.
   Хоукс опешил.
   - Нет! - рявкнул он.
   Девушка поспешила отойти и, оглянувшись на ходу, увидела его сердитый
взгляд.
   Время  шло.  Тени  удлинились,  склоняющееся   к   горизонту   солнце
позолотило океан, изможденная зноем бухта с нетерпением ждала сумерек, а
Келлз не возвращался.
   Неужели он не нашел О'Рурка с Черепом? Возможно, он все  еще  обходит
улицу за улицей, переулок за переулком? Каролина представила  себе  звон
сабель, крики раненых и вздрогнула. Почему она так волнуется,  уж  ей-то
незачем ждать его возвращения.
   Глядя на красиво сервированный стол, девушка подумала,  что  надо  бы
перекусить, но не отломила даже кусочка хлеба.
   Она побрела в спальню и легла не раздеваясь, а то Келлз еще подумает,
будто  она  готовилась  к  его  приходу  и  собирается   доставить   ему
удовольствие.
   На остров снова опустилась черная бархатная ночь, взошла луна,  чтобы
посмотреться в зеркало Кайонской бухты и омыть красные черепичные  крыши
волшебным светом, какого они не  знали  днем.  И  тут  Каролина  наконец
услышала шаги буканьера, а потом стук в дверь.
   - Войдите, - прошептала она. Сделка есть сделка.
   Испуганной девушке показалось, что Келлз заполнил собой весь  дверной
проем. На расстегнутой до пояса рубашке кровь, на  загорелом  лице  злое
выражение.
   - Что, до сих пор одеты?
   - Вы ранены, - в ужасе  прошептала  Каролина,  уставившись  на  пятна
крови.
   - Нет. Сегодня я убил  из-за  вас  человека,  с  которым  никогда  не
ссорился.
   Убил! А она так надеялась, что все обойдется.  Просто  не  учла,  как
быстро ярость овладевает этими людьми, как мало ценят они свою  и  чужую
жизнь.
   - Но.., не О'Рурка? - с надеждой спросила девушка, потому что молодой
повеса с зелеными хитрыми глазами нравился ей больше.
   - Черепа. Когда я изложил свои доводы, он сделал вид,  что  уступает,
осыпая меня бранью, а сам набросился на меня сзади. Пришлось защищаться.
   - А О'Рурк?
   - Поорал, а потом убрался.
   - Значит.., все кончено? -  Девушка  вспыхнула  от  стыда,  поскольку
вместо вины испытала облегчение.
   - Да, - грубо сказал Келлз, - для вас,  конечно,  а  меня,  возможно,
ждет расплата.
   Каролина поняла, что он имеет в виду  дружков  Черепа:  днем  шальная
пуля в спину или нож в темном переулке...
   - Я не хотела, чтобы все так кончилось, - жалобно пробормотала она. -
У Черепа есть жена? Дети?
   Келлз не стал говорить про его бесчисленных детей, которые родились у
изнасилованных им женщин и которых он не признавал. В эту минуту девушка
казалась ему такой несчастной, что буканьер готов был смягчиться.  Потом
глаза у него снова вспыхнули.
   - Нет. Однако, возбуждая подобных мужчин, вы не можете  рассчитывать,
что они не станут за вас сражаться. А теперь я жду награды.
   Он выглянул в коридор и позвал Кэти. Та моментально  явилась,  и  они
стали говорить о чем-то по-голландски.
   - Я велел приготовить нам ванну. Здесь.
   - Я не буду мыться с вами в одной комнате, - запротестовала Каролина.
   - Будете. - Келлз отстегнул саблю. - Смерть Черепа - пустяк, но  ведь
я с ним не ссорился. Да и Шон О'Рурк не скоро простит  мне  то,  что  он
мягко назвал вмешательством в чужие дела. Раз хотели, чтобы я убил  тех,
кому вы заморочили голову, так должны расплатиться.
   Каролина попятилась, надеясь, что ванну  будут  готовить  еще  долго,
однако хозяйство в доме велось отлично и горячую воду держали про запас.
Через  пару  минут  одноглазый  Джесс,  помогавший  на  кухне,  притащил
огромный чан и вылил его в  металлическую  пузатую  ванну,  которую  уже
поставили  в  комнате.  Хозяин  молча  наблюдал  за   действиями   слуг,
преграждая своей пленнице путь к выходу. Затем появились  вторая  ванна,
второй чан горячей воды, большие льняные полотенца и  ароматное  мыло  с
мочалками. Келлз закрыл дверь, скомандовав:
   - Теперь раздевайтесь.
   Каролина  начала  расстегивать  дрожащими   руками   платье,   а   он
бессовестно наблюдал за ней.
   В конце концов легкий шелк соскользнул на пол, и девушка  осталась  в
кружевной рубашке, чувствуя себя голой. К тому же ярко светила  луна,  в
комнате было светло, а Келлз смотрел на нее с явным удовольствием.
   - Теперь рубашку. Если вы не собираетесь мыться в ней. - Каролина  не
шелохнулась. - Может, вы предпочитаете, чтобы я сорвал ее?
   - Придется, - вспыхнула девушка. - Я не стану раздеваться для  вашего
удовольствия.
   - Обещание так скоро забыто? - пробормотал капитан, и она  не  успела
опомниться, как буканьер схватил ее за руку.
   - Обещания, полученные нечестным путем, выполнять не  обязательно!  -
прошептала Каролина.
   - Правда? - улыбнулся он, крепче  сжимая  хрупкое  запястье.  Девушка
попыталась вырваться, однако сумела только повернуться  к  нему  спиной.
Один рывок, и тонкая рубашка тоже  упала  на  пол.  Теперь  на  Каролине
остались лишь чулки и туфли.
   - Снимайте, - приказал буканьер.
   Она пнула его ногой, попыталась отвернуться, прячась  от  неумолимого
жадного взгляда, но пнула недостаточно сильно.
   Келлз развернул девушку к себе. Ленивая улыбка  смягчила  напряженные
черты его лица, суровый взгляд  скользнул  по  ее  телу,  словно  изучая
каждый изгиб.
   - Снимайте туфли, если не хотите, чтобы они намокли.
   Безразличный тон привел Каролину в ярость, и она пообещала себе,  что
непременно сбежит, но, разумеется, не в мокрых туфлях.
   - А  чулки?  Неужели  удобнее  стягивать  их  мокрыми?  -  с  прежним
бесстрастием произнес он.
   Она наградила его убийственным взглядом, хотя  выполнила  требования.
Поскольку буканьер стоял  рядом,  поддерживая  ее  под  локоть,  то  ему
пришлось уворачиваться от нового удара по голени.
   - Вы можете поранить свои нежные пальчики, эти  ботфорты  выдерживают
более серьезные удары.
   Он говорил правду, но Каролине было все равно. Она  снова  попыталась
ударить своего мучителя, одновременно стремясь освободиться.
   - Если вы заставите меня еще хоть немного сжать пальцы, на вашей коже
останутся синяки, - невозмутимо предупредил он и, не обращая внимания на
пронзительный визг, подсадил ее в ванну.
   Девушка прижала колени к груди, обхватив  их  руками,  при  этом  она
гневно смотрела на него. Келлз тоже начал раздеваться.  Сбросив  рубаху,
он прошел к двери, запер ее на щеколду и,  перехватив  взгляд  Каролины,
угадал невысказанные мысли.
   - Я все равно добегу раньше, вы даже не успеете справиться с  замком.
- Он кинул ей мочалку.
   Девушка ловко поймала ее одной рукой, но от этого движения обе  груди
вынырнули на поверхность. Она с досадой заметила,  как  сверкнули  глаза
Келлза, поэтому быстро прикрыла мочалкой грудь и, чтобы отгородиться  от
нескромного  взгляда,  снова  обхватила  колени   руками.   Теперь   она
исподтишка посмотрела на большую саблю в ножнах,  брошенную  Келлзом  на
стул.
   - Эту мысль тоже придется оставить. Сабля очень тяжелая, но  если  вы
окажетесь настолько глупы, то получите ножнами по голому заду.
   "Если сам не получишь мылом в глаза", - подумала Каролина, решая, как
бы это устроить. Тогда она могла бы  схватить  платье,  отпереть  дверь,
промчаться по безлюдному двору и  выбраться  на  свободу  через  госювую
часть усадьбы! Починенная калитка ее не остановит, у стены сложены камни
и  черепица,  встав  на  которые,  легко  перелезть  наружу.  Только  бы
добраться до лимонной рощи,  где  она  спрячется  в  тени  какого-нибудь
дерева, оденется и исчезнет, а в городе уж найдутся  честные  купцы,  не
буканьеры, чьи корабли стоят в Кайенской бухте.
   Так размышляла Каролина, беря в руки мыло, пока Келлз снимал сапоги и
штаны. Она стыдливо отвернулась. Лорд Томас  никогда  не  показывался  в
обнаженном виде, ловко драпируясь простыней или одеялом, но  Келлзу  нет
никакого дела до ее смущения. Ей и в голову не приходило, что лорд Томас
всегда стремился поскорее овладеть пугливой девушкой, развлечься с ней и
бросить, а Келлз этой ночью брал ее в супруги на всю жизнь.
   Каролина  исподтишка  наблюдала,  как  он  плещется  в  своей  ванне,
насвистывая какую-то мелодию. Наконец он поднялся из воды.  Превосходное
тело с красивыми мускулами блестело от  воды.  Не  обращая  внимания  на
девушку, Келлз быстро вытерся, отбросил полотенце и направился к ней.
   - Давайте потру вам спину, - предложил он.
   Вместо ответа Каролина  вскочила  и  ткнула  ему  в  лицо  намыленной
мочалкой, надеясь ослепить его. Но этому  человеку  не  раз  приходилось
отражать внезапные атаки, поэтому он зажмурился до того, как мыло попало
в глаза, и, едва Каролина выпрыгнула из ванны, обхватил ее за плечи.
   - Уже помылись? - усмехнулся он. - Может,  пора  вытираться  или  для
начала ополоснемся? - Келлз схватил кувшин чистой воды, плеснул  себе  в
лицо, чтобы смыть остатки мыла,  потом,  держа  пленницу  на  расстоянии
вытянутой руки, обмыл ей грудь и спину.
   - Вы тут все зальете, - запротестовала Каролина.
   - Да, - рассеянно ответил Келлз, не в  силах  отвести  глаз  от  двух
розовых сосков. Но это мой дом и мой пол. Я могу поливать здесь все, что
захочу. - Не выпуская ее плеча, он поставил  на  место  кувшин  и,  взяв
большое полотенце, приказал:
   - Стойте спокойно.
   Тем не менее девушка все время сопротивлялась,  пока  он  вытирал  ей
спину, бедра, живот, и начала яростно царапаться, когда  он  перешел  на
бедра и интимное место между ними.
   - Остановитесь! - закричала Каролина, отталкивая его руку, но  пылкий
взгляд буканьера дал ей понять, что сопротивление только распаляет его.
   К тому же она все больше слабела от прикосновения его  ловких  рук  и
чувствовала, что, как бы она  ни  сопротивлялась,  Келлз  пришпилит  ее,
словно бабочку, и начнет спокойно изучать.
   - Уже достаточно обсохли? - добродушно спросил  буканьер  и  отбросил
полотенце.
   - Отпустите меня, Рэй.
   - Рэя больше нет. В этой части света меня зовут Келлзом, и я  намерен
играть свою роль до конца.
   - Не делайте этого,  Келлз,  вы  пожалеете.  -  Каролина  задыхалась,
упираясь ладонями ему в грудь.
   - Пожалею? - хрипло переспросил он. - Может,  и  пожалею,  но  только
утром. Надо держать слово, Кристабель!
   Кристабель!  Она  вдруг  сникла,  будто  освободившись  от  какого-то
тяжкого греха. Она больше  не  Каролина  Лайтфут,  та  сражалась  бы  до
последнего вздоха, чтобы спасти свою честь.
   Но теперь она стала другой женщиной, Кристабель  Уиллинг,  у  которой
единственная цель в жизни - спасти заточенного в  тюрьму  возлюбленного!
Она даст стройному буканьеру что он хочет, и мягкость своих губ, и  свое
горячее лоно, и упругость груди. Она даст ему все это ради высокой  цели
- спасения лорда Томаса!
   Келлз сразу ощутил внезапную  перемену  ее  настроения  и  озадаченно
посмотрел на нее.
   - Вы передумали? - тихо спросил он. - Значит, я не такой уж подлец?
   - Нет, вы подлец, - ответила Каролина дрожащим голосом. - Но... - Она
вдруг обняла его, приникнув к нему так, что он вздрогнул от  неожиданной
ласки. - Но я хочу вас.
   Эта ложь должна превратить его из противника в союзника. Уж теперь-то
он не откажется ей помочь!
   Она хочет его! Все его  сомнения  моментально  улетучились  Подхватив
девушку на руки, Келлз с чувством победителя понес ее в кровать.
   - Погодите, - шепнула она. - У меня есть еще одна просьба. Вы  должны
мне помочь. В Гаване томится в тюрьме лорд Томас, я хочу освободить его.
   Он сразу окаменел, словно получил жестокий удар. Так вот  чего  хочет
от него эта девушка! Вот какова цена  ее  уступчивости.  Ей  нужен  лорд
Томас.
   Келлз  испытал  такое  разочарование  и  такую  ярость,  что,  бросив
Каролину на постель, буквально прорычал:
   - Ты уже заключила со мной сделку и больше не втянешь в другую!
   Потом он овладел ею. Казалось, им управляют демоны, он забыл  о  том,
как юна эта девушка, забыл про ее молодость и невинность. Правда,  сразу
обнаружилось, что тут он ошибался. Изумленный, охваченный  ревностью,  а
особенно горечью от ее притворства, Келлз уверенно вошел в  нее,  ощутив
слабую дрожь последнего, тщетного сопротивления.
   Она была в его руках. Теперь он уже по-настоящему  стал  ласкать  ее,
дразня и возбуждая.  Каролина  осознала,  что  дальнейшее  сопротивление
бесполезно, Келлз мешал ей бороться с собой. И все же она  из  последних
сил  продолжала  убеждать  себя,  что  ее  пленил  не  этот  человек,  а
окружавший его ореол опасности и его  необычайная  репутация,  но  тело,
отзывавшееся на прикосновения жадных губ и рук, опровергало  все  жалкие
доводы.
   В конце концов, отказавшись от неравной борьбы, Каролина  обняла  его
за шею и отдалась наслаждению. Келлз был не из тех,  кто  оставляет  без
внимания сигнал капитуляции.
   Переживая сладостную горечь победы если не над ее душой, то  хотя  бы
над ее телом, он принялся ласкать любимую женщину с удвоенной  страстью,
думая лишь о ее удовольствии, и Каролина впилась ногтями  ему  в  спину,
чтобы крепко прижать его к себе. Глаза у  нее  были  закрыты,  но  Келлз
увидел ее счастливую улыбку, не услышал, а, скорее, угадал  тихий  смех,
которые моментально довели его почти до безумия. Горячая кровь застучала
у него в  висках,  и  он  увлек  любимую  на  головокружительную  высоту
наслаждения, чтобы потом  броситься  вместе  с  ней  в  пучину  экстаза,
казалось, не имеющего конца.
   Каролина очнулась в полном изнеможении и, желая скрыть от  него  свои
чувства, закрыла лицо рукой. Если бы она видела  в  этот  миг,  с  каким
выражением Келлз смотрел на нее, то поразилась бы.
   С первого же вечера, когда он впервые увидел ее, Келлза не  оставляли
мечты о ней. Он жаждал познать это восхитительное тело, скрытое от  него
под одеждой, но все обворожительные женские тайны оказались  прекраснее,
чем в его самых красочных мечтах. И  сегодня  он  понял,  что  это  тело
желало его, стремилось к нему!
   При свете луны он пытался придирчиво взглянуть на девушку, однако  ее
безупречная  красота  бросала  ему  настоящий  вызов!  Правда,   суровый
буканьер знал, что не приветливое лицо, не блеск серебряных волос  и  не
хрупкая соблазнительная фигура так волнуют  его.  Каждый  ее  грациозный
жест казался ему чудом, каждый брошенный в его сторону взгляд  -  полным
глубокого значения. Но было в этой девушке и  еще  что-то.  Порой  Келлз
угадывал в ней обиженного ребенка, хотя  не  понимал,  кто  и  когда  ее
обидел. Вероятно, в детстве кто-то нанес ей душевную  рану,  которая  не
зарубцевалась до сих пор.
   Когда-нибудь она сама расскажет ему об этом, когда-нибудь...
   Он верил в будущее, ведь сегодня он почувствовал не просто  ответ  ее
тела на ласки искушенного любовника.  Эта  страсть  рождалась  из  более
глубокого чувства...
   Решив, что девушка уснула, он поцеловал мягкий сосок и грудь.
   Но Каролина не спала, лежа в полном смятении  и  думая  о  содеянном.
Было  лишь  единственное  оправдание  ее  уступчивости  -  это  согласие
буканьера  выручить  Томаса  из  плена,  а  раз  Келлз   отказался,   ее
всепоглощающая страсть не просто недозволенна, а преступна. Ведь  она  с
таким удовольствием приняла ласки чужого ей мужчины,  заманившего  ее  в
свои объятия путем бессовестной сделки!
   - Уходите! - Каролина с яростью оттолкнула голову буканьера  и,  сама
того не понимая, вложила в этот крик всю ненависть к себе. - У  вас  нет
на меня никаких прав!
   Келлз не ожидал таких слов, и они показались ему  больнее  сабельного
удара. Каролина не просто задела его самолюбие, она ранила  его  сердце,
жаждавшее ответной любви. Рана оказалась настолько болезненной, что  ему
захотелось отплатить тем же.
   - Нет прав? - усмехнулся он. - Я уже понял, что отнюдь не первый.
   - А вы рассчитывали быть первым? - не  подумав  закричала  девушка  и
осеклась, когда буканьер вдруг отшатнулся.
   - Лорд Томас? - пробормотал Келлз. - Я должен бы это знать. Первый  в
любви, первый в  сражении...  Вы,  кажется,  говорили,  что  он  храбрый
дуэлянт? Хотите, чтобы я нашел его, вытащил из  тюрьмы  и  показал  вам,
каков он в бою? Хотите?
   - Я хочу только,  чтобы  вы  спасли  его!  Неужели  я  прошу  слишком
многого? - Каролина с ненавистью отвернулась.
   - Возможно, и так... - ответил Келлз, направляясь к выходу и подбирая
по дороге оружие и одежду. -  Но  в  любом  случае  придется  подождать.
Сегодня ночью вас никто уже не побеспокоит, мисс.
   Каролина осталась в постели, трепеща  от  страха.  Разум,  осуждавший
измену, боролся с сердцем, изнемогавшим от любви. Она чуть не  прикусила
губу, подумав, что ее телу понравились ласки буканьера, а что еще  хуже,
он знал об этом!
   Ну и пусть,  все  это  она  сделала  ради  освобождения  Томаса!  Она
заставит Келлза освободить его.

Глава 34

   Солнце было уже высоко, когда дверь ее  спальни  опять  распахнулась.
Если Каролина мало спала ночью, то Келлз не спал вовсе. До  рассвета  ом
просидел за столом, прикладываясь к бутылке, слушая крики  ночных  птиц,
тихое шуршание пальм на ветру и пытаясь исцелить свою душу.
   - Вставайте! - приказал он, срывая с  Каролины  легкое  покрывало.  -
Одевайтесь!
   Язык у него слегка заплетался, глаза были красными, и девушка в ужасе
прижалась спиной к изголовью кровати. Буканьер тем  временем  подошел  к
шкафу с нарядами, вытащил красное платье и швырнул его на кровать.
   - Надевайте эти чертовы тряпки, в которых вы щеголяли на пристани!  -
Видя, что Каролина не шелохнулась, он схватил ее за руку и рявкнул:
   - Кэти!
   Та прибежала на зов, и Кедлз  разразился  таким  потоком  голландских
слов, что экономка, обычно спокойная,  насмерть  перепугалась  и  начала
метаться по комнате, собирая одежду Каролины. Потом дрожащими от  спешки
руками она принялась одевать девушку.
   - Из-за вас я убил  человека,  который  сомневался,  что  вы  моя,  -
сообщил буканьер. - Но сегодня вся Тортуга узнает, кому вы принадлежите!
Мы пойдем под руку, и вы станете мило улыбаться всем, кто бы с  нами  ни
заговорил. Клянусь Богом, вы покажете всем и каждому на  этом  проклятом
острове, кто ваш хозяин и повелитель.
   -  Ни  за  что.  Я  вам  не  шпиц,  чтобы  демонстрировать  всем  мою
преданность! - Каролина отпихнула протянутую экономкой нижнюю юбку. -  И
не стану надевать это ради вашего удовольствия!
   На лице Келлза появился волчий оскал. Хотя он немного покачивался, но
это делало его позу еще более угрожающей.
   - Если через пять минут вы не оденетесь, как я велел,  -  предупредил
он, - то я проведу вас по Тортуге прямо в этой рубашке!
   Каролина побледнела, зная, что Келлз не шутит. Он ведь на самом  деле
опозорит ее перед людьми! В отчаянии девушка бросилась к экономке. Когда
все крючки и шнурки были  застегнуты  и  затянуты,  Каролина  поддернула
кверху глубоко вырезанный корсаж.
   - А мне нравится так, - сквозь зубы процедил буканьер и рванул платье
вниз. - Именно такой вас запомнили на пристани.
   - А волосы! - вскрикнула она, едва Келлз схватил ее за руку. -  Я  же
не причесана! И зонтик.., солнце... Мне нужен зонт!
   - Мне нравятся распущенные волосы, -  холодно  произнес  буканьер,  -
словно вы только что были вместе со мной в постели. Я  хочу,  чтобы  все
именно так и думали.
   - Вы никогда не были джентльменом, - еще сильнее покраснела  девушка.
- Как же я в вас ошибалась!
   - Действительно ошибались, мисс. Но теперь вы достаточно ясно  видите
меня? Не соблаговолите ли пройти вперед, или я должен тащить вас?
   Каролина надменно вскинула голову и быстро вышла  из  комнаты.  Тогда
Келлз щелкнул пальцами и сказал по-голландски:
   - Кэти, зонтик.
   На часах у выхода стоял Хоукс.
   - Вы сами ведете ее в город? - изумленно спросил он.
   - Да, - буркнул Келлз. - Хочу, чтобы весь остров видел, какой награды
я удостоен! Да... Последи за ней... Если попытается удрать,  стреляй.  -
Капитан  ушел,  оставив  кипящую  гневом  Каролину   с   не   на   шутку
встревоженным Хоуксом, а вернулся уже с  красным  платком  на  голове  и
з