровье - про паяльники в  заднице,
про  посаженных  на  иглу  малолетних  проституток,  про  торговлю  органами
христианских младенцев  под  "крышей"  Кремлевской  администрации,  про злых
чеченов и продажных ментов...
     А у нас будет - романтическая баллада с привкусом фантасмагории. И  нам
все это "правдоподобие" - на хрен бы упало.
     Или  -  так.  Забыл,  кто из  англичан  это  выдумал: дескать, регби  -
хулиганская игра джентльменов, а футбол - джентльменская игра хулиганов. Так
вот, у нас будет - именно что регби.
     Как честный человек, должен  предупредить  и вот о чем: никаких  особых
литературных высот и философских глубин не ждите. Вот насчет занимательности
- это  да, фирма  гарантирует;  как выражается  нежно  любимый мною  Веллер:
"Начнешь - забудешь, что в туалет хотел".
     ...Так, все, что ль?.. - это я сказала, это я упредила...
     "Ну, слушай сказку, дружок! Крибля - крабля - бум-бля!.."

     Кирилл Еськов


        "Баллада первая"
        "Карибское танго"

     -  Здесь  записано, что во  Вьетнаме вы  служили  в  специальных частях
"поиска и уничтожения". Как это понимать?
     - Так и понимать. Поиск. И уничтожение.
     Фильм "Принцип домино"

        "1"
     Карибский  пляж: ослепительно-белый коралловый  песок,  рифленые стволы
пальм,  обленившийся  от жары  прибой; одним словом  - антураж из  рекламных
роликов. Под тентом маленького  кафе - пара: потрясающая девушка (кареглазая
блондинка)  и  парень  в  очках - худенький, отнюдь  не  Аполлон,  но крайне
обаятелен.  Девушка хулиганит - посылает недвусмысленный приветственный жест
обрюзглому  американу,  заставляя  того  немедленно  пуститься  в  униженные
объяснения  с  женой  -  самоуверенной  раскормленной  бабищей  гренадерских
пропорций. Парень укоризненно качает головой:
     - Слушай, Ёлка, это бесчеловечно!
     - Че-пу-ха! Ревность - лучший цемент для семейного дома, это я тебе как
дипломированный  психолог  говорю!  Ладно, ну  их  всех...  Знаешь,  у  меня
странное  чувство: будто я  смотрю кино  - со мною в главной роли. Свадебное
путешествие на Антилы - кто бы мог подумать...
     - Ничего, Билл Гейтс не  обеднеет...  Просто у  каждого поколения  свои
символы жизненного успеха: у деда был - орден Ленина с двузначным номером, у
отчима -  титул "атомного  академика" в тридцать шесть и директорская черная
"Волга" к подъезду... ну, и лейкемия в сорок четыре  - уж как положено. А мы
- попроще  будем, с нас вполне хватит свадебного  путешествия на  Антилы  за
деньги Microsoft, точно?
     - Ты там не скучаешь по Москве, в своем Сиэтле? По ребятам?..
     - В НАШЕМ  Сиэтле,  ты хочешь  сказать?..  И потом, я ведь, в некотором
смысле, живу внутри компьютера... Мне, по большому счету, без разницы -  что
Сиэтл, что какой-нибудь Хабаровск, лишь  бы кофейная чашка на краешке  стола
не пустела.
     Девушка  порывисто  обнимает парня;  на  лице  -  выражение  полнейшего
счастья:
     -  Ну,  может  я  и  не бог  весть  какая  хозяйка-рукодельница, но  уж
кофием-то я тебя точно обеспечу. На первое обзаведение...
     Девушка водворяется в свое пластиковое  кресло, и в возникшем между  их
головами  просвете возникают трое приближающихся негров.  Одинаковые светлые
костюмы, каменные рожи, черные очки; короче - тонтон-макуты.

        "2"
     Тонтон-макуты - у столика. Предъявляют значок - летучая мышь, несущая в
коготках череп:
     -  Секретная полиция!  Вы  арестованы по  подозрению  в причастности  к
международному терроризму и контрабанде наркотиков.
     Наручники на  запястьях девушки; ее грубо вытаскивают из-за столика. На
лицах  пары  - то  специфическое,  непередаваемо  СОВЕТСКОЕ  выражение,  что
возникает у  всех  нас  при  подобном  общении  с  ВЛАСТЬЮ.  Не  американы -
однозначно...
     У парня (как-никак - Сиэтл!) хватает еще мозгов на то, чтобы вякнуть:
     - А как же - звонок адвокату?
     Старший из  тонтон-макутов - худощавый, подвижный, скорее даже не негр,
а мулат, успокоительно кивает:
     - Обязательно. У нее там будет самый лучший адвокат, поверьте!
     Правый, толстопузый,  тонтон-макут при  этих словах начинает неудержимо
ржать,  но  осекается под  взглядом старшего.  Тот продолжает,  обращаясь  к
парню:
     - Вы, кажется, из России? У  вас там есть замечательная идиома: "ORGANY
RAZBERUTSA". Это как раз ваш случай.
     Девушку, пребывающую в полном ступоре, заталкивают в подрулившую машину
-  огромный   черный   лимузин  с  тонированными  стеклами.  Парень  наконец
спохватывается:
     - А ордер? И вы же должны представиться!
     Старший лениво бросает через плечо:
     - Простите, запамятовал. Я - капитан Конкассер.
     - Вы что, шутите?
     - Ничуть.
     Машина отъезжает.  Парень  оцепенело  глядит  ей  вслед  и  тут  только
обнаруживает  зажатый  в собственном  кулаке  пластиковый  стаканчик.  Вслух
читает надпись на  нем:  "Баунти.  Райское  наслаждение" -  и  его  начинает
корчить от смеха. Истерика.

        "3"
     Тихая   улочка.  Обшарпанное  здание  полицейского  управления  осенено
государственным  флагом,  выцветшим   под   тропическим  солнцем  до  полной
неразличимости рисунка; у крыльца - армейский джип-развалюха. В комнате,  за
столом - милейший старый  негр (чистый дядя Том) в мятом мундире с  линялыми
нашивками инспектора:
     -  ...Этого не  может  быть,  сэр!  У  нас  на  весь остров  -  десяток
полисменов, четверо  из них - мои  родственники. А последний арест у нас тут
был... я уж и не упомню когда - болельщики подрались после футбола...
     Тут он вдруг осекается и, меняясь в лице, тихо просит:
     -  А ну-ка, парень, опиши мне еще  разок этого твоего... Конкассера. Ты
кроме черных очков хоть чего-нибудь запомнил?
     По мере рассказа  потерпевшего  инспектор  как-то  весь  съеживается  и
убирает голову  в плечи.  Потом,  крякнув, достает  из  тумбы  стола початую
бутылку рома, наливает в стакан где-то на три пальца и подает парню:
     - Ну-ка, глотни. Считай, как лекарство!
     Тот  механически  выпивает.  Инспектор  приступает,   отводя  взгляд  и
бесцельно водя ладонью по поверхности стола:
     -  Прям  и не знаю, как начать... Короче  - девушки своей  ты больше не
увидишь. Нету ее больше.  Считай  это  за факт. А что ты сам пока еще  жив -
это, по сути, чистое недоразумение. Недогляд.
     Парень безмолвно слушает, чуть приоткрыв рот - тут приоткроешь...
     - Такое дело... Остров наш принадлежит мистеру Бишопу - во-он его вилла
на  горе.  От господина президента до последнего  муниципального мусорщика -
все  у  него  на  жаловании...  ну  и я  в том числе. Откуда денежки  -  сам
понимаешь, чай, не маленький...
     - Кокаин?
     - Я этого не говорил... Но  тут  не  в одних деньгах дело. Охрана его -
ну, ты их видел  -  держит  весь остров во как, - и "дядя Том" демонстрирует
свой  мосластый кулак. -  Парни  оторви  и  брось, и  все как  один пришлые,
неведомо откуда; ни родственников, ни друзей... А самое-то, самое главное...
-  тут  инспектор  невольно оглядывается и  понижает  голос.  -  Он  - Барон
Суббота, так что ни один черный против него никогда не пойдет.
     - Барон Суббота, - морщится парень, - это вроде повелителя зомби?
     - Не надо б вам, сэр, такие вещи вслух произносить, хоть даже и днем!..
Ну,  а  белые  его называют -  Драконом.  Поскольку  каждый  год на  острове
исчезает девушка  -  самая  красивая. С концами... Такие  дела. Только вот с
тобой  у  них вышла  промашка:  по  моему  разумению,  нельзя  им было  тебя
отпускать,  никак нельзя. Так  что линяй-ка ты отсюда,  парень  - может, еще
выскочишь. Аэропорт-то наверняка уже  перекрыт, так  что попробуй к рыбакам:
тут на лодке можно  хоть до  Багам, хоть до Гаити - там и то лучше. Давай, в
темпе: вообще-то я б должен тебя задержать...
     Парень  неверными  шагами  направляется  к  выходу, и  тут  на столе  у
инспектора звонит телефон.  Тот несколько секунд обреченно глядит на аппарат
- старый-престарый, еще эбонитовый - и потом осторожно снимает трубку:
     - Полицейское управление! Инспектор Джордан.
     Вслушивается в бурчание трубки,  и  не сводя  глаз с удаляющейся  спины
парня, тихо отвечает:
     -  Так точно, сэр, был. Уже  ушел.  Минут... минут эдак двадцать назад.
Вроде, в аэропорт.
     Наливает  себе рому - полный  стакан,  выпивает единым духом. Некоторое
время сидит, спрятав лицо в ладонях. Потом медленно поднимает голову; видно,
что в глазах у старого негра - неподдельное горе:
     -  Двадцать минут я тебе  подарил,  парень. Все, что смог. Прости, если
можешь...
     ...Парень бредет по городской улице - сам не  зная куда. Вдали мелькает
карибский  карнавал, навстречу  прется  небольшое  стадо галдящих  туристов,
увешанных фотоаппаратами...  И  вдруг  парень застывает  как  вкопанный:  из
небольшого ресторанчика до него долетает тирада на великом и могучем:
     -  Боря,  ну  объясни  ты,  блин, этому козлу,  чтоб  по-человечески их
сварили,  в воде!  Что  за изврат -  раки  в  гриле!  И  пива пускай подадут
нормального, чешского, а не этой мочИ штатовской!

        "4"
     За столиком пустого в этот час ресторанчика - трое: сухощавый брюнет  с
мужественным медальным профилем, охрененных размеров "пельмешек" кил эдак на
сто с гаком (но не жирный а именно здоровенный), и пожилой, совершенно седой
мужик с несколько асимметричным, явно "собранным из кусков" лицом,  рассеяно
изучающий местную газету.  "Пельмешек" тычет сосискообразным пальцем в блюдо
с креветками-гриль, адресуясь к совершенно обалделому мулату-ресторатору:
     -  Берешь... Ну, тэйк! Уотер, солт, энд... как  же,  блин,  лаврушка-то
будет?
     - "Bay  leaf",  -  роняет со своего  места медальнопрофильный, которого
явно забавляет лингвистический квест "пельмешка". - Помнишь, Ванюша, бейлифа
Ноттингемского?
     Седоголовый   же  со  вздохом  опускает  газету  и  принимается   лично
инструктировать   чуть   воспрянувшего  духом   мулата   на   каком-то  явно
не-английском наречии. Наконец ресторатор  исчезает с глаз долой  вместе  со
своим  злосчастным  грилем,  а  седоголовый  укоризненно   оборачивается   к
"пельмешку":
     - Знаешь, Ванюша, чего он сейчас думает? "Воистину, причуды этих  НОВЫХ
РУССКИХ не знают границ! Раки - в кипятке, придет же в голову такая дурь!" И
не лень тебе скандалить - в такую жару...
     - Нич-че!.. Знай  наших! -  и "пельмешек" воинственно водружает на стол
пару своих гиреобразных кулачищ.  -  А  вы по  каковски это  с ним,  товарищ
подполковник?
     - По-креольски.
     - Ну, блин,  круто!.. Не, а есть - для  примера - хоть чего-то,  чему б
вас в Аквариуме не обучали?
     - Креольскому - как раз не в Аквариуме...
     И тут в разговоре  возникает пауза, поскольку к столику их подходит без
приглашения давешний парень. Он уже более или менее  взял себя  в руки, а  в
глазах его явственно разгораются огоньки безумной надежды:
     - Извините, вы - не из России?
     Троица некоторое время разглядывает надоеду, однако кончается  тем, что
медальнопрофильный роняет-таки, хоть и с вполне зимними интонациями:
     - Допустим. В чем проблема?
     - Не  посоветуете, часом -  где тут  можно  оружие достать? Пистолет, а
лучше автомат. Плачу любые деньги, - и с этими словами парень выкладывает на
стол извлеченную из нагрудного  кармана кредитную карточку - так, наверно, и
смотрелась золотая пайцза Чингисхановых нойонов...
     Немая сцена.
     "Пельмешек"-Ванюша возводит очи горе:
     - Не, блин, ты только  глянь... и сюда за нами увязались!.. Слышь, Борь
-  следующий  раз  в  Антарктиду  поедем  оттягиваться,  может хоть  там  не
достанут...
     Седоголовый подполковник непроницаемо молчит, разглядывая свои ногти. А
вот медальнопрофильный  берет карточку, и, повертев ее  в пальцах,  внезапно
интересуется:
     - Любые деньги - это, по твоим представлениям, сколько?
     - Ну... Тысяч тридцать-то снять можно...
     - Тридцать тонн -  это, извини, пыль, а не деньги, - с этими словами он
щелчком  отправляет карточку по скатерти обратно  в  сторону парня.  - Да  и
потом  - на хрена  тебе оружие? Застрелиться? Ты ж, небось, и в руках-то его
не  держал -  кроме как  на институтских сборах? Да ты присаживайся, в ногах
правды нет...
     - Благодарю вас... А  держал-не держал - это уже  без разницы. Мне жену
спасать надо...
     - От кого  спасать-то? -  хмыкает  Ванюша. - От  хахаля, что ль, какого
здешнего, сливочно-шоколадного?
     - Нет, - парень сидит,  стиснув кулаки, бледный аж в зелень: он вдруг с
нездешней ясностью уразумел,  что этот его шанс - первый, и он же последний.
- Ее увезли люди здешнего наркобарона. Местные зовут его Драконом: он иногда
убивает девушек, просто для удовольствия... Думаете - я псих?
     -  Думаю, нет:  психов с золотыми  карточками  мне как-то  встречать не
доводилось... - раздумчиво отвечает медальнопрофильный (он в группе, похоже,
за  главного),  и,  прищурясь,  вглядывается  в  даль,  туда,  где  на  горе
расположилось  логово  Дракона.  -  И  потом  - я ведь как Дон  Корлеоне: не
одобряю наркотиков; надо блюсти имидж...
     -  Да   ты  че,  Боря?  -  физиономия  "пельмешка"  начинает  отчетливо
вытягиваться. - Ты в натуре, что ль, собрался лезть в эту кашу?
     При  этих  словах  седоголовый подполковник  складывает  газету и  сухо
сообщает:
     - Мы, собственно, в нее уже влезли - по самое "не балуйся". Товьсь! - а
затем  добавляет, обратясь уже персонально  к парню  - небрежно,  будто речь
идет  о видах на завтрашний футбольный  счет: - Если, неровен  час, начнется
стрельба - сразу падай на пол, ясно?
     Перед ресторанчиком останавливается, скрипнув тормозами, джип-чероки  и
из  него вываливаются тонтон-макуты, в количестве четырех штук.  Конкассера,
однако, среди них не видать.

        "5"
     Повтор первой сцены: тонтон-макуты у столика, значок с летучей мышью:
     -  Секретная  полиция! Вы арестованы по  подозрению  в  причастности  к
международному терроризму и контрабанде наркотиков.
     Седоголовый ухмыляется - одним лишь уголком рта:
     -  Не гони, парень! На вашем  идиллическом островке сроду не  бывало ни
секретной полиции, ни эскадронов смерти...
     -  Сопротивление  закону!  - тонтон-макуты  картинным жестом откидывают
полы  пиджаков... В тот же миг Ванюша  восстает из-за столика, и двое негров
разлетаются по сторонам, опрокидывая стулья; один из них  въезжает башкой  в
стойку, да так и остается лежать.
     Третий  - весьма  приличного уровня  каратэист -  обрушивает  на нашего
"пельмешка"  каскад  ударов,  работая в  основном  ногами в высоких прыжках.
Строго говоря, это никакое не каратэ, а капоэйра - боевое искусство, которое
некогда втайне выковали  и отшлифовали на бразильских  плантациях чернокожие
невольники, маскируя его для глупых  надсмотрщиков под акробатический танец.
Не по-человечески  пластичный и стремительный,  тонтон-макут  вьется  вокруг
неуклюже-громоздкого,  явно  никогда  прежде  не  сталкивавшегося   с   этой
удивительной техникой "пельмешка":  из наклонной  "четвероногой" стойки  - в
сальто,  из  сальто -  на  шпагат,  отбив от пола  -  и вновь сокрушительный
дуговой удар ногой с  совершенно немыслимого угла... А потом весь этот балет
вдруг разом кончается,  будто  кто ткнул  в клавишу "Stop": Ванюша, чей удар
никто и разглядеть-то толком не сумел, остается на татами в одиночестве:
     - Ну чисто кузнечик, блин!..
     Медальнопрофильный Боря тем временем длинным мягким кувырком через  всю
комнату добирается  до  вырубленного  негра  у стойки  и выдергивает  у того
из-под  полы   пистолет  с  длинным  глушителем.  Оба   оставшихся  в  строю
тонтон-макута  (и стоящий,  и лежащий) тоже обнажают стволы, но получают  от
Бори по упреждающей пуле - один  в запястье  держащей оружие руки, другой  в
колено, и с этого момента тоже временно теряют интерес к жизни.
     Ванюша, чеша в затылке, озирает картину побоища:
     - Вот и попили, блин, пивка на  Антилах... Говорил ведь тебе -  (это  -
Боре) - на Канарах лучше!
     За   столиком  остались  -  пребывающий  в  полном  ступоре  парень   и
седоголовый,  так  и  не  сменивший  на   протяжении  всей  мочиловки  своей
небрежно-расслабленной позы; седоголовый в холодной ярости:
     - Тебе чего было велено?!
     - А, что? - парень, похоже, напрочь утерял сцепление с реальностью.
     - На пол надо падать, салага!.. Не можешь помочь - так хоть не мешайся!
Нам тут - только с подстреленными возиться!..
     - А как же вы?..
     Подошедший тем временем медальнопрофильный успокоительным жестом кладет
парню руку на плечо:
     - Все в порядке, товарищ подполковник!  Первый огневой контакт,  тут  у
кого  хошь  может  мозги заклинить;  еще не  худший  вариант...  - и с этими
словами  небрежно кладет на стол  перед  парнем  один  из тонтон-макутовских
пистолетов: - Ты вроде оружие искал -  так держи! Спуск-то от предохранителя
отличаешь?
     Седоголовый безнадежно качает головой:
     - Ты рехнулся, Боря!..
     Медальнопрофильный чуть виновато разводит руками:
     - Теперь