отправиться в путешествие, и рекомендовал меня на ту должность,  которую
вы обещали ему.
   Шимилко в изумлении покачал головой.
   - Какая жалость! Вчера он казался полным решимости! Ну  что  ж,  надо
быть гибкими, и поскольку Хуруска не сможет присоединиться к  нам,  я  с
радостью приму вас на его место.  Как  только  мы  тронемся  в  путь,  я
расскажу вам о ваших обязанностях,  которые  совсем  просты.  Вы  должны
стоять на часах ночью, а днем можете отдыхать, хотя в  случае  опасности
я, естественно, ожидаю, что вы присоединитесь к защитникам каравана.
   - Ну, такие обязанности мне по плечу, - улыбнулся Кугель. -  Я  готов
отправиться в путь, когда вам будет удобно.
   - А вот и солнце восходит, - возвестил Шимилко. - Выезжаем в Лумарт!
   Через десять дней караван Шимилко прошел через Метунову щель, и перед
ними открылась великая долина Корам. Полноводная река Иск петляла туда и
сюда, отражая слепящее сияние солнца; в  отдалении  возвышалась  длинная
темная масса Дравийского леса. Немного ближе пять куполов из  мерцающего
и переливающегося глянцевита обозначали положение Лумарта.
   Шимилко обратился к товарищам:
   - Дальше лежит то, что осталось от древнего города Лумарта. Пусть вас
не обманывают купола - они принадлежат храмам, некогда посвященным  пяти
демонам: Йаунту, Джастенаву,  Фампоуну,  Адельмару  и  Суулу  и  поэтому
сохранившимся во времена Сампатических войн.
   Население Лумарта отличается от всех, кого  вам  приходилось  видеть.
Многие из них - презренные колдуны, хотя Великий  Отыскатель  Каладет  и
запретил магию в городских стенах. Вы можете счесть этих людей вялыми  и
болезненными, а также чрезмерно эмоциональными, и вы будете  правы.  Они
фанатично непоколебимы в том, что касается ритуалов,  и  все  до  одного
разделяют Доктрину абсолютного альтруизма, которая предписывает им  жить
в добродетели и благожелательности. За  это  они  известны  как  "Добрый
народ". И последнее слово относительно нашего  путешествия,  которое,  к
счастью, прошло без единого неприятного происшествия. Возчики правили со
знанием дела; Кугель бдительно охранял нас по ночам, и я очень  доволен.
Итак, вперед к  Лумар-ту,  и  пусть  нашим  лозунгом  будет  "абсолютное
благоразумие"!
   Караван по узкой дороге спустился в долину, затем продолжил свой путь
по аллее, вымощенной выщербленными камнями, под сводами огромных  черных
мимоз.
   У разрушающихся ворот, ведущих на торговую площадь, караван встретили
пять  высоких  мужчин  в  вышитых  шелковых  одеждах.  Их  великолепные,
напоминающие  сдвоенные  короны  головные  уборы   Корамских   тхуристов
придавали им полный величественного достоинства  вид.  Все  пятеро  были
очень схожи между собой, с прозрачной кожей, острыми носами  с  высокими
переносицами, тонкими руками и ногами и печальными серыми глазами.  Один
из них, в роскошном  плаще  горчично-желтого,  алого  и  черного  цвета,
поднял два пальца в спокойном приветствии.
   - Друг мой Шимилко, вы с вашим благословенным грузомприбыли в целости
и сохранности. Вы замечательно нам послужили, и мы очень довольны.
   - В Лиррх-Аинге было так тихо, что  мы  чуть  было  не  заскучали,  -
сказал Шимилко. - По правде говоря, мне очень повезло, что нашей охраной
занимался Кугель, который так хорошо стерег нас по  ночам,  что  нам  ни
разу не пришлось просыпаться.
   - Молодчина, Кугель! - похвалил  его  первый  тхурист.  -  Теперь  мы
возьмем на себя заботу о драгоценных девушках. Завтра можете получить  у
казначея свои деньги. Гостиница "Одинокий Путник" находится вон там, и я
очень  рекомендую  вам  воспользоваться  ее  удобствами  и   хорошенечко
отдохнуть.
   - Ваша правда! Нам всем не помешало бы отдохнуть несколько дней.
   Однако Кугель решил не расслабляться. У  двери  гостиницы  он  сказал
Шимилко:
   - Здесь мы расстанемся, ибо я собираюсь продолжить путь.  Меня  зовут
дела, а Альмери лежит далеко на западе.
   - Но ваше жалованье, Кугель! Подождите хотя бы  до  завтра,  когда  я
получу у казначея некоторую сумму. А до тех пор у меня нет денег.
   Кугель поколебался, но все-таки  решил  задержаться.  Часом  позже  в
гостиницу вошел гонец.
   - Господин Шимилко, вас и ваших товарищей просят немедленно предстать
перед Великим Отыскателем по делу крайней важности.
   - А в чем дело? - переполошился Шимилко.
   - Я не могу сообщить вам ничего более.
   С вытянувшимся лицом Шимилко повел своих людей через площадь в лоджию
перед старинным дворцом, где в массивном  кресле  восседал  Каладет.  По
обеим сторонам от него стояли члены корпорации тхуристов,  взиравшие  на
Шимилко с выражением, не предвещавшим ничего хорошего.
   - Что означает этот вызов? - осведомился Шимилко.  -  Почему  вы  так
серьезно на меня смотрите?
   Великий Отыскатель заговорил проникновенным голосом:
   - Шимилко, мы проверили семнадцать девушек, которых вы  доставили  из
Симнатиса в Лумарт, и я вынужден с прискорбием сообщить, что лишь две из
них  могут  быть  признаны  таковыми.  Остальные   пятнадцать   утратили
девственность.
   Шимилко от ужаса чуть не лишился дара речи.
   - Это невозможно! - залепетал  он.  -  В  Симнатисе  я  принял  самые
тщательные  меры  предосторожности.  Могу  предъявить  три   независимых
документа, удостоверяющих непорочность каждой из них. В  этом  не  может
быть сомнений! Вы ошиблись!
   - Да нет, мы не ошиблись, господин Шимилко. Все обстоит  именно  так,
как мы описали, и может с легкостью быть перепроверено.
   - "Невозможно" и  "невероятно"  -  вот  единственные  слова,  которые
приходят мне в голову! - воскликнул Шимилко. -  А  вы  спрашивали  самих
девушек?
   - Разумеется. Они просто поднимают глаза  к  потолку  и  насвистывают
сквозь зубы. Шимилко, как вы объясните это гнусное оскорбление?
   - Я в полном замешательстве! Девушки начинали  путешествие  столь  же
непорочными, как и в день своего  появления  на  свет.  Это  неоспоримый
факт! С утра до вечера каждый день я ни на миг не спускал  с  них  глаз.
Это тоже факт.
   - А когда вы спали?
   - Нет, это ничуть не  менее  невероятно.  Возчики  неизменно  уходили
спать все вместе. Я делил свою повозку со старшим возчиком, и каждый  из
нас может поручиться за другого. А Кугель  в  это  время  сторожил  весь
лагерь.
   - Один?
   - Одного охранника вполне достаточно, даже несмотря на то, что ночные
часы скучны и долго тянутся. Кугель, однако, никогда не жаловался.
   - Тогда виновник, несомненно, Кугель!
   Шимилко с улыбкой покачал головой.
   - Обязанности Кугеля не  оставляли  ему  времени  на  противозаконную
деятельность.
   - А что, если Кугель пренебрег своими обязанностями?
   Шимилко терпеливо ответил:
   - Не забывайте, каждая из девушек спокойно спала в от дельной кабинке
с закрытой дверью.
   - Ну, хорошо; а что, если Кугель открыл эту дверь и тихонько вошел  в
кабинку?
   Шимилко на миг заколебался и дернул свою шелковистую бороду.
   -  В  таком  случае,  я  предполагаю,  что  подобная  возможность  не
исключена.
   Великий Отыскатель вперил взгляд в Кугеля.
   - Я настаиваю на том, чтобы вы  написали  четкое  заявление  об  этом
прискорбном случае.
   - Расследование подтасовано! - с негодованием  воскликнул  Кугель.  -
Моей чести нанесен урон!
   Каладет доброжелательно, хотя и  несколько  прохладно,  посмотрел  на
Кугеля.
   - Вам будет позволено искупить свою вину. Тхуристы, я  поручаю  этого
человека вам. Позаботьтесь о  том,  чтобы  он  получил  все  возможности
восстановить свое доброе имя и чувство собственного достоинства!
   Кугель  разразился  протестующими   криками,   на   которые   Великий
Отыскатель  не  обратил  никакого  внимания.  Со  своего  возвышения  он
задумчиво оглядывал площадь.
   - У нас сейчас третий или четвертый месяц?
   - Только что закончился месяц Иаунта, и началось время Фампоуна.
   - Так и быть. Этот  распущенный  негодяй  своим  усердием  еще  может
заработать нашу любовь и уважение.
   Двое тхуристов подхватили Кугеля под руки и повели его через площадь.
Кугель попытался вырваться, но у него ничего не вышло.
   - Куда вы ведете меня? Что это за чепуха?
   Один из тхуристов ответил любезным голосом:
   - Мы ведем тебя в храм Фампоуна, и это вовсе не чепуха.
   - Да мне плевать на это  все,  -  рассердился  Кугель.  -  Сейчас  же
уберите ваши руки: я намерен немедленно покинуть Лумарт.
   - Тебе в этом помогут.
   Компания  поднялась  по  выщербленным  ступеням  и   сквозь   высокие
сводчатые ворота прошла в зал, где каждый их шаг отдавался гулким  эхом,
отражавшимся от высокого  потолка;  в  дальнем  конце  смутно  виднелось
что-то вроде алтаря или святилища. Кугеля провели в примыкающее  к  залу
помещение, освещенное льющимися из высоких круглых окон лучами  красного
солнца; стены были обиты темно-синими деревянными  панелями.  В  комнату
вошел старик в белой рясе и спросил:
   - Ну, что у нас здесь? Человек, которого постигла беда?
   - Да, Кугель совершил несколько гнусных преступлений и теперь  желает
искупить свою вину.
   - Это заявление  целиком  и  полностью  не  соответствует  истине!  -
возмущенно  воскликнул  Кугель.   -   Не   было   представлено   никаких
доказательств, и в любом случае меня заманили сюда против моего желания.
   Тхуристы, не поведя даже бровью, удалились, и Кугель остался один  на
один со стариком, который доковылял до скамьи и уселся  на  нее.  Кугель
попытался заговорить, но старик жестом прервал его.
   - Успокойся! Не забывай, что мы  -  милостивые  люди,  чуждые  всякой
злобы  и  недоброжелательности.  Мы  существуем  лишь  для  того,  чтобы
помогать  другим  сознательным   существам!   Если   человек   совершает
преступление, мы мучаемся жалостью к  преступнику,  который,  по  нашему
убеждению, и является истинной жертвой, и мы  работаем  лишь  для  того,
чтобы он мог возродиться.
   - Какая просвещенная точка зрения! - провозгласил  Кугель.  -  Я  уже
чувствую нравственное обновление!
   -  Великолепно!  Твои  замечания  подтверждают  нашу  философию;  ты,
несомненно, уже преодолел то, что я отношу к Первой Фазе программы.
   - А  что,  будут  и  другие?  -  нахмурился  Кугель.  -  Неужели  они
действительно необходимы?
   - Безусловно; это Вторая и Третья Фазы. Пожалуй, стоит объяснить, что
Лумарт не всегда придерживался такой политики. В годы  расцвета  Великой
Магии  город  попал  под  влияние  Ясбана  Устранителя,  который  пробил
отверстия в пять царств демонов  и  построил  пять  храмов  Лумарта.  Мы
сейчас находимся в Храме Фампоуна.
   - Странно, - заметил Кугель, -  столь  милостивый  народ  -  и  такие
рьяные демонисты.
   - Это так далеко от истины, что дальше и не придумаешь. Добрый  Народ
Лумарта  изгнал  Ясбана  и  провозгласил  Эру  Любви,   которая   должна
просуществовать до тех пор, пока солнце совсем не погаснет. Наша  любовь
распространяется на всех, даже на пятерых  демонов  Ясбана,  которых  мы
надеемся отвратить от столь губительного для них зла.  Ты  будешь  самым
последним в череде выдающихся личностей, работавших в этом  направлении,
и в этом заключается Вторая Фаза программы.
   Кугель обессилел от ужаса.
   - Эта задача выше моих сил!
   - Все испытывают подобные чувства, - ободрил его  старик.  -  Тем  не
менее, Фампоуна следует обучить доброте, вежливости и правилам  хорошего
тона;  попытавшись  сделать  это,   ты   познаешь   счастливое   чувство
освобождения.
   - А Третья Фаза? - прохрипел Кугель. - Что насчет нее?
   - Когда ты исполнишь свою миссию, то будешь с почестями принят в наше
братство! - Старик не обратил внимания на  стон  ужаса,  вырвавшийся  из
горла Кугеля. - Ну-ка, посмотрим: месяц Йаунта только что завершился,  и
мы входим в месяц Фампоуна, который, пожалуй, самый вспыльчивый из  всех
пяти демонов из-за своих чувствительных глаз. Он приходит в бешенство от
малейшего проблеска,  и  тебе  придется  пытаться  перевоспитать  его  в
абсолютной темноте. Дальнейшие вопросы будут?
   - Еще как будут!  Предположим,  что  Фампоун  откажется  менять  свое
поведение?
   - Вот образец негативистического мышления, которое мы, Добрый  Народ,
не признаем. Не обращай внимания на все то, что ты мог слышать о  жутких
привычках Фампоуна! Ты должен быть уверен в успехе!
   - Но как  я  вернусь,  чтобы  насладиться  заслуженными  почестями  и
наградами? - с тоской воскликнул Кугель.
   - Фампоун, когда осознает всю низость своего  поведения,  несомненно,
поднимет тебя наверх. А теперь я должен проститься с тобой.
   - Минуточку! А где мои еда и питье? Я же не выживу!
   - Мы снова оставляем этот вопрос на усмотрение Фампоуна.
   Старик нажал на кнопку; пол под ногами Кугеля  расступился,  и  он  с
головокружительной  стремительностью  покатился  вниз   по   спиральному
желобу. Воздух постепенно сделался  липким,  как  сироп;  Кугель  пробил
пленку невидимого препятствия, которая лопнула  с  таким  звуком,  точно
пробка вылетела  из  бутылки,  и  Кугель  очутился  в  средней  величины
комнате, освещенной мерцанием единственной лампы.
   Кугель   оцепенел,   едва   отваживаясь   дышать.   На   помосте    в
противоположном конце комнаты в массивном кресле сидел  спящий  Фампоун,
чьи глаза были закрыты от света двумя черными  полусферами.  Серое  тело
размерами могло почти сравниться с  длиной  помоста;  толстые  косолапые
ноги были вытянуты во всю длину. Руки, ничуть не меньше в  обхвате,  чем
сам  Кугель,  заканчивались  трехфутовыми  пальцами,  унизанными  сотней
перстней. Голова демона была размером с  тачку,  с  гигантским  носом  и
огромным вислогубым ртом. Два глаза, каждый размером с плошку, Кугель не
смог разглядеть из-за защитных полусфер.
   Кугель, задерживая дыхание не только от страха, но и от  нестерпимого
зловония, висевшего в воздухе, осторожно оглядел комнату.  От  лампы  по
потолку отходил  шнур,  свисавший  рядом  с  пальцами  Фампоуна;  Кугель
практически машинально отсоединил шнур от лампы. Он  обнаружил,  что  из
комнаты можно было выбраться  только  через  маленькую  железную  дверцу
прямо за креслом Фампоуна. Желоб, по которому он попал сюда, теперь стал
невидимым.
   Складки у губ Фампоуна задергались и поднялись; из его  рта  выглянул
гомункул, росший из конца языка демона. Он взглянул  на  Кугеля  черными
глазами-бусинками.
   -  Ха,  неужели  время  прошло  так  быстро?  -  Странное   создание,
нагнувшись, сверилось с отметками на стене. - И правда; а я  проспал,  и
Фампоун будет зол. Как твое имя, и какие преступления ты совершил? Такие
подробности очень интересуют Фампоуна, а это, кстати говоря, я сам, хотя
из прихоти я обычно предпочитаю зваться Пульсифером,  как  если  бы  был
отдельным существом.
   Кугель смело заговорил:
   - Я - Кугель, инспектор нового режима, который теперь  установился  в
Лумарте. Я спустился сюда проверить, удобно ли Фампоуну, а  поскольку  я
вижу, что все в порядке, то, пожалуй, вернусь наверх. Где здесь выход?
   - Как, ты не совершил никаких преступлений,  о  которых  мог  бы  нам
рассказать? - жалобно спросил Пульсифер. - Это  обидная  новость.  Мы  с
Фампоуном любим злодеяния. Не так  давно  некий  купец,  чье  имя  я,  к
сожалению, забыл, целый час развлекал нас рассказами.
   - А что произошло потом?
   - Ой, лучше не спрашивай. - Пульсифер принялся чистить один из клыков
Фампоуна маленькой щеточкой. Он вытянул  голову  и  начал  рассматривать
пятнистое лицо великана. - Фампоун крепко спит;  он  очень  плотно  поел
перед тем,  как  отойти  ко  сну.  Подожди  минуточку,  я  проверю,  как
переваривается пища. - Пульсифер нырнул в рот  к  Фампоуну  и  обнаружил
себя лишь дрожанием серого жилистого горла.  Через  некоторое  время  он
снова предстал перед Кугелем. - Он, бедняга,  проголодался,  по  крайней
мере, так кажется. Я лучше его разбужу, ведь  он  захочет  поговорить  с
тобой перед тем, как...
   - Перед тем как что?
   - Неважно.
   - Минуточку, - сказал Кугель. - Мне больше хотелось бы  поговорить  с
тобой, а не с Фампоуном.
   - Правда?  -  полыценно  спросил  Пульсифер  и  начал  начищать  клык
Фампоуна с еще большим усердием. - Приятно слышать;  мне  не  так  часто
говорят комплименты.
   - Странно! Я вижу, что в тебе очень многое заслуживает похвалы.  Твоя
карьера поневоле идет рука об руку с карьерой Фампоуна, но у тебя  ведь,
наверное, есть и свои собственные цели и стремления?
   Пульсифер подпер губу Фампоуна  щеткой  и  оперся  на  образовавшийся
уступ.
   - Иногда я чувствую, что  хотел  бы  взглянуть  на  внешний  мир.  Мы
несколько раз поднимались на поверхность, но только ночью, когда  звезды
скрыты за густыми тучами, и даже тогда  Фампоун  жаловался  на  чересчур
яркий свет и быстро возвращался сюда.
   - Жаль, - заметил Кугель. - Днем есть на что  посмотреть.  Окружающий
Лумарт пейзаж очень симпатичный. А  Добрый  Народ  вот-вот  начнет  свой
Великий  Карнавал  Полных  Противоположностей,  который,  как   говорят,
представляет собой весьма живописное зрелище.
   Пульсифер тоскливо покачал головой.
   - Сомневаюсь, что мне когда-нибудь удастся увидеть такие  события.  А
ты видел много ужасных преступлений?
   - Да, мне многое довелось повидать. Например, я помню одного гнома из
Батварского леса, который оседлал пельграна...
   Пульсифер жестом прервал его.
   - Погоди. Фампоун захочет это услышать.  -  Он  опасно  высунулся  из
разинутого рта и взглянул на прикрытые глазные яблоки. - Интересно,  он,
или, если  быть  более  точным,  я  проснулся?  Мне  показалось,  что  я
почувствовал шевеление. В любом случае, несмотря на то,  что  я  получил
удовольствие  от  нашего  разговора,  мы  должны   вернуться   к   своим
обязанностям. Хм, шнур отключен от лампы.  Не  будешь  ли  ты  так  добр
погасить свет?
   - К чему спешить? - уклонился Кугель. - Фампоун мирно  спит;  позволь
ему отдохнуть. А я тем временем хотел кое-что  показать  тебе.  Азартную
игру. Ты когда-нибудь играл в замболио?
   Пульсифер ответил отрицательно, и Кугель вытащил из кармана карты.
   - Смотри внимательно! Я  раздаю  каждому  из  нас  по  четыре  карты,
которые мы не должны показывать друг другу. -  Кугель  объяснил  правила
игры. - Мы обязательно играем на золотые  монеты  или  что-то  подобное,
чтобы игра была интересной. Поэтому я ставлю пять терциев, и  ты  должен
поставить столько же.
   - Вон в тех двух мешках - золото Фампоуна, или, что в равной  степени
правомерно, мое золото, поскольку  я  -  неотъемлемый  придаток  к  этой
огромной туше. Вынь оттуда столько золота, сколько  соответствует  твоим
пяти терциям.
   Игра началась. Пульсифер  к  своему  огромному  удовольствию  выиграл
первый кон, затем проиграл  следующий,  что  заставило  его  разразиться
плаксивыми жалобами; потом он выиграл снова и снова, и так до  тех  пор,
пока Кугель не объявил, что у него больше не осталось денег.
   - Ты умный и искусный игрок; помериться  с  тобой  силами  -  большое
удовольствие! И все же, я думаю, что смог бы побить тебя, если бы у меня
были деньги, которые я оставил наверху, в храме.
   Пульсифер, несколько запыхавшийся и страшно гордый своей  победой,  с
насмешкой отнесся к словам Кугеля.
   - Я думаю, что чересчур умен для тебя! Вот,  забери  свои  терции,  и
сыграем еще раз.
   - Нет, это нечестно! Я  слишком  горд,  чтобы  принять  твои  деньги.
Позволь мне предложить другое решение проблемы. Наверху в храме  остался
мой мешок с терциями  и  еще  один  мешок,  с  леденцами.  Возможно,  ты
захочешь подкрепиться, когда мы продолжим  игру.  Давай  пойдем  туда  и
принесем  их,  а  потом  я  докажу  тебе,  что  те  твои  выигрыши  были
случайными!
   Пульсифер  высунулся  как  можно  дальше,  чтобы  взглянуть  на  лицо
Фампоуна.
   - Кажется, он вполне спокоен, хотя в животе у него бурчит от голода.
   - Он спит так же крепко, как и  всегда,  -  объявил  Кугель.  -  Надо
спешить. Если он проснется, нам придется закончить игру.
   Пульсифер заколебался.
   - А что будет с