о установки хлопотали  двое  молодых  людей:  один  поддерживал
пламя и настраивал пять светильников, а  другой  следил  за  тем,  чтобы
регулирующий пучок лучей был направлен на заходящее солнце.
   Кугель принялся  осматривать  устройство  со  всех  сторон,  и  через
некоторое время ответственный за пламя окликнул его:
   - Не вы ли тот самый замечательный  путешественник,  который  сегодня
выразил сомнения относительно действенности системы солнцеподдержания?
   - Вот что я сказал Майеру и Хуруске, - осмотрительно начал Кугель.  -
Я сказал, что Бразель теперь находится под водами Мелантинского  залива,
и о нем почти никто не помнит; что крепость Мунт давным-давно разрушена;
что я не слышал ни о Голубом Азоре, ни о Вир-Вассилисе. Вот и все, что я
позволил себе высказать.
   Молодой кочегар сердито отправил в топку охапку дров.
   - Тем не менее,  нам  было  сказано,  что  вы  находите  наши  усилия
бесполезными.
   - Я ни за что не осмелился бы утверждать что-то подобное,  -  вежливо
возразил  Кугель.  -  Даже  если  прочие  станции  солнцеподдержания   и
прекратили  работу,  возможно,   что   гундарского   регулятора   вполне
достаточно, кто знает?
   - Вот что я скажу вам, - объявил кочегар. - Мы работаем безвозмездно,
а в свое свободное время должны рубить дрова и доставлять их  сюда.  Это
очень утомительно.
   Оператор прицельного устройства присоединился к жалобам товарища.
   - Хуруска и старшины ничего  не  делают,  а  только  приказывают  нам
работать, а это, конечно же, самая  легкая  часть  проекта.  Янред  и  я
принадлежим к утонченному новому поколению, в принципе, мы отрицаем  все
догматические доктрины. Я, например,  считаю  систему  солнцеподдержания
пустой тратой времени и сил.
   - Если другие станции больше не работают, - возразил кочегару  Янред,
- то кто или что в таком случае управляет солнцем, когда оно заходит  за
горизонт? Вся эта система - вздор чистейшей воды.
   Его товарищ объявил:
   - Я собираюсь кое-что показать вам и освободить  нас  всех  от  этого
неблагодарного занятия! - Он сдвинул рычаг.  -  Заметили,  что  я  убрал
регулирующий пучок лучей с солнца? Смотрите! Оно светит ничуть не  хуже,
чем раньше, и без малейшего внимания с нашей стороны!
   Кугель внимательно осмотрел солнце, и точно  -  казалось,  оно  сияло
совершенно так же, как и раньше, время от времени мерцая  и  дрожа,  как
старик в лихорадке. Два молодых человека смотрели с тем же интересом,  и
по мере того, как шло время, они принялись довольно приговаривать:
   - Мы оказались правы! Солнце не потухло!
   Но как раз в этот самый момент солнце, возможно, совершенно случайно,
мигнув, несколько потускнело и угрожающе накренилось к горизонту.
   Позади них раздался яростный вопль, и появился запрещатель Хуруска.
   - Это еще что за безответственность? - гремел он. - А ну-ка направьте
регулятор куда следует, и немедленно! Хотите,  чтобы  мы  все  до  конца
своих дней блуждали в темноте?
   Кочегар возмущенно ткнул пальцем в Кугеля.
   - Он убедил нас в том, что  система  не  нужна,  а  вся  наша  работа
бесполезна.
   - Что? - Хуруска повернул свою тушу так, что оказался лицом к лицу  с
Кугелем. - Ты вошел в Гундар лишь несколько часов назад и уже подрываешь
основу нашего существования! Предупреждаю, наше терпение не безгранично!
Вон  отсюда,  и  не  смей  никогда   больше   приближаться   к   станции
солнцеподдержания!
   Задыхаясь от гнева, Кугель повернулся на  каблуках  и  зашагал  прочь
через площадь. В караван-сарае он  осведомился,  когда  будет  ближайший
транспорт на юг, но караван, прибывший  в  полдень,  на  следующее  утро
должен был отправиться на восток.
   Кугель вернулся на постоялый двор и вошел в трактир. Он заметил,  что
трое затеяли  игру  в  карты,  и  начал  наблюдать  за  играющими.  Игра
оказалась  простым  видом  замполио,  и  через  некоторое  время  Кугель
спросил, нельзя ли ему тоже присоединиться к играющим.
   - Но только если ставки не очень высоки, - предупредил  он.  -  Я  не
слишком искусен и не хочу проиграть больше, чем пару терциев.
   - Ба! - воскликнул один из игроков. - Что такое деньги? Кто  потратит
их, когда мы умрем?
   - Если мы выиграем все твое  золото,  тебе  не  придется  тащить  его
дальше, - шутливо заметил другой.
   - Нам всем приходится чему-то учиться, -  ободрил  Кугеля  третий.  -
Тебе повезло получить в учителя троих главных мастеров Гундара.
   Кугель в смятении отпрянул.
   - Я отказываюсь расставаться больше чем с одним терцием!
   - Да ну же! Не будь болваном!
   - Ладно, - согласился Кугель, - я рискну.  Но  эти  карты  грязные  и
затрепанные. К счастью, у меня в сумке есть новая колода.
   - Замечательно! Игра продолжается!
   Тремя  часами  позже  три  гунда  бросили  свои   карты,   пристально
посмотрели на Кугеля и все как  один,  поднявшись,  вышли  из  трактира.
Подсчитав свой выигрыш, Кугель обнаружил, что стал  богаче  на  тридцать
два терция с мелочью. В самом радужном расположении духа он  удалился  в
свою комнату и улегся спать.
   Утром, с аппетитом  поглощая  завтрак,  он  увидел,  что  в  трактире
появился запрещатель Хуруска, немедленно завязавший разговор  с  папашей
Майером.  Через  несколько  минут  Хуруска  подошел  к  столу  Кугеля  и
уставился на него  с  какой-то  зловещей  ухмылкой,  а  папаша  Майер  с
беспокойством остановился в нескольких шагах позади.
   - Ну, что на этот раз? - с напускной вежливостью  спросил  Кугель.  -
Солнце благополучно встало, что доказывает мою  невиновность  в  деле  с
регулирующим пучком.
   - Теперь  я  пришел  по  другому  поводу.  Известно  ли  тебе,  какое
наказание полагается за мошенничество?
   - Меня это совершенно не интересует, - пожал плечами Кугель.
   - А оно строгое, и я вскоре  вернусь  к  этому  вопросу.  Сначала  же
позволь мне осведомиться: ты отдал Майеру кошелек, в котором, по  твоему
заявлению, были драгоценные камни?
   - Да, это так. Ценности  защищены  специальным  заклинанием,  могу  я
добавить; и если печать  будет  сломана,  камни  превратятся  в  обычную
гальку.
   - Вот, смотри - печать цела, - Хуруска ткнул ему  в  нос  кошелек.  Я
разрезал кожу и заглянул внутрь.  Там  были  -  и  остаются,  -  Хуруска
демонстративно вывернул кошелек на стол, -  голыши,  каких  полным-полно
валяется на любой дороге!
   - Теперь  мои  бесценные  камни  превратились  в  ничего  не  стоящие
булыжники! - возмущенно завопил Кугель. - Это ваша вина, и вам  придется
возместить мне ущерб!
   Хуруска оскорбительно расхохотался.
   - Если ты смог превратить драгоценные  камни  в  гальку,  то  сможешь
превратить и гальку в драгоценные камни. А сейчас  Майер  выставит  тебе
счет. Если откажешься  платить,  я  велю  приколотить  тебя  гвоздями  к
виселице и держать до тех пор, пока не передумаешь.
   - Ваши инсинуации столь же омерзительны, сколь и абсурдны!  -  заявил
Кугель. - Хозяин, давайте сюда ваш счет! Покончим с этим безобразием раз
и навсегда.
   Майер вышел вперед с листком бумаги.
   - Я подсчитал, что итоговая  сумма  составляет  одиннадцать  терциев,
плюс чаевые, сколько вы сочтете нужным.
   - Чаевых не будет! - отрезал Кугель.  -  Вы  всех  своих  постояльцев
изводите подобным образом? - Он швырнул на стол одиннадцать  терциев.  -
Заберите ваши деньги и оставьте наконец меня в покое!
   Майер робко собрал монеты; Хуруска издал  какой-то  нечленораздельный
звук  и  удалился.  Кугель,  закончив  завтракать,  отправился  еще  раз
прогуляться по площади. Там ему повстречался мальчик, в  котором  Кугель
узнал слугу из трактира. Кугель знаком велел парнишке остановиться.
   - Ты производишь впечатление проворного и смышленого малого, -  начал
Кугель. - Могу я узнать твое имя?
   - Ну, вообще-то меня зовут Зеллер.
   - Бьюсь об заклад, что ты знаешь всех в этом городишке.
   - Да, думаю, что я неплохо осведомлен. А почему вы спрашиваете?
   - Во-первых, - сказал  Кугель,  -  позволь  спросить,  не  хочешь  ли
обратить свои знания в доход?
   - Ну, разумеется, но только при условии, что я не попадусь  на  глаза
запретителю.
   - Очень хорошо. Я заметил вон там пустой  балаган,  который  послужит
нашим целям. Через час мы введем наше предприятие в действие!
   Кугель вернулся в трактир, где по его  требованию  Майер  принес  ему
дощечку, кисть и краску. Через  некоторое  время  Кугель  уже  любовался
вышедшей из-под его рук вывеской:
 
   ЗНАМЕНИТЫЙ ПРОРИЦАТЕЛЬ КУГЕЛЬ
   СОВЕТЫ, ТОЛКОВАНИЯ, ПРЕДСКАЗАНИЯ
   СПРОСИТЕ, И ВЫ ПОЛУЧИТЕ ОТВЕТЫ НА ВСЕ ВАШИ
   ВОПРОСЫ! КОНСУЛЬТАЦИИ: ТРИ ТЕРЦИЯ
 
   Кугель водрузил эту замечательную  вывеску  над  балаганом,  приладил
занавес и принялся ожидать  клиентов.  Тем  временем  мальчик  незаметно
спрятался за занавесом.
   Почти   немедленно    горожане,    пересекавшие    площадь,    начали
останавливаться, чтобы прочитать вывеску. Через некоторое  время  вперед
вышла женщина средних лет.
   - Три терция - большая сумма. Какие результаты вы гарантируете?
   - Вовсе никаких, в силу самой природы вещей. Я - искусный провидец, я
знаком с искусством магии, но знание приходит  ко  мне  из  неведомых  и
неконтролируемых источников.
   Женщина расплатилась.
   - Три терция - это  совсем  дешево,  если  вы  сможете  развеять  мои
тревоги. Моя дочь всю жизнь отличалась завидным здоровьем, но сейчас она
захворала и все время находится  в  подавленном  состоянии.  И  все  мои
средства не помогают. Что мне делать?
   - Подождите минутку, мадам, я должен войти в транс. -  Кугель  закрыл
занавес и наклонился так, чтобы слышать  то,  что  шепотом  говорил  ему
мальчик, а затем вновь раздвинул занавес.
   - Я слился с космосом! - возвестил он. - В мой разум проникло знание!
Ваша дочь Дилиан беременна. Еще три терция, и я назову имя отца ребенка.
   - Вот уж за  что  я  заплачу  с  удовольствием,  -  мрачно  процедила
женщина.
   Она заплатила, получила информацию и решительно отправилась прочь.
   Подошла другая женщина, заплатила три терция,  и  Кугель  занялся  ее
проблемой.
   - Мой муж уверял меня, что  отложил  на  будущее  достаточно  золотых
монет, но после его смерти я не нашла ни гроша. Где он спрятал золото?
   Кугель задернул занавес, посоветовался с мальчиком и  снова  предстал
перед женщиной.
   - У меня для вас плохая новость. Ваш муж Финистер большую часть своих
сбережений  оставил  в  таверне,  а  на   оставшиеся   деньги   приобрел
аметистовую брошь для женщины по имени Варлетта.
   Новость о выдающихся способностях Кугеля как на крыльях облетела весь
город, и дело  пошло.  Незадолго  до  полудня  к  балагану  приблизилась
крупная женщина, вся закутанная и под вуалью;  заплатила  три  терция  и
попросила пронзительным, если не сиплым голосом:
   - Откройте мне мою судьбу!
   Кугель закрыл занавес и обратился к мальчику, который  был  в  полном
недоумении.
   - Я ее не знаю. Не могу ничего вам сказать.
   - Ладно, - махнул рукой Кугель. - Мои подозрения подтвердились.
   Он раздвинул занавес
   - Космос не сказал мне ничего определенного, и  я  отказываюсь  брать
ваши деньги. - Кугель вернул три терция. - Все, что я могу сказать  вам:
вы личность деспотического нрава и не слишком большого ума. Что вас ждет
впереди? Почести?  Долгое  путешествие  по  воде?  Месть  вашим  врагам?
Богатство? Видение слишком расплывчато; возможно,  я  всего  лишь  читаю
свое собственное будущее.
   Женщина  сорвала  вуаль,  под  которой  обнаружилось  злорадное  лицо
запрещателя Хуруски.
   - Господин Кугель, ваше счастье, что вы вернули мои деньги, а не то я
арестовал бы вас за  мошенничество.  В  любом  случае,  я  полагаю  вашу
деятельность крайне вредной  и  противоречащей  общественным  интересам.
Гундар  шумит,  как  разворошенный   улей,   и   все   благодаря   вашим
разоблачениям, и я не допущу больше ни одного! Снимайте вашу  вывеску  и
скажите спасибо, что так легко отделались.
   -  Я  буду  рад  свернуть  свое  предприятие,  -  сказал   Кугель   с
достоинством. - Налоги нынче непомерно высоки.
   Хуруска, надувшись, ретировался. Кугель разделил заработанные  деньги
с мальчишкой, и, весьма довольные друг другом, они покинули балаган.
   На обед  Кугель  заказал  лучшие  блюда,  которые  были  доступны  на
постоялом дворе, но позже,  зайдя  в  трактир,  он  заметил  неприкрытое
недружелюбие всех посетителей и счел за лучшее уйти в свою комнату.
   На следующее утро, когда Кугель позавтракал, в город  прибыл  караван
из десяти повозок. Основным грузом оказалась стайка из  семнадцати  юных
красавиц, которые ехали в двух повозках. Еще в трех каретах разместились
спальни, тогда как пять оставшихся были нагружены припасами,  сундуками,
тюками и коробками.  Караванщик,  спокойный  на  вид  полный  мужчина  с
гладкими  каштановыми  волосами  и  шелковистой  бородой,  помог   своим
очаровательным подопечным сойти на землю и повел их на  постоялый  двор,
где  Майер  подал  им   обильный   завтрак   из   каши   с   пряностями,
консервированной айвы и чая.
   Кугель поглядел на эту поглощенную своим завтраком группу и  подумал,
что в такой компании путешествие практически  в  любое  место  стало  бы
воистину дорогой в рай.
   Появился запрещатель Хуруска, тут же  подошедший  засвидетельствовать
караванщику свое почтение. Они дружелюбно поболтали некоторое  время,  а
Кугель нетерпеливо ожидал, когда же они наконец разойдутся.
   В конце концов Хуруска ушел. Девушки, закончив еду, вышли прогуляться
по площади. Кугель направился к столу, за которым сидел караванщик.
   - Сударь, меня зовут Кугель, и я хотел бы поговорить с вами.
   - Разумеется! Садитесь, пожалуйста.  Не  хотите  ли  стаканчик  этого
превосходного чаю?
   - Благодарю вас! Во-первых, могу ли я узнать, куда  направляется  ваш
караван?
   Караванщик был явно удивлен неведением Кугеля.
   - Мы направляемся в Лумарт - это же семнадцать девственниц  Симнатис,
которые по традиции являются украшением Великого Карнавала.
   - Я чужестранец, - объяснил Кугель,  -  и  поэтому  не  знаю  местных
обычаев. Как  бы  то  ни  было,  я  и  сам  направляюсь  в  Лумарт  и  с
удовольствием присоединился бы к вашему каравану.
   Караванщик любезно согласился.
   - Я буду рад, если вы сможете путешествовать вместе с нами.
   - Замечательно! - с воодушевлением воскликнул Кугель.  -  Значит,  по
рукам!
   Караванщик коснулся своей шелковистой каштановой бороды.
   - Должен предупредить вас, что оплата у нас несколько  выше  обычной,
благодаря   тем   дорогостоящим   удовольствиям,   которые   я    обязан
предоставлять этим семнадцати утонченным девушкам.
   - Неужели? - спросил Кугель. - И сколько же вы просите?
   - Путешествие занимает добрых десять дней, а мои минимальные издержки
составляют  двадцать  терциев  в  день,  итого  двести   терциев,   плюс
дополнительный взнос за вино.
   - Это намного больше, чем я могу позволить, -  приуныл  Кугель.  -  В
настоящее время я  располагаю  лишь  третью  этой  суммы.  А  нельзя  ли
каким-нибудь способом отработать свой проезд?
   - К сожалению, нет, - ответил караванщик. - Еще с  утра  у  нас  было
свободно место вооруженного охранника, которое даже приносило  небольшой
доход, но запрещатель Хуруска, который хочет посетить Лумарт, согласился
поработать на этой должности, так что это место уже занято.
   Кугель издал возглас разочарования  и  поднял  глаза  к  небу.  Когда
наконец он смог говорить, то спросил:
   - Когда вы намерены отправиться в путь?
   - Завтра на рассвете, секунда в секунду. Я очень сожалею, что  мы  не
будем иметь удовольствия путешествовать в вашем обществе.
   - Я разделяю ваши сожаления, - промолвил Кугель.
   Он вернулся за свой стол и сел, понурившись. Через некоторое время он
вошел в трактир, где в самом разгаре было сразу несколько карточных игр.
Кугель несколько раз попытался присоединиться к игре, но ему каждый  раз
отказывали. В мрачном состоянии духа он подошел  к  стойке,  где  папаша
Майер распаковывал ящик с глиняными бокалами. Кугель попытался  завязать
разговор, но на сей раз трактирщику было не до него.
   - Запрещатель Хуруска  отправляется  в  путешествие,  и  сегодня  его
друзья отмечают это событие прощальной вечеринкой, к  которой  я  должен
как следует подготовиться.
   Кугель взял кружку  пива,  сел  за  крайний  столик  и  погрузился  в
размышления. Через несколько минут он вышел через черный вход  и  изучил
выходящий на реку Иск вид. Кугель прошелся  по  краю  воды  и  обнаружил
причал, у которого рыбаки привязывали свои лодки и сушили  сети.  Кугель
несколько раз взглянул на реку, затем вновь вернулся на постоялый двор и
посвятил  остаток  дня  созерцанию  того,  как  семнадцать   девственниц
прогуливались по площади и потягивали в саду у гостиницы сладкий  чай  с
лаймом.
   Солнце   зашло;   сумерки   цвета   выдержанного   вина   сгустились,
превратившись в ночь. Кугель принялся  за  свои  приготовления,  которые
были очень быстро закончены ввиду того, что сущность плана заключалась в
его простоте.
   Караванщик, которого, как узнал Кугель, звали  Шимилко,  собрал  свою
утонченную  компанию  на   ужин,   затем   заботливо   проводил   их   к
повозкам-спальням, несмотря на все недовольные гримасы и возражения тех,
кто  хотел  остаться  на  постоялом  дворе  и  насладиться   праздничным
весельем.
   В трактире уже началась прощальная вечеринка в честь Хуруски.  Кугель
забился в темный угол, но через некоторое время  подозвал  запыхавшегося
Майера и извлек из кармана десять терциев.
   - Признаю, что питал к Хуруске недобрые чувства, -  сказал  он.  -  А
теперь я хочу выразить ему мои лучшие пожелания, но, однако,  совершенно
анонимно! Я хочу, чтобы вы каждый раз, когда он примется за кружку  эля,
ставили перед ним новую. Пусть в этот вечер  он  непрестанно  веселится.
Если он спросит, кто заплатил за выпивку, вы должны ответить:  "Один  из
ваших друзей хочет сделать вам подарок". Ясно?
   -  Яснее  некуда!  Я  сделаю  все,  как  вы  велите.  Это  широкий  и
великодушный жест, за который Хуруска будет признателен.
   Вечер шел.  Друзья  Хуруски  горланили  веселые  песенки  и  дюжинами
провозглашали тосты, к каждому  из  которых  виновник  торжества  охотно
присоединялся. Как и потребовал Кугель, лишь только Хуруска  отпивал  из
своей кружки, у него под рукой тут же появлялась  новая,  и  Кугель  был
безмерно удивлен бездонности внутренних резервуаров запрещателя.
   Наконец Хуруска собрался покинуть компанию. Шатаясь, он  добрался  до
заднего выхода и направился к каменной  стене  с  установленным  за  ней
корытом, служившей посетителям уборной.
   Как только Хуруска уткнулся в стену, Кугель рванул за ним, накинул на
голову запрещателя рыбачью сеть, а затем ловко накинул петлю  на  мощные
плечи Хуруски, несколько раз обмотав его веревкой и завязав концы. Вопли
жертвы полностью заглушила песня, которую как раз в этот момент  пели  в
таверне в его честь. Кугель поволок бранящуюся  и  брыкающуюся  тушу  по
тропинке, ведущей к причалу, и закатил ее в лодку. Отвязав лодку, Кугель
оттолкнул ее от берега, и ее подхватило течением.
   - По меньшей мере, - сказал себе Кугель, - хотя бы  две  части  моего
пророчества были точными: Хуруску чествовали  в  таверне,  а  теперь  он
отправляется в путешествие по воде.
   Он  вернулся  в   трактир,   где   наконец-то   заметили   отсутствие
запрещателя. Майер выразил мнение, что в связи с  намеченным  на  раннее
утро отбытием, до которого  осталось  совсем  немного  времени,  Хуруска
благоразумно отправился  в  постель,  и  все  сошлись  во  мнении,  что,
несомненно, именно так все и было.
   На следующее утро Кугель поднялся за  час  до  рассвета.  Он  наскоро
позавтракал, заплатил Майеру за постой и пошел туда, где Шимилко готовил
к отходу свой караван.
   -  Я  принес  новость  от  Хуруски,  -  сказал  Кугель.  -  Благодаря
неудачному  стечению  личных  обстоятельств  он  счел,  что   не   может